Частицы по русскому языку. Как узнать частицу в предложении. Частицы и наречия
Иллюстрация из интернета.
ПОЭТИЧЕСКИЙ ЯЗЫК (продолжение)
Следующий раздел этой главы посвящен второй группе художественных средств, с помощью которых рождается Поэтический образ. Это особые способы построения предложений – синтаксические (стилистические) фигуры речи.
АНАДИПЛОСИС (от греч. «повторение») - повтор последнего слова (группы слов) предыдущего предложения в начале следующего:
О, весна, без конца и без краю,
Без конца и без краю мечта! (А.Блок)
АНАФОРА (от греч. «anaphora» - вынесение вверх) – повторение одинаковых элементов в начале предложений или строк. Различают её виды:
1.звуковая (повторение одинаковых звуков):
Грозой снесённые мосты,
Гроба с размытого кладбища. (А.Пушкин)
2. морфемная (повторение одинаковых морфем):
Черноглазую девицу,
Черногривого коня! (М.Лермонтов)
3. лексическая (повторение одинаковых слов):
Не напрасно дули ветры,
Не напрасно шла гроза. (С.Есенин)
4. синтаксическая (повторение одинаковых синтаксических конструкций, то есть параллелизм):
Брожу ли я вдоль улиц шумных,
Вхожу ли в многолюдный храм,
Сижу ль средь юношей безумных,
Я предаюсь моим мечтам. (А.Пушкин)
5. строфическая (повторение одинаковых слов в начале строф). Примеры – у М.Лермонтова («Когда волнуется желтеющая нива»), у К.Симонова («Жди меня»).
ЭПИФОРА - повторение слов в конце строк:
Солнышко утром в колодезь озёр
Глянуло – месяца нет…
Свесило ноги оно на бугор,
Кликнуло – месяца нет… (С.Есенин)
Если же одинаковые слова повторяются в середине строки, то перед вами другая фигура - СИМПЛОКА:
Молодым везде у нас дорога,
Старикам везде у нас почёт. (В.Лебедев-Кумач)
АНТИТЕЗА (от греч. «antithesis») – противопоставление, служащее для усиления выразительности речи и чувств.
Основа антитезы - антонимы (греч. «anti» - против, «onyma» - имя) – слова с противоположным значением:
Есть у памяти свойство такое:
После самых суровых невзгод
Забывается быстро ПЛОХОЕ,
А ХОРОШЕЕ долго живёт. (К.Ваншенкин)
Каждое слово при встрече с противоположным по значению раскрывается полнее. Яркий пример использования этого приёма в поэзии - стихи Франсуа Вийона, прочитанные им на поэтическом состязании при дворе Карла Орлеанского, любившего словесные игры. Перевёл их Илья Эренбург:
От жажды умираю над ручьём.
Смеюсь сквозь слёзы и тружусь играя.
Куда бы ни пошёл, везде мой дом,
Чужбина мне – страна моя родная.
Я знаю всё – я ничего не знаю.
Мне из людей всего понятней тот,
Кто лебедицу вороном зовёт.
Я сомневаюсь в явном, верю чуду.
Нагой, как червь, пышнее всех господ,
Я всеми принят, изгнан отовсюду.
Виды антонимов:
1) разнокорневые (хороший – плохой, чистый – грязный),
2)однокорневые (добрый – недобрый, общественный - антиобщественный),
3) контекстуальные, приобретающие противоположное значение лишь в конкретном тексте, как, например, у Державина:
Где стол был яств, там гроб стоит.
Здесь противопоставлены «яства» (символ изобилия) и «гроб» (символ смерти), хотя в обычной речи они вовсе не антонимы.
ГРАДАЦИЯ - цепь однородных членов с постепенным нарастанием (называется климакс) или убыванием (антиклимакс) значимости или чувств:
«Пришёл, увидел, победил», знаменитая фраза Цезаря, - градация-климакс.
Пример градации-антиклимакса:
Никто не даст нам избавленья,
Ни бог, ни царь и ни герой.
(«Интернационал»)
ИНВЕРСИЯ - нарушение привычного порядка слов, когда нужное слово ставится на необычное для него место. Если поэт хочет подчеркнуть важность чего-либо, он выносит нужное слово в начало строки или в конец, делая его логически ударным. Примеры инверсии:
а) определение стоит после определяемого слова:
Сижу за решёткой в темнице СЫРОЙ... (А.Пушкин)
Б) обстоятельство (наречие) стоит после главного слова:
На севере диком стоит ОДИНОКО... (М.Лермонтов)
В) сказуемое перед подлежащим:
РОНЯЕТ лес багряный свой убор... (А.Пушкин)
ОКСЮМОРОН (ОКСИМОРОН) – сочетание противоположных по смыслу слов - фактически это парадоксально звучащая антитеза:
И невозможное возможно,
Дорога долгая легка. (А.Блок)
Оксюморон можно встретить в названиях произведений: «Оптимистическая трагедия» В.Вишневского, «Живой труп» Л.Толстого, «Мёртвые души» Н.Гоголя, «Горячий снег» Ю.Бондарева. Поэты любят эту фигуру, так как она сразу же обращает на себя внимание читателей парадоксальностью и необычностью:
Мы любим всё - и жар холодных числ,
И дар божественных видений. (А.Блок)
***
Мама!
Ваш сын прекрасно болен!
Мама!
У него пожар сердца. (В.Маяковский)
ПАРАЛЛЕЛЬНЫЕ КОНСТРУКЦИИ (СИНТАКСИЧЕСКИЙ ПАРАЛЛЕЛИЗМ) помогают объединить разрознённые детали в единый образ.
Это: а) одинаковое построение следующих друг за другом предложений:
Я звал тебя, но ты не оглянулась,
Я слёзы лил, но ты не снизошла. (А.Блок)
Б) композиционный параллелизм, основанный на сходстве сюжетных линий или частей композиции: например, за описанием осенней распутицы следует описание грустного настроения;
В) хиазм - когда в соседних предложениях второе строится в обратной последовательности частей:
Здесь Пушкина изгнанье началось
И Лермонтова кончилось изгнанье. (А.Ахматова)
***
Испанский гранд, как вор,
Ждёт ночи и луны боится. (А.Пушкин)
Г) отрицательный параллелизм особенно любим в народной песне:
Не ветра шумят холодные,
Не пески бегут зыбучие, -
Снова горе подымается,
Словно злая туча чёрная.
Современные поэты тоже используют такие конструкции:
Не заблудился я,
Но всё же поаукай.
Я не замёрз,
Но не гаси огня.
Я не ослеп,
Но протяни мне руку.
Я не ослаб,
Но пожалей меня.
(М.Сопин. «Судьбы моей поле», М.: «Современник»,1991)
ПАРЦЕЛЛЯЦИЯ (фр. «рагсеllе» от лат. «частица») - выразительная фигура речи, когда предложение разбивается на части в качестве самостоятельных предложений. С помощью интонации выделяются наиболее важные для автора части. Пример у А.Твардовского во втором четверостишии примера:
Но если ты, случится как-нибудь,
По глупости, по молодости ранней,
Решишь податься на постыдный путь,
Забыв о чести, долге и призванье:
Товарища в беде не поддержать.
Во чьё-то горе обратить забаву.
В труде схитрить. Солгать. Обидеть мать.
С недобрым другом поравняться славой, -
То прежде ты - завет тебе один:
Ты только вспомни, мальчик, чей ты сын.
Цели парцелляции:
- акцентирование внимания на главном в изображении;
- выделение важных деталей;
- эмоциональное усиление воздействия текста на читателя;
- создание эффекта неожиданности;
- усиление контраста.
Пример парцелляции у А.Грибоедова:
А всё Кузнецкий мост, и вечные французы,
Откуда моды к нам, и авторы, и музы:
Губители карманов и сердец!
Когда избавит нас творец
От шляпок их! чепцов! и шпилек! и булавок!
И книжных и бисквитных лавок!
ПЕРЕНОС - несовпадение конца предложения и конца строки. Отсюда возникает дополнительная пауза внутри стиха. Интересно, что в народной поэзии почти нет переноса - он характерен, в основном, для авторской речи. Различают:
А) строчной перенос:
Рассказать, что отовсюду
На меня весельем веет,
Что не знаю сам, что буду
Петь, - но только песня зреет. (А.Фет)
Б) слоговой перенос более резок, но и более выразителен. У М.Светлова в «Гренаде» обрыв слова словно кричит о внезапной гибели героя:
И мёртвые губы шепнули: Грена...
Да, в дальнюю область, в заоблачный плёс
Ушёл мой приятель и песню унёс.
Даниил Хармс виртуозно использует этот приём в шуточных детских стихах:
А вы знаете, что у,
А вы знаете, что па,
А вы знаете, что пы,
Что у папы моего
Было сорок сыновей?
ПОВТОР – одна из самых распространённых стилистических фигур, чья главная цель - подчеркнуть в стихе наиболее важные слова или части.
Прекрасный пример этого приёма в стихотворении Якова Козловского:
Я снова сам себе перечу,
Как будто сам с собой борюсь.
Боюсь, что я тебя не встречу
И встретиться с тобой боюсь.
Тобой протянутую руку
Боюсь в ладонях удержать,
Боюсь, испытывая муку,
И слишком быстро отпускать.
