Автор произведения метель. «Метель» А. С. Пушкин Кратко

Произведение «Метель» было написано А.С. Пушкиным в 1830 году. Оно завершало цикл «Повестей покойного Ивана Петровича Белкина», которые уже в 1831 году были изданы. Если прочесть краткое содержание повести «Метель» Пушкина, то можно увидеть что она перекликается с балладой «Светлана», написанной Такое же начало с эпиграфом, мистический настрой сюжета и неожиданная развязка...

Пушкин. «Метель». Краткое содержание повести: дом барина Гаврила Гавриловича Р**

Гаврила Гаврилович Р** жил в одной из русских усадеб - поместье Ненарадово. У него с женой Прасковьей Петровной была юная семнадцатилетняя дочь Марья Гавриловна. Это воспитанная на французских романах бледная и В своем окружении Маша считалась завидной невестой - отец на приданое не скупился. И разумеется, у нее не было отбоя от молодых людей, желающих на ней жениться. Да и многие маменьки рассматривали ее как выгодную партию для своих сыновей. Сам Гаврила Гаврилович был гостеприимным и очень радушным хозяином. Не жаловал он только одного соседа, молодого барина Владимира Николаевича, который был бедным армейским прапорщиком. Но именно в него влюбилась Маша, и молодой человек ответил ей взаимностью. Летом они ежедневно встречались и обменивались любовными письмами. Зимой эта переписка стала более оживленной. Они сетовали на свою горькую долю, и Владимир стал уговаривать девушку бежать, чтобы тайно обвенчаться. Потом они хотели броситься к ногам родителей, попросить о прощении, а любящие старики их обязательно заключили бы в свои объятия.

Маша очень долго сомневалась, стоит ли решаться на подобный поступок, но все-таки поддалась на уговоры Владимира. План был довольно прост. Владимир должен прислать за девушкой в назначенный день и час сани, на которых она приедет в соседнее село. Там есть церковь - Владимир заранее договорится со священником, найдет свидетелей, и по приезду Маши их тут же обвенчают. В назначенный вечер выдалась ужасная погода, поднялась страшная метель. Но вопреки всему Маша благополучно добралась до назначенного места. А вот Владимир в такую вьюгу сбился с пути и до церкви добрался только под утро. Никого там не найдя, он отправился домой к священнику. Там тоже не было ни саней, ни самой Маши. Что же произошло в эту ночь? Почему его никто не дождался?

«Метель». Пушкин. Краткое содержание повести: отъезд Владимира в армию

На следующее утро Мария Гавриловна вышла из своей комнаты как будто ничего не случилось. Она позавтракала с родителями, но к вечеру ей все же стало нехорошо. У нее началась горячка, и несколько дней она была на краю смерти. В бреду Маша выдала свою тайну, только родители списали все на болезнь и единственное, чему они поверили, это то, что их дочь влюблена в молодого соседа. После ее выздоровления любящие старики решили соединить влюбленных. Они послали за Владимиром с предложением Машиной руки. В ответ получили несуразное письмо, в котором молодой человек писал, что никогда не переступит порог их дома. А позже все узнали, что Владимир Николаевич покинул свое поместье и уехал в армию. В то время шел 1812 год.

«Метель». Пушкин. Краткое содержание повести: две смерти

Маша уже больше никогда не упоминала о Владимире Николаевиче, но упала в обморок, когда через несколько месяцев нашла его имя в числе тяжело раненных. Молодой человек сильно отличился в битве под Бородином. Но на этом печаль ее не закончилась, через некоторое время скончался Гаврила Гаврилович. Он все свое имение оставил дочери, что сделало ее еще более привлекательной для женихов. Только Мария искренне горевала вместе с матерью, и вскоре они уехали в **ское поместье. Прасковья Петровна иногда уговаривала дочь выбрать себе друга, но та только качала головой. Прошло три года. Владимир умер в Москве, и память о нем стала для Маши священной.

Между тем война была окончена, наши полки вернулись из-за границы. Однажды в поместье Марии приезжает полковник Бурмин. Они сразу же влюбляются друг в друга. Через какое-то время Бурмин решается на объяснение. Он признается, что не может предложить Маше руку, так как уже женат 4 года. Только при этом он совершенно ничего не знает о своей жене. Молодой человек рассказывает, как однажды совершил непростительную глупость. Как-то его в пути застигла сильная вьюга, и он оказался возле деревенской церкви. Его там как будто бы ждали, сразу же ввели в помещение и поставили рядом с молодой девушкой. Священник обвенчал его с ней.. И только когда им предложили поцеловаться, невеста позволила себе взглянуть на жениха. С криком «Не он!» она упала в обморок. Воспользовавшись замешательством, Бурмин тихо вышел из церкви и уехал. И вот теперь он ничего о своей жене не знает, и даже не подозревает, где было На эти откровения Маша смогла только сказать: «О боже! Так это были вы!» Долгожданная и мучительная встреча Бурмина со своей женой произошла...

