Филипп 3 испания. Лерма — доверенное лицо Филиппа III. "филипп iii смелый, король франции" в книгах

Филипп III Испанский. Конец правления

С возрастом у Филиппа III зрели сомнения в личных достоинствах и политике Лермы. Король стал гораздо меньше ездить по Кастилии и подолгу задерживался в Мадриде, особенно после смерти королевы. Его самостоятельность росла на глазах. Участившиеся скандалы и перемены в международной обстановке подготовили почву для изменения курса испанской политики. На политическом небосклоне медленно сгущались тучи. Число международных конфликтов, в которые оказывалась втянута Испания, непрерывно росло. Осенью 1618 года Филипп III окончательно отмежевался от Лермы. Не раз уже подумывавший о том, чтобы принять духовный сан, Лерма получил наконец согласие папского престола на кардинальское звание и удалился в Вальядолид.

Лерма уступил место своему сыну, однако герцогу Уседа так никогда и не удалось занять того положения, которого в свое время достиг его отец. 15 ноября 1618 года Филипп отменил свое распоряжение, допускавшее подпись королевских законов и милостей доверенными лицами. Отныне все важные политические дела, рассмотренные в коллегиальных советах, и главные кадровые решения требовали личной подписи короля. Так под конец своего правления Филипп III вышел из тени valido.

К концу второго десятилетия XVII века при испанском дворе стали все отчетливее осознавать, что политика мира не приносит Мадриду никаких выгод. Главным образом это касалось перемирия с Нидерландами. После основания Парамарибо (1613) голландцы еще более расширили свое присутствие в районе между Ориноко и устьем Амазонки. Три года спустя был сооружен форт Хоогэ (Киковерол), важнейший голландский опорный пункт до завоевания Пенамбука (1630). И португальцам не удалось пресечь деятельность Нидерландов в Амазонии. В завершение, в 1615 году голландские корабли появились у перуанского побережья, чтобы грабить серебряные флотилии. Флот под началом Ёри ван Шпильбергена поднялся до мексиканского Акапулько, где также во всей наготе предстала недостаточность испанской обороны в Америке. Особенно болезненно была встречена в Мадриде новость о дальнейшем расширении сети голландских торговых контор в Азии.

Испанская блокада с помощью Манильской Армады, в 1617 году нанесшей тяжелый урон Ост-Индийской компании, принесла лишь кратковременное облегчение. Торговцы и корабли из Соединенных Провинций с 1619 года, бесспорно, контролировали торговое сообщение между Островами Пряностей и Европой. Пострадали от такого поворота событий главным образом португальцы. Не было конца их упрекам Филиппу III в том, что он предпринимал слишком мало действий для защиты лузитанского флота, и недоверие Лиссабона к Мадриду относительно желания последнего защищать португальские интересы пустило глубокие корни. Так что в подобных обстоятельствах нечего было и помышлять о продлении и без того непрочного, истекающего в 1621 году перемирия. Надвигалась опасность новой войны.

После «Пражского выбрасывания из окна» 23 мая 1618 года, которое повлекло за собой резкое ухудшение положения дома Габсбургов в Империи, в Мадриде не на шутку встревожились образованием в Европе антииспанской коалиции, как это едва не произошло по поводу конфликта с Венецией. На чешскую корону претендовал не только Фридрих Пфальцский, «зимний король», но и герцог Савойский. В том, что голландцы не останутся в стороне, в Мадриде были абсолютно уверены.

Группировка Лермы, желавшая сильнее укрепиться на Средиземноморье, теряла почву под ногами. Летом 1618 года победу одержала фракция, выступавшая против всякой региональной локализации интересов политической безопасности. Старая гвардия политиков и чиновников, сформировавшаяся еще при Филиппе II , требовала отныне глобальной защиты интересов всей державы. Опытный Суинга, знавший положение государства не понаслышке, и его племянник Оливарес стояли теперь за политику безоговорочной поддержки австрийской линии. В какой степени эта, уже обозначившаяся перемена внешнеполитического курса и, в частности, «Пражское выбрасывание из окна» способствовали падению Лермы, еще предстоит выяснить исследователям.

