Чеченские ужасы. Чеченская война, ужас грозного
Если уж быть до конца честным, Россия начала воевать против мятежной республики уже в ноябре 1994 года. Кремль тогда снарядил т.н. «чеченскую оппозицию», придав ей в качестве бесплатного пушечного мяса российских солдат-срочников. Вот сообщения из СМИ того времени. 29 ноября 1994 года:
«Вчера Грозный выступил с заявлением, что 70 российских военнослужащих, захваченных в плен в субботу, будут во вторник расстреляны, если Россия не признает факт их участия в войне против Чечни. Министр обороны России Павел Грачёв заявил вчера, что если бы в Чечне действительно воевали российские десантники, то все проблемы были бы решены в течение двух часов».
Ельцин и его окружение наплевали на мнение большинства россиян и политических партий, и начали военные действия против Чечни уже и силами российской армии. Сухая сводка от 15 декабря 1994 года выглядела так:
«Уже вторые сутки подряд подразделения МО и МВД «продолжают движение», неустанно достигая рубежей в 15-20 километрах от Грозного. Блокады Грозного нет, и границы самой Чечни достаточно прозрачны, а бои принимают позиционный характер. Изменить обстановку может решение Конфедерации народов Кавказа о начале мобилизации добровольцев на защиту Чечни. Вполне вероятно, что к тому моменту, когда российские войска всё-таки замкнут два «чеченских кольца», они сами окажутся в кольце партизан».
На следующий день пошли первые репортажи от журналистов с мест:
«Вчера артиллерийская дуэль в у Первомайской продолжалась, а днём я стал свидетелем строительства оборонительных сооружений в черте города на дороге, ведущей в сторону этой станицы. Экскаватор рыл траншею поперек пустыря, к обочине свозились бетонные балки, а посреди дороги, у врытого в землю безоткатного орудия, чеченские бойцы объясняли иностранным телекорреспондентам, откуда пойдут танки и как они будут по ним стрелять. Для убедительности они палили в воздух, правда не из пушки, а из автоматов.
Призыв Джохара Дудаева действовать традиционным кавказским методом «наскок - отскок, наскок - отскок» уже возымел действие. Ближе к ночи летучие группы с гранатометами разъезжаются на «Жигулях» и «Нивах» по местам дислокации российских войск и, отстрелявшись, возвращаются назад. Летучие группы боевиков, таким образом, получают прекрасную возможность совершать наскоки и уничтожать мелкие группы солдат и офицеров. Что же касается количества жертв с российской стороны, то очевидно, что официальные данные Москвы - 11 погибших - теперь даже отдаленно не похожи на правду.
Впрочем, у Москвы могут возникнуть неприятности и посерьёзнее ночных гранатометчиков. В ночь на четверг командование 19-й мотострелковой дивизии, продвижение которой было остановлено толпами местных жителей в районе станицы Ассиновская, заявило о своём нейтралитете и отказе двигаться на Грозный. Утверждается также, что значительная часть офицеров дивизии, задействованных в операции, подписалась под заявлением, в котором сообщается о намерении подать рапорта об увольнении из армии. Департамент госбезопасности Чечни намерен намерен организовать поездку журналистов в мятежную дивизию».
Ну а 31 декабря российская армия принялась штурмовать Грозный. Потери федералов были ужасающими, 18 января Интерфакс сухо передал итоги того штурма: Из Моздока были отправлены тела 1160 убитых российских солдат.
Война, против которой было практически всё российское общество (включая политические партии и армию), закономерно закончилась позорным «мирным договором» в Хасавюрте летом 1996 года, фактически – капитуляцией Москвы. К тому времени российская армия потеряла 10-15 тыс. солдат погибшими и 2-3 тыс. калеками (ранеными до 20 тыс.). Точное число погибших, искалеченных, раненых не известно до сих пор.
Конечно, тогда надо было давать мир Чечне, отпускать её в свободное плавание – обратно в адат, в доисторические времена. Де-факто ведь и сегодня ЧР тоже независима – мало какие законы России действуют там, а её руководство состоит из вчерашних боевиков. Это примерно как державы-победительницы в 1945-м поставили бы править освобождённой Германией Бормана, Геббельса, Эйхмана.
