Марк твен людоедство в поезде краткое содержание. Людоедство в поезде - натуральная иллюстрация американской демократии по марк твену. Людоеды на железнодорожном поезде
Диссертация
Пяткова, Наталия Сергеевна
Ученая cтепень:
Кандидат филологических наук
Место защиты диссертации:
Код cпециальности ВАК:
Специальность:
Русская литература
Количество cтраниц:
1 Концепция античности в творчестве A.A. Фета .
1.1 A.A. Фет и античность. Антологические элегии.
1.2 Секст Проперций . Личность и творчество.
1.3 Переводческая концепция A.A. Фета.
2 Восприятие творчества Секста Проперция в России XIX века.
2.1 К.Н. Батюшков и Секст Проперций (стихотворение Батюшкова «Тень друга » и VII элегия четвертой книги Проперция «Sunt aliquid manes: letum non omnia finit»).
2.2 М.Ю. Лермонтов и Секст Проперций (стихотворения Лермонтова «К*** (Не ты, но судьба виновата была.)» и «К себе » и V элегия второй книги Проперция «Нос verum est tota te ferri, Cynthia, Roma»).
2.3 Переводы А.Н. Майкова из Секста Проперция.
3 Любовная элегия Проперция в переводе A.A. Фета.
4 Эпическая природа лирики Проперция в переводе A.A. Фета.
4.1 Мифологический текст.
4.2 «Римский » текст.
4.3 Описание обычаев, примет, обрядов.
4.4 Изображение природы.
5 Ритмико-синтаксическая организация элегий Проперция в переводе A.A. Фета.
5.1 Прием анжамбемана .
5.2 Особенности поэтического языка элегий Проперция.
5.3 Размер.
Введение диссертации (часть автореферата) На тему "А.А. Фет - переводчик секста проперция"
Изучение творческого наследия A.A. Фета получило в последние десятилетия необычайный подъем, обусловленный пробудившимся интересом современного общества к вопросам духовной культуры и в частности - к античности. Свидетельством этого процесса и одной из причин исследовательского интереса к Фету стало издание Полного собрания сочинений поэта 1, ранее неопубликованных писем2, целой серии научных работ, включая сборники, посвященные творчеству Фета3, в которых выработаны новые подходы и обозначены новые аспекты изучения личности и творчества поэта, в том числе - в освещении проблем «Фет и античность», «Фет-переводчик».
Актуальность диссертационного исследования обусловлена интересом современной филологической науки к наследию мировой культуры, начиная с античности, повышенным интересом современного литературоведения к вопросам рецептивной поэтики, включающей переводоведение.
Изучение творчества Фета под углом зрения двух сопрягаемых проблем - античность и переводческая деятельность поэта - представляется принципиально важным, поскольку Фет, испытавший мощное влияние античной культуры с первых шагов творчества, на протяжении всей жизни выступал как автор антологических стихотворений и как переводчик римских классиков. Ему принадлежит честь создания библиотеки древнеримской литературы. Он перевел всего Горация , многое из Овидия («Превращения », «Скорби », элегии из «Книги любви »), «Сатиры » Ювенала,
1 Фет A.A. Сочинения и письма: в 20 т. СПб., 2004-2007. Т. 1-4.
2 Фет A.A. и его литературное окружение: в 2 кн. ИМЛИ РАН, 2008; Фет A.A. Поэзия . Проза. М., 2009.
3 Успенская A.B. Антологическая поэзия А.А.Фета. СПб., 1997. 96с.; Вулих Н.В. А.А.Фет - переводчик од Горация // Рус. лит. 2001. № 2. С. 117-122; Ачкасов A.B. Шекспир в переводе Фета в контексте русской переводческой школы середины XIX века // Шекспир У. Антоний и Клеопатра. Перевод А. Фета. Курск, 2003. С. 13-22; Кошелев В.А. «Лирическое хозяйство » A.A. Фета // Сочинения и письма: в 20 т. СПб., 2007. Т. 4. С. 474-504; Кошелев В.А. Афанасий Фет как забытый писатель // Забытые и второстепенные писатели XVII-XIX веков как явление европейской культурной жизни. Псков, 2002. Т. 2. С. 87-94; Ачкасов, A.B. Фет-переводчик в оценках 1920-1990-х гг. // XVIII Фетовские чтения. Афанасий Фет и русская литература. Курск, 2004. С. 183-197.
Стихотворения » Катулла, «Элегии » Тибулла, «Энеиду » Вергилия , «Сатиры » Персия, «Горшок » Плавта, «Эпиграммы » Марциала4.
В ряду переведенных Фетом авторов особое место занимает Секст Проперций , автор четырех книг «Элегии ». Переводы древнеримских лириков I в. до н.э. - Катулла, Тибулла, Овидия и Проперция - сделаны Фетом в 1880-е годы, во время создания «Вечерних огней ». Датировать перевод «Элегий » Проперция правильнее всего будет периодом 1883-1887 гг. В 1883 году Фет выпустил труд жизни - стихотворный перевод всех сочинений Горация. Затем Фет стал переводить других римских поэтов . Работа эта была необычайно интенсивной и дала исключительные результаты. В последние семь лет жизни Фет выпустил в свет «Сатиры » Ювенала, «Стихотворения » Катулла, «Элегии » Тибулла, «Превращения » Овидия, «Элегии » Проперция , «Энеиду » Вергилия, «Сатиры » Персия, «Горшок » Плавта, «Эпиграммы » Марциала, «Скорби » Овидия»5. В письме Д.И. Нагуевскому от 30 мая 1887 Фет сообщает об «Элегиях » Проперция, «готовых к печати »6.
Вопрос о влиянии лирики Проперция на русскую литературу был поставлен в конце XIX века Д.И. Нагуевским, автором «Истории римской литературы », признанным авторитетом, который по просьбе A.A. Фета в 1887-1889 гг. был составителем комментария к переводимой поэтом «Энеиде » Вергилия. Д.И. Нагуевский писал о большом влиянии творчества Проперция на создание «Amores» Овидия, на творчество Апулея , Лактанция,
4 Вопрос «античность и Фет » получил освещение в исследованиях: Благой Д.Д. Мир как красота (О «Вечерних огнях » Фета). М., 1975. 112 е.; Савельева Л.И. Античность в русской поэзии конца XVIII -начала XIX века. Казань, 1980. 119 с.; Сухова Н.П. Фет как наследник антологической традиции // Вопросы литературы. 1981. №7. С. 172-176.; Успенская A.B. Место античности в творчестве А.А.Фета // Русская литература. 1988. № 2. С. 142-149; Бухштаб Б.Я. A.A. Фет: Очерк жизни и творчества. Л., 1990. 137 е.; Кибальник С.А. Русская антологическая поэзия первой трети XIX в. Л., 1990. 267 е.; Асланова Г.Д. Афанасии Фет - переводчик латинских поэтов // Проблемы изучения жизни и творчества А.А.Фета: межвуз. сб. науч. трудов. Курск, 1990. С. 49-55; Успенская A.B. Антологическая поэзия А.А.Фета.; Михайлов A.B. A.A. Фет и боги Греции // Михайлов A.B. Обратный перевод. М., 2000. С. 422-443; Коковина Н.З. Фет в работе над поэзией Горация // А.А.Фет и русская литература: XVI фетовские чтения. Курск, 2002. С. 57-66; Успенская A.B. Греческие переводы Фета // А.А.Фет и русская литература: мат-лы всероссийск. науч. конф. Курск, 2003. С. 160-166; Генералова Н.П. О Фете-переводчике // A.A. Фет. Сочинения и письма: в 20 т. СПб., 2004. Т.2.: Переводы. С. 519-546.
5 Благой Д.Д. Мир как красота. С. 54; Бухштаб Б.Я. A.A. Фет: Очерк жизни и творчества. С. 35.
6 РО РНБ , ф. 1000 (Собрание отдельных поступлений), оп. 3, № 1325. Л. 11 об.
Аполлинария Сидания и других. Немало заимствований из элегий Проперция в латинских стихах Петрарки. Позже во Франции к творчеству Проперция обращаются М. Ренье и А. Шенье8. Большое влияние элегии Проперция оказали на творчество Гёте, неслучайно Шиллер даже называл его «немецким Проперцием »9. Однако в русской поэзии, по мнению Д.И. Нагуевского, Проперций не оставил глубокого следа: «В русской литературе изучение Проперция совпало лишь с началом XIX столетия и ограничивается весьма скромными размерами - отрывочными переводами и объяснением отдельных мест. Полный стихотворный перевод A.A. Фета не исчерпывает всех отличительных особенностей подлинника и, в общем, слабее других подобных работ A.A. Фета, особенно же перевода Горация. Отлично передал стихами некоторые элегии Ф. Корш, не лишены местами значения критические заметки к ним Гр. Зенгера. В русской поэзии, насколько мне известно, Проперций не оставил следов»10.
Вопрос о творческом восприятии Проперция и значении его в русской литературе разработан в работе В.Н. Топорова «Пушкин и Проперций. О «резонантном » пространстве литературы»11. Исследователь выделил в русской литературе «проперцианский комплекс », получивший глубокое воплощение в творчестве A.C. Пушкина . В.Н. Топоров дал очерк истории русских переводов и отдельных откликов на «Элегии » Проперция. Первым «проперцианцем » в русской литературе назван В.К. Тредиаковский , в стихах которого Проперций представлен «в списках » (Т. С. 299-300). Такое же «списочное » введение творчества Проперция характерно и для А.П. Сумарокова . Из русских поэтов к творчеству Проперция в XVIII веке обратились М.Н. Муравьев , оставивший записи о Проперции в «Мыслях, замечаниях и отрывках » и сноску из Проперция к стиху о «Вздыхающем
7 Нагуевский Д.И. История римской литературы: в 2 т. Казань, 1915. Т. 2. С. 412.
8 См.: Альбрехт М. История римской литературы: в 3 т. М., 2004. Т. 2. С. 857.
9 Цит. по: Альбрехт М. Указ. соч. С. 857.
10 Нагуевский Д.И. Указ. соч. С. 412.
11 Топоров В.Н. Пушкин и Проперций. О «резонантном » пространстве литературы // Colloquia classica et indo-europica Классическая филология и индоевропейское языкознание. СПб., 2000. С.292-310. Далее цитаты приводятся по указанному произведению с указанием в скобках автора и страницы - [Т. С.].
Мимнерме» в «Послании о легком стихотворении к A.M. Брянчанинову» (Т. С. 302), и И.И. Дмитриев , написавший «Подражание Проперцию » и сделавший вольный перевод VII элегии из четвертой книги (Т. С. 302).
В первой трети XIX века к переводам элегий Проперция обращались К.Ф. Рылеев , А.Ф. Мерзляков, П.А. Межаков, С.Ф. Дуров , А.Н. Майков (Т. С. 313)12.
Особое внимание В.Н. Топоров акцентировал на характере отношения к Проперцию К.Н. Батюшкова, который «был особым авторитетом в 10-е годы для Пушкина <.> не только как автор выдающихся элегий, по сути дела, открывавших «элегический » сезон в русской литературе, но и поклонник Проперция, знакомый с его элегиями , видимо, в подлиннике. Эпиграфом к знаменитому стихотворению «Тень друга » (1816), произведшему на Пушкина столь сильное впечатление («Прелесть и совершенство - какая гармония!»), Батюшков берет два <.> стиха из Проперция (IV, VII, 1-2)» (Т. С. 303).
Во второй половине XIX века отдельные элегии Проперция переводились И.П. Крешевым (публикации 1857-1862), И.И. Холодняком (1888), Ф.Е. Коршем (1899), К. С-ским (предположительно К.К. Случевским , 1888). Все элегии Проперция были переведены в XIX веке только А. Фетом, а в XX веке - JI.E. Остроумовым и А.И. Любжиным.
Помимо работы В.Н. Топорова в ряду исследований, посвященных восприятию Проперция в России, следует указать на отдельные наблюдения в общих разделах о римской лирике I в. до н.э. в монографиях и сборниках научных работ13, а также статьи М.Н. Казанской14 и итальянского ученого П.К. Рамузино «Бродский и Проперций: в поисках подтекста»15.
12 См. подробнее: Любжин А.И. Секст Проперций. Элегии в четырех книгах. М., 2004. 271 с.
13. Тронский И.М. История античной литературы. Л., 1957. 486 е.; Дуров B.C. История римской литературы. СП(£, 2000. 624 е.; Гаспаров М.Л. Греческая и римская литература I в. до н.э. // История всемирной литературы. М., 1983. Т. 1. С. 466-467; Аверинцев С.С. Римский этап античной литературы // Поэтика древнеримской литературы. М., 1989. С.105-125; Шталь И.В. Поэтика литературного направления: римские «эрото-романтики» // Поэтика древнеримской литературы. М., 1989. С. 68-92.
Казанская М.Н. Особенности постановки односложного слова в абсолютном конце гекзаметра у Проперция // Индоевропейское языкознание и классическая филология - IX: материалы чтений, посвященных памяти профессора И.М. Тройского (20-22 июня 2005 г.). СПб., 2005. С. 100-107.
Рамузино П.К. Бродский и Проперций: в поисках подтекста И Иосиф Бродский: стратегии чтения: мат-лы междунар. науч. конф. 2 - 4 сентября 2004 года в Москве. М., 2005.
Принципы фетовского перевода классических авторов остаются вопросом острой дискуссии на протяжении полутора веков. Высокого мнения о таланте Фега-переводчика были его современники: И.С. Тургенев , H.H. Страхов, Вл. Соловьев, A.B. Олсуфьев и другие. Тургенев, редактировавший на протяжении многих лет переводы Фета, ставил значение переводческой деятельности выше его оригинальной поэзии. В письме С.Т. Аксакову от 5 июня 1853 года Тургенев пишет: «Он <Фет> мне читал прекрасные переводы из Горация <.> Собственные его стихотворения не стоят его первых вещей - его неопределенный, но душистый талант немного выдохся. Сам он мне кажется милым малым. Немного тяжеловат и смахивает на малоросса, ну и немецкая кровь отозвалась уваженьем к разным систематическим взглядам на жизнь и т. п.»16.
Одновременно принципы «точного » перевода подвергались жесточайшей критике. Точкой отсчета стала статья Д.Л. Михаловского «Шекспир в переводе г. Фета» («Современник », 1859. Т. 75. Под псевдонимом М. Лавренский), в которой критик (и сам переводчик Шекспира ) упрекал Фета в «буквализме »: «г. Фет старался о сохранении верности своего перевода с подлинником. <.> Он хлопочет только о том, чтобы сохранить буквальную верность и составить пятистопный ямб. <.> Подобно самовластному господину, он помыкает и смыслом, и грамматикой. <. .=""> Промахов такая бездна , что перевод г. Фета весь можно назвать одним
17 огромным, сплошным промахом» . К.И. Чуковский писал: «Искусство перевода никогда не давалось Фету. <.> Фет <.> в своих переводах 4 Шекспира потерпел величайший крах именно оттого, что автоматически следовал узкому кодексу формальных задач, жертвуя ради этого кодекса и красотой и вдохновенностью подлинника»18. Ю.Д. Левин относит Фета к «переводчикам-буквалистам», утверждая, что убеждение Фета в
16 Тургенев И.С. Полное собрание сочинений и писем: в 28 т. М.-Л., 1961. Т. 3. 231 с.
17 Русские писатели о переводе XVIII-XX вв. Л., 1960. С. 463-464. См. подробнее о критике Д.Л. Михаловского в статье A.B. Ачкасова «Переводческие принципы A.A. Фета: традиции и новаторство» // Традиции в контексте русской культуры: меж. сб. науч. работ. Выпуск IX. Череповец, 2002. С. 156-172.
18 Чуковский К.И. Неточная точность // О принципах художественного перевода. М., 1964. С. 80. невозможности воспроизводить впечатление оригинала» было обусловлено «идеалистическим представлением о таинственной непостижимости художественного произведения, о непреодолимой бездне , лежащей между поэтическими представлениями разных народов. Поэтому от переводчика требовалось рабское копирование эквилинеарности и эквиритмии»19.
Как справедливо пишет A.B. Ачкасов , «критика не хотела видеть у Фета развития традиции эквилинеарности и эквиритмичности перевода, идущей от М.П. Вронченко , не усматривала преемственности между взглядами Фета на перевод и теорией непереводимости A.A. Потебни , идеями Д.К. Петрова и переводческими принципами А.Н. Веселовского -переводчика «Декамерона » Бокаччо»20.
Н.П. Генералова в работе о переводческой концепции А. Фета отмечает, что оценка, которую получила деятельность Фета-переводчика в критике XIX века, часто была обусловлена субъективными отношениями поэтов и критиков: «Дело было, по-видимому, не только в эстетических разногласиях. Объявленный в 1859 году среди сотрудников «Современника » Михаловский, возможно, выполнял «социальный заказ » редакторов органа революционных демократов, с которыми Фету было явно не по пути»21. Работы A.B. Успенской , Н.П. Генераловой, A.B. Ачкасова, А.Е. Тархова и других исследователей " показали, что у Фета была глубоко продуманная система перевода и он «прекрасно понимал разницу между буквализмом и передачей поэтического строя оригинала»23.
До настоящего времени переводы Фета из Проперция не были предметом специального исследования. Сложность поставленной проблемы во многом проистекает из особого характера поэтического дарования Фета и
19 Левин Ю.Д. Шекспир и русская литература XIX века. Л., 1988. С.6.
20 Ачкасов A.B. Переводческие принципы Фета. С. 156.
21 Генералова Н.П. Указ. соч. С. 536.
22 Асланова Г.Д. Афанасий Фет - переводчик латинских поэтов. С. 49-55; Успенская A.B. Антологическая поэзия А.А.Фета. С. 15-28; Коковина Н.З. Фет в работе над поэзией Горация.; Ачкасов A.B. Переводческие принципы A.A. Фета: традиции и новаторство. С. 156-172; Успенская A.B. Греческие переводы Фета. С. 160-166; Ачкасов A.B. Шекспир в переводе Фета в контексте русской переводческой школы середины XIX века.; Генералова Н.П. О Фете-переводчике. С. 519-546.
23 Генералова Н.П. Указ. соч. С. 525. содержания эпохи, когда развернулась его деятельность как переводчика римских классиков, в том числе и Проперция. Фет, поэт-романтик, прошедший путь от импрессионизма до философской символики, наследник мелодической линии Жуковского , органично воспринявший античное искусство как воплощение идеала, не мог не сказаться в переводах многочисленными изменениями оригинального текста. Но отступления не отменяли главного принципа - точности перевода, требования истинности содержания и формы. Представляется вполне закономерным отнести высказывание Б.Я. Бухштаба о лирическом таланте Фета к его переводческой концепции: «Поэзия Фета - как бы соединительное звено между романтизмом 30-х годов и символизмом конца века. Это отдаляет Фета от нас. Но это не дает никакого права отождествлять Фета с символистами . <.> Поэзия Фета идет от традиций романтизма , но для неё не прошли бесследно уроки пушкинской поэзии: они чувствуются в пластичности фетовских «антологических стихотворений », в конкретности и точности фетовских пейзажей, в тонкости психологического мастерства. В какой-то степени художественные достижения Фета перекликались с развитием русской реалистической литературы»24.
