Первая женщина капитан дальнего плавания щетинина. Щетинина Анна Ивановна - биография. Капитан дальнего плавания Герой Социалистического Труда. Память об Анне Щетининой

Раздел очень прост в использовании. В предложенное поле достаточно ввести нужное слово, и мы вам выдадим список его значений. Хочется отметить, что наш сайт предоставляет данные из разных источников – энциклопедического, толкового, словообразовательного словарей. Также здесь можно познакомиться с примерами употребления введенного вами слова.

Что значит "главная последовательность"

Энциклопедический словарь, 1998 г.

главная последовательность

ГЛАВНАЯ ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ диаграммы Герцшпрунга - Ресселла узкая полоса на этой диаграмме, в пределах которой находится подавляющее большинство звезд. Пересекает диаграмму по диагонали (от высоких до низких светимостей и температур). Звезды главной последовательности (к ним, в частности, относится Солнце) имеют одинаковый источник энергии - термоядерные реакции водородного цикла. Звезды находятся на главной последовательности в течение приблизительно 90% всего времени звездной эволюции. Этим объясняется преимущественная концентрация звезд в области главной последовательности.

Википедия

Главная последовательность

Главная последовательность - область на диаграмме Герцшпрунга - Рассела, содержащая звёзды , источником энергии которых является термоядерная реакция синтеза гелия из водорода.

Главная последовательность расположена в окрестностях диагонали диаграммы Герцшпрунга - Рассела и проходит из верхнего левого угла (высокие светимости, ранние спектральные классы) в правый нижний угол диаграммы. Звёзды главной последовательности имеют одинаковый источник энергии («горение» водорода, в первую очередь, CNO-цикл), в связи с чем их светимость и температура определяются их массой:

где светимость L и масса M измеряются в единицах солнечной светимости и массы, соответственно. Поэтому начало левой части главной последовательности представлено голубыми звёздами с массами ~50 солнечных, а конец правой - красными карликами с массами ~0,0767 солнечных.

Существование главной последовательности связано с тем, что стадия горения водорода составляет ~90 % времени эволюции большинства звёзд: выгорание водорода в центральных областях звезды приводит к образованию изотермического гелиевого ядра, переходу к стадии красного гиганта и уходу звезды с главной последовательности. Относительно краткая эволюция красных гигантов приводит, в зависимости от их массы, к образованию белых карликов, нейтронных звёзд или чёрных дыр.

Участок главной последовательности звёздных скоплений является индикатором их возраста: так как темпы эволюции звёзд пропорциональны их массе, то для скоплений существует «левая» точка обрыва главной последовательности в области высоких светимостей и ранних спектральных классов, зависящая от возраста скопления, поскольку звёзды с массой, превышающий некий предел, заданный возрастом скопления, ушли с главной последовательности. Время жизни звезды на главной последовательности $\tau_{\rm MS}$ в зависимости от начальной массы звезды M по отношению к современной массе Солнца $\begin{smallmatrix}M_{\bigodot}\end{smallmatrix}$ можно оценить по эмпирической формуле:

$$\begin{smallmatrix} \tau_{\rm MS}\ \approx \ 6\cdot\ 10^{9} \text{лет} \cdot \left[ \frac{M_{\bigodot}}{M} + \ 0.14 \right]^{4} \end{smallmatrix}$$

В наши дни женщины все чаще занимают, казалось бы, исконно мужские должности. Это уже становится привычным. Но каково было тем, кто первыми решились потеснить мужчин там, куда женщин традиционно не подпускали и близко?

26 февраля 1908 года на небольшой станции Океанская под Владивостоком в семье стрелочника Ивана Щетинина родилась девочка, названная при крещении Анной. Кто бы тогда знал, что со временем её имя с уважением будут произносить убеленные сединами «морские волки» из различных стран мира, и оно даже появится на морских картах.

Времена были тяжелые и голодные, семье не раз приходилось переезжать, пока в начале 20-х годов не поселились на станции Седанка (в наши дни это ближний пригород, 7 км от Владивостока). Море с детства вошло в жизнь девочки, ведь где бы семья ни жила, оно было рядом. Когда Анна в 1925 году окончила школу, сомнений в выборе профессии у неё не было.

Девушке удалось поступить на судоводительское отделение Владивостокского морского техникума. Уже в годы учебы начала плавать на морских судах, сначала учеником, а затем матросом. В 1929 году Анна окончила техникум и получила направление в Камчатское пароходство, где за пять с небольшим лет прошла путь от матроса до капитана дальнего плавания – карьера по тем временам небывалая.

Трудно сказать, не хватало тогда кадров или же до такой степени доверяли молодым, но за своим первым судном Анна Щетинина отправилась в Гамбург, откуда ей предстояло перегнать парохода «Чавыча» на Камчатку.