«Метель» - произведение А.С. Пушкина, написанное в 1830 году. Многие работы великого классика наполнены особым смыслом, автор рассуждает о непостижимой игре Создателя. «Метель» не стала исключением. Работа полна философии и романтичных раздумий автора.

Идейность

Литературное направление повести - яркий юношеский сентиментализм. Центральная тема - взаимоотношения человека и Рока, как по воле судьбы меняются люди, их представление о жизни и стремления к идеалу.

Великого классика всегда интересовала роль случая, манила своими интригами и непредсказуемостью капризная судьба. Пушкин верил в Рок, предчувствуя, что и сам когда-то попадется в ловушку фатальных обстоятельств.

В повести «Метель» Александр Сергеевич специально рассматривает жизнь самых обычных людей. Они не отличаются особо блистательным умом, восхитительной внешностью, не склонны к геройским поступкам. У них нет гениальных задатков, особых талантов, невероятной силы духа.

История создания произведения

«Метель», написанная Пушкиным в 1830 году, стала заключительной работой цикла. Работал автор в Болдинском имении. Данный период его творчества часто называют «Болдинской осенью». Это один из самых активных периодов в жизни классика.

Исследователи полагают, что работа началась в 1829 году. Пушкин долго вынашивал идею, и приступил к реализации своих фантазий только в Болдино. Произведение было издано в 1831 году. Публикация была обнародована не под именем Пушкина. Причины до сих пор не ясны. Вероятнее всего русский классик опасался излишне агрессивной критики. Первая экранизация гениального творения Пушкина приходится на 1964 год.

Анализ произведения

Сюжетная линия

История начинается в далеком 1811 году. Дочь солидного помещика Марья Гавриловна страдает от пылких чувств к прапорщику Владимиру Николаевичу. Молодой мужчина не богат, поэтому родители юной девушки категорически против столь невыгодного союза.

Однако, движимые любовью, Мария и Владимир тайно видятся. После нескольких свиданий девушка соглашается на рисковую авантюру: обвенчаться и скрыться ото всех. В ночь, когда был запланирован побег, начинается сильная метель.

Мария первой покидает дом, направляясь в церквушку неподалеку. Следом за ней в назначенное место должен приехать и ее возлюбленный. Однако, из-за сильной пурги мужчина теряет ориентир, полностью сбиваясь с пути.

Марья ждет жениха в церквушке. В это время сюда заходит гусар Бурмин. Он решается подшутить над девушкой и выдает себя за ее избранника. Священник проводит обряд и только потом Мария с ужасом понимает, что обручилась совершенно с незнакомым человеком. Девушка немедленно возвращается домой, а Владимир, добравшись к церкви только поутру, узнает о том, что Марья стала женой другого.

Мария сильно переживает, находясь при смерти. Родителям удается отыскать Владимира. Они готовы дать согласие на брак, но Владимир отказывается. Он уезжает на войну, где и погибает.

После смерти отца Мария вместе с матерью переезжает в другое поместье. Там девушка знакомится с мужчиной. Он очень нравится ей. Это тот самый Бурмин.

Молодой человек признается девушке, что женат, рассказывая историю про венчание в метель. Девушка с удивлением рассказывает ему свою историю. Узнав всю правду, молодой гусар падает к ногам своей избранницы.

Герои повести

Марья - главный женский образ в повести «Метель». Семнадцатилетняя дворянка бледная и стройная, богатая и избалованная родителями. Девушка способна на сильные любовные переживания. Ей не чужд дух авантюризма и некая смелость. Мечтательная и сентиментальная дама готова пойти наперекор родителям и тайно обвенчаться с любимым человеком. Чувствительная и ранимая барышня, живущая счастливыми представлениями о взаимной любви, тяжело переживает расставание с Владимиром.

Бурмин - венный гусар, который по ошибке становится мужем Марьи. Он умный, но беспечный. Довольно насмешлив и импульсивный. Движимый пустым легкомыслием, он понимал, что сделает непростительный проступок, но все же выдает себя за жениха на тайном венчании.

Владимир - молодой прапорщик из бедного сословия. Он романтичный, преисполненный порывов, не всегда благоразумный и рассудительный. Ошибочное венчание Марьи он воспринимает, как самое тяжкое предательство. Считая, что девушка поступает так умышлено, покидает ее навсегда.

Композиция повести

Основа сюжета - курьезная женитьба. Для мужчины, это попытка повеселиться, для девушки - крах всех ее любовных надежд. Сюжет условно разделен на две линии:

• Марья и Владимир;
• Марья и Бурмин.

