Гойя крушение. Гибель «Гойи», или Крупнейшая морская катастрофа. Шестнадцатое апреля – затопление транспорта «Гойя

План
Введение
1 История реформы
2 План
Введение реформы
3 Практическая реализация
4 Положительные стороны реформы
5 Критика реформы
5.1 До осуществления
5.2 После осуществления

Список литературы

Введение

Орфографическая реформа 1917-1918 годов состояла в изменении ряда правил русского правописания, что наиболее заметным образом проявилось в виде исключения нескольких букв из состава русского алфавита.

1. История реформы

Реформа обсуждалась и готовилась задолго до её практического проведения. Впервые она оформилась в виде «Предварительного сообщения» Орфографической подкомиссии при Императорской Академии наук под председательством А. А. Шахматова (1904). В 1911 году особое совещание при Академии наук в общем виде одобрило работы предварительной комиссии и вынесло по этому поводу свою резолюцию: детально разработать основные части реформы; соответствующее постановление было опубликовано в 1912 году. С этого времени появляются единичные издания, напечатанные по новой орфографии. Официально реформа была объявлена 11 (24) мая 1917 года в виде «Постановлений совещания по вопросу об упрощении русского правописания», а 17 (30) мая на основании указанных материалов Министерство народного просвещения Временного правительства предписало попечителям округов немедленно провести реформу русского правописания; ещё один циркуляр вышел 22 июня (5 июля).

Декретом за подписью советского Народного комиссара по просвещению А.В. Луначарского, опубликованном (без даты) 23 декабря 1917 года (5 января 1918 года), «всем правительственным и государственным изданиям» (среди прочих) предписывалось с 1 января (ст. ст.) 1918 года «печататься согласно новому правописанию». С нового года (по ст. ст.), первый номер официального органа печати СНК газеты «Газета Временнаго Рабочаго и Крестьянскаго Правительства» вышел (равно как и последующие) в реформированной орфографии, в точном соответствии с изменениями, предусмотренными в Декрете (в частности, с использованием буквы «ъ» в разделительной функции). Однако, прочая периодическая печать на территории, контролируемой большевиками, продолжала выходить, в основном, в дореформенном исполнении; в частности, официальный орган ВЦИК «Известия» ограничился лишь неиспользованием «ъ», включая и в разделительной функции (заменяя букву апострофом); так же печатался партийный орган газета «Правда». «Декрет о введении новой орфографии» (с 15 октября того же года) за подписью Луначарского от 10 октября 1918 года, опубликованный в «Известиях» 13 октября, возымел фактическое действие, хотя и с опозданием: «Известия» перешли на новое правописание с 19 октября того же года, в заглавии газеты - после 25 октября; «Правда» также перешла на новую орфографию с 19 октября (№ 226 - не все материалы).

В соответствии с реформой:

· из алфавита исключались буквы Ѣ (ять), Ѳ (фита), І («и десятеричное»); вместо них должны употребляться, соответственно, Е, Ф, И;

· исключался твёрдый знак (Ъ) на конце слов и частей сложных слов, но сохранялся в качестве разделительного знака (подъём , адъютант );

· изменялось правило написания приставок на з/с : теперь все они (кроме собственно с- ) кончались на с перед любой глухой согласной и на з перед звонкими согласными и перед гласными (разбить, разораться, разступиться → разбить, разораться , но расступиться );

· в родительном и винительном падежах прилагательных, и причастий окончания -аго , -яго заменялось на -ого , -его (например, новаго → нового, лучшаго → лучшего, ранняго → раннего ), в именительном и винительном падежах множественного числа женского и среднего родов -ыя , -ія - на -ые , -ие (новыя (книги, изданія) → новые );

· словоформы женского рода множественного числа онѣ, однѣ, однѣхъ, однѣмъ, однѣми заменялись на они, одни, одних, одним, одними ;

· словоформа родительного падежа единственного числа ея (нея ) - на её (неё ).

В документах орфографической реформы 1917-1918 гг. не упомянута ижица, но фактически она была окончательно отменена в то же время.

В последних пунктах реформа, вообще говоря, затрагивала не только орфографию, но и орфоэпию и грамматику, так как написания онѣ, однѣ, ея (воспроизводившие церковнославянскую орфографию) в некоторой степени успели войти в русское произношение, особенно в поэзию (там, где участвовали в рифме: онѣ/женѣ у Пушкина, моя/нея у Тютчева и т. п.).

Реформа ничего не говорила о судьбе редкой и выходящей из практического употребления ещё до 1917 года буквы Ѵ (ижицы); на практике после реформы она также окончательно исчезла из алфавита.

3. Практическая реализация

Согласно декрету, «все правительственные издания, периодические (газеты и журналы) и непериодические (научные труды, сборники и т. п.), все документы и бумаги должны с 15 октября 1918 г. печататься согласно при сем прилагаемому новому правописанию».

Таким образом, частные издания формально могли печататься по старой (или вообще какой угодно) орфографии. Переучивание ранее обученных старой норме согласно декрету не допускалось. Ошибками считались только общие для старой и новой орфографии нарушения норм.

На практике же государственная власть достаточно скоро установила монополию на печатную продукцию и весьма строго следила за исполнением декрета. Частой практикой было изъятие из типографских касс не только букв I, фиты и ятя, но и Ъ. Из-за этого получило широкое распространение написание апострофа как разделительного знака на месте Ъ (под’ём, ад’ютант ), которое стало восприниматься как часть реформы (хотя на самом деле, с точки зрения буквы декрета Совнаркома, такие написания являлись ошибочными). Тем не менее, некоторые научные издания (связанные с публикацией старых произведений и документов; издания, набор которых начался ещё до революции) выходили по старой орфографии (кроме титульного листа и, часто, предисловий) вплоть до 1929 года.

Примечательно, что на российских, а позже советских железных дорогах эксплуатировались паровозы с обозначениями серий І, Ѵ и Ѳ. Несмотря на реформу орфографии, наименования серий оставались неизменными вплоть до списания этих паровозов (1950-е).

4. Положительные стороны реформы

Реформа сократила количество орфографических правил, не имевших опоры в произношении, например, различие родов во множественном числе или необходимость заучивания длинного списка слов, пишущихся через «ять» (причём относительно состава этого списка среди лингвистов велись споры, а различные орфографические руководства местами противоречили друг другу).

Реформа привела к некоторой экономии при письме и типографском наборе, исключив Ъ на конце слов (по оценкам Л. В. Успенского, текст в новой орфографии становится примерно на 1/30 короче).

Реформа устранила из русского алфавита пары полностью омофоничных графем (ять и Е, фита и Ф, И и I), приблизив алфавит к реальной фонологической системе русского языка.

5. Критика реформы

5.1. До осуществления

Пока реформа обсуждалась, относительно неё высказывались различные возражения:

· никто не имѣетъ права насильственно производить измѣненія въ системѣ установившейся орѳографіи… допустимы только такія измѣненія, которыя происходятъ незамѣтно, подъ вліяніемъ живаго примѣра образцовыхъ писателей;

· въ реформѣ нѣтъ никакой настоятельной надобности: усвоеніе правописанія затрудняется не столько самимъ правописаніемъ, сколько плохими методами обученія…;

· реформа совершенно неосуществима…:

· нужно, чтобы одновременно съ проведеніемъ реформы орѳографіи въ школѣ были перепечатаны по новому всѣ школьные учебники…

· далѣе нужно перепечатать всѣхъ классическихъ авторовъ, Карамзина, Островского, Тургенева и др.;

· а десятки и даже сотни тысячъ домашнихъ библіотекъ… составленныхъ нерѣдко на послѣдніе гроши въ наслѣдство дѣтямъ? Вѣдь Пушкинъ и Гончаровъ оказались бы этимъ дѣтямъ тѣмъ же, что нынѣшнимъ читателямъ допетровскія печати;

· необходимо, чтобы весь преподавательскій персоналъ, сразу, съ полной готовностью и съ полной убѣжденностью въ правотѣ дѣла принялъ единогласно новое правописаніе и держался его…;

· нужно… чтобы бонны, гувернантки, матери, отцы и всѣ лица, дающія дѣтямъ первоначальное обученіе, занялись изученіемъ новаго правописанія и съ готовностью и убѣжденностью обучали ему…;

· нужно наконецъ, чтобы все образованное общество встрѣтило реформу орѳографіи съ полнымъ сочувствіемъ. Иначе рознь между обществомъ и школой окончательно дискредитируетъ авторитетъ послѣдней, и школьная орѳографія покажется самимъ учащимся коверканіемъ письма…

Отсюда делался вывод: «Все это заставляетъ предполагать, что намѣченное упрощеніе правописанія цѣликомъ, съ исключеніемъ изъ алфавита четырехъ буквъ, въ ближайшемъ будущемъ въ жизнь не войдетъ». Ждать, однако, оставалось только пять лет.

