Старший унтер офицер в царской армии. Система воинских званий в российской императорской армии. Унтер-офицер царской армии

Младший офицерский состав. Как правило отличившиеся солдаты.
Большинство - бывшие крестьяне, не все обучены грамоте, именно те, кто поднимал солдат в атаку личным примером.
По тактике боя тех лет, шли в атаку цепью, с примкнутым штыком, ловя грудью пули и шрапнель. Среди них много из казачьих родов, многие обученные казачьему бою, пластуны с навыками следопытов, умениями маскировки.
Заметно, что чувствуют себя перед объективом неуверенно, хотя большинству из них приходилось видеть неприятельские стволы. Многие имеют награды георгиевские кресты (высшая боевая награда воинской доблести для низших чинов и солдат) Предлагаю посмотреть в эти простые и честные лица.

Слева – старший унтер-офицер 8-й роты 92 пехотного Печорского полка 23 пехотной дивизии Петров Михаил

Старший унтер-офицер 12 Стародубовского драгунского полка (либо наездник унтер-офицерского звания

Василевский Семен Григорьевич (01.02.1889-?). Старший унтер-офицер Л.-гв. 3-го Стрелкового Е. В. полка. Из крестьян Самарской губернии, Бузулукского уезда, Лобазинской волости, села Перевозинка. Окончил церковно-приходскую школу в селе Перевозинка. На службу призван в 1912 году в Л.-гв. 3-й Стрелковый Е.В. полк. В полку прослушал курс учебной команды. Награды - Георгиевский крест 4-й ст. № 82051. и Георгиевская медаль № 508671. На этом же листе есть надписи карандашом «Г. Кр. III ст. Представлен к Г. Крест. II и I степени». Сверху текста надпись от руки карандашом «Записать № крестов 3-й, 2-й и 1-й ст.» и резолюция в две строки: «Проверено. / Ш-К. Ко... (неразборчиво)

Гренадёр это тот кто при штурме забрасывал противника ручными гранатами.
Унтер-офицер 8-го Гренадерского Московского Великого Герцога Мекленбург - Шверинского Фридриха - Франца IV полка, в зимней парадной форме образца 1913 года. Унтер-офицер одет в походный мундир с пристежным воротником темно-зеленого цвета и пристяжным лацканом желтого цвета. По верхнему краю воротника пришит унтер-офицерский галун. Погоны мирного времени, желтые со светло - синий выпушкой. На погонах нанесен вензель шефа полка Великого Герцога Мекленбург - Шверинского. На левой стороне груди, прикрепленный к походному мундиру, полковой знак для нижних чинов, утвержденный в 1910 году. На лацкане - знак за отличную стрельбу из винтовки 3-й степени и медали: в память 100-летия отечественной войны 1812 г. на Владимирской ленте (1912 г.), в память 300-летия царствования дома Романовых (1913 г.) на ленте государственных цветов. Ориентировочный период съемки 1913-1914 г.

Старший унтер-офицер, телеграфист, Кавалер Георгиевского креста 4 степени.

Ст. унтер-офицер Сорокин Ф.Ф.

Глумов, старший унтер - офицер лейб-гвардии Финляндского полка.

Отборные воинские части, предназначенных для охраны особы и местопребывания монарха
Жуков Иван Васильевич (08.05.1889-?). Младший унтер-офицер Л.-гв. Кексгольмского полка.Из крестьян Калужской губернии, Медынского уезда, Незамаевской волости, деревни Лавинно. Учился в церковно-приходской школе в селе Дунино. На военную службу призван в 1912 году в Л.-гв. Кексгольмский полк. Служил в 5-й роте, а с 1913 года - в пулеметной команде. Награжден Георгиевской медалью 4-й ст., а также двумя Георгиевскими крестами 4-й ст. № 2385, 3-й ст. № 5410, медалями «В память 100-летия Отечественной войны 1812 года», «В память 300-летия Дома Романовых» и «За труды по мобилизации 1914 года». На левой стороне груди знаки: Л.-гв. Кексгольмского полка и «В память 200-летнего юбилея Л.-гв. Кексгольмского полка».

Из зажиточных крестьян, если получил домашнее образование.
Стеценко Григорий Андреевич (1891-?). Младший унтер-офицер Л.-гв. 2-го Стрелкового Царскосельского полка. Из крестьян Харьковской губернии, Купянского уезда, Сватоволуцкой волости, хутора Ковалевка. Образование домашнее. На службу призван осенью 1911 года в Л.-гв. 2-й Царскосельский Стрелковый полк. Все время служил в Л.-гв. 2-м Стрелковом Царскосельском полку, только в начале мобилизации 1914 года - два месяца служил в Преображенском полку. Награжден Георгиевскими медалями 4-й ст. № 51537, 3-й ст. № 17772, 2-й ст. № 12645, 1-й ст. № 5997, Георгиевскими крестами 4-й ст. № 32182 и 3-й ст. № 4700, Представлен к Георгиевским крестам 2-й и 1-й ст.