Так выглядела Первая чеченская компания:
В 1991-1994 годах русское население Чечни подвергалось убийствам, нападениям и угрозам со стороны чеченцев.
Многие были вынуждены покинуть Чечню, будучи изгнанными из своих домов, бросив или продав квартиры чеченцам по низкой цене. Только в 1992 году, по данным МВД, в Грозном было убито 250 русских, 300 - пропало без вести. Морги были заполнены неопознанными трупами. Широкая антирусская пропаганда разжигалась соответствующей литературой, прямыми оскорблениями и призывами с правительственных трибун, осквернениями русских кладбищ.В июле 1999 года министерство по делам национальностей России сообщило, что в Чечне с 1991 по 1999 годы было убито более 21 тыс. русских (не считая погибших в ходе военных действий), захвачено более 100 тыс. квартир и домов, принадлежащих представителям нечеченских этносов, более 46 тыс. человек были фактически превращены в рабов…
Из открытого письма группы жителей Наурского и Шелковского районов, ранее относившихся к Ставропольскому краю, а в 1957 году переданных в состав Чечено-Ингушетии, адресованного Черномырдину, Шумейко и Рыбкину:
“С приходом к власти Дудаева мы превратились в жителей резервации. За эти три года выгнаны все русские руководители хозяйств. Колхозы и совхозы разворованы. Уничтожаются лесополосы, разворованы телеграфные столбы. У нас не было официального обмена денег, нам не дали ваучеры. Преподавание в школе ведется только на чеченском языке, а сами школы и их оборудование расхищены. Мы уже два года не получаем заработную плату, старики - пенсии. Мы постоянно слышим предложения и угрозы убираться в Россию. Но мы в России. Мы сыны и дочери России.
Русских грабят, убивают, унижают, насилуют, а “правозащитники” почему-то этого не замечают. Только за последний год в двух населенных пунктах Наурского района - станицах Наурская и Калиновская:
забит до смерти А.А.Просвиров,
расстрелян за рабочим столом замдиректора Калиновского СПТУ (профтехучилища) В.Беляков,
зарезан и сожжен начальник нефтекачки А.Быков,
зарезана бабушка 72 лет А.Подкуйко,
зарезаны рабочие совхоза “Терский” Шипицын и Чаплыгин, похищен председатель колхоза Ерик Б.А.(за которого требовали выкуп 50 млн. рублей),
зарезаны отец и дочь Джалиловы,
забит (в полиции) до смерти старик Аляпкин, похищена и убита секретарь СПТУ Потихонина. И это далеко не все жертвы.
А сколько обворовано квартир, сколько людей избито, сколько подверглось пыткам - трудно сказать. Вламываясь в дом, избивают, требуют деньги, золото, которых у нас сроду не было. Привязывают к стулу после ограбления (если, конечно, не убили) стариков-астматиков и т.д. (семья прораба совхоза “Победа”), которые через день-два умирают.
Выгнаны, выжиты из родных домов 50% русского населения. Скупают их дома, имущество за бесценок или просто за перевоз оставшихся вещей. От имени 50 тысяч живущих в этих районах, от имени 50 тысяч человек, которых вынуждают бежать отсюда в глубь России, просим: “Верните нас в Ставропольский край”.”
Из свидетельств очевидцев:
“В Грозном не найдется ни одной непострадавшей семьи. Изнасилование русской считалось заурядной забавой. При ограблении бандиты прибегали к самым садистским методам. Стариков “уговаривали” отдать деньги, ценности с помощью раскаленного утюга, мужчин и женщин помоложе - электропаяльника. Нередко под пытками погибал человек вообще по ошибке - наводчик дал не тот адрес.
Ставропольские правоохранительные органы по заявлениям беженцев возбудили более 300 уголовных дел. Прокурор, курировавший их, писал, что от знакомства с материалами у него волосы встали дыбом.”
