Сообщение о бестужеве. Александр александрович бестужев-марлинский биография. Смотреть что такое "Марлинский" в других словарях

Дата рождения: 6 ноября 1852 года
Дата смерти: 15 ноября 1912 года
Место рождения: Висимо-Шайтанский заводской поселок, Пермская губерния

Дмитрий Мамин-Сибиряк - великий прозаик, драматург и писатель. Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк родился 6 ноября 1852 года в небольшом поселке Висимо-Шайтан (ныне Висим в Свердловской области). Его отец был представителем духовенства и очень хотел, чтобы сын также посвятил свою жизнь служению Господу. Его семья была просвещенной, поэтому мальчик получил прекрасное светское образование на дому и поступил в местную школу для продолжения образования.

По наставлению отца он поступил в 1866 году в духовное училище Екатеринбурга, а затем успешно перевелся в духовную семинарию Перми. Его характер и нестандартный ум уже там проявляют себя, он участвует в нескольких кружках, где начинает знакомство с идеями Герцена, Чернышевского, Добролюбова. Именно во время обучения в семинарии он начинает писать небольшие рассказы, проявляя, пусть и неотесанный, но талант.

Он успешно выпустился из семинарии 1871 году и поехал в Петербург. Его не привлекала профессия священника, а потому он решил продолжить свое обучение на научном поприще.

Он поступил в Медико-хирургическую академию, где учился сначала на ветеринарном, а потом и на медицинском отделении. Наука становится для него еще более интересной, в 1874 году он поступил в университет Петербурга на факультет естествознания, а через два года перевелся на факультет юриспруденции. В это время у него начинаются материальные трудности и развивается туберкулез.

Во время студенческого периода он уже публиковался, писал небольшие рассказы, но оплату получал небольшую. Этот период бедности и увлечения журналистикой он описал в автобиографическом романе "Черты из жизни Пепко".

В 1877 году он вернулся на Урал, а в 1878 похоронил своего отца и стал главой семьи. Ему нужно было обеспечить образование для братьев и сестер. Заработок можно было найти лишь в большом городе и потому в том же году его семья переезжает в Екатеринбург, где Дмитрий познакомился в прекрасной женщиной, Марией Алексеевой.

Она стала его женой, а также напарником в литературной деятельности. Мамин-Сибиряк много путешествовал по Урале и во время разъездов уделял внимание экономике, истории регионов, фольклору. Он набрал огромное количество материала для свой литературной деятельности.

Его путевые записки публикуются в сборнике "От Урала до Москвы", которые увидели свет в газете "Русские ведомости". Это был несомненный успех, который привлек внимание сразу нескольких изданий, включая известные журналы "Отечественные записки", "Вестник Европы", "Русская мысль и другие. В это же время он берет двойную фамилию. Дмитрий Сибиряк - это его литературный псевдоним, который стал частью фамилии.

Мотивы его творчества остаются неизменными, он продолжает писать о жизни русского народа на Урале. В 1883 году Дмитрий Мамин-Сибиряк закончил работу над большим романом "Приваловские миллионы", который он писал в течение десяти лет. Этот роман принес ему известность после публикации в журнале "Дело". Затем "Отечественные записки" публикуют его роман "Горное гнездо", которое сразу же было принято общественностью и критиками, которые определили его как очень талантливого писателя в жанре реализма.

В 1890 году Дмитрий расстался со своей первой женой и женился на М. Абрамовой, актрисой драматического театра Екатеринбурга. Вместе с этой женщиной он переехал в Петербург. Его семейное счастье было недолгим, жена умерла всего года спустя после очень тяжелых родов. Эта трагедия наложила отпечаток на жизнь писателя, который остался с больной дочерью Аленой на руках.

Его депрессия не помешала ему сконцентрироваться на воспитании дочери и начать писать детские рассказы. Именно в этот период он написал очень известный цикл "Аленушкины сказки", который был написан специально для дочери. В течение следующего десятилетия он жил в Петербурге, уделяя дочери как можно больше внимания. Он написал также много прекрасных рассказов, повестей и романов, среди которых выделяются "Уральские рассказы" и знаменитый роман "Хлеб". К сожалению, в это же время его здоровье ухудшается из-за развивающегося туберкулеза.

Он умер от чахотки 15 ноября 1912 года, а его дочь умерла через два года после этого. Мамин-Сибиряк оставил после себя огромное литературное наследие. Самым большим его достижением можно считать использование уникальных персонажей и образов, которые он создавал для детей.

Его сказки всегда пронизаны не только любовью и пониманием, но и высокой моралью. Он защищал свою родную природу и старался научить тому же читателей, а также отразил многие изменения в общественной жизни России в своих романах и рассказах.

Важные вехи жизни Дмитрия Мамин-Сибиряка:

Родился 6 ноября 1852
- Поступление в духовное училище Екатеринбурга в 1866
- Поступление в духовную семинарию Перми в 1868
- Поступление в медико-хирургическую академию Петербурга в 1872
- Перевод на факультет юриспруденции в 1876
- Женился на Марии Алексеевой и начал путешествовать по Уралу после возвращения из Петербурга в 1877
- Публикация серии очерков "Старатели" и работа в журнале "Русская Мысль" в 1882
- Публикация романа "Приваловские миллионы" в 1883
- Публикация романа "Горное гнездо" в журнале "Отечественные записки" в 1884
- Женился на М. Абрамовой в 1890
- Переехал в Петербург, потерял жену и начал работу над сказками и детскими рассказами в 1891
- Публикация романа "золото", выход в свет "Охониных бровей" в 1892
- Публикация двухтомного сборника "Уральские рассказы", печать романа "Хлеб" в 1895

Занимательные факты из биографии Дмитрия Мамин-Сибиряка:

Русский прозаик и драматург Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк (1852-1912) в литературу вошёл серией очерков об Урале. Многие первые его произведения были подписаны псевдонимом «Д. Сибиряк». Хотя настоящая его фамилия – Мамин.