Ефремов Андрей Иванович (27.11.1888-?). Младший унтер-офицер Л.-гв. Кексгольмского полка. Из крестьян Казанской губернии, Свияжского уезда, Ширданской волости, села Визовы. Грамотный, по роду занятий матрос. На военную службу призван 2-го ноября 1912 года в Л.-гв. Кексгольмский полк. Имеет два Георгиевских креста 4-й ст. № 3767 и 3-й ст. № 41833. На левой стороне груди знак Л.-гв. Кексгольмского полка

Гусев Харлампий Матвеевич (10.02.1887-?). Младший унтер-офицер 187-го пехотного Аварского полка. Из крестьян Харьковской губернии, Старобельского уезда, Ново-Айдарской волости, деревни Ново-Айдар. До службы - чернорабочий. 1 июля 1914 года призван из запаса и зачислен в 187-й пехотный Аварский полк. (С новобранства служил в 203-м пехотном Сухумском полку, из которого 12 ноября 1910 года был уволен в запас). В феврале 1916 года зачислен в 3-й запасной пехотный полк. Награжден Георгиевским крестом 4-й ст. № 414643.

Порфирий Панасюк. Попал в немецкий плен, подвергся пыткам.
Немцы отрезали его ухо по частям. Ничего не сказал, если верить прессе о этом случае.

Алексей Макуха.
21 марта / 3 апреля 1915 г. во время одного из боев на Буковине, австрийцам удалось захватить одно из русских укреплений, обороняемых бойцами Каспийского полка. Во время этого боя, который предварял обстрел нашей позиции вражеской артиллерией, почти все защитники укрепления были убиты или ранены. Среди последних оказался и телефонист Алексей Макуха. Надеясь получить от русского телефониста, имевшего по роду службы доступ к ценной информации, ценные сведения о расположении наших войск на данном участке фронта, австрийцы взяли его в плен и подвергли допросу. Но также как и Порфирий Панасюк, Макуха отказался что-либо сообщать врагам.

Упорство русского телефониста вывело из себя австрийских офицеров и от брани и угроз они перешли к пытке. Одно из дореволюционных изданий так описывает случившееся далее: «Офицеры повалили его на землю ничком и вывернули руки за спину. Затем один из них сел на него, а другой, повернув ему голову назад, при помощи кинжала-штыка раскрыл рот и, вытянув рукою язык, дважды резнул его этим кинжалом. Из рта и носа Макухи хлынула кровь»...
Поскольку изувеченный ими пленник уже не мог говорить, австрийцы потеряли к нему всякий интерес. А вскоре, во время успешной штыковой контратаки русских войск, австрийцы были выбиты из захваченного ими укрепления и унтер-офицер Алексей Макуха снова оказался среди своих. Первое время герой совершенно не мог говорить и принимать пищу? изрезанный язык телефониста болтался на тонкой перемычке, а гортань распухла от ушибов. Макуху спешно отправили в лазарет, где врачи провели сложную операцию, наложив ему швы на рану, нанесенную на 3/4 языка.
Когда о мучениях, перенесенных русским телефонистом сообщила пресса, возмущению российского общества не было предела? все выражали свое восхищение мужеству героя и возмущались зверством, учиненным представителями «культурной нации». Верховный главнокомандующий Великий князь Николай Николаевич выразил герою личную благодарность, произвел его в младшие унтер-офицеры, наградил сразу всеми степенями Георгиевского креста и 500-та рублями, попросив Государя назначить Макухе двойную пенсию. Император Николай II поддержал представление Великого князя, и младшему унтер-офицеру Макухе «в изъятие из закона» по увольнении с военной службы была установлена пенсия в размере 518 рублей 40 коп. в год.

Унтер-офицер 10-го драгунского Новгородского полка. 1915г.

Кавалерийский унтер-офицер

Василий Петрович Симонов, старший унтер-офицер 71-го Белёвского пехотного полка, взводный

Статья посвящена изучению возникновения, формирования и значения унтер-офицерского корпуса в армии середины XIX — начала XX в. Актуальность работы определяется важностью роли армии в истории России, современными вызовами, стоящими перед нашей страной, что определяет необходимость обращения к историческому опыту организации армейской жизни. Цель работы - рассмотреть формирование, функционирование и значение унтер-офицерского корпуса в Российской армии дореволюционного периода.