5.2. После осуществления

Несмотря на то, что реформа была разработана задолго до революции без каких-либо политических целей профессиональными лингвистами (более того, среди её разработчиков был член крайне правого Союза русского народа академик Алексей Иванович Соболевский, предложивший, в частности, исключить ять и окончания -ыя/-ія ), первые шаги к её практической реализации произошли после революции, а реально принята и внедрена она была большевиками. Это определило резко критическое отношение к ней со стороны политических противников большевизма (данное отношение афористично выразил И. А. Бунин: «По приказу самого Архангела Михаила никогда не приму большевистского правописания. Уж хотя бы по одному тому, что никогда человеческая рука не писала ничего подобного тому, что пишется теперь по этому правописанию»). Она не использовалась в большинстве изданий, печатавшихся на контролируемых белыми территориях, а затем и в эмиграции. Издания русского зарубежья в массе своей перешли на новую орфографию только в 1940-е - 1950-е годы, хотя некоторые издаются по-старому до сих пор.

Война близилась к концу. Немецкие пассажирские суда активно вывозили военных, раненых и гражданское население из Восточной Пруссии. Для эвакуации властями нацистской Германии была развернута операция «Ганнибал», в ходе которой, по некоторым оценкам, было эвакуировано около 2 млн человек.

Несколько судов во время этой операции были атакованы советскими подводными лодками. Так, 30 января 1945 года советской подводной лодкой С-13 под командованием А.И. Маринеско был потоплен немецкий круизный лайнер «Вильгельм Густлофф». Тогда погибло около 5,3 тыс. человек. 10 февраля жертвой подводной лодки Маринеско стал еще один немецкий пассажирский лайнер — «Генерал Штойбен». Эта катастрофа унесла жизни около 3,6 тыс. человек.

16 апреля из Данцигской бухты должно было выйти еще одно судно. Это был немецкий транспорт «Гойя». Построенное на верфи Akers Mekanika Verksted в Осло в 1940 году, судно предназначалось для перевозки грузов. 4 апреля того же года оно было спущено на воду. Однако после того, как Норвегия была оккупирована фашистами, «Гойю» реквизировали. Его использовали в качестве мишени для подводных лодок, а во время проведения операции «Ганнибал» наспех переоборудовали для эвакуации военных и гражданского населения. Для перевозки пассажиров оно плохо подходило. Судно также не имело разделенных отсеков, что делало его уязвимым. В случае попадания торпеды оно могло быстро уйти на дно.

К середине апреля «Гойя» успел совершить уже четыре похода, перевезя в общей сложности около 20 тыс. человек. В этот раз эвакуация проходила как никогда неспокойно. Приближение Красной армии заставляло торопиться. Как только 16 апреля 1945 года судно стало на якорь в Данцигской бухте недалеко от косы Хель, началась посадка. «Гойя» должен был принять около 1,5 тыс. немецких солдат и офицеров 4-й танковой дивизии вермахта, около 400 раненых и 5 тыс. беженцев. Людей было больше, чем обычно. Территорию вот-вот должны были занять советские войска. Ходили слухи, что этот транспорт будет последним. Люди заняли все проходы и лестницы судна. Посадка сопровождалась налетами советской авиации. Одна из бомб попала в носовую часть судна, но к повреждениям, из-за которых «Гойя» не мог бы выйти в море, это не привело.

Первоначально судно должно было следовать в город Свинемюнде на западе Польши, но, поскольку все порты в этом районе были заполнены беженцами, было решено направляться в Копенгаген. В восьмом часу вечера «Гойя» и еще два судна (небольшие теплоходы «Кроненфельс» и «Эгир») вышли из Данцигской бухты. Конвой составляли два минных тральщика — М-256 и М-238. Перегруженные транспорты двигались медленно, около 9 миль в час (14,5 км/ч).

Погода стояла ветреная. Уже стемнело. Конвой обогнул полуостров Хель, но здесь его встретила советская подводная лодка Л-3, которой командовал В.К. Коновалов. Она уже четверо суток патрулировала выход из Данцигской бухты, ожидая немецкие транспорты.

Подводная лодка Л-3 («Фрунзевец») относилась к серии подводных минных заградителей типа «Ленинец». Она была заложена 6 сентября 1929 года, а спущена на воду 8 июля 1931 года. По тем временам Л-3 была одной из лучших в своем классе. К 1945 году это была уже гвардейская подводная лодка. Она успела совершить несколько успешных операций. К тому времени Л-3 потопила торпедами и поставленными минами около 18 вражеских судов общим тоннажем около 52 тыс. тонн и семь боевых кораблей. Это была одна из самых успешных советских субмарин Великой Отечественной войны. Не раз подводная лодка подрывалась на минах, а один раз попала под таран немецкого транспорта. Получив повреждения, она чудесным образом возвращалась на базу. Поздно ночью 16 апреля подводная лодка Л-3 находилась севернее маяка Риксгафт. Обнаружив вражеский конвой, советские подводники выбрали для атаки самое большое судно. Им оказался «Гойя».

Из-за темноты советскую подлодку немцы заметили не сразу. Чтобы догнать конвой, Л-3 пришлось всплыть. Преследование происходило в надводном положении. Совершив несколько маневров, подводная лодка приготовилась к атаке. Согласно записям советских подводников, конвой был обнаружен в 00:42. Согласно немецким данным, взрыв произошел в 23:52.

Л-3 выпустила по «Гойе» две торпеды. Обе попали в цель, в левый борт. На судне возникла паника. Некоторые стали прыгать за борт. Корма «Гойи» просела, а затем корпус судна переломился пополам. Спасательные шлюпки не помогли, поскольку судно быстро ушло на дно. После последующего взрыва в трюме «Гойя» затонул всего за семь минут. Спастись смогли менее 200 человек из почти 7 тысяч.

Корабли сопровождения устремились за подводной лодкой. Два с половиной часа они охотились за Л-3, сбросив пять глубинных бомб. Они разорвались рядом с советской субмариной, однако уничтожить ее так и не смогли. Вернувшись назад, корабли конвоя подобрали оставшихся в живых. Некоторые спаслись на плотах, но их было мало. Многие погибли от переохлаждения. Гибель «Гойи» стала крупнейшей морской катастрофой по числу жертв за всю историю.

За атаку на транспорт «Гойя» В.К. Коновалов был удостоен звания Героя Советского Союза, но награду он получил одним из последних среди военных моряков — 8 июля 1945 года.

Подводная лодка Л-3 находилась на службе до 1953 года, в 1971 году ее разобрали. Рубка Л-3 и 45-миллиметровое орудие сейчас находятся в парке Победы на Поклонной горе в Москве.

15 крупных морских катастроф ХХ века September 11th, 2012

Многие ошибочно полагают, что "Титаник" - это самая страшная трагедия случившаяся на воде. Все это далеко не так, он даже не в первой десятке. Итак, начнем..