Бальтасар де Сунига даже настаивал на том, чтобы из-за богемских волнений в очередной раз отложить планировавшуюся Филиппом III поездку в Португалию, поскольку решения государственных дел делали необходимым присутствие короля в Мадриде. Однако на этот раз король отменять поездку не захотел. В его отсутствие теперь уже задающая тон фракция отстояла тесное сближение с Веной. Испанские войска сыграли решающую роль в поражении богемцев в битве при Белой Горе (3 ноября 1620 года). Впоследствии они также оккупировали Рейнпфальц от Брюсселя и далее. До конца своего правления Филипп III предоставил в распоряжение своего кузена в Вене приблизительно 40 000 солдат и 3,4 миллиона гульденов.

Поездка Филиппа в Португалию, из-за тревожных процессов в государстве значительно сокращенная и воспринятая португальским сословным собранием с досадой, помимо принесения присяги на верность сыну Филиппа III, будущему королю Испании и Португалии, не дала никаких ощутимых результатов. На обратном пути, в который в связи с событиями в Богемии король отправился раньше, чем планировалось, у Филиппа начались приступы лихорадки. По возвращении он слег и больше не оправился. Тем временем Государственный совет проводил новую внешнеполитическую линию. Так что в конце правления Филиппа III Испания вернулась к динамичной внешней политике, какую вел Филипп II и которую при Филиппе IV суждено было продолжить его valido, графу Оливаресу.

Плохой репутацией правление Филиппа III в основном обязано стилю его осуществления. Если во время Филиппа II утвердилась система коллегиальных органов, советов и особых специальных комиссий, то новый правитель в первую очередь полагался только на одного советника, который в качестве особого канцлера или премьер-министра принимал на себя разнообразные служебные обязанности - тенденция, которая начала проявляться уже в конце правления Филиппа II.

Занимал это новое положение первого доверенного лица (valido, privado) Франсиско Гомес де Сандоваль-и-Рохас, пятый маркиз Денья, впоследствии герцог Лерма. Влияние Лермы, который в качестве главного конюшего сопровождал инфанта на прогулках верхом и на охоте, начало сказываться, к мелочной ревности его коллег по двору, еще во время Филиппа II. После этого он был назначен вице-королем Валенсии (1595) и тем самым отстранен от двора, однако уже через два года возвратился в Мадрид. На следующий день после вступления на престол Филипп III дает указание членам королевских советов о том, чтобы весь поток документов впредь проходил через руки его privado. В декабре 1598 года к должности конюшего Лерма получает не менее важную должность камергера, позволяющую в любое время входить в королевские покои. Отныне Лерма следует за монархом по пятам и таким образом контролирует всю деятельность и контакты Филиппа.

По мере сил Лерма старался очистить двор от нежелательных критиков. Прежним сторонникам Филиппа II, оказавшихся в то же время противниками фаворита, пришлось покинуть Мадрид. Гарса де Лойаса, архиепископа Толедо и бывшего учителя нового короля, однажды высказавшего сомнения в способностях монарха и Лермы, так же удалили от двора, как и Кристобаля де Моура, которому как опытному члену Государственного, Военного советов и Совета Португалии доверили должность вице-короля Португалии. В мае 1599 года столицу покинул опытный политик Родриго Васкес де Арсе, принадлежавший к близким доверенным лицам Филиппа II и исполнявший обязанности президента Совета Кастилии. Был смещен со своего поста Великий Инквизитор Педро Портокарреро, еще один недоброжелатель valido.

Среди бывших близких доверенных лиц Филиппа II немногим удалось сохранить видное положение при дворе; среди них Хуан де Идакес. И все же далеко не все назначения требовали личного одобрения Лермы. Назначенный непосредственно Филиппом III Военный совет и испанские представительства в Италии состояли сплошь из проверенных военных и чиновников. Поэтому ошибочно говорить о полном контроле Лермы над бюрократией, как делается это в классической историографии.