Первым крупным произведением писателя был роман «Приваловские миллионы» (1883), который имел большой успех в то время. В 1974 г. этот роман был экранизирован.
В 1884 г. в журнале «Отечественные записки» был опубликован его роман «Горное гнездо», который закрепил за Маминым-Сибиряком репутацию выдающегося писателя-реалиста.
Последние крупные произведения писателя – романы «Черты из жизни Пепко» (1894), «Падающие звезды» (1899) и рассказ «Мумма» (1907).

Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк

В своих произведениях писатель изображал жизнь Урала и Сибири в пореформенные годы, капитализацию России и связанную с этим ломку общественного сознания, норм права и морали.
«Алёнушкины сказки» были написаны автором уже в зрелые годы – в 1894-1896 гг. для его дочери Алёнушки (Елены).

Д. Мамин-Сибиряк с дочерью Алёнушкой

Произведения Мамина-Сибиряка для детей актуальны до сих пор, т.к. они имеют познавательный сюжет, правдивы, написаны хорошим слогом. Дети узнают о тяжелой жизни того времени, знакомятся с замечательными описаниями родной для писателя уральской природы. Автор очень серьёзно относился к детской литературе, т.к. считал, что через неё ребёнок осуществляет связь с миром природы и миром людей.
Была у сказок Мамина-Сибиряка и педагогическая цель: воспитание справедливых, честных детей. Он считал, что мудрые слова, брошенные на благодатную почву, обязательно дадут всходы.
Сказки Мамина-Сибиряка разнообразны и рассчитаны на детей любого возраста. Автор не приукрашивал жизнь, но всегда находил тёплые слова, передающие доброту и нравственную силу простых людей. Его любовь к животным никого не может оставить равнодушным, на это чувство живо откликаются детские сердца.

Д. Мамин-Сибиряк «Алёнушкины сказки»

Сказки из этого сборника доступны детям начиная с детского сада или младшего школьного возраста. Его сказки сами говорят с детьми устами животных и птиц, растений, рыб, насекомых и даже игрушек. Они помогают воспитывать в детях трудолюбие, скромность, умение дружить, чувство юмора. Одни только прозвища главных героев чего сто́ят: Комар Комарович – длинный нос, Ерш Ершович, Храбрый Заяц – длинные уши...
В сборник «Алёнушкины сказки» входят 11 сказок:

1. «Присказка»
2. «Сказка про храброго Зайца – длинные уши, косые глаза, короткий хвост»
3. «Сказочка про Козявочку»
4. «Сказка про Комара Комаровича – длинный нос и про мохнатого Мишу – короткий хвост»
5. «Ванькины именины»
6. «Сказка про Воробья Воробеича, Ерша Ершовича и весёлого трубочиста Яшу»
7. «Сказка о том, как жила-была последняя Муха»
8. «Сказочка про Воронушку – чёрную головушку и жёлтую птичку Канарейку»
9. «Умнее всех»
10. «Притча о Молочке, овсяной Кашке и сером котишке Мурке»
11. «Пора спать»

Д. Мамин-Сибиряк «Сказка про храброго Зайца – длинные уши, косые глаза, короткий хвост»

Это очень добрая сказка, как, впрочем, и все остальные.
Маленькие слабости есть у каждого, но важно, как к ним относятся окружающие.
Давайте прочитаем начало сказки.
«Родился зайчик в лесу и всё боялся. Треснет где-нибудь сучок, вспорхнёт птица, упадёт с дерева ком снега, – у зайчика душа в пятки.
Боялся зайчик день, боялся два, боялся неделю, боялся год; а потом вырос он большой, и вдруг надоело ему бояться.
- Никого я не боюсь! – крикнул он на весь лес. – Вот не боюсь нисколько, и всё тут!
Собрались старые зайцы, сбежались маленькие зайчата, приплелись старые зайчихи – все слушают, как хвастается Заяц – длинные уши, косые глаза, короткий хвост, - слушают и своим собственным ушам не верят. Не было ещё, чтобы заяц не боялся никого.
- Эй ты, косой глаз, ты и волка не боишься?
- И волка не боюсь, и лисицы, и медведя – никого не боюсь!»
Посмотрите, как реагируют на это заявление другие звери в лесу. Они не стали смеяться над зайцем или критиковать его, хотя всё понимали, что эти слова сказаны зайцем сгоряча, необдуманно. Но добрые звери поддержали его в этом порыве, всем стало весело. Читаем дальше: «Это уж выходило совсем забавно. Хихикнули молодые зайчата, прикрыв мордочки передними лапками, засмеялись добрые старушки зайчихи, улыбнулись даже старые зайцы, побывавшие в лапах у лисы и отведавшие волчьих зубов. Очень уж смешной заяц!.. Ах, какой смешной! И всем вдруг сделалось весело. Начали кувыркаться, прыгать, скакать, перегонять друг друга, точно все с ума сошли».
По законам сказочного сюжета здесь в эту минуту должен был появиться волк. Он и появился. И решил, что вот теперь-то он зайца съест.
Заяц, увидев волка, со страху подпрыгнул и упал прямо на волка, «кубарем прокатился по волчьей спине, перевернулся ещё раз в воздухе и потом задал такого стрекача, что, кажется, готов был выскочить из собственной кожи». А волк с перепугу тоже побежал, но в другую сторону: «когда Заяц упал на него, ему показалось, что кто-то в него выстрелил».
В результате звери нашли под кустом чуть живого от страха зайца, но увидели ситуацию совсем по-другому:
- Молодец, косой! – закричали все зайцы в один голос. – Ай да косой!.. Ловко ты напугал старого Волка. Спасибо, брат! А мы думали, что ты хвастаешь.
Храбрый Заяц сразу приободрился. Вылез из своей ямки, встряхнулся, прищурил глаза и проговорил:
- А вы бы как думали! Эх вы, трусы...
С этого дня храбрый Заяц начал сам верить, что действительно никого не боится.