Пролог и эпилог отсутствуют, а сама повесть начинается малой экспозицией, где описываются будни поместья. Промежуточная кульминация - момент, когда Мария узнает о роковой ошибке в церквушке. В этот момент одна сюжетная линия плавно переходит в другую. Основная кульминация: по истечению многих лет Марья узнает в новом кавалере своего «старого» мужа.

Ключевой символ, который ми предопределяет ход событий - метель. Бушующая стихия изменила планы молодой пары обручиться ночью. С другой стороны непогода символизирует юность, полную страсти, безмятежности, лишенную рассудка и упорядоченности.

Повесть «Метель» - гениальное творение Пушкина. Работа отличается строгой завершенностью, соразмерностью, фактически математическими расчетами всех элементов композиции. Автор чисто на интуитивном уровне мог отыскать ту идеальную форму, посредством которой искусно выражал свой замысел.

Цикла «Повести Белкина». (Первое – «Выстрел », третье – «Гробовщик », четвёртое – « », пятое – «Барышня-крестьянка ».)

Перед самой Отечественной войной 1812 в поместье Ненарадове жили дворяне Гаврила Гаврилович и Прасковья Петровна Р** с красивой дочкой Марьей Гавриловной. Маша считалась богатой невестой, но влюбилась в бедного соседа, армейского прапорщика Владимира Николаевича, который казался её родителям женихом незавидным. Отец и мать запретили дочери встречаться с Владимиром. Тогда Марья Гавриловна сговорилась с предметом своей любви бежать в одну зимнюю ночь из дома и тайно венчаться в церкви соседнего села Жадрино. Молодые люди думали некоторое время после этого скрываться от Машиных родителей, а потом, бросившись вдвоём к их ногам, добиться прощения и согласия на уже совершившийся брак.

Накануне дня, когда должен был осуществиться замысел, чувствительная барышня видела страшные сны. О её плане знала лишь служанка. Поздно вечером за садом поместья Ненарадово Машу и её наперсницу ждали сани и кучер Владимира, чтобы отвезти в Жадрино. Сам Владимир, подговоривший тамошнего священника и не без труда отыскавший между соседями-помещиками трёх необходимых для совершения обряда свидетелей, предполагал приехать к церкви из своего имения в других, маленьких санях, сам правя лошадьми.

В Ненарадове всё пошло, как и предполагалось. Под сильным зимним ветром Маша и служанка тайком вышли из дому. Кучер жениха взял их и направил лошадей к церкви. Но Владимир, едва выехав из своего имения, попал в такую метель, что скоро сбился с дороги. Почти не видя ничего от снега, он взял неверный путь и оказался совсем в другой деревне. Владимир насилу отыскал там провожатых, лишь к утру добрался с их помощью через метель до Жадрино – и к глубокому отчаянию уже не увидел тройки со своим кучером на церковном дворе.

Что касается Марьи Гавриловны, то она на следующее утро была уже дома. Родители даже не заметили её ночного отсутствия. Однако к вечеру этого дня Маша впала в такую сильную горячку, что две недели потом находилась у края гроба. Из бреда дочери родители узнали о её непоколебимой любви к Владимиру и решили в случае выздоровления больше не противиться её браку с ним. О поездке Маши в метельную ночь отец и мать так и остались в неведении. Никогда не проговорились о ней ни кучер Владимира, ни три выбранных им в свидетели соседа. Но всех страшно поразила возникшая теперь странность: когда родители Марьи Гавриловны отправили её суженому письменное согласие на свадьбу, он отвечал полусумасшедшим письмом, где умолял забыть о нём. Следующим летом началась война с Наполеоном . Владимир уехал в армию, отличился в Бородинской битве , но получил там тяжкое ранение, от которого вскоре умер. Маша, несмотря на странный отказ от неё жениха после той роковой ночи, свято хранила воспоминания о нём.

На её руку, как и прежде, было много претендентов. Всех их вскоре оттеснил вернувшийся из заграничного похода герой-гусар, полковник Бурмин. После истории с Владимиром Марья Гавриловна долго отвергала иных воздыхателей, однако с появлением Бурмина её сердце, казалось, начало оттаивать. Тем не менее, к немалому удивлению родителей Маши, и их дочь, и неробкого храбреца Бурмина что-то долго удерживало от решительного шага.

Но неопределённость не могла длиться вечно. Бурмин был горячо влюблён. Встретив однажды Машу в саду наедине он приступил к страстному объяснению – и начал с признания… что имеет жену.

