Кто в 1932 году впервые. Голодомор на Украине. Историческая справка. На территории Украинской ССР

ИВНИЦКИЙ Николай Алексеевич

доктор исторических наук, профессор, ведущий научный сотрудник Института российской истории РАН

Принудительная коллективизация и неразрывно связанная с ней так называемая ликвидация кулачества как класса, в результате которой наиболее дееспособный и трудолюбивый слой крестьянства был экспроприирован и значительная часть его депортирована, привели к падению сельскохозяйственного производства. В результате этого и антикрестьянской хлебозаготовительной политики сталинского руководства осенью 1932 - весной 1933 г. в стране разразился невиданный голод.

О голоде 1932-1933 гг., пожалуй, впервые в советской литературе было сказано в 1940 г. В сборнике статей, вышедшем в связи с 60-летием И.В. Сталина , М.А. Шолохов писал, что под видом борьбы с саботажем у колхозников был изъят весь хлеб, в том числе и выданный авансом на трудодни, в результате чего «в колхозах начался голод». Правда, вина за это возлагалась не на центральное, а на краевое руководство Северного Кавказа.

В том же 1940 г., 9 сентября, Сталин на совещании в связи с обсуждением кинофильма «Закон жизни» А. Авдеенко вынужден был признать, что «у нас, например, миллионов 25-30 голодало, хлеба не хватало, а вот теперь стали жить хорошо»2. Но ни причин голода, ни его виновников он не назвал, а его речь в печати не публиковалась.

Кто же виноват в голоде и гибели миллионов людей в 1932-1933 гг.?

В статье М. Таугера (США), публикуемой в настоящем сборнике, анализируются объективные причины снижения валового сбора зерновых в 1932 г. (засуха в ряде районов, распространение болезней зерновых и т.п.) и делается вывод, что в 1932 г. было собрано зерна примерно на 100 млн ц меньше, чем значится в официальных данных. Не оспаривая подсчетов автора по существу, следует заметить, что даже собранного хлеба хватило бы, чтобы избежать массового голода, если бы хлебозаготовительная политика проводилась иначе.

В самом деле, при исчислении валовых сборов в 1931 и 1932 гг. в основу расчетов бралась биологическая (видовая) урожайность, а не фактически собранное зерно. Но если в 1932 г., как утверждает автор, было собрано намного меньше зерна, чем официально значится, то, видимо, и в 1931 г. было аналогичное положение. Однако в 1931 г. такого страшного голода, как в 1932/33 году, не было. Видимо, дело не только и, может быть, не столько в урожае, сколько в политике заготовок 1932 г. Действительно, еще в 1929 г., когда Н.И. Бухарин и его сторонники предлагали во избежание применения чрезвычайных мер ввоз хлеба из-за рубежа как «временную меру в наиболее тяжкие с точки зрения продовольственного кризиса месяцы», сталинское большинство в ЦК ВКП(б) решительно отвергло это предложение. В этой связи И.В. Сталин писал секретарю Сибирского крайкома ВКП(б) СИ. Сырцову и председателю крайисполкома Р.И. Эйхе: «Мы не можем ввозить хлеб, ибо валюты мало. Мы все равно не ввезли бы хлеба, если бы даже была валюта, так как ввоз хлеба подрывает наш кредит за границей и усугубляет трудности нашего международного положения. Поэтому надо обойтись без ввоза хлеба во что бы то ни стало. А сделать это невозможно без усиления хлебозаготовок».

Своего отношения к этому вопросу Сталин не изменил и в 1932 г., когда в стране начался голод. Более того, в то время как миллионы людей голодали и умирали, советское руководство не только отказалось от ввоза хлеба, но и вывозило зерно, чтобы не «подорвать кредит за границей» и не «усугублять трудности международного положения». О голоде в СССР запрещалось даже упоминать. Поистине это был «совершенно секретный голод»!

Еще в апреле 1930 г. были установлены нормы сдачи зерна колхозами в размере от 1/4 до 1/3 валового сбора в основных зерновых районах и примерно 1/8 в остальных зерновых районах. Фактически изымалось значительно больше. Так, на Украине в 1930 г. было изъято 30,2% валового сбора зерновых, а в 1931 г. - 41,3, на Северном Кавказе - 34,2 и 38,3, на Нижней Волге - 41,0 и 40,1, в Крыму - 32,7 и 41,7, на Средней Волге - 38,6 и 32,3, в Западной Сибири - 26,5 и 29,3, Казахстане - 33,1 и 39,5 %. В среднем по этим же районам в 1930 г. процент изъятия составлял 31,5, а в 1931 г. - 37,0. В целом же по всем зерновым районам СССР в 1930 г. было изъято 28,2%, в 1931 г. - 32,4%. Даже в потребляющих районах изымался хлеб: в Московской области в 1930 г. - 14,5%, в 1931 г. - 20,0, Нижегородском крае - 10,5 и 14,8, Ленинградской области - 8,8 и 9,9, Западной области - 7,9 и 9,8, Иваново-Вознесенской - 7,4 и 10,0%.

В связи с этим Анастас Микоян в записке И.В. Сталину предложил повысить в 1932 г. процент изъятия хлеба для зерновых районов до 30-40, в том числе для колхозов, обслуживающихся МТС, - до 35-45 . Это было принято. Несмотря на снижение валовых сборов зерна в 1931-1932 гг., планы заготовок росли: на Украине в 1932 г. заготовлено зерна (без совхозов) на 36,7% больше, чем в 1930 г., на Северном Кавказе - на 56,3, на Средней Волге - на 46,0, в ЦЧО - на 28,75%. В целом по СССР было заготовлено на 32,8% больше, чем в 1930 г

Разумеется, потребность в зерне и другой сельхозпродукции с каждым годом росла. Нужда в них была огромная, особенно если учесть, что численность городского населения за четыре года, к 1932 г., выросла на 12,4 млн человек, не говоря уже о возросших потребностях промышленности в сельскохозяйственном сырье. Но для того чтобы увеличить производство зерна, необходимо было» материально заинтересовать крестьян. Это мало волновало Сталина и его ближайшее окружение. На практике почти весь хлеб, произведенный крестьянами (колхозниками и единоличниками), изымался в счет хлебозаготовок.

В январе 1932 г. Сталин и Молотов в телеграмме СВ. Косиору, членам Политбюро ЦК КП(б) Украины и членам Политбюро ЦК ВКП(б) решительно потребовали безусловного выполнения планов хлебозаготовок: «Положение с хлебозаготовками на Украине считаем тревожным. На основании имеющихся в ЦК ВКП(б) данных работники Украины стихийно ориентируются на невыполнение плана на 70-80 млн пудов. Такую перспективу считаем неприемлемой и нетерпимой.

Счигаем позором, что Украина в этом году при более высоком уровне коллективизации и большем количестве совхозов заготовила на 1 января сего года на 20 млн пудов меньше, чем в прошлом году. Кто тут виноват: высший уровень коллективизации или низший уровень руководства делом заготовок?

Считаем необходимым Ваш немедленный приезд в Харьков и взятие Вами в собственные руки всего дела хлебозаготовок. План должен быть выполнен полностью и безусловно. Решение Пленума ЦК ВКП(б) должно быть выполнено».

Из телеграммы видно, что Сталин и Молотов ставили хлебозаготовки в непосредственную связь с коллективизацией, хотя года два назад Сталин отрицал, что колхозы создаются для решения зерновой проблемы. Он говорил, что для этого достаточно частичной коллективизации и что колхозы организуются для решения вопросов социалистического строительства в деревне.

Ссылаясь на высказывания В.И. Ленина о необходимости учитывать материальную заинтересованность крестьян, Сталин на практике игнорировал это указание, что проявилось, в частности, и при планировании хлебозаготовок.

В январе 1932 г. председатель Центральной контрольной комиссии ВКП(б) и нарком рабоче-крестьянской инспекции (ЦКК-РКИ) Я.Э. Рудзу-так в записке Сталину предлагал в числе других вопросов колхозного строительства (улучшение организации труда, внедрение сдельщины, создание постоянных бригад в колхозах) пересмотреть систему планирования хлебозаготовок. «Планы, - писал Рудзутак, - надо давать в начале хозяйственного года, чтобы колхоз имел возможность планировать продажу на рынке части продукции после выполнения государственного задания. По некоторым продуктам (фрукты, овощи и др.) - централизованные планы свести до минимума».

Об этом же говорилось и в шифровке Косиора Сталину (15 марта 1932 г.). Он предлагал: «Объявить от имени союзных организаций о порядке хлебозаготовок из будущего урожая, исходя из того, что чем большего урожая добьется колхоз и колхозник, тем больший фонд должен быть выделен и распределен на личное потребление». Однако Политбюро ЦК 16 марта отклонило это предложение.

Между тем полным ходом шла конфискация хлеба у крестьян. Так, бригада газеты «Правда» еще 10 февраля направила Сталину, Кагановичу, Постышеву письмо о хлебозаготовках в Молдавии. В письме сообщалось, что в ходе хлебозаготовительной кампании производятся повальные обыски у колхозников и единоличников и в случае обнаружения зерна крестьянина объявляют «твердозаданцем» и забирают у него все имущество. Имеются случаи избиения крестьян (иногда с увечьем), производятся незаконные аресты и т.д. В результате этого крестьяне бегут за границу, особенно из пограничных с Румынией районов. Сталин разослал письмо членам Политбюро ЦК ВКП(б) и ЦК КП(б) Украины «для сведения». Правда, Политбюро ЦК КП(б) Украины 29 февраля 1932 г. приняло специальное постановление о перегибах в Молдавии, в котором подчеркивалось, что эти перегибы «являются обратной стороной правооппортунистических настроений в партийном руководстве хлебозаготовительной кампанией». ЦК КП(б)У объявил выговор бюро Молдавского обкома партии, строгий выговор бывшему секретарю обкома Ильину, председателю СНК Молдавии Дмитриу и председателю ЦИК МАССР Вороновичу - предложил немедленно устроить «несколько показательных процессов».

18 июня 1932 г. Сталин писал из Сочи Кагановичу и Молотову (для членов Политбюро ЦК) о том, что хотя ЦК ВКП(б) и СНК СССР приняли постановление о некотором сокращении плана хлебозаготовок, но до села сниженный план доводить не надо; необходимо использовать разницу между первоначальным планом, который должнен выполняться на местах, и сокращенным планом «исключительно для стимулирования посевной работы». Сталин вынужден был признать, что главная ошибка хлебозаготовительной кампании 1931 г., особенно на Украине и Урале,-- в том, что план хлебозаготовок был разверстан по районам и колхозам «механически без учета положения в каждом отдельном колхозе». «В результате этого... получилась вопиющая несообразность, в силу которой на Украине, несмотря на неплохой урожай, ряд урожайных районов оказался в состоянии разорения и голода, а на Урале обком лишил себя возможности оказать помощь неурожайным районам за счет урожайных районов области».

Дабы не «повторять ошибок истекшего года», Сталин предложил... «допустить надбавку к плану в 4-5%, чтобы создать тем самым возможность перекрытия неизбежных ошибок в учете и выполнить самый план во что бы то ни стало».

Для обсуждения вопросов хлебозаготовительной кампании 1932 г. Сталин предложил не позднее 26-27 июня созвать совещание секретарей партии и председателей исполкомов Советов (Совнаркомов) Украины, Северного Кавказа, ЦЧО, Нижней и Средней Волги, Урала, Казахстана, Западной Сибири, а также Белоруссии, Московской, Западной областей, Нижегородского края, Татарии и Башкирии «по вопросам организации хлебозаготовок и безусловному выполнению плана хлебозаготовок»^. На основе письма Сталина и совещания 1 июля 1932 г. ЦК ВКП(б) принял постановление «Об организации хлебозаготовительной кампании 1932 г.».

Находясь на отдыхе в Сочи, Сталин вновь возвращается к хлебозаготовкам и 24 июля в письме Кагановичу и Молотову подтверждает свою установку «на безусловное выполнение плана хлебозаготовок по СССР». Однако, учитывая особое положение Украины, он считает, что «придется сделать исключение для особо пострадавших районов Украины. Это необходимо не только с точки зрения справедливости, но и ввиду особого положения Украины, общей границы с Польшей и т.п.»10. Но план был настолько нереальный, что даже после некоторого снижения его не смогли выполнить.

Не довольствуясь прямым поступлением зерна по хлебозаготовкам, Сталин 15 августа в телеграмме Кагановичу из Сочи выражает недовольство тем, что государство «тратит сотни миллионов рублей на организацию МТС для обслуживания колхозов, а оно все еще не знает, сколько же платит ему крестьянство за услуги МТС». Поэтому он предлагает выяснить, убыточны ли МТС или прибыльны, «сколько хлеба и других продуктов получает государство от колхозов за работу МТС». «Без этого МТС из государственных предприятий, отчитывающихся перед государством, превратятся в богадельни или в средство для систематического обмана государства. Нельзя допустить, чтобы МТС работали бесконтрольно». Одним словом, Сталин стремился любыми путями выкачать хлеб (как, впрочем, и деньги) из деревни.

Нажим на крестьян начал проводиться сразу же в ходе уборки урожая. Однако колхозники, и в особенности единоличники, заняли выжидательную позицию, не спешили сдавать хлеб. Б.П. Шебочдаев (Северный Кавказ) 14 августа 1932 г. сообщал Сталину, что, «несмотря на массовую работу по хлебозаготовкам, в единоличном секторе встречаются большое сопротивление и прямой отказ от выполнения плана». Поэтому он просил ЦК санкционировать следующие меры:

а) проводить совместный обмолот с единоличниками под контролем Совета;

б) лишать невыполняющих план права покупки промышленных товаров;

в) привлекать к судебной ответственности по ст. 61 Уголовного кодекса за невыполнение плана хлебозаготовок.

Не прошло и недели, как 20 августа Шеболдаев вновь обращается к Сталину, но уже в связи с отношением колхозников к хлебозаготовкам. Он пишет, что колхозники «работают это лето лучше прошлого года, но имеется обостренная настороженность в отношении к хлебозаготовкам». Основное недовольство колхозников шло по линии «критики нашего плохого руководства сельским хозяйством», напряженности работ, «против администрирования». Почти повсеместно крестьяне открыто говорят о том, что Северный Кавказ ожидает то, что произошло на Украине (голод). В этих условиях районное руководство отказывается доводить до колхоза план хлебозаготовок ввиду его напряженности - не остается зерна ни на фураж, ни на продовольствие. Поэтому Шеболдаев просит снизить план и заменить сдаваемую пшеницу (5 млн пудов) на рожь и кукурузу^. Сталин 22 августа ответил Шеболдаеву: «Вашу записку получил и отослал в ЦК. Поддержать Вас не могу в связи с плохой работой края по хлебозаготовкам. Если пережившая засуху Средняя Волга сдала в третьей пятидневке 4 млн пудов, а Ваш край не сдал и 2-х, то это значит, что крайком сдрейфил перед трудностями и сдал позиции апостолам самотека либо крайком дипломатничает и старается ЦК вести за нос. Согласитесь, что я не могу поддержать в такого рода работоДЗ.

Правда, Политбюро ЦК ВКП(б) по письмам Б.П. Шеболдаева от 14 и 20 августа приняло постановление, которым разрешалось заменить пшеницу (5 млн пудов) рожью и кукурузой и санкционировалось применение ст. 61 УК РСФСР и лишение единоличников, не выполнивших план хлебозаготовок, права на приобретение промтоваров^. Что касается просьбы крайкома снизить план хлебозаготовок зерна, то Политбюро ее отклонило как явно неправильную, свидетельствующую о «пессимистическом отношении к выполнению ллана», «демобилизующую» парторганизацию, и потребовало «принять меры по обеспечению плана хлебозаготовок».

Подчиняясь решению Политбюро, крайком 21 августа 1932 г. в телеграмме сельским райкомам ВКП(б) категорически потребовал выполнения хлебозаготовительного плана и применения репрессий к тем работникам, которые не обеспечивают выполнения заданий по хлебозаготовкам. В другой телеграмме давалось указание применять репрессии и к единоличникам, не выполнявшим план хлебозаготовок. Тем не менее план хлебозаготовок на август был выполнен лини, на 32%, сентябрьский - на 65, а к 20 октября в крае было заготовлено 18% месячного задания*6.

Сведения о невыполнении планов хлебозаготовок поступали с Украины, Нижней Волги, из других районов страны. Это встревожило сталинское партийно-государственное руководство. 22 октября 1932 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение: «В целях усиления хлебозаготовок командировать на две декады полномочные комиссии под руководством В.М. Молотова на Украину и под руководством Л.М. Кагановича - в Северо-Кавказский край»"7.

Комиссии Политбюро не случайно были посланы на Украину и Северный Кавказ, так как на эти регионы приходилась почти половина заготавливаемого в зерновых районах хлеба.

В состав комиссии ЦК во главе с Л.М. Кагановичем вошли А.И. Микоян (Наркомат снабжения), М.А. Чернов (Комитет заготовок), Т.А. Юркин (Наркомат совхозов), Я.Б. Гамарник (Политуправление Красной Армии), М.Ф. Шкирятов (ЦКК ВКП(б)), Г.Г. Ягода (ОГПУ), А.В. Косарев (ЦК ВЛКСМ).

2 ноября комиссия Кагановича прибыла в Ростов-на-Дону. В тот же день было созвано совещание секретарей сельских райкомов партии, а 4 ноября - совещание директоров совхозов края. Тогда же состоялось заседание бюро крайкома ВКП(б) с участием членов комиссии ЦК. В постановлении «О ходе хлебозаготовок и сева на Кубани», принятом 4 ноября Северо-Кавказским крайкомом партии, говорилось: «Ввиду особо позорного провала плана хлебозаготовок и озимого сева на Кубани поставить перед парторганизацией в районах Кубани боевую задачу - сломить саботаж хлебозаготовок села и сева, организованный кулацким контрреволюционным элементом, уничтожить сопротивление части сельских коммунистов, ставших фактическими проводниками саботажа, и ликвидировать несовместимую со званием члена партии пассивность и примиренчество к саботажникам.

