Васко да гама кратко о его открытиях. Путешествия васко да гамы. Интересные факты из жизни Васко да Гама
Сергей Михайлович Соловьёв (5 (17) мая 1820 годаь— 4 (16) октября 1879 года) — русский историк; профессор Московского университета (с 1848), ректор Московского университета (1871—1877), ординарный академик Императорской Санкт-Петербургской академии наук по отделению русского языка и словесности (1872), тайный советник.
Вся его жизнь протекала в Москве. Здесь он учился (в Коммерческом училище, 1-й гимназии и Университете), служил и работал. Семья (отец — священник Михаил Васильевич Соловьёв (1791—1861)) воспитала в Соловьёве глубокое религиозное чувство, сказавшееся позже в том значении, какое он придавал в исторической жизни народов религии вообще и, в применении к России, православию в частности.
Уже в детстве Соловьёв любил историческое чтение: до 13 лет он перечитал «Историю» Карамзина не менее 12 раз; увлекался также описаниями путешествий, сохранив интерес к ним до конца жизни. Университетские годы (1838—1842) на 1-м (историко-филологическом) отделении философского факультета прошли под сильным влиянием не М. П. Погодина, читавшего излюбленный Соловьёвым предмет — русскую историю, — а Т. Н. Грановского. Преподаванием первого синтетический ум Соловьёва не был удовлетворён: оно не вскрывало внутренней связи явлений. Красоту описаний Карамзина, на что Погодин особенно обращал внимание слушателей, Соловьёв уже перерос; фактическая сторона курса давала мало нового, и Соловьёв на лекциях нередко подсказывал Погодину, дополняя его указания своими. Курс Грановского внушил Соловьёву сознание необходимости изучать русскую историю в тесной связи с судьбой других народностей и в широкой рамке духовной жизни вообще: интерес к вопросам религии, права, политики, этнографии и литературы руководил Соловьёвым в течение всей его научной деятельности. В университете Соловьёв одно время сильно увлекался Гегелем и «на несколько месяцев стал протестантом»; «но, — говорит он, — отвлечённость была не по мне, я родился историком».
Книга Эверса «Древнейшее право Руссов», излагавшая взгляд на родовое устройство древних русских племён, составила, по словам самого Соловьёва, «эпоху в его умственной жизни, ибо Карамзин наделял одними фактами, ударял только на чувство», а «Эверс ударил на мысль, заставил думать над русской историей». Два года заграничной жизни (1842—1844), в качестве домашнего учителя в семье графа Строганова, дали Соловьёву возможность слушать профессоров в Берлине, Гейдельберге и Париже, свести в Праге знакомство с Ганкой, Палацким и Шафариком и вообще всмотреться в строй европейской жизни.
В 1845 году Соловьёв блестяще защитил магистерскую диссертацию «Об отношениях Новгорода к великим князьям» и занял в Московском университете кафедру русской истории, остававшуюся вакантной после ухода Погодина. Работа о Новгороде сразу выдвинула Соловьёва, как крупную научную силу с оригинальным умом и самостоятельными воззрениями на ход русской исторической жизни. Вторая работа Соловьёва, «История отношений между русскими князьями Рюрикова дома» (Москва, 1847) доставила Соловьёву степень доктора русской истории, окончательно установив за ним репутацию первоклассного учёного.
Его сын, Владимир Сергеевич Соловьёв, станет выдающимся русским философом, историком, поэтом, публицистом, литературным критиком, сыгравшим значительную роль в развитии русской философии и поэзии конца XIX — начала XX веков. Другой сын, Всеволод Сергеевич Соловьёв — романист, автор исторических романов и хроник.
Кафедру русской истории в Московском университете Соловьёв занимал (за исключением небольшого перерыва) более 30 лет (1845—1879); был избираем в деканы и ректоры.