Можно представить, как вытянулись лица гамбургских корабелов, когда получать пароход прибыла женщина, которой еще не исполнилось и тридцати лет. Именно тогда о ней и начала активно писать иностранная пресса, как никак событие тянуло на полновесную сенсацию – у «Советов» капитаном дальнего плавания стала совсем юная женщина. Газетчики даже её маршрут до Камчатки по Северному морскому пути не поленились отслеживать, но были разочарованы – пароход прибыл в порт приписки в срок и без каких либо происшествий. Серьезных происшествий на её капитанский век, а он был долог, еще хватит, но они впереди.

Первые годы Анне пришлось совершать рейсы в Охотском море, «славящемся» своими штормами и коварством. Уже в феврале 1936 года море проверило молодого капитана на прочность. Пароход «Чавыча» был затерт льдами, и в течение 11 суток экипаж боролся за его спасение. Все это время капитан Щетинина не покидала мостика, руководя экипажем и выбирая момент, чтобы вырваться из ледового плена. Пароход был спасен и практически не получил повреждений.

1936 год был отмечен для Анны Ивановны Щетининой еще одним знаменательным событием – она получила свою первую государственную награду, ей вручили орден Трудового Красного Знамени. Согласитесь, что в 29 лет стать не только капитаном дальнего плавания, но еще и орденоносцем, это и для мужчин в те годы было большой редкостью. «Капитан Анна», как её стали величать коллеги мужчины, не просто продемонстрировала высочайший профессионализм, но и завоевала уважение опытных капитанов, а это ой как не просто.

В 1938 году Щетинину назначили начальником рыбного порта. Должность ответственная, но береговая, а засиживаться на берегу Анна не собиралась. Как только представилась возможность, уехала на Балтику и поступила на судоводительский факультет Ленинградского института водного транспорта, где за два с половиной года успела окончить 4 курса. Продолжить учебу помешала война.

В тяжелейших условиях первых месяцев войны Анна Щетинина на пароходе «Сауле» совершала поистине «огненные» рейсы, перевозя различные грузы и войска, участвовала в эвакуации Таллина. То время было скупым на награды, но капитана Щетинину посчитали достойной боевого ордена Красной Звезды. В представлении было написано «За образцовое выполнение задания правительства и военного командования и проявленное мужество в операциях на Балтике».

Осенью 1941 года Щетинина вернулась на Дальний Восток, где в течение войны командовала различными судами, перевозя грузы, в том числе и по Ленд-лизу. Не раз ходила в Америку и Канаду, где её всегда очень тепло встречали. Во время очередного рейса, пока шла погрузка, её пригласили на экскурсию в Голливуд, где не только показали «фабрику грез», но и вручили оригинальный подарок – именную грампластинку с «Интернационалом» в исполнении русских эмигрантов, выпущенную в единственном экземпляре фирмой «Columbia».

В 1945 году Анне Ивановне пришлось поучаствовать и в боевой операции, высаживая десант на Сахалин. После войны снова вернулась на Балтику, надо было заканчивать институт. Но к учебе удалось приступить не сразу. До этого пришлось покомандовать несколькими судами Балтийского пароходства и даже стать участником серьезного происшествия – села на пароходе «Дмитрий Менделеев» на рифы. Туман для капитана не оправдание, поэтому Щетинину наказали, хотя и своеобразно – отправили на год командовать лесовозом «Баскунчак».

Продолжая ходить на судах, Щетинина возобновила учебу в Ленинградском высшем инженерном морском училище, где заочно закончила 5 курс судоводительского факультета. В 1949 году, еще до сдачи госэкзаменов, Анне Ивановне предложили перейти в училище на преподавательскую работу, ведь опыт судовождения у неё был просто уникальным. До 1960 года А.И. Щетинина проработала в ЛВИМУ, была старшим преподавателем, деканом судоводительского факультета, начальником кафедры.

С 1960 года Щетинина обучала будущих моряков во Владивостокском высшем инженерном морском училище. Любопытно, что даже став педагогом, Анна Ивановна не оставила капитанский мостик. В летний период ходила капитаном на судах Балтийского или Дальневосточного морского пароходства (даже кругосветку совершила на «Охотске») или руководила практикой курсантов.

В 1978 году Анне Ивановне Щетининой присвоили звание Героя социалистического труда. Кстати, присвоили со второй попытки, первое представление было еще в 1968 году (к 60-летию), но тогда что-то не сложилось. У капитана дальнего плавания Анны Щетининой была и личная жизнь, хотя и не особо счастливая. Еще в 1928 году она вышла замуж за Николая Качимова, работавшего тогда радистом на рыболовецких судах. Впоследствии он возглавлял во Владивостоке Радиослужбу рыбной промышленности. В 1938 году был арестован, но через год реабилитирован. До войны работал в Москве в Радиоцентре Наркомрыбпрома. В 1941 ушел на фронт, служил на Ладожской военной флотилии. Умер Николай Филиппович в 1950 году. Детей в семье не было.

Анна Ивановна много времени уделяла общественной работе, была членом Комитета советских женщин, членом Союза писателей (написала две интересные книги о флоте и моряках), с 1963 года возглавляла Приморский филиал Географического общества СССР. Примечателен тот факт, что и авторская песня развивалась в 70-х не без участия Анны Ивановны, проводимый во Владивостоке "Конкурс туристической патриотической песни", где она возглавляла жюри, уже через год превратиться в фестиваль Приморские струны, который в дальнейшем станет самым крупным бард - фестивалем на Дальнем Востоке.