Обеспечить быстрое нарастание темпов, полное и безусловное выполнение плана хлебозаготовок, тем самым добиваясь сплочения партийных рядов и укрепления колхозов». Далее следовали суровые меры воздействия на «саботажников»: были занесены на «черную доску» станицы - Ново-Рождественская (Тихорецкий район), Медведовская (Тимашевский район), Те-миргоевская (Курганинский район). К ним применялись следующие меры:

а) немедленно прекращался завоз товаров, прекращалась государственная и кооперативная торговля и вывозились все товары;

б) запрещалась колхозная торговля как для колхозов, так и для колхозников и единоличников;

в) прекращалось всякое кредитование и досрочно взыскивались кредиты;

г) предлагалось произвести проверку и чистку «всякого рода чуждых элементов»;

д) ОГПУ поручалось «изъятие контрреволюционных элементов».

Но этого комиссии казалось мало, чтобы «сломить саботаж», и в постановлении крайкома записано: «Поставить перед этими станицами, что в случае продолжения саботажа будет поставлен вопрос о выселении их в северные области».

Не ограничиваясь мерами против трех кубанских станиц, крайком по предложению комиссии Кагановича «в качестве последнего предупреждения» запретил завозить товары в десять «отстающих районов» (Невинно-мысский, Славянский, Усть-Лабинский, Брюховецкий и др.), а в отношении десяти других (Ейский, Краснодарский, Курганинский и др.) предложил не только прекратить завоз, но и вывезти оттуда все товары.

Что касается единоличников, которые отказывались от земли, так как не могли ни обрабатывать ее, ни платить непомерные налоги, то к ним применялась такая мера, как лишение приусадебных участков. Более того, перед правительством был поставлен вопрос о выселении крестьян в северные области и передаче их орудий и средств производства колхозам. Рекомендовалось также применять к ним ст. 61 УК РСФСР (спекуляция).

В постановлении отмечалось также, что декрет от 7 августа 1932 г. слабо применяется, и предлагалось крайсуду и прокуратуре рассмотреть 20 дел и приговоры опубликовать в печати; к суду привлечь кладовщиков, счетоводов, скрывающих хлеб. Органы ОПТУ должны были усилить карательные меры.

В день принятия постановления оно было передано по телеграфу Сталину, который его отредактировал и написал резолюцию: «Опубликовать в местной печати». На следующий день, 5 ноября, оно было помещено в газете «Молот».

4 ноября 1932 г. Политбюро ВКП(б) приняло решение о проведении чистки сельских парторганизаций Северного Кавказа, и в первую очередь Кубани: «Чистка должна освободить партию от людей, чуждых делу коммунизма, проводящих кулацкую политику, разложившихся, не способных проводить политику партии в деревне. Вычищенных выслать как политически опасных».

Л.М. Каганович и А.В. Косарев просили Политбюро ЦК санкционировать чистку комсомольских организаций Северного Кавказа. Только на Кубани в ноябре 1932 г. в результате чистки было исключено из партии 43% коммунистов и более 5 тыс. человек арестовано. Всего на Северном Кавказе аресту подверглось 15 тыс. человек2^.

21 ноября 1932 г. Каганович и Шеболдаев посылают Сталину постановление бюро Северо-Кавказского крайкома о выселении «саботажников» и просят его утвердить. Предлагалось «в двухдневный срок выселить 2 000 кулацко-зажиточных и единоличных хозяйств Кубани, отказьшающихся от обработки земли и срьшающих сев». Выселение проводилось из 45 станиц 14 районов Кубани; 1 000 хозяйств подлежали выселению в Северный край, 1 000 - на Урал.

Выселение производилось по каждой станице специальными тройками (председатель райисполкома, секретарь райкома и уполномоченный ОПТУ). Окончательное утверждение списков для выселения возлагалось на краевую тройку. «Кулацко-зажиточные» элементы были отнесены ко второй категории кулацких хозяйств, у них конфисковывались орудия и средства производства в пользу колхозов, а их самих высылали на Север. Единоличники также выселялись, но не лишались гражданских прав. В отличие от первой группы выселяемых единоличники могли иметь запас продовольствия на три месяца, две головы мелкого скота, две штуки простейшего инвентаря, инструмент и вещи, но не свыше 70 пудов.

На Кубань вместо выселяемых вселялись хозяйства из засушливых районов Ставрополья (красноармейцы, переменный состав, сельские коммунисты и комсомольцы).

В декабре 1932 г. Б.П. Шеболдаев в справке в ЦК ВКП(б) о ходе хлебозаготовок и сева на Северном Кавказе сообщал, что к 5 декабря по всем секторам заготовлено 80% годового плана. Достигнуто это в результате применения жестких (даже жестоких!) мер воздействия. Так, на Кубани 70-75% низовых руководящих работников получили взыскания; всего же около половины (47%) коммунистов, прошедших чистку, подверглись взысканиям. В крае исключено из партии 1 193 человека, в том числе в ноябре - 536 человек. Краевым судом и его выездными сессиями в течение ноября по декрету от 7 августа 1932 г. осуждено 949 человек, из них 175 приговорено к высшей мере (приговоры приведены в исполнение). Показательно, что среди осужденных было 125 человек, т.е. 15%, кулацко-зажиточных элементов или отнесенных к ним, остальные - колхозники и должностные лица.

Народным судом было осуждено в 68 районах края (из 83) 6 206 человек (половина из них по закону от 7 августа, другая - по ст. 61 УК РСФСР). По социальному положению кулаки составляли менее трети, остальные -колхозники и единоличники.

Шеболдаев просил Политбюро ЦК разрешить дополнительную высылку и переселение 5 тыс. семей; чистку колхозов от кулацких элементов (2-3%) с высылкой «наиболее злостных»; чистку колхозного, совхозного и кооперативного аппарата; предлагал командировать в дополнение к уже посланным в деревню в ноябре 1 500 еще 150 работников в МТС, райзо, совхозы и 50 работников районного масштаба в счет спецмобилизации ЦК ВКП(б).

14 декабря 1932 г., согласно постановлению ЦК ВКП(б) и СНК СССР, все жители станицы Полтавской, за исключением «действительно преданных Советской власти», выселялись в северные области. 23 декабря Политбюро приняло предложение Шеболдаева «о выселении 5 000 семейств, в том числе 2 000 из ст. Полтавской».

К 19 декабря 1932 г. из 13 районов Кубани в Северный Казахстан были выселены 1 992 семьи (9 442 человека), а к 27 декабря, как сообщал Ягода Сталину, «операция по выселению станицы Полтавской» была закончена: 2 158 семей (9 187 человек, т.е. все население станицы) погрузили в пять эшелонов и отправили на Урал. Часть была осуждена и заключена в лагеря.

Интересный разговор с одним из заключенных, бывшим казаком, председателем колхоза, приводит А. Авдеенко в автобиографической повести «Отлучение». На вопрос писателя, за что тот попал на строительство канала Москва-Волга, казак ответил, что его обвинили в саботаже хлебозаготовок: «Преступно придерживал, сказали, валютное зерно, не хотел продавать государству по твердой цене, чтобы сбыть втихомолку на базаре. Сказали, что создавал дутые, обманные фонды, втрое больше, чем надо для прокорма людей и скотины. Сказали, что открыто восхваляю колхозы, а тайно, тихой сапой, создал в правлении контрреволюционное гнездо, „Колхозы без коммунистов". Читали статью товарища Сталина... извиняюсь, гражданина Сталина „О работе в деревне"? Все плохое из этой статьи судья мне припечатал. Персонально! Старого кулака-зверюгу, с лошадиными зубами, с толстой шеей, всем видимого, плакатного кулака, как сказал гражданин Сталин, мы извели начисто. Теперь есть новый куркуль, „тихий", сладенький, почти святой. Вот и меня, когда я попал под горячую руку, зачислили в тихие и сладенькие...

Верно, я сдал не весь хлеб, не дотянул немного до сверхплановой нормы. Почему, спросите, не дотянул? Дорого дюже. Накладно. Колхозников без хлеба, а скот без кормов надо было оставить. Совесть не позволила морить людей голодом. Не саботажник я, а голова колхоза, доверенное лицо хлебороба... Вот так и загремел „непрозорливый" деревенский работник, незакаленный и переоцененный, как сказал гражданин Сталин. И теперь вот на лагерной наковальне перековываюсь, прозорливости набираюсь»24.

Такие же репрессии проводились и на Украине по указанию комиссии Молотова. 5 ноября Молотов и секретарь ЦК КП(б) Украины Хатаевич дали директиву обкомам, требуя от них немедленных и решительных мер по выполнению декрета от 7 августа 1932 г. «с обязательным и быстрым проведением репрессий и беспощадной расправы с преступными элементами в правлениях колхозов».

18 ноября 1932 г. ЦК КП(б) Украины при участии Молотова принял постановление «О мерах по усилению хлебозаготовок», которое предусматривало такие же драконовские меры воздействия на крестьян Украины, как и на Кубани (занесение на «черную доску» со всеми вытекающими из этого последствиями). На «черную доску» села заносились постановлением облисполкома. В постановлении особо подчеркивалось, что в период хлебозаготовок «вскрылось смыкание целых групп коммунистов и отдельных руководителей партячеек с кулачеством, петлюровщиной и т.п., что на деле превращает такого рода коммунистов и парторганизации в агентуру классового врага». Ввиду этого ЦК и ЦКК КП(б) Украины решили «немедленно произвести чистку ряда сельских парторганизаций, явно саботирующих выполнение плана хлебозаготовок и подрывающих доверие партии в рядах трудящихся». Чистка прежде всего должна была проводиться в Снегуров-ском и Фрунзенском районах Одесской области, Солонянском, Васильков-ском и Верхне-Лепетихском районах Днепропетровской области.

В отношении единоличников, не выполняющих план хлебозаготовок, предписывалось применять натуральные штрафы в виде установления дополнительных заданий по мясозаготовкам в размере 15-месячной нормы и годичной сдачи картофеля. Однако это не освобождало от хлебосдачи. Что касается кулаков, то к ним применялись репрессии, предусмотренные ст. 58 Уголовного кодекса (контрреволюционные преступления).

Обращает на себя внимание то обстоятельство, что решения, принятые на Северном Кавказе и Украине, а затем и в Поволжье, были очень схожи, а поскольку северокавказское постановление редактировал Сталин, то не исключено, что и украинское постановление принималось по его указанию. Хотя, конечно, взгляды и Кагановича и Молотова не противоречили установкам Сталина.

20 ноября 1932 г. Молотов из Геническа телеграфировал Косиору: «До сих пор в районах действует распоряжение о продаже всюду спичек, соли и керосина. Есть об этом телеграмма Бляхера от 9 ноября. Надо немедленно это отменить и проследить исполнение»-27. Одновременно он пишет письмо в Чубаревку секретарю райкома партии Константинову и председателю райисполкома Булаве (копию посьшает в обком Строганову и в облисполком Алексееву) по поводу усиления хлебозаготовок. Молотов считает, что для этого нужно следующее.

Во-первых, понять тактику классового врага в деревне, где «агенты кулачества забрались во многие колхозные щели и дырки и умело прикидываются „друзьями" колхозников, пролезая в правления, а иногда облюбовывая для себя посты счетоводов и завхозов, причем преступная „работа" этих примазавшихся к колхозам лжедрузей во многом облегчается оппортунистической слепотой и бесхарактерностью части коммунистов».

Во-вторых, направить острие политической работы «на раскрытие в колхозах всех и всяких хитростей и ухищрений агентуры и плетущихся за ней подпевал, изощряющихся в разного рода надувательствах честных колхозников и нашего рабоче-крестьянского государства путем растаскивания и расхищения колхозного общественного хлеба и открыть на все это глаза колхозников». Без этого, считает Молотов, нельзя обеспечить выполнение основных обязанностей перед государством, которые «должны быть поставлены сознательными колхозниками выше других дел».

В-третьих, не полагаться на агитационно-массовую работу хотя бы и с принятием в дополнение к ней большого числа постановлений о партийных взысканиях.

В-четвертых, сосредоточить внимание на практической работе по,хлебозаготовкам, установив контроль за молотьбой, перевозкой и хранением зерна. Своевременно проводить меры экономического воздействия на колхозы, а также твердо проводить репрессивные меры в отношении «контрреволюционных саботажников хлебозаготовок».

Как видим, намечена целая система мер нажима на колхозы и крестьянство для выполнения плана хлебозаготовок. Особенно решительно Молотов был настроен против единоличников. В середине ноября он пишет в Политбюро: «Единоличник нас здорово надувает (по всем заготовкам, по подписке на заем, на рынке и т.д.). На колхозы мы нажимаем, единоличник здорово выкручивается.

Предлагаю, помимо других мер, немедленно (еще в 1932 г.) провести закон о спецналоге для единоличников в размере 300 млн рублей. Разработать и провести это дело можно быстро. Тов. Гринько (нарком финансов. - Н.И.) с этим согласен.

В. Молотов».

Политбюро ЦК ВКП(б) 16 ноября 1932 г. приняло предложение Молотова о введении в 1932 г. спецналога на единоличников. С того времени спецналог на единоличников вводился ежегодно, причем сумма его росла из года в год, хотя численность единоличных крестьянских хозяйств неуклонно сокращалась.

Вообще нажим на единоличников усиливался повсеместно. Секретарь обкома ВКП(б) И.М. Варейкис в письме И.В. Сталину от 28 ноября 1932 г. сообщал, что единоличникам давали значительно большие планы хлебозаготовок, чем было установлено для областей. «В силу этого планы заготовок по единоличному сектору оказались значительно преувеличенными и основная масса незаготовленного хлеба находилась у единоличника, который оказывает бешеное сопротивление - прячет хлеб в ямы, по соседям, разбазаривает и т.п.» Для выполнения плана хлебозаготовок направлено 12 тыс. колхозных бригад, не считая уполномоченных обкома и райкомов. Тем не менее «по единоличному сектору, а в некоторых районах и по колхозному план хлебозаготовок мы не выполним», писал Варейкис. В связи с решением ЦК ВКП(б) об особых мерах, принятых по хлебозаготовкам на Кубани, обком ЦЧО также принял «ряд мер по очистке колхозов и усилению борьбы с рваческими кулацкими элементами». Однако Варейкис считал, что было бы ошибкой переносить проведение таких мер в ЦЧО, так как здесь иное положение - подавляющая часть колхозов план хлебозаготовок уже выполнила. Поэтому «главная задача сейчас - правильно и умело подойти к колхозу, знать его хозяйство, быть в курсе того, что делается в колхозе, а не проводить механически те или иные меры или решения по всем колхозам, не выполнившим план хлебозаготовок».

На письме Варейкиса - резолюция: «Молотову, Кагановичу (лично). Просьба прочесть. И. Сталин».

Весной 1933 г. в южных районах ЦЧО начался голод. Об отношении Кагановича к хлебозаготовкам красноречиво свидетельствует его деятельность на Северном Кавказе. Что касается Молотова, то небезынтересно привести полемику между ним и секретарем ЦК КП(б) Украины М.М. Хатаевичем.

Хатаевич в подготовленной к печати брошюре писал, что заготавливать нужно только товарный хлеб, а не хлеб вообще. Это вызвало резкую критику со стороны Молотова, который считал, что хлеб нужно взять из деревни любой ценой и в первую очередь. В связи с этим Хатаевич в письме Молотову в середине ноября 1932 г. писал: «Я согласен, что в нынешних условиях, условиях борьбы за хлеб на Украине в текущем году, было с моей стороны неправильно оставлять в брошюре подобное место, ибо, чтобы накормить теперь, немедленно рабочий класс и Красную Армию, нам придется брать любой хлеб в колхозах и где угодно, не считаясь с тем, товарный он или нетоварный (курсив наш. - Н.И.).

Но если ставить вопрос о хлебозаготовках вообще, то я продолжаю считать формулировку, данную мною на странице 7 брошюры, правильной. Я считаю, что мы должны заготовлять в колхозах товарный хлеб, а не хлеб вообще. Борьба за хлеб должна иметь в виду не только получение того хлеба, который уже произведен, но и увеличение производства хлеба. А для того, чтобы производство хлеба увеличивалось соответственно нуждам и потребностям пролетарского государства, мы должны заботиться о том, чтобы основные производственные и потребительские нужды колхозов и колхозников были удовлетворены, иначе они сеять и расширять производство не будут».

Примерно такого же мнения придерживались Рудзутак и Косиор, телеграфируя Сталину (январь-март 1932 г.) о планировании хлебозаготовок.

«Мне кажется, - продолжал Хатаевич, - что из этого исходило постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 6 мая с. г., в котором объявлялось о некотором уменьшении планов хлебозаготовок и о колхозной торговле хлебом.

До сих пор во всех местах и случаях, где мне приходилось организовывать, проводить хлебозаготовки, я исходил именно из этого положения и глубоко убежден, что иначе, при общей постановке вопроса о хлебозаготовках, к борьбе за хлеб подходить невозможно.

Формула „колхозы для пролетарского государства, а не пролетарское государство для колхозов" для меня является более чем бесспорной. Но в колхозах есть еще колхозники, крестьяне - вчерашние единоличники, которые могут отвернуться от колхозов, махнуть на них рукой, если мы не обеспечим им должной заинтересованности в колхозном производстве. Рабочий класс и его партия должны подчинить себе и вести за собой крестьянство, особенно колхозное, но мы должны достигать этого, в первую очередь, мерами правильной ленинской политики в отношении к крестьянству, рассчитанной и построенной на том, чтобы обеспечить со стороны колхозного крестьянства, его передовой части в особенности, должную поддержку пролетарскому государству...

Если в том, что я здесь написал, по-вашему, есть оппортунизм, то Вам следует тогда отнести меня к разряду неисправимых оппортунистов.

С ком. приветом.

М. Хатаевич»

На это последовал ответ Молотова (из Харькова):

«Тов. Хатаевич!

