Джон китс ода греческой вазе. «ода греческой вазе» дж.китса в переводе в.а.комаровского

На долю Каролины Павловой, так же как и на долю ее старших и младших современников в поэзии, выпало, казалось бы, соединять несоединимое: завещанные «золотым веком» полноту, гармонию и всеобщность мировосприятия с духовным расколом, безвыходной противоречивостью и обособленностью индивидуального сознания, привнесенными в русскую жизнь «веком железным». Это-то основное содержание духовной жизни эпохи и нашло самобытное выражение в стихах Павловой Русские поэты. Антология русской поэзии в 6-ти т. - Москва: Детская литература, 1996. Т. 5. С. 175.. Ее поэзию характеризует столкновение, противоборство мечты и реальности, былых упований и нынешних разочарований, ума и сердца, поэзии и быта:

О былом, о погибшем, о старом

Мысль немая душе тяжела;

Много в жизни я встретила зла,

Много чувств я истратила даром,

Много жертв невпопад принесла.

Шла я вновь после каждой ошибки,

Забывая жестокий урок,

Безоружно в житейские сшибки:

Веры в слезы, слова и улыбки

Вырвать ум мой из сердца не мог.

В известной мере путь Павловой в литературе был типичным для последекабрьского поколения русских поэтов. Современники грандиозных социально-политических взрывов, они вступали в поединок с жизнью во всеоружии энциклопедических знаний не только в области истории мировой цивилизации, истории взлетов и падений человеческой культуры и морали, небывалых озарений человеческого разума, но и ошеломляющих своим однообразием и многочисленностью заблуждений его, - без сколько-нибудь отчетливого представления о положении дел в настоящем, следовательно, и об исторической перспективе.

Девичья фамилия Павловой была Яниш. Она родилась в семье обрусевшего немца, врача, преподавателя Московской медико-хирургической академии. Несмотря на стесненность семьи в средствах, Каролина получила хорошее домашнее воспитание. Еще в раннем возрасте она обнаружила незаурядную одаренность во всем, что касалось языков и словесных наук. Рано начала писать стихи (сначала на немецком и французском языках). Великий немецкий ученый и путешественник Александр Гумбольдт, познакомившийся с Каролиной Яниш в 1829 году в Москве, был восхищен как ее общими познаниями, так и ранними стихами. Рукопись ее стихотворений и переводов А. Гумбольдт взял с собой, чтобы показать самому И. В. Гете. По словам невестки великого поэта, ее «тесть всегда хранил эту тетрадь на своем столе».

Юная Каролина Яниш получила признание и в московском литературном кругу. Центром культурной жизни древней столицы в ту пору был салон княгини 3. А. Волконской. У нее бывали Пушкин, Веневитинов, Баратынский, Дельвиг, Погодин, Шевырев, Козлов, Чаадаев и другие. Здесь девятнадцатилетняя Каролина познакомилась с выдающимся польским поэтом Адамом Мицкевичем. Человек исключительных дарований, гениальный импровизатор, блестящий собеседник, гражданин в полном смысле слова, к тому же окруженный ореолом изгнанничества, он произвел на девушку неизгладимое впечатление, перешедшее во влюбленность, а вскоре и надолго - в глубокую, сильную и ровную любовь. Мицкевич сделал ей предложение. Отец не препятствовал дочери. Однако богатый дядя ее, от которого зависело будущее всей семьи, был решительно против. Девушка сама принесла свое чувство в жертву чувству долга перед семьей.

В 1837 году Каролина Карловна вышла замуж за известного русского прозаика Н. Ф. Павлова. К этому времени она уже стала богатой (дядя, роковым образом воспротивившийся ее браку с Мицкевичем, умер и оставил ей значительное наследство). Внешне все складывалось благополучно: талантливая женщина решила связать свою судьбу с писателем, который заставил говорить о себе всю читающую Россию. Вышедшие в 1835 году отдельным изданием три повести Павлова - «Именины», «Аукцион», «Ятаган» - принесли ему славу лучшего русского беллетриста. Впрочем, Николай Филиппович оказался не совсем бескорыстен в своем чувстве к Каролине Карловне. По свидетельствам современников, женился он по расчету. Разрыв между ними становился неминуем. К тому же эта маленькая семейная трещина роковым образом соотносилась с большим расколом в тогдашней литературно-общественной жизни.