Подготовка, обучение и воспитание личного состава в армии всегда представляли собой нелегкую задачу в военном строительстве. Унтер-офицерский состав с момента своего появления сыграл важную роль в обучении нижних чинов военному делу, поддержании порядка и дисциплины, образовании, нравственном и культурном их воспитании. Выявлено значение корпуса унтер- в русской армии в период середины ХIХ — начала ХХ в., когда ему пришлось решать двуединую задачу — помощника офицера и роль ближайшего командира для нижних чинов, особенно в годы суровых военных испытаний. Исторический опыт создания, функционирования и совершенствования института унтер-офицерского корпуса имеет большое значение в военном строительстве и заслуживает дальнейшего изучения. Ключевые слова: Россия, армия, XIX в., начало XX в., унтер-офицеры, повседневная жизнь.

В последние десятилетия интенсивно изучаются сословный строй Российской империи XIX — начала XX в. В то же время некоторые значительные слои населения не привлекали внимания исследователей. Это, в частности, касается военных. Различные категории военных имели свой специфический правовой статус и нередко составляли значительную часть населения.

В исторической литературе содержатся только отдельные заметки, касающиеся военного сословия второй половины ХIХ в., преимущественно в работах, посвященных численности и составу населения . Значительное внимание солдатскому сословию уделяет в своих многочисленных работах современный российский историк Б.Н. Миронов. Среди немногочисленных работ зарубежных авторов можно отметить Р.Л. Гартхофа . Интерес к изучению солдатского сословия, наметившийся в последние годы, как раз и продиктован тем, что историческая наука до сих пор уделяла этой страте недостаточное внимание. Очевидно, что необходимо комплексное изучение солдат как особой социальной группы, выявление их роли и места в социальной и экономической системе общества.

Актуальность работы определяется важностью армии в истории России, современными вызовами, стоящими перед нашей страной, что определяет необходимость обращения к историческому опыту организации армейской жизни. Цель работы — рассмотреть формирование, функционирование и значение унтер-офицерского корпуса в Российской армии дореволюционного периода. Методологической основой работы является теория модернизации. В работе применялись разнообразные научные принципы (историко-сравнительный, историко-системный, анализа, синтеза) и специальные методики анализа исторических источников: методы анализа законодательных актов, количественные методы, методы анализа нарративных документов и т.д. В период середины ХIХ — начала ХХ в., несмотря на отмену крепостного права, Россия оставалась преимущественно малограмотной крестьянской страной, комплектование армии которой ложилось прежде всего на плечи деревенской общины.

После введения в 1874 г. всеобщей воинской повинности нижние чины армии также представлялись в основном выходцами из крестьян. А это означало необходимость в начальном обучении новобранца первичной грамоте, подготовке его в общеобразовательном отношении, а уже затем только непосредственном обучении воинскому делу. В свою очередь для этого требовался подготовленный унтер-офицерский состав в армии, которому требовалась соответствующая подготовка. Первые унтер-офицеры в России появились еще при Петре I. Воинский устав 1716 г. к унтер-офицерам относил сержанта в пехоте, вахмистра в кавалерии, каптенармуса, подпрапорщика, капрала, ротного писаря, денщика и ефрейтора. Согласно уставу им вверялось первоначальное обучение солдат, а также контроль за соблюдением нижними чинами внутреннего порядка в роте. С 1764 г. законодательство закрепило за унтерофицером обязанность не только обучать нижних чинов, но и воспитывать их.

Однако говорить о полноценном воинском воспитании в тот период нельзя, поскольку в большинстве своем представители унтер-офицерского корпуса были слабо подготовлены и преимущественно неграмотны. Кроме того, основой воспитательного процесса в армии того периода была муштра. Дисциплинарная практика строилась на жестокости, часто применялись телесные наказания. Среди унтер-офицерского состава Российской армии выделялся фельдфебель. Это высшее унтер-офицерское звание и должность в пехотных артиллерийских и инженерных частях. Обязанности и права фельдфебеля в Русской армии на тот период были гораздо шире, чем в европейских армиях. Вышедшая в 1883 г. инструкция определяла ему в обязанностях быть начальником всех нижних чинов роты.

Он подчинялся ротному командиру, являлся его первым помощником и опорой, отвечал за порядок во взводе, нравственность и поведение нижних чинов, за успехи обучения подчиненных, а в случае отсутствия ротного командира его замещал. Вторым по значимости являлся старший унтер-офицер — начальник всех нижних чинов своего взвода. Унтер-офицерский корпус набирался из солдат, изъявивших желание по истечении срока срочной службы остаться в армии по найму, т.е. сверхсрочнослужащими. Категория сверхсрочнослужащих, по замыслу военного командования, должна была решить задачи снижения некомплекта рядового состава и формирования резерва унтер-офицерского корпуса. Руководство военного министерства стремилось оставить в армии как можно больше солдат (ефрейторов), а также срочных унтер- на сверхсрочную службу, при условии, что по своим служебным и нравственным качествам они будут полезны для армии.