Кинофильм по повести А. С. Пушкина «Метель», 1984

История женитьбы Бурмина оказалась почти невероятной. Он поведал Маше, что зимой 1811-1812 гг. направлялся в полк и заблудился с ямщиком посреди ужасной метели. Они случайно заехали в незнакомую деревню. Посреди неё была церковь, откуда вышли трое каких-то людей. Плохо видя в густом снегу, они обратились к Бурмину как к знакомому и стали укорять его за «опоздание», замечая: «невеста в обмороке». Не понимая, что происходит, Бурмин вошёл в церковь. Незнакомцы повлекли его к приготовленному для венчания священнику и подвели сюда же ещё не пришедшую в себя хорошенькую девушку. Бурмина вдруг охватило лихое гусарское легкомыслие. Он стал с красавицей к венцу, но когда в конце обряда им велели поцеловаться, девушка посмотрела на него широко раскрытыми глазами и закричала: «Не он! Не он!» Посреди всеобщего переполоха Бурмин ретировался в свою кибитку и приказал ямщику гнать в метель. Теперь он глубоко раскаивался в том своём поступке, но считал себя человеком женатым, так как над ним был совершён церковный обряд.

Александр Сергеевич Пушкин

Кони мчатся по буграм,

Топчут снег глубокой…

Вот, в сторонке божий храм

Виден одинокой.

…………………………

Вдруг метелица кругом;

Снег валит клоками;

Черный вран, свистя крылом,

Вьется над санями;

Вещий стон гласит печаль!

Кони торопливы

Чутко смотрят в темну даль,

Воздымая гривы…

Жуковский

В конце 1811 года, в эпоху нам достопамятную, жил в своем поместье Ненарадове добрый Гаврила Гаврилович Р**. Он славился во всей округе гостеприимством и радушием; соседи поминутно ездили к нему поесть, попить, поиграть по пяти копеек в бостон с его женою, Прасковьей Петровною, а некоторые для того, чтоб поглядеть на дочку их, Марью Гавриловну, стройную, бледную и семнадцатилетнюю девицу. Она считалась богатой невестою, и многие прочили ее за себя или за сыновей.

Марья Гавриловна была воспитана на французских романах, и, следственно, была влюблена. Предмет, избранный ею, был бедный армейский прапорщик, находившийся в отпуску в своей деревне. Само по себе разумеется, что молодой человек пылал равною страстию и что родители его любезной, заметя их взаимную склонность, запретили дочери о нем и думать, а его принимали хуже, нежели отставного заседателя.

Наши любовники были в переписке, и всякой день видались наедине в сосновой роще или у старой часовни. Там они клялися друг другу в вечной любви, сетовали на судьбу и делали различные предположения. Переписываясь и разговаривая таким образом, они (что весьма естественно) дошли до следующего рассуждения: если мы друг без друга дышать не можем, а воля жестоких родителей препятствует нашему благополучию, то нельзя ли нам будет обойтись без нее? Разумеется, что эта счастливая мысль пришла сперва в голову молодому человеку и что она весьма понравилась романическому воображению Марьи Гавриловны.

Наступила зима и прекратила их свидания; но переписка сделалась тем живее. Владимир Николаевич в каждом письме умолял ее предаться ему, венчаться тайно, скрываться несколько времени, броситься потом к ногам родителей, которые конечно будут тронуты наконец героическим постоянством и несчастием любовников, и скажут им непременно: Дети! придите в наши объятия.

Марья Гавриловна долго колебалась; множество планов побега было отвергнуто. Наконец она согласилась: в назначенный день она должна была не ужинать и удалиться в свою комнату под предлогом головной боли. Девушка ее была в заговоре; обе они должны были выйти в сад через заднее крыльцо, за садом найти готовые сани, садиться в них и ехать за пять верст от Ненарадова в село Жадрино, прямо в церковь, где уж Владимир должен был их ожидать.