Ожесточенная полемика, развернувшаяся в 1840-е годы между славянофилами и западниками, стала одним из острых проявлений скрытого брожения умов, которое дало о себе знать и в первое десятилетие после декабрьского восстания.

Монументальное художественное воплощение элитарный взгляд поэтессы на историю получает в одном из самых сильных ее созданий - программном стихотворении «Разговор в Трианоне» (1848). Поэтическая риторика К. Павловой, наложившая, по мнению современников и потомков, характерный отпечаток на все ее творчество, празднует здесь свой истинный триумф. Граф Калиостро, выступающий рупором ее собственных идей, в словопрении с графом Мирабо (которое ведется накануне революции 1789 года) высказывает мысли, в отдельных частностях, быть может, приемлемые и для славянофилов, и для западников, но в целом странные, даже чуждые, пожалуй, и тем, и другим.

Подобно тому как «Разговор в Трианоне» стал откликом на революционные события 1848 года, другое ее программное стихотворение, «Разговор в Кремле» (1854), вышло в свет под громовой аккомпанемент Крымской войны, которая имела не только собственно русский, но и мощнейший общеевропейский резонанс. Индивидуализму западной цивилизации здесь противопоставлено нравственно-религиозное единство, «соборное» начало русского жизненного уклада. Павлова воспевает имена и дела княгини Ольги, Дмитрия Донского, Козьмы Минина, Прокофия Ляпунова, Петра I. Но в ту пору, когда русский позор в Крымской войне стал очевидным фактом, поэтический панегирик теням великих надо было строить не как вызов Западу, а как упрек современной России. Гражданское начало в этом высоком славословии Павловой должно было возобладать над престижными соображениями.

Как будто чувствуя, что «Разговор в Кремле» не охватывает всей сложности проблем русской жизни, Павлова в 1850-е годы погружается в стихию интимной лирики. Ее стихи этого периода отличаются не столько эмоциональной или экспрессивной, сколько исследовательской проникновенностью и достоверностью.

Мы странно сошлись. Средь салонного круга,

В пустом разговоре его,

Мы словно украдкой, не зная друг друга,

Свое угадали родство...

Занявшись усердно общественным вздором,

Шутливое молвя словцо,

Мы вдруг любопытным, внимательным взором

Взглянули друг другу в лицо.

Лирика становилась не только способом художественного самовыражения (как в ранних стихах) или убеждения (как в «Разговоре в Трианоне» и в «Разговоре в Кремле»), но и способом художественного познания себя и окружающих. Любящий взор был одновременно «любопытным» и «внимательным».

Глубокий психологический анализ - неотъемлемая черта лучших образцов любовной лирики середины XIX века. В ту пору, когда в творчестве Достоевского, Льва Толстого, Тургенева, Гончарова формировался русский социально-психологический роман, Тютчев, Некрасов, Аполлон Григорьев, Полонский, Фет в своей любовной лирике, подобно нашим великим прозаикам, устремили «любопытный, внимательный взор» во внутренний мир современного человека, исследуя всю глубину его сердечной смуты, показывая жизнь терзаемого противоречиями, а подчас и растлившегося духа во всей ее ужасающей достоверности.

Павловой принадлежит в этом ряду особое место - в силу врожденной способности взглянуть на свой душевный опыт отстраненно, как смотрит бесстрастный наблюдатель.

Да, я душой теперь здорова,

Недавних дум в ней нет следа;

Как человека мне чужого

Себя я помню иногда.

Этот безотрадный итог, к которому пришла Павлова в своей любовной лирике, переживался тем более драматично, что, начиная со второй половины 1850-х годов, ее популярность в литературе снижается. Переезд за границу в 1856 году закрепил то, что уже, в сущности, свершилось,- выпадение Павловой из литературно-общественной жизни. Живя в Дрездене, она занимается переводами русских поэтов на немецкий и французский языки.

Впрочем, она не переставала следить за тем, что происходит в России. Стихотворение «На освобождение крестьян» (1862) стало одним из последних поэтических откликов Павловой на общественно-политические события. Поначалу оно производит впечатление риторического: в самом деле, что, казалось бы, общего в судьбе рафинированной поэтессы с судьбами русских мужиков и баб? Первые строфы стихотворения и пересказ древнеримского предания и впрямь отдают декламацией.