В это время в военном ведомстве отмечалась потребность создания в войсках прослойки опытных инструкторов, необходимых при тех коротких сроках службы и больших требованиях, предъявляемых к нижним чинам в армии после военной реформы. «…от хорошего унтер-офицера войска потребуют известной доли развитости: хороших служебных знаний, как практических, так и теоретических; необходимой нравственности и хорошего поведения; а главное — известного склада характера и способности управлять подчиненными ему людьми и умения вселить в них полное к себе доверие и уважение, — так писали на страницах «Военного сборника» офицеры армии, интересовавшиеся проблемой подготовки унтер-офицерских кадров …» . Отбор сверхсрочнослужащих в унтер-офицеры производился очень серьезно.

На солдата, намеченного в кандидаты, обращалось особое внимание, его испытывали на всех должностях будущей деятельности. «Чтобы нижние чины получили практическую подготовку в команде, для этого необходимо, чтобы она имела свое отдельное хозяйство, конечно, при этом нужно прибавить в постоянную кадру одного унтерофицера, исправляющего должность каптенармуса, и четырех рядовых на должности писаря, конюха, хлебопека и кашевара; к этим лицам прикомандировываются все нижние чины переменного состава по очереди и исправляют их должности, под наблюдением и ответственностью кадровых чинов» . Вплоть до середины XIX в. никаких специальных школ или курсов для унтер- не существовало, поэтому специально обучать их было негде. C конца 1860-х гг. подготовка унтер- для русской армии осуществлялась в полковых учебных командах со сроком обучения 7,5 месяцев. В эти учебные подразделения направлялись нижние чины, показавшие способности к службе, не имеющие дисциплинарных проступков и по возможности грамотные, а также «получившие отличие в боях».

Преподавание носило по преимуществу практический характер. Главную роль в воспитательном процессе унтерофицера играл офицер. М.И. Драгомиров, военный теоретик и педагог второй половины ХIХ в., с успехом применявший в армии разработанные им принципы обучения и воспитания войск, писал по этому поводу: «Офицеру нужно настойчиво работать; сначала чтобы сформировать унтер- , а потом для того, чтобы неустанно следить за деятельностью этих малоопытных и беспрерывно меняющихся помощников… Чего он сам не сделает, не объяснит, не укажет, никто за него не сделает» . По окончании учебы нижние чины возвращались в свои части. Речь шла в первую очередь о сверхсрочных унтер-офицерах, которые имели несомненные преимущества в сравнении с унтер-офицерами срочной службы: «Сокращенные сроки службы имеют в этом вопросе то громадное значение, что время подготовки унтер-офицера, должно быть, возможно непродолжительно… более продолжительная служба, безусловно, необходима и для самих унтер- , так как служебный опыт, конечно, значительно способствует их усовершенствованию» . Финансовые средства, выделяемые военным ведомством на создание прослойки сверхсрочных унтер были сравнительно небольшими. Поэтому отставание в подготовке таких кадров являлось очень заметным. Так, в 1898 г. сверхсрочных строевых унтер- насчитывалось: в Германии — 65 тыс., во Франции — 24 тыс. в России 8,5 тыс. чел. .

Вместе с тем армия была заинтересована в сверхсрочнослужащих, поэтому заботилась о них и с помощью достаточного обеспечения из государственной казны. К примеру, Положением о сверхсрочной службе нижних чинов в пограничной страже 1881 г. нижним чинам пограничной стражи для повышения служебного авторитета сверхсрочнослужащих унтер- старших званий предписывалось обеспечить их более высокий материальный быт и социальный статус. По нему сверхсрочные нижние чины пограничной стражи унтер-офицерского звания, в том числе старшие и младшие вахмистры (фельдфебели) в отрядах и учебных командах, и унтер-офицеры, занимающие должности других младших командиров, получали денежное вознаграждение и добавочное жалованье к штатному содержанию. В частности, в первый год по поступлении на сверхсрочную службу старшему вахмистру полагалось 84 руб., младшему вахмистру — 60 руб.; в третий год — старшему вахмистру 138 руб., младшему вахмистру — 96 руб.; в пятый год — старшему вахмистру 174 руб., младшему вахмистру — 120 руб.

В целом, условия жизни унтер- хотя и отличались в лучшую сторону от таковых рядового состава, но были достаточно скромными . Сверх установленного выше добавочнаго жалованья каждому старшему и младшему вахмистру, пробывшему в названных должностях непрерывно два года, выдавалось по окончании второго года сверхсрочной службы единовременное пособие в размере 150 руб., а также по 60 руб. ежегодно . После поражения русской армии в Русскояпонской войне 1904-1905 гг. вопрос комплектования армии унтер-офицерами из числа сверхсрочнослужащих стал еще более актуальным. Ежегодное добавочное жалованье увеличивалось до 400 руб. в зависимости от звания и продолжительности службы, предусматривались другие материальные преимущества; квартирные деньги в размере половины от норм для офицерского состава; пенсия за 15 лет службы в размере 96 руб. в год . В 1911 г. для унтер- были введены войсковые школы, в которых они готовились к званию подпрапорщика.