И снова я из странствий дальних
К тебе единственной стремлюсь,
Боюсь я глаз твоих печальных,
Но и весёлых глаз боюсь.
Боюсь – не всё во мне ты видишь,
Боюсь, что видишь без труда,
Боюсь, что скоро замуж выйдешь,
Боюсь – не выйдешь никогда.
Какие ждут меня событья?
Предвидеть это не берусь.
И о тебе боюсь забыть я,
И вспоминать тебя боюсь.
Различают типы повторов:
а) простое повторение слов или словосочетаний:
Отец, отец, оставь угрозы,
Свою Тамару не брани. (М.Лермонтов)
Б) анафора, симплока, эпифора, редиф, параллелизм, ассонанс, аллитерация (с ними вы уже познакомились),
В) лейтмотив - повтор особо важных элементов сюжета,
Г) рефрен - повтор предложения, фразы или строфы-куплета в песнях.
«Идёт-гудёт Зелёный Шум,/ Зелёный Шум, весенний шум!» - этот рефрен звучит в каждой строфе стихотворения Н.Некрасова «Зелёный Шум».
Д) плеоназм - излишнее повторение однородных слов и однородных оборотов (приснилось во сне, побежал бегом, курносый нос...):
Е) тавтология - повторение тождественных по смыслу слов, крайняя степень плеоназма:
Тень нахмурилась темней... (Ф.Тютчев)
Повтор может стать элементом кольцевой композиции, когда стихотворение начинается и заканчивается одинаковыми словами, как, например, в «Звезде полей» Н.Рубцова.
РИТОРИЧЕСКОЕ ФИГУРЫ
РИТОРИЧЕСКИЕ ОБРАЩЕНИЯ, как в стихах Светланы Петровской:
Ветер, ты мне друг или враг?
Мы с тобой давно заодно!
Вечера взметнув чёрный флаг,
Ветер пьёт заката вино.
С крыльями тебе повезло,
А мои - как шелест страниц...
Ветер, ты зачем мне назло
Ввысь бросаешь радостных птиц?
В первой строфе есть ещё одна фигура - РИТОРИЧЕСКОЕ ВОСКЛИЦАНИЕ.
Другой пример восклицаний: посмотрите, как необычно - многочленно - выражает свою экспрессию В.Брюсов:
Не дойти мне! не дойти мне! я устал! устал! устал!
Сушь степей гостеприимней, чем уступы этих скал!
Всюду камни, только камни! мох да голая сосна!
Грудь гранита, будь мягка мне! спой мне песню, тишина!
РИТОРИЧЕСКИЙ ВОПРОС вовсе не требует ответа, у него только эмоциональное значение, наполненное чувствами да краёв, как в стихотворении Вероники Тушновой:
Знаешь ли ты,
что такое горе,
когда тугою петлёй
на горле?
В поэзии необязательно до конца раскрывать свои мысли и чувства. Недоговорённость, недосказанность - это тоже особая стилистическая фигура.
Это УМОЛЧАНИЕ, чья главная цель - дать возможность слушателю или читателю додумать (или придумать) свою версию происходящего. На письме умолчание обычно обозначается многоточием, в устном произнесении - долгой паузой.
Яркий пример умолчания, пробуждающего глубокие мысли и сильные чувства, - в стихотворении И.Бунина:
В лесу, в горе, родник живой и звонкий,
Над родником старинный голубец
С лубочной почерневшею иконкой,
А в роднике берёзовый корец.
Я не люблю, о Русь, твоей несмелой,
Тысячелетней, рабской нищеты.
Но этот крест, но этот ковшик белый...
Смиренные, родимые черты!
Что примиряет поэта с «рабской нищетой» Руси? О чём говорят его сердцу крест и ковшик, заботливо оставленный у родника? Подумайте об этом и вы, дорогие читатели.
К умолчанию примыкает ЭЛЛИПСИС (ЭЛЛИПС) - пропуск подразумеваемого слова. В отличие от умолчания, пропущенное слово в эллипсисе легко восстанавливается в данном контексте. При этом вся интонация строки становится более энергичной, упругой. Пропускается чаще всего глагол, придавая тексту динамичность.
В речи эллипсис - это короткая пауза, на письме - тире (или без него). Примеры:
К коням, брат, и ногу в стремя,
Саблю вон - и в сечу! Вот
Пир иной нам Бог даёт. (Д.Давыдов)
В литературоведении вы встретите такие термины, как АСИНДЕТОН (бессоюзие) и ПОЛИСИНДЕТОН (многосоюзие). Первый приём усиливает динамику, как в описании Полтавской баталии у А.Пушкина:
Швед, русский колет, рубит, режет.
Бой барабанный, клики, скрежет...
Второй замедляет речь, но в то же время подчёркивает единство перечисляемого:
Ох, лето красное! Любил бы я тебя,
Когда б не зной, да пыль, да комары, да мухи. (А.Пушкин)
ХИАЗМ (от греч. «chiasmos» - крестообразный) – стилистическая фигура, перестановка слов на фоне параллельного построения предложений: в первой половине хиазма слова расположены в одной последовательности, а во второй – в обратной. По принципу хиазма построены две первые строки в стихотворении А.Блока:
Жду я холодного дня,
Сумерек серых я жду.
Замерло сердце, звеня:
Ты говорила: «Приду…»
Инверсия главных и второстепенных членов делает вторую строчку зеркальным отражением первой. И это необычно красиво и выразительно.
Когда с угрозами, и слезы на глазах,
Мой проклиная век, утраченный в пирах,
Она меня гнала... (А. Пушкин)
Палиндром , -ы. Слово, стихотворная строка или фраза, одинаково читаемые по буквам как справа налево, так и слева направо. Аксиома самоиска (А. Вознесенский).
А крут! терт! болтун! горд? Он дивен, а?
Жириновский - икс! Вон и рижане, видно, дрогнут,
лоб трет турка.
(В. Ковальджи)
Часть фигур является гибридной: зевгма сочетает добавление и убавление, апосиопеза – убавление в размещением. Гибридной фигурой является простой хиазм – обратное, зеркально симметричное расположение слов в каждой из 2-х частей высказывания: Боже мой, какое духовное убожество! Карты и сабля, сабля и карты… (Шолохов). Здесь прибавление сочетается с перестановкой.
ПРАКТИЧЕСКИЕ ЗАДАНИЯ
«Семантические и синтаксические фигуры речи»
Определите фигуры речи.
· И где ж Мазепа? Где злодей?
Куда бежал Иуда в страхе?
(А.Пушкин)
Джон Донн уснул , уснуло все вокруг ,
уснули стены , пол , постель , картины ,
уснули стол , ковры , засовы , крюк ,
весь гардероб , свеча , буфет , гардины .
(И. Бродский)
Если б был я…Иван Торопыжкин пошел на охоту ,
маленький , С ним пудель в реке провалился в забор ,
как великий океан… Иван , как бревно , перепрыгнул болото ,
Если б быть мне косноязычным , А пудель вприпрыжку попал на топор.
как Дант (Д. Хармс)
или Петрарка!
(В. Маяковский)
· Берет ‑ как бомбу , берет – как ежа , как бритву обоюдоострую , берет как гремучую в двадцать жал змею двухметроворостую (В. Маяковский).
· Я мечтою ловил уходящие тени ,
Уходящие тени погасавшего дня ,
Я на башню всходил , и дрожали ступени ,
И дрожали ступени под ногой у меня .
(К. Бальмонт)
· А звери из лесов сбегаются смотреть , (И. Крылов). Голова его , когда долго не мытая , его кудри пахнут флоксами (Л. Петрушевская). СА звери из лесов сбегаются смотреть , Как будет океан и жарко ли гореть (И. Крылов). Голова его , когда долго не мытая , его кудри пахнут флоксами (Л. Петрушевская). Ее жених в прошлом был поляком" (М. Зощенко).
· Мы едим, чтобы жить, а не живем, чтобы есть».
· Где «Остров мертвых» в декадентской раме ?
Где плюшевые красные диваны?
Где фотографии мужчин с усами?
Где тростниковые аэропланы?
(А. Тарковский)
· Мне завещал отец , во-первых ,
Угождать всем людям без изъятья :
Хозяину , где доведется жить ,
Слуге его , который чистит платье ,
Швейцару , дворнику во избежанье зла ,
Собачке дворника , чтоб ласкова была .
(А. Грибоедов. Горе от ума)
· Они сошлись . Волна и камень ,
Стихи и проза , лед и пламень
Не столь различны меж собой
(А. Пушкин)
· Она принуждена была встать со своего ложа в негодовании и папильотках (Ф.М. Достоевский).
· Роняет лес багряный свой убор , / Сребрит мороз увянувшее поле… (А. Пушкин)
· Область рифм – моя стихия ,
И легко пишу стихи я ;
Без раздумья , без отсрочки
Я бегу к строке от строчки ;
Даже к финским скалам бурым
Обращаюсь с каламбуром .
(Д. Минаев)
· …испустить ручьи… что я говорю! реки , озера , моря , океаны слез! (Ф. Достоевский)
· Аргентина манит негра (Н. Булгаков). Тюлень не лют (С. Кирсанов).
· И волны теснятся , и мчатся назад ,
И снова приходят , и о берег бьют .