Однако, лишь прочитав балладу до конца, читатель начинает понимать, что неспроста был затеян весь рассказ, что опасному и долгому пути римского раба можно уподобить вековую дорогу русского крестьянина к своему освобождению. «Римская потеха» возобновилась в России. Уже русский раб идет, подвергаясь опасностям и бесчеловечным насмешкам. Главное же в финале - ответ на вопрос: какую все-таки ношу он пытается донести, не уронив и не разбив, на общественный алтарь?

Несет, гонимый, роковое,

Таинственное благо он,

Несет понятье он святое -

Свободу будущих времен.

Развращенные зрители русского «широкого Колисея», потешающиеся над затравленным рабом, бесчеловечны и безбожны. А вот он, сохраняя в целости свой нравственный опыт и понятие о свободе, спасает не только себя, но и их. В этой-то точке судьба рафинированной поэтессы и сливается с судьбой народной. Ведь и для нее самой так важно было пронести через жизненную и литературную арену «роковую, таинственную» ношу, «понятье святое» об освободительной миссии поэзии, которое она почерпнула в пушкинском «золотом веке». Вот почему самыми проникновенными и сильными во всем ее наследии являются стихи о поэзии. Это в полном смысле слова прекрасные и подвижнические стихи:

Ты, уцелевший в сердце нищем,

Привет тебе, мой грустный стих!

Мой светлый луч над пепелищем

Надежд и радостей моих!

Одно, чего и святотатство

Коснуться в храме не могло:

Моя напасть, мое богатство!

Мое святое ремесло!

Но грустно думать, что напрасно была нам молодость дана...

Примечания:
Впервые — сб. «Киевлянин на 1850», изд. М. Максимовича. М., 1850 с подстрочным примечанием к заглавию: «Это стихотворение относится к трем женщинам-поэтам, родившимся в один и тот же год». Е. Казанович предполагает, что в первой части стихотворения изображена Е. П. Ростопчина. Но подобное предположение опровергается не только несоответствием года рождения (1811), но и места рождения Ростопчиной (Москва). Героиня стихотворения, очевидно, парижанка. К Москве нельзя отнести стихи: «Где, воцарясь, земное просвещенье Устроило свой Валфазарский пир». Во второй части, как указывает Е. Казанович, изображена рано умершая американская поэтесса Лукреция Мария Дэвидсон (1808—1825). Ей была посвящена статья в «Литературной газете». Здесь сказано, что Дэвидсон обещала «Новому Свету талант, могущий состязаться с современными поэтами Англии». В образе третьей души представлена сама Павлова, которой был «указан мирный путь».
Эпиграф — из 8-й главы «Евгения Онегина».
2. Валфазарский пир — по библейской легенде, пиршество вавилонского царя Валтасара, убитого во время оргии завоевавшими его царство персами.

Каролина Павлова (урожденная Яниш) появилась на свет 10 июля 1807 года в городе Ярославле. Ее учителем стал знаменитый Баратынский. В доме отца Каролина регулярно встречалась с самыми выдающимися умами современности: учеными, писателями, элитой общества. Очень рано Каролина Карловна обратила внимание литературного общества на свой талант. В 1929у появилось первое из семи посланий к ней Языкова.

В личной жизни Каролины Павловой большую роль сыграл Адам Мицкевич, которого она встретила в 1825 в салоне княгини Волконской.
В 1830-е Каролина Яниш вышла замуж за Николая Филипповича Павлова, известного в то время литератора, она еще больше сблизилась с людьми искусства, литературными кружками, бывшими в то время носителями передовых идей. Члены кружков, князь Вяземский, граф Соллогуб, Языков, Дмитриев, Панаев, воспели ее в своих произведениях. С момента замужества Каролина Павлова посвятила себя русской литературе, преимущественно стихосложению и переводам.
Каролина Карловна переводила стихи Пушкина, Вяземского, Баратынского, Языкова, уже в шестидесятые годы она взялась за «Дон-Жуана» и «Царя Федора Ивановича» Алексея Толстого. В 1833 ее произведения вышли отдельным изданием на немецком языке.