Там они обучались исполнению должности командира отделения и взвода, чтобы на войне заменять младших , командовать взводом в боевой обстановке, а в случае необходимости — ротой. По положению о нижних чинах 1911 г. строевой сверхсрочной службы они разделялись на два разряда. Первый — подпрапорщики, произведенные в это звание из строевых сверхсрочных унтер- . Они обладали значительными правами и преимуществами. Ефрейторы производились в младшие унтер-офицеры и назначались командирами отделений. Сверхсрочнослужащие унтер-офицеры производились в подпрапорщики при двух условиях: служба в должности взводного в течение двух лет и успешное окончание курса войсковой школы для унтер . Могли стать унтер-офицерами в Российской армии и вольноопределяющиеся. Однако настоящим испытанием для корпуса унтер- русской армии стала Первая мировая война. Проблема возникла уже к концу 1914 г., когда командование, к сожалению, еще не задумывалось о сбережении кадров.

При первой мобилизации в ряды действующей армии было призвано 97% обученных военнообязанных, предпочтение отдавалось унтер-офицерам запаса, которые, как правило, имели лучшую подготовку по сравнению с рядовыми запасными. Поэтому в рядовой состав первого стратегического эшелона вливали максимум унтер- запаса. В итоге получилось, что весь ценнейший младший командный состав был почти полностью уничтожен в первых военных операциях . Еще одной мерой, с помощью которой пытались бороться с нехваткой младшего начальствующего состава, являлось увеличение института вольноопределяющихся, в армию стали набирать так называемых добровольцев-охотников.

Согласно императорскому указу от 25 декабря 1914 г. охотниками на службу принимались отставные подпрапорщики и сверхсрочные унтер-офицеры. Военное отступление русской армии в 1915 г. и связанная с этим убыль унтер- в боях еще более обострили проблему нехватки младших командиров в боевых частях. Состояние воинской дисциплины в частях и подразделениях Российской армии во второй половине XIX — начале XX в. оценивалось как удовлетворительное. Результатом этого явился не только труд офицера, но и усилий унтер-офицерского корпуса.

Основными нарушениями воинской дисциплины в армии в этот период со стороны нижних чинов были побеги, кражи, растрата казенного имущества и нарушения воинского благочиния. Случались оскорбления унтер- , в редких случаях оскорбления . В порядке наложения дисциплинарных взысканий унтер-офицеры имели такие же права, как и оберофицеры, они допускались в офицерские собрания. Лишение этого звания производилось начальником дивизии или лицом равной с ним власти с соблюдением необходимых норм законодательства за совершенные преступления.

По той же причине и по приговору суда могло быть приостановлено и производство в унтер-офицеры. Вот выдержка из приговора полкового суда 9-го гренадерскаго Сибирского полка о рядовом 78-го резервного пехотного батальона: «…потому суд приговорил подсудимого рядового Алексеева к аресту на хлебе и воде на три недели с увеличением обязательного пребывания в разряде штрафованных на один год и шесть месяцев и с лишением, на основании 598 ст. I кн. II ч. С. В. П. 1859 г., права быть произведенным в офицеры или унтер-офицеры, за исключением случая особого военного подвига…» .

Для более качественного исполнения унтер-офицерами своих обязанностей военное министерство издавало для них немало различной литературы в виде методик, инструкций, наставлений. В рекомендациях унтер-офицеры призывались «выказывать подчиненным не только строгость, но и заботливое отношение», «не допускать в обращении с подчиненными раздражения, вспыльчивости и окриков, а также держать себя на известном расстоянии с подчиненными», призывали «помнить, что русский солдат в обращении с ним любит того начальника, которого считает своим отцом» .

Овладевая знаниями и приобретая опыт, унтерофицеры становились хорошими помощниками в решении стоящих перед ротами и эскадронами задач, в частности, укрепления воинской дисциплины, проведения хозяйственных работ, обучения солдат грамоте, а новобранцев национальных окраин — знанию русского языка. Усилия приносили свои плоды — процент неграмотных солдат в армии сокращался. Если в 1881 г. их было 75,9%, то в 1901 г. — 40,3% . Еще одним направлением деятельности унтер-офицерского состава, где унтер-офицеры особенно преуспевали, явились хозяйственные работы, или, как их еще называли, «вольные работы». Плюсы состояли в том, что зарабатываемые солдатами деньги шли в полковую казну, а часть — офицерам, унтер-офицерам и нижним чинам. Зарабатываемые средства улучшали солдатское питание. Однако негативная сторона хозяйственных работ была значительной.