Репрезентативность Проперция в русской (преимущественно романтической ) поэзии XIX века и впервые осуществленный A.A. Фетом полный перевод «Элегий » Проперция обусловили выбор материала и подходы к его изучению.
Перевод Фета рассматривается в системе романтического метода и в процессе его эволюции от 1810-х гг. к 1880-м гг. Принципиально важной представляется точка зрения, бытующая в отечественном литературоведении , о романтической природе любовной лирики римских поэтов I в. до н.э. Концепция романтизма римских классиков получила обоснование в трудах В.Г. Белинского , рассматривающего романтизм как дух, идею, составляющую свойство человеческой жизни и подлежащую историческому
24 Бухштаб Б.Я. Указ. соч. С. 260. развитию: «В теснейшем и существеннейшем своем значении романтизм есть не что иное, как внутренний мир души человека, сокровенная жизнь его сердца. В груди и сердце человека заключается таинственный источник романтизма; чувство, любовь есть проявление или действие романтизма <.>»25. Белинский выделил в развитии мирового искусства «романтизм греческий »: «В Греции любовь является уже в высшем моменте своего развития: там она - чувственное стремление, просветленное и одухотворенное идеею красоты» (Бел. Т.6. С. 116). «Романтическая лира Эллады, - по определению критика, - умела воспевать не одно только счастие любви <. .="">, она умела плакать ещё и над урною милого праха, и элегия -этот ультраромантический род поэзии - был создан ею же, светлою музою Эллады» (Бел. Т.6. С. 120. Курсив наш - Н.П.). Римских и греческих поэтов, в частности Тибулла, Белинский рассматривает в одном контексте -«художественных произведений, написанных в древнем духе - <.> переводов с греческого и латинского» (Бел. Т.6. С. 187. Курсив наш - Н.П.). Тибулла, любимого поэта Батюшкова , Белинский называет «латинским романтиком » (Бел. Т.6. С. 187).
Концепция Белинского о римских романтиках , воспевающих сердечные страсти в элегиях, наполненных «благородной простотой и спокойной пластической красотой », получила развитие в работе Ф.Е. Корша «Римская элегия и романтизм » 1899 года26. В своем толковании романтизма Ф.Е. Корш отказывается от «новонемецкой разновидности » и от «широкого » понимания, когда под романтизмом понимается «всё не классическое»: «Для определения романтизма мы должны вывести общее из элементов, вошедших в состав той литературной школы, поборником которой, но односторонним, был у нас Жуковский » . Опираясь на труды «лучших знатоков латинскои
25 Белинский В.Г. Собрание сочинений: в 9 т. М., 1981. Т.б. С. 114. Далее цитаты приводятся по указанному произведению с указанием в скобках автора, тома и страницы - [Бел. Т. С.].
2 Корш Ф.Е. Римская элегия и романтизм // Речь и отчёт, читанные в торжественном собрании Императорского Московского университета 12-го января 1899 года. М., 1899. С. 1 - 112.
27 Корш Ф.Е. Указ. соч. С. 94. Далее Корш продолжает: «Он виновник того, что у многих из нас с понятием романтизм связывается представление чего-то туманного, неуловимого и вместе страшного. Но совершенно прав Гете , когда, отвергая принадлежность Шекспира к романтикам , <.> указывает на то, что он лишь в поэзии», Л. Мюллера, Лахманна, Пели, Ротштейна, и подкрепляя рассуждения собственными переводами римских поэтов28, Корш сосредоточил внимание на своеобразии римского романтизма (в отличие от греческого, восточного, средневекового): «изменение в пользу личности » -«любовь, как чувство, резко отделяется от привязанностей этого рода и даже выше всего на свете. Потому распространение этого духа в обществе, особенно сознательное, возможно только при ослаблении обязательных привязанностей настолько, что у человека является внимание к своим личным чувствам в противоположность массе членов одной с ним
70 общественной группы» . Научная ценность исследования Ф.Е. Корша заключается в том, что, последовательно показывая своеобразие каждого из знаменитых эротоэлегиков, Катулла, Тибулла, Проперция, Корш выделил комплекс философско-этического и эстетического содержания -романтической сублимации личных переживаний, связанных с любовным чувством, и эстетической ориентации на греческую элегию . Точкой начала расцвета римской элегии стал Катулл, определивший направление «латинского романтизма »: «Вся история римской эротической элегии самой нежной стороне своей, да и то лишь краем, едва соприкасается с Sehnsucht - болезненной тоской по чем-то далеком и трудно-достижимом, иногда и смутном» // Там же.
28 A.A. Фет высоко ценил Ф.Е. Корша как переводчика и знатока римских классиков: переводу Тибулла Фет предпослал поэтическое посвящение Ф. Е. Коршу:
Геройских лет поклонник жадный В тебе Миноса узнает: Никто без нити Ариадны В твое владенье не войдет.
Но это суд земного рода, Он не зовёт души моей. О, как я рад, что ты у входа Стоишь в блаженный Елисей.
Взглянув на ширь долины злачной, Никто не ценит так, как ты, Всей этой прелести прозрачной, Всей этой легкой простоты.
Вот почему, смиряясь душою, Тебя о милости прошу, И неуверенной рукою Венки Тибулла подношу 1885 года 2-го Октября.
Элегии Тибулла. В переводе и с объяснениями А. Фета. М., 1886. С. III.
29 Корш Ф.Е. Указ. соч. С. 92-93. Курсив наш - Н.П. совершилась в течение шестидесяти лет с небольшим. Это такой короткий срок для важного литературного рода, что сомнительным казалось бы и появление принципа, послужившего причиной его возникновения, если бы он не проглядывал у Лукреция, наперекор материалистическому учению этого поэта, и позже у Вергилия, особенно в четвертой книге «Энеиды », и если бы ряд элегических поэтов Рима не открывался Катуллом»30. Именно Катулл «превзошел всех своих товарищей в пристрастии к эротической поэзии вообще и к элегии в частности»31, распространил «моду» не на александрийскую поэзию вообще, а на элегию. Вопрос о романтизме в творчестве и в жизни Катулла Ф.Е. Корш считает ключевым, «потому что в том направлении эротики, которому Катулл обязан по преимуществу своим бессмертным значением в истории поэзии и любви, у него не было предшественников: то, что он выражал, было так ново и так чуждо понятиям древнего мира, что, пока не настала эпоха иной цивилизации, он оставался единственным поэтом в своем роде»32. Последователями Катулла Ф.Е. Корш называет Тибулла и Проперция.
Таким образом, в работе Ф.Е. Корша намечен подход к исследованию жанровой структуры римской элегии I в. до н.э. Изучению идейно-художественного своеобразия римских «эрото-романтиков», рассмотренных со стороны литературного направления, посвящена работа современного исследователя
И.В. Шталь. Как справедливо пишет автор работы, «при всей разносторонности и обилии имеющихся работ античная литература до самого последнего времени оставалась лишенной системного применения к ней понятий художественного метода, литературного направления, течения или школы»34. Использование такого подхода позволяет выявить в процессе
30 Корш Ф.Е. Указ. соч. С. 109.
31 Там же. С. 110.
32 Там же. С. 110-Ш.
33 Шталь И.В. Поэтика литературного направления: римские «эрото-романтики». С. 68-92.
34 Там же. С. 68. По поводу термина «романтизм » И.В. Шталь объясняет, что речь может идти о таких особенностях (чертах) литературы, которые «на новом этапе развития европейской литературы, в новой историко-культурной ситуации - повторены романтизмом: уход от общественно значимой действительности, неприятие официального мира, интерес к личной жизни человека, противопоставленной исследования неповторимой индивидуальности автора (Овидия, Тибулла, Катулла, Проперция) проявление важнейших закономерностей развития художественно-эстетического процесса, а именно жанровую доминанту «элегии » как малосерьезных стихов , противопоставление «суровости » нормативной морали ценностей интимной душевной жизни (эротики), ориентацию на греческую элегию Каллимаха как «форму определенного литературного жизнеотношения »35.
Таким образом, актуальность такого подхода видится, по определению И.В. Шталь , «в перспективе обобщенного изучения литературного «фона», а не одиночной фигуры даже самого одаренного писателя , питающегося литературной традицией Греции и Рима, но находящегося как бы в
2/Г творческом вакууме» . Работа И.В. Шталь , утверждающая принципы подхода к текстам эрото-романтиков со стороны выявления единого комплекса философско-эстетического содержания, задает научные параметры для подхода к исследованию перевода «Элегий » Проперция Фетом как целостной системы, включающей в себя элегическую и эпическую природу жанра и особые формы стиля, размера, воссоздающие эту художественную целостность.
Своеобразие перевода Фета становится отчетливым и очевидным при условии исследования его в контексте эволюции русского «проперцианского комплекса » в процессе его эволюции от 1820-х годов к 1880-м.
В качестве объекта исследования выбраны «Элегии Проперция » в переводе А. Фета и четыре книги элегий Проперция - «Sex. Propertii elegiarum. Libri IV». При выполнении подстрочного перевода элегий Проперция использовались латинско-русский словарь И.Х. Дворецкого и 3 издания элегий Проперция, которыми пользовался при работе над жизни государственной, внимание к сфере выявления человеческих чувств в их борении , накал страстей, неуверенность, метание, порыв» // Там же. С. 70.
35 Там же. С. 82.
36 Там же. С. 71. переводами А. Фет: Мюллера, Беренса и Палея37, привлечен цикл статей л о
Фета «» , опубликованных в 1862-1871, стихотворение К.Н. Батюшкова «Тень друга », стихотворения М.Ю. Лермонтова «К*** (Не ты, но судьба виновата была.)» и «К себе », элегии А.Н. Майкова «Цинтии » и «Туллу ».
Предмет исследования - выявление своеобразия переводческой интерпретации элегий Проперция в переводах А. Фета в контексте переводов его предшественников и оригинальной поэзии («Вечерние огни »).
Целью исследования стал комплексный анализ особенностей рецепции A.A. Фетом элегий Проперция в единстве историко-литературного и переводческого аспектов. В соответствии с поставленной целью был определен следующий круг задач:
1) рассмотреть вопрос об отношении Фета к классическому наследию античности, пониманию её роли и значения для современной русской литературы;
2) исследовать эволюцию поэтической рецепции элегий Проперция в русской поэзии XIX века (К.Н. Батюшков , М.Ю. Лермонтов, А.Н. Майков) как опыт ранне-романтического «прочтения » римского поэта;
3) выявить жанровую природу элегий Проперция (сопряжение элегического и эпического начал) и показать адекватность ей художественной структуры перевода Фета;
4) проанализировать важнейшие смысловые, семантические, стилевые и ритмико-метрические параметры переводов элегий Проперция Фетом на материале сравнительно-сопоставительного анализа целых произведений или их наиболее репрезентативных фрагментов.
Научная новизна работы состоит в том, что:
37 Дворецкий И.Х. Латинско-русский словарь. М., 2003. 843 е.; Sex. Propertii Elegiae / Recensuit Lucianus Mueller. Lipsiae, 1870. 138 p.; Sex. Propertii Elegiarum libri IV / Recensuit Aemilius Baehrens. Lipsiae, MDCCCLXXX. 197 p.; Paley F.A. Propertii Carmina. London, 1872. 198 p.
38 Фет A.A. Из деревни (Заметки о вольнонаемном труде) // Сочинения и письма: в 20 т. СПб., 2007. Т. 4. С. 121-392.
1) рассмотрено содержание концепта «античность » в философии и эстетике A.A. Фета 1870-1880-х гг. (на материале писем и цикла статей «Из деревни »);
2) впервые предпринято комплексное исследование перевода A.A. Фетом четырех книг «Элегий » Проперция как целостной системы;
3) введены в научный оборот новые материалы, связанные с «проперцианским комплексом » в русской поэзии;
4) поставлен вопрос о влиянии творчества Проперция на позднюю лирику A.A. Фета.
Основными материалами исследования стали:
1) оригинальные тексты латинских элегий Проперция - «Sex. Propertii elegiarum. Libri IV»;
2) перевод A.A. Фета четырех книг «Элегий » Проперция, цикл статей Фета «Из деревни (Заметки о вольнонаемном труде) » (1862-1871);
3) материалы русской рецепции и перевода из Проперция К.Н. Батюшкова (стихотворение «Тень друга »), М.Ю. Лермонтова (стихотворение «К*** (Не ты, но судьба виновата была.)», А.Н. Майкова (элегии «Цинтии » и «Туллу »);
4) работы русских и немецких исследователей творчества Проперция (Ф.Е. Корш , С.С. Аверинцев, И.В. Шталь, F. Solmsen, R. Helm39).
Методология работы определяется системным исследованием материала: используются историко-литературный, структурно-типологический, историко-генетический, культурологический, рецептивный методы, анализ «резонантного » восприятия. Методологической основой служат труды по проблемам компаративистики, переводоведения и диалога культур М.П. Алексеева , Ю.Д. Левина, Ю.М. Лотмана, М.М. Бахтина , В.М. Жирмунского, П.М. Tonepa, В.Н. Топорова , A.B. Михайлова, работы по теории жанра элегии Л.Г. Фризмана , В.Э. Вацуро, исследования римской
39 Корш Ф.Е. Римская элегия и романтизм. С. 1-112; Аверинцев С.С. Римский этап античной литературы. С. 5-22; Шталь И.В. Поэтика литературного направления: римские «эрото-романтики». С. 68-92; Solmsen F. Kleine Schriften. , 1968. 423 s.; Helm R. Einfuhrung // Properz. Gedichte. Berlin, 1978. S. 9-20. элегии Д.И. Нагуевского, Ф.Е. Корша , С.С. Аверинцева, В.Н. Ярхо, A.A. Тахо-Го ди, B.C. Дурова , И.М. Тройского, К.П. Полонской, Т.Г. Мальчуковой , A.B. Успенской, И.В. Шталь.
Теоретическая значимость работы видится в возможности целостного осмысления восприятия A.A. Фетом элегического наследия Проперция, а также значимости латинской элегии как жанра, повлиявшего на специфику оригинального творчества русского поэта.
Материалы исследования могут найти практическое применение при чтении академических и специальных курсов по творчеству Фета и творчеству Проперция, в спецкурсах по теории, практике и истории художественного перевода, а также в исследованиях по компаративистике и в эдиционной практике.
Структура и содержание работы: текст диссертационного исследования состоит из введения, пяти глав, заключения и списка использованной литературы.
Заключение диссертации по теме "Русская литература", Пяткова, Наталия Сергеевна
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В настоящей работе предпринята попытка комплексного рассмотрения переводов Фетом четырех книг «Элегий » Проперция в контексте русской романтической переводческой традиции на материале стихотворений Батюшкова, Майкова, Лермонтова как наиболее репрезентативных представителей разных способов творческой переработки материалов элегий Проперция.
Предметом исследования в работе стали различные варианты обращения к творчеству Проперция русских романтиков XIX века, что помогло отразить процесс развития русского романтического перевода, разные грани осмысления, восприятия концепта античности. Однако главный интерес составили именно переводы Фета из Проперция, представляющие несомненную значимость, несмотря на негативное отношение к его переводческой концепции современников поэта и более поздней критики. Поставленная проблема переводческой концепции Фета позволила выявить новые грани вопроса, характеризовать переводческую концепцию поэта, вслед за A.B. Успенской , Н.П. Генераловой, A.B. Ачкасовым и другими не как «буквалистскую », а как максимально стремящуюся к точности передачи духа оригинала путем максимального сохранения подобающей ему формы.
Обращение к Проперцию Фета, как и многих других поэтов XIX века, вполне закономерно. Проперций со всей его исключительной страстностью, антиномичностью не мог не привлечь внимания ведущих русских поэтов, что показано на примере анализа стихотворения Батюшкова «Тень друга », вольных переводов Майкова , «резонанса » в отношении Проперция Пушкина , Лермонтова. Еще одним провоцирующим повышенное внимание переводчиков фактором был сам жанр элегии , обретающий в XIX веке все большую популярность.
Наиболее близок в вопросах мировосприятия, философии, этики и эстетики Проперций оказался близок именно Фету . Этим объясняется повышенный интерес русского поэта к творчеству античного поэта, выполнившего перевод всех четырех книг «Элегий » Проперция и снабдившего их комментариями, примечаниями и предисловием. Фет , следуя своей концепции максимально близкого перевода, в стремлении передать дух оригинала сохранил синтаксические конструкции стиха Проперция - частое употребление причастий, деепричастий, анжамбеманов - и максимально приблизился к размеру. В стремлении точной передачи тематического и образного наполнения элегий Проперция Фет, вслед за римским элегиком , использует чередование гекзаметра и пентаметра, при этом стараясь максимально сохранить особенности размера Проперция - использование гекзаметра со спондеической пятой стопой и моносиллабов в абсолютном исходе гекзаметра.
Создав очень близкий, практически точный перевод элегий Проперция, сохранив формальное сходство, Фет, тем не менее, допускает значительные расхождения с оригиналом, что служит дополнительным опровержением теории о «Фете-буквалисте». Некоторые расхождения, конечно, следует объяснить разницей языкового строя латинского и русского языков. Однако Фет, почувствовав особую контаминацию элегического и эпического начал в творчестве Проперция и передав её на русской почве, внес в перевод характерные черты романтической традиции. В числе несвойственных стиху Проперция черт в переводе Фета можно выделить христианские религиозные образы, фольклорные черты, интимизацию образов, что достигается введением уменьшительно-ласкательных форм, возвышенной лексики старославянского языка, а также просторечий, разговорных выражений. Образ лирической героини в стихе Фета, вольно или невольно, обретает мягкость, нежность, идеальность, более характерную для русской поэзии . При всех отступлениях, вызванных характером таланта поэта-романтика, Фет наиболее близко воспринял и перевел элегии Проперция не только среди своих современников, но и среди более поздних переводов.
Значение творчества Проперция для Фета оказалось столь велико, что, по всей видимости, оно сыграло свою роль в выборе названия последних выпусков стихотворений - «Вечерние огни », послужило одним из катализаторов создания позднего цикла любовных стихотворений: Фет, вслед за Пушкиным , творчески переосмыслив и переработав наследие Проперция, обратился к теме «загробной любви », проникнутой воспоминаниями о прошлом.