(М. Лермонтов)
Август - астры ,
Август – звезды ,
Август – грозди
Винограда и рябины
Ржавой – август!
(М. Цветаева)
Таков поэт : как Аквилон , Я отряхну мои печали ,
Что хочет , то и носит он – Как мальчик вечером песок
Орлу подобно , он летаетВытряхивает из сандалий…
И , не спросясь ни у кого , (О. Мандельштам)
Как Дездемона , избирает
Кумир для сердца своего .
(А. Пушкин)
Но слушай : если я должна
Тебе… Кинжалом я владею ,
Я близ Кавказа рождена
(А.Пушкин)
· Рассудку вопреки , наперекор стихиям (А. Грибоедов). Здесь Пушкина изгнанье началось , и Лермонтова кончилось изгнанье (А. Ахматова). Вдруг перед нею очутился г . Голядкин . Г . Голядкин был бледен (Ф. Достоевский).
· Залегла забота в сердце мглистом .
Отчего прослыл я шарлатаном?
Отчего прослыл я скандалистом?…
Прояснилась омуть в сердце мглистом .
Оттого прослыл я шарлатаном ,
Оттого прослыл я скандалистом .
(С.Есенин)
Литература
1.Квятковский А. Поэтический словарь / А. Квятковский. – М.: Сов. энциклопедия, 1966. – 377 с.
2. Культура русской речи: Энциклопедический словарь-справочник / Под ред. Л. Ю. Иванова, А. П. Сковородникова, Е. Н. Ширяева и др. - М.: Флинта: Наука, 2003. - 840 с.
3. Хазагеров Т.Г.Риторический словарь / Т.Г. Хазагеров. ‑ . М., Флинта: Наука, 2009. 300 с.
СИНТАКСИЧЕСКИЕ и СЕМАНТИЧЕСКИЕ ФИГУРЫ РЕЧИ
Цель : научить студентов находить разные типы синтаксических фигур в тексте, характеризовать функции в художественном дискурсе, определять способы выражения..
Синтаксические фигуры можно условно разделить на фигуры прибавления, убавления, размещения и перестановки.
1. Фигуры прибавления (нарочито пространной речи) основаны на отображения повторяемости. Основным приемом построения нарочито пространной речи служит амплификация, состоящая в повторе. Нагнетаются однородные по содержанию или форме единицы: синонимы, гипонимы, сравнения, эпитеты и перифразы и т. д.: Дама сдавала в багаж / Диван, чемодан, саквояж, / Картину, корзину, картонку / И маленькую собачонку (Маршак). В уточняющей функции используется адъюнкция – обильное распространение какого-либо члена предложения:
Зинаида Гиппиус :
Страшное, грубое, липкое, грязное,
Жестко тупое, всегда безобразное,
Медленно рвущее, мелко-нечестное,
Скользкое, стыдное, низкое, тесное,
Явно-довольное, тайно-блудливое,
Плоско-смешное и тошно-трусливое,
Вязко, болотно и тинно застойное,
Жизни и смерти равно недостойное,
Рабское, хамское, гнойное, черное,
Изредка серое, в сером упорное,
Вечно лежачее, дьявольски косное,
Глупое, сохлое, сонное, злостное,
Трупно-холодное, жалко-ничтожное,
Непереносное, ложное, ложное!
Но жалоб не надо. Что радости в плаче?
Мы знаем, мы знаем: все будет иначе.
Для амплификации часто характерен синтаксический параллелизм - однородное синтаксическое построение предложений и их частей с различным лексическим наполнением. Синтаксический параллелизм может быть полным и неполным. Неполный охватывает лишь часть синтаксической структуры каждого из сопоставляемых отрезков речи; например, только начало (анафора). В полном параллелизм распространяется на эти отрезки целиком: (5)
Что ищет он в стране далекой?
Что кинул он в краю родном? (Лерм.)
Это был пример полного прямого параллелизма.
Но он может быть обратным, зеркальным. Это явление называется хиазмом (от греч. буквы «кси» Х ). Здесь второе предложение или словосочетание строится в обратной последовательности морфологических форм членов предложения.
Пускай зовут. Забудь, поэт!
Вернись в красивые уюты !
Нет! Лучше сгинуть в стуже лютой !
Уюта – нет! Покоя – нет!
Повтор сказанного в обратном порядке– антистрофа: Пожалуйста, позаботьтесь лучше о себе! О себе лучше позаботьтесь, пожалуйста!
Период – гибридная фигура, образованная высказыванием (сложным предложением или ССЦ), которое четко делится на 2 части: протасис и аподосис. Протасис характеризуется восходящим движением тона и членится на ряд однородных элементов (колонов). Аподосис характеризуется нисходящим тоном:
Твои глаза, конечно, узки, / И плосок нос, и лоб широк, / Ты не лепечешь по-французски, / Ты шелком не сжимаешь ног, / По-áнглийски пред самоваром / Узором хлеба не крошишь, / Не восхищаешься Сен-Маром, / Слегка Шекспира не ценишь, / Не погружаешься в мечтанье, / Когда нет мысли в голове… / Галоп не прыгаешь в собранье… / Что нужды? – Ровно полчаса, / Пока коней мне запрягли, / Мне ум и сердце занимали / Твой взор и дикая краса. (Пушкин. Калмычке).
Анафора основана на повторении значимого элемента (фонемы, морфемы, слова, словосочетания) в начале каждого отрезка речи («Жди меня» К.. Симонова). Еще пример: Отворите мне темницу, / Дайте мне сиянье дня, / Черноглазую девицу, / Черногривого коня. (Лерм.).
Более редкими фигурами прибавления являются эпи фора (повтор языковых элементов в конце речевого отрезка): Несут ему водку. Жжет его водка. Противна ему водка. (Гоголь. Вечера на хуторе близ Диканьки), анади плоси с (контактный повтор: языковые элементы конца одной синтагмы повторяются в начале другой синтагмы); Особенно хорош этот прием для создания эффекта замедленной съемки: Повалился он на холодный снег, / На холодный снег, будто сосенка, / Будто сосенка во сыром бору, / Под смолистый под корень подрубленная. (Лермонтов. Песня про купца Калашникова); … Придёт оно, большое, как глоток, Глоток воды во время зноя летнего (Р. Рождественский); симплȯка (эпанáфора) ‑ сочетание анафоры и эпифоры; символизирует закономерную связь предпосылок, начала и результата, кроме того, она может символизировать движение по кругу: Кондрат Трифонович берет засаленные карты и начинает раскладывать грапасьянс. Он гадает, уродится ли у него рожь сам-десят – не выходит. Он гадает, останется ли Агата жить у него – Не выходит. Он гадает, избавится ли его имение от продажи с публичного торга, – не выходит. (С.-Щ.) , эпанȯд (повтор одних и тех же элементов с нумерацией или без нее) часто используется для изображения неподвижной сосредоточенной мысли: Тройка, семерка, туз не выходили из его (Германна) головы и шевелились на его губах… Тройка, семерка, туз преследовали его во сне, принимая всевозможные виды: тройка цвела перед ним в образе пышного грандифлера, семерка представлялась готическими воротами, туз – огромным пауком. (Пушкин. Пиковая дама). Повтор стиха или группы стихов в конце стихотворной строфы или песенного куплета называют рефреном (припев – в песне).
Мезáрхия - фигура речи: повторение одного и того же слова или слов в середине следующих друг за другом предложений. Как правило, употребляется для создания ощущения монотонности текста и одновременно усиливает гипнотический эффект. Пример:
В одном чёрном-пречёрном лесу
Стоит чёрный-пречёрный дом,
В этом чёрном-пречёрном доме
Стоит чёрный-пречёрный стол …
Еще одной фигурой прибавления является геминáция. Она изображает множественность, многообразие предметов и явлений, длительность, повторяемость и интенсивность действий. Геминация – это контактный повтор одних и тех же слов или словосочетаний не менее трех раз: Дайте волю, волю, волю - /И не надо счастья мне (Лерм.).
В этом плане большую роль играют также полисиндетȯн и фигура убавления – асиндетон.
В узком смысле слова полисиндетон – многосоюзие. В широком – многосоюзие и многопредложие. Эта фигура имеет 2 изобразительных функции: описание замедленного движения, медленно протекающих событий, а также описание разнообразных событий: …И для него воскресли вновь / И божество, и вдохновенье, / И жизнь, и слезы, и любовь (П.)
Асиндетон – бессоюзие, обладает противоположными функциями. Он изображает быструю смену событий, а также их однообразие, монотонность: (11)…Летит, летит, взглянуть назад / Не смеет; мигом обежала / Куртины, мостики, лужок, / Аллею к озеру, лесок, / Кусты сирен переломала, / По цветникам летя к ручью, / И, задыхаясь, на скамью / Упала (Пушкин. Евгений Онегин). Единственный союз здесь как раз и символизирует остановку бега Татьяны. А вот пример сочетания полисиндетона и асиндетона, где первый передает замедленное течение жизни. А второй – ее монотонность, однообразие: (12) В глуши, во мраке заточенья (асиндетон) / Тянулись тихо дни мои / Без божества. Без вдохновенья, / Без слез, без жизни, без любви (полисиндетон). Пушкин.