Скончалась Анна Ивановна Щетинина 25 сентября 1999 года и была похоронена на Морском кладбище города Владивостока. В память о первой женщине-капитане дальнего плавания её имя присвоено мысу в Японском море. На зданиях школы, которую она окончила, и училища, в котором преподавала, установлены мемориальные доски. Но главным памятником легендарному капитану стала благодарная память тысяч моряков, которых она вывела в океанские просторы.

Анна родилась в 1908 году на станции Океанской под Владивостоком. Отец Иван Иванович, родом из села Чумай Верхне-Чубулинского района Кемеровской области, работал стрелочником, лесником, рабочим и служащим на...

Анна родилась в 1908 году на станции Океанской под Владивостоком. Отец Иван Иванович, родом из села Чумай Верхне-Чубулинского района Кемеровской области, работал стрелочником, лесником, рабочим и служащим на рыбных промыслах, плотником и комендантом дач в Облотделе НКВД. Мать Мария Философовна - тоже из Кемеровской области. Брат Владимир Иванович родился во Владивостоке, работал мастером цеха Авиазавода на ст. Варфоломеевка Приморского края.

В 1919 г А.И. Щетинина начала учиться в начальной школе в Садгороде. После вступления Красной Армии во Владивосток школы были реорганизованы, и с 1922 года Анна Ивановна училась в единой трудовой школе на станции Седанка, где в 1925 г. окончила 8 классов. В том же году поступила на судоводительское отделение Владивостокского морского техникума, где была единственной девушкой на курсе среди парней-комсомольцев. Во время учебы в техникуме работала санитаркой и уборщицей в зубоврачебном кабинете техникума. В период обучения плавала учеником на пароходе «Симферополь» и охранном судне «Брюханов» государственного объединения Дальрыба, служила матросом на пароходе «Первый краболов». В 1928 году вышла замуж за Николая Филипповича Качимова, морского радиста, впоследствии - начальника Радиослужбы рыбной промышленности во Владивостоке.

После окончания техникума Анна Ивановна была направлена в Акционерное Камчатское пароходство, где прошла путь от матроса до капитана всего за 6 лет. Работала она и на шхуне «Охотск» , которая оставила в ее памяти яркие воспоминания, связанные с одним происшествием: «Во время стоянки у завода, где на «Охотске» только что закончили ремонт, вахтенный моторист запустил вспомогательный двигатель, обеспечивавший работу генератора, и нарушил правила безопасности. Возник пожар. После удаления людей машинное отделение закрыли, судно отбуксировали на мель у южного берега бухты и затопили, для чего потребовалось прорубить деревянную обшивку борта. Пожар прекратился. Водолазы заделали отверстие в обшивке, воду откачали, и судно снова поставили к заводу на ремонт». Затем Анна служила штурманом на пароходе «Коряк».

Аня Щетинина

В 1932 году, в возрасте 24 лет, Анна получает штурманский диплом. В 1933 или 1934 году она принимает у А.А. Качаравы (будущего командира парохода «Сибиряков», вступившего в 1942 году в бой с «карманным» линкором «Адмирал Шеер») дела в должности старшего помощника капитана парохода «Орочон», принадлежавшего Акционерному камчатскому обществу.

Первый рейс Анны Щетининой в качестве капитана состоялся в 1935 году. Анне пришлось нелегко - в качестве капитана 27-летнюю красивую женщину мог принять не каждый моряк, слишком уж это было необычно. Анне предстояло перевести пароход «Чавыча» из Гамбурга на Камчатку. Рейс привлек внимание мировой прессы.

Анна Ивановна рассказывала:

«В Гамбурге мы были встречены нашим представителем инженером Ломницким. Он сказал, что «мой» пароход уже прибыл из Южной Америки и после разгрузки поставлен в док для освидетельствования подводной части корпуса, что капитан предупреждён о моём прибытии и ошеломлён тем, что сменять его приедет женщина. Тут же Ломницкий довольно критически осмотрел меня и сказал, что он никогда не думал, что я такая молодая (он, видимо, хотел сказать - почти девчонка). Спросил, между прочим, сколько мне лет, и, узнав, что уже двадцать семь, отметил, что мне можно дать лет на пять меньше.

Я тоже как бы со стороны посмотрела на себя и подумала, что для капитана я недостаточно солидна: голубая шёлковая шляпка, серое модное пальто, светлые туфельки с каблуками… Но решила, что форменный костюм - это уже потом, на судне, когда буду заниматься делами. После завтрака и устройства в гостинице все отправились на судно. У городского причала мы сели на катер и отправились по реке Эльбе в так называемую «Вольную гавань», где находился пароход, который я так хотела и так боялась увидеть. На мои расспросы Ломницкий отвечал: - Сами посмотрите. Такой интригующий ответ заставлял насторожиться и ожидать какого-то сюрприза. Хорошего или плохого? Катер резво бежит по реке, а я беспокойно оглядываюсь, стараясь обязательно первой увидеть и самой узнать «свой» пароход. Но мне не дают.