Тема восприятия Проперция в русской литературе приобретает всё большую актуальность, о чем свидетельствуют многочисленные обращения к Проперцию в XX-XXI веках. Так, в XX веке к творчеству Проперция обращается И. Бродский , который, выделив четырех любимых поэтов (Вергилия , Овидия, Горация, Проперция)264, особо подчеркнул страстность Проперция: «Элегии Проперция необычайны тем, что в них элементы пасторали видоизменяются урбанистической образностью. Но что действительно ставит Проперция особняком среди гораздо более известных современников - это интенсивность его подлинного чувства к героине. У него гениальная любовная поэзия: то, о чем он повествует, нельзя назвать страстью - скорее чистой одержимостью» .
В настоящее время вышли в свет переводы А.И. Любжина (2004), выполненные прозой , Г. Дашевского (2007) , Проперция переводит А. Цветков, публикующий свои работы в интернете в «Живом Журнале »267, там же существует форум, посвященный обсуждению творчества Проперция. В данном исследовании тема «Фет - переводчик Проперция» раскрыта в основном с жанровой точки зрения. Работа охватывает далеко не всех поэтов,
264 См.: Бродский И. Письмо Горацию // Указ соч.
265 Бродский И. Сочинения: в 6 т. Т. 6. С. 424.
266 Проперций. Элегия usunt aliquid manes.». Перевод Г. Дашевского. [Электронный ресурс] // Живой поиск: поиск по журналам и сообществам Живого журнала. Электрон, текст, дан. [Б.м.], 2007. URL: www.ljpoisk.ru/archive/1065080.html (дата обращения: 17.05.2008).
267Цветков А. Живой Журнал. [Электронный ресурс] // Записки аэронавта. Электрон, текст, дан. [Б.м., б.г.]. URL: aptsvet.livejournal.com. (дата обращения: 27.01.2010). так или иначе обращавшихся к творчеству Проперция в XIX веке. В работу не вошли переводы и подражания, которыми было представлено творчество Проперция в России в XIX веке - М.Н. Муравьева , И.И. Дмитриева, К.Ф. Рылеева, А.Ф. Мерзлякова , П.А. Межакова, С.Ф. Дурова, Ф.К. Сологуба и других. Изучение этих переводов, их концепции может стать перспективой исследования. Проблема «Пушкин и Проперций», поставленная в работе В.Н. Топорова , ждет отдельного исследования. Перспективой для истории, теории и практики переводоведения может быть глубокое и всестороннее изучение опыта Фета - переводчика Катулла, Тибулла, Овидия . Актуальным представляется факт обращения к наследию Проперция отечественных поэтов XX века (И. Бродский, Т. Кибиров ).
Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Пяткова, Наталия Сергеевна, 2010 год
1. Художественные тексты, эпистолярные и мемуарные источники
2. Элегии Секста Проперция / пер. с лат. A.A. Фета . СПб, 1898.136 с.
3. Фет А. Воспоминания / А. Фет; предисл. Д. Благого; сост. и прим. А. Тархова. М., 1983. - 402 с.
4. Фет A.A. Из деревни (Заметки о вольнонаемном труде) / A.A. Фет // Сочинения и письма: в 20 т. СПб., 2007. - Т. 4. - С. 121-392.
5. Фет A.A. и его литературное окружение: в 2 кн. / ред. Т. Г. Динесман М., 2008 - Кн. 1 - 990 с.
6. Фет A.A. Ответ на статью «Русского вестника » об «Одах Горация » / A.A. Фет // Фет A.A. Сочинения и письма: в 20 т. СПб., 2006. - Т. 3. - С. 157-176.
7. Фет A.A. Письма к Д.И. Нагуевскому / A.A. Фет // РО РНБ . Ф. 1000 (Собрание отдельных поступлений). - Оп. 3, № 1325.
8. Фет A.A. Письма к А.Ф. Дамичу / A.A. Фет // РО РНБ. Ф. 1791. Гербель Н.В.). №115.
9. Фет A.A. Предисловие / A.A. Фет // Элегии Секста Проперция / пер. с лат. A.A. Фета. СПб., 1888. - С. 3-15.
10. Фет A.A. Предисловие / A.A. Фет // Стихотворения Катулла / в переводе и с объяснениями A.A. Фета М., 1886. - С. 5-12.
11. Фет A.A. Предисловие / A.A. Фет // Гораций Флакк. Сочинения / в переводе и с объяснениями A.A. Фета. СПб., 1898. - С. V-XXII.
12. Фет A.A. Предисловие / A.A. Фет // Элегии Тибулла / в переводе и с объяснениями A.A. Фета. М., 1886. - С. 4-7.
13. Фет A.A. Предисловие к «Горшку » Плавта // Плавт. Горшок / пер. с лат. A.A. Фета. -М., 1891.-С. 3-12.
14. Фет A.A. Предисловие // «Энеида » Вергилия / пер. с лат. A.A. Фета. М., 1888. - C.III-XIL
15. Фет A.A. Полное собрание стихотворений / A.A. Фет. Л., 1959.775 с.
16. Фет A.A. Полное собрание стихотворений / A.A. Фет. Л., 1958.896 с.
17. Фет A.A. Поэзия. Проза / A.A. Фет. М., 2009. - 672 с.
18. Фет A.A. Стихотворения; Проза; Письма / A.A. Фет. М., 1988.459 с.
19. Paley F.A. Propertii Carmina / F.A. Paley. London, 1872. - 198 p.
20. Propertius Sex. Propertii elegiarum libri IV / Sex. Propertius. Leipzig, 1979.- 183 p.
21. Sex. Propertii Elegiarum libri IV / Recensuit Aemilius Baehrens. -Lipsiae, MDCCCLXXX. 197 p.
22. Sex. Propertii Elegiae / Recensuit Lucianus Mueller. Lipsiae, 1870.138 p.
23. Батюшков K.H. Сочинения: в 2 т. / K.H. Батюшков . М., 1989. - Т. 1.-511 е.; Т. 2.-719 с.
24. Батюшков К.Н. Нечто о поэте и поэзии / К.Н. Батюшков // Критика первой четверти XIX века. М., 2002. - С. 232-239.
25. Батюшков К.Н. Речь о влиянии легкой поэзии на язык / К.Н. Батюшков // Критика первой четверти XIX века. М., 2002. - С. 312-322.
26. Двенадцать стихотворений Катулла, Тибулла, Проперция, избранных и снабженных примечаниями Георгием Ланге, преподавателем Лазаревского Института вост. яз. / Г. Ланге. М., 1886. - 52 с.
27. Жуковский В.А. Полное собрание сочинений и писем: в 20 т. / В.А. Жуковский . М., 2000. - Т. 2. - 839 с.
28. Лермонтов М.Ю. Полное собрание сочинений: в 10 т. / М.Ю. Лермонтов . М., 2000. - Т. 1. - 687 с.
29. Лукреций Тит Кар. О природе вещей / Лукреций Тит Кар. М., 1983.-384 с.
30. Любжин А.И. Секст Проперций. Элегии в четырех книгах / А.И. Любжин. М., 2004. - 271 с.
32. Мерзляков А.Ф. Стихотворения / А.Ф. Мерзляков. - Л., 1958.327 с.
33. Переписка Л.Н. Толстого с H.H. Страховым / с предисл. и примеч. Б. Л. Модзалевского. СПб., 1914.-478 с.
34. Пушкин A.C. Полное собрание сочинений: в 16 т. / A.C. Пушкин . -М.-Л., 1937.-Т.6.-697 с.
35. Толстой Л.Н. Переписка с русскими писателями : в 2 т. М., 1978. -Т. 1.-494 е.; Т. 2.-478 с.
36. Стихотворения Ап. Майкова . Книга первая / А.Н. Майков. СПб., 1858.-247 с.
37. Страхов H.H. Воспоминания и отрывки / H.H. Страхов. СПБ ., 1892.-313 с.
38. Страхов H.H. A.A. Фет / H.H. Страхов // Заметки о Пушкине и других поэтах. Киев, 1897. - С.222-237.
39. Тацит К. Анналы. Малые произведения. История / К. Тацит. М., 2001.-986 с.
40. Тургенев И.С. Полное собрание сочинений и писем: в 28 т. / И.С. Тургенев М.-Л., 1961. - Т.З. - 732 с.
41. Тургенев И.С. Полное собрание сочинений и писем: в 28 т. / И.С. Тургенев М.-Л., 1962. - Т.4. - 613 с.
42. Цветков А. Живой Журнал. Электронный ресурс. // Записки аэронавта. Электрон, текст, дан. [Б.м., б.г.]. - URL: aptsvet.livejournal.com. (дата обращения: 27.01.2010).
43. Литература о творчестве A.A. Фета - поэта и переводчика
44. Апостолов H.H. Поэзия Фета и Тютчева в оценке JI. Толстого / H.H. Апостолов // Апостолов H.H. Лев Толстой и его спутники. М., 1928. - С. 156-171.
45. Асланова Г.Д. Афанасий Фет переводчик латинских поэтов / Г.Д. Асланова // Проблемы изучения жизни и творчества А.А.Фета: межвуз. сб. науч. трудов. - Курск, 1990. - С. 49-55.
46. Ачкасов A.B. Переводческие принципы A.A. Фета: традиции и новаторство / A.B. Ачкасов // Традиции в контексте русской культуры: сб. науч. работ. Череповец, 2002 - Вып. 9. - С. 156-172.
47. Ачкасов A.B. Шекспир в переводе Фета в контексте русской переводческой школы середины XIX века / A.B. Ачкасов // Шекспир У. Антоний и Клеопатра / пер. А. Фета. Курск, 2003. - С. 13-22.
48. Ачкасов A.B. Фет-переводчик в оценках 1920-1990-х гг. / A.B. Ачкасов // XVIII Фетовские чтения. Афанасий Фет и русская литература. -Курск, 2004. С. 183-197.
49. Бельская JI.JI. «Море» и «Думы» у Тютчева и Фета / JI.JI. Вельская // Романтизм . Открытия и традиции: межвуз. тематический сб. науч. трудов. -Калининград, 1988. С. 112-119.
50. Благой Д.Д. Мир как красота (О «Вечерних огнях » Фета) / Д.Д. Благой. -М., 1975.- 112 с.
51. Бухштаб Б.Я. A.A. Фет: Очерк жизни и творчества / Б.Я. Бухштаб. -Л., 1974.-134 с.
52. Вулих Н.В. А.А.Фет переводчик од Горация / Н.В. Вулих // Русская литература: историко-литературный журнал. - 2001. - № 2. - С. 117122.
53. Генералова Н.П. Кто дал название поэтическим сборникам A.A. Фета «Вечерние огни »? / Н.П. Генералова // Русская литература: историко-литературный журнал. 2002. - № 4. - С. 138-142.
54. Генералова Н.П. О Фете-переводчике / Н.П. Генералова // A.A. Фет. Сочинения и письма: в 20 т. СПб., 2004. - Т. 2: Переводы. - С. 519546.
55. Григорьев A.A. Стихотворения А. Фета / A.A. Григорьев // Отечественные записки. 1850. - С. 53-69.
56. Григорьев A.A. Литературная критика / A.A. Григорьев. М., 1967.-630 с.
57. Ермилова Л.Я. Психология творчества поэтов-лириков Тютчева и Фета / Л.Я. Ермилова. М., 1979. - 85 с.
58. Жердева О.Н. Образы немецкого мира в творчестве A.A. Фета: автореф. дис. . канд. филол. наук / О.Н. Жердева. Барнаул, 2004. - 22 с.
59. Коковина Н.З. Фет в работе над поэзией Горация / Н.З. Коковина // А.А.Фет и русская литература: XVI Фетовские чтения. Курск, 2002. - С. 5766.
60. Кошелев В.А. «Лирическое хозяйство » A.A. Фета / В.А. Кошелев // Фет A.A. Сочинения и письма: в 20 т. СПб., 2007. - Т. 4. - С. 474-504.
61. Кошелев В.А. Афанасий Фет как забытый писатель / В.А. Кошелев // Забытые и второстепенные писатели XVII-XIX веков как явление европейской культурной жизни: в 2 т. Псков, 2002. - Т. 2. - С. 87-94.
62. Левин Ю.Д. Шекспир и русская литература XIX века / Ю.Д. Левин. -Л., 1988.-326 с.
63. Лотман Л.М. Тургенев и Фет / Л.М. Лотман // Тургенев и его современники / отв. ред. М.П. Алексеев. СПб., 1977. - С. 25-47.
64. Магина Р.Г. Русский философско-психологический романтизм. Лирика В.А. Жуковского, Ф.И. Тютчева, A.A. Фета / Р.Г. Магина. -Челябинск, 1982.-91 с.
65. Михайлов A.B. A.A. Фет и боги Греции / A.B. Михайлов // Михайлов A.B. Обратный перевод. М., 2000. - С. 422-443.
66. Олсуфьев A.B. Ювенал в переводе г. Фета / A.B. Олсуфьев. СПб., 1886.- 132 с.
67. Соколова М.А. Предисловие / М.А. Соколова // Фет A.A. Вечерние огни / подгот. Д.Д. Благой; М.А. Соколова М., 1981. - 816 с.
68. Сухова Н.П. Фет как наследник антологической традиции / Н.П. Сухова // Вопросы литературы. 1981. - №7. - С. 172-176.
69. Сухова Н.П. Лирика А. Фета / Н.П. Сухова. М., 2000 - 80 с.
70. Успенская A.B. Антологическая поэзия Фета / A.B. Успенская. -СПб., 1997.-96 с.
71. Успенская A.B. Место античности в творчестве А.А.Фета / A.B. Успенская // Русская литература. М., 1988. - № 2. - С. 142-149.
72. Успенская A.B. Греческие переводы Фета / A.B. Успенская // А.А.Фет и русская литература: мат-лы всероссийск. науч. конф. Курск, 2003.- С. 160-166.
73. Чуковский К.И. Неточная точность / К.И. Чуковский // Чуковский К.И. Высокое искусство: о принципах художественного перевода. М., 1964. -С. 51-88.
74. Эткинд Е.Г. Русские поэты-переводчики от Тредиаковского до Пушкина / Е.Г. Эткинд. Л., 1973. - 246 с.
75. Литература о творчестве Секста Проперция и традициях античностив русской литературе
76. Аверинцев С.С. Римский этап античной литературы / С.С. Аверинцев // Поэтика древнеримской литературы. М., 1989. - С. 5-22.
77. Альбрехт М. История римской литературы: в 3 т. / пер. А.И. Любжина. М., 2004. - Т.2. - 1390 с.
78. Андроников И.Л. Лермонтов исследования и находки / И.Л. Андроников. - М., 1977. - 606 с.
79. Анненский И.Ф. А.Н. Майков и педагогическое значение его поэзии / И.Ф. Анненский // Русская школа. 1898. - № 3. - С. 82-91.
80. Афанасьев В.В. М. Лермонтов / В.В. Афанасьев // Труды Воронежского гос-венного университета, т. 14: мат-лы по истории к-ры под ред. доц. Н. П. Латышева. Воронеж, 1947. - С. 174-178.
81. Батюшков К.Н. Петрарка / К.Н. Батюшков // Батюшков К.Н. Сочинения: в 2 т. М., 1989.-Т. 1.-С. 129-140.
82. Бродский И. Письмо Горацию / И. Бродский // Бродский И. Сочинения: в 6 т. СПб., 2000. - Т. 6. - С. 362-386.
83. Вацуро В.Э. Ранняя лирика Лермонтова и поэтическая традиция 20-х годов / В.Э. Вацуро // Русская литература: историко-литературный журнал. 1964. - № 3.- С. 47-56.
84. Володина Н.В. Майковы. Преданья русского семейства / Н.В. Володина. СПб., 2003. - С. 66-85.
85. Гаспаров М.Л. Овидий в изгнании / М.Л. Гаспаров // Овидий. Скорбные элегии. Письма с Понта. М., 1978. - С. 189-225.
86. Гиро П. Быт и нравы древних римлян / П. Гиро. Смоленск, 2001. -571 с.
88. Дератани Н.Ф. История древнеримской литературы / Н.Ф. Дератани. -М.-Л., 1928.-146 с.
89. Дуров B.C. История римской литературы / B.C. Дуров. СПб., 2000. - 624 с.
90. Зиновьев А.З. Римские древности. Описание общественной и частной жизни древних римлян / А.З. Зиновьев. М., 1884. - 188 с.
91. Иванов А.Н. Учитель Лермонтова А.З. Зиновьев и его педагогическая деятельность в Ярославле / А.Н. Иванов. - Ярославль, 1966. - 138 с.
92. Кибальник С.А. Русская антологическая поэзия первой трети XIX в. / С.А. Кибальник Л., 1990. - 267 с.
93. Корш Ф.Е. Римская элегия и романтизм / Ф.Е. Корш // Речь и отчёт, читанные в торжественном собрании Императорского Московского университета 12-го января 1899 года. М., 1899. - С. 1-112.
94. Лосев А.Ф. Античная литература / А.Ф. Лосев. М., 2005. - 541 с.
95. Майский Ф.Ф. Юность Лермонтова / Ф.Ф. Майский // Труды Воронежского гос-венного университета, т. 14: мат-лы по истории к-ры под ред. доц. Н. П. Латышева. 1947. - С. 205-215.
96. Мальчукова Т.Г. Античные традиции в истории русской литературы (опыт истолкования проблемы) / Т.Г. Мальчукова // Рецепция античного наследия в русской литературе XVIII-XIX вв. : сб. ст. -Петрозаводск, 2008. - С. 3-52.
97. Мальчукова Т.Г. Концепция «антологического рода » у В.Г. Белинского / Т.Г. Мальчукова // Пробл. ист. поэтики . - Петрозаводск, 1992. - Вып. 2. —С. 27-44.43
98. Мальчукова Т.Г. Античные традиции в русской поэзии / Т.Г. Мальчукова. Петрозаводск, 1990 г. - 104 с.
99. Мальчукова Т.Г. Греческая классика и наша культура / Т.Г. Мальчукова. - Петрозаводск, 2005 г. 164 с.
100. Мальчукова Т.Г. Античные и христианские традиции в творчестве
101. A.C. Пушкина : сб. статей / Т.Г. Мальчукова. Петрозаводск, 1998. - Кн. 2. -203 с.
102. Нагуевский Д.И. История римской литературы: в 2 т. / Д.И. Нагуевский Казань, 1915.-Т. 2. - 712 с.
103. Петровский Ф.А. Предисловие / Ф.А. Петровский // Стихотворения
104. B. Катулла / пер. Петровского Ф.А. М., 1963. - С. 2-23.
105. Пильщиков И.А. Батюшков и литература Италии. Филологические разыскания / И.А. Пильщиков. М., 2003. - 314 с.