Повторяться могут также морфемы. Это явление называется гомеолȯгия. Возможен повтор флексий (гомеотелевтон): :Звучал булат, картечь визжала, / Рука бойцов колоть устала, / И ядрам пролетать мешала / Гора кровавых тел; гомеоэоптон: корневой повтор, повтор одинаковых или однотипных суффиксов и префиксов(экспрессивное согласование): От ликующ их, праздно болтающ ихся, / Обагряющ их руки в крови / Поведи меня в стан погибающ их / за великое дело любви (Некрасов)
Фигуры убавления основаны на отображении неповторяемости, неспособности отображать большие считаемые количества, продолжительные отрезки и пр. В этой связи фигуры убавления отображают прежде всего расчлененность множества на отдельные части, очень разнородные по своей значимости. Отсюда их способность к отображению перепрыгивания от детали к детали, мелькания, быстроты движения, изображению быстроты психических процессов. К фигурам убавления относятся эллипсис, асиндетон, апосиопеза и просиопеза.
Эллипсис в стилистике – пропуск подразумеваемого элемента внутри предложения. Изобразительность эллипсиса связана с характеристикой быстроты изменения ситуации. Чаще опускается глагольное сказуемое, что позволяет сосредоточить внимание не на самом движении, а на сопутствующих ему внешних обстоятельствах или связанных с ним объектах: Татьяна в лес; медведь – за ней (Пушкин). Изобразительность эллипсиса возрастает, если опущено не только само название процесса, но и даже самого объекта: Закон запрещает отнимать у него [крестьянина] жизнь. Но разве мгновенно? (Радищев)
Апосиопėза ‑ фигура убавления, основанная на недоговоренности, предполагаемом пропуске слова или словосочетания в конце предложения. Недоговоренность намекает на неожиданность обрыва речи, вызванную чувством стыда, гнева, сильного волнения, шока. В отличие от эллипсиса, опущенные компоненты восстанавливаются с большим трудом и не всегда однозначно: Мне не нужно черевиков – я и без черевиков… - Далее она [ Оксана] не договорила и покраснела. Гоголь. Интонационному контуру апосиопезы на письме соответствует многоточие. Разновидностью апосиопезы является апокопа – воспроизведение отрезка речи, в котором последний слог или слоги недоговорены в связи с внезапным и неумышленным обрывом (сильное волнение, смерть, шок): Я видел: над трупом склонилась луна, /И мертвые губы шепнули: “Грена…” (Светлов). Иногда умышленное недоговаривание последнего слога связано с прозрачным намеком на смысл недосказанного: Я тебя лю…
Просиопėза – фигура убавления, основанная на опущении отрезка речи, текста, предшествующего данному высказыванию. Пропуск легко восстанавливается благодаря тому, что представляет собой хорошо знакомые крылатые слова. Фразеологизмы, пословицы, ситуации. На письме этой фигуре обычно предшествует многоточие или особая интонация начала высказывания. Часто используется в газетных заголовках: …В пароходы, в строчки, и в другие долгие дела… (Маяк.)
Фигуры размещения являются средством акцентуации слова или части высказывания. Представление о необычном размещении достигается благодаря нарушению контактности, т.е. расположению на расстоянии того, что должно быть рядом. Этой цели служит либо просто пауза , которая не соответствует привычному синтаксическому или смысловому членению (парцелляция, синафия и скандирование), либо пауза, заполненная вклинившимся чужеродным лексико-синтаксическим наполнением (тмезис, диакопа, парентеза и анаподатон).
Парцелляция – фигура размещения, состоящая в расчленении исходной целостной структуры на 2 интонационно обособленных отрезка: базовую структуру и парцеллят (в постпозиции). Расчленение сопровождается прерывистом ритмом (избыточной паузой) и интонацией пояснения, реализуемой в парцелляте. На месте паузы на письме ставится точка: Пишите телерассказы. Телероманы. Телебеседы. Телепьесы. (Андроников). Снимаю. Порчу. Дети – цветы жизни. На могиле у своих родителей.
Синáфия – перенесение части фразы или слова из одной строфы в другую (прием акцентирования):
Кусты сирен переломала,
По цветникам летя к ручью,
И, задыхаясь, на скамью
Упала…
«Здесь он! здесьЕвгений!» А.С. Пушкин
Тмėзис – фигура размещения, характеризуемая нарушением контактного повтора в результате вклинивания другого слова между повторяющимися компонентами: Свободен наконец! Свободен наконец! О Боже всемогущий! Свободен наконец! (из надписи на могиле Мартина Лютера Кинга).
Парентėза – вставка внутрь предложения не соединенного с ним грамматически слова, словосочетания или другого предложения: …(14) Враги его, друзья его / (Что, может быть, одно и то же) / Его честили так и сяк (П.). Вставка может быть такой большой протяженности, что необходимо повторение предшествующего текста. Эта разновидность парентезы называется анаподатон : Подкараулил этого кота гражданин в тот момент, когда животное с вороватым видом (что поделаешь, что у котов такой вид? Это не от того. Что они порочны, а от того, что они боятся, чтобы кто из существ более сильных, чем они – собаки или люди- не причинили им какой-нибудь вред или обиду. И то и другое очень нетрудно, но чести. Уверяю, нет никакой, да, нет никакой), да, так вот, с вороватым видом кот собирался устремиться зачем-то в лопухи (Булгаков).
Эмфаза – эмоционально усиленное акцентирование, модальное подчеркивание слова с помощью:
· эмфатического ударения, т. е. удлиннения гласных или согласных в слове: Кулак – моя позиция. Кулак – мордовор-р-р от! (Некрасов);
· буквенное произношение (термин Л.В. Щербы): Как бы из п[о]терпевш[его] не превратиться в [о]бвиня ‑ «Улицы разбитых фонарей»
· слоговая парцелляция: Шай-бу! Шай-бу!
· диакопа – в слово или фразеологизм вставляется другая номинативная единица: Я –Рах , я – ма , я – ни ,– я‑ нов (из журнала „Сатирикон”)
· слоговой повтор: Вот потому и мила мне всегда Вологда-гда-гда-гда , Вологда-гда
Фигуры перестановки передают не только изменение направления, но именно движение в обратном направлении. Представление об этом достигается благодаря нарушению привычного порядка следования (то, что должно быть позже, размещается раньше, и наоборот). Сюда относятся фигуры инверсия и гистеронпротерон . Пример инверсии: (15) Привел сотник молодую жену в дом свой. Хороша была молодая жена. Румяна и бела была молодая жена. (Гоголь). Гистерȯн-протерȯн – фигура, основанная на перестановке слов и состоящая в таком их расположении, которое не соответствует временной или логической последовательности описываемых явлений. Обычно отображает неупорядоченность мыслей и чувств, вызванную сильной эмоцией. Компонент, выносимый на первое место, иногда подвергается метафорическому переосмыслению: …Умрем / И в гущу сраженья ринемся (Вергилий). Здесь логическая и временная последовательность подсказывает обратный порядок – ‘ринемся и умрем’, но умрем имеет значение ‘забыв обо всем, что связывает с жизнью’.
АНАКОЛУ́Ф (от греч. ἀνακόλουθος - непоследовательный, несогласный) - синтаксическая несогласованность членов предложения, не замеченная автором или допущенная умышленно для придания фразе характерной остроты (например, в бытовой речи или в речи взволнованного человека). Однако неправильная конструкция анаколуфной фразы не затемняет смысла, что наблюдается при амфиболии. А. встречается и у больших мастеров литературы - у А. Пушкина, Н. Гоголя, М. Лермонтова, Ф. Тютчева, Л. Толстого, В. Маяковского, С. Есенина, В. Пастернака и др. Примеры А.:
Усердно помолившись богу,
Лицею прокричав ура,
Простите, братцы, мне в дорогу,
А вам в постель уже пора.
(А. Пушкин)
Здесь между первым и вторым двустишием пропущены слова («я говорю»), второе двустишие не взято в кавычки, как прямая речь. Анаколуф этих строк заключается в том, что деепричастные обороты первых двух строк приданы без посредствующего звена к речи, заключенной во втором двустишии.
Изобразительно-выразительные средства языка позволяют не только донести информацию, но и ярко, убедительно передать мысли. Лексические средства выразительности делают русский язык эмоциональным и красочным. Выразительные стилистические средства применяют, когда необходимо эмоциональное воздействие на слушателей или читателей. Сделать презентацию себя, товара, фирмы невозможно без использования особых средств языка.
Слово – основа изобразительной выразительности речи. Многие слова часто используют не только в прямом лексическом значении. Характеристики животных переносят на описание внешности или поведения человека – неуклюж как медведь, труслив как заяц. Полисемия (многозначность) – употребление слова в различных значениях.
Омонимы – группа слов в русском языке, которые имеют одинаковое звучание, но при этом несут разную смысловую нагрузку, служат для создания в речи звуковой игры.
Виды омонимов:
- омографы – слова пишутся одинаково, меняют смысл в зависимости от поставленного ударения (замОк - зАмок);
- омофоны – слова при написании отличаются одной или несколькими буквами, но на слух воспринимаются одинаково (плод - плот);
- омоформы – слова, которые звучат одинаково, но при этом относятся к разным частям речи (лечу в самолете - лечу насморк).
Каламбуры – применяют для придания речи юмористического, сатирического значения, хорошо предают сарказм. Они основаны на звуковом сходстве слов или их многозначности.