В лице Соловьёва Московский университет имел всегда горячего поборника научных интересов, свободы преподавания и автономии университетского строя. Выросший в эпоху напряжённой борьбы славянофилов и западников, Соловьёв навсегда сохранил чуткость и отзывчивость к явлениям современной ему политической и общественной жизни. Даже в чисто научных трудах, при всей объективности и соблюдении строго критических приёмов, Соловьёв обыкновенно всегда стоял на почве живой действительности; его научность никогда не носила отвлечённого кабинетного характера. Держась известных принципов, Соловьёв чувствовал потребность не только следовать им самому, но и пропагандировать их; отсюда выдающиеся по благородному пафосу страницы в его книгах, наставительный оттенок в университетских его лекциях.
В пору студенчества и за границей, — говорил он о себе, — «я был жаркий славянофил, и только пристальное занятие русской историей спасло меня от славянофильства и ввело мой патриотизм в должные пределы».
Позже, примкнув к западникам, Соловьёв не порвал, однако, со славянофилами, с которыми его сближали одинаковые воззрения на религию и вера в историческое призвание русского народа. Идеалом Соловьёва была твёрдая самодержавная власть в тесном союзе с лучшими силами народа.
Огромная начитанность, глубина и разносторонность знания, широта мысли, спокойный ум и цельность миросозерцания составляли отличительные черты Соловьёва как учёного; они же обуславливали и характер его университетского преподавания.
Лекции Соловьёва не поражали красноречием, но в них чувствовалась необыкновенная сила; они брали не блеском изложения, а сжатостью, твёрдостью убеждения, последовательностью и ясностью мысли (К. Н. Бестужев-Рюмин). Тщательно продуманные, они всегда вызывали на размышление.Соловьёв давал слушателю удивительно цельный, стройной нитью проведённый сквозь цепь обобщённых фактов взгляд на ход русской истории, а известно, какое наслаждение для молодого ума, начинающего научное изучение, чувствовать себя в обладании дельным взглядом на научный предмет. Обобщая факты, Соловьёв стройной мозаикой вводил в их изложение общие исторические идеи, их объяснявшие. Он не давал слушателю ни одного крупного факта, не озарив его светом этих идей. Слушатель чувствовал ежеминутно, что поток изображаемой перед ним жизни катится по руслу исторической логики; ни одно явление не смущало его мысли своей неожиданностью или случайностью. В его глазах историческая жизнь не только двигалась, но и размышляла, сама оправдывала своё движение. Благодаря этому, курс Соловьёва, излагая факты местной истории, оказывал сильное методическое влияние, будил и складывал историческое мышление. Настойчиво говорил и повторял Соловьёв, где нужно, о связи явлений, о последовательности исторического развития, об общих его законах, о том, что называл он необычным словом — историчностью. (В. О. Ключевский)
Как характер и нравственная личность, Соловьёв обрисовался вполне определённо уже с самых первых шагов своей научной и служебной деятельности. Аккуратный до педантизма, он не потерял даром, кажется, ни одной минуты; каждый час его дня был предусмотрен. Соловьёв и умер за работой. Избранный в ректоры, он принял должность, «потому что тяжело было её выполнение». Убедившись, что русское общество не имеет истории, удовлетворяющей научным требованиям времени, и почувствовав в себе силы дать таковую, он принялся за неё, видя в ней свой общественный долг. В этом сознании он черпал силы для совершения своего «патриотического подвига».
30 лет неустанно работал Соловьёв над «Историей России», славой его жизни и гордостью русской исторической науки. Первый том её появился в 1851 году, и с тех пор аккуратно из года в год выходило по тому. Последний, 29-й, вышел в 1879 году, уже по смерти автора. В этом монументальном труде Соловьёв проявил энергию и силу духа, тем более изумительные, что в часы «отдыха» он продолжал готовить много других книг и статей разнообразного содержания.
Энциклопедичный YouTube
-
1 / 5
Родился в семье протоиерея, законоучителя Московского коммерческого училища Михаила Васильевича Соловьёва (1791-1861); мать, Е. И. Шатрова, была дочерью мелкого чиновника выслужившего дворянство и племянницей епископа Авраама (Шумилина) . До 13 лет Закону Божьему и древним языкам учился у отца, будучи с 8 лет записан в Московское духовное училище с оговоркой, что по светским предметам ученик будет получать знания в коммерческом училище, а экзамены сдавать в духовном. Религиозное воспитание проявилось в том, какое значение в исторической жизни народов он придавал религии вообще и, в применении к России, православию в частности.