Выходило так, что вся служба многих солдат так и проходила в цейхгаузах, хлебопекарнях, мастерских. Солдаты многих частей, например Восточно-Сибирского военного округа, нагружали и разгружали суда с тяжелыми интендантскими и инженерными грузами, исправляли телеграфные линии, ремонтировали и строили здания, выполняли работы при партиях топографов. Как бы то ни было, унтер-офицерский состав русской армии сыграл свою положительную роль в подготовке, обучении и боеспособности войск в период середины ХIХ — начала ХХ в. Таким образом, подготовка, обучение и воспитание личного состава в армии всегда представляли собой нелегкую задачу в военном строительстве.

Унтер-офицерский состав с момента своего появления сыграл важную роль в обучении нижних чинов военному делу, поддержании порядка и дисциплины, образовании, нравственном и культурном воспитании солдат. На наш взгляд, трудно переоценить значение корпуса унтер- в Российской армии в середине ХIХ — начале ХХ в., когда ему пришлось решать двуединую задачу — помощника офицера и ближайшего командира для нижних чинов, особенно в годы суровых военных испытаний. Исторический опыт создания, функционирования и совершенствования института унтер-офицерского корпуса показывает его большое значение в военном строительстве и заслуживает дальнейшего изучения.

Библиографический список

1. Гончаров Ю.М. Сословный состав городского населения Западной Сибири во второй половине XIX — начале XX в. // Города Сибири XVIII — начала XX вв. : сборник статей. — Барнаул, 2001.

2. Garthoff R.L. The Military as a Social Force // The Transformation of Russian Society: Aspects of Social Change since 1861. — Cambridge, 1960.

3. Военный сборник. — СПб., 1887. — Т. CLХХVIII.

4. Сущинский Ф. Унтер-офицерский вопрос в нашей армии // Военный сборник. — СПб., 1881. № 8.

5. Никульченко А. О средствах завести хороших унтер // Ориентир. — 2013. — № 7.

6. Чиненный С. Унтер-офицеры Русской армии // Ориентир. — 2003. — № 12.

7. Гончаров Ю.М. Повседневная жизнь горожан Сибири во второй половине XIX — начале XX в. : учебное пособие. — Барнаул, 2012. 8. Военный сборник. — СПб., 1892. — Т. CCV.

9. Оськин М.В. Унтер-офицерский состав русской армии в период Первой мировой войны // Военно-исторический журнал. — 2014. — № 1.

Аннотация. В статье освещаются проблемы комплектования и подготовки унтер-офицерского состава русской армии в период Первой мировой войны 1914-1918 гг. Показаны усилия в этой работе военного командования. Раскрыты роль и значение унтер-офицеров в боевой и повседневной деятельности войск.

Summary . The article highlights the problems of manning and training of non-commissioned officers of the Russian army during the First World War of 1914-1918. The efforts in this work of the military command. The role and importance of non-commissioned officers in the combat training and the everyday activities of the troops.

ВОЕННАЯ ЛЕТОПИСЬ ОТЕЧЕСТВА

ОСЬКИН Максим Викторович - старший преподаватель общих гуманитарных и социальных дисциплин Института законоведения и управления Всероссийской полицейской ассоциации, кандидат исторических наук

(г. Тула. E-mail: [email protected])

Унтер-офицерский СОСТАВ русской армии в период Первой мировой войны

Подготовка войск, обучение и воспитание личного состава всегда составляли весьма трудоёмкую задачу военного строительства. Для дореволюционной России как страны преимущественно крестьянской, недостаточно культурной это было особенно непросто. Ведь требовалось сначала обучить новобранца элементарной грамоте, подготовить его в общеобразовательном отношении, а уже только потом приступать непосредственно к воинскому обучению. Решение этой задачи ложилось прежде всего на плечи унтер-офицерского состава армии, который, будучи «плоть от плоти» крестьянского общества России, также не мог обойтись без соответствующей подготовки.

С конца 1860-х годов подготовка унтер-офицеров для русской армии осуществлялась в полковых учебных командах со сроком обучения 7,5 месяца. В эти учебные подразделения направлялись рядовые «хорошей нравственности», отличавшиеся способностями к службе и обладавшие достаточной грамотностью. Преподавание носило по преимуществу практический характер, на классные занятия отводилось не более 16 часов в неделю. По окончании учёбы нижние чины возвращались в свои части. Выдержавшие выпускной экзамен по представлению непосредственных начальников и приказом командира полка производились в младшие унтер-офицеры и назначались на вакантные должности. В Риге ещё в 1887 году был создан учебный батальон для более качественной подготовки унтер-офицеров. Он имел 2-годичный срок обучения и выпускал преимущественно старших унтер-офицеров и фельдфебелей. Предполагалось со временем создать такие учебные батальоны-школы во всех военных округах, но ввиду большой финансовой стоимости проекта это так и не было сделано, а Рижский учебный батальон в 1911 году прекратил своё существование1.