Само собой разумеется, valido пользовался своей властью, чтобы поставить на важные государственные посты своих доверенных лиц. Лерма целенаправленно создавал свою группировку, где определяющую роль играли семейные и родственные связи. Чтобы в первом же году оградить молодого короля от влияния двора, опытный, почти в два раза старше его, сорокапятилетний Лерма организовывал для монарха поездки. Однако едва ли privado мог в полную меру использовать таким образом полученную свободу действий. Ему самому недоставало тех качеств, которые необходимы человеку, занимающему столь ответственное место. Его склонность к самообольщению не осталась незамеченной современниками. Он был столь же восприимчив к лести и похвалам, как нерасположен к изучению документов. Решения часто откладывались в долгий ящик. Все же не только подобный способ правления, но и местническая кадровая политика возбуждала критику современников, ведь она неизбежно оборачивалась коррупцией. Поэтому господство Лермы сопровождалось бесконечными финансовыми скандалами.

В конце 1606 года по обвинению в расхищении налоговых поступлений были арестованы члены Совета Кастилии и Финансового совета маркиз Вильялонга и Алонсо Рамирес де Прадо, а также Педро Альварес Перейра, член Совета Португалии. Все трое обвиняемых принадлежали к ближайшим ставленникам privado. Проведенное расследование вскрыло хищения в таких размерах, что вскоре в Мадриде заговорили о «втором индийском флоте», так как стоимость присвоенного имущества почти равнялась королевским доходам от поставок американского серебра. В 1611 году под прицел критики попал близкий доверенный Лермы, королевский секретарь Родриго Кальдерой, которому удалось получить титул «маркиз Сьете Иглесиас» и который также присвоил огромные суммы, - его отослали в Италию. В обоих случаях отмежевание короля от Лермы выразилось в его пассивности. То, что с 1612 года privado мог от имени короля и вместо него подписывать все административные распоряжения, немногое изменило в том, что к этому времени могущество первого доверенного лица Филиппа III уже стало клониться к закату. И его ставленники, и сам фаворит провоцировали общественное мнение своей вошедшей в поговорку алчностью.

Хотя в критиках, бичевавших расточительство двора, никогда не ощущалось недостатка, все же особую неприязнь Лерма пробудил у тетки Филиппа III, императрицы Марии. Супруга императора Максимилиана II и мать императоров Рудольфа II и Матиаса I, она к старости удалилась в Мадридский францисканский монастырь Descalzas Reales. В ее понимании монаршее достоинство никак не вязалось с манипуляциями privado. Опасного противника встретил Лерма также в лице королевы Маргариты, супруги Филиппа III. Неоднократно именно она требовала фаворита к ответу за его махинации, давая понять, что своим поведением он вредит королевской репутации. Не в последнюю очередь из-за влияния императрицы, а также чтобы противостоять оппозиционной дворцовой партии, Лерма добился переезда двора в Вальядолид. Это переселение в старокастильский город, несомненно, знаменовало высшую точку его служебной карьеры (1601-1606). И все же ему самому пришлось капитулировать перед значением старой столицы. В начале 1606 года (императрица скончалась в 1603 г.) двор вернулся в Мадрид. Лерма оказался достаточно хитер, чтобы незадолго до объявления решения о переезде в Мадрид продать за высокую цену своему королю дом в Валья-долиде.

Причину выдвижения Лермы сегодня усматривают не только в слабоволии короля, позволившего понукать собой своему первому доверенному лицу. Фигуру valido следует рассматривать как первый шаг в направлении развития должности главы правительства, своеобразного премьер-министра, призванного руководить растущей и отнимающей все больше времени бюрократией и исполнять повседневные государственные обязанности. Это позволяло бы государю сосредоточиться на существенных и важных делах. Подобные тенденции проявились также в Англии и во Франции. Кроме того, фигуру valido следует расценивать как попытку высшего дворянства вновь вернуть себе то влияние в королевстве, лишить аристократию которого грозили коллегиальные советы и государственная бюрократия. Так что нападкам подвергалась не роль privado как таковая, а конкретные методы использования этого положения Лермой.

