Взятие парижа в 1814 году расписание войск. Русская армия во главе с императором Александром I триумфально вступила в Париж. Казаки в Париже

По следам заинтересовавшего меня разговора с Ольгой Сюткиной, я решила начать подготовку к статье-обобщению моих наблюдений над историей российской праздничной выпечки. Начну, как всегда, в таких случаях, с выписок значимых цитат из источников. Сегодня опубликую часть замечательной работы советского ученого Михаила Григорьевича Рабиновича , историка и антрополога, "Очерки материальной культуры русского феодального города", Москва, Наука, 1988.

Итак, речь идет о русской традиции преимущественно ДО XVIII века, до петровской модернизации и широкого открытия русской кулинарной традиции миру, влияниям кухням других европейских стран.
Самые интересные мне факты я выделила жирным шрифтом.

КУШАНЬЯ И НАПИТКИ
Возникнув на основе пищи крестьян, стол горожанина в дальнейшем обогатился многими новыми кушаньями и напитками и, в свою очередь, оказал большее влияние на развитие крестьянской пищи.
Главным кушаньем, употреблявшимся всеми: богатыми и бедными, старыми и молодыми, духовными и светскими, ежедневно и при каждой трапезе был хлеб. Это было настолько распространенное и необходимое кушанье, без которого не мыслилось никакое питание, что название его стало синонимом понятия еды вообще. В этом смысле понимались и слова известной христианской молитвы о хлебе насущном.
Хлеб у русских с глубокой древности изготовлялся из «кислого» (заквашенного) теста. Закваской могли служить пивная или квасная гуща, дрожжи, наконец, кусок старого теста. После принятия христианства по византийскому обряду в области приготовления хлеба все осталось по-старому, поскольку и для обрядового печения православная церковь пользовалась «кислым» тестом, утверждая, что «латинские опресноки» просто безжизненные камни. Но в определенных случаях хлеб, видимо, выпекали и без соли. В XVII в. причины этого были уже неясны: «А готовят на царском дворе хлебы и калачи в роздачу всяким людям, - писал Котошихин, - без соли, не для жаления соли, а для чину такого» (Котошихин, с. 63).
Это известие интересно сопоставить с тем, что у некоторых народов без соли выпекался как раз ритуальный хлеб (например, «хаци матах» у армян). Можно думать, что раздача хлеба феодалом своим подданным носила ритуальный характер.
На севере России, где главной зерновой культурой была рожь, рядовое население ело в основном ржаной (черный) хлеб, на юге - пшеничный (белый). Письменные источники не содержат указаний на то, когда появилось такое различие, но, по всей вероятности, оно, как и другие различия в пище, коренящиеся в особенностях хозяйства, было весьма древним и существовало еще на первом этапе развития городов, хотя уточнить распространенность сортов хлеба не представляется возможным. Вообще же лучшим считался крупичатый белый хлеб из хорошо обработанной пшеничной муки. «Пшеница бо, много мучима, чист хлеб являет», - писал в XII в. Даниил Заточник (СДЗ, с. 56; Рабинович, 1966, с. 198 - 199). Помол муки и ее последующее просеивание во многом определяли вкус хлеба. Издавна различали решетный хлеб из муки, просеянной через решето, и лучший - ситный - из муки, просеянной через сито с более частой сеткой. Решетный хлеб при более низком качестве давал, очевидно, выигрыш в количестве, потому что меньше получалось отходов. Так, из 10 четвертей пшеницы получалось муки «крупичатой» всего 2,5 четверти, а «расхожей» - 4. Хлеб из плохо очищенного зерна назывался пушным или мякинным.
Замешанному с водой и закваской тесту давали «подойти» в теплом месте, после чего еще раз тщательно промешивали и лишь тогда формовали изделия. Сама форма хлеба определялась конструкцией русской печи с ее плоским подом (существовали термины подовый хлеб, подовые пироги). Хлеб из округлого кома хорошо взошедшего теста, сформованный на столе и выпеченный на поду, приобретал полусферическую форму. Сверху он зачастую специально, надрезывался, чтобы получилась хрустящая корка (Воронин, 1948, с. 264). Большой круглый подовый хлеб назывался каравай или (на северо-востоке) коровай, а также коврига. «А ковриго не ели, семо дешево», - писал в XIII в. находившийся где-то в отъезде новгородец Михаль своему отцу в Новгород (НБГ, № 404; Черепнин, 1969, с. 385). Любителю «проехаться на чужой счет» говорили позже: «На чужой каравай рот не разевай, а пораньше вставай да свой затирай» (Даль, 1957, с. 614). В более узком смысле слова каравай - это сдобный пшеничный хлеб. Другим видом лучшего хлеба был калач, по-видимому с самого начала имевший фигурную форму. Калач и несколько щук в XVII в. считались вполне достойным «посулом» (подношением) даже думному дьяку (ТрВятУАК, т. VI/VII, с. 42).
Ассортимент хлебных изделий русской городской кухни был очень богат с глубокой древности. Из кислого теста пекли пироги с разнообразной начинкой - капустой, кашей (позже с картофелем), с садовыми и дикими ягодами, с мясом, птицей, на севере - с рыбой, блины, кресты, жаворонки и шишки, пасхи или хлеб пасочен (ритуальные печенья, о которых мы еще скажем). Из пресного теста готовили разнообразные лепешки (на юге - кныши с маслом, салом, каймаком, творогом), сочни, оладьи, а также пироги, ватрушки и шаньги (пироги, открытые сверху, с творогом, картофелем или иной начинкой), колобки, наконец, разного рода пряники на меду. «Печатный» (изготовленный в форме) пряник был, кажется, городским изобретением (Жирнова, с. 48). Во всяком случае, в XIX в. имели широкий сбыт начиненные пастилой печатные «тульские» и «вяземские» пряники. Печатные пряники были весьма разнообразны по входящим в них ингредиентам, величине, форме и орнаменту. Пряник был весьма важным аксессуаром различных обрядов и излюбленным гостинцем.
В домашнем быту горожан хлеб и хлебные изделия делались женщинами и пеклись в домашней печи или в печи, стоящей во дворе. Выпечка хлеба, судя по позднейшим данным, производилась раз или два в неделю. Составитель Домостроя приводит даже примерные нормы выпечки различных хлебных изделии. Например, из четверти пшеничной муки получалось 20 калачей (ДЗ., ст. 64, с. 152).
Вообще хлеб предпочитали есть свежим. Черствый хлеб неоднократно упомянут как пища аскетов, лишавших себя мирских наслаждений. Из оставшегося зачерствевшего хлеба сушили сухари, которые употребляли потом для изготовления различных кушаний и напитков.
Кроме хлеба, из ржаной и пшеничной муки готовили такие продукты, как лапшу (которую сушили и впоследствии чаще всего клали в суп) и вообще различные тестяные ингредиенты блюд (например, пельменей или вареников). Лапша широко употреблялась в более простой городской среде. Монастырские уставы называли восемь блюд из лапши: просто лапша, лапша с перцем, лапша гороховая с перцем, лапша с чесноком, лапша с лососиной, лапша молочная, лапша в молоке. По-видимому, здесь названы и жидкие и густые кушанья (например, лапша в молоке и лапша молочная (ДАИ, т. 1, № 135-1, II, с. 215-228). Мука (особенно пшеничная) употреблялась для приготовления пищи и не замешанной в тесто. В южнорусских землях из пшеничной муки, сначала слегка поджаренной, а потом заваренной кипятком, готовили саламату. В XVIII - XIX вв. сладким блюдом была кваша, для которой муку из проросших зерен пшеницы (солода) запаривали, перемешивали с фруктами и запекали в печи. В средней России (особенно в Калужской и Смоленской губерниях), а позже и на юге из ржаной муки, заваренной и смешанной с ягодами калины, готовили кулагу, пропарив эту смесь в печи. Известна была также завариха, для приготовления которой в накаленный докрасна глиняный горшок наливали кипяток, а потом, размешивая, подсыпали муку. Завариху сдабривали постным маслом, салом и сметаной (Дворникова, с. 394).
Из ржаной или овсяной муки, слегка подквашенной дрожжами, готовили кисель. Овсяный кисель был известен, по крайней мере, с X в., так как к этому времени относится знаменитая летописная притча о том, как осажденные в г. Белгороде русские, собрав последние продукты, приготовили овсяный кисель и, угостив им вражеских парламентеров, убедили осаждающих в якобы неиссякаемости своих ресурсов, что привело к снятию осады (ПВЛ I, с. 87 - 88).
Остальные зерновые продукты, упомянутые в предыдущем разделе, употреблялись преимущественно для приготовления разного рода каш и для засыпки похлебок (отчего крупа и называлась зйспа). Остатки каш находят при раскопках прилипшими к днищам горшков, что указывает и на способ приготовления - варку в глиняных горшках в русской печи. Кашей называли в Древней Руси, однако, не только крупяные блюда, а вообще все кушанья, сваренные из измельченных продуктов . Кроме собственно крупяных каш - гречневой, пшенной (из зерен проса), овсяной, пшеничной, источники XVI в. (ДЗ., ст. 64, с. 163; ДАИ, т. 1, № 135 - I, II, с. 215 - 228) упоминают также хлебенную (вероятно, из сухарей) и разнообразные рыбные каши: сельдяную, сиговую, семужью, лососью, стерляжью, осетровую, белужью, а также кашу с головизной (видимо, из какой-то крупы). Домострой упоминает еще о добавке в крупяную кашу суши, т. е. мелкой рыбы - снетка. Думается, что для приготовления каши рыбу мелко крошили. Известны также каши из смеси продуктов. Кроме упомянутой каши с головизной и со снетком, можно назвать еще кашу гречневую с горохом или еще кашеобразное блюдо. - сухари с хреном, а также позднейший кулеш - жидкую пшенную кашу, которую в XVIII - XIX вв. варили вместе с картофелем, заправляли луком и растительным маслом. Возможно, что многие из упомянутых выше рыбных каш делались с крупой. Особо следует сказать о ритуальной сладкой каше - кутье, которая за рассматриваемый нами период проделала любопытную эволюцию. Кутья упомянута впервые в начале XII в. (ПВЛ I, с. 184). Первоначально она готовилась из зерен пшеницы с медом, а в XVI в. - с маком. В XIX в. для кутьи брали уже рис и изюм, как это делают и в настоящее время. Если древняя кутья, по-видимому, деревенского происхождения, то более поздняя (целиком из привозных продуктов) - городского. Устав о трапезах Тихвинского монастыря различает кутью и «коливо сиречь пшеница варена с медом и изюмью чинена» (ДАИ 1, с. 224). Видимо, в конце XVI в. только еще начали прибавлять в кутью изюм и для отличия употребили название коливо, которое значило то же, что кутья. В дальнейшем источники не делают разницы между кутьей и коливом. Но название «коливо» было распространено, например, у украинцев до недавнего времени. Если учесть еще упоминания в трапезе монахов толокна, толокна мешаного, каши гороховой, каши соковой и соковой с маслом (еэ конопляном соке), каш крутой и тертой, репяной и морковной, то окажется, что уже в XVI в. русская кухня знала более 20 различных каш (ДАИ 1, с. 215 - 238).
Каша (в особенности сладкая) оставалась любимым блюдом и в XVIII - XIX вв. «Каши заменяют пирожное и без каш обед не в обед», - писали в начале 1840-х годов о питании жителей Курска (Авдеева, 1842, с. 75). Появились и новые виды каш, например юражная каша (видимо, из крупы) на пахтаньи (остатках от сбивания масла) (Там же)."