Начал было писать ответ на Ваше письмо, но времени нет и потому ограничиваюсь несколькими строчками.

Ваша позиция в корне неправильна, небольшевистская. Нельзя большевику отодвигать удовлетворение нужд - минимальных нужд, по строго и неоднократно проверенному партией решению - нужд государства на де-» сятое и даже на второе место, на удовлетворение этих нужд из колхозных и других „озадков".

Большевик, продумав и проверив их размер и обстановку в целом, должен поставить удовлетворение нужд пролетарского государства во внеочередном порядке.

С другой стороны, нельзя впадать и в обратную оппортунистическую крайность: „брать любой хлеб и где угодно, не считаясь и пр." Эта позиция также небольшевистская и вытекает из отчаяния, к чему мы не имеем никаких оснований.

Итак, Вам надо поправить свою ошибку, не настаивать на ней и вести работу по-большевистски, чему у Вас много данных.

С тов. приветом.

В. Молотов».

Нажим на Хатаевича был и в Политбюро ЦК КП(б) Украины, и он вынужден был сам внести предложение: «Ввиду неудовлетворительных некоторых формулировок в брошюре Хатаевича о хлебозаготовках изъять из обращения до внесения в нее Хатаевичем необходимых исправлений». После внесения исправлений предложить членам Политбюро просмотреть и только после этого издать-"-".

Разумеется, ни Хатаевич, ни Косиор, ни другие руководители партийных организаций не являлись противниками или оппозицией сталинскому руководству (они сами в него входили), но поскольку они непосредственно проводили сталинскую политику и лучше знали отношение и крестьянства, и низовых работников к мероприятиям Центра, то вынуждены были как-то скорректировать эту политику, чтобы не довести дело до всекрестьянско-го восстания (как это было весной 1930 г.). Они обращались в Политбюро, к Сталину с просьбой снизить планы хлебозаготовок, так как хлеб почти весь был изъят, начинался голод.

Репрессии приобретали невиданный размах. Только за ноябрь и пять дней декабря 1932 г., сообщает Косиор Сталину, на Украине в связи с хлебозаготовками органами ГПУ арестовано 1 230 человек, в том числе 340 председателей колхозов, 750 членов правлений, 140 счетоводов. Кроме того, арестовано 140 бригадиров, 265 завхозов и весовщиков, 195 других работников колхозов. Всего, таким образом, было арестовано 1 830 человек. На «черную доску» решением ЦК КП(б) и СНК Украины занесено шесть крупных сел и постановлениями облисполкома - до 400 колхозов.

Репрессии применялись и к коммунистам, недостаточно рьяно выполняющим директивы Центра, - отдано под суд 327 человек. И тем не менее план хлебозаготовок Украина не сумела выполнить - на 8 декабря 1932 г. оставалось заготовить еще 94 млн пудов-И

Хатаевич в письме Сталину 27 декабря объясняет причину неудовлетворительного хода хлебозаготовок на Украине. В частности, он пишет о плохом планировании хлебозаготовок: «Несмотря на многократное исправление планов, многочисленные ошибки, имевшие место в планировании заготовок, в виде дачи одним районам нереальных, невыполнимых заданий, а другим - легких (?), до сих пор ошибки не исправлены.

Считаю необходимым сказать, что план хлебозаготовок в 425 млн пудов (после снижения - 315 млн), который вначале получила Украина, не содействовал созданию должной мобилизованности в борьбе за хлеб. Многие были уверены в его невыполнимости и ничего не делали. Если бы вначале Украина получила 350 млн - скорее бы выполнила».

Сталин на письме приписывает: «Интересно», а Молотов: «Ложную установку свою т. Хатаевич углубляет».

Однако ничего не изменяется. Наоборот, нажим и репрессии усиливаются. Сталин неумолим. 10 декабря 1932 г. на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) заслушивается доклад Косиора. Ход хлебозаготовок признается неудовлетворительным. Кагановичу и Постышеву предлагается «немедленно выехать на Украину на помощь ЦК КП(б)У и СНК УССР, засесть в решающих областях в качестве особоуполномоченных... и принять все необходимые меры организационного и административного порядка для выполнения хлебозаготовок». Отменяется постановление ЦК КП(б) Украины о колхозных фондах, и теперь в счет хлебозаготовок начинают вывозиться и семенные фонды.

14 декабря пршшмается постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР о хлебозаготовках на Украине, Северном Кавказе и в Западной области, которое обязывает партийные органы этих районов «решительно искоренять эти контрреволюционные элементы („саботажников хлебозаготовок". - Н.И.) путем арестов, заключения в концлагерь на длительный срок, не останавливаясь перед применением высшей меры наказания к наиболее злостным из них». К числу «злейших врагов партии, рабочего класса и колхозного крестьянства» отнесены теперь и «саботажники хлебозаготовок с партбилетом в кармане, обманывающие государство и проваливающие задания партии и правительства... По отношению к этим перерожденцам, врагам Советской власти и колхозов, все еще имеющим партбилет, ЦК и СНК обязывают применять суровые репрессии, осуждение на 5-10 лет заключения в концлагерь, а при известных условиях - расстрел».

Все исключенные за срыв хлебозаготовок коммунисты подлежали выселению в северные области наряду с кулаками.

Каганович, командированный на Украину, 22 декабря 1932 г. сообщает Сталину, что семь уполномоченных ЦК КП(б)У и три уполномоченных обкомов партии по хлебозаготовкам сняты, а дела об их пребывании в партии переданы ЦКК КП(б)У. «Сегодня, - рапортует Каганович, - постановили арестовать и отдать под суд с опубликованием в печати четырех наиболее злостно срывающих хлебозаготовки директоров совхозов».

Сталин на телеграмме Кагановича пишет: «Хорошо!»".

Через два дня, 24 декабря, председатель ГПУ Украины В.А. Балицкий телеграфирует из Одессы Ягоде, что он и Каганович считают необходимым выслать из Одесской области на Север 500 семей. Косиор, в свою очередь, просит Сталина разрешить выселение еще 300 семей из Черниговской области. Политбюро ЦК ВКП(б) 26 и 31 декабря дает согласие на репрессивные меры

«Опыт» Северного Кавказа и Украины мгновенно перенимается. И вот уже на Нижней Волге, в Нижне-Чирском районе, на «черную доску» заносятся 25% колхозов. В Сталинградский район Нижневолжского края Сталин и Молотов посылают телеграмму, в которой требуют повинных в прекращении сдачи хлеба (ввиду голода) «преступников» «немедленно судить и дать 5, лучше 10 лет тюремного заключения».

С большим напряжением к начал}" декабря 1932 г. Сибирь выполняет план хлебозаготовок на 81,5%. Оставшуюся часть секретарь крайкома Р.И. Эйхе просит И.В. Сталина отсрочить до 1 марта 1933 г. Просьба отклоняется: в качестве «крайней меры» Сталин и Молотов соглашаются на отсрочку до 1 февраля. «Ответственность возлагаем, - говорится в телеграмме, - на Эйхе, Грядинского (председатель крайисполкома. - Н.И.) и уполномочиваем их применять все меры репрессий, какие найдут нужным применить »40.

5 декабря 1932 г. Сталину сообщают, что совхозы Урала не могут выполнить план хлебозаготовок ввиду низкого урожая (3,65 ц/га). Для выполнения плана там мобилизовано все: вывозятся семена, перемолачивается солома и т.п. Сталин и Молотов тут же телеграфируют в Свердловск: «Шифровку Мирзояна о невыполнении плана совхозами считаем неубедительной: формально бюрократической. Областное руководство не может уйти от ответственности и за невьшолнение плана совхозами. СНК и ЦК обязывают вас сообщить в Москву фамилии директоров отстающих совхозов, а директорам объявить от имени СНК и ЦК, что в случае невыполнения плана они будут арестованы как обманщики, саботажники и враги Советского государства, так же, как арестован ряд директоров Западной Сибири, Украины, Северного Кавказа. Директорам объявите, что партбилет не спасет их от ареста, что враг с партбилетом заслуживает большего наказания, чем враг без партбилета» .

В конце 1932 г. Сталин в беседе с секретарем ЦК КП(б) Украины и Харьковского обкома партии Р. Тереховым, рассказывавшим ему о массовом голоде на Украине, заявил: «Нам говорили, что вы, товарищ Терехов, хороший оратор, оказывается, вы хороший рассказчик - сочинили такую сказку о голоде, думали нас запугать, но - не выйдет! Не лучше ли вам оставить пост секретаря обкома и ЦК КП(б) и пойти работать в Союз писателей; будете сказки писать, а дураки будут читать». Через две недели Терехов был снят с работы.

Карательные меры на государственном уровне не могли не сказаться на методах проведения хлебозаготовок: у колхозников и единоличников забирали весь хлеб подчистую, как в годы продразверстки, с тем, однако, отличием, что теперь забирали все и у заведомых бедняков. Люди пухли от голода, умирали...

Голод начался зимой 1932 г., массовый характер он принял весной 1933 г., когда голодали уже десятки миллионов. 15 марта 1933 г. Косиор в письме Сталину сообщал: «Всего по регистрации ГПУ на Украине охвачено голодом 103 района. Вряд ли все эти цифры о количестве районов правильно отражают состояние дел». Начальник Киевского облотдела ГПУ, сообщая о тысячах голодающих, опухших, умерших, отмечал: «Приведенные цифры значительно уменьшены, поскольку райаппараты ГПУ учета количества голодающих и опухших не ведут, а настоящее количество умерших нередко неизвестно и сельсоветам».

В Винницкой области весной 1933 г. голодало примерно 121 тыс. человек. В письме секретаря Брацлавского райкома партии в обком читаем: «Сейчас надо открыто сказать, что голодание имеет место в большинстве сел нашего района, а в отдельных селах смертность от голодания набрала массовый характер, особенно в таких селах: Скрицкое, Семенки, Зеньков-цы, Самчинцы, Сильницы, Грабовцы, Волчок, Марксово, Вишковцы, Остапковцы и др. Есть случаи, когда колхозник выходит в поле на работу, там ложится и умирает».

Секретарь Винницкого обкома партии В.И. Чернявский сообщает Косиору: «В последнее время увеличилось число смертей и не прекращаются факты людоедства и трупоедства. В некоторых наиболее пораженных голодом селах ежедневно до 10 случаев смерти. В этих селах большое количество хат заколоченных, а в большинстве хат крестьяне лежат пластом и ни к какому труду по своему физическому состоянию не пригодны...

Прошу вопрос о продовольственном положении нашей области срочно решить в тех минимальных размерах, о которых я пишу».

Косиор вряд ли мог чем-либо реально помочь. Ведь Сталин упорно игнорировал нужды голодающей Украины. Правда, позднее Постышеву удалось убедить его прекратить выкачку хлеба и оставить для Винницкой области 9 тыс. пудов хлеба на 121 тыс. голодающих, т.е. по одному килограмму на человека (?!).

В этой связи вряд ли можно согласиться с проф. М. Таугером, который пишет, что советское правительство, хотя и не прекратило экспорт зерна, но «действительно пыталось облегчить голод». В качестве аргумента он приводит данные о том, что в 1933 г. Украине была предоставлена семенная ссуда в размере 320 тыс. т, Северному Кавказу - 240 тыс. т. Кроме того, Украине было выделено 80 тыс. т зерна на продовольствие. Но, во-первых, семенная ссуда - это не помощь голодающим, а забота о будущем (1933 г.) урожае, так как Украина и Северный Кавказ в то время были основной «житницей» страны. Если бы весной 1933 г. они не получили (свое же!) зерно для посева, то все население СССР - а не только крестьяне - было бы обречено на голод. Во-вторых, 80 тыс. т продовольствия для Украины означали 3 кг хлеба на человека. Какое же это «облегчение голода?»

Сталинское руководство ничего не делало, чтобы предотвратить голод. Еще летом 1932 г. Молотов, вернувшись с Украины, на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) заявлял: «Мы стоим действительно перед призраком голода, и к тому же в богатых хлебных районах». Но Политбюро решило «во что бы то ни стало выполнить утвержденный план хлебозаготовок»

Не только Украина и Северный Кавказ, но и другие районы были охвачены голодом. 1932-1933 гг. - самый тяжелый период в жизни кочевников Казахстана. Это признают многочисленные документы.

«Голодовкой охвачены все аулы района, - читаем в телеграмме из Уш-тобе, относящейся к началу 1932 г. - Распались три аула возле Балхаша. В остальных шести административных аулах было 4 417 хозяйств, осталось 2 260, из которых голодают 63 процента. Остальное население остронуж-дающееся... Всего умерло, по неточным данным, не менее 600 человек. Голодающие питаются падалью коней, отбросами бойни».

В сводке Каз. ПП ОГПУ от 4 августа 1932 г. сообщается, что в Атба-сарском районе на почве голода «наблюдаются массовые случаи опухания и смерти». С 1 апреля по 25 июля зарегистрировано 111 случаев смерти. Голодом охвачено «около 100 тыс. хозяйств казахов кочевых районов, находящихся еще на местах. Среди казахского населения наблюдаются массовые заболевания и смертность», - отмечается в записке СНК Каз. АССР.

В августе 1932 г. председатель СНК Казахской АССР У.Д. Исаев пи

шет Сталину, что в 10-12 районах Центрального Казахстана значительная

часть населения голодает; весной 1932 г. умерло не менее 10-15 тыс. чело

век. Общее количество крестьянских хозяйств края по сравнению с 1931 г.

сократилось на 25%.

В одном из донесений политсектора МТС Наркомзема Казахстана сообщается, что массовые откочевки, высокая смертность казахского населения, отсутствие хлеба для питания и фуража для скота характерны для зимы 1932/33 г.: «Колхозники уходили в горы, пески, шли собирать коренья и семена дикорастущих трав. Оставшиеся колхозники не могли работать из-за сильного истощения и болезней».

в ЦК ВКП(б): «По данным местных органов, в Тургайском и Батбакарин-

ском районах вымерло 20-30 проц. населения и большая часть остального

населения откочевала. В Челкарском районе в ряде аулсоветов вымерло

30-35 проц. населения».

Из политдонесения начальника политотдела Тамалинской МТС (Нижняя Волга) от 4 июня 1933 г.: «По неполным данным, в Тамалинском районе на почве недостаточного питания с января по 25 мая текущего года опухло 1 028 человек, в том числе колхозников 624. За это же время умерло 725 человек». В колхозах МТС Бурасского района того же края за январь-май 1933 г. умерло 495 человек, а всего умерло от голода 800 человек. В колхозах Благовещенской МТС Самойловского района (Нижняя Волга) только за полтора месяца (апрель - 15 мая) умер 301 человек. В Автономной республике немцев Поволжья в 1932 г. численность населения сократилась на 20 152 человека и т.д.

Начальник политотдела МТС Камепкирского района (Средняя Волга) сообщает, что весной и летом 1933 г. в колхозе «Заветы Ильича» от голода «ежедневно умирало от 4 до 6 человек, а всего за четыре месяца умерло 400 человек».

Начальник политотдела Черноерковской МТС Славячского района Северного Кавказа в одном из выступлений говорит: «Поголовное, полное опухание, ежедневные смерти до 150 человек в одной станице и больше». В зоне деятельности Пластуновской МТС весной 1933 г. умерли от голода 1 300 человек; в станице Старонижнестеблиевской за три месяца зимы-весны 1933 г. - 873 человека; в зоне Должанской МТС в январе-мае 1933 г. - 435 человек; в селении Ново-Золотовское - 140 человек и т.д.

В феврале 1933 г. Шолохов пишет Сталину, что Вешенский район «идет к катастрофе... Большое количество людей пухлых. Это в феврале, а что будет в апреле, мае...»

В то время когда десятки миллионов человек голодают, за границу вывозится 18 млн ц зерна - плата за валюту на индустриализацию. Этим хлебом можно было бы спасти от голодной смерти миллионы крестьян.

Сотни тысяч крестьян - голодные, нищие - покидают родные края < в поисках куска хлеба. Но даже это решительно пресекается сталинским руководством. 22 января 1933 г. за подписью Сталина и Молотова рассылается директива партийным и советским организациям, органам ОГПУ ряда районов СССР, в которой отмечается: до ЦК ВКП(б) и СНК СССР дошли сведения, что на Украине и Кубани начался массовый выезд крестьян в ЦЧО, на Волгу, в Московскую и Западную области, в Белоруссию. «ЦК ВКП(б) и СНК СССР не сомневаются, что этот выезд крестьян, как и выезд из Украины в прошлом году, организован врагами Советской власти, эсерами и агентами Польши с целью агитации „через крестьян" в северных районах СССР против колхозов и вообще против Советской власти». В связи с этим органам власти и ОГПУ Украины и Северного Кавказа предписывается не допускать массового выезда крестьян в другие районы, а органам ОГПУ Московской, Западной, Центрально-Черноземной f областей, Белоруссии, Средней и Нижней Волги «немедля арестовывать пробравшихся на север „крестьян" Украины и Северного Кавказа и после того, как будут отобраны контрреволюционные элементы, водворять остальных на места их жительства»". Соответствующие указания даются и транспортным отделам ОГПУ.

К началу марта 1933 г. задержано 219 460 человек, но даже органы ОГПУ вынуждены признать, что основную массу задержанных составляют крестьяне, отправившиеся на поиски хлеба. Из числа задержанных 186 588 человек возвращают, остальных привлекают к судебной ответственности.

В апреле 1933 г., когда на Северном Кавказе голод достигает апогея, а хлебозаготовки продолжаются, Шолохов пишет Сталину о произволе, который чинится на Дону: массовое изгнание колхозников из домов и запрет принимать их на ночь, надругательство и издевательство над людьми и т.п.