Инженер Ломницкий предупреждает: - За поворотом, на той стороне, будет плавучий док. Смотрите! Катер поворачивает и несётся к противоположному берегу, и я вижу плавучий док и на нём - судно, кормой к нам. Подводная часть его корпуса очищена и с одного борта уже окрашена яркой красно-коричневой краской - суриком. Сурик - это не только для красоты, он защищает борта и днище куораблей от ржавчины… Надводный борт зелёный, надстройки белые, замысловатая марка компании «Ганза» на трубе. На корме название - «Хохенфельс» и порт приписки - Гамбург. Я даже задохнулась от удовольствия, радости, гордости, - как хотите назовите это. Какой большой, чистый, сильный пароход! Какие замечательные обводы корпуса! Я много раз пыталась себе представить его. Действительность превзошла все мои ожидания.

Катер останавливается у причала. Поднимаемся на плавучий док и переходим на судно. Мне уступают дорогу: капитан должен войти на борт судна первым. Я тронута. Вижу людей на палубе: нас встречают. Но я пока на них не смотрю. Как только перехожу сходню - касаюсь рукой планширя судна и, здороваясь с ним, шепчу ему приветствие, чтобы никто не заметил. Потом обращаю внимание на людей, стоящих на палубе. Первыми в группе встречающих стоят капитан - об этом я сужу по галунам на рукавах - и человек в штатском сером костюме. Протягиваю руку капитану и здороваюсь с ним по-немецки. Он немедленно представляет мне человека в штатском. Оказывается, это - представитель компании «Ганза», уполномоченный оформить передачу этой группы судов. Я понимаю капитана в том смысле, что сначала должно было здороваться с этим ’высоким представителем’, но намеренно не хочу этого понять: для меня главное сейчас - капитан. Не могу найти в своём запасе немецких слов необходимых выражений для вежливого приветствия - для этого нескольких уроков немецкого языка, взятых в Ленинграде, не хватает. Перехожу на английский. И только сказав всё, что я считала нужным, капитану, здороваюсь с представителем компании «Ганза», удержав в памяти его фамилию. Это нужно выполнять строго. Если тебе хоть один раз сказали фамилию человека, особенно при такого рода представлениях, ты должен её запомнить и в последующих разговорах не забывать. Тут я тоже постаралась управиться на английском языке.

Затем нам были представлены старший механик - очень пожилой и очень симпатичный на вид «дед» - и старший помощник капитана - отчаянно рыжий и веснушчатый малый лет тридцати. Он особенно жал мне руку и много говорил то на немецком, то на английском языке. Это довольно пространное приветствие заставило капитана шутливо заметить, что моё появление на судне на всех произвело сильное впечатление, но, судя по всему, на старшего помощника особенно, и капитан опасается - не теряет ли он в данный момент хорошего старшего помощника. Такая шутка как-то помогла мне прийти в себя и скрыть невольное смущение от всеобщего внимания. После того как все перезнакомились, мы были приглашены в каюту капитана. Я бегло, но запоминая каждую деталь, осматривала палубу и всё, что попадало в поле зрения: надстройки, коридоры, трапы и, наконец, кабинет капитана. Всё было хорошим, чистым и в добром порядке. Кабинет капитана занимал всю переднюю часть верхней рубки. В нём располагались солидный письменный стол, кресло, угловой диван, перед ним закусочный стол, хорошие стулья. Всю заднюю переборку занимал застеклённый буфет со множеством красивой посуды в специальных гнёздах.

Деловая часть разговора была непродолжительной. Инженер Ломницкий ознакомил меня с рядом документов, из которых я узнала основные условия приёма судна, а также то, что судну дано название нашей дальневосточной крупной лососевой рыбы - «Чавыча». Вся группа принимаемых судов получила названия рыб и морских животных: «Сима», «Кижуч», «Тунец», «Кит» и т.д. Здесь же мы с капитаном договорились о порядке приёма судна. Команду было решено вызывать со следующим рейсом нашего пассажирского судна из Ленинграда. В настоящее время предстояло знакомиться с ходом и качеством выполнения ремонтных и доделочных работ, обусловленных соглашением о передаче судна. После делового разговора капитан пригласил нас выпить по бокалу вина.