Д. Мамин-Сибиряк «Сказка про Воробья Воробеича, Ерша Ершовича и весёлого трубочиста Яшу»

Воробей Воробеич и Ерш Ершович жили в большой дружбе. Каждый раз при встрече они приглашали друг друга в гости, но выяснялось, что ни один их них не может жить в обстоятельствах другого. Воробей Воробеич говорил:
- Спасибо, брат! С удовольствием пошёл бы я к тебе в гости, да воды боюсь. Лучше уж ты прилетай ко мне в гости на крышу...
А Ёрш Ершович отвечал на приглашение друга:
- Нет, я не умею летать, да и задыхаюсь на воздухе. Вот лучше на воде поплаваем вместе. Я тебе всё покажу...
И так они хорошо дружили, любили поговорить, несмотря на то, что были совсем разными. Но беды и радости у них были схожи. «Например, зима: как зяб бедный Воробей Воробеич! Ух, какие холодные дни бывали! Кажется, вся душа готова вымерзнуть. Нахохлится Воробей Воробеич, подберёт под себя ноги да и сидит. Одно только спасенье – забраться куда-нибудь в трубу». «Ершу Ершовичу тоже по зимам приходилось не сладко. Он забирался куда-нибудь поглубже в омут и там дремал по целым дням. И темно, и холодно, и не хочется шевелиться».
У Воробья Воробеича был приятель – трубочист Яша. «Весёлый такой трубочист – всё песни поёт. Чистит трубы, а сам напевает. Да ещё присядет на самый конёк отдохнуть, достанет хлебца и закусывает, а я крошки подбираю. Душа в душу живём. Я ведь тоже люблю повеселиться», – так рассказывал приятелю Воробей Воробеич.

Иллюстрация Ю. Васнецова

Но между друзьями произошла ссора. Однажды летом трубочист кончил свою работу и пошёл к речке смыть с себя сажу. Там он услышал сильный крик и гвалт, разгневанный Воробей Воробеич выкрикивал в адрес своего друга громкие обвинения, а сам был весь взъерошенный, злой... Оказывается, Воробей Воробеич добыл червяка и нёс его домой, а Ёрш Ершович этого червяка обманом завладел, крикнув: «Ястреб!». Воробей Воробеич червяка и выпустил. А Ёрш Ершович его съел. Вот и разгорелся сыр-бор по этому поводу. В конце оказалось, что Воробей Воробеич всё-таки нечестным путём приобрёл червяка да к тому же своровал у трубочиста краюшку хлеба. За вором бросились все птицы, большие и маленькие. Далее события сказки разворачивались так: «Произошла настоящая свалка. Все так и рвут, только крошки летят в реку; а потом и краюшка полетела тоже в реку. Тут уж схватились за неё рыбы. Началась настоящая драка между рыбами и птицами. В крошки растерзали всю краюшку и все крошки съели. Как есть ничего не осталось от краюшки. Когда краюшка была съедена, все опомнились и всем сделалось совестно. Гнались за вором Воробьем да по пути краденую краюшку и съели».
А Алёнушка, узнав об этой истории, сделала вывод:
Ах, какие они все глупые, и рыбки и птички! А я бы разделила всё – и червячка и краюшку, и никто бы не ссорился. Недавно я разделила четыре яблока... Папа приносит четыре яблока и говорит: «Раздели пополам – мне и Лизе». Я и разделила на три части: одно яблоко дала папе, другое – Лизе, а два взяла себе».
Теплом, детством веет от сказок Мамина-Сибиряка. Их хочется читать вслух и видеть счастливые и добрые лица детей.
Кроме цикла «Алёнушкины сказки» у писателя есть и другие сказки:

1. «Серая Шейка»
2. «Лесная сказка»
3. «Сказка про славного царя Гороха»
4. «Упрямый козел»

Д. Мамин-Сибиряк «Серая Шейка»

«Серая Шейка» – не только самая известная сказка писателя, но и вообще самое известное произведение в детской литературе. Она

притягивает своей трогательностью, вызывает желание защитить слабого и беспомощного, помочь в беде нуждающемуся. Мир природы в этой сказке изображён в единстве и гармонии с миром людей.
... Перелётные птицы собирались в дорогу. Только в семье Утки и Селезня не царила радостная предотлётная суета – приходилось смиряться с мыслью, что их Серая Шейка не полетит с ними на юг, ей придётся зимовать здесь одной. Ещё весной у неё было повреждено крыло: к выводку подкралась Лиса и схватила утенка. Старая Утка смело бросилась на врага и отбила утенка; но одно крылышко оказалось сломанным.
Утка очень горевала о том, что Серой Шейке придётся трудно одной-одинёшенькой, она даже хотела остаться с ней, но Селезень напомнил, что у них, кроме Серой Шейки, есть и другие дети, о которых надо заботиться.
И вот птицы улетели. Мать научила Серую Шейку:
- Ты держись вон около того берега, где в реку сбегает ключик. Там вода не замерзнет целую зиму...
Вскоре Серая Шейка познакомилась с Зайцем, который тоже считал Лису своим врагом и был таким же беззащитным, как и Серая Шейка, и спасал свою жизнь постоянным бегством.
А между тем полынья, в которой плавала уточка, всё уменьшалась от наступающего льда. «Серая Шейка была в отчаянии, потому что не замерзла только самая середина реки, где образовалась широкая полынья. Свободного места, где можно было плавать, оставалось не больше пятнадцати сажен. Огорчение Серой Шейки дошло до последней степени, когда на берегу показалась Лиса, – это была та самая Лиса, которая переломила ей крыло».

Лиса начала охотиться за уточкой и подманивать её к себе.
Спас Серую Шейку старичок-охотник. Он вышел на охоту за зайцем или лисой своей старухе на шубу. «Старичок добыл Серую Шейку из полыньи и положил за пазуху. А старухе я ничего не скажу, – соображал он, направляясь домой. – Пусть ее шуба с воротником вместе еще погуляет в лесу. Главное: внучки вот как обрадуются».
А как радуются маленькие читатели, узнав о спасении Серой Шейки!

Бей, барабан, та-та! тра-та-та! Играйте, трубы: тру-ту! ту-ру-ру!.. Давайте сюда всю музыку - сегодня Ванька именинник!.. Дорогие гости, милости просим... Эй, все собирайтесь сюда! Тра-та-та! Тру-ру-ру!

Ванька похаживает в красной рубахе и приговаривает:

Братцы, милости просим... Угощенья - сколько угодно. Суп из самых свежих щепок; котлеты из лучшего, самого чистого песку; пирожки из разноцветных бумажек; а какой чай! Из самой хорошей кипячёной воды. Милости просим... Музыка, играй!..