В конце 30-х - начале 40-х Павловой были созданы «Das Nordlicht, Proben der neuen russ. Literatur», «Les Preludes» (Paris, 1839, в книге - перевод произведения Пушкина «Полководец»), «Jeanne d"Arc, trag. de Schiller, trad. en vers francais» (Paris, 1839). Позднее она занималась переводом с немецкого на русский и английский, ее интересовали произведения Рюккерта, Гейне, Камбеля, а больше всего Вальтера Скотта. Их публиковали в «Отечественных записках» в 1839-1840. Переводы Байрона и Шиллера печатались в «Москвитянине» в 1840-1841. На французском языке в 1839 было издано «Preludes».

С 1839 в печати появлялись стихи Каролины Павловой. В «Отечественных записках» в 1839-1840 было опубликовано стихотворение «Неизвестному поэту», посвящённое Милькееву. В 1840 в «Одесском альманахе» напечатали стихотворение «Поэт», а в «Утренней заре» — «Предел родной». В 1843 в «Москвитянине» появились стихи Каролины Карловны «Донна Иннезилья», «Воспоминание», а в «Современнике» — «Была ты с нами неразлучна». В 1844 напечатали « Языкову» в «Литературном вечере», в 1847 в «Московском обозрении» — «Когда в раздор с самим собою», «В часы раздумья и сомненья», а в 1848 там же — «Ответ на ответ».
В пятидесятые годы Каролина Павлова продолжила переводить и писать оригинальные стихи, которые регулярно публиковались в разных изданиях. В «Современнике» были размещены: в 1850 «Поет ветер», «Всегда и везде», в 1854 году «Объяснение псевдонима». В «Рауте» Сушкова в 1851 году выходит «Рассказ Лизы» из повести в стихах «Кадриль», в 1854 году — из «Laterna Magica», «Москва», «Сходилась я и расходилась». В «Москвитянине» в 1852 году — «Гаррик во Франции» (комедия в 2 действиях). Примечательно патриотическое произведение Каролины Павловой «Разговор в Кремле», опубликованное в «Северной пчеле» в 1854. Оно получило широкую известность и послужило поводом к длительной и острой полемике между Каролиной Павловой и Панаевым, редактором «Современника». Причиной стал критический анализ на «Разговор в Кремле», размещенный в журнале, который занял 20 страниц и содержал в себе все основные моменты истории трех стран (России, Франции, Англии), написан он был в форме острой критики. В поэме «Разговор в Кремле» Павлова позволила себе обнародовать свой отклик на события 1854, чем показала свою симпатию к славянофильству, что фактически послужило причиной столь острой реакции.

В 1955 в «Отечественных записках» публиковались произведения Павловой «Слепой из Шенье», «Старуха», «О старом», «Праздник Рима», «Когда карателем великим», «О былом и погибшем», «В ужасающей пустыне». В 1956 драматическая сцена «Амфитрион», «Люблю я вас, младыя девы». В 1859 в «Русской беседе» опубликовано «Писали под мою диктовку».

В «Русском вестнике» Каткова с 1856 по 1860 вышел целый ряд стихотворений Павловой, что способствовало росту ее популярности. Были опубликованы рассказы «Кадриль», «За чайным столом», «Ночлег Витекинда», «Воспоминание об Иванове» — произведение, посвященное известному живописцу (1858).

В России вышли переводы Каролины Карловны с немецкого — произведения Шиллера. В 1867 в «Беседе Московского общества любителей российской словесности», в которое Павлову приняли в качестве почетного члена, опубликовали «Монолог Теклы» из «Валленштейнова лагеря». В 1868 в «Вестнике Европы» появилось произведение «Смерть Валленштейна».

Пожалуй, из всего, что было написано Павловой, только два произведения касаются важных общественных вопросов: «Разговор в Трианоне» (1848) и «Разговор в Кремле», именно они были написаны ею в ответ на политические события того времени. «Разговор в Трианоне» — поэма, созданная в форме диалога о французской революции, который ведут Мирабо, сторонник свободы, и Калиостро, обладающий огромным опытом, накопленным за многие годы, и здравым смыслом. Цензура того времени не позволила этому произведению быть опубликованным, несмотря на то что в нем читались реакционные мысли. В частности, один из героев говорит о том, что волнения утихнут, люди успокоятся, и им снова понадобятся старые узы, разрушенные революцией. Как дополнение к поэме в том же году в свет вышло стихотворение «К С. Н. К.», в котором содержатся комментарии к ней.

Жанры, используемые Павловой, не столь разнообразны. Больше всего ее привлекала лирика, особенно послания и элегии. Из-за этого в критической статье Щедрин назвал ее приверженцем «мотыльковой поэзии» и обвинил в праздности и лжи, называя фразы ее стихов призраками без единого живого места.