106. Полонская К.П. Римские поэты эпохи принципата Августа / К.П. Полонская. М., 1963. - 105 с.
107. Рамузино П.К. Бродский и Проперций : в поисках подтекста / П.К. Рамузино // Иосиф Бродский: стратегии чтения: мат-лы междунар. науч. конф. 2-4 сентября 2004 года в Москве. М., 2005.
108. Савельева Л.И. Античность в русской поэзии конца XVIII начала XIX века / Л.И. Савельева. - Казань, 1980. - 119 с.
109. Суздальский Ю.П. A.C. Пушкин и античность: автореф. дис. . канд. филол. наук / Ю.П. Суздальский. Л., 1969. - 19 с.
110. Сухомлинов М.И. Особенности поэтического творчества А.Н. Майкова , объяснённые им самим / М.И. Сухомлинов // Русская старина. -1899.-№3.-С. 65-72.
111. Тахо-Годи A.A. Античность в контексте современности / A.A. Тахо-Годи. М., 1990. - 250 с.
112. Топоров В.Н. Пушкин и Проперций. О «резонантном » пространстве литературы / В.Н. Топоров // Colloquia classica et indo-europica. Классическая филология и индоевропейское языкознание. - СПб., 2000. С. 292-310.
113. ПЗ.Тронский И.М. История античной литературы / И.М. Тронский . -Л., 1957.-486 с.
114. Тронский И.М. Александринизм в римской поэзии. Катулл / И.М. Тронский // Тронский И.М. История античной литературы. Л., 1946. - С. 353-362.
115. Уразаева Т.Т. Лермонтов: История души человеческой / Т.Т. Уразаева. Томск, 1995. - 236 с.
116. Фридман Н.В. Поэзия Батюшкова / Н.В. Фридман. М., 1971.381 с.
117. Ходанен Л.А. Мотив «смерти друга » в балладе В.А. Жуковского «Ахилл » и в элегии К.Н. Батюшкова «Тень друга »: античные и христианские коннотации / Л.А. Ходанен // Жуковский и время. Томск, 2007. - С. 75-85.
118. Шталь И.В. Поэтика литературного направления: римские «эрото-романтики» / И.В. Шталь // Поэтика древнеримской литературы. М., 1989. -С. 68-92.
119. Языков Д. Учитель Лермонтова А.З. Зиновьев / Д. Языков // Исторический вестник. - 1884. - Т. 16 (июнь). - С. 598-623.
120. Ярхо В.Н. Античная лирика. Ранняя греческая лирика. Эллинистическая лирика. Римская лирическая поэзия / В.Н. Ярхо. М., 1967. - 209 с.
121. Laharpe J.F. Lycee, ou cours de littérature ancienne et moderne: en 19 vol. / J.F. Laharpe. Paris, 1799-1805. - Vol. 2. - 503 p.
122. Solmsen F. Kleine Schriften / F. Solmsen. S.I., 1968. - 423 s.
123. Helm R. Einfuhrung / R. Helm // Properz. Gedichte. Berlin, 1978. -S. 9-20.
124. Исследования по теории и истории русской литературы XIX века
125. Альтернативный текст: версия и контрверсия. Калининград, 2007.- 100 с.
126. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики / М.М. Бахтин. М., 1975.-500 с.
127. Вайнштейн О.Б. Индивидуальный стиль в романтической поэтике / О.Б. Вайнштейн // Историческая поэтика: литературные эпохи и типы художественного сознания. -М., 1994. С. 392-430.
128. Гаспаров M.JI. Метр и смысл. Об одном механизме культурной памяти / M.JI. Гаспаров. М., 2000. - 297 с.
129. Гаспаров M.JT. Об античной поэзии / M.JI. Гаспаров // Поэты . Поэтика. Риторика. - СПб., 2003. - С. 102-103.
130. Гаспаров M.JI. Греческая и римская литература I в. до н.э. / M.JI. Гаспаров // История всемирной литературы. М., 1983. - Т. 1. - С. 466-467.
131. Гаспаров M.JI. Очерк истории европейского стиха / M.JI. Гаспаров. -М., 1989.-302 с.
132. Голуб И.Б. Стилистика русского языка: учеб. пособие / И.Б. Голуб.-М, 1997.-587 с.
133. Зырянов О.В. Эволюция жанрового сознания русской лирики : феноменологический аспект / О.В. Зырянов. Екатеринбург, 2003. - 546 с.
134. Комментарии Электронный ресурс. // Пушкин A.C. Евгений Онегин // Электронная библиотека по русской литературе. Электрон, текст, дан. М., 2006. - URL: http://www.ruslibraiy.ru/default.asp?trID=ll&n=8 (дата обращения: 10.02.2010).
135. Ломоносов M.B. Полное собрание сочинений: в 10 т. / М.В.Ломоносов. М.-Л., 1952. - Т. 7. - 993 с.
136. Максименко Е.В. Жанр элегии в эстетике И.С. Тургенева / Е.В. Максименко // Проблемы литературных жанров: мат-лы X Международной научной конференции, посвященной 400-летию г. Томска, 15-17 октября 2001 г. Томск, 2002. - 4.1. - С.225-228.
137. Маслова В. Филологический и лингвокультурологический подходы к поэзии / В. Маслова // Русская поэзия XX века. Лингвокультурологич. взгляд. - М., 2006. - С. 7-74.
138. Материалы для биографии A.C. Пушкина / П.В. Анненков СПб., 1855.-487 с.
139. Мирошникова О.В. Лирическая книга: архитектоника и поэтика (на материале поэзии последней трети XIX века) / О.В. Мирошникова. -Омск, 2002. 139 с.
140. Флейшман Л.С. От Пушкина к Пастернаку / Л.С. Флейшман. М., 2006. - 780 с.
141. Фризман Л.Г. Жизнь лирического жанра: русская элегия от Сумарокова до Некрасова / Л.Г. Фризман . М., 1973. - 165 с.
142. Шенгели Г.А. Техника стиха / Г.А. Шенгели . М., 1960. - 312 с. НЗ.Аношкина В.Н. История русской литературы XIX века, 70-90-егоды / В.Н. Аношкина . М., 2006. - 797 с.
143. Вацуро В.Э. Лирика пушкинской поры / В.Э. Вацуро. СПб., 1994. -238 с.
144. Гуковский Г.А. Пушкин и русские романтики / Г.А. Гуковский. -М., 1995.-320 с.
145. Коган П. Очерки по истории новейшей русской литературы: в 2 т. / П. Коган М., 1929. - Т. 2. - 304 с.
146. Традиции в контексте русской культуры: меж. сб. науч. работ. -Вып. 9. Череповец, 2002 - С. 156-172.
147. Эйхенбаум Б.М. Мелодика русского лирического стиха / Б.М. Эйхенбаум // Эйхенбаум Б.М. О поэзии. Л., 1969. - С. 327-511.
148. Литература по проблемам переводоведения
149. Автономова Н. Познание и перевод. Опыт философии языка / Н. Автономова. М., 2008. - 702 с.
150. Алексеева И.С. Введение в переводоведение / И.С. Алексеева. - М.-СПб., 2004. 347 с.
151. Алякринский O.A. Поэтический текст и поэтический смысл / O.A. Алякринский // Тетради переводчика: сб. ст. М., 1982. - Вып. 19. - С. 2031.
152. Аполлова A.A. О системном подходе к языку / A.A. Аполлова // Тетради переводчика: сб. ст. М., 1973. - Вып. 10. - С. 14-29.
153. Арго A.M. Десятая муза (непереводимость и всепереводимость) /
154. A.M. Арго. М., 1964. - 85 с.
155. Ахманова О.Б. Теория и практика перевода в свете учения о функциональных стилях речи / О.Б. Ахманова; В.Я. Задорнова // Лингвистические проблемы перевода. - М., 1981. - С. 3-13.
156. Ачкасов A.B. Русская переводческая культура 1840-1860-х годов (на материале переводов драматургии У. Шекспира и лирики Г. Гейне ) : автореф. дис. . д-ра филол. наук / A.B. Ачкасов. Великий Новгород, 2004. -48 с.
157. Бибихин В.В. К вопросу определения сущности перевода / В.В. Бибихин // Тетради переводчика: сб. ст. Вып. 13. - М., 1976. - С. 37-46.
158. Бибихин В.В. Опыт сравнения разных переводов одного текста /
159. B.В. Бибихин // Тетради переводчика: сб. ст. Вып. 10. - М., 1973. - С. 3-14.
160. Брандес М.П. Критика перевода: практикум по стилистико-сопоставительному анализу подлинников и переводов / М.П. Брандес. М., 2006. - 236 с.
161. Бабулевич С.Н. Проблема семантической адекватности художественного образа в процессе перевода / С.Н. Бабулевич // Семантика: слово, предложение, текст: сб. науч. тр. Калининград, 2007. - С 48-55.
162. Бабушкин А.П. Перевод поэтического произведения как реализация «возможных миров » / А.П. Бабушкин // Вестник ВГУ . Серия «Лингвистика и межкультурная коммуникация ». - 2004. - № 1. - С. 79-82.
163. Галеева Н.Л. Анализ текста оригинала как компонент деятельности переводчика художественной литературы / Н.Л. Галеева // Тетради переводчика: сб. ст. Вып. 21. - М., 1984. - С. 27-35.
164. Гак В.Г. Сопоставительные исследования и переводческий анализ / В.Г. Гак // Тетради переводчика: сб. ст. Вып. 16. - М., 1979. - С. 11-21.
165. Гаспаров М.Л. Подстрочник и мера точности / М.Л. Гаспаров // Гаспаров М.Л. О русской поэзии. СПб., 2001. - С. 231-239.
166. Гаспаров М.Л. Экспериментальные переводы / М.Л. Гаспаров. -СПб., 2003.-347 с.
167. Гиривенко А.Н. О принципах поэтического перевода в эпоху романтизма / А.Н. Гиривенко // 1-е Федоровские чтения. Университет. Переводоведение: сб. ст. Вып. 1. - СПб., 2000. - С. 42-61.
168. Гитович А. Мысли и заметки об искусстве поэтического перевода /
169. A. Гитович // Мастерство перевода: сб. ст. - Вып. 6. М., 1970. - С. 370-382.
170. Гончаренко С.Ф. Поэтический перевод и перевод поэзии: константы и вариативность / С.Ф. Гончаренко // Тетради переводчика: сб. ст. -Вып. 24.-М., 1999.-С. 107-122.
171. Жирмунский В.М. Гете в русской литературе / В.М. Жирмунский . -СПБ., 1982.-557 с.
172. Комиссаров В.Н. Теория перевода (лингвистические аспекты) /
173. B.Н. Комиссаров. М., 1990. - 252 с.
174. Копанев П.И. Вопросы истории и теории художественного перевода / П.И. Копанев. Минск, 1972. - 296 с.
175. Кушнина Л.В. Гармонизация смыслов текста при переводе как отражение точек зрения автора, переводчика и реципиента / Л.В. Кушнина // Интерпретация текста. Ментальное зеркало видения. Екатерингбург, 2008. -С. 54-59.
176. Левик В. Верное слово на нужное место / В. Левик // Мастерство перевода: сб. ст. за 1963 г. - М., 1964. - С. 90-107.
177. Ледовская Т.А. Некоторые способы достижения эквилинеарности в поэтической строке / Т.А. Ледовская, Ф.И. Маулер // Тетради переводчика: сб. ст. Вып. 18. - М., 1981. - С. 25-31.
178. Любимов Н.М. Перевод искусство / Н.М. Любимов. - М., 1982. -126 с."
179. Макушкина С.Ю. В.А. Жуковский и Гомер (путь к эпосу ) : автореф. дис. . канд. филол. наук / С.Ю. Макушкина. Томск, 2002. - 28 с.
180. Маулер Ф.И. Некоторые способы достижения эквилинеарности / Ф.И. Маулер // Тетради переводчика: сб. ст. Вып. 13. - М., 1976. - С. 13-20.
181. Мкртчан Л. Поэзия в переводе / Л. Мкртчан // Мастерство перевода. Сб. 6. - М., 1970. - С. 5-40.
182. Нелюбин Л.Л. Наука о переводе / Л.Л. Нелюбин, Г.Т. Хухуни . -М., 2006.-412 с.
183. Никонова Н.Е. Подстрочный перевод: типология, функции и роль в межкультурной коммуникации / Н.Е. Никонова. Томск, 2008. - 110 с.
184. Оболенская Ю.Л. Художественный перевод и межкультурная коммуникация / Ю.Л. Оболенская. М., 2006. - 335 с.
185. Провоторов В.И. Понимание и перевод / В.И. Провоторов // 1-е Федоровские чтения. Университет, переводоведение: сб. ст. Вып. 1. -СПб., 2000. - С. 163-169.
186. Рецкер Я.К. Теория перевода и переводческая практика / Я.К. Рецкер.-М., 1974.-212 с.
187. Русские писатели о переводе XVIII-XX вв. / под ред. Ю.Д. Левина ,
188. A.B. Федорова. Л., 1960. - 696 с.
189. Самойлов Д. Сравнение перевода с оригиналом / Д. Самойлов // Редактор и перевод: сб. ст. -М., 1965. С. 61-70.
190. Топер П. М. Перевод и литература: творческая личность переводчика / П.М. Топер // Вопросы литературы. 1998. - № 6. - С. 178-199.
191. Федоров A.B. Основы общей теории перевода (лингвистические проблемы) / A.B. Федоров. СПб., 2002. - 414 с.
192. Хантемирова Г. Национальное своеобразие оригинала и проблемы перевода / Г. Хантемирова. Казань, 1974. - 40 с.
193. Шор В. В поисках утраченного смысла / В. Шор // Редактор и перевод: сб. ст. М., 1965. - С. 33-60.
194. Флорин С. Длина слова и перевод поэзии / С. Флорин // Мастерство перевода: сб. ст. Сб. 13. - М., 1990. - С. 148-174.
195. Словари и справочная литература
196. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. /
197. B.И. Даль. М., 1978 - Т. 1. - 699 е.; 1979. - Т. 2. - 779 е.; 1980. - Т. 3. - 555 е.; 1980.-Т. 4.-683 с.
198. Дворецкий И.Х. Латинско-русский словарь / И.Х. Дворецкий. М., 2003.-843 с.
199. Ирмшер И. Словарь античности / И. Ирмшер. М., 1992. - 704 с.
200. Квятковский А.П. Поэтический словарь / А.П. Квятковский. М., 1966.-370 с.
201. Корш М. Краткий словарь мифологии и древностей / М. Корш. -СПб., 1984.-207 с.
202. Литературная энциклопедия терминов и понятий / А.Н. Николюкина . М., 2001. - 1596 с.
203. Любкер Ф. Реальный словарь классических древностей / Любкер Ф. -М., 1885.- 1552 с.208 N
204. Мифы народов мира. Энциклопедия: в 2 т. / гл. ред. С.А. Токарев. -М., 1980.-Т. 1.-672 е.; 1982.-Т. 2.-720 с.
205. Шанский Н.М. Краткий этимологический словарь русского языка / Н.М. Шанский, В.В. Иванов , Т.В. Шанская. -М., 1961. 398 с.
206. Энциклопедический словарь Брокгауз и Ефрон / Ф.А. Брокгауз, И.А. Ефрон . СПб., 1891. - Т. 4. - 946 с.
207. Frisk Н. Griechisches etymologisches Worterbuch / Н. Frisk. -Heidelberg, 1965. 1020 s.
Обратите внимание, представленные выше научные тексты размещены для ознакомления и получены посредством распознавания оригинальных текстов диссертаций (OCR). В связи с чем, в них могут содержаться ошибки, связанные с несовершенством алгоритмов распознавания.
В PDF файлах диссертаций и авторефератов, которые мы доставляем, подобных ошибок нет.
Шесть "римских од" Горация в переводе А.А. Фета
дипломная работа
2.2 А.А. Фет как переводчик античной поэзии
Русская литература достижения европейской культуры Нового времени, по крайней мере, с петровских времен, воспринимала сквозь призму античности. Практически все русские поэты, начиная с Тредиаковского и Ломоносова, выступали как переводчики, в том числе и античных авторов. Когда Фет начал свой литературный путь как поэт и переводчик, то есть к началу 1840-х годов, античные авторы были представлены в России большим количеством переводов, переложений и подражаний. Процесс освоения античного наследия шел в России уже около века.
Если античные переводы Батюшкова и Пушкина изучены подробно, то, начиная с послепушкинского поколения, античные переводы практически выпали из поля зрения исследователей. Переводы Фета не исследовались, не издавались и всячески замалчивались. Длительное время Фет отдавал дань античности не только как читатель, но и как переводчик. Переводы римских классиков по объему намного превышают его оригинальное творчество. Фет перевел всего Горация (1883), сатиры Ювенала (1885), стихотворения Катулла (1886), элегии Тибулла (1886), «Энеиду» Вергилия (Известно, 1888), элегии Проперция (1888), сатиры Персия (1889), почти все эпиграммы Марциала (1891), главы из поэмы Лукреция «О природе вещей» (1891, не закончено), комедию Плавта «Горшок» (1891), «Метаморфозы», «Любовные элегии» (1887) и «Тристии» (1892) Овидия. За переводы римских классиков Фет получил в 1886 году звание члена-корреспондента Академии Наук.
Среди огромного корпуса переводов римских классиков наибольший интерес представляют переводы из Горация, ставшие делом всей жизни Фета. Первые оды были переведены еще на студенческой скамье в 1839 г., по сути, тогда Фет и начал свой творческий путь. Позже, в начале 1850-х, тесное знакомство с Горацием, безусловно, отразилось в ряде оригинальных стихотворений, сказалось и в самом понимании поэзии, а философия золотой середины, сама модель горацианской жизни повлияла на модель жизнеустройства, избранную Фетом в минуту крутого перелома судьбы, в конце 1850-х.
Конечно, Фет вовсе не являлся первооткрывателем Горация. В XVIII веке римского поэта переводили Тредиаковский, Ломоносов, Кантемир, Сумароков и другие русские стихотворцы. В XIX в. непосредственными предшественниками фетовских переводов были труды М.А.Дмитриева, В.И.Орлова, А.Ф. Мерзлякова, который пытался переводить Горация размерами подлинника. Возможно, эти известные опыты заставили впоследствии Фета отказаться от следования размерам Горация, так как русский стих претерпевал явное искажение. Но, даже не будучи первооткрывателем, Фет, приступая к переводам из Горация, мог быть уверен в ценности своей работы. В России не только не было адекватного перевода Горация - не было и перевода полного, не были полностью переведены даже четыре книги од.
Фет, как переводчик, сочетал в себе большого поэта и хорошего филолога-классика. Он достаточно свободно ориентировался в подлиннике, не прибегая к посредникам.