I

У реки, в дремучем лесу, в один прекрасный зимний день остановилась толпа мужиков, приехавших на санях. Подрядчик обошел весь участок и сказал:

Вот здесь рубите, братцы... Ельник отличный. Лет по сту каждому дереву будет...

Он взял топор и постучал обухом по стволу ближайшей ели. Великолепное дерево точно застонало, а с мохнатых зеленых ветвей покатились комья пушистого снега. Где-то в вершине мелькнула белка, с любопытством глядевшая на необыкновенных гостей; а громкое эхо прокатилось по всему лесу, точно разом заговорили все эти зеленые великаны, занесенные снегом. Эхо замерло далеким шепотом, будто деревья спрашивали друг друга: кто это приехал? Зачем?..

Ну, а вот эта старушка никуда не годится... - прибавил подрядчик, постукивая обухом стоящую ель с громадным дуплом. - Она наполовину гнилая.

Баю-баю-баю...

Один глазок у Алёнушки спит, другой - смотрит; одно ушко у Алёнушки спит, другое - слушает.

Спи, Алёнушка, спи, красавица, а папа будет рассказывать сказки. Кажется, все тут: и сибирский кот Васька, и лохматый деревенский пёс Постойко, и серая Мышка-норушка, и Сверчок за печкой, и пёстрый Скворец в клетке, и забияка Петух.

Как хотите, а это было удивительно! А удивительнее всего было то, что это повторялось каждый день. Да, как поставят на плиту в кухне горшочек с молоком и глиняную кастрюльку с овсяной кашкой, так и начнётся.

Сначала стоят как будто и ничего, а потом и начинается разговор:

Я – Молочко…

А я – овсяная Кашка!

Сначала разговор идёт тихонько, шёпотом, а потом Кашка и Молочко начинают постепенно горячиться.

Первый осенний холод, от которого пожелтела трава, привел всех птиц в большую тревогу. Все начали готовиться в далекий путь, и все имели такой серьезный, озабоченный вид. Да, нелегко перелететь пространство в несколько тысяч верст… Сколько бедных птиц дорогой выбьются из сил, сколько погибнут от разных случайностей, – вообще было о чем серьезно подумать.

Серьезная большая птица, как лебеди, гуси и утки, собирались в дорогу с важным видом, сознавая всю трудность предстоящего подвига; а более всех шумели, суетились и хлопотали маленькие птички, как кулички-песочники, кулички-плавунчики, чернозобики, черныши, зуйки. Они давно уже собирались стайками и переносились с одного берега на другой по отмелям и болотам с такой быстротой, точно кто бросил горсть гороху. У маленьких птичек была такая большая работа…

Как было весело летом!.. Ах, как весело! Трудно даже рассказать всё по порядку... Сколько было мух, - тысячи. Летают, жужжат, веселятся... Когда родилась маленькая Мушка, расправила свои крылышки, ей сделалось тоже весело. Так весело, так весело, что не расскажешь. Всего интереснее было то, что с утра открывали все окна и двери на террасу - в какое хочешь, в то окно и лети.

Какое доброе существо человек, - удивлялась маленькая Мушка, летая из окна в окно. - Это для нас сделаны окна, и отворяют их тоже для нас. Очень хорошо, а главное - весело...

Воробей Воробеич и Ерш Ершович жили в большой дружбе. Каждый день летом Воробей Воробеич прилетал к речке и кричал:

Эй, брат, здравствуй!.. Как поживаешь?

Ничего, живем помаленьку, - отвечал Ерш Ершович. - Иди ко мне в гости. У меня, брат, хорошо в глубоких местах... Вода стоит тихо, всякой водяной травки сколько хочешь. Угощу тебя лягушачьей икрой, червячками, водяными козявками...

Спасибо, брат! С удовольствием пошел бы я к тебе в гости, да воды боюсь. Лучше уж ты прилетай ко мне в гости на крышу... Я тебя, брат, ягодами буду угощать, - у меня целый сад, а потом раздобудем и корочку хлебца, и овса, и сахару, и живого комарика. Ты ведь любишь сахар?

Это случилось в самый полдень, когда все комары спрятались от жары в болото. Комар Комарович - длинный нос прикорнул под широкий лист и заснул. Спит и слышит отчаянный крик:

Ох, батюшки!.. ой, карраул!..

Комар Комарович выскочил из-под листа и тоже закричал:

Что случилось?.. Что вы орете?

А комары летают, жужжат, пищат, - ничего разобрать нельзя.

Ой, батюшки!.. Пришел в наше болото медведь и завалился спать. Как лег в траву, так сейчас же задавил пятьсот комаров, как дохнул - проглотил целую сотню. Ой, беда, братцы! Мы едва унесли от него ноги, а то всех бы передавил...

Родился зайчик в лесу и всё боялся. Треснет где-нибудь сучок, вспорхнёт птица, упадёт с дерева ком снега, - у зайчика душа в пятки.

Боялся зайчик день, боялся два, боялся неделю, боялся год; а потом вырос он большой, и вдруг надоело ему бояться.

Никого я не боюсь! - крикнул он на весь лес. - Вот не боюсь нисколько, и всё тут!

Собрались старые зайцы, сбежались маленькие зайчата, приплелись старые зайчихи - все слушают, как хвастается Заяц - длинные уши, косые глаза, короткий хвост, - слушают и своим собственным ушам не верят. Не было ещё, чтобы заяц не боялся никого.

Сказка про славного царя Гороха и его прекрасных дочерей царевну Кутафью и царевну Горошинку.

Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Сказываются сказки старикам да старушкам на утешенье, молодым людям на поученье, а малым ребятам на послушанье. Из сказки слова не выкинешь, а что было, то и быльем поросло. Только бежал мимо косой заяц - послушал длинным ухом, летела мимо жар-птица - посмотрела огненным глазом... Шумит-гудит зеленый лес, расстилается шелковым ковром трава-мурава с лазоревыми цветками, поднимаются к небу каменные горы, льются с гор быстрые реки, бегут по синю морю кораблики, а по темному лесу на добром коне едет могуч русский богатырь, едет путем-дорогою, чтобы добыть разрыв-траву, которой открывается счастье богатырское.

