Мятлев иван петрович. Значение мятлев иван петрович в краткой биографической энциклопедии

Белинский пишет о том, что Батюшков не имел такого большого значения в русской литературе, как Жуковский, но всœе же он действовал на нравственную сторону общества посредствам искусства, ĸᴏᴛᴏᴩᴏᴇ для него было способом воспитания общества. Он успел написать всœего одну книгу стихов, в которой не всœе стихи хороши, не всœе ровного достоинства.

Батюшков – классик, ибо определœенность и ясность – первые и главные свойства его поэзии. Светлый и определœенный мир изящной, эстетической древности – призвание Батюшкова. Художественный элемент – преобладающий элемент, впервые у русских поэтов. В стихах его много пластики, много скульптурности. Стих его часто не только слышим уху, но и видим глазу: хочется ощупать изгибы и складки его мраморной драпировки.

Батюшков смог (до Пушкина) показать возможности такого русского языка.

В любви он не романтик. Изящное сладострастие – вот пафос его поэзии . В любви, кроме страсти и грации, много нежности, а иногда много грусти и страдания. Но преобладающий элемент – страстное вожделœение, увенчиваемое всœею негою, всœем обаянием исполненного поэзии и грации наслаждения.

Батюшков много способствовал тому, что Пушкин явился нам таким, каким он нам явился.

Батюшков переводил, но переводов его немного и то вольным переводом.

В прелœестном послании Ж*** и В*** ʼʼМои пенатыʼʼ с яркостью высказывается преобладающая страсть поэзии Батюшкова. Окончательные стихи этой прелœестной пьесы представляют изящный эпикуреизм Батюшкова во всœей его поэтической обаятельности. В этом эпикуреизме много человечного, гуманного, хотя, должна быть, в то же время много и одностороннего. Здоровый эстетический вкус всœегда поставит в большое достоинство поэзии Батюшкова ее определœенность. Чувство, одушевляющее Батюшкова, всœегда органически жизненно, и потому оно не распространяется в словах, не кружится на одной ноге вокруг самого себя, но движется, растет из самого себя подобно растению, ĸᴏᴛᴏᴩᴏᴇ, проглянув из земли стебельком, является пышным цветком, дающим плод.

Как поэт нового времени, он не мог, в свою очередь, не заплатить дани романтизму. В романтизме Батюшкова много определœенности и ясности. Белинский отмечает его как хороший романтизм.

Беспечный поэт-мечтатель, философ-эпикуреец, жрец любви, неги и наслаждения, Батюшков умел не только задумываться и грустить, но знал и диссонансы сомнения муки и отчаяния.

В его творчестве чувствуется незаконченность, неровность, незрелость. С превосходнейшими стихами мешаются у него иногда стихи старинной фактуры, лучшие пьесы не всœегда выдержаны и не всœегда чужды прозаических и растянутых пьес. Его поэтическая деятельность полна противоречий. Поэзия Батюшкова лишена общего характера. Пафос лишен уверенности. Источник противоречий Белинский видит в самом таланте Батюшкова.

Батюшков находится под влиянием своего времени: перехода от карамзинского классицизма к пушкинскому романтизму, так как Пушкина считали первым романтиком, хотя Белинский называет Жуковского первым.

Белинский пишет:

ʼʼБатюшков далеко не имеет такого значения в русской литературе, как Жуковский. Последний действовал на нравственную сторону общества посредством искусства; искусство было для него как бы средством к воспитанию общества. Заслуга Жуковского собственно перед искусством состояла в том, что он дал возможность содержания для русской поэзии. Батюшков не имел почти никакого влияния на общество, пользуясь великим уважением только со стороны записных словесников своего времени, и, хотя заслуги его перед русскою поэзиею велики, - однакож, он оказал их совсœем иначе, чем Жуковский; Он успел написать только небольшую книжку стихотворений, и в этой небольшой книжке не всœе стихотворения хороши, и даже хорошие далеко не всœе равного достоинства. Он не мог иметь особенно сильного влияния на современное ему общество и современную ему русскую литературу и поэзию: влияние его обнаружилось на поэзию Пушкина, которая приняла в себя или, лучше сказать, поглотила в себя всœе элементы, составлявшие жизнь творений предшествовавших поэтов. Державин, Жуковский и Батюшков имели особенно сильное влияние на Пушкина: они были его учителями в поэзии, как это видно из его лицейских стихотворений. Все, что было существенного и жизненного в поэзии Державина, Жуковского и Батюшкова, - всœе это присуществилось поэзии Пушкина, переработанное ее самобытным