Накануне решительного дня Марья Гавриловна не спала всю ночь; она укладывалась, увязывала белье и платье, написала длинное письмо к одной чувствительной барышне, ее подруге, другое к своим родителям. Она прощалась с ними в самых трогательных выражениях, извиняла свой проступок неодолимою силою страсти и оканчивала тем, что блаженнейшею минутою жизни почтет она ту, когда позволено будет ей броситься к ногам дражайших ее родителей. Запечатав оба письма тульской печаткою, на которой изображены были два пылающие сердца с приличной надписью, она бросалась на постель перед самым рассветом и задремала; но и тут ужасные мечтания поминутно ее пробуждали. То казалось ей, что в самую минуту, как она садилась в сани, чтоб ехать венчаться, отец ее останавливал ее, с мучительной быстротою тащил ее по снегу и бросал в темное, бездонное подземелие… и она летела стремглав с неизъяснимым замиранием сердца; то видела она Владимира, лежащего на траве, бледного, окровавленного. Он, умирая, молил ее пронзительным голосом поспешать с ним обвенчаться… другие безобразные, бессмысленные видения неслись перед нею одно за другим. Наконец она встала, бледнее обыкновенного и с непритворной головною болью. Отец и мать заметили ее беспокойство; их нежная заботливость и беспрестанные вопросы: что с тобою, Маша? не больна ли ты, Маша? - раздирали ее сердце. Она старалась их успокоить, казаться веселою, и не могла. Наступил вечер. Мысль, что уже в последний раз провожает она день посреди своего семейства, стесняла ее сердце. Она была чуть жива; она втайне прощалась со всеми особами, со всеми предметами, ее окружавшими. Подали ужинать; сердце ее сильно забилось. Дрожащим голосом объявила она, что ей ужинать не хочется, и стала прощаться с отцом и матерью. Они ее поцеловали и, по обыкновению, благословили: она чуть не заплакала. Пришед в свою комнату, она кинулась в кресла и залилась слезами. Девушка уговаривала ее успокоиться и ободриться. Все было готово. Через полчаса Маша должна была навсегда оставить родительский дом, свою комнату, тихую девическую жизнь… На дворе была метель; ветер выл, ставни тряслись и стучали; все казалось ей угрозой и печальным предзнаменованием. Скоро в доме все утихло и заснуло. Maшa окуталась шалью, надела теплый капот, взяла в руки шкатулку свою и вышла на заднее крыльцо. Служанка несла за нею два узла. Они сошли в сад. Метель не утихала; ветер дул навстречу, как будто силясь остановить молодую преступницу. Они насилу дошли до конца сада. На дороге сани дожидались их. Лошади, прозябнув, не стояли на месте; кучер Владимира расхаживал перед оглоблями, удерживая ретивых. Он помог барышне и ее девушке усесться и уложить узлы и шкатулку, взял вожжи, и лошади полетели. Поручив барышню попечению судьбы и искусству Терешки-кучера, обратимся к молодому нашему любовнику.

Целый день Владимир был в разъезде. Утром был он у жадринского священника; насилу с ним уговорился; потом поехал искать свидетелей между соседними помещиками. Первый, к кому явился он, отставной сорокалетний корнет Дравин, согласился с охотою. Это приключение, уверял он, напоминало ему прежнее время и гусарские проказы. Он уговорил Владимира остаться у него отобедать, и уверил его, что за другими двумя свидетелями дело не станет. В самом деле, тотчас после обеда явились землемер Шмит в усах и шпорах и сын капитан-исправника, мальчик лет шестнадцати, недавно поступивший в уланы. Они не только приняли предложение Владимира, но даже клялись ему в готовности жертвовать для него жизнию. Владимир обнял их с восторгом, и поехал домой приготовляться.

Уже давно смеркалось. Он отправил своего надежного Терешку в Ненарадово с своею тройкою и с подробным, обстоятельным наказом, а для себя велел заложить маленькие сани в одну лошадь, и один без кучера отправился в Жадрино, куда часа через два должна была приехать и Марья Гавриловна. Дорога была ему знакома, а езды всего двадцать минут.

А.С. Пушкин

Кони мчатся по буграм, Топчут снег глубокой... Вот, в сторонке божий храм Виден одинокой. ................................ Вдруг метелица кругом; Снег валит клоками; Черный вран, свистя крылом, Вьется над санями; Вещий стон гласит печаль! Кони торопливы Чутко смотрят в темну даль, Воздымая гривы...

Жуковский.