Последние произведения Каролины Павловой, «Мои воспоминания», были опубликованы в «Русском архиве» в 1875. Ее биография, а также биографические сведения о ее муже были размещены в издании С. Полторацкого «Le comte Theodore Rostoptchine 1765—1826» и H. Гербелем в издании «Хрестоматии для всех». Отзывы и критические статьи о произведениях Павловой публиковались в «Сочинениях Белинского», а перечень последних напечатанных книг — в «Библиографическом словаре русских писательниц» князя Н. Голицына.
Каролина Карловна Павлова скончалась 14 декабря 1893 года в Дрездене, где жила в последние годы жизни.

pavlova.ouc.ru

Каролина Павлова родилась в Ярославле, но детство, начиная с годовалого возраста, провела в Москве, куда переехали ее родители. Отец поэтессы Карл Иванович Яниш - немец, по образованию врач, профессор физики и химии при Московской медико-хирургической академии - обеспечил дочери прекрасное домашнее воспитание. Очень способная, она превосходно владела иностранными языками, была весьма начитана в русской и мировой литературе, неплохо рисовала. Рано начала писать стихи.

Бывая в юности в салонах А. П. Елагиной и кн. Зинаиды Волконской, Каролина Яниш стала известна кругу писателей своими стихами и переводами произведений русских поэтов на иностранные языки. В салоне Волконской девятнадцатилетняя девушка познакомилась с находившимся в ссылке в России польским поэтом Адамом Мицкевичем, брала у него уроки польского языка. Мицкевич сделал ей предложение, но помолвка расстроилась из-за несогласия ее родных. Мицкевич вскоре уехал за границу. Встреча с ним сыграла большую роль в духовной жизни поэтессы, пронесшей любовь к Мицкевичу до конца своих дней. Первым печатным выступлением Каролины Яниш была опубликованная в Германии (Дрезден-Лейпциг) книга оригинальных немецких стихотворений, переводов из русских поэтов - Пушкина, Баратынского, Языкова - и переводов русских песен на немецкий язык (1833 г.). Существуют сведения о том, что переводы русской поэтессы одобрил до появления их в печати Гете и написал ей письмо. Позднее подобный сборник ее, куда вошли переводы из русских, немецких, английских и польских поэтов на французский язык, был напечатан в Париже.

В 1837 году Каролина Карловна вышла замуж за беллетриста Н. Ф. Павлова, прославившегося своими "Тремя повестями". На первых порах в семье был лад. Литературный салон Павловых в конце 30 - начале 40-х годов считался самым известным и многолюдным в Москве. Тут появлялись Аксаковы, Гоголь, Грановский, Григорович, Герцен, Баратынский, Киреевские, Фет, Полонский и другие писатели. Павловой посвящали стихи Баратынский, Вяземский, Языков, Мицкевич. К. Павлова начала печататься в русских журналах: в 1839 году в "Отечественных записках" было помещено ее стихотворение "Неизвестному поэту", названное в рецензии Белинского "прекрасным". Помимо стихотворений, она напечатала в 1847 году повесть "Двойная жизнь", где перемежались стихи и проза. В образе молодой девушки, героини повести, Павлова показала негативные стороны светского воспитания, приоткрыв внутренние, психологические черты своей биографии.

В начале 50-х годов безудержная карточная игра Н. Ф. Павлова, допускавшего неблаговидные поступки и проматывавшего состояние Янишей, поставила семью на грань разорения, и супруги разошлись. Н. Ф. Павлов был выслан в Пермь, Каролина Карловна с матерью и сыном уезжает в Дерпт, затем в Петербург и за границу. В 1858 году она возвратилась в Москву и, проведя там лето, навсегда покинула родину и посетила ее потом лишь раз, в 1866 году. Решение уехать из России возникло под влиянием недоброжелательства старых знакомых, преследований кредиторов и выступлений демократической критики, многое осуждавшей в творчеств" честолюбивой поэтессы. К тому же слава ее в России явно меркла, а итоговая книга ее стихов, вышедшая в 1863 году, была встречена без всякого энтузиазма. Обосновавшись в Дрездене, Павлова упорно работала; она подружилась с поэтом А. К. Толстым, перевела на немецкий язык его стихи, драмы "Смерть Иоанна Грозного" и "Царь Федор Иоаннович", поэму "Дон Жуан" и тем доставила ему широкую известность в Германии. Свою одинокую старость она доживала, из-за недостатка средств на городскую жизнь, в местечке Хлостревиц около Дрездена. Скончалась на 86-м году жизни; хоронили ее на счет местной общины, распродав для покрытия расходов скудное имущество покойной. В России ее к тому времени совсем забыли.