Есть электронная публикация этой книги. Цитируемая мной глава взята отсюда (очень рада, что нашла, а то пришлось бы набирать).

Вконтакте

Однокласники

Из исторических трактатов, литературных и живописных произведений известно о нашествии армии Наполеона на Россию в 1812 году, его триумфальном взятии Москвы и позорном бегстве из нее. А также о грабежах и разбоях французской армии на оккупированных территориях. Однако совсем уж мало написано отечественными литераторами и художниками о том как русские, преследуя Наполеона, вошли в Париж в качестве победителей. Зато эти исторические события нашли отражение в творчестве европейских художников и писателей.

Немного из истории

Заканчивался 1813 год. Французы день за днем отступали пока не оказались на территории Франции. Наполеон, имея под рукой до семидесяти тысяч солдат, оказывал жесточайшее сопротивление, 200-тысячной армии союзников, в которую входили солдаты Пруссии, России, Австрии.

Http://prikolno.cc/uploads/tumb/img/201804/219415565_tumb_660.jpg" alt="Сражение при Париже в 1814 г.(1834).

Поэтому сражение за Париж стало одним из самых кровопролитных для союзнической армии, которая за один день сражений 30 марта потеряла более восьми тысяч солдат, из них более шести тысяч были русские.

Это было самое жесточайшее сражение Французской кампании 1814 года, определившее дальнейшую судьбу французской столицы и всей империи Наполеона, который после падения Парижа был вынужден отречься от трона.

Как помним из истории, французы находясь в России безбожно грабили местное население. Поэтому парижане, опасаясь мести со стороны "русских варваров", побаивались, что их постигнет та же участь. Однако войска союзников вошли вполне мирно.

Русские солдаты и донские казаки в Париже

Итак, 1 января 1814 года русская гвардия во главе с императором Александром вошла во Францию со стороны Швейцарии. А 31 марта с триумфом победителей - в Париж. С момента вступления на территорию Франции Александр отдал приказ своему войску: "Обходиться с жителями как можно дружелюбнее и побеждать их более великодушием, нежели мщением, отнюдь не подражая примеру французов в России".

На следующий день после взятия Парижа открылись все правительственные учреждения, заработала почта, банки принимали вклады и выдавали деньги. Французам разрешалось беспрепятственно въезжать и выезжать из столицы.

Оккупанты" в Париже остались свидетельства и иного рода: акварели художника Георга Эммануэля Опица.

Георг Эммануэль Опиц - немецкий художник работал в технике гравюры и акварели. В 1814 оказался в Париже и стал свидетелем парижских событий, создал массу натурных акварельных зарисовок, которые образовали некий художественный репортаж из собирательных образов русских казаков. Живость наблюдений и правдивость сделало акварели документальным свидетельством. Известно 40 работ из этой серии, 10 из которых хранятся в Эрмитаже Санкт-Петербурга.

Из воспоминаний И.Радожецкого: "Парижане, воображая русских варварами, питающимися человеческим мясом, а казаков - бородатыми циклопами, чрезвычайно удивлялись, увидев российскую гвардию и в ней красавцев-офицеров, щеголей, не уступающих как в ловкости, так и в гибкости языка и степени образования первейшим французским франтам".

В первые дни пребывания русских войск в Париже казаки раздавали горожанам листовки с напечатанной декларацией Александра I.

Изданная прокламация русского царя, в которой он обещал парижанам особое покровительство и защиту, вызвала большой ажиотаж и толпы кинулись к северо-восточной части столицы, дабы одним глазком взглянуть на русского императора.

Донской казак оторвался от своих войск в момент вступления в Париж и окружен любопытными парижанами, он отдает им честь.

На левой руке казаков белые повязки. Белый цвет - цвет роялистов, выступавших за реставрацию династии Бурбонов. Повязка на руку была введена во избежание путаницы между войсками союзников. Австрийцы, к примеру, носили зеленые ветви.

Казаки уже успели стать героями местных мастеров карикатуры, они сами с интересом рассматривают эти картинки и потешаются.

В записках Муравьева-Карского можно прочесть: "Войска занялись несколько грабежом и достали славных вин, которых и мне довелось отведать; но сим более промышляли пруссаки. Русские не имели столько воли и занимались во всю ночь чисткою амуниции, дабы вступить на другой день в параде в город. К утру лагерь наш был наполнен парижанами, особливо парижанками, которые приходили продавать водку; boire la goutte, и промышляли...

Парижанки приходили продавать водку a boire la gotte... Наши солдаты скоро стали называть водку берлагутом, полагая, что это слово есть настоящий перевод сивухи на французском языке. Вино красное они называли вайном и говорили, что оно гораздо хуже нашего зелена вина. Любовные похождения назывались у них трик-трак, и с сим словом достигали они исполнения своих желаний".

Общаясь с французами у русских то и дело возникали языковые трудности. И.М. Казаков в своих мемуарах писал: "Походы по Польше, Германии и Франции внесли путаницу в филологические познания наших солдат. Так например, научившись в Польше по-польски, когда вошли в Германию, стали требовать, что им нужно по-польски и удивлялись, что немцы не понимали их... Прийдя во Францию, они усвоили себе некоторые немецкие слова и требуют от французов... "

Во время своего пребывания в Париже казаки превратили берега Сены в пляжную зону: купались сами и купали своих лошадей. «Водные процедуры» принимали в нижнем белье или совсем нагишом. Зрителей этого действа на набережной города всегда было немерено.

На протяжении всего военного времени у казаков введен был сухой закон. Вот после трех лет войны и отпраздновать было не грех, они устроили гульбище с плясками и выпивкой.

Из воспоминаний очевидцев: "Кто бывал в Париже, тот знает, что там почти птичьего молока можно достать, только бы были деньги, а деньги были розданы по повелению императора Александра Павловича чуть ли не накануне, в размере двойного и тройного жалования за все три кампании 1812, 1813 и 1814 годов."

Гвардейские казаки пользовались большой популярностью у француженок, однако они оказались не слишком галантными кавалерами: по-медвежьи тискали ручки парижанок, объедались мороженым на бульваре Итальянцев и наступали на ноги посетителям Лувра.