«Это не отдельные случаи загиба, - продолжает Шолохов, - это узаконенный в районном масштабе „метод" проведения хлебозаготовок... Если все описанное мною заслуживает внимания ЦК, пошлите в Вешенский район доподлинных коммунистов, у которых хватило бы смелости, невзирая на лица, разоблачить всех, по чьей вине смертельно подорвано колхозное хозяйство района, которые по-настоящему бы расследовали и открыли не только тех, кто применял к колхозникам омерзительные „методы" пыток, избиений и надругательств, но и тех, кто вдохновлял на это». Сталин отвечает 6 мая 1933 г.:

«Дорогой тов. Шолохов!

Оба Ваши письма получены, как Вам известно. Помощь (продовольственную. - Н.И), какую требовали, оказана уже. Для разбора дела прибудет к Вам, в Вешенский район, т. Шкирятов, которому очень прошу Вас оказать помощь.

Это так. Но это не все, т. Шолохов. Дело в том, что Ваши письма производят несколько однобокое впечатление. Об этом я хочу написать Вам несколько слов. Я поблагодарил Вас за письма, так как они вскрывают болячки нашей партийно-советской работы, вскрывают то, что иногда наши работники, желая обуздать врага, бьют нечаянно по друзьям и докатываются до садизма.

Но это не значит, что я во всем согласен с Вами. Вы видите одну сторону, видите неплохо. Но это только одна сторона дела. Чтобы не ошибиться в политике (Ваши письма - не беллетристика, а типичная политика), надо обозреть, надо уметь видеть и другую сторону. А другая сторона состоит в том, что уважаемые хлеборобы Вашего района (и не только Вашего района) проводили „итальянку", саботаж и не прочь были оставить рабочих, Красную Армию без хлеба. Тот факт, что саботаж был тихий и внешне безобидный (без крови), - этот факт не меняет и того, что уважаемые хлеборобы по сути вели „тихую войну" с Советской властью. Войну на измор, дорогой тов. Шолохов.

Конечно, это обстоятельство ни в коей мере не может оправдать тех безобразий, которые были допущены, как уверяете Вы, нашими работниками. И виновные в этих безобразиях должны понести должные наказания. Но все же ясно, как божий день, что уважаемые хлеборобы не такие уж безобидные люди, как это может показаться издали.

Ну, всего хорошего и жму Вашу руку.

Ваш Сталин».

И это писалось в ответ на сообщение Шолохова о том, что в районе «пухлые и умирающие есть», люди «пожирали не только свежую падаль, но и пристреленных сапных лошадей, и собак, и кошек, и даже вываренную в салотопке, лишенную всякой питательности падаль»55. Правда, по письму Шолохова и итогам проверки Шкирятова (того самого, который был членом комиссии Кагановича и принимал участие в выработке жестокого постановления по хлебозаготовкам на Северном Кавказе от 4 ноября 1932 г.) было принято 4 июля 1933 г. постановление Политбюро ЦК ВКП(б), в котором признавались «перегибы» в хлебозаготовках в Вешенском районе. Но признавались в такой форме, что фактически их оправдывали. «ЦК считает, - говорилось в постановлении, - что совершенно правильная и абсолютно необходимая политика нажима на саботирующих хлебозаготовки колхозников была искривлена и скомпрометирована в Ве-шенском районе благодаря отсутствию достаточного контроля со стороны крайкома». Виновники издевательств над крестьянами понесли мягкое наказание: крайкому указано на «недостаточный контроль над действиями своих представителей и уполномоченных»; второй секретарь крайкома Зимин освобожден от работы; инициатору перегибов, секретарю Ростовского горкома партии Овчинникову, объявлен строгий выговор, он снят с работы с запретом на один год работать в деревне; районным работникам Плоткину и Пашинскому также объявили строгие выговоры, «воспретив им работу в Вешенском районе».

Между тем Зимин, приехав в Вешенский район, не только не пресек творившиеся безобразия, а стал «накручивать и подстегивать» уполномоченных и районных работников «в духе дальнейшего проведения перегибов»56. Не поднялась рука у Сталина на исполнителей его воли.

Ответ Сталина Шолохову и постановление ЦК от 4 июля 1933 г. наглядно иллюстрируют отношение сталинского руководства к крестьянству - колхозникам и единоличникам. Показательно в этом смысле выступление Сталина на объединенном заседании Политбюро ЦК и Президиума ЦКК ВКП(б) 27 ноября 1932 г. в связи с хлебозаготовками. Он говорил: «Наши сельские и районные коммунисты слишком идеализируют колхозы. Они думают нередко, что, коль скоро колхоз является социалистической формой хозяйства, то этим все дано и в колхозах не может быть ничего антисоветского или саботажнического, а если имеются факты саботажа и антисоветских явлений, то надо пройти мимо этих фактов, ибо в отношении колхозов можно действовать лишь путем убеждения, а методы принуждения к отдельным колхозам и колхозникам неприменимы... Было бы глупо, если бы коммунисты, исходя из того, что колхозы являются социалистической формой хозяйства, не ответили на удар этих отдельных колхозников и колхозов сокрушительным ударом»5 .

И эта линия твердо проводилась в жизнь сталинским руководством. Репрессии к колхозам, колхозникам и единоличникам, жестокий закон 7 августа 1932 г., написанный Сталиным, - все это звенья одной цепи. Закон 7 августа вводил «в качестве меры судебной репрессии за хищение (воровство) колхозного и кооперативного имущества высшую меру социальной защиты - расстрел с конфискацией всего имущества и с заменой при смягчающих обстоятельствах лишением свободы на срок не ниже 10 лет с конфискацией всего имущества»5". Амнистия по делам такого рода запрещалась.

Действительный смысл этого ужасного закона (утвердившего беззаконие!) был современникам вполне ясен: «за каждый срезанный колос человека расстреливать». Так его оценивала «группа Смирнова - Толмачева -Эйсмонта», члены которой - старые большевики - были исключены из партии и впоследствии репрессированы. Они считали, что «неуспехи хлебозаготовок в Северо-Кавказском крае и на Украине объясняются старыми ошибками по сельскому хозяйству в проведении коллективизации», а А.П. Смирнов прямо заявлял: «Сволочи, подлецы, мерзавцы, до чего стран)" довели, черт знает, до чего докатились, до чего и царское правительство не докатывалось».

Н.В. Крыленко, бывший в то время наркомом юстиции РСФСР, в январе 1933 г. на Пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б) приводил следующие данные о первых результатах применения закона за пять неполных месяцев 1932 г.: «Если мы возьмем общее количество дел и лиц, осужденных по закону 7 августа, то, на первый взгляд, мы имеем как будто достаточно внушительную цифру - 54 645 человек... Но как только вы поставите вопрос о том, какого рода репрессии здесь применялись, вы увидите следующую картину... применение высшей меры, которая была одним из основных мероприятий для того, чтобы ударить по прихлебателям этого классового врага, по тем, кто идет за ним, - она была применена судом первой инстанции всего на сегодняшний день в 2 ПО случаях. Реализована же в гораздо меньшем количестве - едва ли в 1 000 случаях». Сам впоследствии незаконно репрессированный, Крыленко обрушивал свой гнев на тех судей, у которых «рука не поднимается»-^.

Анализ 20 тыс. дел показывает, что в числе осужденных 83% были колхозники и крестьяне-единоличники и только 15% - «кулацко-зажиточ-ные элементы»" . Значит, острие этого бесчеловечного закона было направлено против крестьян, которые, спасая детей от голодной смерти, вынуждены были приносить домой с тока или поля килограмм-другой зерна, ими же выращенного.

Голод 1932-1933 гг. унес массу человеческих жизней. К сожалению, нет прямых данных о числе погибших. Но и косвенные сведения позволяют судить о масштабах человеческой трагедии, разыгравшейся в начале 30-х годов в СССР по вине сталинского руководства. Население СССР, например, с осени 1932 по апрель 1933 г. сократилось на 7,7 млн человек, главным образом за счет крестьян.

Интересна в этом отношении докладная записка заместителя начальника сектора населения и здравоохранения ЦУНХУ Госплана СССР от 7 июня 1934 г., из которой следует, что численность населения Украины и Северного Кавказа по состоянию на 1 января 1933 г. уменьшилась на 2,4 млн человек. Но зима 1933 г. была не самым критическим периодом; им стала весна 1933 г., когда голод на Украине, Северном Кавказе, в Поволжье, Казахстане, Западной Сибири, южных районах ЦЧО и Урала принял катастрофически массовый характер. По данным украинских ученых, на Украине умерло от голода не менее 4 млн человек; в Казахстане погибло от 1 до 2 млн человек; на Северном Кавказе, в Поволжье, ЦЧО, Западной Сибири и на Урале - 2-3 млн и т.д. Таким образом, можно считать, что голод 1932-1933 гг. унес 7-8 млн человеческих жизней.

Насильственная коллективизация и ликвидация экономически крепкого и дееспособного населения деревни разрушили производительные силы сельского хозяйства, превратили крестьян даже не в наемных рабочих, а фактически в крепостных, которые почти ничего не получали за свой труд. В отличие от царского крепостного права, когда крестьяне в основном принадлежали помещику, теперь они были крепостными тоталитарного государства.

Колхозы явились той организационной формой закрепощения крестьян, которая, с одной стороны, позволяла государству привязывать их к земле, а с другой - облегчала изъятие хлеба и другой сельскохозяйственной продукции из деревни. В январе 1933 г. после провала хлебозаготовок, в условиях массового голода партийно-государственное руководство ввело обязательные поставки колхозной продукции (погектарный принцип), имевшие силу закона. Цены на сельхозпродукцию, и прежде всего на зерно, были установлены символические - в 10-12 раз ниже рыночных. Хотя это несколько и упорядочило хлебозаготовки, но существенно не изменило положения крестьян - хлеб из деревни по-прежнему почти весь изымался.

К началу 30-х годов руководству СССР было ясно, что избежать большой войны с империалистическими государствами не удастся. Сталин об этом писал в статье «О задачах хозяйственников» так: Мы отстали от передовых стран на 50-100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут».

Поставив задачу индустриализовать страну за 10 лет, руководство СССР вынуждено было прийти к ускоренной коллективизации крестьянства.
Если изначально по плану коллективизации к 1933 году должно было быть коллективизировано лишь 2% крестьянских хозяйств, то по плану ускоренной коллективизации коллективизация в основных зерно производящих районах СССР должна была завершиться за год-два, то есть к 1931 -1932 году.

Коллективизацией крестьян Сталин добивался укрупнения хозяйств. У крупных хозяйств можно было относительно просто изымать продукцию. Сельскохозяйственная продукция была основной экспорта, дававшего валюту на ускоренную индустриализацию. А главное, только крупные, механизированные хозяйства в климатических условиях нашей страны могли давать товарный хлеб.

Главной проблемой крестьян России были погодно-климатические условия, короткий тёплый сезон, а, следовательно, высокая тягостность сельскохозяйственного труда.

Чаянов с помощью тщательного статистического анализа трудовых усилий, доходов и расходов крестьянских хозяйств доказал, что чрезмерная тягость труда могут стать существенным ограничителем для роста продолжительности труда и его и производительности.

Закон А. В. Чаянова, если его выразить простым языком, говорит о том, что тягостность труда мешает крестьянину повышать производительность труда, и он при повышении цен на свою продукцию предпочитает свертывать производство.

В соответствие с законом Чаянова, при НЭПе средний крестьянин стал питаться лучше, чем в царское время, но практически перестал производить товарное зерно. В годы НЭПа крестьяне стали потреблять в год по 30 кг мяса, хотя до революции потребляли 16 кг в год.

Это свидетельствовало о том, что существенная часть зерна была перенаправлена ими из поставок в город на улучшение собственного питания. К 1930 году мелкотоварное производство вышло на свой максимум.

Было заготовлено, по разным источникам, от 79 до 84 миллиона тонн зерна (в 1914 году вместе с Польскими губерниями 77 миллиона тонн).

НЭП позволил несколько увеличить производство сельскохозяйственной продукции, но производство товарного зерна сократилось в два раза. Ранее его давали, в основном, крупные помещичьи хозяйства, ликвидированные в ходе революции.

Нехватка товарного зерна породила идею укрупнения сельскохозяйственного производства за счет коллективизации, ставшей, в геополитических условиях того времени, вынужденной необходимостью, и за нее принялись с большевистской непреклонностью.

Например, к 1 октября 1931 года коллективизацией по УССР было охвачено 72 % пахотных земель и 68 % крестьянских хозяйств. Более 300 тысяч «кулаков» были высланы за пределы УССР.

В результате перестройки хозяйственной деятельности крестьян, связанной с коллективизацией произошло катастрофическое снижение уровня агротехники.

На снижение агротехники работало несколько объективных факторов того времени. Возможно, главный – потеря стимула, к упорному труду, каким всегда был труд крестьянина в «страду».

Осенью 1931 года не засеяли более 2-х миллионов га озимых культур, а потери от урожая 1931 года оценивались в размере до 200 миллиона пудов, обмолот в ряде районов проходил вплоть до марта 1932 года.
В ряде районов семенной материал был сдан в план хлебозаготовок. Большинство колхозов не провело расчётов с колхозниками по трудодням, или же эти выплаты были мизерными.

Еще сильнее упала трудовая активность: «всё равно отберут», а цены на продукты питания в кооперативной сети стали больше в 3-7 раз выше, чем в соседних республиках. Это привели к массовому отъезду трудоспособного населения «за хлебом». В ряде колхозов, уехало от 80 до 100% трудоспособных мужчин.

Форсированная индустриализация привела к намного большему, чем предполагалось, оттоку людей в города и промышленные районы. Население городов росло на 2,5 - 3 миллиона в год, и подавляющая часть этого прироста шла за счет самых трудоспособных мужчин деревни.

Кроме того, до 4-5 миллионов доходила численность сезонных рабочих, не проживавших в городах постоянно, но уходивших туда на некоторое время в поисках работы. Дефицит рабочих рук заметно ухудшил качество земледельческих работ.

На Украине, одним из важных факторов явилось резкое сокращение поголовья волов, используемых как основное тягло, в процессе коллективизации. Крестьяне резали скот на мясо в предчувствии его обобществления.

В связи с ростом городского населения и возросшим дефицитом зерна, заготовки пищевых ресурсов для промышленных центров стали производить и за счет фуражного зерна. В 1932 году на корм скоту доставалось вдвое меньше зерна, чем в 1930-м.
В результате зимой 1931/32 года произошло самое резкое сокращение поголовья рабочего и продуктивного скота с начала коллективизации.

Пало 6,6 миллиона лошадей - четвертая часть из еще оставшегося тяглового скота, остальной скот был крайне истощен. Общее поголовье лошадей сократилось в СССР с 32,1 миллиона в 1928 году до 17,3 миллиона в 1933-м.

К весеннему севу 1932 сельское хозяйство в зонах «сплошной коллективизации» пришло фактически без тяглового скота, а обобществленный скот нечем было кормить.
Весенний сев проводился в ряде районов вручную, или пахали на коровах.

Итак, к началу весенней посевной 1932 года деревня подошла с серьезным недостатком тягловой силы и резко ухудшившимся качеством трудовых ресурсов. При этом мечта «пахать землю тракторами» все еще оставалась мечтой. Суммарная мощность тракторов достигла планируемой на 1933 год цифры лишь через семь лет, комбайны только начинали использоваться

Уменьшения стимула к труду, падение поголовья рабочего и продуктивного скота, стихийная миграция сельского населения предопределили резкое снижение качества основных сельскохозяйственных работ.
.
В итоге поля, засеянные хлебами в 1932 году на Украине, на Северном Кавказе и в других районах, зарастали сорняками. Но, крестьяне, согнанные в недавно созданные колхозы, и имея уже опыт «всё равно отберут» не торопились показывать чудеса трудового энтузиазма.

На прополочные работы были направлены даже части РККА. Но это не спасало, и при довольно сносном биологическом урожае 1931/32 года, достаточном, чтобы не допустить массового голода, потери зерна при его уборке выросли до беспрецедентных размеров.

Если в 1931 году, по данным НК РКИ, при уборке было потеряно около 20% валового сбора зерновых, то в 1932-м потери оказались еще большими. На Украине, на корню осталось до 40% урожая, на Нижней и Средней Волге потери достигли 35,6% от всего валового сбора зерновых.

К весне 1932 года в основных зерно производящих районах начала проявляться острая нехватка продовольствия

Весной и в начале лета 1932 года в ряде районов голодающими колхозниками и единоличниками выкашивались несозревшие озимые, выкапывался посаженный картофель и т.д.
Часть предоставленной ЦК ВКП (б) в марте-июне семенной помощи УССР была использована как продовольствие.

На 15 мая 1932 года, по данным «Правды», было засеяно 42 % всей посевной площади.
К началу уборочной кампании в июле 1932 года на Украине не было засеяно более 2,2 миллиона гектаров яровых, 2 миллиона га озимых не засеяли, а 0,8 миллиона га вымерзло.

Американский историк Таугер, исследовавший причины голода 1933 года считает, что неурожай был вызван необычным сочетанием комплекса причин, среди которых засуха играла минимальную роль, главную же роль сыграли болезни растений, необычно широкое распространение вредителей и нехватка зерна, связанная с засухой 1931 года, дожди во время сева и уборки хлебов.

Естественные ли причины, или низкий уровень агротехники, обусловленный переходным периодом становления колхозного строя, но в стране грозило резкое падение валового сбора зерна.

Пытаясь выправить положение, постановлением от 6 мая 1932 , ЦК ВКП (б) снизил план хлебозаготовок года. Ради стимулирования роста объемов производства зерна план хлебозаготовок с 22,4 миллиона тонн были уменьшены до 18,1 миллиона, это лишь чуть более четверти прогнозировавшегося урожая.

Но, существовавшие в то время прогнозы урожайности зерновых, исходя из их биологической продуктивности, существенно завышали реальные показатели.

Так план хлебозаготовок в 1932 г. был составлен исходя из предварительных данных о более высоком урожае (в реальности он оказался в два-три раза ниже). А партийно-административное руководство страны, после снижения плана хлебозаготовок, требовало неукоснительного соблюдения плана.