Незадолго перед Первой мировой войной Я.В. Червинка в статье «Военная карьера у нас и за границею» весьма критично оценил состояние унтер-офицерского корпуса русской армии: «Старшие и младшие унтер-офицеры в армиях наших соседей стоят несравненно выше наших как по своей интеллигентности, так и по военной подготовке. Можно сказать, что у нас почти нет вовсе унтер-офицеров в смысле требований, предъявляемых к ним за границею»2.

Речь шла в первую очередь о сверхсрочных унтер-офицерах, которые имели несомненные качественные достоинства в сравнении с унтер-офицерами срочной службы. Бюджетные ассигнования на создание прослойки сверхсрочных унтер-офицеров являлись очень малыми. Поэтому отставание в кадрах от соседей являлось очень заметным. Так, к концу XIX века в русской армии было 8,5 тыс. унтер-офицеров-сверхсрочников, в германской - 65 тыс., во французской - 24 тыс.3

После Русско-японской войны 1904-1905 гг. стало увеличиваться количество сверхсрочных унтер-офицеров, им предоставлялись различные льготы, назначались пенсии. Армия была заинтересована в сверхсрочнослужащих, поэтому сделать их службу заманчивой стремились и с помощью достаточного обеспечения из казны. Исходный оклад жалованья им устанавливался по шкале окладов военнослужащих срочной службы, но для повышения их материального положения и заинтересованности в военной службе им выплачивались: добавочное жалованье - ежегодно от 280 до 400 рублей в зависимости от звания и продолжительности службы; единовременное пособие за 2 года службы - 150 рублей, за 10 лет - 500 рублей; квартирные деньги в размере половины от норм для офицерского состава; пенсия за 15 лет службы в размере 96 рублей в год (вдовы получали 36 рублей в год)4.

Руководство для унтер-офицеров «Учебник для пехотных учебных команд».
31-е изд. Петроград, 1916 г.

Тем не менее сверхсрочнослужащих для занятия всех унтер-офицерских должностей в массовой русской армии всё равно не хватало, хотя в годы, непосредственно предшествовавшие Первой мировой войне, и были достигнуты определённые успехи. В апреле 1912 года на 1 044 984 рядовых и 116 026 нестроевых в русской армии было 135 694 унтер-офицера и 49 596 офицеров и генералов. В свою очередь, у вероятного противника - Германии численность унтер-офицеров к началу войны составила 108 тыс. в кадровой армии и, кроме того, имелось 67 тыс. подготовленных унтер-офицеров запаса5. Но при этом, если в России, как и Австро-Венгрии, унтер-офицеры были и срочные, и сверхсрочные, то в Германии - все сверхсрочные. Участник войны, военный историк генерал Б.В. Геруа писал, что «лучшую по сравнению со своими противниками стойкость [войск] немцы по справедливости должны объяснить своим превосходным классом унтер-офицеров»6. В России же «главная масса унтер-офицерских кадров была, в сущности, не кадрами, а переменным составом, не имеющим никакой профессиональной силы».

Мобилизация разжижала и без того небольшие унтер-офицерские кадры мирного времени, что обусловливало чувствительность армии к боевым потерям кадров и ухудшало качество второлинейных дивизий, не говоря уже об ополчении. Лишь в 1911 году для унтер-офицеров были введены войсковые школы, в которых они готовились к званию подпрапорщика7. Там они обучались исполнению должности командира отделения и взвода, чтобы на войне заменять младших офицеров, командовать взводом в боевой обстановке, а в случае необходимости - ротой»8. Однако в Военном министерстве со временем сделали вывод, что готовить строевых сверхсрочных унтер-офицеров нужно в полковых учебных командах, в обстановке, в которой им придётся служить. Было признано нецелесообразным тратить деньги и время на подготовку младших командиров в специальных унтер-офицерских школах.

Необходимо отметить, что с началом войны генеральные штабы всех противостоявших держав не предполагали, что у них могут возникнуть проблемы с обеспечением кадрового пополнения вооружённых сил. Немецкое командование в своих расчётах делало ставку на мощь германского оружия (прежде всего - на тяжёлую артиллерию), высокоманёвренный характер наступления, а также на отличную боевую подготовку личного состава. Французское военно-политическое руководство также не сомневалось в высокой боеспособности своей армии и тоже рассчитывало выиграть войну только полевыми войсками, без подготовки значительных резервов в тылу уже в ходе боевых действий. Австро-Венгрия была уверена в выигрыше генерального сражения в Польше, затем при поддержке немцев, которые должны были вывести из войны Францию, предполагалось сломить сопротивление русской армии.