Цитируя строки из книги «Русские в Париже в 1814 году»: «Парижанам понравились казаки. Если русских солдат и офицеров нельзя было отличить от пруссаков и австрийцев (только по форме), то казаки были бородатые, в шароварах с лампаса-ми - как на картинках во французских газетах. Дети бегали за казаками. Французские девушки быстро подружились с ними. А парижские мужчины вскоре стали носить бороды «под казаков» и ножи на широких ремнях, как у казаков».

Внимательно рассматривая работы художника Опица, можно обратить внимание на надписи с названиями улиц, что дает возможность найти эти места в нынешнее время и представить себе, как они выглядели тогда.

Известна история, которая привела к появлению во французском языке термина, относящегося к названию небольших заведений общественного питания - "Бистро". Когда русские казаки, живя в Париже, заходили в кафе и поторапливали разносчиков еды, говорили им «Быстро, быстро!».

Игра в рулетку еще не имела в те времена популярности в России, поэтому многие играли из любопытства и иногда проигрывали даже коней.

17.08.2014 1 8597

Однажды, когда Александр I был еще ребенком, на вопрос своей бабушки российской императрицы Екатерины II, что ему больше всего по душе в истории правления Генриха IV, мальчик ответил: «Поступок короля, когда он послал хлеб осажденному Парижу».

Прошло много лет, и он получил возможность продемонстрировать Европе русское благородство и великодушие. Весной 1814 года Александр I на лошади, подаренной ему 6 лет назад Наполеоном, отправился в Париж.

ИСПЫТАНИЕ РУССКИМ ВЕЛИКОДУШИЕМ

200 лет назад, в марте 1814 года, войска союзников начали штурм Парижа, который длился недолго: уже на следующий день столица Франции капитулировала. В 7 часов утра 31 марта 1814 года в город вошли колонны союзных войск во главе с Александром I.

Воспоминания современников позволяют получить точную картину победного шествия. Первыми шли несколько эскадронов кавалерии, затем Александр I в сопровождении прусского короля и австрийского фельдмаршала Карла Шварценберга. За ними двигалась колонна, состоящая из отборной инфантерии, кавалерии и артиллерии императорской гвардии.

Ранним утром парижане узнали о капитуляции, и город охватила паника. Еще свежи были воспоминания о пожаре в Москве в 1812 году, и все ожидали от русских ответных действий. Жители французской столицы готовились бежать, распродавая свое имущество за бесценок. Однако перед торжественным входом русских войск на территорию Франции Александр I принял делегацию мэров Парижа и сообщил им, что берет город под свое покровительство: «Я люблю французов. Я признаю среди них одного лишь врага — Наполеона».

Неудивительно, что после такого заявления русским войскам был оказан восторженный прием со стороны парижан. Конечно, в толпе, встречающей победителей, не обошлось без призывов к сопротивлению союзникам, но они не находили отклика. Один инцидент все же произошел. Михайлов-Данилевский заметил недалеко от императора человека, который поднял ружье, и, бросившись к нему, вырвал оружие из рук, приказав жандармам взять бандита.

Однако Александр несколько раз повторил: «Оставь его, Данилевский, оставь его», — после чего человек скрылся в толпе. Французский историк Луи-Адольф Тьер так писал про Александра: «Он никому не хотел так нравиться, как этим французам, которые побеждали его столько раз. Победить великодушием этот народ — вот к чему он стремился в ту минуту более всего».

Император в присутствии огромного скопления парижан освободил полторы тысячи французских военнопленных, а также приказал незамедлительно пресекать беспорядки и расправы над бонапартистами, мародерство и грабежи. Когда часть французов попыталась разрушить статую Наполеона, Александр намекнул на то, что это нежелательно, и приставил караул к памятнику. Позднее, в апреле, статуя была аккуратно демонтирована и увезена.

То, что русский император был великолепным дипломатом и человеком с тонким чувством юмора, подтверждает еще один случай. Француз, протиснувшийся сквозь толпу к Александру, воскликнул: «Мы уже давно ждали прибытия Вашего Величества!» На это император ответил: «Я пришел бы к вам ранее, но меня задержала храбрость ваших войск». Его слова, вызвавшие бурю восторга, стали передавать из уст в уста.

Парижане толпились вокруг Александра, целовали все, до чего могли дотянуться, а он терпеливо сносил эти проявления народной любви. Когда какой-то француз выразил свое изумление тем, что император позволяет людям так близко к нему подходить, Александр ответил: «Это обязанность государей».

Русский император стал кумиром француженок, а они, как известно, умеют делать изысканные комплименты. Посетив приют для женщин, лишившихся рассудка из-за любви, Александр спросил директрису, много ли пациенток там проживает, на что получил просто искрометный ответ: «Ваше Величество, до сих пор их было немного, но можно опасаться, что число их возрастет с той минуты, когда Вы вступили в Париж».

Александр I пресекал все случаи мародерства в Париже, но и к недоверию местных жителей относился сурово. «Я вступаю не врагом, а возвращаю вам мир и торговлю», — говорил он. Однажды при посещении одного из музеев он обратил внимание на то, что на некоторых постаментах не было статуй. Поинтересовавшись их судьбой, он услышал ответ начальника музея, что, когда над Парижем нависла опасность оккупации, статуи были отправлены в Орлеан.

«Если бы вы оставили их в Париже, — сказал Александр, — то я уверяю вас, что никто бы к ним не притронулся, но теперь, если казаки их возьмут на дороге, то это будет законная добыча».

Но это было потом, а пока русские войска блистали во всей красе на параде, посвященном взятию Парижа. Части в плохом и потрепанном обмундировании к параду допущены не были. Обыватели, не без страха ожидавшие встречи со «скифскими варварами», увидели нормальную европейскую армию.

ГУЛЯЙ ДА ПОЙ, КАЗАЧИЙ ДОН!

Среди парижан ходили страшные истории: будто бы русским нравится насиловать женщин, пороть розгами на лютом морозе обнаженных людей и т. д. Но после прокламации Александра, обещавшей защиту и покровительство, все страшилки были тотчас забыты. Народ бросился к границам города, чтобы взглянуть на императора и его армию.

Парижанки проявляли особенный энтузиазм, хватая солдат за руки и даже взбираясь к ним в седло. Казаки брали на руки любопытных мальчишек, сажали на круп лошади и везли по городу, к великой радости ребятишек. Вскоре кавалерия стала представлять собой весьма живописное зрелище, что вызвало улыбку у Александра.

Жена наполеоновского генерала Жюно герцогиня Абрантес вспоминала, как граф Матвей Платов рассказывал ей комичную историю, случившуюся с ним в Шампани. Будучи на постое у одной женщины, у которой была полуторагодовалая дочь, он, очень любивший детей, взял девочку на руки. Мать вдруг заголосила, зарыдала и бросилась к его ногам. Не знавший французского языка, Платов не сразу понял причину истерики и только потом догадался, что женщина просила... не есть ее дочь.

Казачьи полки разбили биваки прямо в городском саду на Елисейских Полях, которые в то время представляли собой густые зеленые рощи. Толпы зевак приходили сюда посмотреть, как казаки жарят мясо, варят на костре суп, спят на остатках сена, которое не съели лошади, используя седло в качестве подушки. Стоит сказать, что расположить казачий лагерь посреди города распорядилось высшее начальство, чтобы исключить возможность мародерства.

Но самое яркое впечатление на парижан произвело то, что казаки превратили гранитные набережные Сены в пляжную зону: купались сами и купали своих коней. Делали они это, как на Дону: либо в нижнем белье, либо нагишом. Изрядно покуролесили казаки в Фонтенбло: в знаменитых прудах дворца переловили и съели всех гигантских карпов, которых разводили здесь с XVI века, со времен Генриха IV.

Жители столицы с изумлением наблюдали, как эти бородатые огромные мужики расхаживают в своих шароварах с лампасами по залам Лувра или объедаются мороженым на бульварах. Тем не менее парижские модники очень скоро отпустили себе бороды «под казаков» и стали носить ножи на широких ремнях, как у казаков.

Несмотря на это, казаки пользовались успехом у женщин, особенно простолюдинок, правда, были они не слишком галантны: тискали изящные ручки парижанок своими медвежьими ручищами, наступали на ноги посетителям Лувра и Папе-Рояля. Вот и приходилось француженкам учить их обхождению.

Говорят, что именно тогда появилось выражение «заниматься любовью а-ля казак», что означало быстроту и натиск. Сами же казаки называли любовные похождения триктрак, таким образом объясняя, что именно им требуется. Французы потешались над привычкой русских есть с хлебом даже вермишелевый суп, а русских, в свою очередь, брала оторопь от лягушачьих лапок в меню парижских ресторанов.