Сидит Ворона на берёзе и хлопает носом по сучку: хлоп-хлоп. Вычистила нос, оглянулась кругом да как каркнет:

Карр... карр!..

Дремавший на заборе кот Васька чуть не свалился со страху и начал ворчать:

Эк тебя взяло, чёрная голова... Даст же бог такое горлышко!.. Чему обрадовалась-то?

Отстань... Некогда мне, разве не видишь? Ах, как некогда... Карр-карр-карр!.. И всё-то дела да дела.

I

Жил да поживал на свете веселый столяр. Так его и соседи называли "веселый столяр", потому что работал он всегда с песнями. Работает и поет.

Хорошо ему петь, когда у него все есть, - говорили соседи с завистью. - И своя избушка, и коровка, и лошадка, и огород, и куры, и... даже козел.

Действительно, у столяра все было: и своя избушка, и лошадка, и коровка, и куры, и старый упрямый козел. Жил он ни бедно, ни богато, а главное - все было свое. Сам столяр говорил:

Слава Богу, все у меня есть...

Аленушкины сказки Мамина-Сибиряка

Аленушкины сказки Мамина-Сибиряка – замечательная книга из фонда детской литературы. В этот список сказок включены сказки , которые Мамин-Сибиряк рассказывал своей маленькой дочурке Аленушке. В них краски солнечного дня, красота красивой русской природы. Вместе с Аленушкой вы проникаете в волшебную страну, где оживают детские игрушки и разговаривают различные растения, а обыкновенные комарики могут победить огромного медведя. И, конечно же, вы посмеётесь, когда будете читать сказку о глупой мухе, полностью уверенной, что люди достают варенье только для того, чтобы ее покормить. Детские сказки Мамина-Сибиряка довольно разнообразны и написаны для детей различного возраста. На нашем сайте вы можете читать Аленушкины сказки Мамина Сибиряка онлайн без ограничений.

В семье заводского священника Наркиса Матвеевича Мамина (1827-1878). Получил домашнее образование, затем учился в Висимской школе для детей рабочих, позднее в Екатеринбургском духовном училище (1866-1868) и в Пермской духовной семинарии (до 1872 года, полный курс не окончил). В 1872 году поступил в Петербургскую медико-хирургическую академию на ветеринарное отделение. С 1874 для заработка писал для газет отчёты о заседаниях научных обществ. В 1876 году, не окончив академии, перешёл на юридический факультет Санкт-Петербургского университета . Проучившись год, вынужденно оставил университет из-за материальных трудностей и резкого ухудшения здоровья (начался плеврит).

4 августа 1911 года Дмитрий Наркисович перенёс кровоизлияние в мозг , результатом которого стал паралич руки и ноги. Летом 1912 года вновь заболел плевритом. Умер 2 (15) ноября 1912 года в Санкт-Петербурге . Был похоронен на Волковском кладбище в Санкт-Петербурге .

Адреса

В Екатеринбурге

• 1878-1891 - Колобовская улица , 41.

В Санкт-Петербурге

• 1891-1893 - Сапёрный переулок , 8;
• 1908-1912 (2 ноября) - Верейская улица , д. 3.

Творчество

В литературу вошёл серией путевых очерков «От Урала до Москвы» (1881-1882), опубликованных в московской газете «Русские ведомости». Затем в журнале «Дело» вышли его очерки «В камнях», рассказы («На рубеже Азии», «В худых душах» и другие). Многие были подписаны псевдонимом «Д. Сибиряк».

Первым крупным произведением писателя был роман «Приваловские миллионы» (1883), который на протяжении года печатался в журнале «Дело» и имел большой успех. В 1884 году в журнале «Отечественные записки» появился роман «Горное гнездо», закрепивший за Маминым-Сибиряком репутацию выдающегося писателя-реалиста.

Продолжительные выезды в столицу (1881-1882, 1885-1886) упрочили литературные связи Мамина-Сибряка. Он познакомился с В. Г. Короленко , Н. Н. Златовратским , В. А. Гольцевым и другими писателями. В эти годы писал и печатал много небольших рассказов и очерков .

Последние крупные произведения писателя - романы «Черты из жизни Пепко» (1894), «Падающие звезды» (1899) и рассказ «Мумма» (1907).

В своих романах и рассказах писатель изображал жизнь Урала и Сибири в пореформенные годы, капитализацию России и связанную с этим процессом ломку общественного сознания, норм права и морали.

Произведения

Романы

• «В водовороте страстей» ()
• «Приваловские миллионы» ( , экранизирован)
• «Горное гнездо» ()
• «Дикое счастье» («Жилка», , дважды экранизирован (Во власти золота) и (Золото)
• «Бурный поток» («На улице», )
• «Именинник» ()
• «Три конца» ()
• «Золото» ()
• «Весенние грозы» ()
• «Без названия» ()
• «Черты из жизни Пепко» ()
• «Хлеб» ()
• «Ранние всходы» ()
• «Общий любимец публики» ()
• «Падающие звезды» ()

Рассказы, повести, очерки

• «От Урала до Москвы», серия очерков ( -),
• «Охонины брови», повесть ()
• «Уральские рассказы», сборник рассказов ()
• «Сибирские рассказы», сборник рассказов ().
• «Алёнушкины сказки» ( -)
• «Серая шейка» ( , экранизирована)
• «Зарницы» ()
• «По Уралу» ()
• «Бойцы. (Очерки весеннего сплава по реке Чусовой)»
• «Последние клейма»
• «Приёмыш»
• «Музгарка» или «Зимовье»
• «Белолобый»

Память

• В честь писателя названо несколько улиц, в том числе одна из них находится в Екатеринбурге .
• К 150-летию со дня рождения писателя, в 2002 году Союз писателей России и Ассоциация писателей Урала учредили Премию имени Д. Н. Мамина-Сибиряка , ежегодно вручаемую авторам, чьи работы так или иначе связанные с Уралом . Первое вручение премии прошло в ноябре 2002 года на родине писателя, в посёлке Висим (Свердловская область).
• В Екатеринбурге на улице Пушкина есть дом-музей Д. Н. Мамина-Сибиряка , открывшийся в 1946 году .
• В п. Висим Свердловской области (в окрестностях Нижнего Тагила), на исторической родине писателя, на улице Д. Н. Мамина-Сибиряка находится другой дом-музей Д. Н. Мамина-Сибиряка .
• В 1963 году имя писателя получил Нижнетагильский драматический театр
• Писатель изображён на лицевой стороне купюры номиналом 20 уральских франков 1991 года выпуска.
• Рассматривалась возможность назвать в честь писателя заповедник, но в итоге его все же назвали Висимским.
• В г. екатеринбургский гражданский Сенат предложил присвоить писателю звание «Почётный гражданин Екатеринбурга » .