“Пожилая женщина принесла в общину фотографии. Расстреляна вся семья: дочь, зять, внучки - 14 и 16 лет. Все убиты выстрелами в лоб. Мертвых стащили на кухню, чтобы не мешали выносить вещи из комнат. Ничего не оставили - пустые стены. Женщина пошла в милицию - раз, другой, просила найти убийц. После третьей встречи с милицией к ней в квартиру вломились несколько чеченцев - избили, ранили ножом. Пугали. Теперь она прячется по знакомым - боится домой идти.”
Начало боев в Чечне продолжило массовый исход русских из Чечни. Только с декабря 1994 по май 1995 г. миграционными службами России было зарегистрировано более 370 тыс. беженцев из Чечни (ИТАР-ТАСС).
Уже нельзя было никак на это не реагировать…
Фронтовая авиация
(29 ноября 1994 - 14 сентября 1996 года)
Израсходовано:
авиабомб - 35041 шт.,
в т.ч.:
разовых бомбовых кассет - 1635 шт.
управляемых авиационных средств поражения - 112
в т.ч.:
корректируемых авиабомб - 81 шт.
управляемых ракет - 31 шт.
неуправляемых авиационных ракет - 73491 шт.
Дальняя авиация
Израсходовано:
бомб - 2287 шт.
светящих авиабомб - 2479 шт.
Ровно 22 года назад, в первых числах января 1995 года начали развиваться события, названные позже Первой чеченской войной. 31 декабря 1994 года в чеченскую столицу — город Грозный вошла 131-я мотострелковая дивизия, с обещанием "захватить Грозный за 4 часа в подарок Ельцину на Новый год". В итоге обещание обернулось тяжелыми двухмесячными боями за город и полутора годами Первой чеченской, в ходе которой погибло, по разным оценкам, от 20 до 80 тысяч человек...
Я хорошо помню этот "новогодний штурм" Грозного — эта война стала первой на постсоветском пространстве, которую СМИ освещали практически в прямом эфире, ужасные кадры ночного штурма города и практически полного уничтожения 131 Майкопской бригады облетели весь мир. А затем новости с полей сражений Первой чеченской на долгие месяцы обосновались в русскоязычных СМИ.
Под катом — фотографии и рассказ о тех событиях.
02. Решение о штурме города Грозный было принято незадолго до Нового года — 26 декабря 1994 года на заседании Совета безопасности Российской Федерации. План взятия города предуматривал действия группировок федеральных сил с четырех направлений — север, северо-восток, запад и восток. Вместе с войсками 131 Майкопской бригады должны были действовать силы МВД и ФСБ (тогда ФСК), которым отводилась задача по захвату президентского дворца в центре Грозного.
Войска МВД на броне на подъездах к Грозному:
03. А вот так выглядели противники федеральных сил, оборонявшие город Грозный. У чеченцев тоже был свой военный план, касающийся обороны города, ими было создано три оборонительных рубежа — внутренний (радиусом от 1 до 1,5 километра вокруг президентского дворца), средний — на удалении до 1 км от внутреннего рубежа и внешний — он касался в основном окраин города.
04. Наиболее укрепленным и подготовленным был внутренний радиус обороны вокруг президентского дворца. Нижние и верхние этажи зданий были приспособлены для ведения огня из стрелкового оружия и противотанковых средств, а вдоль проспектов Орджоникидзе, Победы и улицы Первомайская были созданы подготовленные позиции для ведения огня артиллерии и танков прямой наводкой.
05. Город готовились оборонять несколько подразделений армии "Чеченской республики Ичкерия", включая личную охрану президента Дудаева и роту почетного караула, а также были сформированы отряды ополченцев, которые пополнили добровольцы из гражданскго населения.
06. Первые обстрелы Грозного начались 22 декабря, но только 24 декабря с самолётов стали разбрасывать листовки с объяснениями для населения, которое полагало, что федеральные войска идут их "освобождать", и потому не рвалось покинуть город и укрыться в сельской местности. В ходе декабрьских бомбардировок в городе Грозный погибли, по некоторым данным, несколько тысяч человек...