Маргарита Австрийская, жена Филиппа III

1. Первые шаги

Основными направлениями короля Филиппа III в начале его правления были: борьба с Англией, подчинение североафриканского побережья, восстановление испанской власти на севере Нидерландов. Но по всем направлениям Испанию ждали неудачи. Экспедиция в Ирландию новой Армады 1601 потерпела поражение. Попытка в 1603 году захватили Алжир тоже оказалась неудачной. В 1604 Амбросио ди Спинола разбил войска повстанцев в Нидерландах и захватил Остенде . Но с 1606 года военная удача отвернулась от испанцев и здесь.

2. Внутренняя политика

В отличие от своего отца Филиппа II и деда Карла V , постоянно передвигались по своим землям, для периода Филиппа III характерно практически постоянное пребывание в Мадриде. Только раз - в - он посетил Каталонию и Валенсию. Столько же было в Португалии. Он приезжал в эту подвластную ему страну в 1619 году только за тем, чтобы принять присягу кортесов.

Практически все время правления Филиппа III королевство Испания находилась в сложной финансовой ситуации, казна была пуста.

В отличие от предшественников Филипп III полагался на единственного советника, который в качестве канцлера или первого министра принимал на себя различные служебные обязанности. При этом короли должность такого доверенного лица (valido, privado) занимал Франсиско Гомес де Сандоваль-и-Рохас, пятый маркиз Денья, герцог Лерма.

Со вступлением Филиппа III на трон Лерма практически сразу взял на себя значительные властные рычаги. Избавился от врагов и противников при королевском дворе.

Выдвижение ЛЭРМ ряд ученых рассматривает в качестве первого шага в направлении создания должности главы правительства, целью которого было управлять бюрократическим механизмом государства, отнимал много времени у короля. Это позволяло королю сконцентрироваться на основных, приоритетных задачах.

Главной целью политики ЛЭРМ было сохранение ресурсов Кастилии в условиях кризиса сунула в Испанию. Свидетельство общего кризиса были:

Первая существенная финансовая кризис случился 1602. Наполнить бюджет удалось за счет увеличения налогов. Начался в больших объемах выпуск медных монет - веллонив (vellones). Веллоны все больше выталкивали серебряные монеты из обращения. В 1607 году Филипп III объявил себя банкротом.

Ко всему снизилось поставку серебра из Америки. Если при Филиппе II американское серебро покрывало 25 процентов государственных доходов, то при его преемнику существенно зменьшалася и эта доля. Все больше серебра оставалось в колониях.

По инициативе Филиппа III кортесы Кастилии дважды - в 1601 и 1621 - поднимали налоги. В итоги они стали доривнюватися половине всех королевских доходов. В этих условиях возрождается значение кортесов. В среднем они стали заседать по 8 месяцев в году. Без их согласия невозможно было поднять налоги. взамен города требовали уступки: освобождение от налогов. другие привилии городским коммунам.

В правление Филиппа III не было крупных восстаний, даже регионального сепаратизма. В то же время значительно возросла преступность, в Кастилии, Валенсии и Каталонии обыденным стал бандитизм.

Несмотря на продолжение культурного развития Испании (Лопе де Вега , Кеведо) в духовной жизни, а также в науке началась значительная кризис. Это было следствием деятельности инквизиции . Университетская наука постепенно вырождалась в рутинную схоластику.

3. Отношения с нехристианским населением

В 1609 изгнаны из Испании арабское население (морисков), оставшегося после завершения Реконкисты. Поводом для таких действий было их мнимые связи с Османской империей и мнение, что мориски поддерживают североафриканских пиратов. В результате действий испанских властей, страны покинуло 270 тысяч человек (в основном квалифицированных крестьян и ремесленников), или 2 процента всего населения, что существенно ухудшилось экономическое положение Испании.