Библиография

• Мамин-Сибиряк, Д. Н. ПСС: в 8 т. - М .: Т-во А. Ф. Маркс, 1915.
• Мамин-Сибиряк, Д. Н. Собр. соч.: в 8 т. - М .: ГИХЛ, 1954-1955.
• Мамин-Сибиряк, Д. Н. Собр. соч.: в 10-ти т. - М.: Правда, 1958.
• Мамин-Сибиряк, Д. Н. Собр. соч.: в 6 т. - М.: Худож. лит., 1980-1981.
• Мамин-Сибиряк, Д. Н. ПСС: в 20 т. - Екатеринбург: Банк культурной информации, 2002-… [Издание продолжается]

Издания

• Мамин-Сибиряк, Д. Н. Повесть и рассказы. - Уфа: Башкирск. кн. изд-во, 1978.
• Мамин-Сибиряк, Д. Н. Приваловские миллионы. - Свердловск: Средне-Уральское кн. изд-во, 1980. - 448 с.
• Мамин-Сибиряк, Д. Н. Горное гнездо. Встречи. - Свердловск: Средне-Уральское кн. изд-во, 1981. - 432 с.
• Мамин-Сибиряк, Д. Н. Дикое счастье. Золотая лихорадка. Очерки и рассказы. - Свердловск: Средне-Уральское кн. изд-во, 1981. - 448 с., портр.
• Мамин-Сибиряк, Д. Н. Золото. В дороге. - Свердловск: Средне-Уральское кн. изд-во, 1982. - 448 с.
• Мамин-Сибиряк, Д. Н. Три конца. - Свердловск: Средне-Уральское кн. изд-во, 1982. - 416 с.
• Мамин-Сибиряк, Д. Н. Уральские рассказы: в 2-х томах.- Свердловск: Средне-Уральское кн. изд-во, 1983. - Т.1, 432 с.
• Мамин-Сибиряк, Д. Н. Черты из жизни Пепко. - Свердловск: Средне-Уральское кн. изд-во, 1984. - 432 с.
• Мамин-Сибиряк, Д. Н. Хлеб. - Свердловск: Средне-Уральское кн. изд-во, 1984. - 432 с.

Напишите отзыв о статье "Мамин-Сибиряк, Дмитрий Наркисович"

Литература

• Дышаленкова Р. Знаток уральского края / № 11. - Магнитогорск: «Западно-Восточный Альянс », 2007. - С. 56-57.
• Русские писатели и поэты. Краткий биографический словарь. - М ., 2000.