По собственному признанию Фета, интерес к занятию переводами пробудился у него чрезвычайно рано, «по седьмому году от роду»: «Писать я еще не умел... Это не мешало мне наслаждаться ритмом затверженных немецких басенок, так что по ночам, проснувшись, я томился сладостной попыткой переводить немецкую басню на русский язык» Фет А. Воспоминания: В 3-х т. Т. 3. С. 17 --18. . Первые попытки поэтического творчества принимали у Фета именно форму перевода.
До четырнадцати лет Фет учился дома и древними языками почти не занимался. Настоящая учеба началась, когда Фет был отправлен в частную классическую гимназию Крюммера, где он получил филологические навыки изучения латинских подлинников и живой интерес к миру античности. «Всю жизнь он любил римскую поэзию. Стремление преобразить русскую интеллигенцию к античной культуре было тесно связано с эстетическими взглядами Фета. Древние классики были в его глазах представителями той «вечной красоты», которая противопоставлялась им современному искусству, искаженному и униженному «злободневностью» и «тенденциозностью» Бухштаб Б.Я. А.А. Фет. Очерк жизни и творчества. Л., 1974. С. 51. . Первое публичное признание юный поэт получил в 1839 - 40 учебном году именно за перевод латинского поэта, когда Д.Л.Крюков прочитал перевод Фета оды «К Республике» в студенческой аудитории. В сборнике 1840 года «Лирический пантеон» были опубликованы 5 и 25 оды 1 книги. В 1844 году в первой книге «Москвитянина» Шевырев напечатал 13 од 1 книги: 1, 2, 4, 5, 8, 9, 13, 14, 17, 22, 23, 25, 38. 30 апреля 1847 года Фет сообщил Я.П. Полонскому о том, что I книга завершена. В 1853 году уже были переведены две книги. Затем за месяц он перевел две последние книги. В 1856 году все 4 книги были доработаны и напечатаны в «Отечественных записках». В 1882 году Фет завершил полный перевод Горация.
На протяжении 60 лет творческая судьба Фета была тесно связана с переводами Горация. В поэзии Горация Фету импонировали умение наслаждаться каждым моментом жизни, которое соседствовало со спокойным и мудрым отношением к смерти, презрение к умственной черни, чувство духовной избранности. Что касается политических воззрений, то здесь Фету импонировали горацианский консерватизм, любовь и уважение к монарху, духовная свобода простого человека.
Постоянное обращение к миру классической древности соответствовало особенностям личности поэта. В этой работе было стремление уйти от повседневности в идеальный мир, где Фет находил слияние жизненного и поэтического идеала.
Фет считал, что перевод должен быть максимально точным, должен стремиться донести до читателя не только сюжет и образы, но и точное количество строк подлинника, своеобразное строение фразы, сохранять по возможности игру слов и другие особенности оригинала.
Буквализм Фета как переводческий метод сформировался рано, он проявляется уже в первых переводах из Горация.
Для Фета античный мир был объектом жреческого служения, что проявилось и в переводческой деятельности, и в оригинальной поэзии. По отношению к античному миру Фет ощущал двоякий долг: сохранить святыню в первозданном виде и сделать вход в этот мир доступным непосвященным. Фет в своем отношении к античной поэзии ощущал свою задачу еще и как просветительскую, руководствуясь стремлением донести до читателя представление о красоте, вдохновлявшей древних поэтов. В ответе на статью "Русского вестника" об "Одах Горация"» Фет писал: «...от Горация до Гоголя предания гомерова искусства в безукоризненной чистоте перешли через все века, и только погружаясь от времени до времени в первобытный источник, поэзия какого бы то ни было народа может как богиня сохранить вечную свежесть и не впасть в дряхлое безвкусие. Не может быть, думал я, чтоб в моем стихотворном переводе не отразилась хотя малейшая часть той силы и красоты, которой дышит каждый куплет, каждый оборот великого поэта. Пусть прочтут, и тогда послушаем, что они скажут о древних, которых знают понаслышке и потому любить не имеют возможности» Фет А. Ответ на статью «Русского вестника» об «Одах Горация» // Отеч. записки. 1856. № 6 (июнь). Отд. II. С. 29. .
"Живопись слова" в японской поэзии
японский поэзия культура Происхождение японского жанра трехстиший (первоначальное название хокку, с конца XIX в. - хайку) искусственного характера представляет собой исключение из правил...
"Исповедь одной души…" (о личности и о творчестве Владислава Ходасевича)
Чаще всего к Ходасевичу применяли эпитет «желчный». Максим Горький в частных беседах и письмах говорил, что именно злость -- основа его поэтического дара. Все мемуаристы пишут о его жёлтом лице. Он и умирал -- в нищенской больнице...
"Прекрасное" и "вечное" в поэзии Ахматовой
Поэт и поэзия - тема, над которой любили размышлять русские лирики, ведь "поэт в России больше, чем поэт". Героиня Ахматовой поднимается над властью жизненных обстоятельств, осознав свою судьбу как особую, провидческую: Нет, царевич, я не та...
Анализ романа Людмилы Улицкой "Даниэль Штайн, переводчик"
Античная мифология и ее духовное значение
Колористика в поэзии Высоцкого
Видение мира в цвете - одно из самых ярких визуальных ощущений, дарованных человеку. Пронизывая каждое мгновение бытия, оно настолько органично нашей природе, что зачастую мы просто не отдаем себе отчета...
Концепция поэта и поэзии П.Б. Шелли
Если говорить в общем плане, то для Шелли поэзия была воплощением воображения. Что же такое воображение в понимании автора? Под воображением Шелли понимал вид умственной деятельности, который, как из элементов...
Лирический герой в поэзии Б. Пастернака
Лирический герой Пастернака постоянно обращается к природе. И понимание лирического героя было бы неполным без понимания значения природы в поэзии Пастернака. Лихачев Лихачёв Д.С. Размышления над романом Б.Л. Пастернака "Доктор Живаго”...
Новаторство в поэзии В.В. Маяковского
Б. Эйхенбаум писал: «История поставила перед Маяковским задачу огромной важности и трудности. Он должен был изменить не только поэзию, но и самое представление о ней и о поэте, что было, пожалуй, еще трудней...
Образы неба и земли в поэзии Зинаиды Гиппиус
Сама Зинаида Николаевна не скрывала, что свое "святая святых", свои сокровенные хождения по мукам и запутанным лабиринтам она не желает выносить на досужее обозрение: "А тайну грозную, последнюю и верную - Я все равно вам не скажу.....
Расстановка образов в драме Жана Ануя "Антигона" по сравнению с одноимённой трагедией Софокла
Тема, затронутая в начале данной работы, поднимается и в творчестве французского писателя-драматурга Жана Ануя. Красочное зрелище в большой части произведений Ануя - не только самоцель, но и средство критики современного ему общества...
Тема любви в лирике Анны Ахматовой
Читатели и исследователи не раз задавались вопросом: автобиографично ли ахматовское "я"? На первых порах лирическую героиню зачастую совмещали с автором как живым лицом: подкупала искренность исповеди, да и частная жизнь Анны Андреевны...
Тематическое и жанровое многообразие творчества С.Я. Маршака
Детский поэт и переводчик, драматург и лирик, педагог и редактор -- таков творческий диапазон Самуила Яковлевича Маршака. Он вошел в детскую литературу еще в первые годы Русской власти. Следуя за В. Маяковским, С.Я...
Философия в поэзии Фета
Когда говорят о сонете, то сразу вспоминают строки «Суровый Дант не презирал сонета, В нем жар любви Петрарка изливал...». Пушкин с чеканным изяществом не просто перечислил выдающихся сонетистов, но как бы и указал на истоки сонета...
Экспрессивность в поэтических текстах М. Цветаевой
Марина Цветаева (1892-1941) - незаурядная личность. Эта незаурядность отразилась и в её творчестве, которое недостаточно широко изучено из-за сложившихся жизненных обстоятельств. Сложная трагическая судьба Марины Цветаевой...
Транскрипт
1 УДК 80:801 ФЕТ ПЕРЕВОДЧИК НЕМЕЦКОЙ ПОЭЗИИ: СТИХОВЕДЧЕСКИЙ АСПЕКТ О. Н. Жердева, Е. А. Савочкина Финансовый университет при Правительстве РФ, Барнаульский филиал Алтайский государственный университет Поступила в редакцию 3 мая 2017 г. Аннотация: в статье представлен стиховедческий аспект поиска А. А. Фетом метрических эквивалентов при переводе на русский язык стихотворений Г. Гейне. Важным в данном контексте представляется то, как Фет-переводчик передает стихотворные размеры, не свойственные русской поэтической традиции XIX века. Несмотря на то, что Фет, в силу совершенного знания немецкого языка, хорошо чувствовал ритмическое своеобразие переводимых им стихотворений, он не воспроизводит размеры, не практикующиеся в русской поэтической традиции XIX века. Таким образом, и русский и немецкий стих существовали в творческом сознании Фета как самостоятельные системы, что не исключало возможности их взаимодействия на других уровнях. Немецкое происхождение Фета не противоречит данной ситуации, а напротив, косвенно подтверждает ее: поэт стремился не столько использовать свой читательский опыт, сколько на фоне немецкой традиции лучше осознать своеобразие поэтической системы русского стиха, не противопоставляя себя последнему, а, наоборот, стремясь глубже в нем укорениться. Ключевые слова: А. А. Фет, художественный перевод, стиховедение, национальные формы стиха, просодика. Abstract: the article focuses on prosodic analyses of A. A. Fet s worksand meter equivalents offered by the poet when translating H. Heine s poems. The utmost aim was to show the ways Fet as translator used to convey meters not typical of Russian poetry writing in the XIX century. Despite his perfect knowledge of German and wonderful perception of meter in original poems, Fetnever employed meters untypical of Russian poetry writing in the XIX century. Thus the Russian and the German poem existed as two independent systems in Fet s cognition, which still permitted their overlapping at some levels. The German background of Fet doesn t contradict the situation rather supporting the idea that Fet translator prevailed over Fet reader.the striking feature of his approach was to go beyond the scope of German tradition towards thepeculiar resources of the Russian language and to seekhis place in Russian poetry rather than oppose himself to it. Keywords: A. A. Fet, literary translation, study of poetry, national types of verse, prosody. О. Н. Жердева, Е. А. Савочкина, 2017 Переводческие труды А. А. Фета представляют значительную часть творчества поэта. Примечательно, что более половины его переводного наследия составляют переводы стихотворений немецких поэтов: Гете, Гейне, Шиллера, Мерике, Рюккерта, Уланда, Кернера. Привязанность Фета к немецкой поэзии, на наш взгляд, не случайна и обусловлена, с одной стороны, закономерностями процесса развития литературы, с другой стороны, тем, что именно немецкая поэзия по своему содержанию и духу близка Фету, немцу по происхождению. Как по количеству переведенных стихотворений (38), так и по степени влияния на оригинальное творчество русского поэта (о чем писали авторитетные исследователи-фетоведы Б. Я. Бухштаб, Д. Д. Благой, В. М. Жирмунский) имя Гейне выбивается из общего списка имен немецких поэтов, переводимых Фетом. К поэтическим произведениям других вышеназванных немецких поэтов Фет обращался эпизодически, скорее его переводы стихотворений этих поэтов были переводами «на случай». В трудах исследователей по истории художественного перевода в России Г. И. Ратгауза, Ю. Д. Левина, А. В. Федорова, В. Б. Микушевича и др. , , , убедительно показано, что перевод может быть осмыслен только в исторической перспективе и требования к художественному переводу на том или ином этапе развития русской литературы менялись в соответствии с задачами, поставленными перед национальной литературой временем. По мнению Ю. Д. Левина, Г. И. Ратгауза, Е. Г. Эткинда, середина XIX в. ознаменована качественным сдвигом в области поэтического перевода. Возобновление в середине XIX века тенденции к буквальному переводу объясняется общей объективной направленностью литературы середины XIX века. Среди сторонников буквального перевода на данном этапе выделяется имя А. А. Фета. Его высокое переводческое мастерство, на наш взгляд, можно объяснить с двух точек зрения, исторической
2 О. Н. Жердева, Е. А. Савочкина и индивидуальной, личностной: во-первых, его переводы появились в тот момент, когда русская литера- перевода» . При этом под подстрочным пере- возможного совпадения форм, без которого нет тура была подготовлена историческим развитием водом А. А. Фет имеет в виду буквальный перевод к созданию качественного буквального перевода. и формально не различает эти понятия. (Мы же под К середине века уже не было необходимости создавать оригинальные произведения, «перелагая» иноность на уровне языковых знаков, без учета инфор- буквальным переводом понимаем здесь эквивалентязычные тексты, русская поэзия к тому времени мации, передаваемой на иных уровнях содержания. окрепла и состоялась, таким образом, появилась Под подстрочным переводом нами понимается поочередный перевод каждого слова предложения, другая задача: не просто познакомить русского читателя с произведениями мировой литературы, но сочетание их по их основному значению и часто передать оригинальный стиль автора и национальный дух иноязычного сочинения, что возможно Современная поэту критика отмечала тенден- вопреки норме и узусу языка перевода.) осуществить, стремясь как можно точнее передать цию Фета к чрезмерной точности в ущерб художественности. Фетовские переводы иногда откровенно форму и содержание поэтического произведения, учитывая, однако, при этом не только специфические особенности языка переводимого текста, но «непрофессиональность» . В современной же высмеивались за их «корявость», «шероховатость», и возможности родного языка, поиск языковых параллелей как на лексико-грамматическом, так и на реводы А. Фета часто рассматриваются как показа- теории художественного перевода поэтические пе- ритмическом уровнях. тельные, демонстрирующие метод буквального Во-вторых, на наш взгляд, вовсе не случайно, что перевода в поэзии. На наш взгляд, стремящийся именно А. А. Фет стал сторонником буквального к точности в своей переводческой деятельности Фет принципа в поэтическом переводе и достиг высокого мастерства в этой области. Немец по происхожде- перевода. Тонкое чувство ритма и точность в пере- во многом предвосхитил современные принципы нию, владевший немецким языком с детства, более даче смысла соединялись у поэта со стремлением того, с детства ощутивший ритмику немецкого передать дух оригинала. При всей точности переводов Фет, однако, не был «прямым» или, как при- стиха (как известно, Фет с семи лет переводил детские басни Кампе, пытаясь переложить их на русский нято говорить, «наивным» буквалистом, так как язык исключительно стихами), с одной стороны, стремился, прежде всего, найти русские эквиваленты ритмико-интонационному рисунку и лексико- и выросший в России, считавший русский родным языком, с другой стороны, он, таким образом, находился в билингвистической ситуации и, как никто Наиболее интересным и малоизученным являсемантическим особенностям оригинала. другой, моги призван был справиться с данной ется, на наш взгляд, стиховедческий аспект проблемы: поиск русским поэтом метрических эквивален- исторической задачей, поставленной перед художественным переводом временем . тов при переводе на русский язык стихотворений А. Фет занимает особое место среди сторонников Гейне. Результаты нашего исследования можно точного перевода. Он создает, как пишет Г. И. Ратгауз, «совершенно оригинальную теорию перевода» бляются следующие сокращения: Д дактиль, представить в виде следующей таблицы, где употре- . По мнению А. А. Фета, перевод отличается Я5 ямб пятистопный, Я3 ямб трехстопный, в корне от свободного истолкования подлинника. Х4 хорей четырехстопный, Дк3 дольник трехиктовый, Дк4 дольник четырехиктовый, Дк4-3 В борьбе с переводческими вольностями х гг. он полемически требовал «возможной буквальности» перевода. Отвергая лермонтовский пере- вольный, Амф3 амфибрахий трехстопный, Амф4 дольник четырех-трехиктовый, ДКВ дольник вод из Гете («Горные вершины») как неверный, Фет амфибрахий четырехстопный, Амф4-3 амфибрахий четырех-трехстопный, 3сл ПА В вольный трех- писал: «Я всегда был убежден в достоинстве подстрочного перевода и еще более в необходимости сложник с переменной анакрузой. Таблица 1. Cопоставительный анализ стихотворений Г. Гейне и их переводов, выполненных А. А. Фетом. Гейне Я5 Х4 Дк3 Дк4 Дк4-3 Дк В Вер-либр Фет Я5 Х4 Амф3 Дк3 Я3 Д3 Амф4 Амф 4-3 3сл ПА В Дк В В приведенной таблице 1 отображены результаты сопоставительного анализа тридцати пяти (из тридцати восьми) стихотворений Г. Гейне и их переводов, выполненных А. А. Фетом. Большая часть 22 ВЕСТНИК ВГУ. СЕРИЯ: ФИЛОЛОГИЯ. ЖУРНАЛИСТИКА