В конце 1811 года, в эпоху нам достопамятную, жил в своем поместье Ненарадове добрый Гаврила Гаврилович Р**. Он славился во всей округе гостеприимством и радушием; соседи поминутно ездили к нему поесть, попить, поиграть по пяти копеек в бостон с его женою, а некоторые для того, чтоб поглядеть на дочку их, Марью Гавриловну, стройную, бледную и семнадцатилетнюю девицу. Она считалась богатой невестою, и многие прочили ее за себя или за сыновей. Марья Гавриловна была воспитана на французских романах, и следственно была влюблена. Предмет, избранный ею, был бедный армейский прапорщик, находившийся в отпуску в своей деревне. Само по себе разумеется, что молодой человек пылал равною страстию, и что родители его любезной, заметя их взаимную склонность, запретили дочери о нем и думать, а его принимали хуже, нежели отставного заседателя. Наши любовники были в переписке, и всякой день видались на едине в сосновой роще или у старой часовни. Там они клялися друг другу в вечной любви, сетовали на судьбу и делали различные предположения. Переписываясь и разговаривая таким образом, они (что весьма естественно) дошли до следующего рассуждения: если мы друг без друга дышать не можем, а воля жестоких родителей препятствует нашему благополучию, то нельзя ли нам будет обойтись без нее? Разумеется, что эта счастливая мысль пришла сперва в голову молодому человеку, и что она весьма понравилась романическому воображению Марьи Гавриловны. Наступила зима и прекратила их свидания; но переписка сделалась тем живее. Владимир Николаевич в каждом письме умолял ее предаться ему, венчаться тайно, скрываться несколько времени, броситься потом к ногам родителей, которые конечно будут тронуты наконец героическим постоянством и несчастием любовников, и скажут им непременно: Дети! придите в наши объятия. Марья Гавриловна долго колебалась; множество планов побега было отвергнуто. Наконец она согласилась: в назначенный день она должна была не ужинать и удалиться в свою комнату под предлогом головной боли. Девушка ее была в заговоре; обе они должны были выдти в сад через заднее крыльцо, за садом найти готовые сани, садиться в них и ехать за пять верст от Ненарадова в село Жадрино, прямо в церковь, где уж Владимир должен был их ожидать. Накануне решительного дня, Марья Гавриловна не спала всю ночь; она укладывалась, увязывала белье и платье, написала длинное письмо к одной чувствительной барышне, ее подруге, другое к своим родителям. Она прощалась с ними в самых трогательных выражениях, извиняла свой проступок неодолимою силою страсти, и оканчивала тем, что блаженнейшею минутою жизни почтет она ту, когда позволено будет ей броситься к ногам дражайших ее родителей. Запечатав оба письма тульской печаткою, на которой изображены были два пылающие сердца с приличной надписью, она бросалась на постель перед самым рассветом и задремала; но и тут ужасные мечтания поминутно ее пробуждали. То казалось ей, что в самую минуту, как она садилась в сани, чтоб ехать венчаться, отец ее останавливал ее, с мучительной быстротою тащил ее по снегу и бросал в темное, бездонное подземелие... и она летела стремглав с неизъяснимым замиранием сердца; то видела она Владимира, лежащего на траве, бледного, окровавленного. Он, умирая, молил ее пронзительным голосом поспешать с ним обвенчаться... другие безобразные, бессмысленные видения неслись перед нею одно за другим. Наконец она встала, бледнее обыкновенного и с непритворной головною болью. Отец и мать заметили ее беспокойство; их нежная заботливость и беспрестанные вопросы: что с тобою, Маша? не больна ли ты, Маша? раздирали ее сердце. Она старалась их успокоить, казаться веселою, и не могла. Наступил вечер. Мысль, что уже в последний раз провожает она день посреди своего семейства, стесняла ее сердце. Она была чуть жива; она втайне прощалась со всеми особами, со всеми предметами, ее окружавшими. Подали ужинать; сердце ее сильно забилось. Дрожащим голосом объявила она, что ей ужинать не хочется, и стала прощаться с отцом и матерью. Они ее поцаловали и, по обыкновению, благословили: она чуть не заплакала. Пришед в свою комнату, она кинулась в кресла и залилась слезами. Девушка уговаривала ее успокоиться и ободриться. Все было готово. Через полчаса Маша должна была навсегда оставить родительский дом, свою комнату, тихую девическую жизнь... На дворе была мятель; ветер выл, ставни тряслись и стучали; все ёказалось ей угрозой и печальным предзнаменованием. Скоро в доме все утихло и заснуло. Maшa окуталась шалью, надела теплый капот, взяла в руки шкатулку свою и вышла на заднее крыльцо. Служанка несла за нею два узла. Они сошли в сад. Мятель не утихала; ветер дул навстречу, как будто силясь остановить молодую преступницу. Они насилу дошли до конца сада. На дороге сани дожидались их. Лошади, прозябнув, не стояли на месте; кучер Владимира расхаживал перед оглоблями, удерживая ретивых. Он помог