В новогоднюю ночь войска федеральных сил стали входить в город — по всей видимости, серьезного сопротивления федеральные силы не ожидали, об этом косвенно говорят полученные солдатами наставления — запрещалось занимать здания, кроме административных, ломать лавочки, мусорки и прочие объекты жилищно-коммунального хозяйства и инфраструктуры. У встреченных людей с оружием проверять документы, оружие изымать, стрелять только в крайнем случае.
Практически сразу колонны федеральных войск попали под сильный огонь, вот что вспоминали очевидцы:
"Зашли мы в Грозный и сразу попали под сильный огонь — практически со всех мест, со всех высотных зданий, со всех укреплений. Только зашли в город, колонна затормозилась. За этот час у нас подбили пять танков, шесть бэтээров. У чеченцев был закопанный — видна одна башня — танк Т-72, который уничтожил весь авангард колонны. "
07. Следы январских боёв за город:
08. Сожженные БМП 131-й мотострелковой дивизии в центре Грозного.
09. Подбитая БМП с упавшим сверху фонарным столбом. 131-я мотострелковая бригада вышла к вокзалу горда Грозный, где всю ночь продолжался бой, бригада была практически полностью уничтожена.
10. А вот так выглядели защитники президентского дворца в Грозном — задачи по его штурму были возложены на Северную группировку федеральных войск.
11. Горящие здания в жилых кварталах вокруг дворца. Взять штурмом президентский дворец удалось в ночь с 18 на 19 января — была произведена бомбардировка здания, после чего отрялы чеченцев оставили дворец.
12. Мирные жители бегут из прилегающих к президентскому дворцу кварталов, в первой половине января там шли очень плотные боевые действия.
13. Разрушенные кварталы в центре Грозного.
14. Руины президентского дворца. После взятия дворца федеральными войсками бои в Грозном ещё продолжались, но были уже не столь интенсивными.
15. Танк федеральных сил на улицах зимнего города.
16. Раненый чеченский командир.
17. Бои за Заводской район города — этот район находится в западной части Грозного и в те дни был важным стратегическим районом.
18. Отряд федеральных войск на улицах города.
19. Солдаты смотрят на картину в стиле соцреализма, которую вынесли из одного из зданий.
20. Руины кирпичных зданий в центре города и остатки автомобиля "волга".
21. Солдат общается с местной жительницей.
22. Раздача хлеба и гуманитарной помощи на улицах зимнего Грозного.
23. Раненые в ходе боевых действий гражданские.
24. Госпиталь. Мама лежит в палате вместе с раненым ребенком.
25. Убитый осколками случайный прохожий....
26. Февраль 1995 года, силы федеральных войск в районе площади Минутка. В конце февраля 1995 года город Грозный перешел под полный контроль федеральных сил.
27. Разрушенный город.
28. Жизнь обычных жителей в те дни выглядела вот так — люди были вынуждены прятаться по подвалам, опасаясь обстрелов и бомбардировок.
29. Жители Грозного готовят обед:
30. Девочки играют в куклы. Грозный, январь 1995 года.
По разные стороны баррикад
«Все мои предки, семь поколений, жили в Грозном со дня основания крепости. Естественно, я всегда считала себя коренной жительницей Чечни. До конца 80-х все было прекрасно. На родном языке чеченцы или ингуши общались только дома. Вообще, было сильное слияние культур (у нашей семьи близкие друзья – чеченцы), так что и я сносно болтала на их языке. Хочешь – не хочешь, выучишь, общаясь со сверстниками.
В силе были народные традиции и обряды. Например, крали невест. Но все происходило красиво: заранее обговаривали время «воровства», размер калыма. Интересный праздник Белхи, распространенный в сельской местности. Собиралось все село, и нуждающимся строили за день дом – прекрасные взаимоотношения между соседями. Когда я училась в краснодарском институте культуры, приехала домой, а родителей не оказалось. Так я постучалась к незнакомым людям, и меня накормили, спать уложили.