1. "Гойя" (Германия) - 6900 погибших.

4 апреля 1945 года судно «Гойя» стояло в Данцигской бухте, ожидая погрузки военных и беженцев. Бухта находилась под постоянным артобстрелом советской артиллерии, один из снарядов попал в «Гойю», легко ранив при этом капитана судна Плюнеке (Plünnecke).

Кроме гражданских и раненых военнослужащих, на борту находились 200 солдат 25-го танкового полка вермахта.

В 19:00 конвой, состоявший из трёх судов: «Гойи», парохода Кроненфельс («Kronenfels», 1944 год постройки, 2834 брт.) и морского буксира Эгир («Ägir»), вышел из Данцигской бухты в сопровождении двух тральщиков М-256 и М-328 в город Свинемюнде.

В это время у выхода из Данцигской бухты в ожидании немецких судов находилась советская подводная лодка Л-3 под командованием Владимира Коновалова. Для атаки было выбрано самое крупное судно конвоя. Около 23:00 маршрут конвоя был изменён, конвой направился в город Копенгаген.

Гвардейская подводная лодка «Л-3»(«Фрунзевец»)

Чтобы догнать «Гойю», советской субмарине пришлось идти в надводном положении на дизелях (в подводном положении электродвигатели не могли развить требуемую скорость). Л-3 догнала «Гойю» и в 23:52 успешно торпедировала судно двумя торпедами. «Гойя» затонула спустя семь минут после торпедной атаки, при этом погибло от 6000 до 7000 человек, точное число находившихся на судне человек осталось неизвестным. Кораблям сопровождения удалось спасти 157 человек, в течение дня другими кораблями было обнаружено ещё 28 человек живыми.

Столь быстрое погружение корабля под воду объясняется тем, что судно «Гойя» не было пассажирским и не имело перегородок между отсеками, как это было предписано для пассажирских кораблей.

8 июля 1945 года за образцовое выполнение боевых заданий командования, личное мужество и героизм, проявленные в боях с немецко-фашистскими захватчиками, гвардии капитану 3 ранга Коновалову Владимиру Константиновичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

Коновалов Владимир Константинович

2. Дзюнъё-мару (Япония) - 5620 погибших.

«Дзюнъё-мару» — японское грузовое судно, один из «кораблей ада». «Корабли ада» - название судов японского торгового флота, перевозивших военнопленных и рабочих, насильственно взятых с оккупированных территорий. «Корабли Ада» не имели никаких специальных обозначений. Американцы и англичане топили их на общем основании.

18 марта 1944 года корабль был атакован английской подводной лодкой Tradewind и затонул. В этот момент на его борту находились 1377 голландских, 64 британских и австралийских, 8 американских военнопленных, а также 4200 яванских рабочих (ромушей), направляемых на строительство железной дороги на Суматре. Катастрофа стала для своего времени величайшей, унеся жизни 5620 человек. 723 выживших были спасены только для того, чтобы быть отправленными на работы, сходные по условиям со строительством Дороги Смерти, где их с большой вероятностью также ждала гибель.

3. Тояма-мару (Япония) - 5600 погибших.

Еще одно судно из списка "кораблей ада". Судно потоплено 29 июня 1944 года американской подлодкой Sturgeon.

4. «Кап Аркона» (Германия) - 5594 погибших - (жуткая трагедия, практически все они были узниками концлагерей).

В конце войны рейхсфюрер Гиммлер издал тайный приказ об эвакуации концлагерей и уничтожении всех узников, ни один из которых не должен был попасть живым в руки союзников. 2 мая 1945 г. на лайнер «Cap Arcona», грузовое судно «Thielbek» и корабли «Athen» и «Deutschland», стоявшие в гавани Любека, войска СС доставили на баржах 1000—2000 узников концлагерей: из Штуттгофа возле Данцига, Нойенгамме возле Гамбурга и Миттельбау-Дора возле Нордхаузена. Сотни узников погибли по дороге. Капитаны судов, однако, отказались принять их, так как на их судах уже находились 11 000 узников, в основном, евреев. Поэтому рано утром 3 мая баржи с узниками было приказано вернуть к берегу.

Когда полумёртвые люди начали вылезать на берег, СС, Hitler Jugend и морские пехотинцы открыли огонь из пулемётов и убили более 500. 350 человек выжило. Одновременно прилетели английские самолёты и начали бомбить корабли с поднятыми белыми флагами. «Thielbek» утонул за 15-20 минут. Выжило 50 евреев. Узники, находившиеся на «Athen», выжили, потому что кораблю было приказано вернуться в Нойштадт, чтобы забрать с баржей дополнительных узников из концлагеря Stutthof. Это спасло жизни 1998 людям.

Лагерные полосатые униформы узников были хорошо видны пилотам, однако английский приказ № 73 гласил: «уничтожить все сконцентрированные вражеские суда в гавани Любека».

«Внезапно появились самолёты. Мы ясно видели их опознавательные знаки. „Это англичане! Смотрите, мы КаЦетники! Мы узники концлагерей!“ — кричали мы и махали им руками. Мы махали нашими лагерными шапками в полоску и указывали на нашу полосатую одежду, но не было к нам сострадания. Англичане стали бросать напалм на сотрясающийся и горящий „Cap Arcona“. На следующий заход самолёты снизились, теперь они были на расстоянии 15 м от палубы, мы хорошо видели лицо пилота и думали, что нам нечего бояться. Но тут из брюха самолета посыпались бомбы… Некоторые падали на палубу, другие в воду… В нас и в тех, кто прыгнул в воду, стреляли из пулемётов. Вода вокруг тонувших тел сделалась красной», — писал Биньямин Якобс в книге «The Dentist of Auschwitz».

Горящий Cap Arcona вскоре после начала атаки.

Англичане продолжали стрелять по узникам, спустившим на воду шлюпку или просто прыгавшим за борт. По «Cap Arcona» выпустили 64 снаряда и сбросили на него 15 бомб. Он горел долго и люди на нём сгорали заживо. Большая часть тех, кто выпрыгнул за борт, утонули или были убиты. 350—500 спаслись. Всего погибло 13000, а выжило 1450. Баржи, море и берег были усеяны трупами.

5. «Вильгельм Густлофф» (Германия) - 5300 погибших

На начало 1945 года значительное количество людей в панике спасались бегством от наступающей Красной Армии. Многие из них следовали к портам на побережье Балтийского моря. Для эвакуации огромного количества беженцев по инициативе немецкого адмирала Карла Дёница была осуществлена специальная операция «Ганнибал», которая вошла в историю как крупнейшая в истории эвакуация населения морем. Во время этой операции почти 2 миллиона человек мирного населения были эвакуированы в Германию — на больших судах, как «Вильгельм Густлофф», а также на сухогрузах и буксирах.

Таким образом, в рамках операции «Ганнибал» 22 января 1945 года «Вильгельм Густлофф» в порту Гдыни начал принимать на борт беженцев. Сначала людей размещали по специальным пропускам — в первую очередь несколько десятков офицеров-подводников, несколько сот женщин из флотского вспомогательного дивизиона и почти тысячу раненых солдат. Позже, когда в порту собрались десятки тысяч людей и ситуация осложнилась, начали впускать всех, предоставляя преимущество женщинам и детям. Поскольку запроектированное количество мест были всего 1 500, беженцев начали размещать на палубах, в переходах. Женщин-военнослужащих разместили даже в пустом бассейне. На последних этапах эвакуации паника усилилась настолько, что некоторые женщины в порту в отчаянии начали отдавать своих детей тем, кому удалось подняться на борт, в надежде хотя бы таким образом их спасти. Под конец, 30 января 1945 года, офицеры экипажа судна уже перестали считать беженцев, количество которых перевалило за 10 000.