Уборочная в ряде районов проводилась неэффективно и с запозданием, колос перестаивал, обсыпался, скирдование не производилось, лобогрейки использовались без зерноуловителей, что ещё более повышало немалые потери зерна.
Интенсивность уборки и обмолота урожая 1932 года была крайне низкой - «всё равно отберут».

Осенью 1932 года стало ясно, что в основных зерно производящих районах катастрофически не выполняется план заготовки зерна, что грозило голодом городскому населению и срывало планы ускоренной индустриализации.
Так на Украине, на начало октября, было выполнено только 35,3% плана.
Принятые экстренные меры по ускорению заготовки помогли мало. К концу октября было выполнено только 39% годового плана.

Ожидая, как и в прошлый год, невыплаты на трудодни, члены колхозов в массовом порядке стали расхищать зерно. Во многих колхозах происходила, значительно превышающая установленные нормы, выдача натуральных авансов и указывались завышенные нормы общественного питания.- Так руководство колхоза обходили норму на распределение доходов только после выполнения планов.

5 ноября, в целях усиления борьбы за хлеб, ЦК КП (б) У предлагает Наркомюсту, областным и районным комитетам, наряду с развёртыванием широкой массовой работы, обеспечить решительное усиление помощи хлебозаготовкам со стороны органов юстиции.

Требовалось обязать судебные органы вне очереди рассматривать дела по хлебозаготовкам, как правило, выездными сессиями на месте с применением суровых репрессий, обеспечивая дифференцированный при этом подход к отдельным социальным группам, применяя особо суровые меры к спекулянтам, перекупщикам хлеба.

Во исполнение решения было выпущено постановление, в котором говорилось о необходимости установить специальный надзор прокуроров за работой административных органов касательно использования штрафов по отношению к хозяйствам, сильно отстающим от плана сдачи зерна.

18 ноября ЦК КПУ принимает новое жёсткое постановление, в котором планируется направление 800 коммунистов рабочих в сёла, где «кулацкий саботаж и неорганизованность партийной работы приняли наиболее острый характер». https://ru.wikisource.org/wiki/Постановление_Политбюро_ЦК_КП (б) У_18_ноября_1932_«О_мерах_по_усилению_хлебозаготовок»

В постановлении расписываются возможные репрессивные меры к колхозам и единоличникам, не выполняющим планов заготовки зерна. Среди них: 1. Запрет создания в колхозах, не выполняющих план заготовок, натуральных фондов

2. Запрет выдачи натуральных авансов во всех колхозах, неудовлетворительно выполняющих план хлебозаготовок, с немедленным возвращением незаконно выданного в аванс хлеба.

3. Изъятие хлеба, разворованного у колхозов, у различного рода рвачей и лодырей, не имеющих трудодней, но имеющих запасы хлеба.

4. Привлекать к суду, как расхитителей государственного и общественного имущества, кладовщиков, бухгалтеров, счетоводов, завхозов и весовщиков, скрывающих хлеб от учета и составляющих ложные учетные данные в целях облегчения воровства и хищения.

5. В районы и отдельные села, особенно неудовлетворительно выполняющие хлебозаготовки, должен прекращаться завоз и продажа всех, без исключения, промтоваров.

После выхода этого постановления, на местах начались перегибы с его выполнением, и 29 ноября Политбюро ЦК (б) У издаёт постановление, в котором указывается на недопустимость перегибов. (Приложение 1)

Несмотря на принятые постановления как план по сдачи, так и
обмолот хлеба значительно задерживался. По данным на 1 декабря 1932 года, по Украине, на площади 725 тысяч га, зерновые не обмолочены.

Поэтому, хотя суммарный объем вывоза зерна из села по всем каналам (заготовки, закупки по рыночным ценам, колхозный рынок) уменьшился в 1932–1933 годах примерно на 20% по сравнению с предыдущими годами, из-за низких сборов урожая, и при таких вывозах практиковались случаи фактически полного изъятия собранного хлеба у крестьян. В районах массовой коллективизации начался голод.

Вопрос о числе жертв голода 1932-1933 года стал ареной манипуляционной борьбы, в ходе которой антисоветчики России и всего постсоветского пространства стремились увеличить насколько можно число «жертв сталинизма». Особую роль в этих манипуляциях сыграли националисты Украины.

Тема массового голода 1932-1933 годов в Украинской ССР фактически стала основой идеологической политики руководства постсоветской Украины. По всей Украине открывались памятники жертвам голода, музеи и выставки, посвящённые трагедии 1930-х годов.
Экспозиции выставок порой приобретали скандальный характер из-за очевидных махинаций историческим материалом (Приложение 3)

В 2006 году Верховная рада Украины объявила голодомор геноцидом украинского народа проводимого с целью «подавления национально-освободительных устремлений украинцев и недопущения построения независимого украинского государства».

В Российской федерации антисоветские силы широко использовали голод 1932-33 годов как весомый аргумент в справедливости перевода страны на рельсы капитализма. Во время президентства Медведева Государственная Дума приняла постановление с осуждением действий советских властей, организовавших голод 1932-33года.

В постановлении говорится:
«В результате голода, вызванного насильственной коллективизацией, пострадали многие регионы РСФСР, Казахстана, Украины, Белоруссии. Народы СССР заплатили огромную цену за индустриализацию... От голода и болезней, связанных с недоеданием, в 1932-1933 годах в СССР погибло около 7 миллиона человек»

Почти такую же цифру погибших от голода 1932-33 года давала геббельсовская пропаганда времен ВОВ

Известный отечественный историк-архивист, В. Цаплин, возглавлявший Российский государственный архив экономики называет цифру 3,8 миллионов человек

В действующем с 2011 года школьном учебнике по истории России под редакцией Сахарова общее число жертв голода определено в 3 млн. чел. Там же указывается, что на Украине от голода умерло 1,5 млн. человек

Маститый этнограф профессор Урланис в своих расчетах потерь от голода в СССР начала 30 годов дает цифру 2,7 миллиона

По подсчетам В.Кожинова, коллективизация и голод привели к тому, что в 1929–1933 годах смертность в стране превысила смертность в предыдущие пять лет нэпа (1924–1928) в полтора раза. Надо сказать, что похожее изменение показателей смертности в России имело место, начиная с 1994 года по сравнению со второй половиной 80-х годов.

По данным доктора исторических наук Елены Осокиной, количество зарегистрированных смертей превышало количество зарегистрированных рождений, в частности, в Европейской части СССР в целом - на 1975 тысячи, а в Украинской ССР - на 1459 тысяч.

Если основываться на результатах Всесоюзной переписи 1937 года и признать естественной смертностью на Украине в 1933 году среднюю естественную смертность за 1927-30 годы, когда голода не было (524 тысячи в год) то при уровне рождаемости в 1933 году в 621 год, в Украине был естественный прирост населения равный 97 тысячам. Это в пять раз меньше, чем средний прирост в предыдущие три года

Отсюда следует, что от голода погибло 388 тысяч человек.

Материалы «О состоянии учёта населения УССР» для 1933 года дают 470 685 рождений и 1 850 256 смертей. То есть количество жителей сократилось из-за голода почти на 1380 тысяч человек.

Примерно такую же цифру по Украине дает Земсков в своей известной работе «К вопросу о масштабах репрессий в СССР».

Институт национальной памяти Украины, называя с каждым годом всё увеличивающуюся цифру жертв Голодомора, начал собирать мартиролог, «Книги памяти» всех погибших от голода. Были разосланы запросы во все населённые пункты Украины о числе умерших в годы Голодомора и их национальном составе.

Удалось собрать имена 882510 граждан, умерших в те годы. Но, к разочарованию инициаторов, среди тех людей, которые нынешняя украинская власть пытается представить в качестве жертв голода 30-х годов, собственно от голода или недоедания умерла не самая большая часть. Значительная часть смертей была от бытовых причин: несчастных случаев, отравлений, криминальных убийств.

Об этом обстоятельно изложено в статье Владимира Корнилова «Голодомор. Фальсификация национального масштаба». В ней он проанализировал данные из «Книг памяти», изданных институтом национальной памяти Украины.

Авторы региональных «Книг памяти», из чиновничьего усердия, вписывали в реестры всех умерших и погибших с 1 января 1932 г. по 31 декабря 1933 г., вне зависимости от причин смерти, порой дублируя некоторые фамилии, но не смогли набрать больше 882510 жертв, что вполне сопоставимо с ежегодной (!) смертностью в современной Украине.
В то время как, увеличивающееся с каждым годом, официальное число «жертв Голодомора» достигает 15 миллионов.

Ещё хуже обстоят дела с доказательством «геноцида украинского народа». Если проанализировать данные по тем городам Центральной и Южной Украины, где местные архивисты решили дотошно подойти к делу и не утаивать «неудобную» для востока Украины графу национальности.

Например, к «жертвам Голодомора» в городе Бердянск составители «Книги памяти» отнесли 1467 человек. В карточках 1184 из них указаны национальности. Из них 71% были этнические русские, 13% украинцы, 16% - представители других этносов.

Что же касается сел и поселков, то там можно встретить разные цифры. Например, данные по Нововасильевскому совету той же Запорожской области: из 41 «жертвы Голодомора», чьи национальности были указаны, 39 были русскими, 1 – украинка (2-дневная Анна Чернова умерла с диагнозом «рожа», что вряд ли можно списать на голод) и 1 – болгарин (причина смерти – «сгорел»). А вот данные по селу Вячеславка той же области: из 49 умерших с указанной национальностью 46 были болгарами, по 1 – русский, украинец и молдаванин. В Фридрихфельде из 28 «жертв Голодомора» все сто процентов – немцы.

Ну, а львиную долю «жертв Голодомора», само собой, дали наиболее заселенные промышленные восточные регионы. Особенно много их оказалось среди шахтеров. Абсолютно все смерти от травм, полученных на производстве Донбасса или в шахтах, также отнесены составителями «Книги памяти» к результатам голода.

Идея составления «Книг памяти», обязавших региональных чиновников отыскивать документы, относящихся к «Голодомору», привела к эффекту, которого инициаторы кампании не ожидали.

Исследуя документы, которые исполнительные чиновники на местах включили в региональные «Книги памяти жертв Голодомора» не находишь ни одного документа, подтверждающего тезис о том, что тогда, в 30-е годы, власти предпринимали действия, целью которых было сознательно вызвать голод и тем более полностью истребить украинский или какой-либо другой этнос на территории Украины.

Тогдашние власти – зачастую по прямому указанию Москвы – предпринимали порой запоздавшие, порой неуклюжие, однако искренние и настойчивые усилия по преодолению трагедии и спасению жизней людей. И это никоим образом не вписывается в концепции современных фальсификаторов истории.

Приложение 1
Постановление Политбюро ЦК (б) У от 29 ноября «О ходе исполнения постановлений Политбюро от 30 октября и 18 ноября»,
1. Постановление ЦК КП (б) У о фондах в колхозах на местах упрощают и искажают. ЦК ещё раз предупреждает, что применение этого решения является делом, требующим большой гибкости, знания действительного положения в колхозах.

Просто и механически вывозить все фонды в хлебозаготовку является совершенно неправильным и недопустимым. Особенно это неправильно в отношении семенного фонда. Изъятие колхозных фондов и их проверка должны проводиться не огульно, не повсеместно. Нужно умело выбирать колхозы с таким расчётом, чтобы там действительно обнаружить злоупотребления и скрытый хлеб.

Более ограниченное количество проверок, но проверок, дающих серьёзные результаты, разоблачающие саботажников, кулаков, их пособников, и решительная с ними расправа окажут значительно большее давление на другие колхозы, где проверка ещё не производилась, чем торопливая, неподготовленная проверка большого количества колхозов с незначительными результатами.

Нужно применять различные формы и методы этой проверки, индивидуализируя каждый колхоз. В ряде случаев выгоднее применять скрытую проверку фондов, не сообщая колхозу о проверке. Там, где заведомо известно, что проверка не даст серьёзных результатов и нам не выгодна, лучше от неё отказаться заранее.

Вывоз хотя бы части посевного материала должен допускаться только в особо исключительных случаях, с разрешения обкомов партии и с одновременным принятием мер, действительно обеспечивающих пополнение этого фонда из других внутриколхозных источников.

За самовольный вывоз хотя бы частично семенного фонда обкомы по отношению к РПК, а РПК по отношению к своим уполномоченным должны применять строгие меры взыскания и немедленно исправлять допущенные ошибки.

2. В применении репрессий как к единоличникам, так в особенности против колхозов и колхозников во многих районах уже сбиваются на механическое и огульное их применение, рассчитывая, что само по себе применение голых репрессий должно дать хлеб. Это неправильная и, безусловно, вредная практика.

Ни одна репрессия, без одновременного развертывания политической и организационной работы, необходимого нам результата дать не может. Тогда как репрессии хорошо рассчитанные, применённые в отношении умело выбранных колхозов, репрессии, доведённые до конца, сопровождаемые соответствующей партийно-массовой работой, дают нужный результат не только в тех колхозах, где они применяются, но и в колхозах соседних, не выполняющих плана.

Многие низовые работники считают, что применение репрессий освобождает их от необходимости вести массовую работу или облегчает им эту работу. Как раз наоборот. Именно применение репрессий как крайней меры воздействия делает нашу партийную работу более сложной.

Если мы, воспользовавшись репрессией, применяемой к колхозу в целом, к правленцам или к счетоводам и другим должностным лицам колхоза, не добьёмся сплочения наших сил в колхозе, не добьёмся сплочения на этом деле актива, не добьемся действительного одобрения этой репрессии со стороны массы колхозников, тогда необходимых результатов в отношении выполнения плана хлебозаготовок мы не получим.

В тех случаях, когда мы имеем дело с исключительно недобросовестным, упорным, подпавшим целиком под кулацкое влияние колхозом, необходимо в первую очередь обеспечить поддержку этой репрессии со стороны окружающих колхозов, добиться осуждения и организовать давление на такой колхоз общественного мнения окружающих колхозов.

Всё вышесказанное вовсе не означает, что репрессий применено уже достаточно и что в настоящее время в районах организовали действительно серьёзный и решительный нажим на кулацкие элементы и организаторов саботажа хлебозаготовок.

Наоборот, предусмотренные постановлениями ЦК репрессивные меры по отношению к кулацким элементам и в колхозах, и среди единоличников, ещё очень мало использованы и не дали необходимых результатов вследствие нерешительности и колебаний там, где репрессия, безусловно, необходима.

3. Борьба с кулацким влиянием в колхозах есть, прежде всего, борьба с воровством, с укрывательством хлеба в колхозах. Это борьба с теми, кто обманывает государство, кто прямо или косвенно ведёт работу против хлебозаготовок, кто организует саботаж хлебозаготовок.

А между тем как раз на это в районах обращается совершенно недостаточное внимание. Против воров, рвачей и расхитителей хлеба, против тех, кто обманывает пролетарское государство и колхозников, одновременно с применением репрессии мы должны поднять ненависть колхозной массы, должны добиться, чтобы и вся масса колхозников клеймила этих людей как кулацких агентов и классовых врагов.

Приложение 2.
Обсуждение фальсификаций темы Голодомора в соцсетях.

1. Фальсификации «Голодомора» продолжаются до сих пор и принимают вид зрелища уже даже не уголовный, а нечто вроде шествия слабоумных отсталых клоунов. Так недавно Службу безопасности Украины поймали на подделке проходившей в Севастополе выставки «Украинский холокост» – фотографии выдавались мошенниками из украинских спецслужб за фотографии «голодомора».

Не моргнув глазом, глава Службы безопасности Украины - Валентин Наливайченко признал, что «часть» фотографий, использованных в Севастополе на выставке «Голодомор», не были подлинными, потому что якобы в советское время все (!) фотографии 1932-33 годов из Украины были уничтожены, и сейчас «найти их удается с большим трудом и только в частных архивах». Это говорит о том, что даже в архивах спецслужб никаких фото доказательств нет

2. Случаи хорошо подтвержденного голода характерны алиментарной дистрофией. Большинство больных не умирают, но тощают, превращаются в живые скелеты.

Голод 1921-22 годов показал массовую дистрофию, голод 1946-47 годов - массовая дистрофия, ленинградский блокадный голод - тоже массовая дистрофия, узники нацистских концлагерей – тотальная дистрофия.

Опухание голодающих 1932-33 года фиксируется повсеместно, тогда как дистрофия - очень и очень редко. Есть данные, что опухания свидетельствуют об отравление, хранившимся в недолжных условиях, зерном.

Зерно прятали в земляных ямах, не проводили очистку зерна от грибков, отчего оно портилось, становясь ядовитым и опасным для жизни. Так что, зачастую, народ умирал от отравления зерна вредителями зерновых, такими как головня и ржавчина.

Конец 1932 – начало 1933 года были для СССР одним из сложнейших времён. Процесс индустриализации страны шёл быстро с ударными темпами. Но для промышленных гигантов не успевали одновременно создать соответствующую инфраструктуру, возникали проблемы с доставкой сырья, сбытом продукции. Для ряда строек, из-за перераспределения ресурсов не хватало ресурсов, из-за аврального режима нарушались нормы охраны труда, из-за этого люди становились калеками. Условия труда были ещё очень плохими, из-за скученности проживания и отвратительных условий жизни в бараках и времянках начинались болезни. Но, несмотря на все трудности страна преображалась просто на глазах.

В сельском хозяйстве дела обстояли хуже. Крестьяне не могли сразу перестроить свою психологию ив колхозах работать также, как на себя, плюс мизерные доходы колхозников, которые не стимулировали повышение производительности. К тому же приоритетным направлением развития народного хозяйства была тяжёлая промышленность, поэтому средства от продажи леса, зерна, нефти и т. д. уходили туда. 1932 год был неурожайным.