3 Фет переводчик немецкой поэзии: стиховедческий аспект переведенных стихотворений (20) были написаны трехиктовым дольником, ритм которого, как известно, в середине XIX века был непривычным для русского читателя. Относительно легко решалась переводческая задача в отношении тех размеров, которые имели русский ритмический эквивалент: пятистопный ямб, четырехстопный хорей. Эти размеры к середине XIX века являлись хорошо разработанными в русской поэзии, и перевод соответствующих стихотворений Г. Гейне не представлял значительных технических проблем. Конечно, говорить об абсолютной адекватности здесь не приходится в силу хорошо известных различий между русской и немецкой силлабо-тоникой. Как, известно, эти различия обычно объясняются отличиями немецкой просодии от русской . Совсем другие задачи ставили перед Фетом столь характерные для немецкого поэта дольники. Можно с большой долей уверенности утверждать, что А. А. Фет совсем не стремился буквально воспроизвести особенности ритма оригинала. Несомненно, хорошо чувствуя ритм немецкого дольника, Фет чуждался в данном случае переводческого буквализма. Он стремится передать ритмическое своеобразие оригинала, обходясь привычными средствами. Близость русского и немецкого стихосложения позволяла Фету создать своеобразные ритмические эквиваленты (невозможные, скажем, при переводе с французского). Но Фет скорее вписывает своего «русского» Гейне в систему русского стиха, опираясь не столько на уже имевшиеся в то время экспериментальные переводы стихотворений Гейне, сколько на традиционную систему стиховых эквивалентов. Так, в частности, в XIX в. было принято переводить трехиктовый дольник трехстопным амфибрахием. «Немецкий балладный дольник, пишет М. Л. Гаспаров, с его колебанием 1 и 2-сложных междуиктовых интервалов мог упрощаться в 4 3-ст. амфибрахий. В немецкой поэзии это делалось редко, но в русском языке, где безударных слогов больше, этот путь превращения тоники в силлабо-тонику напрашивался сам собой» . А. А. Фет, как показывает таблица, преимущественно следовал данной традиции. Трансформация Дк3 в Амф3 была тем более естественной, что дольники Гейне, переведенные Фетом амфибрахием, имели односложную анакрусу и, следовательно, ритмически из всех трехсложных силлабо-тонических размеров более всего напоминали именно амфибрахий. Следует особо охарактеризовать те переводы из Гейне, в которых использован ямб. Таких стихотворений у Фета всего два, и обращение русского поэта к трехстопному ямбу представляется нам далеко не случайным. Так, фетовское «Твои пылают щечки» является переложением стихотворения «Es liegt der heiße Sommer», в котором из восьми строк, составляющих все произведение, только половина представляет собой чистый дольник, а остальные являются трехстопным ямбом. Сам оригинал, таким образом, делал совершенно естественным «перевод» Дк3 в Я3. Очевидно, та же причина побудила Фета перевести трехстопным ямбом («Красавица-рыбачка») гейневское «Das Fischermädchen»: из 12 строк стихотворения Гейне 6 представляют собой трехстопный ямб. Причем в последней, третьей строфе строки дольника отсутствуют полностью. Сложнее объяснить факт обращения Фета к дактилю («Слышу ли песенки звуки») при переводе «Hör ich das Liedchen klingen». Закономерным представляется лишь то, что дольник Гейне Фет переводит одним из силлабо-тонических размеров: из восьми строк оригинального стихотворения лишь две по одной в каждой строфе создают ритм дольника; остальные представляют собой трехстопный ямб. Поэтому трехстопный амфибрахий, очевидно, ощущавшийся Фетом как основной ритмический эквивалент немецкого трехиктового дольника, в данном случае был неуместен. Но и опыты Фета с дольниками были достаточно осторожны. Так, при переводе «Ich hab imtraum geweinet», в стихотворении «Я плакал во сне; мне приснилось», Фет задает ритм дольника с помощью всего лишь одной строки в каждой из трех строф. Она занимает фиксированное положение (третья строка четверостишия) и является рефреном. Это строка «И я проснулся и долго», которая, таким образом, выделена с помощью ритмического курсива и, ломая привычный силлабо-тонический ритм (Амф3), отмечает момент пробуждения лирического героя своеобразным ритмическим диссонансом, что, если учитывать смысловую структуру стихотворения Гейне, представляется вполне естественным. За пробуждением следует настоящее, противостоящее мнимому, приснившемуся, стоит страдание. Ритм перевода, таким образом, подчеркивает парадоксальное (так как плач во сне переходит в плач наяву) противостояние сна и яви. Осторожен Фет и при переводе «Sie liebten sich beide». Как известно, М. Ю. Лермонтов в 1841 г. перевел данное стихотворение логаэдом. А. А. Фет в своем переводе 1857 г. «Они любили друг друга» сохраняет четкую силлабо-тоническую основу (обычный Амф3), но задает ритм дольника начальной строкой каждой из двух строф стихотворения. Стоит отметить, что отступления от привычного ритма, как и ритмические перебои, менее всего ощутимы в начале какого-либо элемента стихотворного текста. Фет, очевидно, не мог использовать ритм дольника в конце строфы или, тем более, стихотворения, где он мог восприниматься как ритмический перебой. Начальные же строки, с одной стороны, ВЕСТНИК ВГУ. СЕРИЯ: ФИЛОЛОГИЯ. ЖУРНАЛИСТИКА
4 О. Н. Жердева, Е. А. Савочкина создают исходный, далее выравнивающийся ритм, как бы отмечая ритмическое своеобразие оригинала, с другой выделяют ритмическим курсивом тему первой («Они любили друг друга») и второй («Они расстались и только») строф. В том же 1857 г., обращаясь к еще одному стихотворению Гейне, «Im Traum sah ich die Geliebte», Фет переводит первую строку дольником. Фетовское переводное стихотворение «Во сне я милую видел» мы отнесли в таблице к группе стихотворений, переведенных амфибрахием, в силу чисто количественного преобладания строк Амф3 (2-3 против 1), но начальная строка выступает здесь своеобразным знаком ритма оригинала. При этом расположение ударных и безударных слогов в первой строке оригинала и перевода совпадают полностью (U U UU U). Особое положение в этом ряду занимает стихотворение «Ты вся в жемчугах и алмазах», являющееся переводом гейневского «Du hast Diamanten und Perlen». Здесь ритм дольника не задается вначале, как в стихотворениях, проанализированных выше, а как бы постепенно рождается из силлабо-тонического ритма. Первая строфа представляет собой чистый Амф3, но уже первая строка второй строфы, являющаяся трехстопным ямбом, ломает сложившуюся закономерность. Далее следуют две строки чистого дольника, но в заключительных строках второй и третьей строф восстанавливается исходный Амф3. Несмотря на своеобразие среди других фетовских переводов, данное стихотворение подчеркивает общую закономерность: А. А. Фет стремится вписать ритм трехиктового дольника в привычную систему силлабо-тонических размеров, неизменно выравнивая его в конце строф. Любопытно, что в данном переводе Фет был максимально точен в передаче ритмики оригинала. У Гейне первые две строки Амф3. Начальная строка второй строфы, как и в переводе, трехстопный ямб, но общее количество строк чистого Дк3 выше: 4 у Гейне против 2-х у Фета. Кроме того, последняя строка оригинала подчеркивает ритм Дк3 (U UU U U). Как видно из таблицы, разноиктовый дольник Фет переводит разностопным амфибрахием (Дк4-3 Амф 4-3), четырехиктовый дольник четырехстопным амфибрахием. Данный факт еще раз подтверждает то, что русский амфибрахий воспринимался Фетом в эпоху, когда русские дольники имели статус экспериментальных стихотворений, как эквивалент немецкого дольника. «4 3ст. амфибрахий, обычно с чередованием мужских и женских окончаний, < > получился в результате выравнивания немецкого и английского дольника» . Примером переводческой точности и чуткости Фета является воспроизведение при переводе четверостишия «Sie haben mich gequälet» цезуры после шестого слога, что, несмотря на замену дольника амфибрахием, способствует ритмической идентичности перевода («Когда я про горе свое говорил») и оригинального стихотворения. Тем более удивителен резкий ритмический диссонанс в фетовском переводе стихотворения Гейне «Die Grenadiere». Начальная строка пятой строфы представляет собой дольник с нулевой анакрузой, то есть резко контрастирующий с амфибрахием, которым написано все стихотворение. Ритмический перебой у Фета приходится на начало реплики одного из гренадеров, слова «Не до детей мне, не до жены», ключевое для всего произведения место. Фет акцентирует, таким образом, противопоставление ценностей семейных и государственных, преданность гренадера своему императору. Кроме того, колебание ритма приходится на прямую речь, что может рассматриваться в качестве дополнительного оправдания его появления: разговор противопоставлен повествованию, при этом выделено самое экспрессивное место разговора, своего рода «вопль души», выбивающийся из интонации спокойного рассказа. Характерно, что подобное место есть и в оригинальном стихотворении. Здесь выделена строка «Die Flinte gib mir in die Hand» Интересны фетовские переводы стихотворений Гейне, наиболее свободных с точки зрения ритма: «Poseidon» (верлибр) и «Epilog» (вольный дольник). Фет не стремится механически дублировать ритмику стихотворений Гейне, а пытается и здесь найти русские эквиваленты, все время как бы поднимая планку ритмизованности: верлибр он переводит вольным дольником («Посейдон»), вольный дольник вольным трехсложником с переменной анакрузой («Эпилог»). Надо заметить, что разграничение верлибра и вольного дольника здесь является условным: вольный дольник обычно рассматривается как одна из разновидностей свободного стиха: на слух ритмическая разница почти не ощущается. Однако верлибр в строгом смысле является вольным акцентным стихом. В вольном дольнике дополнительно упорядочены междуиктовые интервалы. Подобно дольникам, здесь они не могут быть меньше одного слога и больше двух. Данное разграничение является для нас важным постольку, поскольку Фет, как показывают его переводы, хорошо чувствовал отличие верлибра и вольного дольника в немецких стихах и, переводя их на русский язык, не мог не обратиться к различным ритмическим средствам. В статье А. Жовтиса о русских переводах верлибров Г. Гейне фетовский вариант сопоставлялся с переводом, выполненным М. Л. Михайловым . Материал, представленный в статье, позволяет поставить перевод Фета в контекст аналогичных экспериментальных переводов немецких верлибров, выполненных русскими поэтами XIX в. Опыт Фета не является уникальным и хорошо впи- 24 ВЕСТНИК ВГУ. СЕРИЯ: ФИЛОЛОГИЯ. ЖУРНАЛИСТИКА
5 Фет переводчик немецкой поэзии: стиховедческий аспект сывается в историю освоения свободных размеров в России. Наряду с Я. Полонским и М. Михайловым, Фет является одним из поэтов, создавших в середине XIX в. «модификацию русского верлибра», максимально приближенную по тем временам к ритмике оригинала . Говоря о «Посейдоне», следует, очевидно, учитывать тот факт, что в силу большего, чем в русском, количества ударений, на слух немецкий верлибр мог восприниматься как дольник с неупорядоченной длиной строки, то есть вольный. При этом сам вольный дольник «Epilog» слышался как ритм более строгий, что требовало от Фета использования иного ритмического эквивалента. Его поэту подсказала традиция. Известно, что в ранних экспериментальных опытах по переводу дольников в русской поэзии часто использовался трехсложник с переменной анакрузой: «Поэты ищут способа, как можно меньше нарушая правильный ритм, дать понять, что восприниматься он должен как неправильный. К этому представлялись, прежде всего, два пути: переменная анакруза и логаэды» . Первый из двух названных историком стиха путей и выбирает в данном случае Фет, органично вписывая, таким образом, свой перевод в переводческие опыты В. А. Жуковского, М. Ю. Лермонтова, Ф. И. Тютчева. Фет, владевший в совершенстве немецким языком , несомненно, хорошо чувствовал ритмическое своеобразие переводимых им стихотворений. Ритм дольника, пусть и в немецкой огласовке, был ему хорошо знаком. Однако этот опыт используется им при переводах в очень ограниченной степени. Можно предположить, что русский и немецкий стих существовали в творческом сознании Фета в известном смысле как самостоятельные системы, что, конечно, не исключало возможности их взаимодействия на других уровнях. Национальное происхождение Фета, как нам кажется, не противоречит данной ситуации, а, напротив, косвенно подтверждает ее: поэт стремился не столько использовать свой немецкий читательский опыт, сколько на фоне немецкой традиции лучше осознать своеобразие поэтической системы русского стиха, не противопоставляя себя последнему, а, наоборот, стремясь глубже в нем укорениться. ЛИТЕРАТУРА 1. Федоров А. В. Искусство перевода и жизнь литературы. / А. В. Федоров. Л., с. 2. Ратгауз Г. И. Немецкая поэзия в России / Г. И. Ратгауз // Золотое перо: Немецкая, австрийская и швейцарская поэзия в русских переводах, М., с. 3. Левин Ю. Д. Русские переводчики XIX века / Ю. Д. Левин. Л., с. 4. Микушевич В. Б. Актуальные проблемы теории художественного перевода/ В. Б. Микушевич. М., с. 5. Комиссаров В. Н. Современное переводоведение / В. Н. Комиссаров. М., с. 6. Русские писатели о переводе: XVIII XXвв.//Под ред. Ю. Д. Левина и 7. А. Ф. Федорова. Л., Григорьев А. А. Поэзия. Проза. Воспоминания / А. А. Григорьев. М., с. 9. Жирмунский В. М. Теория литературы. Поэтика. Стилистика / В. М. Жирмунский. Л., с. 10. Гаспаров М. Л. Метр и смысл / М. Л. Гаспаров. М., с. 11. Жовтис А. Л. У истоков русского верлибра: Стихотворения «Северного моря» Гейне в переводах М. Л. Михайлова / А. Л. Жовтис // Мастерство перевода. Спб., с. 12. Гаспаров М. Л. Очерк истории русского стиха/ М. Л. Гаспаров. М., с. 13. Фет А. А. Воспоминания / А. А. Фет. М., с. Барнаульский филиал Финансового университета при Правительстве РФ Жердева О. Н., к. филол. наук, доцент кафедры «Философия, история и право» Алтайский государственный университет Савочкина Е. А., к. филол. наук, доцент, заведующая кафедрой германского языкознания и иностранных языков Financial University under the Government of the Russian Federation (Barnaul branch) Zherdeva O. N., Candidate of Philology, Associate Professor Altai State University Savochkina E. А., Candidate of Philology, Associate Professor, Head of the Germanic Linguistics and Foreign Languages Department ВЕСТНИК ВГУ. СЕРИЯ: ФИЛОЛОГИЯ. ЖУРНАЛИСТИКА
Ковалева Т. В. ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ПЕРЕВОД И ЛИЧНОСТЬ ПЕРЕВОДЧИКА Художественный перевод вид литературного творчества, в процессе которого произведение, существующее на одном языке, воссоздаётся на другом.
Аллегория иносказание, когда под конкретным изображением предмета, человека, явления скрывается другое понятие. Аллитерация повторение однородных согласных звуков, предающее литературному тексту особую
«КИРПИЧИКИ» СТИХОТВОРЧЕСТВА: ВСПОМОГАТЕЛЬНЫЕ РИТМИЧЕСКИЕ ЭЛЕМЕНТЫ Писать следует не тогда, когда можно, а когда должно. Николай Гумилёв Настоящая поэзия это органичное соединение формы и содержания. Мы
Глоссарий Средства художественной выразительности Аллитерация это намеренное повторение одинаковых согласных звуков и их сочетаний: Люблю грозу в начале мая, Когда весенний первый гром, Как бы резвяся
1 МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ Новосибирский государственный университет (НГУ) Факультет информационных технологий Кафедра компьютерных систем Магистерская работа Альменова Акмарал
42 ЗВУКОСМЫСЛОВАЯ СТОРОНА СТИХОТВОРЕНИЯ ГЕЙНЕ «EIN FICHTENBAUM STEHT EINSAM...» (1821) И ЕГО ПЕРЕВОДОВ НА РУССКИЙ ЯЗЫК С.В. Чигарова Российский университет дружбы народов ул. Миклухо-Маклая, Москва, Россия,
Модель исследования компетенций учителей литературы исследование предметной компетентности (часть 1: задания 1-6); исследование методической компетентности (часть 2: задания 7-8); исследование профессиональной
ББК 83.3(2Рос=Рус) УДК 821.161.1-1``17`` М. М. Кирина M. Kirina г. Оренбург, ОГУ Orenburg, OSU ПРОБЛЕМА СТИХ И ЖАНР ПРИМЕНИТЕЛЬНО К РУССКИМ ВОЛЬНЫМ НЕЯМБАМ XVIII ВЕКА PROBLEM VERSE AND GENRE OF RUSSIAN
ТЕРМИНОЛОГИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ ВИДЫ ПЕРЕСКАЗА 1.Прямое воспроизведение текста, зависящее от поставленной задачи: краткий пересказ: подробный пересказ; выборочный пересказ. 2.Творческий пересказ: - с изменением
РЕФОРМА РУССКОГО СТИХА Основной учебный текст Реформа русского стиха является одним из самых значительных событий в истории русской культуры. Эта реформа во многом определила расцвет русской поэзии XVIII,
Анализ музыкальных произведений Часть II 2005 Литература Бонфельд М. Анализ музыкальных произведений: Структуры тональной музыки. М.: ВЛАДОС, 2003. Гусакова В. Музыкальный метр и синтаксис в связи
Известия высших учебных заведений. Поволжский регион УДК 33:303.7; 330.44 Н. В. Свиридова, Ф. К. Туктарова ПРОБЛЕМЫ ОБЕСПЕЧЕНИЯ СОПОСТАВИМОСТИ ДАННЫХ ПРИ ПРОВЕДЕНИИ СРАВНИТЕЛЬНОГО ЭКОНОМИЧЕСКОГО АНАЛИЗА
Корпусная лингвистика в обучении английскому языку делового общения Толстова Татьяна Витальевна Поволжский филиал Международного университета в Москве, г. Самара, Россия Статья посвящена актуальному направлению
УДК 811.161.1 ПРОБЛЕМЫ ПЕРЕВОДЧЕСКОЙ ИНТЕРПРЕТАЦИИ ПОЭТИЧЕСКОГО ТЕКСТА 2012 Н. А. Борченко аспирант каф. русского языка и методики преподавания e-mail: [email protected] Белгородский государственный
РАННИЙ ТАКТОВИК БЛОКА КАК ПОСТМЕТРИЧЕСКИЙ СТИХ (В ЗАЩИТУ ДЕРИВАЦИОННОЙ МОДЕЛИ ТОНИЧЕСКОЙ МЕТРИКИ) Вадим Семенов (Нарва) Исследование, о котором мы будем говорить ниже, было проделано нами в результате
«КИРПИЧИКИ» СТИХОТВОРЧЕСТВА: РИТМ, МЕТР, РАЗМЕР Гений это на один процент вдохновение и на 99 потение. Т. Эдисон С чего начинается любой творческий замысел? Чаще всего, наверное, с мысленного представления
УДК 882.:894.321 ПРОБЛЕМА ПЕРЕВОДА ПОЭЗИИ В ИССЛЕДОВАНИЯХ СОВРЕМЕННЫХ УЧЕНЫХ Л.Т.Идиатуллина В статье освещаются различные подходы, существующие в современном литературоведении относительно проблемы перевода
УДК 316.334.5 Здоровье как социальный феномен Ирина Николаевна Лесанова магистр 2 года обучения, направления подготовки «Социальная работа», Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарёва, г.