Все изменилось с появлением Дудаева и его «армии». Хлынул поток наркотиков. У меня была подруга из Ингушетии. Она прекрасно знала процесс изготовления наркотиков и в шутку об этом рассказывала. Я сейчас анализирую и задумываюсь: откуда 18-летняя девушка могла это знать? Значит, тоже баловалась Резко молодежь стала развязной: разбились на группировки, происходили постоянные драки. К тому же началось деление власти между тейпами, кланами. Самые низшие, заработав денег, хотели продвинуться наверх. Естественно, верхние их не пускали. Страну охватили внутренние разборки».
Негативное отношение появилось и в России по отношению к жителям Чечни. Ольга вспоминает свою учебу в институте. «Я училась хорошо, но преподаватели иногда начинали издеваться, – вспоминает собеседница. – Прихожу на экзамен, мне говорят: ваше имя. Отвечаю: Оля. Полное называйте – Ольга. А мне в ответ: «Приехали! Все вы Оли, Ани, Мани А на самом деле Марьямы, Мадины. Выйдите, пока не вспомните свое настоящее имя». Я выбежала в коридор в слезах. Так все ребята, кавказцы, собрались и пошли в деканат отстаивать мою оценку. За такую наглость их на экзамене тоже «зарезали». И вот мы получили дипломы, большой компанией возвращаемся домой. Было уже неспокойно. На поезда нападали, обстреливали вагоны. Когда мы вышли на вокзале, то поняли, что с этого времени находимся по разные стороны баррикад – повзрослели минутой».
В это время коренные грозненцы (русские, чеченцы, ингуши, армяне) сформировали нечто вроде народных дружин – пытались навести порядок в городе. Ведь молодежь (от 10 до 20 лет) стала необузданной. Могли напасть, избить, ударить ножом.
Москва дала негласное добро на резню
«В 1990-м году была вырезана казачья станица, сотни человек, – продолжает Ольга. – Не пожалели даже детей. Случилось это на Пасху, когда поминают умерших. В этот период в Грозный приехал Борис Ельцин с частным визитом. Тогда он еще не был президентом. И вся русскоязычная Чечня ринулась в Грозный. Люди хотели узнать, как отреагирует Москва. Ельцин вышел на балкончик и заявил: «Меньше пить надо, чтобы вас не резали». Мы расходились в недоумении. С этого момента, в моем понимании, началось вырезание и глумление над русскими. И что самое странное, по телевидению о «резне» не было сказано ни слова. Будто ничего не случилось. Примечательно еще одно: когда были президентские выборы, у нас в городе никто из русских не пошел голосовать. На следующий день по телевидению передали: Чечня проголосовала 100%, люди отдали голоса за Ельцина.
Стрельба по вечерам стала нормой, русских начали выгонять из домов. Просто приходили в квартиры и давали несколько дней на сборы. «В нашем подъезде одной женщине предложили продать квартиру, – рассказывает Ольга. – Ей было лет под 60. Покупатели подогнали машину, помогли собрать вещи. Отец и еще несколько мужчин заподозрили неладное – поехали следом. Но опоздали: в нескольких километрах от Грозного, в поле, они увидели груду вещей и эту женщину с перерезанным горлом. Мне об этом долго не говорили. Оберегали. С одной стороны, хорошо, но с другой – я не была готова ко всем ужасам, которые пришлось пережить.
На улицах появились плакаты: «Татары – в Казань, русские – в Рязань». Даже дети, которым по три года, кричали: «Русские, убирайтесь отсюда!» На заборах писали: «Вырежем сначала всех мужчин, над женщинами будем глумиться, чтобы они никогда не смогли принести потомство». Свои угрозы отморозки воплощали в жизнь. Однажды мы с отцом зашли во двор, где жила русская девушка. Мы вместе с ней выросли. Можно сказать, были подруги. В это время она была на поздних сроках беременности. Когда мы открыли ворота, застыли от ужаса. Трое ублюдков надели на нее автомобильную шину и тянули вниз. Они буквально выдрали из нее ребенка, бросили на землю и истоптали младенца ногами. От болевого шока девушка моментально умерла. Что касается садистов У отца с собой было оружие». Ольга замолкает на несколько минут. По щекам катятся слезы
«За два дня до этого растерзали парня, больного церебральным параличом, – продолжает собеседница. – Он был тихий, спокойный, всегда с детишками играл. Над ним долго глумились: сначала насиловали, потом отрезали половой орган. Отец занимался организацией похорон, а это было тяжело. Все русские кладбища были взорваны. Боевики говорили: «Мы будем вас резать, и вы не сможете похоронить мертвых. Жрать их будете».