Карта главных районов голода в СССР. Чем гуще штриховка - тем сильнее размеры бедствия

Перед «ударом» организовали информационную кампанию в СМИ: осенью 1932 года Кубань посети журналист Ставский из «Правды», он там нашёл сплошную «контрреволюцию» из «затаившихся» остатков казачества, «белогвардейщины», которые развели «организованный саботаж». Его поддержала ростовская газета «Молот». На неё тут же отреагировали, из Ростова были направлены три отряда особого назначения, причём отряды заранее сформировали из «интернационалистов» (латышей, венгров, китайцев». Из Москвы для руководства операцией приехали лично Ягода и Каганович. Причём карательные отряды действовали в «лучших традициях» Гражданской войны: пошли массовые аресты и расстрелы, в том числе и публичные. Так в Тихорецкой казнили 600 человек – три дня подряд по 200 человек выводили на площадь и расстреливали. Расстрелы прошли по станицам Кубани, по Ставрополю, Кубани. Одновременно устроили «чистку» рядов партии, исключали партийцев, которые «попустительствовали саботажникам», только по Северо-Кавказскому краю было исключено 45% коммунистов в сельских районах, 26 тыс. человек. Некоторых отправляли в ссылку, конфисковали имущество. 4 ноября 1932 года Северо-Кавказский крайком принял постановление за срыв хлебозаготовок провести ряд мероприятий карательного толка в отношении ряда станиц. Из них вывозились все товары, закрывали лавки, изымались все долги в досрочном порядке. В итоге эти мероприятия распространили на другие районы Кубани и даже на Дон.

Затем операцию повторили на Украине, там журналисты также вскрыли «кулацкую контрреволюцию». 14 декабря 1932 года было принято совместное постановление ЦК и правительства «О хлебозаготовках на Украине, Северном Кавказе и в Западной области», причём сроки завершения заготовок ставились сааме жёсткие – к середине января 1933 года. Украинские власти во главе с Постышевым, Косиором, Чубарем ввели меры, подобные Северо-Кавказскому краю. Торговлю запрещали, проводились повальные обыски, отбиралось продовольствие, причём всё подчистую, деньги и ценности в счёт «задолжности». Если находили спрятанное продовольствие, налагали штрафы. Если ничего не было, отбирали дома, людей зимой выгоняли на улицу. В итоге на Кубани несколько станиц взбунтовалось, естественно это стало отличным поводом ещё более усилить репрессии.

Так, был организован т. н. «голодомор», причём нельзя сказать, что план был сознательно уничтожить население Украины, также гибли русские и другие народности Новороссии, Центральной России, Поволжья. И люди не могли уйти из тех регионов, где был голод, эти районы оцеплялись войсками, особыми отрядами, чтобы люди не разбежались. Плюс в 1932 году ввели паспортную систему, она затрудняла перемещение по СССР, а у сельского населения паспортов не было. Народ скапливался в городах, на станциях, но там также рынки закрыли, снабжение было только по карточкам, но было плохо налаженным. В итоге голод стал страшным бедствием погибли сотни тысяч, для закапывания трупов отряжали специальные воинские команды. Люди съели кошек, собак, ловили крыс, ворон, на Дону откапывали падаль из скотомогильников, происходили случаи людоедства. Людоедов бойцы ОГПУ и милиционеры убивали на месте, без судебных разбирательств. В некоторых местах началась чума.

В итоге ситуация резко обострилась, ухудшалось снабжение городов, голод грозил перекинуться на другие регионы, создавались кружки «троцкисткого», «бухаринского» характера, Диверсия вышла мощнейшая, страну могли опять взорвать – террор и голод мог вызвать новую крестьянскую войну, волну хаоса. Этот факт подтверждает и переписка писателя Шолохова и Сталина. Благодаря данным Шолохова из Москвы на Дон была направлена комиссия во главе с Шкирятовым. Понятно, что Сталин не был заинтересован в срыве планов индустриализации, коллективизации, новой войне с крестьянством, это было нужно внутренним и внешним врагам СССР. Кроме, Шолохова, видимо, были и другие «сигналы», о организации «голодомора», поэтому он быстро прекратился. Открылись магазины, появились продукты, то есть продовольствие было, даже в тех же районах, где был голод. Однако расследование Шкирятова и других следователей из центра не выявило виновных, преступление замяли, было сообщено только о «перегибе».

Лишь несколько лет спустя во время «Великой чистки», за «голодомор», ответят ряд деятелей (включая Ягоду), правда, по другим статьям. А Шолохов в «Правде» назовёт руководителей, которые это устроили «врагами народа» - за то, «что под предлогом борьбы с саботажем… лишили колхозников хлеба».

Итоги:

- «Голодомор» был организован «внутренними врагами» (т. н. «троцкистами») с целью остановить возвышение СССР, вызвать дестабилизацию державы, подорвать доверие к верховной власти, вернувшись в «болото» 20-х годов. Устранить от власти Сталина и других «государственников».

Народу СССР был нанесён страшный удар, погибли по разным оценкам 6-8 млн. человек.

Обвинять лично Сталина в «голодоморе» глупо, он не был «людоедом», дестабилизация страны, срыв индустриализации и других проектов ему был не нужен.

Считать, что голодомор был организован с целью геноцида украинского народа глупо и безоновательно, первый удар нанесли по Кубани, Северо-Кавказскому краю, затем голод был организован и в других регионах, включая Украину, Поволжье, Центрально-Черноземную область, Урал, Крым, часть Западной Сибири, Казахстана.

Источники :
Мурин Ю. Писатель и вождь. Переписка М. А. Шолохова с И. В. Сталиным. М., 1997.

Шамбаров В. Е. Антисоветчина. М., 2011.
Шамбаров В. Е. Казачество. История вольной Руси. М., 2007.
Шубин А. Вожди и заговорщики: Политическая борьба в СССР в 1920-1930-х гг. М., 2004.

Голод в СССР 1932-1933 гг. - массовый голод в СССР на территории Украины, Северного Кавказа, Поволжья, Южного Урала, Западной Сибири, Казахстана.

Истоки голода в России

История России представляет длинный ряд голодных годов.

В то же время, как отмечает историк В. В. Кондрашин в своей книге, посвящённой голоду 1932-1933 годов, «В контексте голодных лет в истории России своеобразие голода 1932-1933 годов заключается в том, что это был первый в ее истории „организованный голод“, когда субъективный, политический фактор выступил решающим и доминировал над всеми другими. … В комплексе вызвавших его причин отсутствовал природный фактор, как равноценный другим, характерный для голодов 1891-1892, 1921-1922, 1946-1947 годов. В 1932-1933 годах не наблюдалось природных катаклизмов, подобных великим засухам 1891, 1921, 1946 годов» .

За вторую половину XIX столетия особою жестокостью отличались голодные годы, порождённые неурожаями 1873, 1880, 1883, 1891, 1892, 1897 и 1898 гг. В XX веке особенно выделялись массовый голод 1901, 1905, 1906, 1907, 1908, 1911 и 1913. Причины массового голода в XX веке были не в сфере обмена, а в сфере производства хлеба, и вызывались они прежде всего чрезвычайными колебаниями русских урожаев в связи с их низкой абсолютной величиной и недостаточным земельным обеспечением населения, что, в свою очередь, не давало ему возможности накопить в урожайные годы денежные или хлебные запасы. Исключительная неустойчивость русских урожаев - прежде всего результат неблагоприятных климатических условий. Наиболее плодородные районы отличаются особой неравномерностью осадков. Наряду с низкой урожайностью, одной из экономических предпосылок массового голода в России была недостаточная обеспеченность крестьян землёй. Возможной причиной этого явления была ликвидация крепостного права. Кроме того, тема голода была раскрыта и Л. Н. Толстым в статье «О голоде».

Разруха, экономический хаос, кризис власти и отказ в помощи со стороны иностранных государств после Гражданской войны вызвал новый массовый голод в 1921/22 гг.. Этот голод стал первым в зарождающемся СССР. Региональные и локальные проблемы с продовольствием и голод среди отдельных слоёв населения, вызванные различными факторами, периодически возникали и в течение 1923-31 годов. Второй массовый голод в СССР разразился в 1932/33 гг. в период коллективизации - тогда от голода и болезней, связанных с недоеданием, погибло около 7 миллионов человек. И, наконец, после Великой Отечественной войны население СССР охватил последний в истории Советского Союза массовый голод 1946/47 гг.

В дальнейшем массового голода с голодными смертями в СССР и в России не отмечалось, однако, до сих пор проблема голода остаётся актуальной: по данным продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН в 2000-2002 году в России от голода страдали 4 % населения (5,2 млн человек).

В то же время, как отмечает историк В. В. Кондрашин в своей книге, посвящённой голоду 1932—1933 годов: «В контексте голодных лет в истории России своеобразие голода 1932—1933 годов заключается в том, что это был первый в ее истории „организованный голод“, когда субъективный, политический фактор выступил решающим и доминировал над всеми другими. … В комплексе вызвавших его причин отсутствовал природный фактор, как равноценный другим, характерный для голодов 1891—1892, 1921—1922, 1946—1947 годов. В 1932—1933 годах не наблюдалось природных катаклизмов, подобных великим засухам 1891, 1921, 1946 годов».

На Украине

Голодомор — массовый голод, охвативший всю территорию Украинской ССР в 1932—1933 годах, повлекший значительные человеческие жертвы, пик которого пришёлся на первую половину 1933 года и, по мнению противников доказанности умышленного характера голода, являющийся частью общего голода в СССР 1932—1933.

Предпосылки возникновения голода 1932—1933 гг

Коллективизация

С 1927-1929 гг. советское руководство начинает разрабатывать комплекс мероприятий по переходу к сплошной коллективизации сельского хозяйства. Весной 1928 Наркомземом и Колхозцентром РСФСР был подготовлен проект пятилетнего плана по коллективизации крестьянских хозяйств, согласно которому к 1933 предполагалось объединить в колхозах 1,1 млн хозяйств (около 4 %). В Резолюции пленума ЦК ВКП(б) от 10 июля 1928 года «Политика хлебозаготовок в связи с общим хозяйственным положением» указывалось что, « несмотря на достижение 95 % довоенной нормы посевных площадей товарный выход зернового производства едва превышает 50 % довоенной нормы». В процессе доработки этого плана процент коллективизации изменялся в большую сторону, и в утверждённом весной 1929 г. пятилетнем плане предусматривалась уже коллективизация 4-4,5 млн крестьянских хозяйств (16-18 %).

С переходом осенью 1929 г. к сплошной коллективизации партийно-государственное руководство страны приступило к выработке новой политики в деревне. Намечаемые высокие темпы коллективизации предполагали ввиду неподготовленности как основных масс крестьянства, так и материально-технической базы сельского хозяйства такие методы и средства воздействия, которые вынуждали бы крестьян вступать в колхозы. Такими средствами являлись: усиление налогового пресса на единоличников, мобилизация пролетарских элементов города и деревни, партийно-комсомольского и советского актива на проведение коллективизации, усиление административно-принудительных и репрессивных методов воздействия на крестьянство, и в первую очередь на его зажиточную часть.

3 января Политбюро ЦК ВКП(б) был представлен проект постановления ЦК ВКП(б) о темпах коллективизации и мерах помощи государства колхозному строительству, который предусматривал сокращение сроков коллективизации в важнейших зерновых районах (Средняя и Нижняя Волга, Северный Кавказ) до 1-2 лет, для остальных зерновых районов - до 2-3 лет, для важнейших районов потребляющей полосы и остальных сырьевых районов - до 3-4 лет. 4 января 1930 этот проект постановления был отредактирован Сталиным и Яковлевым. В нём были сокращены сроки коллективизации в зерновых районах, а в отношении зажиточной части крестьянства говорилось, что партия перешла «от политики ограничения эксплуататорских тенденций кулачества к политике ликвидации кулачества как класса». 5 января 1930 г. проект постановления ЦК ВКП(б) «О темпе коллективизации и мерах помощи государства колхозному строительству» был утверждён на заседании Политбюро и 6 января опубликован в «Правде».

По мнению некоторых исследователей, этим были созданы все предпосылки не только к экономическим, но и к политическим и репрессивным мерам воздействия на крестьянство.

Хлебозаготовки

Согласно исследованиям доктора исторических наук В.Кашина, в ряде регионов РСФСР и, в частности, в Поволжье массовый голод был создан искусственно и возник «не из-за сплошной коллективизации, а в результате принудительных сталинских хлебозаготовок». Данное мнение подтвержадают очевидцы событий, говоря о причинах возникшей трагедии: «Голод был потому, что хлеб сдали», «весь, до зерна, под метелку государству вывезли», «хлебозаготовками нас мучили», «продразверстка была, весь хлеб отняли». В частности, в Поволжье, в условиях ослабленного раскулачиванием и массовой коллективизацией села, лишённого тысяч хлеборобов -единоличников, подвергшихся репрессиям, комиссия ЦК ВКП(б) по вопросам хлебозаготовок во главе с секретарем ЦК партии П. П. Постышевым постановила изъять запасы хлеба у единоличников и хлеб, заработанный работниками колхоза. Фактически в условии угроз репрессиями и шантажа председатели колхозов и руководители сельских администраций были вынуждены передавать в рамках хлебозаготовки практически все объёмы производимого и имеющегося в запасах хлеба. Данные меры, лишившие регион запасов продовольствия и привели к массовому голоду. Аналогичные меры были приняты В. М. Молотовым и Л. М. Кагановичем на Украине и Северном Кавказе, что вызвало соответствующие последствия - голод и массовую смертность среди населения

Политика в области хлебозаготовок

Уже в 1928-1929 гг. хлебозаготовки проходили с большим напряжением. С начала 30-х годов ситуация ещё более обострилась. Объективные причины, которыми была вызвана необходимость хлебозаготовок:

• рост численности населения городов и промышленных центров (с 1928 по 1931 городское население возросло на 12,4 млн.);
• развитие промышленности, возрастание промышленных потребностей в сельскохозяйственной продукции;
• поставки зерна на экспорт в целях получения средств для закупки западной машиностроительной продукции.

Для удовлетворения этих нужд в то время необходимо было иметь 500 млн пудов хлеба ежегодно. Валовые же сборы зерна в 1931-1932 гг., даже по официальным данным, по сравнению с предыдущими годами были значительно ниже.

Ряд зарубежных исследователей (М. Таугер, С. Уиткрофт, Р. Дэвис и Дж. Купер), основываясь на официальных данных о валовых сборах зерна в 1931-1932 гг., отмечают, что их следует считать завышенными. Для оценки урожая в те годы стал определяться не реальный сбор зерна, а видовая (биологическая) урожайность. Такая система оценки завышала истинный урожай не менее, чем на 20 %. Тем не менее, исходя из неё, устанавливались планы хлебозаготовок, которые ежегодно возрастали. Если в 1928 г. доля хлебозаготовок составляла 14,7 % валового сбора, в 1929 г. ? 22,4 %, в 1930 г. - 26,5 %, то в 1931 г. - 32,9 %, а в 1932 г. - 36,9 % (по отдельным регионам см. Табл. 1 ).

Урожайность же зерновых сокращалась (см. Табл. 2 ). Если в 1927 г. в среднем по СССР она составляла 53,4 пуд. с гектара, то в 1931 году уже 38,4 пуд. с гектара. Тем не менее, заготовки хлеба росли из года в год (см. Табл. 3 ).

В результате того, что план хлебозаготовок в 1932 г. был составлен исходя из предварительных данных о более высоком урожае (в реальности он оказался в два-три раза ниже), а партийно-административное руководство страны требовало неукоснительного его соблюдения, на местах началось фактически полное изъятие собранного хлеба у крестьян.

Репрессии в отношении сельского населения

Сопротивлявшиеся полному изъятию хлеба крестьяне подвергались различным репрессиям. Вот как их описывает Михаил Шолохов в письме к Сталину от 4 апреля 1933 г.