Удивительно, что в момент штурма Парижа на Монмартре продолжали работать кафе, даже во время перестрелки. Посетители спокойно пили вино и обсуждали шансы противоборствующих сторон. Кстати, когда сопротивление было сломлено, перемирие отмечали здесь же. «Быстро! Быстро!» — торопили официантов казаки, торопясь выпить за свою победу.

С тех пор многие закусочные в Париже называются бистро. Традиция убирать пустую бутылку со стола появилась тогда же. Только причиной было не суеверие, а экономия. Официанты производили расчет клиентов не по количеству заказанных бутылок, а по количеству пустой тары, оставшейся на столе. Казаки быстро сообразили, что, спрятав часть бутылок, можно сэкономить. Отсюда и пошло: оставишь на столе пустую бутылку, денег не будет.

Вот как вспоминал о взятии Парижа генерал Муравьев-Карсский: «К утру лагерь наш был наполнен парижанами, особливо парижанками, которые приходили продавать водку a boire la goutte и промышляли... Наши солдаты скоро стали называть водку берлагутом, полагая, что это слово есть настоящий перевод сивухи на французском языке. Вино красное они называли вайном и говорили, что оно гораздо хуже нашего зелена вина».

На оккупированных территориях в ту пору действовали русские законы и порядки и даже работала русская полиция. Но для наших соотечественников французская единица измерения расстояния была не слишком понятна. Поэтому они перемеряли заново все дороги в верстах и поставили повсюду верстовые столбы.

В составе русской армии были еще азиатские конные полки, которые особенно ужасали чувствительных французов. Французские барышни падали в обморок при виде татарских или калмыцких воинов в кафтанах, шапках, с луками и стрелами. Тем не менее, подшучивая над ними, они называли их «русскими амурами».

В целом у парижан установились дружеские отношения с лохматыми и добродушными «русскими медведями». Вот только русских поражало обилие детей, просивших подаяние на улицах, ведь в России тогда милостыню просили только на паперти, а юношеского нищенства вообще не было.

И только один, но довольно серьезный упрек нашелся в адрес казаков. Они отнимали добро у жителей пригорода, привозили в Париж и продавали на Новом мосту, где устроили базар. При попытках ограбленных вернуть свое имущество дело доходило до драк и скандалов.

ГОСПОДА ОФИЦЕРЫ

Офицеры российской армии с радостью окунулись в светскую жизнь Парижа, кстати сказать, их с удовольствием принимали в аристократических кругах. Но они не гнушались посещать и злачные места столицы: публичные дома и игорные заведения. А все это, как известно, требует немалых денег.

Генерал Милорадович выпросил у царя жалованье на три года вперед, но все проиграл. Однако добывали деньги в Париже запросто. Достаточно было прийти к любому местному банкиру с запиской от командира корпуса, в которой говорилось, что податель сего — человек чести и сумму непременно вернет.

Кроме карт, вина и девушек, у русских офицеров в Париже было еще одно развлечение — посещение салона мадемуазель Ленорман, известной гадалки. Однажды в компании сослуживцев в салон пришел молодой Муравьев-Апостол. Ленорман с готовностью предсказывала офицерам будущее, при этом игнорируя Муравьева-Апостола. Когда он стал настаивать на пророчестве, гадалка произнесла только одну фразу: «Вас повесят!»

На что Муравьев рассмеялся: «Вы ошибаетесь! Я — дворянин, а в России дворян не вешают!» — «Для вас император сделает исключение!» — грустно проговорила Ленорман. Это предсказание долго было предметом для шуток в офицерской среде, однако все полностью сбылось. Вместе с другими декабристами спустя какое-то время Муравьев-Апостол был повешен.

К лету во Франции остался только оккупационный корпус, возглавляемый графом Михаилом Воронцовым, который находился там до 1818 года. Правительство выделило корпусу жалованье за два года службы, так что героям было на что вкусить все радости жизни. И они вкусили... Перед отправкой на родину Воронцов приказал собрать сведения о долгах, оставленных офицерами.

Набралась немаленькая сумма — 1,5 млн рублей ассигнациями. Граф не стал обращаться за помощью к царю, понимая, что Россия находилась в тяжелом финансовом положении. Он продал имение Круглое, доставшееся ему в наследство от тетки Екатерины Дашковой, и, оставшись почти ни с чем, заплатил долг из своего кармана.

Последствия пребывания русских войск в Париже до сих пор не исследованы в полной мере. В те годы подобное путешествие мог себе позволить далеко не каждый русский дворянин. Заграничный поход открыл Францию для тысяч офицеров, не говоря уже о солдатах.

Однажды Наполеон произнес такую фразу: «Дайте мне одних казаков, и я пройду с ними всю Европу». И, похоже, он был прав.

Более 20 лет Франция вела войны в Европе, к 1814 году их пожар дошёл и до неё. Пока Наполеон не без успеха пытался защищать северо-восток страны, его столица и восточные подходы к ней были прикрыты слабо. Политическое положение во Франции было, по меньшей мере, ненадёжным, когда же пришли интервенты, заговоры и измены дали плоды. Впрочем, многие не желали воевать, сознавая безнадёжность положения. Так, маршал Ожеро с крупным резервным корпусом бездействовал, за что потом Наполеон обвинил его в измене. Маршала Мармон, рискуя жизнью, отчаянно пытался остановить союзников, но был разбит в Монмартрском сражении. Когда в Париже возникло новое правительство, Мармон первым сдал ему свои войска. За это Наполеон назвал его главным изменником, хотя и другие маршалы, почти все, отказались продолжать безнадёжную войну.

Ещё одним изменником стал организатор нового правительства Талейран. Именно он пригласил союзников в Париж, сообщив нам, что противодействие будет слабым. Из-за этой информации русские осуществили смелый и рискованный маневр, принесший полную победу и прекращение войны.

Так русские войска во главе со своим Императором Александром I пришли в Париж, прославив себя во всём мире. Я хочу вспомнить в связи с этим две вещи: одну совсем простую, а вторую – важную и сложную, восприятие которой скрыто туманом времени и искажено не добросовестными или не умными людьми.

Простой, понятный всем факт состоял в том, что страшные войны, наконец, прекратились.

Сложнее понять, как это удалось.

Было ли падение Наполеона благом? Это был амбициозный человек деспотического склада, который, по-видимому, никогда не чувствовал себя спокойно. Он сотрудничал с силами, желавшими перекроить Европу на либерально-буржуазный лад, а иногда они им манипулировали. Но Наполеон не желал быть слугой и пытался строить Европу, прежде всего, для себя. При этом он опирался на французов, создавая для них везде «режим наибольшего благоприятствования», хотя имел и союзников, например, королей Саксонии или Баварии. В таких обстоятельствах войны и конфликты были неизбежны. Наполеон утверждал, что думает о благе Европы. Он оправдывал и поход в Россию:

«Русская война должна бы была быть самая популярная в новейшие времена: это была война здравого смысла и настоящих выгод, война спокойствия и безопасности всех; она была чисто миролюбивая и консервативная.
Это было для великой цели, для конца случайностей и для начала спокойствия. Новый горизонт, новые труды открывались бы, полные благосостояния и благоденствия всех. Система европейская была бы основана, вопрос заключался бы уже только в ее учреждении.
Удовлетворенный в этих великих вопросах и везде спокойный, я бы тоже имел свой конгресс и свой священный союз. Это мысли, которые у меня украли. В этом собрании великих государей мы обсуживали бы наши интересы семейно и считались бы с народами, как писец с хозяином.
Европа действительно скоро составила бы таким образом один и тот же народ, и всякий, путешествуя где бы то ни было, находился бы всегда в общей родине.
Я бы выговорил, чтобы все реки были судоходны для всех, чтобы море было общее, чтобы постоянные, большие армии были уменьшены единственно до гвардии государей и т. д.», - писал Наполеон в воспоминаниях.

Лучше всего на эти лицемерные рассуждения ответил Л.Н. Толстой:
«Он, предназначенный провидением на печальную, несвободную роль палача народов, уверял себя, что цель его поступков была благо народов, и что он мог руководить судьбами миллионов и путем власти делать благодеяния!
"Из 400000 человек, которые перешли Вислу, - писал он дальше о русской войне, -половина была австрийцы, пруссаки, саксонцы, поляки, баварцы, виртембергцы, мекленбургцы, испанцы, итальянцы и неаполитанцы. Императорская армия, собственно сказать, была на треть составлена из голландцев, бельгийцев, жителей берегов Рейна, пьемонтцев, швейцарцев, женевцев, тосканцев, римлян, жителей 32-й военной дивизии, Бремена, Гамбурга и т. д.; в ней едва ли было 140000 человек, говорящих по-французски. Русская экспедиция стоила собственно Франции менее 50000 человек; русская армия в отступлении из Вильны в Москву в различных сражениях потеряла в четыре раза более, чем французская армия; пожар Москвы стоил жизни 100000 русских, умерших от холода и нищеты в лесах; наконец во время своего перехода от Москвы к Одеру русская армия тоже пострадала от суровости времени года; по приходе в Вильну она состояла только из 50000 людей, а в Калише менее 18000".
Он воображал себе, что по его воле произошла война с Россией, и ужас совершившегося не поражал его душу. Он смело принимал на себя всю ответственность события, и его помраченный ум видел оправдание в том, что в числе сотен тысяч погибших людей было меньше французов, чем гессенцев и баварцев».