барышне и ее девушке усесться и уложить узлы и шкатулку, взял возжи, и лошади полетели. Поручив барышню попечению судьбы и искусству Терешки кучера, обратимся к молодому нашему любовнику. Целый день Владимир был в разъезде. Утром был он у жадринского священника; насилу с ним уговорился; потом поехал искать свидетелей между соседними помещиками. Первый, к кому явился он отставной сорокалетний корнет Дравин, согласился с охотою. Это приключение, уверял он, напоминало ему прежнее время и гусарские проказы. Он уговорил Владимира остаться у него отобедать, и уверил его, что за другими двумя свидетелями дело не станет. В самом деле тотчас после обеда явились землемер Шмит в усах и шпорах, и сын капитан-исправника, мальчик лет шестнадцати, недавно поступивший в уланы. Они не только приняли предложение Владимира, но даже клялись ему в готовности жертвовать для него жизнию. Владимир обнял их с восторгом, и поехал домой приготовляться. Уже давно смеркалось. Он отправил своего надежного Терешку в Ненарадово с своею тройкою и с подробным, обстоятельным наказом, а для себя велел заложить маленькие сани в одну лошадь, и один без кучера отправился в Жадрино, куда часа через два должна была приехать и Марья Гавриловна. Дорога была ему знакома, а езды всего двадцать минут. Но едва Владимир выехал за околицу в поле, как поднялся ветер и сделалась такая мятель, что он ничего не взвидел. В одну минуту дорогу занесло; окрестность исчезла во мгле мутной и желтоватой, сквозь которую летели белые хлопья снегу; небо слилося с землею. Владимир очутился в поле и напрасно хотел снова попасть на дорогу; лошадь ступала наудачу и поминутно то взъезжала на сугроб, то проваливалась в яму; сани поминутно опрокидывались. - Владимир старался только не потерять настоящего направления. Но ему казалось, что уже прошло более получаса, а он не доезжал еще до Жадринской рощи. Прошло еще около десяти минут; рощи все было не видать. Владимир ехал полем, пересеченным глубокими оврагами. Мятель не утихала, небо не прояснялось. Лошадь начинала уставать, а с него пот катился градом, не смотря на то, что он поминутно был по пояс в снегу. Наконец он увидел, что едет не в ту сторону. Владимир остановился: начал думать, припоминать, соображать, и уверился, что должно было ваять ему вправо. Он поехал вправо. Лошадь его чуть ступала. Уже более часа был он в дороге. Жадрино должно было быть недалеко. Но он ехал, ехал, а полю не было конца. Все сугробы, да овраги; поминутно сани опрокидывались, поминутно он их подымал. Время шло; Владимир начинал сильно беспокоиться. Наконец в стороне что-то стало чернеть. Владимир поворотил туда. Приближаясь, увидел он рощу. Слава богу, подумал он, теперь близко. Он поехал около рощи, надеясь тотчас попасть на знакомую дорогу или объехать рощу кругом: Жадрино находилось тотчас за нею. Скоро нашел он дорогу, и въехал во мрак дерев, обнаженных зимою. Ветер не мог тут свирепствовать; дорога была гладкая; лошадь ободрилась, и Владимир успокоился. Но он ехал, ехал, а Жадрина было не видать; роще не было конца. Владимир с ужасом увидел, что он заехал в незнакомый лес. Отчаяние овладело им. Он ударил по лошади; бедное животное пошло было рысью, но скоро стало приставать и через четверть часа пошло шагом, не смотря на все усилия несчастного Владимира. Мало-по-малу деревья начали редеть, и Владимир выехал из лесу; Жадрина было не видать. Должно было быть около полуночи. Слезы брызнули из глаз его; он поехал наудачу. Погода утихла, тучи расходились, перед ним лежала равнина, устланная белым волнистым ковром. Ночь была довольно ясна. Он увидел невдалеке деревушку, состоящую из четырех или пяти дворов. Владимир поехал к ней. У первой избушки он выпрыгнул из саней, подбежал к окну и стал стучаться. Через несколько минут деревянный ставень поднялся, и старик высунул свою седую бороду. "Что те надо?" - "Далеко ли Жадрино?" "Жадрино-то далеко ли?" - "Да, да! Далеко ли?" - "Недалече; верст десяток будет". При сем ответе Владимир схватил себя за волосы и остался недвижим, как человек, приговоренный к смерти. "А отколе ты? Э продолжал старик. Владимир не имел духа отвечать на вопросы. "Можешь ли ты, старик", сказал он, ёдостать мне лошадей до Жадрина?" - "Каки у нас лошади", отвечал мужик. - "Да не могу ли взять хоть проводника? Я заплачу, сколько емy будет угодно". - "Постой", сказал старик, опуская ставень, "я те сына вышлю; он те проводит". Владимир стал дожидаться. Не прошло минуты, он опять начал стучаться. Ставень поднялся, борода показалась. "Что те надо?" - "Что ж твой сын?" - "Сей час выдет, обувается. Али ты прозяб? взойди погреться". - "Благодарю, высылай скорее сына". Ворота заскрыпели; парень вышел с дубиною, и пошел вперед то указывая, то отыскивая дорогу, занесенную снеговыми сугробами. "Который час?" спросил его Владимир. "да уж скоро рассвенет" отвечал молодой мужик. Владимир не говорил уже ни