Но выселение - это ещё не самое главное. Вот перечисление способов, при помощи которых добыто 593 т хлеба: 1. Массовые избиения колхозников и единоличников. 2. Сажание «в холодную». «Есть яма?» - «Нет». - «Ступай, садись в амбар!» Колхозника раздевают до белья и босого сажают в амбар или сарай. Время действия - январь, февраль, часто в амбары сажали целыми бригадами. 3. В Ващаевском колхозе колхозницам обливали ноги и подолы юбок керосином, зажигали, а потом тушили: «Скажешь, где яма! Опять подожгу!» В этом же колхозе допрашиваемую клали в яму, до половины зарывали и продолжали допрос. 4. В Наполовском колхозе уполномоченный РК, кандидат в члены бюро РК, Плоткин при допросе заставлял садиться на раскалённую лежанку. Посаженный кричал, что не может сидеть, горячо, тогда под него лили из кружки воду, а потом «прохладиться» выводили на мороз и запирали в амбар. Из амбара снова на плиту и снова допрашивают. Он же (Плоткин) заставлял одного единоличника стреляться. Дал в руки наган и приказал: «Стреляйся, а нет - сам застрелю!» Тот начал спускать курок (не зная того, что наган разряженный), и, когда щёлкнул боёк, упал в обмороке. 5. В Варваринском колхозе секретарь ячейки Аникеев на бригадном собрании заставил всю бригаду (мужчин и женщин, курящих и некурящих) курить махорку, а потом бросил на горячую плиту стручок красного перца (горчицы) и не приказал выходить из помещения. Этот же Аникеев и ряд работников агитколонны, командиром коей был кандидат в члены бюро РК Пашинский при допросах в штабе колонны принуждали колхозников пить в огромном количестве воду, смешанную с салом, с пшеницей и с керосином. 6. В Лебяженском колхозе ставили к стенке и стреляли мимо головы допрашиваемого из дробовиков. 7. Там же: закатывали в рядно и топтали ногами. 8. В Архиповском колхозе двух колхозниц, Фомину и Краснову, после ночного допроса вывезли за три километра в степь, раздели на снегу догола и пустили, приказ бежать к хутору рысью. 9. В Чукаринском колхозе секретарь ячейки Богомолов подобрал 8 чел. демобилизованных красноармейцев, с которыми приезжал к колхознику - подозреваемому в краже - во двор (ночью), после короткого опроса выводил на гумно или в леваду, строил свою бригаду и командовал «огонь» по связанному колхознику. Если устрашённый инсценировкой расстрела не признавался, то его, избивая, бросали в сани, вывозили в степь, били по дороге прикладами винтовок и, вывезя в степь, снова ставили и снова проделывали процедуру, предшествующую расстрелу. 9. (Нумерация нарушена Шолоховым.) В Кружилинском колхозе уполномоченный РК Ковтун на собрании 6 бригады спрашивает у колхозника: «Где хлеб зарыл?» - «Не зарывал, товарищ!» - «Не зарывал? А, ну, высовывай язык! Стой так!». Шестьдесят взрослых людей, советских граждан, по приказу уполномоченного по очереди высовывают языки и стоят так, истекая слюной, пока уполномоченный в течение часа произносит обличающую речь. Такую же штуку проделал Ковтун и в 7 и в 8 бригадах; с той только разницей, что в тех бригадах он помимо высовывания языков заставлял ещё становиться на колени. 10. В Затонском колхозе работник агитколонны избивал допрашиваемых шашкой. В этом же колхозе издевались над семьями красноармейцев, раскрывая крыши домов, разваливая печи, понуждая женщин к сожительству. 11. В Солонцовском колхозе в помещение комсода внесли человеческий труп, положили его на стол и в этой же комнате допрашивали колхозников, угрожая расстрелом. 12. В Верхне-Чирском колхозе комсодчики ставили допрашиваемых босыми ногами на горячую плиту, а потом избивали и выводили, босых же, на мороз. 13. В Колундаевском колхозе разутых добоса колхозников заставляли по три часа бегать по снегу. Обмороженных привезли в Базковскую больницу. 14. Там же: допрашиваемому колхознику надевали на голову табурет, сверху прикрывали шубой, били и допрашивали. 15. В Базковском колхозе при допросе раздевали, полуголых отпускали домой, с полдороги возвращали, и так по нескольку раз. 16. Уполномоченный РО ОГПУ Яковлев с оперативной группой проводил в Верхне-Чирском колхозе собрание. Школу топили до одурения. Раздеваться не приказывали. Рядом имели «прохладную» комнату, куда выводили с собрания для «индивидуальной обработки». Проводившие собрание сменялись, их было 5 чел., но колхозники были одни и те же… Собрание длилось без перерыва более суток. Примеры эти можно бесконечно умножить. Это - не отдельные случаи загибов, это - узаконенный в районном масштабе - «метод» проведения хлебозаготовок. Об этих фактах я либо слышал от коммунистов, либо от самих колхозников, которые испытали все эти «методы» на себе и после приходили ко мне с просьбами «прописать про это в газету». Помните ли Вы, Иосиф Виссарионович, очерк Короленко «В успокоенной деревне?» Так вот этакое «исчезание» было проделано не над тремя заподозренными в краже у кулака крестьянами, а над десятками тысяч колхозников. Причём, как видите, с более богатым применением технических средств и с большей изощрённостью. Аналогичная история происходила и в Верхне-Донском районе, где особо-уполномоченным был тот же Овчинников, являющийся идейным вдохновителем этих жутких издевательств, происходивших в нашей стране и в 1933 г. …Обойти молчанием то, что в течение трёх месяцев творилось в Вешенском и Верхне-Донском районах, нельзя. Только на Вас надежда. Простите за многословность письма. Решил, что лучше написать Вам, нежели на таком материале создавать последнюю книгу «Поднятой целины». С приветом М.Шолохов

И. В. Сталин - М. А. Шолохову 6 мая 1933 г. Дорогой товарищ Шолохов! Оба Ваши письма получены, как Вам известно. Помощь, какую требовали, оказана уже. Для разбора дела прибудет к вам, в Вешенский район, т. Шкирятов, которому - очень прошу Вас - оказать помощь. Это так. Но это не всё, т. Шолохов. Дело в том, что Ваши письма производят несколько однобокое впечатление. Об этом я хочу написать Вам несколько слов. Я поблагодарил Вас за письма, так как они вскрывают болячку нашей партийно-советской работы, вскрывают то, как иногда наши работники, желая обуздать врага, бьют нечаянно по друзьям и докатываются до садизма. Но это не значит, что я во всём согласен с Вами. Вы видите одну сторону, видите неплохо. Но это только одна сторона дела. Чтобы не ошибиться в политике (Ваши письма - не беллетристика, а сплошная политика), надо обозреть, надо уметь видеть и другую сторону. А другая сторона состоит в том, что уважаемые хлеборобы вашего района (и не только вашего района) проводили «итальянку» (саботаж!) и не прочь были оставить рабочих, Красную армию - без хлеба. Тот факт, что саботаж был тихий и внешне безобидный (без крови), - этот факт не меняет того, что уважаемые хлеборобы по сути дела вели «тихую» войну с советской властью. Войну на измор, дорогой тов. Шолохов… Конечно, это обстоятельство ни в какой мере не может оправдать тех безобразий, которые были допущены, как уверяете Вы, нашими работниками. И виновные в этих безобразиях должны понести должное наказание. Но всё же ясно, как божий день, что уважаемые хлеборобы не такие уж безобидные люди, как это могло бы показаться издали. Ну, всего хорошего и жму Вашу руку. Ваш И. Сталин РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 827. Л. 1-22. Подлинник; Вопросы истории, 1994, № 3. С. 14-16, 22

Руководство репрессиями осуществляли две чрезвычайные комиссии, которые 22 октября 1932 года Политбюро послало на Украину и Северный Кавказ с целью «ускорения хлебозаготовок». Одну возглавлял Молотов, другую - Лазарь Каганович, в состав последней входил и Генрих Ягода.

Обобществление скота

Некоторые исследователи одной из причин возникновения голода считают политику по принудительному обобществлению вызвавшую ответную реакцию крестьянства - массовый забой скота в том числе и рабочего в 1928-1931 году (с осени 1931 количество скота у единоличников значительно сократилось и убыль начала происходить за счёт колхозного и совхозного стада (нехватка кормов/условий содержания и безответственность колхозов).

В 1929 лошадей/из них рабочих было 34 637,9/23 368,3 тыс.голов в 1930 ?30 767,5/21 524,7 в 1931 - 26 247/19 543 в 1932 19 638/16 180 в 1933 - 16 645/14 205.

Крупный рогатый скот начали забивать на год раньше (волы/коровы/всего) 1928 ?6896,7/30741,4/70540; 1929 - 6086,2/30359,6/67111.9; 1930 ?4336.4/26748.8/52961,7; 1931 н.д./24413/47916; 1932 - н.д./21028/40651; 1933 -н.д./19667/38592 (преимущественными его держателями были зажиточные слои деревни).

Козы овцы и свиньи вырезались по «лошадиному» сценарию - 1929-146 976,1/28 384,4 ; 1930-113,171/13 332,0 1931 - 77 692/14 443 1932 ?52 141/11 611 1933 ?50 551/12 086.

Для компенсации «кулацкого забоя» правительство увеличило импорт лошадей/крупного р.с./ мелкого скота (голов) 1929-4881/54790/323991; 1930-6684/137594/750254 1931 - 13174/141681/713434/ 1932- 26691/147156/1045004; 1933- 14587/86773/853053.

В немалой степени углублению кризиса способствовало принятое 30 июля 1931 г. постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР «О развёртывании социалистического животноводства», которое предусматривало создание животноводческих ферм в колхозах.

Этим постановлением, в частности, предлагалось передавать для колхозных ферм скот из числа поступившего по мясозаготовкам. Предполагалось организовать покупку у колхозников молодняка для общественного животноводства коллективных хозяйств. На практике это привело к тому, что скот стал обобществляться в принудительном порядке, что привело к его массовому убою и распродаже. Обобществлённый скот из-за отсутствия корма и приспособленных помещений погибал. О том, что это стало массовым явлением и о том, что власть стремилась исправить такое нетерпимое положение, свидетельствует постановление ЦК ВКП(б) от 26 марта 1932 г. «О принудительном обобществлении скота», осудившее эту порочную практику на местах.

Декретом (23 сентября 1932 г.) «О мясозаготовках» с начала следующего месяца началось вручение колхозам, колхозным дворам и единоличным хозяйствам «имеющих силу налога» обязательств по поставкам (сдаче) мяса государству.

По мнению некоторых авторов, такая политика обобществления скота и мясозаготовок привела к ещё большему сокращению поголовья животноводства в 1932 г. (по сравнению с 1931 г. количество крупного рогатого скота уменьшилось на 7,2 млн голов, овец и коз - на 15,6 млн, свиней - на 2,8 млн и лошадей - на 6,6 млн голов). В контексте выявления причин голода наиболее существенным, по мнению этих авторов, является изъятие скота из личных хозяйств единоличников и личных «подсобных» хозяйств колхозников, что существенно сокращало «продовольственную» базу, уже столь значительно сокращённую заготовками зерна. Особенно существенное значение это имело для Казахстана, население которого занималось преимущественно животноводством.

В связи с этим ЦК ВКП(б) резко выступило с заявлением, что «только враги колхозов могут допускать принудительное обобществление коров и мелкого скота у отдельных колхозников», это «не имеет ничего общего с политикой партии», что «задача партии состоит в том, чтобы у каждого колхозника были своя корова, мелкий скот, птица». В соответствующем постановлении предлагалось немедленно: «1) пресечь всякие попытки принудительного обобществления коров и мелкого скота у колхозников, а виновных в нарушении директивы ЦК исключать из партии; 2) организовать помощь и содействие колхозникам, не имеющим коровы или мелкого рогатого скота в покупке и выращивании молодняка для личных потребностей».

Оценки масштаба голода

Масштабы случившегося могут быть оценены лишь приблизительно.

Голодом была охвачена территория около 1,5 млн. кв. километров с населением в 65,9 миллионов человек. И по размерам территории и по количеству охваченного голодом населения он значительно превосходил голод 1921-1923 годов.

Наиболее силен был голод в районах, которые в дореволюционное время были наиболее богатыми по количеству производимого хлеба и где был наиболее высок процент коллективизации крестьянского хозяйства.

Голодом в большей степени было поражено население деревни, чем городов, что объяснялось мероприятиями советской власти по изъятию хлеба в деревне. Но и в городах было значительное число голодных: уволенных с предприятий рабочих, вычищенных служащих, получивших особые паспорта, не дающие права на продовольственные пайки.

Общие оценки числа жертв голода 1932-1933, сделанные различными авторами, значительно различаются и доходят до 8 млн человек, хотя последняя оценка - 7 млн человек Тема голода 1932-1933 года в советском информационном пространстве возникла впервые лишь к концу перестройки. К настоящему времени на постсоветском информационном пространстве сформировалось чёткое представление о голоде 1932-1933 годов как об одной из величайших гуманитарных катастроф советского периода.

Относительно масштабов голода, «вызванного насильственной коллективизацией», существует официальная оценка, подготовленная Государственной Думой РФ в изданном 2 апреля 2008 года официальном заявлении «Памяти жертв голода 30-х годов на территории СССР». Согласно заключению комиссии при ГД РФ на территории Поволжья, Центрально-Черноземной области, Северного Кавказа, Урала, Крыма, части Западной Сибири, Казахстана, Украины и Белоруссии «от голода и болезней, связанных с недоеданием» в 1932-1933 годах погибло около 7 миллионов человек, причиной чему были «репрессивные меры для обеспечения хлебозаготовок», которые «значительно усугубили тяжелые последствия неурожая 1932 года».

В Электронной версии Энциклопедии Британника приводится диапазон от 4 до 5 миллионов этнических украинцев погибших в СССР в 1932-1933 годах из общего числа жертв в 6-8 миллионов. Энциклопедия Брокгауз (2006) приводит данные потерь: от четырёх до семи миллионов человек.

Память о жертвах

29 апреля 2010 года Парламентская Ассамблея Совета Европы приняла резолюцию о чествовании памяти погибших вследствие голода 1932-1933 годов в СССР. В документе отмечается, что массовый голод был создан «жестокими и преднамеренными действиями и политикой советского режима».

И, наконец, после Великой Отечественной войны население СССР охватил последний в истории Советского Союза массовый голод 1946/47 гг .

В дальнейшем массового голода с голодными смертями в СССР и в России не отмечалось, однако, до сих пор проблема голода остаётся актуальной: по данным продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН в 2000-2002 году в России от голода страдали 4 % населения (5,2 млн человек).

В то же время, как отмечает историк В. В. Кондрашин в своей книге, посвящённой голоду 1932-1933 годов: «В контексте голодных лет в истории России своеобразие голода 1932-1933 годов заключается в том, что это был первый в её истории „организованный голод“, когда субъективный, политический фактор выступил решающим и доминировал над всеми другими. … В комплексе вызвавших его причин отсутствовал природный фактор, как равноценный другим, характерный для голодов 1891-1892, 1921-1922, 1946-1947 годов. В 1932-1933 годах не наблюдалось природных катаклизмов, подобных великим засухам 1891, 1921, 1946 годов» .

На Украине

В Казахстане

Голод в Казахстане 1932-33 годов - часть общесоюзного голода 1932-33 годов, вызванного официальной политикой «уничтожение кулачества как класса», коллективизацией , увеличением центральными властями плана заготовок продовольствия, а также конфискации скота у казахов. Жертвами голода стали, по разным данным, от одного до двух миллионов человек. В течение 1931-1933 годов 48% коренного населения погибло или покинуло Казахскую АССР. В Казахстане также принято называть этот голод «голощёкинским».

Предпосылки возникновения голода 1932-1933 годов

Карта главных районов голода в СССР. Чем гуще штриховка - тем сильнее размеры бедствия. A - районы потребляющей полосы, B - районы производящей полосы. C - бывшая территория донских, кубанских и терских казаков, C1 - бывшая территория уральских и оренбургских казаков. 1. Кольский полуостров , 2. Северный край , 3. Карелия , 4. Область Коми , 5. Ленинградская область , 6. Ивановская промышленная область , 7. Московская область , 8. Нижегородский край , 9. Белоруссия , 10. Республика Беларусь , 11. Центрально-Чернозёмная область , 12. Украина , 13. Средне-Волжский край , 14. Татария , 15. Башкирия , 16. Уральская область , 17. Нижневолжский край , 18. Северо-Кавказский край , 19. Грузия , 20. Азербайджан , 21. Армения .

Коллективизация

С 1927-1929 годов советское руководство начинает разрабатывать комплекс мероприятий по переходу к сплошной коллективизации сельского хозяйства. Весной 1928 года Наркомземом и Колхозцентром РСФСР был подготовлен проект пятилетнего плана по коллективизации крестьянских хозяйств, согласно которому к 1933 году предполагалось объединить в колхозах 1,1 млн хозяйств (около 4 %). В Резолюции пленума ЦК ВКП(б) от 10 июля 1928 года «Политика хлебозаготовок в связи с общим хозяйственным положением» указывалось что, «несмотря на достижение 95 % довоенной нормы посевных площадей товарный выход зернового производства едва превышает 50 % довоенной нормы». В процессе доработки этого плана процент коллективизации изменялся в большую сторону, и в утверждённом весной 1929 года пятилетнем плане предусматривалась уже коллективизация 4-4,5 млн крестьянских хозяйств (16-18 %).

С переходом осенью 1929 года к сплошной коллективизации партийно-государственное руководство страны приступило к выработке новой политики в деревне. Намечаемые высокие темпы коллективизации предполагали ввиду неподготовленности как основных масс крестьянства, так и материально-технической базы сельского хозяйства такие методы и средства воздействия, которые вынуждали бы крестьян вступать в колхозы. Такими средствами являлись: усиление налогового пресса на единоличников, мобилизация пролетарских элементов города и деревни, партийно-комсомольского и советского актива на проведение коллективизации, усиление административно-принудительных и репрессивных методов воздействия на крестьянство, и в первую очередь на его зажиточную часть.

По мнению некоторых исследователей, этим были созданы все предпосылки не только к экономическим, но и к политическим и репрессивным мерам воздействия на крестьянство.

В результате коллективизации наиболее работоспособная масса здоровых и молодых крестьян бежала в города. Кроме того, около 2 млн крестьян, попавших под раскулачивание , были выселены в отдаленные районы страны. Поэтому к началу весенней посевной 1932 года деревня подошла с серьезным недостатком тягловой силы и резко ухудшившимся качеством трудовых ресурсов. В итоге поля, засеянные хлебами в 1932 году на Украине, на Северном Кавказе и в других районах, зарастали сорняками. На прополочные работы были направлены даже части РККА . Но это не спасало, и при урожае 1931/32 года, достаточном, чтобы не допустить массового голода, потери зерна при его уборке выросли до беспрецедентных размеров. В 1931 году, по данным Народного комиссариата Рабоче-крестьянской инспекции , при уборке было потеряно более 15 млн тонн (около 20% валового сбора зерновых), в 1932-м потери оказались еще большими. На Украине на корню осталось до 40% урожая, на Нижней и Средней Волге потери достигли 35,6% от всего валового сбора зерновых. Данные зерновых балансов СССР в начале 1930-х годов, реконструированных Робертом Дэвисом и Стивеном Уиткрофтом по архивным источникам, свидетельствуют о том, что наблюдалось резкое падение сбора зерновых на протяжении двух лет подряд - в 1931-м и особенно в 1932 году, когда урожай был в лучшем случае на четверть меньше урожая 1930 года и на 19% меньше официальной цифры.

Хлебозаготовки

Согласно исследованиям доктора исторических наук В. Кашина, в ряде регионов РСФСР и, в частности, в Поволжье массовый голод был создан искусственно и возник «не из-за сплошной коллективизации, а в результате принудительных сталинских хлебозаготовок». Данное мнение подтверждают очевидцы событий, говоря о причинах трагедии: «Голод был потому, что хлеб сдали», «весь, до зерна, под метелку государству вывезли», «хлебозаготовками нас мучили», «продразвёрстка была, весь хлеб отняли». Сёла были ослаблены раскулачиванием и массовой коллективизацией, лишившись тысяч репрессированных хлеборобов-единоличников. В Поволжье комиссия ЦК ВКП(б) по вопросам хлебозаготовок во главе с секретарем ЦК партии П. П. Постышевым постановила изъять запасы хлеба у единоличников и хлеб, заработанный работниками колхоза. Под угрозой репрессий председатели колхозов и руководители сельских администраций были вынуждены сдать практически весь произведенный и имеющийся в запасах хлеб. Это лишило регион запасов продовольствия и привело к массовому голоду. Аналогичные меры были приняты В. М. Молотовым и Л. М. Кагановичем на Украине и Северном Кавказе, что вызвало соответствующие последствия - голод и массовую смертность среди населения .