По современным оценкам на борту должно было находиться 10 582 человека: 918 курсантов младших групп 2-го учебного дивизиона подводных лодок, 173 члена экипажа судна, 373 женщины из состава вспомогательного морского корпуса, 162 тяжелораненых военнослужащих, и 8956 беженцев, в основном стариков, женщин и детей. Когда в 12:30 «Вильгельм Густлофф» в сопровождении двух кораблей охранения наконец отошёл, на капитанском мостике возникли споры между четырьмя старшими офицерами. Кроме командующего судном капитана Фридриха Петерсена (нем. Friedrich Petersen), призванного из отставки, на борту находились командир 2-го учебного дивизиона подводников и два капитана торгового флота, и между ними не было согласия относительно того, каким фарватером вести судно и какие меры предосторожности принимать относительно подводных лодок и авиации союзников. Был выбран внешний фарватер (немецкое обозначение Zwangsweg 58). Вопреки рекомендациям идти зигзагом, чтобы осложнить атаку подводных лодок, было решено идти прямым курсом со скоростью в 12 узлов, поскольку коридор в минных полях не был достаточно широким и капитаны надеялись таким образом быстрее выбраться в безопасные воды; кроме того, корабль испытывал недостаток топлива. Лайнер не мог развить полную скорость из-за полученных при бомбардировках повреждений. К тому же, торпедолов TF-19 вернулся в порт Готенхафен, получив повреждение корпуса при столкновении с камнем, и в охранении остался только один миноносец «Лев» (Löwe). В 18:00 поступило сообщение о конвое тральщиков, который якобы шёл навстречу, и, когда уже стемнело, было приказано включить ходовые огни, чтобы предотвратить столкновение. В действительности же никаких тральщиков не было, и обстоятельства появления этой радиограммы так и остались невыясненными до сих пор. По другим данным, секция тральщиков вела траление навстречу конвою, и появилась позднее данного в оповещении времени.

Когда командир советской подводной лодки С-13 Александр Маринеско увидел и охуел ярко освещённый, вопреки всем нормам военной практики, «Вильгельм Густлофф», то в течение двух часов следовал за ним в надводном положении, выбирая позицию для атаки. Обычно субмарины того времени были неспособны догнать надводные корабли, но капитан Петерсон шёл медленнее проектной скорости, учитывая значительное переполнение пассажирами и неуверенность относительно состояния корабля после многолетней бездеятельности и ремонта после бомбардировки. В 19:30, так и не дождавшись тральщиков, Петерсон дал команду потушить огни, но уже было поздно — Маринеско выработал план атаки.

Подводная лодка С-13

Около девяти часов С-13 зашла со стороны берега, где её менее всего могли ожидать с дистанции менее 1 000 м в 21:04 выпустила первую торпеду с надписью «За Родину», а затем ещё две — «За советский народ» и «За Ленинград». Четвёртая, уже взведенная торпеда «За Сталина», застряла в торпедном аппарате и едва не взорвалась, но её удалось обезвредить, закрыть люки аппаратов и погрузиться.

Капитан третьего ранга А. И. Маринеско

В 21:16 первая торпеда попала в нос корабля, позже вторая взорвала пустой бассейн, где находились женщины флотского вспомогательного батальона, а последняя ударила в машинное отделение. Первой мыслью пассажиров было, что они наскочили на мину, но капитан Петерсон понял, что это была субмарина, и его первыми словами было: Das war’s (Вот и всё). Те пассажиры, которые не погибли от трёх взрывов и не утонули в каютах нижних палуб, в панике бросились к спасательным шлюпкам. В этот момент оказалось, что приказав закрыть, согласно инструкции, водонепроницаемые отсеки в нижних палубах, капитан нечаянно заблокировал часть команды, которая должна была заняться спуском шлюпок и эвакуацией пассажиров. Поэтому в панике и давке погибло не только много детей и женщин, но также многие из тех, кто выбрался на верхнюю палубу. Они не могли спустить спасательные шлюпки, потому что не умели этого делать, к тому же многие шлюпбалки обледенели, а судно уже получило сильный крен. Общими усилиями команды и пассажиров некоторые шлюпки удалось спустить на воду, и все же в ледяной воде оказалось много людей. От сильного крена судна с палубы оторвалась зенитная установка и раздавила одну из шлюпок, уже полную людей. Примерно через час после атаки «Вильгельм Густлофф» полностью затонул.

Через две недели, 10 февраля 1945 года, подводная лодка С-13 под командой Александра Маринеско потопила ещё один большой немецкий транспорт «Генерал Штойбен», об этом ниже.

6. "Армения" (СССР) - приблизетельно 5000 погибших.

Около 17:00 6 ноября 1941 года «Армения» вышла из порта Севастополя, эвакуируя военный госпиталь и жителей города. По разным оценкам, на борту находилось от 4,5 до 7 тыс. человек. В 2:00 7 ноября судно прибыло в Ялту, где взяло на борт ещё несколько сотен человек. В 8:00 судно вышло из порта. В 11 часов 25 минут судно было атаковано одиночным немецким торпедоносцем «Хейнкель He-111», принадлежавшим 1-й эскадрилье авиагруппы I/KG28. Самолет зашел со стороны берега и с дистанции 600 м сбросил две торпеды. Одна из них попала в носовую часть теплохода. Через 4 минуты «Армения» затонула. Несмотря на то что транспорт имел отличительные знаки санитарного судна, «Армения» нарушила этот статус, так как была вооружена четырьмя зенитными пушками 21-К. Кроме раненых и беженцев, на её борту находились военнослужащие и сотрудники НКВД. Корабль сопровождали два вооружённых катера и два истребителя И-153. В связи с этим «Армения» являлась «законной» с точки зрения международного права военной целью

Немецкий средний бомбардировщик «Хейнкель He-111»

На теплоходе находились несколько тысяч раненых бойцов и эвакуируемых граждан. На судно был погружен также персонал главного госпиталя Черноморского флота и ряда других военных и гражданских госпиталей (всего 23 госпиталя), руководство пионерлагеря «Артек» и часть партийного руководства Крыма. Погрузка эвакуируемых шла в спешке, точно их число не известно (так же, как при эвакуации немцев из Германии в конце войны — на судах Вильгельм Густлофф, Гойя). Официально в советское время считалось, что погибли около 5 тыс. человек, в начале XXI века оценки увеличены до 7—10 тысяч человек. Спасти удалось только восьмерых.

7. "Рюсей-мару" (Япония) - 4998 погибших

«Русей Мару»(Ryusei Maru) - японское судно, которое 25 февраля 1944 года было торпедировано американской подводной лодкой USS Rasher, в результате которой погибло 4998 человек. Еще одно судно из списка "кораблей ада".

8. "Донья Пас" (Филлипины) - 4375 погибших

До времени столкновения Донья Пас дважды в неделю выполнял пассажирские перевозки по маршруту Манила—Таклобан—Катбалоган—Манила—Катбал оган—Таклобан—Манила.В свой последний рейс корабль вышел 20 декабря 1987 года. Около 22 часов того же дня в районе острова Мариндуке паром столкнулся с танкером «Вектор». Эта катастрофа считается крупнейшей среди произошедших в мирное время.

9. "Ланкастрия" (Великобритания) - приблизительно 4000 погибших

Вплоть до 1932 года «Ланкастрия» совершала регулярные рейсы из Ливерпуля в Нью-Йорк, затем использовалась как круизное судно, ходившее по Средиземному морю и вдоль побережья северной Европы.

10 октября 1932 года «Ланкастрия» спасла экипаж бельгийского судна Scheldestad, тонувшего в Бискайском заливе.

В апреле 1940 года реквизирована Адмиралтейством и переоборудована в войсковой транспорт. В новом качестве впервые использована во время эвакуации союзных войск из Норвегии. 17 июня 1940 года потоплен немецкой авиацией у берегов Франции, при этом погибло более 4000 человек, что превысило суммарное количество жертв крушений «Титаника» и «Лузитании».