МУНИЦИПАЛЬНОЕ БЮДЖЕТНОЕ ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ГОРОДСКОГО ОКРУГА ТОЛЬЯТТИ «ШКОЛА 11» Приказ 130 от 14.06.2016 Программа принята на основании решения методического объединения учителей русского
Пояснительная записка В основе рабочей программы по предмету «Русская словесность» в 7 классе лежат положения федерального компонента государственного стандарта основного среднего образования по русскому
УДК 336.144 РАСХОДЫ И РАСХОДНЫЕ ОБЯЗАТЕЛЬСТВА: ПОНЯТИЕ, СПЕЦИФИКА ПРИМЕНЕНИЯ В БЮДЖЕТНОМ ПЛАНИРОВАНИИ, РЕГИОНАЛЬНЫЙ АСПЕКТ 1 Н. А. Истомина Уральский государственный экономический университет Поступила
Творческая работа на конкурс «Ученик 2030» учителя русского языка и литературы ГБОУ «Школа 2114» Марченко Елены Андреевны В современном образовании реализуются федеральные государственные образовательные
Сведения о лекторе: Мухортов Денис Сергеевич, кандидат филологических наук, доцент кафедры английского языкознания филологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова. Тема: Английская грамматика: от артикля
ОПРЕДЕЛЕННЫЙ, НЕОПРЕДЕЛЕННЫЙ И ОБОБЩЕННЫЙ СУБЪЕКТ АНГЛИЙСКИХ И УКРАИНСКИХ БЕССУБЪЕКТНЫХ ПРЕДЛОЖЕНИЙ Корсун Ольга Владимировна аспирант кафедры германской филологии Донецкого национального университета,
ББК Ю937 УДК 659.44 + 159.923 Е. Б. Сидоренко E. Sidorenko г. Челябинск, ЮУрГУ Chelyabinsk, SUSU КОММУНИКАТИВНАЯ РОЛЕВАЯ ИГРА: ЛИТЕРАТУРНЫЙ ПРОЕКТ И СПЕЦИФИКА ЕГО РЕАЛИЗАЦИИ THEATRTE-STYLE LIVE ACTION
Пояснительная записка. Календарно тематическое планирование по учебному курсу «Русская словесность. От слова к словесности» для учащихся 6 класса составлена на основе программы «Русская словесность. От
МУЛЬТИПЛИКАТИВНЫЙ ЭФФЕКТ ИННОВАЦИОННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ Дубынина Анна Валерьевна канд. экон. наук, доцент кафедры экономики и финансов, Финансовый университет при Правительстве РФ (Челябинский филиал), РФ,
Что такое Национальный корпус русского языка? Корпус это собрание текстов в электронной форме, в котором можно осуществлять поиск слов, словосочетаний, грамматических форм, значений слов с помощью определенной
Рабочая программа РУССКАЯ СЛОВЕСНОСТЬ 6 класс 1 ПОЯСНИТЕЛЬНАЯ ЗАПИСКА Говоря русская словесность, мы имеем ввиду все устного народного творчества и письменные, созданные на русском языке, при этом мы рассматриваем
Работа над сказкой 1. Как называется сказка, кто её сочинил? 2. Определи тип сказки (бытовая, о животных, волшебная). 3. Назови героев. Какие это герои? 4. Какие события описываются в сказке? 5. Побеждает
Тема Родины в стихотворениях Николая Рубцова. Цели и задачи: 1. Познакомить учащихся с биографическими сведениями и творчеством Н. Рубцова. 2. Продолжить обучение выразительному чтению, комментированию,
2. ПОЯСНИТЕЛЬНАЯ ЗАПИСКА Данная программа разработана на основе авторской программы «Основы русской словесности. От слова к словесности. Для 5 9 классов» под редакцией Р. И. Альбетковой. М.: Дрофа, 2011г.
Узнаю тебя, жизнь! Принимаю! к 133-летию со дня рождения АА Блока О, я хочу безумно жить: Всё сущее увековечить, Безличное вочеловечить, Несбывшееся воплотить! А Блок А Блок творчество его принадлежит
РОДИТЕЛЯМ, ВОСПИТАТЕЛЯМ И ПЕДАГОГАМ Прекрасная связная речь, четкая дикция, правильное произношение неразрывно связаны с развитием интеллекта и мышления. Поэтому вам необходимо сначала привить ребенку
Самостоятельная работа 7. Тема: Литература периода Великой Отечественной войны (одно произведение по выбору студента). Читательский дневник. При выполнении работы используйте следующую форму ведения дневника:
Рабочая программа модуля «Все, что не проза, то стихи» Пояснительная записка Модуль «Все, что не проза, то стихи», автор Литвинюк Н.В., учитель русского языка и литературы высшей квалификационной категории,
Муниципальное общеобразовательное учреждение «Гимназия 17» г.о. Электросталь УТВЕРЖДАЮ: Директор МОУ «Гимназия 17» \И.С.Бальчунас\ Приказ 132-0 от 31.08.2015 г. Рабочая программа по словесности 6б класс
Об автоматизации комплексного анализа русского поэтического текста В. Б. Барахнин О. Ю. Кожемякина Институт вычислительных технологий СО РАН, Новосибирский государственный университет, Новосибирск [email protected]
В задачи аспирантского курса «Иностранный язык» входят совершенствование и дальнейшее развитие полученных в высшей школе знаний, навыков и умений по иностранному языку в различных видах речевой коммуникации.
Пояснительная записка В основе рабочей программы по предмету «Русская словесность» в 5 классе лежат положения федерального компонента государственного стандарта основного среднего образования по русскому
Муниципальное автономное учреждение культуры «Централизованная библиотечная система» Информационно библиографический отдел Виртуальная выставка «Когда строку диктует чувство» 125 лет со дня рождения Б.
Аннотация рабочей программы дисциплины Б3.Б10 Русское устное народное творчество Направление подготовки 032700.62 «Филология» профиль «Отечественная филология (русский язык и русская литература)» очная
УДК 314.1 V Уральский демографический форум Архангельский В.Н. ТРАНСФОРМАЦИЯ ПОКАЗАТЕЛЕЙ РОЖДАЕМОСТИ В РЕАЛЬНЫХ ПОКОЛЕНИЯХ РОССИЙСКИХ ЖЕНЩИН Аннотация. Анализ трансформации рождаемости в реальных поколениях
Темы сочинений по литературе II половины XIX века. 1. Образы купцов-самодуров в пьесе А. Н. Островского «Гроза». 2. а) Душевная драма Катерины. (По пьесе А. Н. Островского «Гроза».) б) Тема «маленького
«NAUKA- RASTUDENT.RU» Электронный научно-практический журнал График выхода: ежемесячно Языки: русский, английский, немецкий, французский ISSN: 2311-8814 ЭЛ ФС 77-57839 от 25 апреля 2014 года Территория
УДК 342.518 Чернова Э.Р., кандидат юридических наук доцент кафедры теории и истории государства и права Стерлитамакский филиал БашГУ Россия, г. Стерлитамак ПРАВОВОЙ СТАТУС МИНИСТЕРСТВА ВНУТРЕННИХ ДЕЛ Аннотация.
УДК 35.071.3 Келеберда Е.В. Пограничная безопасность. Некоторые проблемы правового регулирования взаимодействия федеральных органов исполнительной власти Российской Федерации Аннотация: В статье освещаются
Ю. А. Гришенкова Актуальные вопросы современной юрислингвистики Юридическая лингвистика или юрислингвистика это довольно новая область языкознания. Она лежит на стыке языка и права и тем самым носит междисциплинарный
А.С. Пушкин и Абай - медиаторы во взаимодействии казахской и русской литературы (по материалам творчества известного критика Калжана Нурмаханова Нурмаханова Маржан Калжановна, кандидат филологических наук,
ЛИТЕРАТУРА ВЕЛИКОГО «СИНТЕЗИСА» Печатается по: Скатов Н. Н. Сочинения: в т. / РАН, Ин-т рус. лит. (Пушкин. Дом). СПб. : Наука, 00. Т. : Статьи и очерки. Из публицистики. С.. В дальнейшем ссылки на это
1 ПОЭЗИЯ - МЕД КОТЛА ОДИНА Почему такое название статьи? Кто такой Один? И почему поэзию с незапамятных времен называли медом котла Одина? Чтобы понять это, попробуем разобраться в том, что такое понятие,
/ Тема урока Срок и ЗУНы 10 класс Организация учебного процесса 1 Русская литература XIX века 2 Становление реализма и романа как жанра в русской литературе 3 Литературные направления в литературе XIX
I. ПОЯСНИТЕЛЬНАЯ ЗАПИСКА СОДЕРЖАНИЕ II. ПОРЯДОК ПРОВЕДЕНИЯ ВСТУПИТЕЛЬНЫХ ИСПЫТАНИЙ Необходимый минимум, самостоятельно подготовленный к творческим турам. Критерии отбора абитуриентов. Дополнительные вступительные
ШАРИПКОВА Д. С. ОСНОВАНИЯ ДЛЯ СУДЕБНОЙ ЗАЩИТЫ УЧАСТНИКОВ ИГР И ПАРИ Аннотация: В данной статье рассмотрены случаи, когда участники игр и пари вправе обращаться за судебной защитой своих прав. На основании
ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНЕИЯ «РОСТОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ МЕДИЦИНСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ» МИНИСТЕРСТВА ЗДРАВООХРАНЕНИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ПРИНЯТО
УДК 373:004.588 Березовая И. В. Студентка факультета русской филологии и журналистики Елабужского института Казанского федерального университета г. Елабуга, Республика Татарстан, Российская Федерация Любимова
Тема 7. «Памятник» Горация в интерпретации Г. Р. Державина и А. С. Пушкина На прошлом уроке мы познакомились со стихотворением древнеримского поэта Горация «К Мельпомене» («Памятник»), переведенным в XVIII
1 Содержание 1. Пояснительная записка.3 2. Задания для самостоятельной работы.4 3. Критерии оценок 8 4. Список литературы 9 2 Пояснительная записка Самостоятельная работа студента предусматривается рабочей
О.А. Малетина ОСОБЕННОСТИ ФОРМИРОВАНИЯ РЕЧЕВОГО ИМИДЖА ПОЛИТИКА (Волгоград) This article is devoted to the analyses of forming speech image. The problem is actual, because nowadays it is very important
С.А.Губанов Самарский государственный университет г. Самара, Россия К ПРОБЛЕМЕ ПОНИМАНИЯ ПРИРОДЫ ЭПИТЕТА В статье рассматривается проблема толкования одного из самых сложных понятий современной лингвопоэтики
Д.ф.н., проф. М. В. Цветкова, Нижний Новгород, НГЛУ «Связь? Нет, разлад». Семантизирующая функция тире в поэзии Марины Цветаевой М.Цветаева придает особенную роль знакам препинания, причем почти всегда
2003 Математика в высшем образовании 1 МАТЕМАТИКА ДЛЯ СПЕЦИАЛИСТОВ РАЗЛИЧНОГО ПРОФИЛЯ УДК 51 ДЛЯ ЧЕГО ПСИХОЛОГУ НУЖНА МАТЕМАТИКА? Н. О. Рябина Нижегородский государственный педагогический университет,
Пояснительная записка Проблема развития письменной речи учащихся, работа над сочинением имеет исключительное значение для школьного преподавания литературы. В школьной практике используется более сорока
Пояснительная записка Данная рабочая программа разработана на основе программы Р.И.Альбетковой «Русская словесность. От слова к словесности» 5-9 классы - // Программы для общеобразовательных учреждений.
Марк Твен
Людоедство в поезде
Не так давно я ездил в Сент-Луис; по дороге на Запад на одной из станций, уже после пересадки в Тере-хот, что в штате Индиана, к нам в вагон вошел приветливый, добродушного вида джентльмен лет сорока пяти – пятидесяти и сел рядом со мной. Около часу толковали мы с ним о всевозможных предметах, и он оказался умным и интересным собеседником.
Услышав, что я из Вашингтона, он тут нее принялся расспрашивать меня о видных государственных деятелях, о делах в конгрессе, и я скоро убедился, что говорю с человеком, который прекрасно знает всю механику политической жизни столицы, все тонкости парламентской процедуры обеих наших законодательных палат. Случайно возле нашей скамейки на секунду остановились двое, и до нас донесся обрывок их разговора:
– Гаррис, дружище, окажи мне эту услугу, век тебя буду помнить…
При этих словах глаза моего нового знакомого вдруг радостно заблестели. «Видно, они навеяли ему какое-то очень приятное воспоминание», – подумал я.
Но тут лицо его стало задумчивым и помрачнело.
Он повернулся ко мне и сказал:
– Позвольте поведать вам одну историю, раскрыть перед вами тайную страничку моей жизни; я не касался ее ни разу с тех пор, как произошли те далекие события. Слушайте внимательно – обещайте не перебивать.
Я обещал, и он рассказал мне следующее удивительное происшествие; голос его порой звучал вдохновенно, порой в нем слышалась грусть, но каждое слово от первого до последнего было проникнуто искренностью и большим чувством.
РАССКАЗ НЕЗНАКОМЦА
Так вот, 19 декабря 1853 года выехал я вечерним чикагским поездом в Сент-Луис. В поезде было двадцать четыре пассажира, и все мужчины. Ни женщин, ни детей. Настроение было превосходное, и скоро все перезнакомились. Путешествие обещало быть наиприятнейшим; и помнится, ни у кого из нас не было ни малейшего предчувствия, что вскоре нам предстоит пережить нечто поистине кошмарное.
В одиннадцать часов вечера поднялась метель.
Проехали крохотное селение Уэлден, и за окнами справа и слева потянулись бесконечные унылые прерии, где не встретишь жилья на многие мили вплоть до самого Джубили-Сеттльмента. Ветру ничто не мешало на этой равнине – ни лес, ни горы, ни одинокие скалы, и он неистово дул, крутя снег, напоминавший клочья пены, что летают в бурю над морем. Белый покров рос с каждой минутой; поезд замедлил ход, – чувствовалось, что паровичку все труднее пробиваться вперед. То и дело мы останавливались среди огромных белых валов, встававших на нашем пути подобно гигантским могилам. Разговоры стали смолкать. Недавнее оживление уступило место угрюмой озабоченности.
Мы вдруг отчетливо представили себе, что можем очутиться в снежной ловушке посреди этой ледяной пустыни, в пятидесяти милях от ближайшего жилья.
В два часа ночи странное ощущение полной неподвижности вывело меня из тревожного забытья. Мгновенно пришла на ум страшная мысль: нас занесло! «Все на помощь!» – пронеслось по вагонам, и все как один мы бросились исполнять приказание. Мы выскакивали из теплых вагонов прямо в холод, в непроглядный мрак; ветер обжигал лицо, стеной валил снег, но мы знали – секунда промедления грозит всем нам гибелью. Лопаты, руки, доски – все пошло в ход. Это была странная, полуфантастическая картина: горстка людей воюет с растущими на глазах сугробами, суетящиеся фигурки то исчезают в черноте ночи, то возникают в красном, тревожном свете от фонаря локомотива.
Потребовался лишь один короткий час, что мы поняли всю тщетность наших усилий. Не успевали мы раскидать одну снежную гору, как ветер наметал на дороге десятки новых. Но хуже было другое: во время последнего решительного натиска на врага у нашего паровичка лопнула продольная ось. Расчисти мы и тут не смогли бы сдвинуться с места. Выбившись из сил, удрученные, разошлись мы по вагонам. Расселись поближе к огню и стали обсуждать обстановку. Самое ужасное было то, что у нас не было никакой провизии. Замерзнуть мы не могли: на паровозе полный тендер дров – наше единственное утешение. В концов все согласились с малоутешительным выводом кондуктора, который сказал, что любой из нас погибнет, если рискнет отправиться по такой погоде за пятьдесят миль. Значит, на помощь рассчитывать нечего, посылай не посылай – все без толку.
Остается одно: терпеливо и покорно ждать – чудесного спасения или голодной смерти. Понятно, что и самое мужественное сердце должно было дрогнуть при этих словах.
Прошел час, громкие разговоры смолкли, в короткие минуты затишья там и сям слышался приглушенный шепот; пламя в лампах стало гаснуть, по стенам поползли дрожащие тени; и несчастные пленники, забившись по углам, погрузились в размышления, стараясь по возможности забыть о настоящем или уснуть, если придет сон.
Бесконечная ночь длилась целую вечность, – нам и в самом деле казалось, что ей не будет конца, – медленно убывала час за часом, и наконец на востоке забрезжил серый, студеный рассвет. Становилось светлее, пассажиры задвигались, закопошились – тот поправляет съехавшую на лоб шляпу, этот разминает затекшие руки и ноги, и все, едва пробудившись, тянутся к окнам. Глазам нашим открывается все та же безрадостная картина. Увы, безрадостная! Никаких признаков жизни, ни дымка, ни колеи, только беспредельная белая пустыня, где на просторе гуляет ветер, волнами ходит снег, и мириады взвихренных снежных хлопьев густой пеленой застилают небо.
Весь день мы в унынии бродили по вагонам, говорили мало, больше молчали и думали. Еще одна томительная, бесконечная ночь и голод.
Еще один рассвет – еще один день молчания, тоски, изнуряющего голода, бессмысленного ожидания помощи, которой неоткуда прийти. Ночью, в тяжелом сне. – праздничные столы, ломящиеся от яств; утром – горькое пробуждение и снова муки голода.
Наступил четвертый день и прошел; наступил пятый! Пять дней в этом страшном заточении! В глазах у всех прятался страх голода. И было в их выражении нечто такое, что заставляло содрогнуться: взгляд выдавал то, пока еще неосознанное, что поднималось в каждой груди и чего никто еще не осмеливался вымолвить.
Миновал шестой день, рассвет седьмого занялся над исхудалыми, измученными, отчаявшимися людьми, на которых уже легла тень смерти. И час пробил! То неосознанное, что росло в каждом сердце, было готово сорваться с каждых уст. Слишком большое испытание для человеческой природы, дольше терпеть невмоготу. Ричард Х. Гастон из Миннесоты, длинный, бледный, тощий, как скелет, поднялся с места. Мы знали, о чем он будет говорить, и приготовились: всякое чувство, всякий признак волнения упрятаны глубоко; в глазах, только что горевших безумием, лишь сосредоточенное строгое спокойствие.
Не так давно я ездил в Сент-Луис; по дороге на Запад на одной из станций, уже после пересадки в Тере-хот, что в штате Индиана, к нам в вагон вошел приветливый, добродушного вида джентльмен лет сорока пяти – пятидесяти и сел рядом со мной. Около часу толковали мы с ним о всевозможных предметах, и он оказался умным и интересным собеседником.
Услышав, что я из Вашингтона, он тут нее принялся расспрашивать меня о видных государственных деятелях, о делах в конгрессе, и я скоро убедился, что говорю с человеком, который прекрасно знает всю механику политической жизни столицы, все тонкости парламентской процедуры обеих наших законодательных палат. Случайно возле нашей скамейки на секунду остановились двое, и до нас донесся обрывок их разговора:
– Гаррис, дружище, окажи мне эту услугу, век тебя буду помнить…
При этих словах глаза моего нового знакомого вдруг радостно заблестели. «Видно, они навеяли ему какое-то очень приятное воспоминание», – подумал я.
Но тут лицо его стало задумчивым и помрачнело.
Он повернулся ко мне и сказал:
– Позвольте поведать вам одну историю, раскрыть перед вами тайную страничку моей жизни; я не касался ее ни разу с тех пор, как произошли те далекие события. Слушайте внимательно – обещайте не перебивать.
Я обещал, и он рассказал мне следующее удивительное происшествие; голос его порой звучал вдохновенно, порой в нем слышалась грусть, но каждое слово от первого до последнего было проникнуто искренностью и большим чувством.
РАССКАЗ НЕЗНАКОМЦА
Так вот, 19 декабря 1853 года выехал я вечерним чикагским поездом в Сент-Луис. В поезде было двадцать четыре пассажира, и все мужчины. Ни женщин, ни детей. Настроение было превосходное, и скоро все перезнакомились. Путешествие обещало быть наиприятнейшим; и помнится, ни у кого из нас не было ни малейшего предчувствия, что вскоре нам предстоит пережить нечто поистине кошмарное.