Источники

• Ciriaco Perez Bustamente. La Espana de Felipe III. Madrid. 1979

При небольшом росте Филипп был хорошо сложён и имел приятную внешность. Складом характера Филипп был мало похож на отца. Он был мягок, добросердечен, послушен, крайне благочестив и совершенно неспособен самостоятельно принимать решения. Физическое и умственное развитие Филиппа было замедленно: только на 14-м году жизни у него сменились молочные зубы, а изо всех наук его смогли лишь немного обучить грамматике. вполне обоснованно боялся оставлять государство сыну, так как считал его непригодным для трона.

Став королём, Филипп сразу передал полномочия своему любимцу ("валидо" ), герцогу Лерме, издав при этом повеление, что "подпись Лермы равносильна собственноручной подписи короля". К сожалению, Лерма оказался честолюбивым, но бездарным правителем и только усугубил кризис в стране, не сделав ничего для улучшения финансов и повышения благосостояния народа. В 1609-1614 годах из Испании были изгнаны полмиллиона морисков (крещёных мавров), лучших земледельцев и ремесленников. Особенно заметные бреши возникли в экономике Валенсии и Арагона.

Передав государственные дела в чужие руки, Филипп проводил всё время в праздности. Впрочем, его удовольствия были достаточно невинны: игра в мяч, кости, посещение комедии. Официальные обязанности, такие, как аудиенции, Филипп тоже выполнял, но относился к ним без интереса. Единственное, чему он предавался с увлечением, были дела веры. Он не пропускал ни одной обедни и окружил себя святыми мощами. Благодаря своей набожности Филипп прослыл чуть ли не святым. Следствием столь бездарного правления стало ещё большее возрастание внешнего долга Испании.

В целом внешняя политика правления Филиппа III была успешнее внутренней. Уже к концу XVI века стала очевидно, что страна не в состоянии больше выдерживать прежнюю внешнеполитическую активность, и правительство Лермы пошло на мирные переговоры с главными противниками Испании в предшествующее царствование: , и Нидерландами. После смерти в 1603 году её преемник согласился в 1605 году на заключение мира, достаточно благоприятного для Испании.

Отношения с сначала оставались напряжёнными, но после убийства в 1610 году в малолетство значительно улучшились. Были заключены браки короля с дочерью Филиппа III Анной Австрийской и наследного принца Филиппа (будущего ) с сестрой Изабеллой Бурбон. Однако противоречия между двумя странами сохранялись (в Северной Италии, на Рейне и в целом в вопросе о европейской гегемонии), и к концу правления Филиппа III отношения между ними вновь обострились, свидетельствуя о приближении решающего столкновения в рамках Тридцатилетней войны.

В 1618 году герцог Лерма был отправлен в отставку. Филипп отобрал у него все полномочия и заявил, что отныне будет править лично. Однако никаких серьёзных санкций против бывшего "валидо" не последовало: был найден "козёл отпущения", секретарь герцога Родриго Кальдерон, которого обвинили в убийстве с помощью колдовства королевы Маргариты в 1611 году, пытали и предали казни. Сын опального Лермы, герцог Уседа, сохранил влияние в новом правительстве, хоть и не имел столь широких полномочий, как его отец.

Испания вступила в Тридцатилетнюю войну в 1620 году, и именно её позиция более всего способствовала тому, что региональный конфликт между католиками и протестантами перерос в первую общеевропейскую войну. В Нидерландах в первые годы XVII века выдающийся полководец на испанской службе Амброджо Спинола сумел добиться важных побед над голландцами, но фатальная нехватка денег перечеркнула эти успехи и вынудила испанцев заключить в 1609 году Двенадцатилетнее перемирие, фактически тем самым признав независимость отколовшихся от Испании северных провинций Нидерландов. К концу правления Филиппа III Испания сохраняла и все свои огромные владения в Старом и Новом Свете, и имперские амбиции. Однако экономические фундаменты пока ещё величественного здания были уже непоправимо разрушены.