10. Генерал Штойбен (Германия) - 3608 погибших

Во время Второй мировой войны до 1944 года лайнер использовался как гостиница для высшего командного состава Кригсмарине в Киле и Данциге, после 1944 судно было переоборудовано в госпитальное и участвовало в эвакуации людей (преимущественно раненых военнослужащих и беженцев) из Восточной Пруссии от наступающей Красной Армии.

9 февраля 1945 лайнер «Штойбен» вышел из порта Пиллау (ныне Балтийск) и направился в Киль, на борту лайнера находилось более 4000 человек — 2680 раненых военнослужащих, 100 солдат, около 900 беженцев, 270 человек военного медперсонала и 285 членов экипажа судна. Судно шло в сопровождении миноносца T-196 и тральщика TF-10.

Немецкий лайнер был обнаружен вечером 9 февраля советской подводной лодкой С-13 под командованием Александра Маринеско. На протяжении четырёх с половиной часов советская подлодка преследовала «Штойбен» и наконец ночью 10 февраля в 00:55 торпедировала лайнер двумя торпедами. Лайнер затонул спустя 15 минут, при этом погибло более 3600 человек (приводятся следующие числа: погибло 3608, спасено 659 человек).

При торпедировании лайнера командир подводной лодки Александр Маринеско был убеждён, что перед ним не пассажирский лайнер, а военный крейсер «Эмден».

Крейсер "Эмден" для сравнения.

О том, что это не так, Маринеско узнал после возвращения на базу в финский Турку из местных газет.

До декабря 1944 года «Штойбен» совершил 18 рейсов, эвакуировав в общей сложности 26 445 раненых и 6 694 беженцев.

11. Тильбек (Германия) - приблизительно 2800 погибших

Погиб рядом с Кап Арконой (см. п.4)

12. "Зальцбург" (Германия) - приблизительно 2000 погибших

22 сентября 1942 года подводная лодка М-118 (командир — капитан-лейтенант Савин Сергей Степанович) направилась на позицию № 42 (район мыса Бурнас) из Поти. Задачей лодки было препятствие вражескому мореходству и потопление его кораблей.

1 октября 1942 года транспорт «Зальцбург» находился в составе конвоя «Южный», вышедшего из Очакова в румынский порт Сулина. В конвой входил также болгарский пароход «Царь Фердинанд» (который через два года, 2 октября 1944 года, был потоплен французской подводной лодкой FS Curie). После прохождения конвоем траверза Одессы его взяли под охрану румынские канонерские лодки «Локотенент-командор Стихи Эуген», «Сублокотенент Гикулеску Ион» и тральщик «MR-7». Воздушное наблюдение за обстановкой вёл гидросамолёт Arado Ar 196 (в некоторых источниках упоминается Cant-501z) румынских ВВС.

«Зальцбург» шёл с грузом 810 т. металлолома (по другим источникам — вёз уголь). Кроме того, на его борту находилось от 2000 до 2300 человек советских военнопленных.

Из-за опасности быть атакованными со стороны советских подводных лодок, постоянно находившихся на дежурстве в этом районе, конвой шёл вблизи берега, а корабли охранения прикрывали его мористее.

Подводная лодка М-118

В 13.57 у правого борта шедшего вторым «Зальцбурга» раздается взрыв и выше надстройки и мачт взметается столб воды.

Корабли прикрытия начали поиск лодки в сторону моря от конвоя, но безуспешно. В это время капитан «Зальцбурга» получил команду выбросить судно на мель. Однако уже через 13 минут после взрыва корабль садится корпусом на грунт. Над водой остаются только мачты и труба.

«Локотенент-командор Стихи Эуген» продолжил сопровождать болгарский транспорт, а «Сублокотенент Гикулеску Ион» и тральщик приблизились к терпящему бедствие «Зальцбургу».

В это время М-118, которая во время атаки находилась между берегом и конвоем, начала движение, и взбаламученный винтами илистый след заметили пилоты патрульного самолёта. Когда в штаб поступает сигнал об обнаружении подводной лодки, тральщик получил приказ догнать конвой и охранять его от возможной новой атаки, а «Сублокотенент Гикулеску Ион» направился к месту обнаружения лодки. С воздуха за лодкой охотился немецкий гидросамолёт BV-138 из состава 3-й эскадрильи 125-й разведывательной авиагруппы. После сброса серии глубинных бомб с румынской канонерки доложили о появившихся на воде масляных пятнах и всплывших деревянных обломках.

Гидросамолёт BV-138

В 15.45 командир конвоя с канонерской лодки «Локотенент-командор Стихи Эуген» послал очередную радиограмму в штаб, в которой сообщил о том, что «Зальцбург» затонул на мелководье, над водой остались лишь мачты и надстройки, а плохая погода, сильный ветер и волнение на море, а также недостаток спасательных средств сильно затрудняют проведение спасательных работ. Только после этого сообщения в 16.45 немецкие катерные тральщики «FR-1», «FR-3», «FR-9» и «FR-10» были направлены из Бугаза к месту гибели судна, а в 17.32 они сообщили, что «...70 русских висят на мачтах».

Румынское командование военно-морских сил района обратилось к помощи местных рыбаков, которые были подняты по тревоге и посланы в море. Рыбаками было спасено из воды 42 военнопленных.

В 20.00 в порт Сулина вошел болгарский пароход «Царь Фердинанд» и корабли охранения, доставившие часть спасенных, в числе которых было 13 членов экипажа «Зальцбурга», 5 немецких артиллеристов из расчета зенитной установки погибшего судна, 16 охранников и 133 военнопленных.

Катерными тральщиками «FR-1», «FR-3», «FR-9» и «FR-10» были спасены ещё 75 военнопленных.

Всего же на транспорте «Зальцбург» погибло 6 немцев и 2080 советских военнопленных.

М-118 в эфир больше не выходила, на базу не вернулась.

13. "Титаник" (Великобритания) - 1514 погибших.

О нем и так все все знают..

14. "Худ" (Великобритания) - 1415 погибших.

Героически погиб в сражении в Датском проливе — морское сражение Второй мировой войны между кораблями Королевского флота Великобритании и Кригсмарине (военно-морских сил Третьего рейха). Британский линкор «Принц Уэльский» и линейный крейсер «Худ» пытались воспрепятствовать знаменитому германскому линкору «Бисмарк» и тяжёлому крейсеру «Принц Ойген» прорваться через Датский пролив в Северную Атлантику.

В 05-35 24 мая, дозорные с «Принца Уэльского» заметили германскую эскадру на расстоянии 17 миль (28 км). Немцы знали о присутствии противника из показаний гидрофонов и вскоре также заметили на горизонте мачты британских кораблей. У вице-адмирала Холланда был выбор: либо продолжать сопровождение «Бисмарка», ожидая прибытия линкоров эскадры адмирала Тови или атаковать самостоятельно. Холанд решил атаковать и в 05-37 отдал приказ на сближение с противником. в 05-52 «Худ» открыл огонь с дистанции примерно 13 миль (24 км). «Худ» полным ходом продолжал сближение с противником, стремясь сократить время попадания под навесной огонь. Тем временем немецкие корабли пристрелялись по крейсеру: первый 203-мм снаряд с «Принца Ойгена» попал в среднюю часть «Худа», рядом с кормовой 102-мм установкой и вызвал сильный пожар запаса снарядов и ракет. В 05:55 Холланд приказал поворот 20 градусов влево, чтобы кормовые башни могли стрелять по «Бисмарку».

Примерно в 06:00, ещё не завершив поворот, крейсер был накрыт залпом с «Бисмарка» с дистанции от 8 до 9,5 миль (15 — 18 км). Практически немедленно в районе грот-мачты возник гигантский фонтан огня, после чего произошёл мощный взрыв, разорвавший крейсер пополам.