Началась беседа. Капитан Бутман рассказал, что для него явилось неожиданностью известие о продаже судна Советскому Союзу и о том, что оно должно быть передано уже сейчас. Он не скрывал, что очень огорчён. На этом судне он плавает шесть лет, привык к нему, считает его очень хорошим мореходным судном, и ему жаль с него уходить. Он галантно прибавлял, что, однако, рад передать такое замечательное судно такому молодому капитану да ещё и первой в мире женщине, заслужившей право и высокую честь стать на капитанском мостике. Тост следовал за тостом. Сухо, по-деловому звучал короткий тост представителя компании «Ганза». Чувствовалось, что он огорчён тем, что Германия вынуждена продавать свой флот Советскому Союзу: он понимал, что советский морской флот растёт, а значит, растёт и развивается всё наше народное хозяйство. Очень хорошо и просто звучал тост «деда», приветствовавшего всех наших моряков. Он чокнулся с каждым, а мне сказал несколько тёплых слов, звучавших прямо-таки по-отечески. Старпом говорил опять долго. Из его немецко-английской речи я поняла, что он постарается сдать судно в таком виде, чтобы у нового (опять следовали комплименты) капитана не было никаких претензий и чтобы новый экипаж понял, что судно принято от настоящих моряков, которые умели его беречь и содержать в должном порядке. Ого! Вот это уже дело! Если это - не просто вежливая болтовня, то приобретён друг, желающий помочь при приёме судна.

На другой день, облачившись в рабочую одежду, я начала осмотр судна. Капитан не сопровождал меня всюду. Это выполнял старший помощник. Были осмотрены трюмы, канатные ящики, некоторые междудонные танки, угольные ямы, машинное отделение. Осматривалось всё детально. Времени не жалели. Работали часов до двух, затем разбирали чертежи и другие документы. После рабочего дня я переоделась и по приглашению капитана принимала участие в длительных беседах, которые ежедневно велись в каюте капитана с членами немецкого командного состава судна и нашими моряками, приходившими к концу рабочего дня. После таких бесед мы, советские моряки, шли в свою гостиницу, обедали, прогуливались по городу, хотя и не всегда. Всех нас очень тяготила атмосфера города, и мы старались проводить время в своём кругу. В Германии я была в третий раз. Раньше мне там нравилось, нравились люди - такие простые, весёлые и добродушные, деловые и рассудительные. Нравилась исключительная чистота и порядок на улицах, в домах, в магазинах и магазинчиках. Германия 1935 года неприятно поразила какой-то мертвенной пустотой многих улиц, обилием флагов со свастикой и размеренным стуком кованых сапог молодчиков в хаки со свастикой на рукавах, которые, как правило, парами вышагивали по улицам, попадались в коридорах гостиницы, в обеденном зале. Резали слух их громкие лающие голоса. Было как-то особенно неуютно, как будто ты в хорошем настроении явился в дом к своим добрым старым друзьям и оказался на похоронах… А мне, не скрою, было просто страшновато в этой огромной гостинице. Жутко было по ночам прислушиваться к тому же размеренному топоту, которого не заглушали даже ковры в коридорах. Я считала дни до приезда своей команды и до окончательного приёма судна, когда уже можно будет на него перебраться. С прибытием нашей команды дело закипело по-новому, началась приёмка имущества, запасных частей. Как всегда в таких случаях, появились мнения о том, что «это не так» и то «не совсем так». Появились стремления что-то переделать, что-то сделать заново. Приходилось строго следить за тем, чтобы люди не увлекались и понимали, что судно - не собственная веранда и совсем не обязательно переделывать его на свой лад. Через несколько дней весь наш экипаж пришёл к заключению, что немецкая команда ведёт себя по отношению к нам очень лояльно, много помогает в работе и многое делает даже сверх того, что положено по соглашению. Старпом немецкой команды не нарушил своих обещаний. С самого начала он доказал, что сдаёт судно не только по совести, но и более того.

Между прочим, не обошлось без анекдота. Когда бы я ни пришла на судно, он всегда встречал меня не только у трапа, но даже на причале. Если я что-либо несла, он предлагал свою помощь. Словом, по-своему ухаживал, вероятно, я ему приглянулась как женщина… Мой старпом, да и все помощники спрашивали меня: что с ним сделать - поломать ему ноги или оставить так? И как себя вести: самим встречать своего капитана при входе на завод или уж признать это право за немцем? Мне приходилось отшучиваться: поскольку мы были не на своей земле, то должны считаться с этим, но вежливости и внимательности нашим молодым людям поучиться не мешает. Немецкого старпома наша команда начала было называть «фашистом», но потом, видя его дружелюбие и деловую помощь, - просто «Рыжим Ваней». К моменту окончания приёма судна готовился торжественный подъём флага. Какое это большое событие - приём нового судна для нашего морского флота. Флаги Союза Советских Социалистических Республик и вымпелы нашей организации были привезены нами с собой, и мы с нетерпением ожидали торжественного их подъёма.

Я пригласила на торжественный подъём флага немецкого капитана и экипаж, а также уполномоченного компании «Ганза» и других представителей. Все, как один, ответили, что они, вероятно, не смогут принять приглашение: капитан именно в этот день уезжал в Берлин, уполномоченный «Ганзы» должен выезжать по делам в другие порты - и так все. Мы отлично понимали, что им просто запрещено присутствовать на подъёме Советского флага на нашем судне. Наши догадки подтвердились и тем, что в назначенный день на судне уже не был поднят немецкий флаг. Мне пришлось ограничиться тем, что я ещё до подъёма нашего флага пригласила немецкий комсостав на рюмку вина к себе. Опять были тосты и пожелания. А потом немцы быстро один за одним покинули судно.