Истоки поэзии Каролины Павловой связаны с русской романтической школой 30-х годов, с творчеством Языкова, Баратынского, Лермонтова. Поэтесса разрабатывает жанр послания и элегии, форму сюжетного балладно-фантастического стихотворения или "рассказа в стихах" ("Огонь", "Старуха", "Рудокоп"), Она настойчиво выдвигает тему избранничества, пишет о высокой душе, поэте, противопоставляющем свой духовный мир окружающей действительности и как бы преображающем ее. Борьба страстей, тема внутренних противоречий личности окрашена в поэзии Павловой трагически. Ее лирика заключает в себе широкий круг мотивов: спор сомнения с верой, разочарования с надеждой, спор сменявших друг друга поколений, строгие уроки жизни, судьба женщины. В конце 50-х и начале 60-х годов в цикле стихотворений, посвященных мучительному роману с дерптским студентом-юристом, впоследствии профессором, Б. И. Утиным, поэтесса говорит об одиночестве душ, неспособных преодолеть его даже в любви. Скепсисом веет и от стихотворений К. Павловой не исторические темы. Беспредельно любящая поэзию, она находит бодрые, жизнеутверждающие ноты, лишь воспевая творческий труд, вдохновение. Полны точного и глубокого психологизма поздние ее стихотворения ("Ты, уцелевший в сердце нищем", "О былом, о погибшем, о старом"), где она отрешилась от присущей ей некоторой рассудочности и романтической символики прежних стихов, стала писать проще и душевнее.

Каролина Павлова - поэт большого мастерства, большого диапазона. Ее стих Белинский назвал однажды "алмазным". "Лирика женского сердца" в поэзии XIX века получила в ее творчестве, может быть, наиболее полное и значительное воплощение. Сдержанный, суховато-скупой стиль многих ее стихотворений исходит в идеале от Баратынского, которого она считала своим учителем. По своим идейно-политическим воззрениям Павлова примыкала к лагерю славянофилов, хотя и звала их объединиться с западниками.

Родилась 10 (22) июля 1807 года в Ярославле. Детство, юность и зрелую пору жизни провела в Москве. Отец её, обрусевший немец, профессор Карл Иванович Яниш, был широко образованным человеком. Медик по специальности, он преподавал физику и химию, занимался астрономией и живописью, отлично знал литературу. Под руководством отца Каролина получила прекрасное домашнее воспитание. Ребёнком она уже знала четыре языка и помогала отцу в его астрономических наблюдениях. В Москве она слыла девицей, «одарённой самыми разнообразными и самыми необыкновенными талантами».

В молодости Каролине довелось пережить сильное душевное потрясение. В 1825 году она встретилась с польским поэтом Адамом Мицкевичем, высланным с родины в Москву за причастность к национально-освободительному движению поляков против русского самодержавия. Молодые люди полюбили друг друга и собирались пожениться, но Яниши восстали против брака дочери с необеспеченным и политически неблагонадёжным поэтом. Да и сам Мицкевич, кажется, охладел к невесте и не прочь был освободиться от данного ей слова. Вскоре Мицкевич оставил Москву, и больше с Каролиной Карловной они не встречались. Эта неудачная любовь отразилась во многих ранних стихах Павловой. Много лет спустя, глубокой старухой, она писала сыну Мицкевича: «Воспоминание об этой любви и доселе является счастьем для меня».

В конце 1820-х годов Каролина Карловна сблизилась с московскими литературными кругами, между прочим - с Е. А. Баратынским и Н. М. Языковым. Тогда же она и сама приступила к литературным занятиям - на первых порах в качестве переводчицы на немецкий и французский языки стихотворений Пушкина и других современных русских поэтов. Первые оригинальные стихи Каролины были также написаны по-немецки и по-французски. Немецкие переводы девицы Яниш были доставлены в рукописи Гёте, который одобрил их и прислал переводчице лестное письмо. В 1833 году переводы эти были изданы в Германии. Несколько позже, в 1839 году, в Париже вышел сделанный Каролиной Карловной французский перевод трагедии Шиллера «Жанна д’Арк». К тому времени она начала писать и русские стихи, пользовавшиеся успехом в московских литературных салонах.