Немецкий линкор "Бисмарк"

Корма «Худа» быстро затонула. Носовая часть поднялась и некоторое время раскачивалась в воздухе, после чего затонула и она (в последний момент обреченный экипаж носовой башни сделал еще один залп). «Принц Уэльский», находившийся на расстоянии полумили был засыпан обломками «Худа».

Крейсер затонул за три минуты, унеся с собой 1415 человек, включая вице-адмирала Холланда. Спаслись лишь трое моряков, которых подобрал подошедший через два часа эсминец HMS Electra.

15."Лузитания" (Великобритания) - 1198 погибших

5 и 6 мая немецкая подлодка U-20 потопила три судна, и Королевский Военно-морской флот разослал на все британские суда предупреждение: «Подлодки активны у южного берега Ирландии». Капитан Тернер 6 мая дважды получил это сообщение и принял все меры предосторожности: были закрыты водонепроницаемые двери, задраены все иллюминаторы, удвоено количество наблюдателей, все шлюпки были расчехлены и вывалены за борт для ускорения эвакуации пассажиров в случае опасности.

В пятницу 7 мая в 11:00 Адмиралтейство передало другое сообщение, и Тернер скорректировал курс. Вероятно, он думал, что подлодки должны быть в открытом море и не подойдут со стороны берега, и «Лузитания» будет защищена близостью к суше.

В 13:00 один из матросов германской подводной лодки U-20 заметил впереди большое четырёхтрубное судно. Он сообщил капитану Вальтеру Швигеру, что заметил большой четырёхтрубный корабль, идущий на скорости около 18 узлов. У лодки было мало топлива и лишь одна торпеда, капитан уже собирался возвращаться на базу, как на лодке заметили, что судно медленно поворачивается правым бортом к лодке.

Капитан U-20 Вальтер Швигер (погибнет через 2,5 года вместе с подлодкой U-88 у побережья Дании)

«Лузитания» была приблизительно в 30 милях (48 км) от Ирландского берега, когда она попала в туман и уменьшила скорость до 18 узлов. Она шла в порт Куинстауна — ныне Коб — в Ирландии, до которого оставалось 43 мили (70 км) пути.

В 14:10 впередсмотрящий заметил приближающуюся торпеду с правого борта. Через мгновение торпеда попала в правый борт под мостик. Взрыв взметнул столб обломков стальной обшивки и воды вверх, затем последовал второй, более мощный взрыв, из-за которого «Лузитания» начала сильно крениться на правый борт.

Радист «Лузитании» безостановочно посылал сигнал бедствия. Капитан Тернер приказал покинуть судно. Вода затопила продольные отсеки правого борта, вызвав 15-градусный крен на правый борт. Капитан попробовал развернуть «Лузитанию» к ирландскому берегу в надежде посадить его на мель, но судно не слушалось руля, так как взрыв торпеды перебил паровые магистрали рулевого управления. Тем временем судно продолжало двигаться со скоростью в 18 узлов, из-за чего вода быстрее поступала внутрь.

Спустя около шести минут бак «Лузитании» начал погружаться. Крен на правый борт сильно усложнял спуск спасательных шлюпок.

U-20 на датском побережье в 1916 году. Торпеды взорвались в носовой части, уничтожив корабль

Большое число спасательных лодок опрокинулось при погрузке или были опрокинуты движением корабля, когда они касались воды. «Лузитания» несла 48 спасательных шлюпок — более чем достаточно для всей команды и всех пассажиров, — но только шесть шлюпок удалось благополучно спустить, — все со стороны правого борта. Несколько раскладных спасательных шлюпок смыло с палубы, когда лайнер погружался в воду.

Несмотря на принятые капитаном Тернером меры, лайнер не дошёл до берега. На борту поднялась паника. К 14:25 капитан Швигер опустил перископ и ушел в море.

Капитан Тернер оставался на мостике до тех пор, пока его водой не смыло за борт. Будучи отличным пловцом, он протянул в воде три часа. От движения судна вода попадала в котельные, некоторые котлы взорвались, включая те, которые были под третьей трубой, из-за чего та рухнула, остальные же трубы обрушились чуть позже. Судно прошло около двух миль (3 км) от места торпедной атаки до места гибели, оставляя след из обломков и людей за собою. В 14:28 «Лузитания» опрокинулась килем вверх и затонула.

Сравнение «Лузитании» и погубившей её подводной лодки. Рисунок из журнала «Природа и люди», 1915

Лайнер затонул за 18 минут в 8 милях (13 км) от Кинсейла. 1198 людей погибли, включая почти сотню детей. Тела многих жертв были похоронены в Куинстауне в Кинсейле — городе у места гибели «Лузитании».

11 января 2011 года в возрасте 95 лет умерла Одри Пирл, последняя выжившая пассажирка лайнера, которой на момент его гибели было всего три месяца.

Адмирал из запорожской глубинки, Герой Советского Союза Владимир Коновалов причастен к самой крупной в истории человечества морской катастрофе

Когда разговор заходит о кораблекрушениях – в мирное ли время произошедших или в военное, в памяти сразу трагедия с «Титаником» всплывает. Хотя в десятке крупнейших морских катастроф столкнувшийся с айсбергом «Титаник» [с 1503 погибшими] находится на… десятом месте. Далеко опережает его по количеству жертв советский санитарный теплоход «Армения». Потопленный 7 ноября 1941 года немецким самолетом-торпедоносцем, он унес с собой на дно Черного моря более пяти тысяч человеческих жизней. Причем на борту «Армении» не сплошь военные люди находились.
Не менее 5300 человек пытался эвакуировать в Германию транспорт «Вильгельм Густлофф», торпедированный 30 января 1945 года подводной лодкой «С-13», командовал которой одессит Александр Маринеско. Но и это не предел!
Гибелью более семи тысяч человек закончилась торпедная атака еще одного немецкого транспорта – «Гойя». Торпеды по нему в ночь на 17 апреля 1945 года выпустил подводный минный заградитель «Л-3», который в Данцигскую бухту [Восточная Пруссия], где и был атакован транспорт, привел запорожец, гвардии капитан третьего ранга Владимир Коновалов [адмиральское звание ему будет присвоено за полтора года до смерти, в мае 1966-го]. За что и был удостоен вскоре звания Героя Советского Союза.

Владимир Коновалов (послевоенное фото)