слова. Пели петухи и было уже светло, как достигли они Жадрина. Церковь была заперта. Владимир заплатил проводнику и поехал на двор к священнику. На дворе тройки его не было. Какое известие ожидало eгo! Но возвратимся к добрым ненарадовским помещикам и посмотрим, что-то у них делается. А ничего. Старики проснулись и вышли в гостиную. Гаврила Гаврилович в колпаке и байковой куртке, Прасковья Петровна в шлафорке на вате. Подали самовар, и Гаврила Гаврилович послал девчонку узнать от Марьи Гавриловны, каково ее здоровье и как она почивала. Девчонка воротилась, объявляя, что барышня почивала-де дурно, но что ей-де теперь легче, и что она-де сей час придет в гостиную. В самом деле дверь отворилась и Марья Гавриловна подошла здороваться с папенькой и с маменькой. "Что твоя голова, Маша?" спросил Гаврила Гаврилович. "Лучше, папенька", отвечала Маша. - "Ты верно. Маша, вчерась угорела", сказала Прасковья Петровна. - "Может быть, маменька", отвечала Маша. День прошел благополучно, но в ночь Маша занемогла. Послали в город за лекарем. Он приехал к вечеру и нашел больную в бреду. Открылась сильная горячка, и бедная больная две недели находилась у края гроба. Никто в доме не знал о предположенном побеге. Письма, на кануне ею написанные, были сожжены; ее горничная никому ни о чем не говорила, опасаясь гнева господ. Священник, отставной корнет, усатый землемер и маленькой улан были скромны, и не даром Терешка кучер никогда ничего лишнего не высказывал, даже и во хмелю. Таким образом тайна была сохранена более, чем полудюжиною заговорщиков. Но Марья Гавриловна сама, в беспрестанном бреду, высказывала свою тайну. Однако ж ее слова были столь несообразны ни с чем, что мать, не отходившая от ее постели, могла понять из них только то, что дочь ее была смертельно влюблена во Владимира Николаевича, и что вероятно любовь была причиною ее болезни. Она советовалась со своим мужем, с некоторыми соседями, и наконец единогласно все решили, что видно такова была судьба Марьи Гавриловны, что суженого конем не объедешь, что бедность не порок, что жить не с богатством, а с человеком, и тому подобное. Нравственные поговорки бывают удивительно полезны в тех случаях, когда мы от себя мало что можем выдумать себе в оправдание. Между тем барышня стала выздоравливать. Владимира давно не видно было в доме Гаврилы Гавриловича. Он был напуган обыкновенным приемом. Положили послать за ним, и объявить ему неожиданное счастие: согласие на брак. Но каково было изумление ненарадовских помещиков, когда в ответ на их приглашение получили они от него полусумасшедшее письмо! Он объявлял им, что нога его не будет никогда в их доме, и просил забыть о несчастном, для которого смерть остается единою надеждою. Через несколько дней узнали они, что Владимир уехал в армию. Это было в 1812 году. Долго не смели объявить об этом выздоравливающей Маше. Она никогда не упоминала о Владимире. Несколько месяцев уже спустя, нашед имя его в числе отличившихся и тяжело раненых под Бородиным, она упала в обморок, и боялись, чтоб горячка ее не возвратилась. Однако, слава богу, обморок не имел последствия. Другая печаль ее посетила: Гаврила Гаврилович скончался, оставя ее наследницей всего имения. Но наследство не утешало ее; она разделяла искренно горесть бедной Прасковьи Петровны, клялась никогда с нею не расставаться; обе они оставили Ненарадово, место печальных воспоминаний, и поехали жить в ***ское поместье. Женихи кружились и тут около милой и богатой невесты; но она никому не подавала и малейшей надежды. Мать иногда уговаривала ее выбрать себе друга; Марья Гавриловна качала головой и задумывалась. Владимир уже не существовал: он умер в Москве, накануне вступления французов. Память его казалась священною для Маши; по крайней мере она берегла все, что могло его напомнить: книги, им некогда прочитанные, его рисунки, ноты и стихи, ёим переписанные для нее. Соседи, узнав обо всем, дивились ее постоянству и с любопытством ожидали героя, долженствовавшего наконец восторжествовать над печальной верностию этой девственной Артемизы. Между тем война со славою была кончена. Полки наши возвращались из-за границы. Народ бежал им навстречу. Музыка играла завоеванные песни: Vive Henri-Quatre, тирольские вальсы и арии из Жоконда. Офицеры, ушедшие в поход почти отроками возвращались, возмужав на бранном воздухе, обвешанные крестами. Солдаты весело разговаривали между собою, вмешивая поминутно в речь немецкие и французские слова. Время незабвенное! Время славы и восторга! Как сильно билось русское сердце при слове отечество! Как сладки были слезы свидания! С каким единодушием мы соединяли чувства народной гордости и любви к государю! А для него, какая была минута! Женщины, русские женщины были тогда бесподобны. Обыкновенная холодность их исчезла. Восторг их был истинно упоителен когда, встречая победителей, кричали они: ура! И в воздух чепчики бросали.