«На моих глазах женщину забили прикладами»
Люди в камуфлЯже положили глаз и на квартиру Олиной семьи. Дали на раздумье месяц. Чтобы глава семейства быстрее принял решение, по ночам ломились в дом, выбивали окна, угрожали. «Часто привозили к дому избитых до полусмерти русских ребят, – плачет женщина. – Говорили, что в следующий раз, если не съедем, будут резать людей прямо под нашими окнами. Могли в любое время прийти и убить. Но отец говорил, что это его земля и уйдет он только к праотцам. Столько лет прошло, а страх до сих пор жив. Недавно рано утром пьяницы ошиблись дверью и постучали в нашу комнату. Меня парализовало от ужаса, забыла, что я в Курске »
Родители убедили Ольгу уехать. На тот момент она была на пятом месяце беременности. Еще во время учебы в институте вышла замуж, но супруг не выдержал испытаний и вернулся к себе на родину, в Краснодар.
«Тогда в Грозном были разрушены железнодорожные пути, – говорит Оля. – Нас оставили на истребление, потому что пешком или на машине выбраться было нереально: сможешь доехать только до ближайшего аула. В полях, посадках лежали горы трупов. Отец договорился, и меня отвезли в БТРе до Гудермеса. Мама должна была посадить меня в поезд и вернуться назад. Перед тем как сесть в вагон, я стала на колени и целовала землю До последнего прощалась с Чечней, со своей родиной. В вагоны набились люди, но ни у кого не было слез Все сидели как каменные. По проходам ходили люди в камуфляже и выводили тех, кто им по какой-то причине не понравился. Забрали мужчину из нашего купе и расстреляли, русскую женщину у меня на глазах забили прикладами Что было дальше – не помню: почувствовала дикую боль, инсульт, я потеряла сознание. Мама не смогла оставить меня в беспомощном состоянии. Вот уже девять лет мы ничего не слышали об отце, а он – о нас. Хожу в церковь и не знаю, какую свечку ставить: за упокой или за здравие».
Уже в Курске у Ольги родился сын. Сейчас ему девять лет. В школе мальчишке приходится нелегко. «Он как-то приходит и говорит: «Мама, меня негром называют». Стала расспрашивать, а его, оказывается, обзывают черномазым и чеченским выродком, а он у меня светленький, – у Ольги снова появляются слезы. – Дети не могут сами так сказать, наверное, нахватались от родителей. И когда мне говорят: уезжайте к себе в Чечню, я не знаю, как реагировать. Я же не могу всем рассказывать, что пережила там »
Вверх ▲ — Отзывы читателей (2) — Написать отзыв ▼ — Версия для печати
ФСБшники здоровскую сказку придумали, и принесли редакотору на столик. Основная цель подобных "мемуаров", сочинённых в кабинетах — повысить рейтинг КТО в Чечне в глазах населения. А информативность — как в Красной Шапочке.
Думаю что это является правдой, зря некоторые пытаются винить ФСБшников во всем, там была жуткая война и отнюдь не с мирным населением, а с бандитами и головорезами последними...
Раздался хлопок Свд, унося очередную жизнь. Нет, на той войне никто не верил в мистику, в бога или черта, да и как поверить в церковь, если спишь в обнимку с трупами. Хотя нет, даже не спишь, спать не реально, прислушиваешься к каждому шороху, даже тогда, когда наступает временное прекращение огня. Ты смотришь на небо, которое уже далеко не голубого оттенка, а черного как сажа, дым от разорвавшихся снарядов закрывает свет солнца, месишь глину кирзовыми сапогами, пробираясь к своей цели. Но и цели как таковой нет, смысл той войны не ясен ни солдатам, ни офицерам.