Человек без национальности
В биографии Владимира Константиновича до сих пор много неясностей. Возьмем, допустим, место его рождения. Известно, что будущий Герой родился в селе Надежное. А вот районов, к которым село это относится, сразу три указывается: и Гуляйпольский, и Куйбышевский, и Розовский. В двух последних установлены памятники Владимиру Коновалову. Причем куйбышевцы своего именитого земляка даже в звании повысили, выбив на постаменте его памятника не существующее в природе – и на флоте, естественно, слово «вицеадмирал» [Владимир Константинович был контр-адмиралом].
С национальным происхождением подводника из запорожской глубинки, боевые достижения которого отмечены в энциклопедической «Истории Великой Отечественной войны» [в пятом томе издания названа подлодка, утопившая «Гойю», и обозначено место гибели транспорта], тоже какие-то странные вещи творились. В 1985 году издательство Министерства обороны СССР выпустило комплект открыток «Герои Великой Отечественной» с указанием национальностей всех обладателей Золотой Звезды. Напротив фамилии Коновалова почему-то стоял прочерк.
Непонятно мне было также, почему герой войны, имевший, кроме Золотой Звезды, еще восемь (!) боевых орденов, в 1958 году был отстранен от командования дивизионом подводных лодок – на Балтике, и следующую серьезную должность получил лишь в 1963 году, на Северном флоте.
Да и главная атака Владимира Константиновича как-то невнятно прописана в военной литературе: обнаружив, мол, немецкий транспорт, догнал его и, выйдя на рубеж атаки, торпедировал, уничтожив при этом целую фашистскую дивизию. Переждав ответную атаку кораблей сопровождения, вернулся на базу. И все! А что за дивизия, условно говоря, на борту «Гойи» находилась – вояки каких родов войск? Вопрос такой у меня не случайно возник: не только фашисты-армейцы, подозревал я, за пару недель до окончания войны драпали из Восточной Пруссии. Так, может быть, на борту потопленного капитаном-гвардейцем немецкого транспорта тоже мирные люди находились – как на той же санитарной «Армении»?
Чтобы рассеять все неясности, я решил собрать воедино все написанное и сказанное о нашем земляке-подводнике. А когда фактажа набралось изрядно [в том числе и из немецких источников добытого, и из документов, которые передал мне бывший глава Розовской райгосадминистрации Владимир Марюха, за что ему превеликое спасибо], взял я чистый лист бумажный и скоро – пишу потому что быстро, вывел заголовок будущей публикации: “Гибель транспорта «Гойя»”.
Решив сконцентрировать внимание на событиях в Данцигской бухте ночью 17 апреля 1945 года, я вознамерился взглянуть на происшедшее не только из перископа подлодки «Л-3», но и с палубы торпедированного ею транспорта. Однако сразу предупреждаю: до апрельского дня того нам путь неблизкий предстоит одолеть, начало которому было положено 5 декабря 1911 года в еврейской земледельческой колонии №13 Екатеринославской, в которую входил тогда наш Александровский уезд, губернии. Именно в тот декабрьский день в колонии №13 родился Владимир Константинович [Вульф Калманович] Коновалов.

Дрейфующее село
Между прочим, с 1845-го по 1860-й в Александровском и Мариупольском уездах – между Гуляйполем и Пологами [на западе] и Волновахой [на востоке], было основано 17 таких национальных формирований [при советской власти часть из них будет объединена в Новозлатопольский еврейский автономный район]. Народное название колонии №13 – Вильнер [Виленская]. Ее первопоселенцы, похоже, из Вильно [Вильнюса] в наши таврические степи прибыли. Официальное же название родной Владимиру Коновалову колонии – Надежная. Наверное, народ там подобрался такой: крепкий и надежный. Впрочем, в те времена земледелец [а Надежная – земледельческая колония!] не мог быть иным – не крепким и не надежным.
Когда Новозлатопольскую автономию упразднили, часть ее сел, включая Надежное, передали Куйбышевскому району. А после очередного [третьего по счету] выделения из него – в 1992 году – Розовского района, малую родину нашего героя-адмирала переподчинили Розовке. Вот по какой причине село Надежное дрейфовало неспешно по территории будущей Запорожской области – по трем ее районам.

Атака со дна моря
Подводную лодку «Л-3», которая, кроме торпед, несла на борту мины, отчего и величалась официально подводным минным заградителем [от ее торпед, кстати, погибли два корабля противника, а от мин – девять], Владимир Коновалов принял под свое начало
9 марта 1943 года, сменив опытного подводника Петра Грищенко. А 22 марта командующий Балтийским флотом адмирал Владимир Трибуц вручил капитану третьего ранга Коновалову гвардейский военно-морской флаг. Почетного гвардейского звания подводники удостоены были за боевые походы 1941-42 годов [наш земляк в них участвовал сначала в качестве штурмана – это была его основная военно-морская профессия, а затем – помощника командира].
Каким сам Владимир Константинович был командиром? Блестящим, коль спустя годы после войны курсанты-подводники детально разбирали одну из атак «Л-3».
В начале февраля 1945 года фланг войск 3-го Белорусского фронта на Земландском полуострове начал обстреливать немецкий линкор «Адмирал Шеер», подошедший к полуострову в сопровождении двух эсминцев. Уверенные в безнаказанности – береговая артиллерия не доставала линкор, фашисты остервенело били по нашим войскам из орудий всех калибров. «Л-3» находилась поблизости и, связавшись с ней по радио, лодку вызвали в этот район. Обнаружив вскоре корабли, она, тем не менее, не смогла подойти к ним на дистанцию торпедного залпа: линкор и эсминцы заняли позицию в полосе малых глубин. А на ночь укрылись в Пилау [нынешний Балтийск]. И тогда командир подлодки решил атаковать противника в зоне прибрежной отмели.
Как потом вспоминал Владимир Константинович, подводники стали эхолотом проверять глубины и обнаружили не отмеченную на карте довольно удобную подводную ложбинку. В ней и легли до утра на грунт.
Линкор и эсминцы появились с рассветом и, не доходя до берега миль десять, открыли огонь. Утро выдалось ясным, на море был штиль, но перископ лодки, как и рассчитывал командир, оказался для немцев на солнечной дорожке – они не видели его.
Выходя на атаку, лодка использовала найденную накануне ложбинку. Однако ее не хватило!
– Под килем семь метров! – тревожно доложил штурман. Это уже было меньше допускаемого инструкцией минимума. – Под килем пять метров… Три метра! – едва не перешел на крик офицер, подумавший, что командир его не слышит.
А командир смотрел в перископ и молчал. Он видел корабли врага, обстреливающие войска на берегу, и не считал возможным прерывать атаку.
Когда Владимир Константинович коротко бросил: “Пли!” – под килем оставалось всего ничего. Лодка почти ползла по дну на брюхе. Но торпеды выпустила. Правда, не по линкору: попасть в него было невозможно, а по одному из эсминцев.
Чтобы торпеды не зарылись в ил, пришлось приподнять нос лодки, а чтобы ее не выбросило наверх после залпа, трюмные стремительно приняли добавочный балласт. Отлично сработал горизонтальными рулями боцман. И «Л-3» удержалась под водой! Развернувшись, она замерла на грунте – не стала уходить по мелководью. Расчет командира оправдался: второй эсминец, кинувшийся искать лодку, бомбил наугад. Линкор же немедленно прекратил обстрел берега и убрался восвояси. К сожалению, торпедированный эсминец команде
«Л-3» не засчитали: подорваться-то он подорвался, но затонул не совсем: по-видимому, выбросился на мель.
Однако ни в какое сравнение с эсминцем не идет главная атака Владимира Коновалова, после которой он станет причастным к самой крупной в истории человечества катастрофе на море.

Операция «Ганнибал»
В свой последний боевой поход, принесший славу и звание Героя Советского Союза, Владимир Коновалов ушел 23 марта 1945 года. Через пять дней, 28 марта, в районе песчаной Хельской косы, отделяющей Гданьскую бухту от Балтийского моря, лодка произвела минную постановку [«Л-3», напомню, кроме торпед, имела на борту и мины – она же была подводным минным заградителем]. Однако достоверных данных о результатах этой постановки [две банки по десять мин] нет.
Вечером же 28 марта лодка перешла к маяку Хоборг [южная оконечность острова Готлонда, расположенного примерно в ста километрах от материковой Швеции], где команда занялась починкой вышедших из строя гидроакустической станции и гидрокомпаса. Через неделю, 5 апреля, «Л-3» начала движение, и на следующий день Владимир Коновалов привел ее в Данциг-скую бухту. Целей там было пре-достаточно. Но прежде чем мы вместе с командиром лодки выберем транспорт для торпедной атаки, я предлагаю вернуться на два с половиной месяца назад, чтобы разобраться в происходящем как в Данцигской бухте, так и в Восточной Пруссии в целом.
От остальной Германии эту территорию Третьего рейха русские танки отрезали 23 января 1945 года. А двумя днями ранее командующий военно-морскими силами Германии гросс-адмирал Карл Дениц подписал приказ о начале операции «Ганнибал». Согласно ему, все крупнотоннажные морские суда следовало использовать для эвакуации из Восточной Пруссии войск и гражданских лиц. Ну а в связи же с тем, что порт Пиллау [Балтийск] не был приспособлен для швартовки крупных судов, главным пунктом эвакуации стал Гетенхафен [Гдыня], расположенный на балтийском побережье немного севернее Данцига [Гданьска]. В город, кроме военных [в первую очередь, раненых], стекались тысячи и тысячи беженцев. Всем им геббельсовская пропаганда основательно вбила в сознание, что русские живут по рекомендации лауреата двух Сталинских премий писателя Ильи Эренбурга: “Увидел немца – убей его!” До полусмерти напуганные гулом приближающихся советских танков, беженцы готовы были плыть в Германию хоть на досках, хоть на бревнах.
Надо отдать должное немцам: исполняя приказ Деница, эвакуировать из Восточной Пруссии они намеривались всех, включая военных, гражданских и всевозможную сволочь из полицаев и предателей.