Синонимы – описывают одно и то же понятие с различных сторон, имеют различную смысловую нагрузку и стилистическую окраску. Без синонимов невозможно построить яркую и образную фразу, речь будет перенасыщена тавтологией.
Виды синонимов:
- полные – тождественные по смыслу, употребляются в одинаковых ситуациях;
- семантические (смысловые) – призваны придавать оттенок словам (беседа-разговор);
- стилистические – имеют одинаковое значение, но при этом относятся к разным стилям речи (палец-перст);
- семантико-стилистические – имеют различный оттенок значения, относятся к разным стилям речи (сделать – сварганить);
- контекстные (авторские) – употребляют в употребленном контексте для более красочного и многогранного описания человека или события.
Антонимы – слова имеют противоположное лексическое значение, относятся к одной части речи. Позволяют создавать яркие и экспрессивные фразы.
Тропы – слова в русском языке, которые употребляют в переносном смысле. Они придают речи и произведениям образность, выразительность, призваны передавать эмоции, ярко воссоздавать картину.
Определение тропов
| Определение | |
| Аллегория | Иносказательные слова и выражения, которые передают суть и основные признаки конкретного образа. Часто используют в баснях. |
| Гипербола | Художественное преувеличение. Позволяет ярко описывать свойства, события, признаки. |
| Гротеск | Прием используют для сатирического описания пороков общества. |
| Ирония | Тропы, которые призваны скрыть истинный смысл выражения путем легкой насмешки. |
| Литота | Противоположность гиперболе – свойства и качества предмета заведомо преуменьшены. |
| Олицетворение | Прием, при котором неодушевленным предметам приписывают качества живых существ. |
| Оксюморон | Соединение в одном предложении несоединимых понятий (мертвые души). |
| Перифраза | Описание предмета. Человека, события без точного указания названия. |
| Синекдоха | Описание целого через часть. Образ человека воссоздают путем описания одежды, внешности. |
| Сравнение | Отличие от метафоры – присутствует и то, что сравнивают, и то, с чем сравнивают. В сравнении часто присутствуют союзы – как, будто. |
| Эпитет | Наиболее частое образное определение. Не всегда для эпитетов используют прилагательные. |
Метафора – скрытое сравнение, употребление существительных и глаголов в переносном значении. В ней всегда отсутствует предмет сравнения, но присутствует то, с чем сравнивают. Бывают краткие и развернутые метафоры. Метафора направлена на внешнее сравнение предметов или явлений.
Метонимия – скрытое сравнение предметов по внутреннему сходству. Это отличает этот троп от метафоры.
Синтаксические средства выразительности
Стилистические (риторические) – фигуры речи призваны усиливать выразительность речи и художественных произведений.
Виды стилистических фигур
| Название синтаксического построения | Описание |
| Анафора | Использование одинаковых синтаксических конструкций в начале соседних предложений. Позволяет логически выделить часть текста или предложение. |
| Эпифора | Применение одинаковых слов и выражений в конце соседних предложений. Такие фигуры речи придают тексту эмоциональность, позволяют четко передать интонации. |
| Параллелизм | Построение соседних предложений в одинаковой форме. Часто используют для усиления риторического восклицания или вопроса. |
| Эллипсис | Заведомое исключение подразумеваемого члена предложения. Делает речь более живой. |
| Градация | Каждое последующее слово в предложение усиливает значение предыдущего. |
| Инверсия | Расстановка слов в предложении не в прямом порядке. Прием позволяет усилить выразительность речи. Придать фразе новое звучание. |
| Умолчание | Сознательная недосказанность в тексте. Призвано пробуждать в читателе глубокие чувства и мысли. |
| Риторическое обращение | Подчеркнутое обращение к человеку или неодушевленным предметам. |
| Риторический вопрос | Вопрос, который не подразумевает ответа, его задача – привлечь внимание читателя или слушателя. |
| Риторическое восклицание | Особые фигуры речи для передачи экспрессии, напряженности речи. Делают текст эмоциональным. Привлекают внимание читателя или слушателя. |
| Многосоюзие | Многократное повторение одинаковых союзов для усиления выразительности речи. |
| Бессоюзие | Намеренный пропуск союзов. Такой прием придает речи динамичность. |
| Антитеза | Резкое противопоставление образов, понятий. Прием используют для создания контраста, он выражает отношение автора к описываемому событию. |
Тропы, фигуры речи, стилистические выразительные средства, фразеологические высказывания делают речь убедительной и яркой. Такие обороты незаменимы в публичных выступлениях, предвыборных кампаниях, митингах, презентациях. В научных публикациях и официально-деловой речи подобные средства неуместны – точность и убедительность в этих случаях важнее эмоций.
«Новая риторика в качестве коренных риторических фигур выделяет: метафору — семантическое замещение по сходству; метонимию — замещение по смежности, ассоциации, причинности; синекдоху — замещение на основе количественных отношений (множественность — единичность) или причастности, включенности. И если литературное мышление метафорично, то киномышление метонимично по самой своей природе.
По мнению же А.А. Потебни, «поэтический образ каждый раз, когда воспринимается и оживляется понимающим, говорит ему нечто иное и большее, чем то, что в нем непосредственно заключено. Таким образом, поэзия есть всегда иносказание... в обширном смысле слова ». Следовательно, правомерно сказать, что ряд коренных риторических фигур определяет художественно-образную суть мышления в разных видах и жанрах искусства.
Риторические фигуры классифицируются в зависимости от типа применяемой операции отклонения (впервые этот принцип классификации предложила группа «Мю»): 1) от знака (слова) — морфологические; 2) от грамматического кода — синтаксические; 3) от смысла — семантические; 4) от принципов мышления — логические.
Первый тип риторических фигур возникает на основе отклонений от морфологической нормы (знак, слово претерпевают частичные или полные преобразования, замены, деформации). Обозначим основные разновидности этого типа отклонений.
Эпентеза (вставка) — риторическая фигура, возникающая путем добавления в середине знака (произносимого слова) лишнего слова. Так, в русском просторечии говорят: «ндравиться », «радиво ». Художник может использовать эту фигуру для речевой характеристики героя или создания насмешливой, ироничной авторской речи. Это художественное средство применяется и в изобразительном искусстве, например при создании карикатурного портрета или шаржа.
Синонимия — при одном и том же означаемом составные элементы означающего заменяются другими. Так, в «Медном всаднике» А.С. Пушкин обычное словосочетание «холодное тело » заменяет поэтически выразительным «хладный труп ». К частным случаям стилистической синонимии относятся архаизмы — замена современного понятия устаревшим, вышедшим из употребления. В «Пророке» Пушкина читаем:
Перстами легкими как сон
Моих зениц коснулся он.
Использование элементов ордерной системы в современной архитектуре, отказ от перспективы в живописи — это тоже примеры архаизмов.
Неологизмы — вновь образованные слова. Например, с помощью неологизма «громокипящий кубок » Ф.И. Тютчев создает яркий поэтический образ в стихотворении «Весенняя гроза».
Риторической фигурой является и превращение текста в набор звуков , смысл которых не воспринимается, хотя звуки членораздельны. В этом случае избыточности речи не хватает и не происходит полноценного художественного общения, ибо редукция (возвращение к какой бы то ни было «нулевой ступени») оказывается невозможной; возникает заумь — слова, лишенные значения, как в стихотворении А.Е. Крученых «Высоты»:
Еую
иас
оа
оасиея
оа
Этот риторический прием — разрушение традиционной знаковой системы и создание новой — широко применяется в абстрактной живописи и в конкретной музыке.
Цитирование иностранных слов также может быть риторической фигурой. Хорошо известно ее использование Л.Н. Толстым в «Войне и мире». Художественно выразительны и другие «инородные» включения. Например, диалектизмы в «Тихом Доне» М. Шолохова, жаргон в «Конармии» И. Бабеля.
Стыковка разных языковых пластов происходит и при использовании эклектического стиля в архитектуре.
Каламбур — игра слов, использование для достижения художественной выразительности и комизма многозначности слов, омонимии (полное совпадение означающих при различии означаемых) или звукового сходства слов.
Как прием выразительности каламбур употребляется отнюдь не только в комедийном жанре. Прибегает к нему, например, М. Горький в одном из эпизодов своего романа-эпопеи «Жизнь Клима Самгина». Однажды товарищи высекли Бориса Варавку, сочтя его ябедником и доносчиком. Клим Сам-гин не любил Бориса. Поймав как-то «запоздалого жука и подавая его двумя пальцами Борису, Клим сказал:
— На, секомое.
«Каламбур , — пишет Горький, — явился сам собою, внезапно и заставил Клима рассмеяться ...».
В изобразительном искусстве каламбур обнаруживается, например, в некоторых картинах С. Дали, которые при разных ракурсах вглядывания прочитываются по-разному: люди на фоне старинного замка — бюст Вольтера.
Анаграмма — риторическая фигура, образующаяся путем перестановки на морфологическом уровне (букв в слове). Впервые употребил эту фигуру греческий грамматик Ликофрон (3 в. до н. э.). Примеры анаграммы: «ропот — топор »; а также такие псевдонимы, как Харитон Макентин — Антиох Кантемир .