То, что я вам расскажу, не подается логике, не возможно объяснить, передать, возможно этого и не было, может это плод воображения и больной уже фантазии, но да, ладно, судить вам.
Мы были на ЖД станции, боевики прорвали оборону и заняли кассы вокзалов пригородных поездов, мы же оставались держать кассы дальнего следования и два поезда, который один из них не работал вовсе, дырявый от выстрелов, залитый кровью и державший в своем чреве с десяток солдат и пулеметную точку. Офицеры, которых осталось всего двое на 75 человек, пускались во все тяжкие: они пили сивуху и употребляли слабые наркотики, и по сему умных решений от них ждать не приходилось, и командование на себя взял сержант Ермолов. Несмотря на то, что парень был молод и, конечно, не имел опыта войны, был стратегом от бога. Но случай оборвал и его короткую жизнь, нас почти всех положили. Я помню, как боевики смяли кассы, как слали нам головы наших товарищей, как они перехватили нашу радио волну и орали нам нецензурщину. Однажды ко мне прилетела голова моего друга Сереги, он как раз был на кассах. Они вырвали ему глазницы, отрезали уши, а в рот положили записку: «Следующая голова отправится матери, сдавайтесь и, возможно, мы оставим вас инвалидами». Все это было написано конечно иначе, лексикон я изменил. И ночью 22 ноября боевики начали полномасштабное наступление, мы отбивались как могли, но банально не хватило патронов, отчаявшись мы бились в рукопашную, подбирали оружие, но все было четно. Нас убивали, рвали на части, станция стала красной от крови и, казалось, не осталось живого места, на перронах кругом были трупы боевиков и федеральных войск. Натиск сдержать не удалось, пытаясь отступать мы поняли, что находимся в кольце, как вдруг ко мне подлетел связист:
— Влад, рация работает, мы ловим сигнал!!!
Рация давно не работала, ее пробили тремя патронами. Я даже не знал, зачем мы ее взяли, стоило бросить на вокзале и все.
— Как работает?
— Сам в шоке!
Я сглотнув, протянул руку к наушнику и услышал сначала писк, треск, а потом и отголоски множества голосов, во рту пересохло и в голове зашумело. Мысль о том, что это наши голоса просто пьянила, федералы рядом и мы сможем выбраться из канализации, в которою мы забрались, спасаясь от боевиков. На самом деле канализация в Грозном была не хуже, чем в Москве или Питере: гиганские тоннели с проводами и водостоками окутывали весь город, но без карты можно было забрести на территорию боевиков и тогда точно конец.
— Прием, я ефрейтор Калинин, ответьте, нам нужна помощь.
Я чувствовал как к горлу подступил комок и слезы полились сами собой.
— Прием, Калинин.
Голос раздавшийся из рации был до чертиков знаком:
— Слушай меня внимательно, — продолжил он, — сейчас вы проходите прямо по тоннелю, никуда не сворачивая, потом увидите люки, первый контролируется боевиками, а через 300 метров следующий люк, там уже наши. Только сразу не высовывайтесь, дайте выстрел в люк четыре раза, у них это, как сигнал. Там вас посадят в газик и отвезут на КПП, но помните, что по Ленину не едите, по бульвару отправитесь. Если все сделаете правильно, отправитесь домой и будите жить. Все понял?
Я покачал утвердительно головой, но ответить сил не было, но все же через силу я спросил:
— А кто говорит?
Рация промолчала минуты три, а потом выдала то, от чего у нас всех засосало под ложечкой:
— Сержант Ермолов.
После этого рация погасла и замолчала. Мы все сделали точно так, как нам наказал мертвый сержант.
Сейчас я жив здоров, у меня красавица жена, двое детей дочки, я работаю в полиции, закончил юрфак, но Ермолова я никогда не забуду и каждый год я езжу к нему в деревню на кладбище, чтобы сказать «спасибо» и просто постоять с моим настоящим и, наверное единственным другом, которому я обязан жизнью.