Если назвать только одного человека, чьи заслуги в падении Наполеона были самыми большими, то это Император Александр I. Опять вспомним Л.Н. Толстого:
«Еще большую последовательность и необходимость представляет жизнь Александра I, того лица, которое стояло во главе противодвижения с востока на запад.
Что нужно для того человека, который бы, заслоняя других, стоял во главе этого движения с востока на запад?
Нужно чувство справедливости, участие к делам Европы, но отдаленное, не затемненное мелочными интересами; нужно преобладание высоты нравственной над сотоварищами - государями того времени; нужна кроткая и привлекательная личность; нужно личное оскорбление против Наполеона. И все это есть в Александре I; все это подготовлено бесчисленными так называемыми случайностями всей его прошедшей жизни: и воспитанием, и либеральными начинаниями, и окружающими советниками, и Аустерлицем, и Тильзитом, и Эрфуртом.
Во время народной войны лицо это бездействует, так как оно не нужно. Но как скоро является необходимость общей европейской войны, лицо это в данный момент является на свое место и, соединяя европейские народы, ведет их к цели.
Цель достигнута. После последней войны 1815 года Александр находится на вершине возможной человеческой власти. Как же он употребляет ее?
Александр I, умиротворитель Европы, человек, с молодых лет стремившийся только к благу своих народов, первый зачинщик либеральных нововведений в своем отечестве, теперь, когда, кажется, он владеет наибольшей властью и потому возможностью сделать благо своих народов, в то время как Наполеон в изгнании делает детские и лживые планы о том, как бы он осчастливил человечество, если бы имел власть, Александр I, исполнив свое призвание и почуяв на себе руку божию, вдруг признает ничтожность этой мнимой власти, отворачивается от нее, передает ее в руки презираемых им и презренных людей и говорит только:
- "Не нам, не нам, а имени твоему!" Я человек тоже, как и вы; оставьте меня жить, как человека, и думать о своей душе и о боге».

Я не знаю в мировой истории более интересной и сложной для понимания фигуры, чем Император Александр I. Наше мнение о нём зачастую поверхностно. Вот что писал Пушкина: «Властитель слабый и лукавый, // Плешивый щёголь, враг труда // Нечаянно пригретый славой // Нал нами царствовал тогда». Ещё мы помним, что Александр пришёл к власти после убийства своего отца: он встретил заговорщиков словами: «Я не приказывал этого!», на что Пален ответил ему: «Полно ребячиться, ступайте царствовать». Своё первое свидание с подданными новый Император открыл словами: «Господа, при мне всё будет, как при бабушке», что напомнило диалог Шурика с грабителями из фильма «Операция Ы":
- А где бабуля?
- Я за неё!

Действительно, Александр был молод, и при вступлении на престол он был слабым монархом. В Петербурге имелось несколько партий. Старые екатерининские вельможи во главе с Безбородко желали, как ни странно, Конституции, - для упрочения своего положения. «Молодые друзья» Императора: А.А. Чарторыйский, Н.Н. Новосильцев, В.П. Кочубей, П.А. Строганов, – почти все масоны – желали реформ государства. Убийцы Павла, поддержанные значительной частью общества, оставались в силе. Была в России и английская партия (Н.П. Панин, братья А.Р. и С.Р. Воронцовы, А.К. Разумовский); английский посол деятельно участвовал в заговоре. Имелась французская партия (Н.П. Румянцев, А.Б. Куракин, Н.С. Мордвинов), русская партия (Ф.В. Ростопчин), и, конечно, немецкая во главе с матерью Императора. Даже учитель Александра Ц. Лагарп имел своё мнение, и все хотели «играть на дудке»: влиять на молодого Императора.

Правда, партии «гатчинских немцев Павла I», о которых говорят некоторые историки, в природе не существовало (1), но разных влияний было более чем достаточно. Не было только «партии Александра». На кого же он мог безусловно положиться, разве что на А.А. Аракчеева, так ненавидимого всеми либералами? Что он мог сделать?

Вот что было сделано. Отношения с Англией нормализовались, казаки, отправленные Павлом I в Индию, вернулись домой. С Францией военного союза не вышло, но мирный договор был заключён 8 октября 1801 года в Париже.

Старым вельможам было сказано, что Конституция сейчас готовится и будет принята, но нужно сосредоточить максимум усилий на административных реформах государства, расшатанного прошлым правлением. А «молодые друзья» не могли не признать, что для реформ следует сначала обеспечить твёрдую законодательную базу и принять Конституцию. Итак, эти группы занимались весьма полезными делами, с чем сами не могли не согласиться, но всё-таки не тем, чего бы им хотелось.

Заговорщики постепенно покидали Петербург. В ссылку в свои имения отправились князь Яшвиль, командиры гвардейских полков Талызин и Депрерадович: это они душили Павла I. Более могущественный столичный градоначальник фон Пален через 3 месяца тоже получил приказ оставить город в 24 часа. Генерал и масон Л.Л. Беннигсен отбыл в Вильно: правда, не в ссылку, а на новую должность. В пустоте оказались братья Зубовы, последние временщики Екатерины II. Они попытались прибиться к партии матери Императора, но до заговора дело не дошло; П.Зубову ничего не оставалось, как самому уйти со двора, а потом и он получил заграничный паспорт.

И любимый учитель Лагарп был выслан в мае 1802 года под благовидным предлогом.

Более слабые оппозиционеры были удалены, сильные - получили удовлетворение и занятие, правда, удовлетворение не полное, а занятие не то, которое хотели. Всё это за неполные 2 года осуществил 23-летний парень... Кем же он был?

Я знаю только то, что одним словом об этом не скажешь. Помимо прочего, Александр I был либерал и идеалист: редкое сочетание, которого сегодня я нигде не вижу. Такие люди появлялись, когда либерализм был на подъёме. В то время свободу увязывали с просвещением; было ясно, что тёмных людей свобода превратит в варваров, а современное утверждение, будто свобода полезна всем как некое универсальное лекарство, разделялось только циниками и анархистами.

Александр I реформировал государство, работал над Конституцией для России, основывал новые университеты, пытался он и освободить крестьян. В самом начале его правления поднимался этот вопрос, правда, тогда ограничились запретом публиковать в газетах объявления о купле-продаже людей. Позднее верный Аракчеев по поручению Императора разработал план: в течение 20 лет выкупить всех крестьян с 20 десятинами земли на ревизскую душу, обратить их в государственных и освободить. И денег на это требовалось вроде бы не много: по 5 миллионов в год. Но дело до этого не дошло; многие начинания не осуществились или дали плод позднее.

Александр I втянулся в борьбу со своим антиподом - Наполеоном. Отношения резко испортились в 1804 году, когда Наполеон в ответ на теракты против себя вторгся в нейтральный Баден, арестовал жившего там бурбонского принца герцога Энгиенского и расстрелял его после видимости суда. Это был «акт устрашения», а не наказание: за терактами стояли англичане; принц был не виновен. Россия возмутилась больше всех и потребовала от Наполеона очистить от войск северную Германию и Неаполь, а после отказа принялась деятельно организовывать коалицию против него. Советские историки смеялись над этой активностью, увы, и сегодня многие не понимают причин обострения отношений.

Дело в том, что по секретной статье Парижского договора Россия становилась гарантом целостности Священной Римской империи. Наполеон не имел права держать войска в Германии и в Неаполе, а нарушение нейтралитета Бадена обострило вопрос. В глазах Императора Наполеон окончательно превращался в не честного партнёра, от которого можно ждать чего угодно, вплоть до уголовщины. Конечно, можно было сделать вид, что ничего не случилось, но не таков был Александр I.

Сокрушить деспота, устранить из отношений между народами право силы, поставить повсюду в Европе умеренно-либеральное правление, соединить её правителей в один Священный Союз - вот какова была главная цель правления Александра I. Для этого потребовалось 10 лет. Война шла неудачно, и прибегли к другим методам.

Сторонник «французской партии» А.Б. Куракин выдвинул идею, что нейтрализовать Наполеона нужно не войной, а с помощью «объятий», т.е., заключив с ним союзный договор, чего он сам добивался. После военного поражения при Фридланде Александр I пошёл по этому пути. Он не сразу принял идею старого екатерининского дипломата, а, согласившись с ней, перетолковал её по-своему. Он добивался не «нейтрализации», а полной гибели деспота. Россия заключила союз с Францией и разорвала отношения с Англией.