Прибыли капитаны и экипажи наших принимаемых судов, а также наши представители. И вот на нашем судне звучит команда: - Флаг Союза Советских Социалистических Республик и вымпел поднять! И медленно, в развёрнутом виде, подниматся наш алый флаг и с ним вымпел Акционерного Камчатского общества. Флаг и вымпел подняты. Мы все с воодушевлением поём «Интернационал». Звуки неповторимой мелодии льются над судном и причалами, которые недавно ещё были полны народа, а сейчас пусты, как будто бы на много миль нет ни одного человека, кроме нас, советских людей, на палубе советского судна, отныне ставшего кусочком родной территории. Как много значит - быть вдали от Родины и чувствовать себя на своей земле! А судно - это тоже родная земля!…»

Пароход «Чавыча»

15 июня 1935 г. пароход прибыл в Одессу. Через месяц, 16 июля 1935 года, он с 2 800 т грузов, среди которых находилось оборудование для строившейся в Петропавловске судоремонтной верфи, убыл на Камчатку. Путь сюда из Черного моря занял пятьдесят восемь суток. Утром 12 сентября 1935 года «Чавычу» торжественно встречали в порту Петропавловска. После небольшого ремонта пароход проследовал на комбинаты побережья: начались его многолетние повседневные рейсы со снабженческими грузами и пассажирами.

В середине декабря 1935 года «Чавыча» находилась в Митоге. Сильнейший шторм, пронесшийся над комбинатом, разрушил многие здания и сооружения. К счастью, обошлось без жертв. 14 декабря судно передало на берег продовольствие и теплую одежду для пострадавших.

В феврале Зимой 1936 г. «Чавыча» в течение одиннадцати суток была затерта льдами в районе Олюторского рыбокомбината. За время вынужденного дрейфа подошло к концу продовольствие. Моряки сели на скудный паек: команде выдавали по 600 граммов хлеба в день, комсоставу - по 400. Оказалась на исходе и пресная вода. Экипаж и пассажиры собирали снег с льдин, насыпали его в форпик, а затем плавили паром. Так добыли около 100 т воды для питья и котлов. Это позволило пароходу снять в Олюторке почти все рыбную продукцию.

В течение всех суток ледового плена Анна не сходила с капитанского мостика, собственноручно управляя судном, ища удобного момента для вывода «Чавычи» изо льдов. Команда парохода работала слаженно и без суеты. Старший помощник капитана и матросы для освобождения судна пытались распилить льдину пилой, но сделать этого им не удалось. Для разворота «Чавычи» на лед заводили легкий якорь. В результате титанических усилий пароход покинул тяжелые льды без повреждений корпуса. Для того чтобы избежать поломки гребного винта, капитан приняла решение притопить его корму, для чего команда и пассажиры в течение нескольких дней перегружали содержимое носовых трюмов в кормовой. Тем не менее, хотя осадка судна кормой увеличилась, три лопасти винта оказались погнуты.

А. И. Щетинина командовала «Чавычей» до 1938 г.

Свой первый орден Трудового Красного Знамени она получила именно за эти тяжелые, по-настоящему «мужские» рейсы через Охотское море. 10 января 1937 г. руководство АКО распорядилось командировать ее «в Москву за получением ордена». Соответствующее распоряжение в этот день пришло на Камчатку из Главрыбы.

Анна в капитанской каюте с любимыми питомцами - котом и собакой

23–24 января 1937 г. в Петропавловске прошла конференция предприятий АКО. Ее стенограмма содержит немало эпизодов, характеризующих состояние флота общества в этот период. Основные проблемы, препятствующие его нормальной работе, озвучила капитан «Чавычи» А. И. Щетинина, к этому времени достигшая всесоюзной известности. Выдающиеся личные качества, а также большой авторитет среди моряков придавали словам Анны Ивановны значительный вес, заставляя прислушиваться к ним партийных и хозяйственных руководителей высоких рангов.

Главной проблемой в работе флота являлись его большие простои. По мнению А. И. Щетининой, каждое судно следовало закрепить за определенным рыбокомбинатом: «тогда будут взаимно стараться и судно, и берег наладить работу». Требовалось четко планировать работу судов в ненавигационное время. Зачастую они одновременно становились в ремонт, затем так же одновременно выходили из него и скапливались в необорудованном Петропавловском порту, не приспособленном для их массовой обработки. Следовало своевременно передавать судам извещения об изменении условий плавания, дабы избежать ситуаций вроде: «Нам не сказали, что в Петропавловске выставлены огни, и мы не знаем, где они выставлены». Зимой же следовало организовать передачу метеосводок и ледовой обстановки.

В 1938 году А. И. Щетинина была назначена начальником рыбного порта во Владивостоке. В том же году она поступает в Ленинградский институт водного транспорта на судоводительский факультет. Имея право свободного посещения лекций, она через два с половиной года заканчивает 4 курса.

В начале Великой Отечественной войны Анна Ивановна получает направление в Балтийское пароходство. В августе 1941 года она под жестоким обстрелом фашистов водила груженный продовольствием и оружием пароход «Сауле» по Финскому заливу, осуществляя снабжение нашей армии. Осенью 1941 года вместе с группой моряков была командирована во Владивосток в распоряжение Дальневосточного пароходства.