Был награждён многими орденами высших степеней, в том числе орденом Белого Орла .
Семья
Жена: Поликсена Владимировна, урождённая Романова. У них родились 12 детей, четверо из которых умерли в раннем детстве
Младшая 12-Аня дочь Поликсена Сергеевна - поэтесса, детская писательница, редактор-издатель детского журнала Тропинка. С журналом сотрудничали Бальмонт, Блок, Куприн, Соллогуб и другие. Поэтический псевдоним Allegro. Впервые употреблён в 1895 году при опубликовании стихов в журнале Русское богатство.
Училась живописи в классе Прянишникова и Поленова. Автор рисунков и издатель серии почтовых открыток Дети зимой до 1904 года.
В 1908 году издательство Тропинка получило Золотую медаль на Петербургской выставке Искусство в жизни ребёнка., а сама поэтесса -Золотую Пушкинскую медаль.
Скончалась 16 августа 1924 года Похоронена на Новодевичьем кладбище, рядом с отцом и братьями Владимиром и Всеволодом. Оставила автобиографические заметки.
С точки зрения фактической полноты изложения событий русской истории, преимущественно внешних, «История России с древнейших времен» есть наиболее полное хранилище таких фактов. Ни один из русских историков, ни до Соловьёва, ни после него, в своих попытках изложить весь ход русской истории, не обнимал огромного хронологического пространства: на протяжении двадцати трех столетий - с V века до нашей эры.
По изложению «История России» Соловьёва утомительна не только для обыкновенного читателя, но и для специалиста. Часто её изложение переходит в простой пересказ летописи (в допетровских периодах) и в выписку из архивных документов (за ХVІІІ век). Общие же рассуждения автора, которые он иногда предпосылает историческому повествованию, или же сопровождает ими изложение целого периода или эпохи русской исторической жизни, бросая взгляд на пройденный им исторический путь, - такие рассуждения остаются незамеченными обыкновенным читателем, поскольку тонут в обилии подробного фактического изложения. Среди этих рассуждений: о влиянии природных условий северо-восточной Европы на характер истории России; объяснение влияния христианства на славяноруссов; различие в общественных основах и в ходе истории юга России и северо-восточной Руси; о значении монгольского завоевания и возвышения Москвы; о значении эпохи с Иоанна III до Смутного времени и Смутной эпохи; «канун» реформ Петра Bеликого и сами эти реформы и о их дальнейшей исторической судьбе при его преемниках.
Преобладающая роль государственного начала в русской истории подчёркивалась и раньше Соловьёва, но им впервые было указано истинное взаимодействие этого начала и элементов общественных. Соловьёв преемственность правительственных форм показывал в самой тесной связи с обществом и с теми переменами, какие вносила в его жизнь эта преемственность; и в то же время он не мог противопоставлять, подобно славянофилам, «государство» «земле», ограничиваясь проявлениями одного только «духа» народа. Одинаково необходим был в его глазах генезис и государственного, и общественного быта. В логической связи с такой постановкой задачи находилось другое основное воззрение Соловьёва, заимствованное у Эверса и развитое им в стройное учение о родовом быте. Постепенный переход этого быта в быт государственный, последовательное превращение племён в княжества, а княжеств - в единое государственное целое - вот, по мнению Соловьёва, основной смысл русской истории. Это требовало от историка «не делить, не дробить русскую историю на отдельные части, периоды, но соединять их, следить преимущественно за связью явлений, за непосредственным преемством форм; не разделять начал, но рассматривать их во взаимодействии, стараться объяснять каждое явление из внутренних причин, прежде чем выделить его из общей связи событий и подчинить внешнему влиянию ». Прежние деления на эпохи, основанные на внешних признаках, лишённые внутренней связи, потеряли свой смысл; их заменили стадии развития. В истории России Соловьёв установил четыре крупных раздела:
- Господство родового строя - от Рюрика до Андрея Боголюбского
- От Андрея Боголюбского до начала XVII века
- Вступление России в систему европейских государств - от первых Романовых до середины XVIII века
- Новый период России
Оценивая роль личности в истории, Соловьёв считал неуместными, при изображении деятельности какого-либо исторического лица, «как чрезмерные похвалы, так и неумеренные порицания». Неисторичным он считал, когда «деятельность одного исторического лица отрывалась от исторической деятельности целого народа; в жизнь народа вводилась сверхъестественная сила, действовавшая по своему произволу…».