При этом следует отметить, что план хлебозаготовок на 1932 год и объём реально собранного государством зерна были значительно меньше, чем в предыдущие и последующие годы десятилетия. Фактически суммарный объём отчуждения зерна из села по всем каналам (заготовки, закупки по рыночным ценам, колхозный рынок) уменьшился в 1932–1933 годах примерно на 20% по сравнению с предыдущими годами. Объем экспорта зерна был сокращен с 5,2 млн тонн в 1931 году до 1,73 млн тонн в 1932-м. В 1933 году он еще снизился - до 1,68 млн тонн. Для основных зернопроизводящих районов (Украины и Северного Кавказа) квоты по объему заготовок зерна в течение 1932 года неоднократно снижались. В результате, например, на Украину пришлась лишь четверть всего сданного государству хлеба, тогда как в 1930 году ее доля составляла 35%. В связи с этим С.Журавлев делает вывод, что голод был вызван не ростом хлебозаготовок, а резким падением сбора зерна в результате коллективизации.

Политика в области хлебозаготовок

Репрессии в отношении сельского населения

Крестьяне, сопротивлявшиеся изъятию хлеба, подвергались репрессиям. Вот как их описывает Михаил Шолохов в письме к Сталину от 4 апреля 1933 года .

Понятые во дворе крестьянина при поиске хлеба в одном из сел Гришинского района Донецкой области.

Но выселение - это ещё не самое главное. Вот перечисление способов, при помощи которых добыто 593 т хлеба:

1. Массовые избиения колхозников и единоличников.

2. Сажание «в холодную». «Есть яма?» - «Нет». - «Ступай, садись в амбар!» Колхозника раздевают до белья и босого сажают в амбар или сарай. Время действия - январь, февраль, часто в амбары сажали целыми бригадами.

3. В Ващаевском колхозе колхозницам обливали ноги и подолы юбок керосином, зажигали, а потом тушили: «Скажешь, где яма! Опять подожгу!» В этом же колхозе допрашиваемую клали в яму, до половины зарывали и продолжали допрос.

4. В Наполовском колхозе уполномоченный РК, кандидат в члены бюро РК, Плоткин при допросе заставлял садиться на раскалённую лежанку. Посаженный кричал, что не может сидеть, горячо, тогда под него лили из кружки воду, а потом «прохладиться» выводили на мороз и запирали в амбар. Из амбара снова на плиту и снова допрашивают. Он же (Плоткин) заставлял одного единоличника стреляться. Дал в руки наган и приказал: «Стреляйся, а нет - сам застрелю!» Тот начал спускать курок (не зная того, что наган разряженный), и, когда щёлкнул боёк, упал в обмороке.

5. В Варваринском колхозе секретарь ячейки Аникеев на бригадном собрании заставил всю бригаду (мужчин и женщин, курящих и некурящих) курить махорку, а потом бросил на горячую плиту стручок красного перца (горчицы) и не приказал выходить из помещения. Этот же Аникеев и ряд работников агитколонны, командиром коей был кандидат в члены бюро РК Пашинский при допросах в штабе колонны принуждали колхозников пить в огромном количестве воду, смешанную с салом, с пшеницей и с керосином.

6. В Лебяженском колхозе ставили к стенке и стреляли мимо головы допрашиваемого из дробовиков.

7. Там же: закатывали в рядно и топтали ногами.

8. В Архиповском колхозе двух колхозниц, Фомину и Краснову, после ночного допроса вывезли за три километра в степь, раздели на снегу догола и пустили, приказ бежать к хутору рысью.

9. В Чукаринском колхозе секретарь ячейки Богомолов подобрал 8 чел. демобилизованных красноармейцев, с которыми приезжал к колхознику - подозреваемому в краже - во двор (ночью), после короткого опроса выводил на гумно или в леваду, строил свою бригаду и командовал «огонь» по связанному колхознику. Если устрашённый инсценировкой расстрела не признавался, то его, избивая, бросали в сани, вывозили в степь, били по дороге прикладами винтовок и, вывезя в степь, снова ставили и снова проделывали процедуру, предшествующую расстрелу.

9. (Нумерация нарушена Шолоховым.) В Кружилинском колхозе уполномоченный РК Ковтун на собрании 6 бригады спрашивает у колхозника: «Где хлеб зарыл?» - «Не зарывал, товарищ!» - «Не зарывал? А, ну, высовывай язык! Стой так!». Шестьдесят взрослых людей, советских граждан, по приказу уполномоченного по очереди высовывают языки и стоят так, истекая слюной, пока уполномоченный в течение часа произносит обличающую речь. Такую же штуку проделал Ковтун и в 7 и в 8 бригадах; с той только разницей, что в тех бригадах он помимо высовывания языков заставлял ещё становиться на колени.

10. В Затонском колхозе работник агитколонны избивал допрашиваемых шашкой. В этом же колхозе издевались над семьями красноармейцев, раскрывая крыши домов, разваливая печи, понуждая женщин к сожительству.

11. В Солонцовском колхозе в помещение комсода внесли человеческий труп, положили его на стол и в этой же комнате допрашивали колхозников, угрожая расстрелом.

12. В Верхне-Чирском колхозе комсодчики ставили допрашиваемых босыми ногами на горячую плиту, а потом избивали и выводили, босых же, на мороз.

13. В Колундаевском колхозе разутых добоса колхозников заставляли по три часа бегать по снегу. Обмороженных привезли в Базковскую больницу.

14. Там же: допрашиваемому колхознику надевали на голову табурет, сверху прикрывали шубой, били и допрашивали.

15. В Базковском колхозе при допросе раздевали, полуголых отпускали домой, с полдороги возвращали, и так по нескольку раз.

И. В. Сталин - М. А. Шолохову

Дорогой товарищ Шолохов!

Оба Ваши письма получены, как Вам известно. Помощь, какую требовали, оказана уже.

Для разбора дела прибудет к вам, в Вешенский район, т. Шкирятов, которому - очень прошу Вас - оказать помощь.

Это так. Но это не всё, т. Шолохов. Дело в том, что Ваши письма производят несколько однобокое впечатление. Об этом я хочу написать Вам несколько слов.

Я поблагодарил Вас за письма, так как они вскрывают болячку нашей партийно-советской работы, вскрывают то, как иногда наши работники, желая обуздать врага, бьют нечаянно по друзьям и докатываются до садизма. Но это не значит, что я во всём согласен с Вами. Вы видите одну сторону, видите неплохо. Но это только одна сторона дела. Чтобы не ошибиться в политике (Ваши письма - не беллетристика, а сплошная политика), надо обозреть, надо уметь видеть и другую сторону. А другая сторона состоит в том, что уважаемые хлеборобы вашего района (и не только вашего района) проводили «итальянку» (саботаж !) и не прочь были оставить рабочих, Красную армию - без хлеба. Тот факт, что саботаж был тихий и внешне безобидный (без крови), - этот факт не меняет того, что уважаемые хлеборобы по сути дела вели «тихую» войну с советской властью. Войну на измор, дорогой тов. Шолохов…

Конечно, это обстоятельство ни в какой мере не может оправдать тех безобразий, которые были допущены, как уверяете Вы, нашими работниками. И виновные в этих безобразиях должны понести должное наказание. Но всё же ясно, как божий день, что уважаемые хлеборобы не такие уж безобидные люди, как это могло бы показаться издали.

Ну, всего хорошего и жму Вашу руку.

Ваш И. Сталин

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 827. Л. 1-22. Подлинник; Вопросы истории, 1994, № 3. С. 14-16, 22

Обобществление скота

Некоторые исследователи одной из причин возникновения голода считают политику по принудительному обобществлению, вызвавшую ответную реакцию крестьянства - массовый забой скота, в том числе и рабочего, в 1928-1931 году (с осени 1931 количество скота у единоличников значительно сократилось, и убыль начала происходить за счёт колхозного и совхозного стада (нехватка кормов / плохие условия содержания и безответственность колхозов).

В 1929 лошадей/из них рабочих было 34 637,9/23 368,3 тыс. голов; в 1930 - 30 767,5/21 524,7; в 1931 - 26 247/19 543; в 1932 - 19 638/16 180; в 1933 - 16 645/14 205.

Крупный рогатый скот начали забивать на год раньше (волы/коровы/всего): 1928 - 6896,7/30 741,4/70 540; 1929 - 6086,2/30 359,6/67 111,9; 1930 - 4336,4/26 748,8/52 961,7; 1931 н. д./24 413/47 916; 1932 - н. д./21 028/40 651; 1933 - н. д./19667/38592 (преимущественными его держателями были зажиточные слои деревни).

Козы, овцы и свиньи вырезались по «лошадиному» сценарию: 1929-146 976,1/28 384,4; 1930-113 171/13 332; 1931 - 77 692/14 443; 1932 - 52 141/11 611; 1933 - 50 551/12 086.

Для компенсации «кулацкого забоя» правительство увеличило импорт лошадей/крупного рогатого скота/ мелкого скота (голов): 1929 - 4881/54 790/323 991; 1930 - 6684/137 594/750 254; 1931 - 13 174/141 681/713 434; 1932 - 26 691/147 156/1 045 004; 1933 - 14 587/86 773/853 053.

В немалой степени углублению кризиса способствовало принятое 30 июля 1931 года постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР «О развёртывании социалистического животноводства», которое предусматривало создание животноводческих ферм в колхозах.

Этим постановлением, в частности, предлагалось передавать для колхозных ферм скот из числа поступившего по мясозаготовкам. Предполагалось организовать покупку у колхозников молодняка для общественного животноводства коллективных хозяйств. На практике это привело к тому, что скот стал обобществляться в принудительном порядке, что привело к его массовому убою и распродаже. Обобществлённый скот из-за отсутствия корма и приспособленных помещений погибал. Обобществленный скот нечем было кормить, так как хлебные ресурсы для промышленных центров добывались в том числе и за счет фуражного зерна. Согласно зерновому балансу, составленному Дэвисом и Уиткрофтом, в 1932 году на корм скоту доставалось вдвое меньше зерна, чем в 1930-м.

По мнению некоторых авторов , такая политика обобществления скота и мясозаготовок привела к ещё большему сокращению поголовья животноводства в 1932 году (по сравнению с 1931 годом количество крупного рогатого скота уменьшилось на 7,2 млн голов, овец и коз - на 15,6 млн, свиней - на 2,8 млн и лошадей - на 6,6 млн голов, остальной скот был крайне истощен). Падение поголовья рабочего и продуктивного скота, стихийная миграция сельского населения предопределили резкое снижение качества основных сельскохозяйственных работ. В контексте выявления причин голода наиболее существенным, по мнению этих авторов, является изъятие скота из личных хозяйств единоличников и личных «подсобных» хозяйств колхозников, что существенно сокращало «продовольственную» базу, уже столь значительно сокращённую заготовками зерна. Особенно существенное значение это имело для Казахстана, население которого занималось преимущественно животноводством.

О том, что власть стремилась исправить такое нетерпимое положение, свидетельствует постановление ЦК ВКП(б) от 26 марта 1932 года «О принудительном обобществлении скота», осудившее эту порочную практику на местах .

В то же время декретом «О мясозаготовках» (23 сентября 1932 года) с начала следующего месяца началось вручение колхозам, колхозным дворам и единоличным хозяйствам «имеющих силу налога» обязательств по поставкам (сдаче) мяса государству.

Оценки масштаба голода

Масштабы случившегося могут быть оценены лишь приблизительно.

Голодом была охвачена территория около 1,5 млн км² с населением в 65,9 млн человек.

Наиболее силен был голод в районах, которые в дореволюционное время были наиболее богатыми по количеству производимого хлеба и где был наиболее высок процент коллективизации крестьянского хозяйства.

Голодом в большей степени было поражено население деревни, чем городов, что объяснялось мероприятиями советской власти по изъятию хлеба в деревне. Но и в городах было значительное число голодных: уволенных с предприятий рабочих, вычищенных служащих, получивших особые паспорта, не дающие права на продовольственные пайки.

Общие оценки числа жертв голода 1932-1933, сделанные различными авторами, значительно различаются и доходят до 8 млн человек, хотя последняя оценка - 7 млн человек Тема голода 1932-1933 года в советском информационном пространстве возникла впервые лишь к концу перестройки . К настоящему времени на постсоветском информационном пространстве сформировалось чёткое представление о голоде 1932-1933 годов как об одной из величайших гуманитарных катастроф советского периода.

Относительно масштабов голода, «вызванного насильственной коллективизацией», существует официальная оценка, подготовленная Государственной Думой РФ в изданном 2 апреля 2008 года официальном заявлении . Согласно заключению комиссии при ГД РФ на территории Поволжья, Центрально-Черноземной области, Северного Кавказа, Урала, Крыма, части Западной Сибири, Казахстана, Украины и Белоруссии «от голода и болезней, связанных с недоеданием» в 1932-1933 годах погибло около 7 млн человек, причиной чему были «репрессивные меры для обеспечения хлебозаготовок», которые «значительно усугубили тяжелые последствия неурожая 1932 года» . Объективно урожай в 1932 году был достаточным для предотвращения массового голода.

В электронной версии Энциклопедии Британника приводится диапазон от 4 до 5 млн этнических украинцев погибших в СССР в 1932-1933 годах из общего числа жертв в 6-8 млн. Энциклопедия Брокгауз (2006) приводит данные потерь: от 4 до 7 млн человек .

Память о жертвах

В Киеве с 2009 года действует Национальный музей «Мемориал памяти жертв голодоморов в Украине». В Зале памяти этого Мемориала представлена Национальная книга памяти жертв Голодомора в 19 томах, составленным по областям Украины, и в которых зафиксировано 880 тыс. имен людей, смерть которых от голода на сегодня документально подтверждена.

См. также

• Чёрные доски - события на Кубани

Примечания

1. Был ли голодомор в Беларуси? - Хартия’97:: Новости из Беларуси - Белорусские новости - Республика Беларусь - Минск
2. Правы Альянс - Галадамор у Беларусі (1932-1934 гг.)
3. МЕНСК.BY (рас. Минск) - В Беларуси был свой Голодомор
4. // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : В 86 томах (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
5. Голод. Новый энциклопедический словарь. Под общ. ред. акад. К. К. Арсеньева. Т.14. СПб.: Ф. А. Брокгауз и И. А. Ефрон, 1913.
6. Срок регистрации домена закончился
7. http://www.history.org.ua/Zbirnyk/10/12.pdf
8. http://www.history.org.ua/Journal/2006/6/4.pdf
9. Постановление ГД РФ от 2 апреля 2008 г. N 262-5 ГД "О заявлении Государственной Думы Российской Федерации «Памяти жертв голода 30-х годово на территории СССР»
10. Голод особенно свирепствовал в деревнях…
11. О фактах людоедства на почве голода
12. В. В. Кондрашин (д-р исторических наук). Голод 1932-1933 годов: трагедия российской деревни. М.: «Росспэн», 2008 г., научное издание. Глава 6 «Голод 1932-1933 годов в контексте мировых голодных бедствий и голодных лет в истории России - СССР», страница 331.
13. Мнение историка Нефедова С. А.
14. Ответ Нефедова С. А. Миронову Б. Н.
15. Мнение историка Миронова Б. Н.
16. Ответ Миронова Б. Н. Нефедову С. А.
17. Закон України Про Голодомор 1932-1933 років в Україні от 28 ноября 2006 года
18. Кульчицкий С. В. «Голод 1932 р. в затінку голодомору-33»
19. В Казахстане найдены новые захоронения жертв голода 30-х годов
20. 1932–1933 годов: причины реальные и мнимые
21. Виктор Кондрашин, доктор исторических наук, профессор. «Голод 1932-1933 годов в деревнях Поволжья»
22. Голод на Украине 1932-1933-х годов как итог колхозного строительства и раскрестьянивания украинской деревни
23. В постановлении ЦК ВКП(б) «О принудительном обобществлении скота» от 26 марта 1932 года было отмечено, что «только враги колхозов могут допускать принудительное обобществление коров и мелкого скота у отдельных колхозников». Говорилось, что это «не имеет ничего общего с политикой партии», что «задача партии состоит в том, чтобы у каждого колхозника были своя корова, мелкий скот, птица». Предлагалось: «1) пресечь всякие попытки принудительного обобществления коров и мелкого скота у колхозников, а виновных в нарушении директивы ЦК исключать из партии; 2) организовать помощь и содействие колхозникам, не имеющим коровы или мелкого рогатого скота в покупке и выращивании молодняка для личных потребностей» (газ. «Правда», 26 марта 1932).
24. Русский экономический бюллетень. № 9.
25. Brockhaus Enzyklopädie. 21. Aufl. in 30 Bde. Leipzig-Manheim, 2006. - Bd. 28, S.243. ISBN 3-7653-4128-2
26. Статья про историю Украины представлена редактором рукописей (manuscript editor) канадской «Энциклопедии Украины» Андреем Макух (Andriy Makuch) Канадского института украинских исследований при университетах Альберты и Торонто (Canadian Institute of Ukrainian Studies at the University of Alberta and the University of Toronto). В ней так же приводится информация об установлении «невыполнимо высоких реквизиционных квот по продовольствию для Украины», «Москва отказывалась предоставлять помощь даже весной когда был пик смертности», «СССР экспортировал более миллиона тонн продовольствия во время голода» и «традиционная этническая украинская деревня была практически уничтожена, а на ее место были завезены переселенцы из России»