Палиндром («перевертень») — обратные перестановки, фразы, строфы стиха, одинаково читающиеся в обоих направлениях (слева направо и справа налево). Примеры: «Я иду с мечем судия » (Г.Р. Державин) или в поэме В. Хлебникова «Разин»:
Сетуй утес
Утро чорту
Мы низари летели Разиным
Течет и нежен нежен и течет
Волгу див несет тесен вид углов
Олени синело
В известном смысле палиндромом в архитектуре можно считать храм Покрова на Нерли, стоящий прямо на берегу реки. Отражаясь в реке, он удваивается и зрительно воспринимается в единстве со своим обратным изображением в водной глади. Кроме того, этот храм имеет осевую симметрию и «одинаков» слева направо и справа налево.
Второй тип риторических фигур возникает на основе отклонений от синтаксической нормы (при этом автор воздействует на форму предложения, изменяет его грамматическую структуру). Нулевая ступень синтаксической нормы для этого типа риторических фигур опирается на грамматическую норму, определяющую структурные отношения между морфемами. Согласно выводам лингвиста Р.О. Якобсона, порядок слов во многих языках отражает логику содержания предложения: глаголы располагаются в соответствии с временной последовательностью событий, указывая на «главное действующее лицо сообщения», субъект доминирует над объектом. Нарушение этих «естественных» синтаксическо-грамматических особенностей сообщения имеет значение риторической фигуры.
Эллипсис — художественно-выразительный пропуск в речи частей предложения, которые в силу избыточности информации, заложенной в высказывании, подразумеваемы и могут быть мысленно восстановлены. Так, В.А. Жуковский в стихотворении «Певец во стане русских воинов» опустил глагол «превратим »:
Мы села — в пепел; грады — в прах;
В мечи — серпы и плуги.
Или другой пример. И.А. Крылов пишет: «Не тут-то: море не горит », а подразумевается выражение «не тут то было ».
Когда слово или другая элементарная значащая смысловая единица исчезает из фразы, изменяется ее интонация, что в письменном тексте выражается многоточием. Примером такой риторической фигуры в живописи может служить картина В.И. Сурикова «Утро стрелецкой казни», где нет самой сцены казни — налицо полное сюжетное сокращение.
Примером эллипсиса в драматургии может служить диалог Елены Андреевны и Астрова в пьесе А.П. Чехова «Дядя Ваня». Взволнованная речь персонажей отрывиста:
«Елена Андреевна. Нет... Уже решено... И потому я гляжу на вас так храбро, что уже решен отъезд...
Астров. Как странно... Были знакомы и вдруг почему-то... никогда уже больше не увидимся. Так и всё на свете...
»
Чтобы можно было воспринять смысл текста, из которого что-то выброшено, избыточность этого текста должна быть достаточно велика для компенсации отсутствующего элемента.
Сокращение синтаксических знаков — риторическая фигура, сходная с асиндетоном (опущением союзов: «Пришел, увидел, победил... »). Впервые допустил исключение синтаксических знаков из поэтического текста французский поэт Г. Аполлинер. Позже эту риторическую фигуру стали применять многие поэты и прозаики. Но и при использовании этой риторической фигуры недопустимо нарушать границы избыточности, так как синтаксическая неопределенность вследствие сокращения знаков препинания может обернуться смысловой неопределенностью. В кино «знаки препинания» (наплывы, затемнения и т.д.) исключил из своего фильма «8/2» Ф. Феллини в кадрах перехода от реальных событий к воспоминаниям или воображаемым героем сценам. Это придало фильму дополнительную выразительность.
Амплификация — перечисление и нагромождение. Ярким примером этой риторической фигуры может служить следующая строфа из «Евгения Онегина» А.С. Пушкина:
Еще амуры, черти, змеи
На сцене скачут и шумят;
Еще усталые лакеи
На шубах у подъезда спят;
Еще не перестали топать,
Сморкаться, кашлять, шикать, хлопать;
Еще снаружи и внутри
Везде блистают фонари;
Еще, прозябнув, бьются кони,
Наскуча упряжью своей,
И кучера, вокруг огней,
Бранят господ и бьют в ладони:
А уж Онегин вышел вон;
Домой одеться едет он.
Амплификация используется в картинах И. Босха, С. Дали.
Силлепсис — риторическая фигура, возникающая путем художественно-выразительного нарушения правил согласования морфем или синтагм по роду, числу, лицу или времени. В. Гюго, например, принадлежат такие строки:
Просыпаешься утром, и вся семья
Вас обнимает и целует: мать, сестра, дочь!
Силлепсис как замену одного лица другим можно найти в «Очерках бурсы» Н.Г. Помяловского. Один из бурсаков, Петр Тетерин, так расписывается в получении казенных сапог: «Петры Тетенры получили сапоги ».
В театре дополнительный художественный эффект возникает от исполнения детской роли актрисой-«травести», женских ролей — мужчиной или мужских — женщиной.
Хиазм — это риторическая фигура, которая задает определенный порядок в одном предложении, а в другом возникает его обратная (зеркальная) симметрия; композиционная фигура, в которой из двух предложений, построенных на синтаксическом параллелизме, второе предложение строится в обратной последовательности членов. Вспомним пушкинские строчки:
Секреты великих ПОЛИГЛОТОВ: языковой БАРЬЕР и ТВОРЧЕСТВО
Шушпанов Аркадий Николаевич
Перед человеком, который выбрал заниматься серьезным, творческим Делом, стоит немало барьеров. Один из них - языковой . Как преодолеть его быстрее?
Опыт знаменитых полиглотов собран и систематизирован всего в несколько принципов. Каждый, прочитавший книгу, пользуясь ими, может, как из конструктора, составить личный метод изучения языка .
Книга адресована читателям, перед которыми встала задача освоить иностранный язык, а также интересующимся вопросами творчества.
Чем меньше женщину мы любим,
Тем легче нравимся мы ей...
Здесь первое предложение построено по схеме: «подлежащее — сказуемое», а второе наоборот — «сказуемое — подлежащее».
Параллелизм — одна из строк по своему синтаксическому построению повторяет другую. В «Размышлениях у парадного подъезда» Н.А. Некрасов пишет:
Что тебе эта скорбь вопиющая,
Что тебе этот бедный народ?
Риторическая фигура тмезис возникает, когда обычно тесно связанные друг с другом морфемы или синтагмы разделяются другими, вставленными между ними элементами. В. Гюго, например, в стихотворении «Король неблагодарный» пишет:
Ты повелел в своей гордыне, —
Стыдись! — чтоб день и ночь тебя
Монах твой славил по-латыни
И по-кастильски — твой судья.
Или у А.А. Блока в стихотворении «Унижение» читаем:
В желтом, зимнем, огромном закате
Утонула (так пышно!) кровать..
Тмезис в кино выражается в виде неожиданной монтажной вставки между двумя связанными эпизодами, а в живописи возникает при некоторых видах коллажа и карикатурного изображения.
Инверсия — проявляется в изменении порядка подлежащего, сказуемого, обстоятельств времени и места, а также при сходных операциях, касающихся таких пар, как «глагол — наречие» или «существительное — прилагательное в роли определения»:
О, печальна, печальна была моя душа (П. Верлен).
Инверсия, хиазмы и другие риторические фигуры, построенные на «игре» порядком и расположением слов или других знаков, позволяют создать ощущение речевого пространства, помогают реципиенту ощутить знаковую систему данного искусства. На этой основе возникают художественные поиски, подобные «топографическим опытам» С. Малларме, Г. Аполлинера, М. Бютора.
Риторические фигуры второго типа в специфически преломленном виде находят применение и в других художественно-коммуникативных системах, например в кинематографе.
Риторические фигуры третьего типа (тропы) — строятся на основе «семантических сдвигов» , замены одного смыслового содержания другим, отклонения от «нулевого смысла». В тропе изменяется основное значение знака, слову приписывается значение, не совпадающее с его прямым значением. Троп изменяет содержание слова, сохраняя частичку его первоначального смысла. Такого рода смысловые риторические операции опираются на то, что всякое явление может быть разделено по двум основаниям: 1) составные части явления: река — исток, русло, устье; 2) разновидности явления: река — равнинная, горная, подземная. Эти два коренных смысловых взаимоотношения лежат в основе тропов, к которым, по словам Р.О. Якобсона, предрасположены реалистические школы искусства.
На основе перехода от частного к общему, от части к целому, от меньшего к большему, от вида к роду возникают риторические фигуры синекдоха и антономазия. Обобщающая (расширяющая) синекдоха — употребление большего вместо меньшего. Например, о людях говорят: «простые смертные », однако это выражение правомерно применить и к животным. Обобщающая синекдоха придает речи философичность. Сужающая синекдоха — употребление меньшего вместо большего. Например, в «Медном всаднике» А.С. Пушкина слово «флаги » употребляется вместо словосочетания «торговые корабли под национальными флагами »: «Все флаги в гости будут к нам... ». Сужающая синекдоха возникает в поэтической речи и тогда, когда единственное число заменяет множественное. Например, в поэме Пушкина «Полтава»: «Швед, русский — колет, рубит, режет ».
В кинематографе синекдоха как риторическая фигура применяется при крупных планах («блоу-ап»), когда часть предмета как бы олицетворяет его целое (изображение орудий — образ броненосца «Потемкин» в одноименном фильме С. Эйзенштейна). В скульптуре бюст, а в живописи портрет часто предстают как синекдоха.