«История России с древнейших времён» была доведена до 1774 года. Будучи эпохой в развитии русской историографии, труд Соловьёва определил известное направление, создал многочисленную школу. По определению профессора В. И. Герье , «История» Соловьёва есть национальная история: впервые исторический материал, необходимый для такого труда, был собран и исследован с надлежащей полнотой, с соблюдением строго научных приёмов, применительно к требованиям современного исторического знания: источник всегда на первом плане, трезвая правда и объективная истина одни руководят пером автора. Монументальный труд Соловьёва впервые схватил существенные черты и форму исторического развития нации. В натуре Соловьёва «глубоко коренились три великие инстинкта русского народа, без которых этот народ не имел бы истории, - его политический, религиозный и культурный инстинкты, выразившиеся в преданности государству, в привязанности к церкви и в потребности просвещения»; это и помогло Соловьёву за внешней оболочкой явлений вскрыть духовные силы, их определившие.
Другие труды
До известной степени продолжением «Истории России» могут служить две других книги Соловьёва:
- «История падения Польши» (М., 1863. - 369 с.);
- «Император Александр Первый. Политика, Дипломатия» (СПб., 1877. - 560 с.).
Соловьёв написал ещё «Учебную книгу русской истории» (1-е изд. 1859; 10-е изд. 1900), применительно к гимназическому курсу, и «Общедоступные чтения о русской истории» (М., 1874; 2-е изд., М., 1882), примененные к уровню народной аудитории, но выходящие из тех же начал, как и главный труд Соловьёва.
«Публичные чтения о Петре Великом» (М., 1872) - блестящая характеристика преобразовательной эпохи.
Из сочинений Соловьёва по русской историографии:
- «Писатели русской истории XVIII в.» («Архив ист.-юрид. свед. Калачева», 1855, кн. II, пол. 1);
- «Г. Ф. Миллер» («Современник », 1854, т. 94);
- «М. Т. Каченовский» («Биогр. словарь профессоров Моск. унив.», ч. II);
- «Н. М. Карамзин и его литературная деятельность: История государства российского» («Отечественные записки » 1853-1856, тт. 90, 92, 94, 99, 100, 105);
- «А. Л. Шлецер» («Русский вестник» , 1856, № 8).
По всеобщей истории:
- «Наблюдения над исторической жизнью народов» («Вестник Европы», 1868-1876) - попытка уловить смысл исторической жизни и наметить общий ход её развития, начиная с древнейших народов Востока (доведено до начала X века)
- и «Курс новой истории» (М., 1869-1873; 2 изд., 1898).
Свой метод и задачи русской историографии Соловьёв изложил в статье: «Шлецер и антиисторическое направление» («Русский вестник», 1857. - апрель, Кн. 2). Весьма незначительная часть статей Соловьёва (между ними «Публичные чтения о Петре Великом» и «Наблюдения») вошла в издание «Сочинений С. М. Соловьева» (СПб., 1882).
Библиографический перечень сочинений Соловьёва составлен Н. А. Поповым (систематический; «Речь и отчет, чит. в торжеств. собр. Моск. унив. 12 января 1880 г.», переп. в «Сочинениях» Соловьёва) и Замысловским (хронологический, неполный, в некрологе Соловьёва, «Журнал Министерства народного просвещения », 1879, № 11).
Мнения и критика
Основные положения С. М. Соловьёва подверглись критике ещё при его жизни.