См. также

Примечания

Ссылки

Отрывок, характеризующий Мамин-Сибиряк, Дмитрий Наркисович

Быстро в полутьме разобрали лошадей, подтянули подпруги и разобрались по командам. Денисов стоял у караулки, отдавая последние приказания. Пехота партии, шлепая сотней ног, прошла вперед по дороге и быстро скрылась между деревьев в предрассветном тумане. Эсаул что то приказывал казакам. Петя держал свою лошадь в поводу, с нетерпением ожидая приказания садиться. Обмытое холодной водой, лицо его, в особенности глаза горели огнем, озноб пробегал по спине, и во всем теле что то быстро и равномерно дрожало.
– Ну, готово у вас все? – сказал Денисов. – Давай лошадей.
Лошадей подали. Денисов рассердился на казака за то, что подпруги были слабы, и, разбранив его, сел. Петя взялся за стремя. Лошадь, по привычке, хотела куснуть его за ногу, но Петя, не чувствуя своей тяжести, быстро вскочил в седло и, оглядываясь на тронувшихся сзади в темноте гусар, подъехал к Денисову.
– Василий Федорович, вы мне поручите что нибудь? Пожалуйста… ради бога… – сказал он. Денисов, казалось, забыл про существование Пети. Он оглянулся на него.
– Об одном тебя пг"ошу, – сказал он строго, – слушаться меня и никуда не соваться.
Во все время переезда Денисов ни слова не говорил больше с Петей и ехал молча. Когда подъехали к опушке леса, в поле заметно уже стало светлеть. Денисов поговорил что то шепотом с эсаулом, и казаки стали проезжать мимо Пети и Денисова. Когда они все проехали, Денисов тронул свою лошадь и поехал под гору. Садясь на зады и скользя, лошади спускались с своими седоками в лощину. Петя ехал рядом с Денисовым. Дрожь во всем его теле все усиливалась. Становилось все светлее и светлее, только туман скрывал отдаленные предметы. Съехав вниз и оглянувшись назад, Денисов кивнул головой казаку, стоявшему подле него.
– Сигнал! – проговорил он.
Казак поднял руку, раздался выстрел. И в то же мгновение послышался топот впереди поскакавших лошадей, крики с разных сторон и еще выстрелы.
В то же мгновение, как раздались первые звуки топота и крика, Петя, ударив свою лошадь и выпустив поводья, не слушая Денисова, кричавшего на него, поскакал вперед. Пете показалось, что вдруг совершенно, как середь дня, ярко рассвело в ту минуту, как послышался выстрел. Он подскакал к мосту. Впереди по дороге скакали казаки. На мосту он столкнулся с отставшим казаком и поскакал дальше. Впереди какие то люди, – должно быть, это были французы, – бежали с правой стороны дороги на левую. Один упал в грязь под ногами Петиной лошади.
У одной избы столпились казаки, что то делая. Из середины толпы послышался страшный крик. Петя подскакал к этой толпе, и первое, что он увидал, было бледное, с трясущейся нижней челюстью лицо француза, державшегося за древко направленной на него пики.
– Ура!.. Ребята… наши… – прокричал Петя и, дав поводья разгорячившейся лошади, поскакал вперед по улице.
Впереди слышны были выстрелы. Казаки, гусары и русские оборванные пленные, бежавшие с обеих сторон дороги, все громко и нескладно кричали что то. Молодцеватый, без шапки, с красным нахмуренным лицом, француз в синей шинели отбивался штыком от гусаров. Когда Петя подскакал, француз уже упал. Опять опоздал, мелькнуло в голове Пети, и он поскакал туда, откуда слышались частые выстрелы. Выстрелы раздавались на дворе того барского дома, на котором он был вчера ночью с Долоховым. Французы засели там за плетнем в густом, заросшем кустами саду и стреляли по казакам, столпившимся у ворот. Подъезжая к воротам, Петя в пороховом дыму увидал Долохова с бледным, зеленоватым лицом, кричавшего что то людям. «В объезд! Пехоту подождать!» – кричал он, в то время как Петя подъехал к нему.
– Подождать?.. Ураааа!.. – закричал Петя и, не медля ни одной минуты, поскакал к тому месту, откуда слышались выстрелы и где гуще был пороховой дым. Послышался залп, провизжали пустые и во что то шлепнувшие пули. Казаки и Долохов вскакали вслед за Петей в ворота дома. Французы в колеблющемся густом дыме одни бросали оружие и выбегали из кустов навстречу казакам, другие бежали под гору к пруду. Петя скакал на своей лошади вдоль по барскому двору и, вместо того чтобы держать поводья, странно и быстро махал обеими руками и все дальше и дальше сбивался с седла на одну сторону. Лошадь, набежав на тлевший в утреннем свето костер, уперлась, и Петя тяжело упал на мокрую землю. Казаки видели, как быстро задергались его руки и ноги, несмотря на то, что голова его не шевелилась. Пуля пробила ему голову.
Переговоривши с старшим французским офицером, который вышел к нему из за дома с платком на шпаге и объявил, что они сдаются, Долохов слез с лошади и подошел к неподвижно, с раскинутыми руками, лежавшему Пете.
– Готов, – сказал он, нахмурившись, и пошел в ворота навстречу ехавшему к нему Денисову.
– Убит?! – вскрикнул Денисов, увидав еще издалека то знакомое ему, несомненно безжизненное положение, в котором лежало тело Пети.
– Готов, – повторил Долохов, как будто выговаривание этого слова доставляло ему удовольствие, и быстро пошел к пленным, которых окружили спешившиеся казаки. – Брать не будем! – крикнул он Денисову.
Денисов не отвечал; он подъехал к Пете, слез с лошади и дрожащими руками повернул к себе запачканное кровью и грязью, уже побледневшее лицо Пети.
«Я привык что нибудь сладкое. Отличный изюм, берите весь», – вспомнилось ему. И казаки с удивлением оглянулись на звуки, похожие на собачий лай, с которыми Денисов быстро отвернулся, подошел к плетню и схватился за него.
В числе отбитых Денисовым и Долоховым русских пленных был Пьер Безухов.

О той партии пленных, в которой был Пьер, во время всего своего движения от Москвы, не было от французского начальства никакого нового распоряжения. Партия эта 22 го октября находилась уже не с теми войсками и обозами, с которыми она вышла из Москвы. Половина обоза с сухарями, который шел за ними первые переходы, была отбита казаками, другая половина уехала вперед; пеших кавалеристов, которые шли впереди, не было ни одного больше; они все исчезли. Артиллерия, которая первые переходы виднелась впереди, заменилась теперь огромным обозом маршала Жюно, конвоируемого вестфальцами. Сзади пленных ехал обоз кавалерийских вещей.
От Вязьмы французские войска, прежде шедшие тремя колоннами, шли теперь одной кучей. Те признаки беспорядка, которые заметил Пьер на первом привале из Москвы, теперь дошли до последней степени.
Дорога, по которой они шли, с обеих сторон была уложена мертвыми лошадьми; оборванные люди, отсталые от разных команд, беспрестанно переменяясь, то присоединялись, то опять отставали от шедшей колонны.
Несколько раз во время похода бывали фальшивые тревоги, и солдаты конвоя поднимали ружья, стреляли и бежали стремглав, давя друг друга, но потом опять собирались и бранили друг друга за напрасный страх.
Эти три сборища, шедшие вместе, – кавалерийское депо, депо пленных и обоз Жюно, – все еще составляли что то отдельное и цельное, хотя и то, и другое, и третье быстро таяло.
В депо, в котором было сто двадцать повозок сначала, теперь оставалось не больше шестидесяти; остальные были отбиты или брошены. Из обоза Жюно тоже было оставлено и отбито несколько повозок. Три повозки были разграблены набежавшими отсталыми солдатами из корпуса Даву. Из разговоров немцев Пьер слышал, что к этому обозу ставили караул больше, чем к пленным, и что один из их товарищей, солдат немец, был расстрелян по приказанию самого маршала за то, что у солдата нашли серебряную ложку, принадлежавшую маршалу.
Больше же всего из этих трех сборищ растаяло депо пленных. Из трехсот тридцати человек, вышедших из Москвы, теперь оставалось меньше ста. Пленные еще более, чем седла кавалерийского депо и чем обоз Жюно, тяготили конвоирующих солдат. Седла и ложки Жюно, они понимали, что могли для чего нибудь пригодиться, но для чего было голодным и холодным солдатам конвоя стоять на карауле и стеречь таких же холодных и голодных русских, которые мерли и отставали дорогой, которых было велено пристреливать, – это было не только непонятно, но и противно. И конвойные, как бы боясь в том горестном положении, в котором они сами находились, не отдаться бывшему в них чувству жалости к пленным и тем ухудшить свое положение, особенно мрачно и строго обращались с ними.
В Дорогобуже, в то время как, заперев пленных в конюшню, конвойные солдаты ушли грабить свои же магазины, несколько человек пленных солдат подкопались под стену и убежали, но были захвачены французами и расстреляны.
Прежний, введенный при выходе из Москвы, порядок, чтобы пленные офицеры шли отдельно от солдат, уже давно был уничтожен; все те, которые могли идти, шли вместе, и Пьер с третьего перехода уже соединился опять с Каратаевым и лиловой кривоногой собакой, которая избрала себе хозяином Каратаева.
С Каратаевым, на третий день выхода из Москвы, сделалась та лихорадка, от которой он лежал в московском гошпитале, и по мере того как Каратаев ослабевал, Пьер отдалялся от него. Пьер не знал отчего, но, с тех пор как Каратаев стал слабеть, Пьер должен был делать усилие над собой, чтобы подойти к нему. И подходя к нему и слушая те тихие стоны, с которыми Каратаев обыкновенно на привалах ложился, и чувствуя усилившийся теперь запах, который издавал от себя Каратаев, Пьер отходил от него подальше и не думал о нем.
В плену, в балагане, Пьер узнал не умом, а всем существом своим, жизнью, что человек сотворен для счастья, что счастье в нем самом, в удовлетворении естественных человеческих потребностей, и что все несчастье происходит не от недостатка, а от излишка; но теперь, в эти последние три недели похода, он узнал еще новую, утешительную истину – он узнал, что на свете нет ничего страшного. Он узнал, что так как нет положения, в котором бы человек был счастлив и вполне свободен, так и нет положения, в котором бы он был бы несчастлив и несвободен. Он узнал, что есть граница страданий и граница свободы и что эта граница очень близка; что тот человек, который страдал оттого, что в розовой постели его завернулся один листок, точно так же страдал, как страдал он теперь, засыпая на голой, сырой земле, остужая одну сторону и пригревая другую; что, когда он, бывало, надевал свои бальные узкие башмаки, он точно так же страдал, как теперь, когда он шел уже босой совсем (обувь его давно растрепалась), ногами, покрытыми болячками. Он узнал, что, когда он, как ему казалось, по собственной своей воле женился на своей жене, он был не более свободен, чем теперь, когда его запирали на ночь в конюшню. Из всего того, что потом и он называл страданием, но которое он тогда почти не чувствовал, главное были босые, стертые, заструпелые ноги. (Лошадиное мясо было вкусно и питательно, селитренный букет пороха, употребляемого вместо соли, был даже приятен, холода большого не было, и днем на ходу всегда бывало жарко, а ночью были костры; вши, евшие тело, приятно согревали.) Одно было тяжело в первое время – это ноги.