Антономазия — замена имени лица предметом, к нему относящимся, или нарицательного имени — собственным. Так, в «Моцарте и Сальери» А.С. Пушкин называет Микеланджело «создатель Ватикана », а в одном из стихов врача именует эскулапом.
Одна из главных риторических фигур на службе поэтики и эстетики — метафора — установление в художественном сообщении смысловой связи по сходству, изменение смыслового содержания слова (шире — вообще знака), отсылка и к прямому, и к переносному его значению. По образному выражению группы «Мю», метафора — это маленький смысловой скандал. Как «перенос наименований по аналогии », она служит мощным фактором обогащения понятий. Базой для создания метафоры является сходство, проявляющееся в пересечении двух значений слова или другого знака. Группа «Мю», определяя генеральный троп риторики, замечает, что «метафора приписывает объединению двух множеств те признаки, которые, строго говоря, присущи только пересечению этих множеств... Метафора... как бы раздвигает границы текста, создает ощущение его «открытости», делает его более емким». При этом группа «Мю» выявляет наличие изобразительных метафор в живописи. Ярким примером метафоры в литературном тексте может служить образное определение человека, предложенное Б. Паскалем: «Человек — всего лишь тростник, слабейшее из творений природы, но он — тростник мыслящий » .
Сближая разные предметы, метафора помогает лучше описать один из них. Не случайно она часто оформляется при помощи союзов «как », «подобно », «словно », способствующих сравнению и установлению похожести или тождества. Таковы стереотипные сравнения: «ясный как ден ь», «один как перст ».
Риторические фигуры в известном смысле «ложны», и заключенное в них отождествление никто не принимает буквально. Пример такой «ложной», но выразительной метафоры — строчка Г. Гейне:
Так сухо во рту, будто солнце я съел...
Интересные соображения о природе метафоры высказал в свое время поэт И.Л. Сельвинский на семинаре по поэтическому мастерству в Литературном институте им. М. Горького СП СССР, участником которого был автор этих строк. Сельвинский отмечал существование метафор восточного и западного типов, принадлежащих к разной художественной традиции. Восточная традиция предполагает, как правило, одну точку сходства между сравниваемыми предметами. Например, сказать «девушка стройна, как телеграфный столб » в рамках восточной традиции, считает Сельвинский, вполне допустимо. В традициях же русской и в целом европейской поэзии метафора должна нести по меньшей мере три точки сходства с сопоставляемыми явлениями. Следуя этой традиции, правомерно сказать: «девушка как березка». Схожесть здесь в том, что оба сравниваемых объекта стройны, молоды, гибки, по-весеннему свежи и радостны.
Рассуждения И.Л. Сельвинского ценны тем, что на примере метафоры показывают отношение риторических фигур к глубинным структурам художественного мышления, фиксируя такой важный его параметр, как национальное своеобразие. Особенности выразительной метафоры европейской традиции Сельвинский показывал, используя фразу, описывающую спрятанную на лето в марлевый чехол люстру: «Люстра была как кокон ». Здесь есть три вида сходства: внешнее — белая оболочка, внутреннее — в оболочке заключено нечто, бытийное — временность состояния, которое будет изменено, и внутреннее обнаружится и оживится.
У Эсхила читаем: «Да не испытаем мы то, из-за чего — великие страдания, ради чего — великое море пропахано мечом ». Анализируя эту метафору, литературовед О. Фрейденберг пишет: «Образ «пахать мечом» уводит к мифологии: известно семантическое тождество земледельческих и военных орудий. Великое море, пропаханное мечом, — это то море, по которому отплыл Парис с Еленой в Трою, море любви, вызвавшее войну народов.
Мифологические образы продолжают говорить своим конкретным языком. Но они же «иносказуют» сами себя, давая понятийный смысл: «Да избежим мы пагубных последствий любви». Античное «инакое оказывание» заключается в том, что образ, не теряя своего характера (пропахать мечом море), получает смысл, который вовсе не соответствует его смыслу (гибельные результаты страсти). Этот новый смысл начинает передавать семантику образа «инако», по-другому, совсем в ином умственном плане — отвлеченно, словно мысль читает одно, а говорит другое » .
М. Пруст считал, что метафора — привилегированное выражение глубокого поэтического видения, придающее стилю «род вечности». Подтверждением этой мысли может служить пример кинематографической метафоры из фильма А. Рене «Хиросима, любовь моя»: вначале зритель видит тело убитого японца, его руки раскинуты, это изображение монтажно сопоставляется с изображением тела солдата немецко-фашистской армии, лежащего в таком же положении. Можно вспомнить и другие кинометафоры: у С. Эйзенштейна в «Стачке» виды бойни, введенные в эпизод нападения полиции, или у Ч. Чаплина в «Новых временах» кадры, изображающие баранье стадо, монтажно вклинены в картину толпы. Примерами метафоры в монументальной скульптуре могут служить сфинкс, сопрягающий человека и льва, и кентавр, сопрягающий человека и лошадь.
Об общеэстетической всеобщности риторических фигур говорит определение архитектуры как метафоры из камня, данное итальянским теоретиком риторики и поэтики XVII в. Э. Тезауро.
Метафора — королева риторических фигур — нашла свое место и в системе индийских риторик и поэтик в фигуре рупака («придающая вид»)178. И неудивительно, потому что индийская поэзия метафорически насыщена. Так, в «Калидасе» мы читаем: «Твои пальцы — стебли, блеск ногтей — цветы, руки — лианы, и вся ты — весенняя красота, открытая нашему взору ». Различения рупака и метафоры, которые намечает в своей работе П. Гринцер, недостаточны для того, чтобы не признавать эти фигуры соответствующими друг другу, тем более если исходить из широкого понимания метафоры, предложенного при классификации риторических фигур группой «Мю».
Близкой к метафоре риторической фигурой является сравнение — выявление общего признака при сопоставлении двух явлений. Например, у А.С. Пушкина в стихотворении «Анчар» встречается такое сравнение:
Анчар, как грозный часовой,
Стоит — один во всей вселенной.
Монтажное сопоставление-сравнение часто применяется в киноискусстве.
Метонимия (буквально переименование) — установление связи между явлениями по смежности, перенесение свойств предмета на сам предмет, при помощи которого эти свойства обнаруживаются, иносказательное обозначение предмета речи. Так, у А.С. Пушкина «шипенье пенистых бокалов » заменяет пенящееся вино, налитое в бокалы. В метонимии следствие может заменяться причиной, содержимое — емкостью, в результате чего происходит перенос названия на основе смежности значений. Например, порой материал, из которого сделана вещь, заменяет обозначение самой вещи. У А.С. Грибоедова Фамусов вспоминает: «Не то на серебре, на золоте едал ».
Французский исследователь риторики Дю Марсе раскрыл разницу между метонимией и синекдохой. Первая, как он считает, предполагает сопоставление существующих независимо друг от друга предметов («при метонимии заменяемое и заменяющее понятия не имеют общей семантической части »), а вторая — риторическое сопряжение предметов, составляющих некоторое единство и соотносящихся как часть с целым.
Исследователи отмечают также существование метонимичных эпитетов («Светило дневное блистает » — М.В. Ломоносов), метонимических перифраз («Великая Петрова дщерь » — М.В. Ломоносов).
Метонимический характер имеют гербы и другие символические знаковые образования (герб — метонимия государства). Коллаж в живописи порождает метонимические взаимоотношения приклеенной детали к нарисованной части полотна. Об этом пишет Ю.М. Лотман: «Нарисованные и приклеенные объекты принадлежат к разным и несовместимым мирам по признакам: реальность / иллюзорность, двухмерность / трехмерность, знаковость / незнаковость и проч. В пределах целого ряда традиционных культурных контекстов встреча их в пределах одного текста абсолютно запрещена. И именно поэтому соединение их образует тот исключительно сильный семантический эффект, который присущ тропу ».
Оксюморон — тесное соседство в синтагме двух знаков или слов с противоречащими значениями, прямое соотнесение и совмещение контрастных, казалось бы, несовместимых признаков и явлений. Таковы «черное солнце » в финале «Тихого Дона» М.А. Шолохова или «великолепие бесстыдства » — емкая характеристика женщины легкого поведения в романе У. Фолкнера «Город».
Повтор — повторение звуковое, знаковое (словесное), синонимическое осуществляется во имя художественно выразительных, эмоционально внушающих и логически убеждающих целей. Повтор придает художественному высказыванию усиление, изменение и приращение смысла. Таков, например, повтор у А.С. Пушкина:
Еду, еду в чистом поле;
Колокольчик дин-дин-дин...
Страшно, страшно поневоле
Средь неведомых равнин!
В фильме Л. Буньюэля «Скромное обаяние буржуазии» в снах разных действующих лиц многократно повторяется одна и та же сцена приема гостей. Затем эта сцена осуществляется наяву.
Риторической фигурой повтора в архитектуре является, например, колоннада крыльев Казанского собора в Ленинграде.
В санскритской поэтической культуре риторической фигуре повтора соответствует фигура авритти, имеющая три разновидности: повторение слов с изменением смысла, повторение смысла с изменением слов и повторение и слов и смысла.