«Л-3» выходит на цель
Первым крупный немецкий транспорт, следовавший из Восточной Пруссии в Германию, отправил на дно Балтий-ского моря командир совет- ской подводной лодки «С-13» Александр Маринеско. Более 5300 фашистов [глав-ным образом, эсэсовцев и подводников] уничтожил торпедный залп лодки Маринеско. Следующей жертвой торпедной атаки из-под воды стал, пожалуй, самый не- приспособленный для перевозки людей немецкий транспорт – «Гойя».
На воду 131-метровый транспорт «Гойя» был спущен в 1940 году в норвежской столице Осло – за четыре дня до немецкого вторжения в Норвегию. После оккупации Норвегии немцы, естественно, его реквизировали. С началом операции «Ганнибал» транспорт на скорую руку переоборудовали, и 16 апреля 1945 года он стал на якорь в Данцигской бухте у косы Хель. Буквально сразу же началась посадка на транспорт. Предполагалось, что на борт «Гойя» примет полторы тысячи солдат и офицеров 4-й танковой дивизии вермахта, 385 раненых военнослужащих и более пяти тысяч беженцев.
Посадка проходила нервно, даже видимости порядка не наблюдалось ни на берегу, ни на борту. Усугубил ситуацию пущенный кем-то слух, что «Гойя» – последний транспорт, на котором будут эвакуировать раненых и беженцев. Бои-то шли непосредственно на косе Хель! А тут на порт еще и советские бомбардировщики налетели. Орудия противовоздушной обороны «Гойи» яростно отбивались, но при четвертом заходе бомбардировщикам удалось-таки сбросить авиабомбу на носовую часть транспорта. Бомба пробила палубу, ранив несколько матросов-артиллеристов. Однако, несмотря на пробоину, «Гойя» оставался на плаву и продолжал принимать на борт беженцев и солдат.
До 19.00 шло оглашение судовых списков, но они оказались неполными, поскольку на транспорт постоянно пробирались все новые и новые люди. Согласно немецким источникам, на момент выхода «Гойи» в море, он имел на борту около 7200 человек [военных, включая раненых – менее двух тысяч].
Поскольку немецкие порты на Балтике были забиты беженцами, капитану транспорта был отдан четкий приказ: в составе конвоя из трех транспортов двигаться на столицу Дании – на Копенгаген. Сопровождали корабли два минных тральщика – «М-256» и «М-238». Шли они – чтобы за ними поспевали теплоходы с людьми, со скоростью девять миль в час.
Вскоре после того, как в сгустившихся над морем, соленых сумерках конвой обогнул полу- остров Хель, его заметили с лодки «Л-3». Подчиняясь распоряжению командира, она начинает маневрировать, выходя на позицию атаки. Ни с транспортов, ни с тральщиков эти маневры не заметили. И, согласно немецким [не точным] данным, в 23.52 «Гойя» получает две торпеды в левый борт.

Семь тысяч пропавших без вести
Согласно же записям штурмана «Л-3» гвардии лейтенанта Ивана Павлова, поминутно фиксировавшего все происходившее на борту подлодки, транспорт подводники Владимира Коновалова обнаружили в 0.42. И далее вот что – дословно – зафиксировала записная книжка штурмана: “Вышли в торп. атаку. Двумя торпедами потопили трансп. пр-ка водоизм. 12 тыс. т. Подверглись преследованию сторожевыми кораблями, которые в продолж. 2,5 часа стопорили ход, выслушивая нас. Сбросили две глубинные бомбы, которые взорвались вблизи нас. В 4.00 всплыли в надв. полож. Провентилировали отсеки, в 05.00 снова погрузились на глуб. 20 м.”
А теперь обратимся к воспоминаниям бывшего начальника связи 4-й немецкой танковой дивизии Ханса Шойфлера [солдаты этой дивизии, напомню, были единственным воинским подразделением на борту «Гойи»]: “От двух могучих взрывов теплоход сильно качнуло, рывком бросило вперед, а потом корма резко осела вниз. В тот же момент погасло освещение. Было слышно, как через пробоину внутрь корабля с шумом устремился поток воды. Люди метались по палубе, некоторые прыгали за борт.
На борту вспыхнула неописуемая паника. Несколько сотен человек были тяжело ранены. Из трюмов и нижней палубы люди пытались добраться до трапов, чтобы оказаться наверху. Многие, прежде всего дети, были сбиты с ног и смяты напиравшей сзади толпой. Судно все больше кренилось назад, корма уже частично была залита водой. Прежде, чем были готовы спасательные шлюпки, «Гойя» разломился на две части и очень быстро начал погружаться на дно.
Столб пламени высотой с дом вырвался из смертельно раненного транспорта. Вслед за этим в трюме тонущего корабля прогремел взрыв. Затем все произошло с невероятной быстротой. За считанные минуты обе половины теплохода скрылись под водой. Немногие оставшиеся на поверхности пассажиры «Гойи» на какое-то время различили мрачный силуэт подводной лодки”.
И, подводя итог катастрофе, немецкий офицер-танкист замечает: “Только 183 человека остались в живых; среди них было семь наших сослуживцев. Остальные семь тысяч навсегда остались в страшном списке жертв войны как пропавшие без вести”. Честно признаюсь, меня озноб пробирал, когда я читал эти записки.
А тем временем вернувшийся в базу командир «Л-3» Владимир Коновалов был представлен к званию Героя Советского Союза и получил его – последним из военных моряков – 8 июля 1945 года.

После войны Владимир Константинович окончил военно-морскую академию, служил начальником кафедры 2-го Балтийского военно-морского училища, потом – был начальником штаба, а с ноября 1955-го – командиром дивизиона подводных лодок Балтийского флота. А в марте 1958 года новобранец из его дивизиона на ночном дежурстве расстрелял из автомата своих шестерых товарищей-подводников и попытался сбежать на иностранное судно. Владимира Константиновича отстранили от командования – и на пять долгих лет он остался в стороне от серьезных флотских дел. Только в 1963 году ему предлагают штабную должность на Севере. Неожиданно для себя он оказывается рядом с сыновьями Евгением и Марком, которые тоже избрали нелегкую профессию офицеров-подводников. Став за службу капитанами первого ранга, оба они уже давно в отставке. Нынче на подводной лодке служит уже внук адмирала из запорожской глубинки Владимира Коновалова, непосредственно причастного к самой крупной морской катастрофе за всю историю человечества.
Умер Владимир Константинович от сердечного приступа в Ленинграде 29 ноября 1967 года. В городе на Неве он и похоронен. Рубка же его удачливой лодки «Л-3» попервости была установлена у штаба бригады подплава в Лиепае, а после того, как части Советской Армии и Военно-Морского флота покинули Прибалтику, ее эвакуировали в Россию и в 1995 году установили в Москве, на мемориале Победы на Поклонной горе.
Владимир ШАК
[Газета "МИГ", Запорожье]

Рубка Л-3 (на Поклонной горе)

Бюст адмирала Владимира Коновалова в поселке Куйбышево (Запорожская область)