Было ей тогда 27 лет, но по словам инженера Ломницкого, нашего представителя в Гамбурге, выглядела она по крайней мере на 5 лет моложе.

Родилась Анна Ивановна Щетинина во Владивостоке в 1908г. на станции Океанская. Море плескалось недалеко от её дома и манило её с детсва, но для того чтобы исполнить свою мечту и добиться чего-нибудь в суровом мужском мире моряков, ей надо было стать не просто лучшей, на порядок лучшей. И она стала лучшей.

После окончания судоводительского отделения морского техникума, её посылают на Камчатку, где она начинает свою трудовую деятельность простым матросом, в 24 года она штурман, в 27 - капитан, всего за 6 лет работы.

Командовала "Чавычей" она до 1938г. В суровых штормовых водах Охотского моря. Успела прославиться ещё раз, когда в 1936г пароход попал в ледовый плен тяжёлых льдов.

Только благодаря находчивости капитана, не сходившего за всё время ледового плена с капитанского мостика, и слаженной работы команды, они смогли выбраться из него без повреждений судна. Это было сделано ценой титанических усилий, при этом у них почти закончилось продовольствие и вода.А в 1938г ей поручают практически с нуля создать Владивостокский рыбный порт. Это в 30-то лет. С этой задачей она тоже справилась блестяще, всего за полгода. Одновременно она поступает в институт водного транспорта в Ленинграде, успешно закончивает 4 курса за 2,5 года, а потом началась война.

Её командировали на Балтийский флот, где она под ожесточенным обстрелом и непрерывными бомбежками вывозила неселение Таллина, перевозила продовольствие и оружие для армии, курсируя по Финскому заливу.

Затем опять Дальневосточное пароходство и новое задание - походы через Тихий океан к берегам Канады и США. За время войны суда под её командованием 17 раз переплывали океан, довелось ей участвовать и в спасении парохода "Валерий Чкалов".Много славных дел на счету Анны Ивановны Щетининой, она командовала большими окенскими лайнерами и преподавала сначала в Ленинграде в высшем инженерно - морском училище, затем была деканом факультета судоводителей в ДВВИМУ - Дальневосточное высшее инженерное морское училище им. адм.Невельского во Владивостоке.

Сейчас это Морской государственный университет им. адм. Невельского.

Была организатором "клуба капитанов" во Владивостоке и председателем жюри на фестивалях туристической песни, переросших, при ее активном участии, в знаменитый на Дальнем Востоке фестиваль авторской песни "Приморские струны", она писала книги о море и учебники для курсантов.

Её заслуги были высоко оценены капитанами за рубежом, ради неё известный австралийский клуб капитанов "Ротари клуб" изменил вековую традицию и не только пригласили женщину в свой клуб, но и предоставили ей слово на форуме капитанов.

А во время празднования 90-летия Анны Ивановны, ей вручили поздравление от имени капитанов Европы и Америки.

Анна Шетинина - герой Социалистического труда, Почётный житель Владивостока, Почётный работник Морского флота, член союза писателей России, Почётный член географического общества СССР, член комитета Советских женщин, Почётный член ассоциации Дальневосточных капитанов в Лондоне и т.д.,неуёмная энергия этой женщины, её героизм были высоко оценены на Родине - 2 орденами Ленина, орденами Отечественной войны 2 степени, Красного Знамени, Трудового Красного знамени и множеством медалей.Ушла из жизни Анна Ивановна в 91 год и была похоронена на морском кладбище Владивостока. Город не забыл эту удивительную женщину.

В Морском университете, где она преподавала, создан музей её памяти, её именем назван мыс на полуострове Шкота, недалеко от дома, где она жила, разбили сквер её имени и т.д.

Потом пришли другие женщины-капитаны, но она была первой.

О себе она говорила:

"Я прошла весь тяжёлый путь моряка от начала до конца. И если я сейчас капитан большого океанского корабля, то каждый из моих подчиненных знает, что я явилась не из пены морской!"

Щетинина Анна Ивановна – капитан-наставник Дальневосточного морского пароходства Министерства морского флота СССР, первая в мире женщина-капитан дальнего плавания.

Родилась 26 февраля 1908 года на станции Океанской под городом Владивостоком, ныне центр Приморского края, в рабочей семье. Русская. В 1925 году окончила 8 классов единой трудовой школе на станции Седанка. В том же году поступила на судоводительское отделение Владивостокского морского техникума. Во время учебы в техникуме работала санитаркой и уборщицей в зубоврачебном кабинете, плавала учеником и матросом.