Не все поняли столь изощрённую политику. Перед отъездом из Лондона русский посланник Алопеус был вызван 22 декабря 1807 года английским министром иностранных дел Каннингом. Министр под большим секретом сообщил ему про заговор против Императора, о котором стало известно «из анонимных источников» в Петербурге. Каннинг заставил Алопеуса написать под диктовку письмо об этом и немедленно отправить его Александру I. Адресат без труда понял смысл письма. Он переслал его Н.П. Румянцеву с пояснением: «Вот депеша, которую мне написал Алопеус. Речь идёт не более не менее как об отправке меня в другой мир. Ваш Александр» (2).

В последующие 4 года Россия оставалась союзницей Франции и воевала и с Англией, и с Австрией, и со Швецией, но воевала так, что в «час икс», когда крах Наполеона стал возможен, все эти страны стали против него единым строем.

Наполеон же в это время развлекался, перекраивая по произволу Европу и устраивая «континентальную блокаду Англии». Деспот не понимал, что новые хозяева Европы из числа его приближённых не поддержат его в трудную минуту, а «блокада Англии» больше была похожа на блокаду Европы. Общий английский экспорт за эти годы только вырос за счёт американского рынка и использования в Европе флага третьих стран.

В провале глупой затеи Наполеон обвинял других, например, Ольденбург. В декабре 1810 года он оккупировал это маленькое государство, грубо нарушив союзный договор с Россией: независимость Ольденбурга была прописана отдельным пунктом. В ответ русские усилили свои войска на границе с герцогством Варшавским; кто-то убеждал Александра I, что поляки готовы поддержать его, если он восстановит Польшу. Какое-то время на повестке дня стоял план: быстро захватить Варшавское герцогство, восстановить Польшу, с поляками, восставшими пруссаками и австрийцами напасть на Наполеона и сокрушить его. Но план был не реален. Русские в 1811 году не ударили, а французы привели в действие свои силы и осуществили мобилизацию. Увы, в эпоху массовых армий «мобилизация - это не угроза войны, это война». И в следующем 1812 году Наполеон напал на Россию.

Александр I обратился за помощью к «русской партии» и получил её. «Властитель слабый и лукавый» объявил, что не пойдёт ни на какие переговоры с французами, пока они находятся в России, и будет воевать с ними, даже если придётся отступить на Камчатку. Когда пала Москва, этот «враг труда», «свиставший в окно» на докладах многомудрых министров, поседел за одну ночь. В то время уже давно прошла мода на пудреные парики, и белые волосы на портретах 35-летнего «щёголя» - не дело рук парикмахера.

Во Франции Александр I действовал вопреки марксистской схеме: он не желал реставрации Бурбонов. Он был за Республику, лидером которой видел генерала Моро, а после его гибели в бою в 1813 году, - бывшего маршала Бернадота. Однако, тут его переиграл Талейран и французские либералы. Вообще, структуры, созданные Александром I в Европе, будь то Священный Союз или восстановленная Польша, оказались не очень жизнеспособны. Постепенно всё приходило в упадок и переставало работать.

Если говорить об ошибках Александра I, я вижу лишь одну: он думал, что либерализм и просвещение, подобно нежным фруктам, растут и дают плоды лишь на особо культурной почве. В действительности никакая культура не способно омолодить прогнившее и трухлявое, и бесполезно просвещать мертвеца. Либерализм был живой растущей идеей до 1792 года, когда в самом его сердце, в Париже при столкновении с реальностью ему был нанесён смертельный удар. С тех пор идея находилась в постоянном упадке. Далеко не все и не сразу способны увидеть это. Александр I с годами менял свою политику и убеждения; очевидно, что он как-то пересматривал своё отношение к либерализму. Но, пока его вера была жива, она довела его до Парижа. Во всяком случае, сегодня мы можем вспомнить, что 200 лет назад Россия во главе коалиции европейских держав положила конец страшным войнам и прекратила деспотическое правление Наполеона (3).

31.03.2014
Petrov

1. Вот как описывал «гатчинских немцев Павла I» современник:
«...Император вернулся во главе своих войск. Сам он ехал перед тем гатчинским отрядом, который ему угодно было называть "Преображенцами"; великие князья Александр и Константин также ехали во главе так называемых "Семёновского" и "Измайловского" полков. Император был в восторге от этих войск и выставлял их перед нами как образцы совершенства, которым мы должны подражать слепо. Их знамёнам была отдана честь обычным образом, после чего их отнесли во дворец, сами же гатчинские войска в качестве представителей существующих гвардейских полков были включены в них и размещены по их казармам. Так закончилось утро первого дня нового царствования Павла Первого. Мы все вернулись домой, получив строгое приказание не оставлять своих казарм, и вскоре затем новые пришлецы из гатчинского гарнизона были представлены нам. Но что это были за офицеры! Что за странные лица! Какие манеры! И как странно они говорили. Это были по большей части малороссы. Легко представить себе впечатление, которое произвели эти грубые бурбоны на общество, состоявшее из ста тридцати двух офицеров, принадлежавших к лучшим семьям русского дворянства... ».
Итак, если, по поговорке, «все немцы на Руси были татаре», то в царствование Павла I «все немцы при дворе были украинцы».

2. Вот каковы были методы англичан 200 лет назад: в небольшой статье мне пришлось трижды упомянуть про их участие в организации терактов или угрозы убийства!

3. Когда США во главе коалиции крушили какого-нибудь «плохого парня» вроде Саддама Хусейна, знали ли они, что почти за 200 лет до них то же самое делала Россия? Если не по сути, то с виду аналогия полная. Ещё Россию и США объединяет тот малоизвестный факт, что Вашингтон был взят и сожжён почти одновременно с Москвой. 5 июня 1812 года США по каким-то неясным мне причинам объявили войну Англии, чем нанесли ей огромный торговый урон, больший, чем все потуги Наполеона с его «континентальной блокадой». Зато англичанам удалось захватить американскую столицу, и джентльмены вознаградили себя за упущенную выгоду в духе вандалов.

9 (31) марта 1814 г. русские войска во главе с императором Александром I триумфально вступили в Париж. Взятие столицы Франции стало завершающим сражением наполеоновской кампании 1814 г., после которого французский император Наполеон I Бонапарт отрекся от трона.

Разбитая под Лейпцигом в октябре 1813 г. наполеоновская армия уже не могла оказывать серьезного сопротивления. В начале 1814 г. войска союзников, состоящие из русских, австрийских, прусских и немецких корпусов, вторглись на территорию Франции с целью свержения французского императора. Русская гвардия во главе с императором Александром I вошла во Францию со стороны Швейцарии, в районе Базеля. Союзники наступали двумя отдельными армиями: русско-прусскую Силезскую армию возглавлял прусский фельдмаршал Г.Л. фон Блюхер, а русско-немецко-австрийская армия была отдана под начало австрийского фельдмаршала К Ф. цу Шварценберга.

В сражениях на территории Франции Наполеон чаще союзников одерживал победы, но ни одна из них не стала решительной из-за численного превосходства противника. В конце марта 1814 г. французский император принял решение пройти к северо-восточным крепостям на границе Франции, где рассчитывал прорвать блокаду вражеских войск, освободить французские гарнизоны, и, усилив свою армию, принудить союзников к отступлению, угрожая их тыловым коммуникациям. Однако союзные монархи, вопреки ожиданиям Наполеона, 12 (24) марта 1814 г. одобрили план наступления на Париж.

17 (29) марта союзные армии подошли к передовой линии обороны Парижа. Город на тот момент насчитывал до 500 тыс. жителей и был неплохо укреплен. Обороной французской столицы руководили маршалы Э.А.К. Мортье, Б.А.Ж. де Монсей и О.Ф.Л.В. де Мармон. Верховным главнокомандующим обороны города был старший брат Наполеона, Жозеф Бонапарт. Войска союзников состояли из трех основных колонн: правую (русско-прусскую) армию возглавлял фельдмаршал Блюхер, центральную - российский генерал М. Б. Барклай-де-Толли, левой колонной руководил кронпринц Вюртембергский. Сражение за Париж стало одной из самых кровопролитных битв для союзных войск, потерявших за один день более 8 тыс. солдат, 6 тыс. из которых - воины российской армии.

Наступление началось 18 (30) марта в 6 ч. утра. В 11 ч. к укрепленному селению Лавилет приблизились прусские войска с корпусом М. С. Воронцова, а русский корпус генерала А.Ф. Ланжерона начал наступление на Монмартр. Видя с Монмартра гигантские размеры наступающих войск, командующий французской обороной Жозеф Бонапарт покинул поле боя, оставив Мармону и Мортье полномочия для сдачи Парижа.