Дми́трий Нарки́сович Ма́мин-Сибиря́к (настоящая фамилия Мамин ; 1852-1912) - русский прозаик и драматург.

Родился в семье священника в Висимо-Шайтанском Заводе, ныне посёлок Висим Свердловской области. Учился в Пермской духовной семинарии (1868-1872). В 1872 поступил на ветеринарный факультет Петербургской медико-хирургической академии; не окончив её, перешёл на юридический факультет Петербургского университета. В 1877 был вынужден из-за бедности оставить учёбу и уехать на Урал, где находился до 1891. Затем жил в Петербурге и Царском Селе. Начал печататься в 1875. Первое произведение «Тайны зелёного леса» посвящено Уралу.

С 1882 начинается второй период его литературной деятельности. С появления очерков из приисковой жизни «Старатели» Мамин, ставший подписываться псевдонимом Сибиряк, обращает на себя внимание публики и критики и довольно быстро приобретает известность. Выходят его уральские рассказы и очерки: «На рубеже Азии», «В камнях», «Все мы хлеб едим», «В худых душах», «Золотуха», «Бойцы», «Переводчица на приисках», «Дикое счастье», «Авва», «На Шихане», «Башка», «Гроза», «Блаженые» и другие. В них уже явно намечается авторский стиль: стремление к изображению природы и её влияния на человека, чуткость к переменам, совершающимся вокруг. С одной стороны, автор живописал полную гармонии величественную природу, с другой - людские неурядицы, тяжкую борьбу за существование. Подпись Мамин-Сибиряк осталась за писателем навсегда. Но многие свои вещи, в особенности этнографические статьи, он подписывал псевдонимами Баш-Курт и Оник. В 1883 появился первый его роман из заводской жизни на Урале: «Приваловские миллионы». Автор характеризует людей труда, типажи, фигуры, новые в русской литературе. Второй роман - «Горное гнездо (1884) описывает горно-заводский край с разных сторон. Здесь Мамин выразил свою идею о стихийных силах, слепо действующих в жизни. Естественным продолжением «Горного гнезда» является роман «На улице», где действие происходит в Петербурге. В нём показано становление капитализма, сопровождающееся ломкой старого уклада жизни, прежних идеалов, идейными шатаниями и поисками в среде представителей интеллигенции. В романе «Три конца» (1890) автор рассказывает о жизни раскольников на Урале.

В 1891 Мамин-Сибиряк окончательно перебрался в Петербург. К этому времени относятся его большой роман «Хлеб» (1895) и повесть «Братья Гордеевы». Романом он закончил серию произведений, рисующих Малую Родину, её нравы, обычаи, общественную жизнь, дореформенный и пореформенный быт. Множество рассказов посвящено всё тому же краю. Мамин-Сибиряк выступает также как писатель о детях и для детей, Его сборник «Детские тени» имел очень большой успех. Пониманием детской психологии отмечены «Алёнушкины сказки» (1894-1896), рассказы «Емеля-охотник» (1884), «Зимовье на Студёной» (1892), «Серая шейка» (1893) и другие. Мамин-Сибиряк автор романа «Золото», рассказов и очерков «Родительская кровь», «Лётные», «Лес», «Отрава», «Последняя треба», «Лебедка», сборника «Около господ». Его перу принадлежат также драматические произведения, легенды, исторические повести. Некоторые произведения отмечены чертами натурализма. Свои первые шаги в литературе, сопровождавшиеся приступами острой нужды, отчаяния, автор описал в романе «Черты из жизни Пепко» (1894). В нём раскрыты миросозерцание писателя, принципы его веры, взгляды, идеи; альтруизм соседствуете отвращением к людской недоброжелательности, к грубой силе, пессимизм - с любовью к жизни и тоской о её несовершенствах.
Художественный талант Мамина-Сибиряка высоко ценили Н. С. Лесков (1831-1895), А. П. Чехов (1860-1904), И. А. Бунин (1870-1953).