Согласно анекдоту, высмеивающему испанский придворный этикет того времени, Филипп умер, угорев у камина, так как придворные не смогли своевременно найти единственного гранда, имевшего право двигать кресло короля, а притушить огонь самому королю не позволяло высокое положение.

Король Испании и Португалии из династии Габсбургов, правивший в 1598--

l621 гг. Сын Филиппа II и Анны Австрийской. Ж.: с 1599 г. Маргарита, дочь

эрцгерцога Австрии Карла (род. 1584 г. Умер 1611 г.). Род. 1578 г. Умер 31

марта 1621 г.

Филипп III отличался небольшим ростом, был хорошо сложен и имел

приятное розовое лицо. В официальной обстановке он умел напускать на себя

важность, но вообще держался весело и непритязательно. Он был кроток,

добросердечен и до крайности благочестив. Юность его прошла в послушании и

не очень полезных занятиях. От нездоровой кормилицы Филипп получил

недомогание, от которого никогда не мог вполне освободиться; только на 14-м

году у него сменились молочные зубы -- так медленно развивались его силы. За

все время обучения его наставник Лоа-иза успел преподать наследнику одну

лишь грамматику и немногое из трудов святого Фомы Аквинско- го. Но более

всего внушали ему необходимость строжайшего повиновения отцу, и никогда

никакой сын не был более послушен, чем Филипп. В конце концов Филипп II стал

ощущать от этого даже некоторую тревогу; он не испытывал по отношению к

своему сыну никаких иллюзий и говорил: "У инфанта вовсе нет способностей к

государственному правлению; он только слабое подобие короля; он годен не

столько для того, чтобы управлять другими, сколько для того, чтобы другие

управляли им". Даже когда отец показал сыну портреты трех принцесс, из

которых Филиппу предстояло выбрать жену, он не смог добиться от него

определенного ответа -- принц предоставил право выбора самому королю.

После смерти отца Филипп в первый же день своего правления передал всю

власть в руки любимца, герцога Лермы, издав при этом повеление, что "подпись

Лермы равносильна собственноручной подписи короля". По словам старика

Вилламедианы, всю свою жизнь он был "король только с виду". К несчастью для

Испании, при нем не оказалось своего Ришелье. Герцог Лерма был так же

безволен и бессилен, как и его господин, и думал только о собственном

обогащении. Ничего не было сделано для улучшения финансов и повышения

благосостояния народа. "Во всем, что видно и слышно, -- писал кардинал

Толедский, -- обнаруживаются явные признаки упадка". Король еще более

усугубил этот процесс, изгнав в 1609 и 1610 гг. из Испании около

полумиллиона мо-рисков, считавшихся в то время лучшими земледельцами и

ремесленниками.

Переложив груз ответственности на чужие плечи, Филипп полностью отдался

приятному времяпрепровождению. В удовольствиях его, впрочем, не было ничего

буйного или развратного. Проживая за городом, он с увлечением занимался

охотой, а находясь в Мадриде, любил играть в мяч, кости и посещал комедию.

Но во все эти занятия он никогда не вносил страсти или душевного жара, он

занимался ими просто потому, что чем-то надо было заниматься. Король не

уклонялся от обязанности давать аудиенции, но к вопросам, которые ему

предлагались, и вообще к делам не проявлял никакого интереса. Единственное,

к чему он испытывал искреннее влечение, были дела веры, так что набожностью

своей Филипп приобрел почти что славу святого. Каждое утро он слушал обедню,

а по вечерам до девяти раз произносил вслух молитву. Он жил среди святых

мощей, потому что, по словам одного современника, "не был в состоянии

уходить из монастырей и лишать себя удовольствия слушать разговоры монахов".