Русское военное командование, во многом зависимое от союзных обязательств и не имевшее столь сильной военной техники, как союзники и противники, во многом рассчитывало на численность войск. Русская пехотная дивизия имела в своем составе 16 батальонов, в то время как немцы, французы, австрийцы - по 12. При этом количество пулемётов и артиллерийских орудий в русских войсках было минимально допустимым. Тяжёлая артиллерия находилась лишь в составе армий (у немцев и австрийцев - в корпусах), и лишь по одной бригаде на армию. Во имя достижения победы при техническом неравенстве отмобилизованная армия должна была включать в себя лучших людей. При первой мобилизации в ряды действующей армии было призвано 97 проц. обученных военнообязанных, предпочтение отдавалось унтер-офицерам запаса, которые, как правило, имели лучшую подготовку по сравнению с рядовыми запасными. Поэтому в рядовой состав первого стратегического эшелона вливали максимум унтер-офицеров запаса. Например, в начале войны на роту лейб-гвардии Семёновского полка приходилось 20-30 унтер-офицеров запаса в качестве рядовых9.

Казалось, что с проведением мобилизации и призывом запасных боевая мощь армии нисколько не уменьшилась, тем более что с началом войны было немало примеров, когда русская пехота показывала очень высокую устойчивость и надёжность в боях. О сохранении кадров командование тогда не думало. Офицерский корпус был уверен, что война продлится не более полугода, а как раз на этот срок хватало и кадров, и боеприпасов, и вооружения. Однако кровопролитные сражения 1914 года вызвали большую потерю кадров, как перволинейных, так и запасных. Тяжёлое поражение русских войск Северо-Западного фронта в Восточно-Прусской операции, которая была начата второпях, ускоренно, по просьбе французских союзников, жестокие бои войск Юго-Западного фронта в Галицийской битве уже в первый месяц войны вырвали из рядов русской армии до 0,5 млн человек. Осенние сражения в Польше и Галиции принесли новые большие потери. В итоге получилось, что весь ценнейший младший командный состав был почти полностью уничтожен в первых операциях.

Следовало срочно готовить новые кадры, а передышки в кампании 1915 года русские вооружённые силы не получали: сразу после малоудачной Карпатской операции русских войск противник в апреле 1915 года совершил стратегический Горлицкий прорыв в Галиции, следствием которого вновь стали многочисленные потери. Лучшие люди погибли тогда, когда война только разгоралась. На это, безусловно, повлияло неумение русского военного командования беречь свою главную ценность - кадры.

Офицер А. Невзоров писал о своем полке, входившем в состав 25-й пехотной дивизии 3-го армейского корпуса: «Пополнение мы получили для нас отличное. Большая часть из них были старыми унтер-офицерами из полков гвардии, которые пробыли в запасе 1-2 года и службу помнили. Моя 1-я рота получила 150 человек пополнения, из них 50 человек были унтер-офицеры. Всех этих унтер-офицеров пришлось поставить в строй рядовыми, так как в роте были свои, кадровые унтер-офицеры и ефрейтора. Как составлялось расписание пополнения, не понимаю. Почти все эти унтер-офицеры и ефрейтора погибли на полях Восточной Пруссии. А ведь это был драгоценный материал, который можно было бы использовать на командных должностях»10. <…>

Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http : www . elibrary . ru

___________________

ПРИМЕЧАНИЯ

1 См.: Корин С.А . Подготовка унтер-офицеров сверхсрочной службы в военно-учебных заведениях русской армии в конце XIX - начале XX века // Воен.-истор. журнал. 2012. № 12. С. 22-24.

2 Червинка Я. Военная карьера у нас и за границею // Офицерский корпус русской армии (Опыт самопознания). М., 2000. С. 195, 196.

3 Куропаткин А.Н. Русская армия. СПб., 2003. С. 178.

4 Тиванов В.В. Финансы русской армии (XVIII век - начало XX века). М., 1993. С. 211, 212.

5 Царев Н.Т. От Шлиффена до Гинденбурга. М., 1956. С. 109.

6 Геруа А.В. Полчища. София, 1923. С. 14.

7 См.: Корин С.А . Указ. соч. С. 27.

8 Развитие тактики русской армии (XVIII в. - начало XX в.). М., 1957. С. 269.

9 Зайцов А.А. Семёновцы в 1914 году: Люблин - Ивангород - Краков. Гельсингфорс, 1936. С. 6.

10 Невзоров А. Начало первой войны 1914 г. // Военная быль. 1966. № 79. С. 4.