После окончания техникума была направлена в Акционерное Камчатское пароходство, где прошла путь от матроса до капитана всего за 6 лет, в 24 года получила штурманский диплом. В 1935 году, в 27 лет, стала капитаном парохода «Чавыча». Первый рейс в качестве капитана привлек внимание мировой прессы. В июне Щетинина приняла купленный в Германии грузовой пароход «Хохенфельз», получивший новое название «Чавыча». Через месяц, 16 июля 1935 года, пароход с 2800 т грузов, среди которых находилось оборудование для строившейся в Петропавловске судоремонтной верфи, убыл из Одессы на Камчатку. Путь из Черного моря на Камчатку через полярные моря занял пятьдесят восемь суток.

В 1936 году была награждена орденом Трудового Красного Знамени, и не за то, что она была первая женщина-капитан, а за тяжелые, по-настоящему «мужские» рейсы через Охотское море, из которых благодаря своему профессионализму и настойчивости, всегда выходила победительницей. Так, в феврале 1936 года пароход в течение одиннадцати суток был затерт льдами. За время вынужденного дрейфа подошло к концу продовольствие. Пресная вода для котлов и питья также оказалась на исходе. Весь экипаж и пассажиры были мобилизованы на заготовку снега. В течение всех суток ледового плена капитан Щетинина не сходила с капитанского мостика, собственноручно управляя судном, выбирая удобный момент, чтобы вывести его изо льдов. Командовала «Чавычей» до 1938 года.

В марте 1938 году А.И. Щетинина была назначена начальником рыбного порта во Владивостоке. В том же году поступила в Ленинградский институт водного транспорта на судоводительский факультет. Имея право свободного посещения лекций, через два с половиной года окончила 4 курса. Закончить учебу помешала война.

В первые дни войны получила направление в Балтийское пароходство. Лето 1941 года ходила на пароходе «Саул», выполняя задания военного командования в Финском заливе. В августе 1941 года под жестоким обстрелом фашистов провела груженный продовольствием и оружием пароход из Таллинна в Ленинград.

Осенью 1941 года вместе с группой моряков была командирована во Владивосток в распоряжение Дальневосточного пароходства, где работала на судах «Карл Либкнехт», «Родина», а в 1943 году приняла в США пароход «Жан Жорес» (тип «Либерти»). За военные годы совершила 17 рейсов с военными грузами через Тихий океан. В августе 1945 года участвовала в переброске 264-й стрелковой дивизии на южный Сахалин.

После окончания войны с Японией подала просьбу отпустить в Ленинград для окончания учебы в институте. До 1949 года работа в Балтийском пароходстве капитаном судов «Днестр», «Псков», «Аскольд», «Белоостров», «Баскунчак». В 1947 году пароход «Дмитрий Менделеев», которым командовала Щетинина, доставил в Ленинград статуи, похищенные фашистами из Петродворца во время оккупации.

С 1949 года на преподавательской работе. Сначала в Ленинградском высшем инженерном морском училище - ассистентом и одновременно заочно заканчивала 5 курс судоводительского факультета. С 1951 года - старший преподаватель, а затем и декан судоводительского факультета училища. В 1956 году Анне Щетининой присвоено звание доцента.

В 1960 году по собственной просьбе была переведена Владивостокское высшее инженерное морское училище (ныне Морской государственный университет имени адмирала Г.И. Невельского). Была назначена на должность доцента кафедры «Морское дело». Читала лекции по курсам «Метеорология и океанография», «Морское дело», «Навигация и лоция», руководила дипломными работами, написала несколько учебных пособий и книг. Работая на кафедре несколько раз выходила в море капитаном на судах «Орша», «Орехов» и «Охотск». Проработал в институте 17 лет, стала деканом.

В 1968 году на экраны страны вышел фильм «Анна Ивановна», снятый на студии «Дальтелефильм». К 60-летию, готовились документы на присвоения звания Героя Социалистического Труда. Но тогда не пропустили в ЦК в Москве. В конце 1970-х годов А.И. Щетинина получила приглашение начальника Дальневосточного морского пароходства на должность капитана-наставника.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 февраля 1978 года за большие заслуги в развитии морского транспорта, подготовку высококвалифицированных кадров и в связи с 70-летием Щетининой Анне Ивановне присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и Золотой медали «Серп и молот».

Интересы Анны Ивановны не ограничивались только морем и кораблями, в 1963 году он стала председателем Приморского филиала Географического общества СССР. Написала две книги, выдержавшие несколько изданий: «На морях и за морями...» и «По разным морским дорогам», стала членом Союза писателей России.

Почетный работник Морского флота, Почетный гражданин Владивостока, Почетный член Географического общества СССР, активный член Комитета советских женщин, Почетный член Дальневосточной ассоциации морских капитанов в Лондоне.

Жила в городе Владивосток. Скончалась 25 сентября 1999 года. Похоронена на Морском кладбище города Владивостока.

Награжден двумя орденами Ленина, орденами Отечественной войны 2-й степени, Красной Звезды, Трудового Красного Знамени, медалями.

В октябре 2006 года имя Щетининой присвоено мысу полуострова Шкота побережья Амурского залива Японского моря (43 с.ш. 131 в.д.) В октябре 2007 года во Владивостоке на здании школы № 16, которую в 1925 году окончила Анна Щетинина, установлена мемориальная доска. В той же школе действует музей, посвященный Анне Щетининой.