В течение 18 (30) марта все пригороды французской столицы были заняты союзниками. Видя, что падение города неизбежно и стараясь уменьшить потери, маршал Мармон отправил парламентера к русскому императору. Однако Александр I предъявил жесткий ультиматум о сдаче города под угрозой его уничтожения. 19 (31) марта в 2 ч. ночи капитуляция Парижа была подписана. К 7 ч. утра, по условию соглашения, французская регулярная армия должна была покинуть Париж. В полдень русская гвардия во главе с императором Александром I торжественно вступила в столицу Франции.

«ШПАГА ВСЕ ПОКОНЧИТ»

Военные критики находят кампанию 1814 г. одной из самых замечательных частей наполеоновской эпохи с точки зрения стратегического творчества императора.

Битва при Шато-Тьери 12 февраля кончилась новой большой победой Наполеона. Если бы не ошибочное движение и опоздание маршала Макдональда, дело кончилось бы полным истреблением сражавшихся у Шато-Тьери союзных сил. 13 февраля Блюхер разбил и отбросил маршала Мармона. Но 14 февраля подоспевший на помощь Мармону Наполеон разбил снова Блюхера в битве при Вошане. Блюхер потерял около 9 тысяч человек. К Наполеону подходили подкрепления, а союзники потерпели ряд поражений, и все-таки положение императора оставалось критическим; у союзников в наличии сил было гораздо больше, чем у него. Но эти неожиданные, ежедневно следующие одна за другой победы Наполеона так смутили союзников, что числившийся главнокомандующим Шварценберг послал в лагерь Наполеона адъютанта с просьбой о перемирии. Новые две битвы - при Мормане и при Вильневе, тоже окончившиеся победой французов, - побудили союзников к этому неожиданному шагу - просьбе о перемирии. Наполеон отказал посланцу Шварценберга (графу Парру) в личном свидании, а письмо Шварценберга принял, но отложил свой ответ. «Я взял от 30 до 40 тысяч пленных; я взял 200 пушек и большое количество генералов», - писал он Коленкуру и заявлял при этом, что может примириться с коалицией только на основании оставления за Францией ее «естественных границ» (Рейн, Альпы, Пиренеи). На перемирие он не согласился.

18 февраля произошла новая битва при Монтеро, и опять союзники потеряли убитыми и ранеными 3 тысячи, а пленными - 4 тысячи человек и были отброшены.

Наполеон, по отзывам даже неприятельских наблюдателей и мемуаристов, превзошел самого себя в этой, казалось, совсем безнадежной кампании 1814 г. Но солдат было мало, а маршалы (Виктор, Ожеро) были утомлены до последней степени и делали ряд ошибок, поэтому Наполеон не мог использовать полностью свои неожиданные в тот момент и блестящие победы. Наполеон гневно и нетерпеливо выговаривал маршалам и торопил их. «Какие жалкие оправдания вы мне приводите, Ожеро! Я уничтожил 80 тысяч врагов с помощью новобранцев, которые были еле одеты... Если ваши 60 лет вас тяготят, сдайте командование!..» «Император никак не желал понять, что не все его подчиненные - Наполеоны», - говорил потом, вспоминая об этом времени, один из его генералов. <…>

20 марта произошла битва при Арси-сюр-Об между Наполеоном, у которого в тот момент на поле сражения было около 30 тысяч человек, и союзниками (Шварценберг), у которых было до 40 тысяч в начале битвы и до 90 тысяч к концу. Хотя Наполеон считал себя победителем и действительно отбросил неприятеля на нескольких пунктах, но на самом деле битву должно считать не решенной по ее результатам: преследовать Шварценберга с его армией после сражения Наполеон не мог, он перешел обратно через реку Об и взорвал мосты. Наполеон потерял в сражении при Арси-сюр-Об 3 тысячи человек, союзники до 9 тысяч, но достигнуть разгрома союзных армий Наполеону, конечно, на этот раз не удалось. Союзники боялись народной войны, всеобщего ополчения, вроде того, которое в героические времена Французской революции спасло Францию от интервентов и от реставрации Бурбонов... Александр, Фридрих-Вильгельм, Франц, Шварценберг и Меттерних успокоились бы, если бы подслушали, о чем разговаривали вечером после битвы при Арси-сюр-Об Наполеон с генералом Себастьяни. «Ну что, генерал, что вы скажете о происходящем?» - «Я скажу, что ваше величество несомненно обладаете еще новыми ресурсами, которых мы не знаем».- «Только теми, какие вы видите перед глазами, и никакими иными».- «Но тогда почему ваше величество не помышляете о том, чтобы поднять нацию?» - «Химеры! Химеры, позаимствованные из воспоминаний об Испании и о Французской революции. Поднять нацию в стране, где революция уничтожила дворян и духовенство и где я сам уничтожил революцию!». <…>

После битвы при Арси-сюр-Об Наполеон попытался зайти в тыл союзников и напасть на сообщения их с Рейном, но союзники уже окончательно решили идти прямо на Париж. Из случайно перехваченных русскими казаками писем императрицы Марии-Луизы и министра полиции Савари к Наполеону Александр убедился, что настроение в Париже такое, что народного сопротивления ждать нельзя и что приход союзной армии в Париж сразу решит всю войну и кончит ее низвержением Наполеона. <…> Путь загораживали только маршалы Мармон и Мортье и генералы Пакто и Амэ; у них в общей сложности было около 25 тысяч человек. Наполеон с главными силами был далеко в тылу союзников. Битва при Фер-Шампенуазе 25 марта кончилась победой союзников над маршалами. Они были отброшены к Парижу, 100-тысячная армия союзников подошла к столице. Уже 29 марта императрица Мария-Луиза с маленьким наследником, римским королем, выехала из Парижа в Блуа.

У французов для защиты Парижа было около 40 тысяч человек. Настроение в Париже было паническое, в войсках тоже наблюдался упадок. Александр не желал кровопролития под Парижем и вообще разыгрывал великодушного победителя. «Париж, лишенный своих защитников и своего великого вождя, не в силах сопротивляться; я глубоко убежден в этом», - сказал царь М. Ф. Орлову, уполномочивая его прекращать бой всякий раз, когда явится надежда на мирную капитуляцию столицы. Ожесточенный бой длился несколько часов; союзники потеряли в эти часы 9 тысяч человек, из них около 6 тысяч русских, но, угнетенные страхом поражения, под влиянием Талейрана, маршал Мармон 30 марта в 5 часов вечера капитулировал. Наролеон узнал о неожиданном движении союзников на Париж в разгаре боев, которые он вел между Сен-Дизье и Бар-сюр-Об. «Это превосходный шахматный ход. Вот, никогда бы я не поверил, что какой-нибудь генерал у союзников способен это сделать», - похвалил Наполеон, когда 27 марта узнал о происходящем. Специалист-стратег сказался в нем прежде всего в этой похвале. Он сейчас же бросился с армией к Парижу. 30 марта в ночь он прибыл в Фонтенебло и тут узнал о только что происшедшем сражении и капитуляции Парижа.

Он был полон всегдашней энергии и решимости. Узнав о случившемся, он молчал с четверть часа и затем изложил Коленкуру и генералам, бывшим около него, новый план. Коленкур поедет в Париж и предложит от имени Наполеона Александру и союзникам мир на тех условиях, какие они ставили в Шатильоне. Затем Коленкур под разными предлогами проведет в поездках из Парижа в Фонтенебло и обратно три дня, за эти три дня подойдут все силы, какие еще есть (от Сен-Дизье), с которыми Наполеон только что оперировал в тылу союзников, и тогда союзники будут выброшены из Парижа. Коленкур заикнулся: а может быть, не в виде военной хитрости, но на самом деле предложить мир союзникам на шатильонских условиях? «Нет, нет! - возразил император. - Довольно и того, что был момент колебаний. Нет, шпага все покончит. Перестаньте меня унижать!»

МЕДАЛЬ «ЗА ВЗЯТИЕ ПАРИЖА»

В первый же день нового 1814 года русские войска переправились через реку Рейн близ города Базеля (в Швейцарии) и, вступив в земли Франции, стали с боями продвигаться (через Белияр, Везуль, Лангр) в глубь страны, к ее сердцу - Парижу. К.Н. Батюшков, которому суждено было с войсками дойти до Парижа, 27 марта 1814 года писал Н.И. Гнедичу: «...Мы дрались между Нан-жинсом и Провинс... оттуда пошли на Арсис, где было сражение жестокое, но не продолжительное, после которого Наполеон пропал со всей армией. Он пошел отрезывать нам дорогу от Швейцарии, а мы, пожелав ему доброго пути, двинулись на Париж всеми силами от города Витри. На пути мы встретили несколько корпусов, прикрывающих столицу и... проглотили. Зрелище чудесное! Вообрази себе тучу кавалерии, которая с обеих сторон на чистом поле врезывается в пехоту, а пехота густой колонной, скорыми шагами отступает без выстрелов, пуская изредка батальонный огонь. Под вечер сделалась травля французов. Пушки, знамена, генералы, все досталось победителям, но и здесь французы дрались как львы».