Между тем личная жизнь Каролины Яниш складывалась не слишком удачно. Она была уже не первой молодости. Ей грозила участь остаться старой девой. Но в 1836 году Янишам досталось довольно значительное наследство, и Каролина Карловна стала богатой невестой. Вскоре нашёлся и жених - известный в своё время писатель Николай Филиппович Павлов, человек легкомысленный, отчаянный игрок и к тому же бывший на худом счету у начальства (отчасти как автор повестей с довольно резкими антикрепостническими выпадами).

Выйдя за Павлова замуж, Каролина Карловна немедленно завела собственный литературный салон, в котором безраздельно «царила». Писатели, учёные, артисты, художники и музыканты охотно посещали собрания у Павловой. По мнению Н. Берга, они относились к ней несколько насмешливо, недолюбливали за чопорность, громадное самомнение и необоримую страсть зачитывать всех и каждого своими стихами.

1840-е годы были временем наибольших успехов Павловой и расцвета её поэтического дарования. Она писала много, деятельно участвовала в журналах и альманахах, выработала свою характерную поэтическую манеру, несколько холодноватую, но в высшей степени эффектную, овладела отточенным стихотворным мастерством.

В 1848 году был издан роман Павловой «Двойная жизнь», написанный стихами и прозой. К тому же времени относится её небольшая поэма «Разговор в Трианоне», которую сама она считала лучшим своим произведением. Хотя эта поэма в силу некоторых обстоятельств была запрещена цензурой, Павлова выступила в ней убеждённой и воинствующей противницей передовых идей, со страхом встретившей революционные события, развернувшиеся в 1848 году на Западе.

Вскоре на К. Павлову обрушились серьёзные неприятности. Она была несчастлива в семейной жизни. Н. Ф. Павлов спустил с рук её состояние. В 1852 году между супругами произошёл полный разрыв. Старик Яниш по наущению дочери (как утверждали) пожаловался на Павлова начальству, которое только искало случая придраться к человеку, слывшему неблагонадёжным. У Павлова был произведён обыск и найдено множество запрещённых книг. Сначала его посадили в долговую тюрьму, так называемую «Яму», а потом выслали под надзор полиции в Пермь.

Эта скандальная история произвела в Москве большой шум и вооружила против Каролины Карловны общественное мнение, поскольку в ней видели главную виновницу беды, свалившейся на Павлова. Известный остряк С. А. Соболевский пустил по рукам злое стихотворение, которое начиналось так:

Оставаться в Москве Каролине Павловой было неловко, и весной 1853 года она уехала в Петербург, а оттуда - в Дерпт, где подружилась с поэтом А. К. Толстым (впоследствии она перевела на немецкий язык его баллады, поэмы и драмы). На политические события 1854 года (Крымская война с французами и англичанами, оборона Севастополя) Павлова откликнулась поэмой «Разговор в Кремле», написанной в охранительном, официально-патриотическом духе. В передовых общественных и литературных кругах поэму, естественно, встретили в штыки.

Обиженная и растерявшаяся, но не сдавшая своих консервативных позиций, Павлова решила покинуть Россию. Она побывала в Константинополе, в Италии, в Швейцарии, а в 1861 году окончательно поселилась в Германии, в Дрездене, лишь изредка и на короткое время наезжая в Россию.

Иногда стихи её появлялись во второстепенных русских изданиях. В 1863 году в Москве вышел небольшой сборник её стихотворений, насмешливо встреченный передовой критикой. Сборник этот безнадёжно запоздал: поэзия, жившая преданиями романтизма 1830-х годов и начисто отрешённая от задач общественной борьбы, в эпоху 1860-х годов была совершенно не ко времени.

Смерть её, 2 (14) декабря 1893 года, осталась незамеченной, и сама память о ней надолго заглохла. «Воскресил» Павлову Валерий Брюсов, издавший в 1915 году собрание её сочинений. Каролина Павлова обрела своё место в истории русской поэзии 1840-1850-х годов, когда она с немалым талантом и бесспорным мастерством создавала свои лучшие произведения.