Четвертый тип риторических фигур возникает на основе отклонений от логической нормы. Для фигур этого типа «нулевым уровнем» может быть «протокольная» речь, удостоверяющая истинность фактов, оспариваемых риторической фигурой. Риторические фигуры четвертого типа строятся на основе сознательного использования полисемии (многозначности слова или знака) в художественно выразительных целях.
Антитеза — противопоставление различных, резко контрастных явлений. Она строится по логической формуле «А не есть не А ». Антитеза особенно выразительна, когда складывается из метафор. К такой антитезе прибегает, например, Г. Р. Державин в стихотворении «Бог»:
Я царь — я раб — я червь — я бог!
Наложение — употребление слова одновременно в прямом и в переносном, «фигуральном», значении. Наиболее распространенной его формой является наложение, которое основывается на двух значениях слова, выраженных в одном его употреблении. Так, у В. Гюго читаем:
И вспоминают вас, перебирая пепел
Своего очага и сердца своего!
Специфика наложения заключается здесь в том, что выражение «пепел сердца своего» воспринимается метафорически. В то же время читатель при восприятии текста принимает во внимание прямое значение слова «пепел» в контексте «пепел своего очага».
Наложение как риторическая фигура присутствует и в других видах искусства, например в кинематографе, в кадрах, снятых с двойной экспозицией. При этом одно изображение накладывается на другое и образует новую мысль, не заключенную ни в одном из взаимодействующих изображений.
Количественный (преувеличивающий) характер риторических фигур присущ гиперболе . Римский оратор и теоретик красноречия М.Ф. Квинтилиан определял гиперболу как уместное отступление от истинного положения вещей. Она предполагает предельное увеличение действия, свойств, размеров предмета в художественно выразительных целях. Когда Н.В. Гоголь утверждает в «Тарасе Бульбе», что „редкая птица долетит до середины Днепра ", он пользуется гиперболой как риторической фигурой организации художественной речи. Иногда гипербола предстает в сочетании с метафорой («Этот кот — тигр »). Среди древнеиндийских риторических фигур (аланкар) имеется фигура, сходная с восходящей к античным риторикам гиперболой, — это атишая (преувеличение) и ее разновидность — атишайокти (преувеличенное высказывание). Эта фигура рождается при желании описать какое-либо свойство (субъекта), выходящее за пределы обыденного. Так, блеск и белизна женских одежд и женского тела, неразличимые в сиянии лунного света, образно передается в «Калидасе» с помощью этой риторической фигуры: «Когда в венках из белого жасмина, намазав тело сандаловой мазью, в платье из льна женщины идут на свидание, их нельзя различить в лунном свете ».
Но чтобы не нарушить эстетическую меру в искусстве, как верно замечал Псевдо-Лонгин, художнику «необходимо знать предел, до которого в каждом отдельном случае можно довести гиперболу ».
Примеры гиперболы в архитектуре: грандиозная пирамида Хеопса, ибо для практической цели захоронения и мемориальной фиксации могилы достаточно холмика или склепа; гипербола входных ворот — триумфальная арка одновременно символизирует величие деяний тех, в честь кого она создана.
В литоте также проявляется количественный, но уже преуменьшающий характер риторических операции. Литота уменьшает явление, говорит о меньшем, чтобы сказать о большем. Литотами являются: миниатюра — в живописи, избушка на курьих ножках — в архитектуре.
Доведенная до предела, литота превращается в молчание (лучший способ сказать меньше — вовсе ничего не сказать). Молчание может носить и гиперболический характер: от сильной эмоции речь обрывается молчанием, а письменный текст — многоточием. Внезапное прекращение речи — обрыв или прекращение временное — приостановка. Во временных видах искусства приостановка может выражаться не только в молчании, но и в стоп-кадрах (киноискусство) или в немой сцене (театр). Широкоизвестный пример такого молчания — немая сцена в комедии Н.В. Гоголя «Ревизор». Жандарм сообщает о приезде подлинного ревизора, и далее следует авторская ремарка: «Произнесенные слова поражают как громом всех. Звук изумления единодушно излетает из дамских уст; вся группа, вдруг переменивши положение, остается в окаменении».
Аллегория — иносказание, перенос значений одного круга явлений на другой, перенос по сходству от буквального значения к небуквальному значению суждения, мысли или целой системы суждений. Так, в «Слове о полку Игореве» игра Бояна на гуслях передается через аллегорию:
Тогда пускались десять соколов на стадо лебедей;
Чей сокол долетал — того и песнь прежде пелась:
Старому ли Ярославу, храброму ли Мстиславу...
(перевод В. Жуковского).
В финале фильма И. Бергмана «Седьмая печать» в традиционно-аллегорическом виде (скелет с косой) героям является смерть и уводит их из жизни. А в «Земляничной поляне» того же режиссера аллегорией конца времен во сне больного героя предстает циферблат уличных часов без стрелок.
В басне аллегорическое отклонение от логической нормы происходит посредством олицетворения (король — лев) или через сужающую синекдоху (хитрец — лиса, труженик — муравей).
Эвфемизм — замещение грубого, запретного, неприличного или излишне резкого выражения более мягким, более приемлемым этически, социально, эстетически. При этом смысл эвфемизма сохраняется, но к нему добавляются случайные смысловые оттенки. Так, в одном из стихотворений Е.А. Баратынский для обозначения «могилы», «того света» употребляет менее резкое выражение «обитель ночи», достигая тем самым большей художественной выразительности.
Фигура эвфемизма широко применяется и в кинематографе.
У древних народов среди табу были запреты упоминать то или иное явление, поэтому приходилось давать понятия о них с помощью аллегорических выражений или эвфемизма. Можно предположить, что аллегория и эвфемизм — древнейшие риторические фигуры, возникшие еще до развития собственно художественного сознания.
Антифразис отличается от иронии отсутствием комедийного начала в критике. Пример этой риторической фигуры, когда о достойной сожаления точке зрения говорят: «Хороша позиция! »
Отрицание — риторическая фигура, используемая для образной характеристики явления «от обратного», путем сообщения, чем оно не является. Например, М.Ю. Лермонтов так характеризует своего лирического героя:
Нет, я не Байрон, я другой,
Еще неведомый избранник,
Как он, гонимый миром странник,
Но только с русскою душой.
Применяя риторические фигуры четвертого типа, авторы художественного текста, сознательно нарушая логическую связь и даже порой издеваясь над логикой реальности, в известном смысле воздают ей должное, ибо пользуются избыточностью информации о ней. Например, «нож без лезвия, у которого не хватает ручки » (Г.К. Лихтенберг) — это предмет, существующий только в языке, посредством которого мы получаем возможность видеть особую реальность.
Риторические фигуры дают такое парадоксально-неожиданное сцепление исходных знаков, слов, при котором происходит диалектический скачок и возникает качественно новая мысль, прямо не содержащаяся ни в одном из исходных знаков и не возникающая из их простого внериторического сложения.
Придавая глобально-философское, вселенско-бытийное значение риторическим фигурам, Тезауро полагал, что они составляют саму основу механизма мышления той гениальности, которая одухотворяет и человека, и Вселенную. Эти идеи находят продолжение в современных взглядах на риторику, в результате чего собственно художественное значение риторических фигур недооценивается. Верно отмечая наличие тропов в науке, Ю.М. Лотман делает расширительный вывод, что они «принадлежат творчеству вообще »: «...тропы являются не внешним украшением, некоторого рода апплике, накладываемым на мысль извне, — они составляют суть творческого мышления... сфера их также шире, чем искусство. Она принадлежит творчеству вообще. Так, например, все попытки в построениях пространственных физических моделей элементарных частиц и пр. являются риторическими фигурами (тропами). И точно так же, как в поэзии, в науке незакономерное сближение часто выступает в качестве толчка для формулирования новой закономерности ».
В целом это верно, но с той лишь оговоркой, что в науке тропы и риторические фигуры — дополнительное, необязательное средство. В искусстве же они непременны, они «сама суть», фигуры именно образного, а не всякого креативного мышления.
Сила риторических фигур в том, что, являясь носителями понятийного смысла, они в то же время имеют зрительную природу. Тем самым именно риторические фигуры создают в нашем мышлении «мост», перемычку между деятельностью левого и правого полушарий, одно из которых обеспечивает понятийное, а другое — зрительное, конкретно-чувственное мышление. Эта двойственность, амбивалентность риторических фигур (понятийность и «зрительность», представимость, конкретно-чувственность) и позволяет им жить и в вербальных (прозе, поэзии), и в изобразительных искусствах (живописи, скульптуре), а также в других его видах, построенных на взаимодействии зрительного и вербального начал (театр, кино и пр.). Через интонационную сторону своей вербальной природы и через близость конкретно-чувственной ее стороне риторические фигуры оказываются значимыми и для музыкального мышления.
«В системе поэтического языка фигуры и тропы являются основными узлами, в которых сосредоточено энергетическое напряжение стилистического тела текста », — справедливо замечает М.Я. Поляков. Для прочтения риторических фигур главное — понять, какое переносное значение получает данное знаковое образование в данном контексте.
Итак, художник с помощью указанных четырех типов риторических фигур нарушает «нулевую ступень» речи, создавая таким образом художественную речь, передающую художественный смысл и несущую специфически эстетическое воздействие».
Борев Ю. Эстетика.