19 марта союзные войска торжественным маршем вошли в Париж. Французы были немало удивлены гуманным обращением пришедших с востока россиян. Они ожидали мщения русских за Москву, за пролитую в этой войне кровь разорением французской столицы. А вместо этого встретили русское великодушие. Жизнь Парижа продолжалась в том же размеренном ритме, как и до прихода русских войск - торговали лавки, шли театральные представления; толпы нарядных горожан заполнили улицы, они разглядывали бородатых русских солдат и пытались с ними объясняться.

Совсем по-иному вели себя союзные войска. Яркий тому пример приводит будущий декабрист К. Н. Рылеев, сообщая о своем разговоре с французским офицером в Париже: «...Мы покойны, сколько можем, но союзники ваши скоро нас выведут из терпения... - Я русский (говорит Рылеев), и вы напрасно говорите мне. - Затем-то я и говорю, что вы русский. Я говорю другу, ваши-то офицеры, ваши солдаты так обходятся с нами... Но союзники - кровопийцы!».

Но как бы там ни было, а война закончилась. Наполеон был сослан на остров Эльба в Средиземном море, и свергнутая французской революцией власть Бурбонов была снова восстановлена.

Наступало лето. Русские войска походным маршем возвращались в Россию. А 30 августа того же 1814 года манифестом императора Александра I была учреждена наградная серебряная медаль, на лицевой стороне которой помещено погрудное, вправо обращенное, изображение Александра I в лавровом венке и в сиянии расположенного над ним лучезарного «всевидящего ока». На оборотной стороне, по всему обводу медали, в лавровом венке прямая пятистрочная надпись: «ЗА - ВЗЯТИЕ - ПАРИЖА - 19 МАРТА - 1814».

Медаль предназначалась для награждения всех участников взятия французской столицы - от солдата до генерала. Но она не была им вручена. С восстановлением династии Бурбонов русский император счел негуманным выпуск в свет этой медали, которая бы напоминала Франции о былом крушении ее столицы. И только спустя 12 лет она была роздана участникам кампании 1814 года по велению нового императора Николая I, который «...накануне годовщины вступления русских в Париж, 18 марта 1826 года, повелел освятить эту медаль на гробнице своего брата (Александра 1)».

Выдача ее участникам началась 19 марта 1826 года и затянулась до 1 мая 1832 года. Всего было выдано более 160 тысяч медалей. Естественно, что на портретах героев Отечественной войны 1812 года, которые были написаны до 1826 года, эта медаль отсутствует среди других наград.

Существовало в основном три ее разновидности по размеру: общевойсковая - диаметром 28 и 25 мм и для награждения кавалеристов - 22 мм. Имелось поперечное ушко с продетым в него колечком для подвески награды на ленте. Подобная медаль, принадлежащая знаменитому партизану 1812 года Денису Давыдову, хранится в Ленинградском военно-историческом музее.

Существует также множество разновидностей этой медали уменьшенных размеров - 12, 15, 18 мм. Это фрачные медали для ношения на гражданской одежде. Носили медаль на груди на впервые введенной комбинированной Андреевско-Георгиевской ленте. Она была обычной ширины, но состояла как бы из двух узких ленточек: Андреевской - голубой и Георгиевской - оранжевой с тремя черными полосами.

Кузнецов А., Чепурнов Н. Наградная медаль. в 2-х тт. 1992

ВЗГЛЯД РУССКОГО ОФИЦЕРА НА ПАРИЖ В 1814 ГОДУ

Торжественный для всей Европы день 19 Марта 1814 года, день вступления в Париж союзных, братских войск разгласит славу Россиян в позднейших потомках, а Летописцы поставят на первом ряду достопамятностей Русскую непреоборимость, увенчанную патриотическим единодушием и неподвижною твердостью. Сама злословная, скрежещущая зависть окаменела при звуках бессмертной славы Русских, совершивших с неувядаемыми лаврами важнейшую эпоху в Истории. Они доказали вселенной могущество твердости народного духа и возвысили цену мужества древних Славян.

Великолепнейший вход наших войск в Париж озарялся чистейшим сиянием солнца, - изображения правоты Россиян! Оный сопровождаем был бесчисленным стечением народа.

Лишь только Император АЛЕКСАНДР и Прусский Король Фридрих Вильгельм с непобедимыми своими Героями приблизились к стенам города, как со всех сторон раздались громозвучные восклицания: «Да здравствуют АЛЕКСАНДР и Вильгельм, освободители Европы!» Миллионы голосов наполняли воздух, радостные отголоски повторялись повсюду; солнечные лучи представляли Перст Божества, благословляющего торжественное шествие Царей, поправших кичливую гордыню вероломства! Все были упоены живейшим восторгом: одни старались перекрикивать других, толпились под лошадей, - как будто считали за счастье быть попранными конями победоносного войска!

Тысяча вопросов: Где Российский Император? заглушали весь город! Смиренномудрие и привлекательная кротость были отличительными оттенками величества нашего Монарха. Все с жадностью устремляли глаза на Государя и пожирали взорами умиленность его взглядов; бросали вверх шляпы, шапки; преграждали улицы; хватались за Его коня, который, видимо, гордился столь священным бременем и, высокомерными шагами подавляя камни, озирался на все стороны, не причиняя окружающей тесноте ни малейшего вреда! Сам Буцефал уступил бы его важной поступи - как и Александр Македонский, конечно, отдал бы преимущество АЛЕКСАНДРУ Российскому!

Дома были наполнены, а кровли усеяны зрителями! Из окон, украшенных наибогатейшими коврами, усыпали цветами улицы, - плескали руками, - развевали платки и с восторгом восклицали: «Да здравствует Император АЛЕКСАНДР, воскреситель Бурбонов!» Миролюбивый цвет Лилеи чистейшею своею белизною затмил, наконец, кровавое знамя тиранского тщеславия! Многие отважные Француженки с неотступностью выпрашивали себе лошадей, - взлетали на оных и мчались вслед за Государем!

Сие неограниченное исступление едва ли свойственно великому народу. Давно ли Буонапарте, чтимый ими за Бога, подобными восклицаниями был встречаем во время наглого побега своего из России? Необдуманные переходы из одной чрезвычайности в другую означают ветреность характера. Все были в изумлении, видя необыкновенную свежесть и совершенное устройство в нашем войске, которое, по уверению Наполеона, было все разбито, рассеяно, и одни остатки оного скитались по Франции! Чистота оружия, амуниции, одежды и порядок в рядах поражали всех до безумия.

Никто не мог верить, чтобы сия самая чудесная армия из пределов Российских, сражаясь на каждом шагу, проходя по трупам дерзких врагов форсированными маршами, промчалась орлиным полетом чрез все пространство от Москвы до Парижа без всякого изнурения! Можно сказать, что природа сама была участницей в наших победах… На зачинающаго Бог! Не спасается Царь многою силою, и исполин не спасется множеством крепости своея.

С изумленными взорами все возглашали: «Храброе сие воинство подобно Ангелам, ниспосланным от Бога для освобождения нас от ига самовластного тирана!»

Везде забелелись кокарды в честь природных Царей! Кровавый кипарис превратился в смиренную Лилею! Кумир Наполеона, воздвигнутый в честь алчного его славолюбия на обелиске вышиною в 133, а в поперечнике в 12 фунтов на площади Вандомской (Place Vendome) - был в одно мгновение ока опутан веревками! - Исступленный народ стремился уже низвергнуть оной с высоты; но по воле великодушного Монарха нашего таковая неистовая наглость была остановлена! Белое знамя заступило место колоссального Гиганта!

Все поздравляли друг друга с воскресением потомков Генриха IV и с рукоплесканием восклицали: «Да здравствует Людовик XVIII!» Старая песня в честь Генриха (Vive Henri IV) оживотворялась у вех на устах! Музыка везде гремела! Вымышляемые увеселения по всем улицам взволновались! Всех желания обратились к дружественному союзу. Сам Бог осенял чистейшей радостью счастливые успехи всеобщего благоденствия!

Примерное благочестие Православного нашего Царя нимало не поколебалось от блестящей Его славы. Мечтательность одним безбожникам свойственна. Он повергает лучезарный венец, возлагаемый на Него всеми народами, пред подножием престола Божия; славу свою воздает Всевышнему и признает Всевидящее Око сопутником во всех Своих предприятиях, напечатлев богодухновенную сию мысль на груди сынов Отечества в память незабвенного 1812 года. Да постыдятся и посрамятся ищущи душу мою; да возвратятся вспять и постыдятся мыслящи ми злая!..

По окончании благодарственного с коленопреклонением молебствия, Государь Император отправился во Дворец, где знатнейшие вельможи имели счастье быть ему представлены.