В одиннадцать часов вечера поднялась метель.
Проехали крохотное селение Уэлден, и за окнами справа и слева потянулись бесконечные унылые прерии, где не встретишь жилья на многие мили вплоть до самого Джубили-Сеттльмента. Ветру ничто не мешало на этой равнине – ни лес, ни горы, ни одинокие скалы, и он неистово дул, крутя снег, напоминавший клочья пены, что летают в бурю над морем. Белый покров рос с каждой минутой; поезд замедлил ход, – чувствовалось, что паровичку все труднее пробиваться вперед. То и дело мы останавливались среди огромных белых валов, встававших на нашем пути подобно гигантским могилам. Разговоры стали смолкать. Недавнее оживление уступило место угрюмой озабоченности.
Мы вдруг отчетливо представили себе, что можем очутиться в снежной ловушке посреди этой ледяной пустыни, в пятидесяти милях от ближайшего жилья.
В два часа ночи странное ощущение полной неподвижности вывело меня из тревожного забытья. Мгновенно пришла на ум страшная мысль: нас занесло! «Все на помощь!» – пронеслось по вагонам, и все как один мы бросились исполнять приказание. Мы выскакивали из теплых вагонов прямо в холод, в непроглядный мрак; ветер обжигал лицо, стеной валил снег, но мы знали – секунда промедления грозит всем нам гибелью. Лопаты, руки, доски – все пошло в ход. Это была странная, полуфантастическая картина: горстка людей воюет с растущими на глазах сугробами, суетящиеся фигурки то исчезают в черноте ночи, то возникают в красном, тревожном свете от фонаря локомотива.
Потребовался лишь один короткий час, что мы поняли всю тщетность наших усилий. Не успевали мы раскидать одну снежную гору, как ветер наметал на дороге десятки новых. Но хуже было другое: во время последнего решительного натиска на врага у нашего паровичка лопнула продольная ось. Расчисти мы и тут не смогли бы сдвинуться с места. Выбившись из сил, удрученные, разошлись мы по вагонам. Расселись поближе к огню и стали обсуждать обстановку. Самое ужасное было то, что у нас не было никакой провизии. Замерзнуть мы не могли: на паровозе полный тендер дров – наше единственное утешение. В концов все согласились с малоутешительным выводом кондуктора, который сказал, что любой из нас погибнет, если рискнет отправиться по такой погоде за пятьдесят миль. Значит, на помощь рассчитывать нечего, посылай не посылай – все без толку.
Остается одно: терпеливо и покорно ждать – чудесного спасения или голодной смерти. Понятно, что и самое мужественное сердце должно было дрогнуть при этих словах.
Прошел час, громкие разговоры смолкли, в короткие минуты затишья там и сям слышался приглушенный шепот; пламя в лампах стало гаснуть, по стенам поползли дрожащие тени; и несчастные пленники, забившись по углам, погрузились в размышления, стараясь по возможности забыть о настоящем или уснуть, если придет сон.
Бесконечная ночь длилась целую вечность, – нам и в самом деле казалось, что ей не будет конца, – медленно убывала час за часом, и наконец на востоке забрезжил серый, студеный рассвет. Становилось светлее, пассажиры задвигались, закопошились – тот поправляет съехавшую на лоб шляпу, этот разминает затекшие руки и ноги, и все, едва пробудившись, тянутся к окнам. Глазам нашим открывается все та же безрадостная картина. Увы, безрадостная! Никаких признаков жизни, ни дымка, ни колеи, только беспредельная белая пустыня, где на просторе гуляет ветер, волнами ходит снег, и мириады взвихренных снежных хлопьев густой пеленой застилают небо.
Весь день мы в унынии бродили по вагонам, говорили мало, больше молчали и думали. Еще одна томительная, бесконечная ночь и голод.
Еще один рассвет – еще один день молчания, тоски, изнуряющего голода, бессмысленного ожидания помощи, которой неоткуда прийти. Ночью, в тяжелом сне. – праздничные столы, ломящиеся от яств; утром – горькое пробуждение и снова муки голода.
Наступил четвертый день и прошел; наступил пятый! Пять дней в этом страшном заточении! В глазах у всех прятался страх голода. И было в их выражении нечто такое, что заставляло содрогнуться: взгляд выдавал то, пока еще неосознанное, что поднималось в каждой груди и чего никто еще не осмеливался вымолвить.
Миновал шестой день, рассвет седьмого занялся над исхудалыми, измученными, отчаявшимися людьми, на которых уже легла тень смерти. И час пробил! То неосознанное, что росло в каждом сердце, было готово сорваться с каждых уст. Слишком большое испытание для человеческой природы, дольше терпеть невмоготу. Ричард Х. Гастон из Миннесоты, длинный, бледный, тощий, как скелет, поднялся с места. Мы знали, о чем он будет говорить, и приготовились: всякое чувство, всякий признак волнения упрятаны глубоко; в глазах, только что горевших безумием, лишь сосредоточенное строгое спокойствие.
– Джентльмены! Медлить дольше нельзя. Время не терпит. Мы с вами сейчас должны решить, кто из нас умрет, чтобы послужить пропитанием остальным.
Следом выступил мистер Джон Д. Уильямс из штата Иллинойс:
– Господа, я выдвигаю кандидатуру преподобного Джеймса Сойера из штата Теннесси.
Мистер У. Р. Адамс из штата Индианы сказал:
– Предлагаю мистера Дэниела Слоута из НьюЙорка.
Мистер Чарльз Д. Лэнгдон. Выдвигаю мистера Сэмюела А. Боуэна из Сент-Луиса.
Мистер Слоут. Джентльмены, я хотел бы отвести свою кандидатуру в пользу мистера Джона А. Ван-Ностранда-младшего из Нью-Джерси.
Mистер Гастон. Если не будет возражений, просьбу мистера Слоута можно удовлетворить.
Мистер Ван-Ностранд возражал, и просьбу Дэниела Слота не удовлетворили. С самоотводом выступили также господа Сойер и Боуэн; самоотвод их, на том же основании, не был принят.
Мистер А. Л. Баском из штата Oгайо. Предлагаю подвести черту и перейти к тайному голосованию.
Мистер Сойер. Джентльмены, я категорически возражаю против подобного ведения собрания.
Это против всяких правил. Я требую, чтобы заседание было прервано. Надо, во-первых, избрать председателя, затем, в помощь ему, заместителей. Вот тогда мы сможем должным образом рассмотреть стоящий перед нами вопрос, сознавая, что ни одно парламентское установление нами не нарушено.
Мистер Билл из Айовы. Господа, я протестую. Не время и не место разводить церемонии и настаивать на пустых формальностях. Вот уже семь дней у нас не было во рту ни крошки. Каждая секунда, истраченная на пустые пререкания, лишь удваивает наши муки. Что касается меня, я вполне удовлетворен названными кандидатурами, как, кажется, и все присутствующие; и я со своей стороны заявляю, что надо без промедления приступить к голосованию и избрать кого-нибудь одного, хотя… впрочем, можно и сразу нескольких. Вношу следующую резолюцию…
Мистер Гастон. По резолюции могут быть возражения; кроме того, согласно процедуре, мы сможем принять ее только по истечении суток с момента прочтения. Это лишь вызовет, мистер Билл, столь нежелательную для вас проволочку. Слово предоставляется джентльмену из Нью-Джерси.
Мистер Ван-Ностранд. Господа, я чужой среди вас, и я вовсе не искал для себя столь высокой чести, какую вы мне оказали. Поймите, мне кажется неудобным…
Мистер Морган из Алабамы (прерывая).
Поддерживаю предложение мистера Сойера! Предложение было поставлено на голосование, и прения, как полагается, были прекращены. Предложение прошло, председателем избрали мистера Гастона, секретарем мистера Блейка, в комиссию по выдвижению кандидатур вошли господа Холкомб, Дайэр и Болдуин, для содействия работе комиссии был избран Р. М. Хоулман, по профессии поставщик продовольственных товаров.
Объявили получасовой перерыв, комиссия удалилась на совещание. По стуку председательского молотка участники заседания вновь заняли места, комиссия зачитала список. В числе кандидатов оказались господа Джордж Фергюссон из штата Кентукки, Люсьен Херрман из штата Луизиана и У. Мессин, штат Колорадо. Список в целом был одобрен.
Мистер Роджерс из штата Миссури.
Господин председатель, я вношу следующую поправку н докладу комиссии, который на сей раз был представлен на рассмотрение палаты в соответствии со всеми правилами процедуры. Я предлагаю вместо мистера Херрмана внести в список всем известного и всеми уважаемого мистера Гарриса из Сент-Луиса. Господа, было бы ошибкой думать, что я хоть на миг подвергаю сомнению высокие моральные качества и общественное положение джентльмена из Луизианы, я далек от этого. Я отношусь к нему с не меньшим почтением, чем любой другой член нашего собрания. Но нельзя закрывать глаза на то обстоятельство, что этот джентльмен потерял в весе за время нашего пребывания здесь значительно более других; никто из нас не имеет права закрывать глаза на тот факт, господа, что комиссия – не знаю, просто ли по халатности, или из каких-либо неблаговидных побуждений – пренебрегла своими обязанностями и представила на голосование джентльмена, в котором, как бы ни были чисты его помыслы, слишком мало питательных веществ…
Председатель. Мистер Роджерс, лишаю вас слова. Я не могу допустить, чтобы честность членов комиссии подвергали сомнению. Все недовольства и жалобы прошу подавать на рассмотрение в строгом соответствии с правилами процедуры. Каково мнение присутствующих по этой поправке?
Мистер Холлидэй из штата Виргиния. Вношу еще одну поправку. Предлагаю заменить мистера Мессика мистером Харвеем Дэвисом из штата Орегон. Мне могут возразить, что полная лишений и трудностей жизнь далеких окраин сделала плоть мистера Дэвиса чересчур жесткой. Но, господа, время ли обращать внимание на такие мелочи, как недостаточная мягкость? Время ли придираться к столь ничтожным пустякам? Время ли проявлять чрезмерную разборчивость? Объем – вот что интересует нас прежде всего, объем, вес и масса – теперь это самые высокие достоинства. Что там образование, что талант, даже гений. Я настаиваю на поправке.
Мистер Морган (горячась). Господин председатель, я самым решительным образом протестую против последней поправки. Джентльмен из Орегона уже весьма не молод. Объем его велик, не спорю, но это все кости, отнюдь не мясо. Быть может, господину из Виргинии будет довольно бульона, я лично предпочитаю более плотную пищу. Уж не издевается ли он над нами он что – хочет накормить нас тенью? Не смеется ли он над нашими страданиями, подсовывая нам этого орегонского призрака? Я спрашиваю его, как можно смотреть на эти умоляющие лица, в эти полные скорби глаза, как можно слышать нетерпеливое биение наших сердец и в то же время навязывать нам этого заморенного голодом обманщика. Я спрашиваю мистера Холлидэя, можно ли, помня о нашем бедственном положении, о наших прошлых страданиях, о нашем беспросветном будущем, – можно ли, я спрашиваю, так упорно всучивать нам эту развалину, эти живые мощи, эту костлявую, скрюченную болезнями обезьяну с негостеприимных берегов Орегона? Нельзя, господа, ни в коем случае нельзя. (Аплодисменты.)
Поправка была поставлена на голосование и после бурных прений отклонена. Что касается первого предложения, оно было принято, и мистера Гарриса внесли в список кандидатов. Началось голосование. Пять раз голосовали без всякого результата, на шестой выбрали Гарриса: «за» голосовали все; «против» был только сам мистер Гаррис. Предложили проголосовать еще раз: хотелось избрать первого кандидата единогласно, – это, однако, не удалось, ибо и на сей раз Гаррис голосовал против.
Мистер Радвей предложил перейти к обсуждению следующих кандидатов и выбрать кого-нибудь на завтрак. Предложение приняли.
Стали голосовать. Мнения присутствующих разделились – половина поддерживала кандидатуру мистера Фергюссона по причине его юных лет, другая настаивала на избрании мистера Мессика, как более крупного по объему. Президент высказался в пользу последнего, голос его был решающим. Такой оборот дела вызвал серьезное неудовольствие в лагере сторонников потерпевшего поражение Фергюссона, был поднят вопрос о новом голосовании, но кто-то вовремя предложил закрыть вечернее заседание, и все быстро разошлись.
Подготовка к ужину завладела вниманием фергюссоновской фракции, и они позабыли до поры до времени свои огорчения. Когда же они снова принялись было сетовать на допущенную по отношению к ним несправедливость, подоспела счастливая весть, что мистер Гаррис подан, и все их обиды как рукой сняло.
В качестве столов мы использовали спинки сидений; с сердцами, исполненными благодарности, рассаживались мы за ужин, великолепие которого превзошло все созданное нашей фантазией за семь дней голодной пытки. Как изменились мы за эти несколько коротких часов! Еще в полдень – тупая, безысходная скорбь; голод, лихорадочное отчаяние; а сейчас – какая сладкая истома на лицах, в глазах признательность, – блаженство такое полное, что нет слов его описать. Да, то были самые счастливые минуты в моей богатой событиями жизни. Снаружи выла вьюга, ветер швырял снег о стены нашей тюрьмы. Но теперь ни снег, ни вьюга были нам не страшны. Мне понравился Гаррис. Вероятно, его можно было приготовить лучше, но, уверяю вас, ни один человек не пришелся мне до такой степени по вкусу, ни один не возбудил во мне столь приятных чувств. Мессик был тоже недурен, правда с некоторым привкусом. Но Гаррис… я безусловно отдаю ему предпочтение за высокую питательность и какое-тo особенно нежное мясо. У Мессика были свои достоинства, не хочу и не буду их отрицать, но, сказать откровенно, он подходил для завтрака не больше, чем мумия. Мясо жесткое, нежирное; такое жесткое, что не разжуешь! Вы и представить себе это не можете, вы просто никогда ничего подобного но ели.
– Простите, вы хотели сказать…
– Сделайте одолжение, не перебивайте. На ужин мы выбрали джентльмена из Детройта, по имени Уокер.
Он был превосходен. Я даже написал об этом впоследствии его жене. Выше всяких похвал. Еще и сейчас, как вспомню, слюнки текут. Разве что самую малость непрожаренный, а так очень, очень хорош. На следующий день к завтраку был. Морган из Алабамы.
Прекрасной души человек, ни разу не приходилось отведывать подобного: красавец собой, образован, отменные манеры, знал несколько иностранных языков, – словом, истинный джентльмен. Да, да, истинный джентльмен, и притом необыкновенно сочный. На ужин подали того самого древнего старца из Орегона. Вот уж кто и впрямь оказался негодным обманщиком – старый, тощий, жесткий, как мочала, трудно даже поверить. Я не выдержал:
– Джентльмены, – сказал я, – вы как хотите, а я подожду следующего.
Ко мне тут же присоединился Граймс из Иллинойса:
– Господа, – сказал он, – я тоже подожду. Когда изберут человека, имеющего хоть какое-нибудь основание быть избранным, буду рад снова присоединиться к вам.
Скоро всем стало ясно, что Дэвис из Орегона никуда не годится, и, чтобы поддержать доброе расположение духа, воцарившееся в нашей компании после съедения Гарриса, были объявлены новые выборы, и нашим избранником на этот раз оказался Бейкер из Джорджии. То-то мы полакомились! Ну, а дальше мы съели одного за другим Дулиттла, Хокинса, Макэлроя (тут были неудовольствия – слишком мал и худ), потом Пенрода, двух Смитов, Бейли (у Бейли одна нога оказалась деревянной, что, конечно, было весьма некстати, но в остальном он был неплох), потом съели юношу-индейца, потом шарманщика и одного джентльмена по имени Бакминстер – прескучнейший был господин, без всяких достоинств, к тому же весьма посредственного вкуса, хорошо, что его успели съесть до того, как пришла помощь.
– Ах, так, значит, помощь пришлась – Ну да, пришла – в одно прекрасное солнечное утро, сразу же после голосования. В тот день выбор пал на Джона Мэрфи, и, клянусь, нельзя было выбрать лучше. Но Джон Мэрфи вернулся домой вместе с нами цел и невредим, в поезде, что пришел на выручку.
А вернувшись, женился на вдове мистера Гарриса…
– Гарриca?!
– Ну да, того самого Гарриса, что был первым нашим избранником. И представьте – счастлив, разбогател, всеми уважаем! Ах, до того романтично, прямо как в книгах пишут. А вот и моя остановка. Желаю вам счастливого пути. Если выберете время, приезжайте ко мне на денек-другой, буду счастлив вас видеть. Вы мне понравились, сэр. Меня прямо-таки влечет к вам. Я полюбил вас, поверьте, не меньше Гарриса. Всего вам хорошего, сэр. Приятного путешествия.
Он ушел. Я был потрясен, расстроен, смущен, как никогда в жизни. И вместе с тем в глубине души я испытывал облегчение, что этого человека нет больше рядом со мной. Несмотря на его мягкость и обходительность, меня всякий раз мороз подирал по коже, как только он устремлял на меня свой алчный взгляд, а когда я услыхал, что пришелся ему по вкусу и что в его глазах я ничуть не хуже бедняги Гарриса – мир праху его, – меня буквально объял ужас.
Я был в полном смятении. Я поверил каждому его слову. Я просто не мог сомневаться в подлинности этой истории, рассказанной с такой неподдельной искренностью; но ее страшные подробности ошеломили меня, и я никак не мог привести в порядок свои расстроенные мысли. Тут я заметил, что кондуктор смотрит на меня, и я спросил его:
– Кто этот человек?
– Когда-то он был членом конгресса, и притом всеми уважаемым. Но однажды поезд, в котором он куда-то ехал, попал в снежный занос, и он чуть но умер от голода. Он так изголодался, перемерз и обморозился, что заболел и месяца два-три был не в своем уме. Сейчас он ничего, здоров, только есть у него одна навязчивая идея: стоит ему коснуться своей любимой темы, он будет говорить, пока не съест всю компанию.
Он бы и сейчас никого не пощадил, да остановка помешала. И все имена помнит назубок, никогда не собьется. Расправившись с последним, он обычно заканчивает свою речь так: «Подошло время выбирать очередного кандидата на завтрак; ввиду отсутствия других предложений на сей раз был избран я, после чего я выступил с самоотводом, – возражений, естественно, не последовало, просьба моя была удовлетворена. И вот я здесь, перед вами».
Как легко мне снова дышалось! Значит, все рассказанное – это всего-навсего безобидные бредни несчастного помешанного, а не подлинное приключение кровожадного людоеда.