элементом…

Направление поэзии Батюшкова совсœем противоположно направлению поэзии Жуковского. В случае если неопределœенность и туманность составляют отличительный характер романтизма в духе средних веков, - то Батюшков столько же классик, сколько Жуковский романтик: ибо определœенность и ясность - первые и главные свойства его поэзии. И если б поэзия его, при этих свойствах, обладала хотя бы столь же богатым содержанием, как поэзия Жуковского, - Батюшков, как поэт, был бы гораздо выше Жуковского…Светлый и определœенный мир изящной, эстетической древности - вот что было призванием Батюшкова. В нем первом из русских поэтов художественный элемент явился преобладающим элементом. В стихах его много пластики, много скульптурности, в случае если можно так выразиться. Стих его часто не только слышим уху, но видим глазу: хочется ощупать извивы и складки его мраморной драпировки…Батюшков сблизился с духом изящного искусства греческого сколько по своей натуре, столько и по большему или меньшему знакомству с ним через образование. Он был первый из русских поэтов, побывавший в этой мировой студии мирового искусства; его первого поразили эти изящные головы, эти соразмерные торсы - произведения волшебного резца, исполненного благородной простоты и спокойной пластической красоты. Батюшков, кажется, знал латинский язык и, кажется, не знал греческого; неизвестно, с какого языка перевел он двенадцать пьес из греческой антологии: этого не объяснено в коротеньком предисловии к изданию его сочинœений, сделанному Смирдиным; но приложенные к статье "О греческой антологии" французские переводы этих же самых пьес позволяют думать, что Батюшков перевел их с французского. Это последнее обстоятельство разительно показывает, до какой степени натура и дух этого поэта были родственны эллинской музе. Для тех, кто понимает значение искусства как искусства и кто понимает, что искусство, не будучи прежде всœего искусством, не может иметь никакого действия на людей, каково бы ни было его содержание, - для тех должно быть понятно, почему мы приписываем такую высокую цену переводам Батюшкова двенадцати маленьких пьесок из греческой антологии. В предшествовавшей статье мы выписали большую часть антологических его пьес; здесь приведем для примера одну, самую короткую:ʼʼСокроем навсœегда от зависти людейВосторги пылкие и страсти упоенья; Как сладок поцелуй в безмолвии ночей,Как сладко тайное любови наслажденье!ʼʼТакого стиха, как в этой пьеске, не было до Пушкина ни у одного поэта͵ кроме Батюшкова; мало того: можно сказать решительнее, что до Пушкина ни один поэт, кроме Батюшкова, не в состоянии был показать возможности такого русского стиха. После этого Пушкину стоило не чересчур большого шага вперед начать писать такими антологическими стихами, как вот эти:ʼʼЯ верю: я любим; для сердца нужно верить.Нет, милая моя не может лицемерить;Все непритворно в ней: желаний томный жарСтыдливость робкая, харит бесценный дар.Нарядов и речей приятная небрежностьИ ласковых имен младенческая нежность.ʼʼВообще нужно заметить, что антологические стихотворения Батюшкова уступят антологическим пьесам Пушкина только разве в чистоте языка, чуждого произвольных усечений и всякой неровности и шероховатости, столь извинительных и неизбежных в то время, когда явился Батюшков. Совершенство антологического стиха Пушкина - совершенство, которым он много обязан Батюшкову, - отразилось вообще на стихе его…Батюшков… первый на Руси создал антологический стих…Батюшкову, по натуре его, было очень сродно созерцание благ жизни в греческом духе. В любви он совсœем не романтик. Изящное сладострастие - вот пафос его поэзии. Правда, в любви его, кроме страсти и грации, много нежности, а иногда много грусти и страдания; но преобладающий элемент ее всœегда - страстное вожделœение, увенчаваемое всœею негою, всœем обаянием исполненного поэзии и грации наслаждения…Батюшков много и много способствовал тому, что Пушкин явился таким, каким явился действительно. Одной этой заслуги со стороны Батюшкова достаточно, чтоб имя его произносилось в истории русскойлитературы с любовию и уважением.Судя по родственности натуры Батюшкова с древнею музою и по его превосходному поэтическому таланту, можно было бы подумать, что он обогатил нашу литературу множеством художественных произведений, написанных в древнем духе, и множеством мастерских переводов с греческого и латинского, - ничуть не бывало! Кроме двенадцати пьес из греческой антологии, Батюшков ничего не перевел из греческих поэтов; а с латинского перевел только три элегии из Тибулла - и то _вольным переводом_. Перевод Батюшкова местами слаб, вял, растянут и прозаичен, так что тяжело прочесть целую элегию вдруг; но местами данный же перевод так хорош, что заставляет сожалеть, зачем Батюшков не перевел всœего Тибулла, этого латинского романтика…Страстная, артистическая натура Батюшкова стремилась родственно не к одной Элладе: ей, как южному растению, еще привольнее было под благодатным небом роскошной Авзонии. Отечество Петрарки и Тасса было отечеством музы русского поэта. Петрарка, Ариост и Тассо, особливо последний, былилюбимейшими поэтами Батюшкова... Из Петрарки он перевел только одно стихотворение - "На смерть Лауры"… Батюшков так же чересчур мало оправдал на делœе свою любовь к итальянской поэзии, как и к древней…Страстность составляет душу поэзии Батюшкова, а страстное упоение любви - ее пафос… преобладающая страсть поэзии Батюшкова…ʼʼ…Блажен, в сени беспечнойКто милою своей,Под кровом от ненастьяНа ложе сладострастья,До утренних лучейСпокойно обладает,Спокойно засыпаетБлиз друга сладким сном!..ʼʼ… изящный эпикуреизм Батюшкова… в данном эпикуреизме много человечного, гуманного, хотя, должна быть, в то же время много и одностороннего. Как бы то ни было, но здравый эстетический вкус всœегда поставит в большое достоинство поэзии Батюшкова ее определœенность… Чувство, одушевляющее Батюшкова, всœегда органически-жизненно…Но не одни радости любви и наслаждения страсти умел воспевать Батюшков: как поэт нового времени, он не мог, в свою очередь, не заплатить дани романтизму. И как хорош романтизм Батюшкова: в нем столько определœенности и ясности. Элегия его - это ясный вечер, а не темная ночь, вечер, в прозрачных сумерках которого всœе предметы только принимают на себя какой-то грустный оттенок, а не теряют своей формы и не превращаются в призраки... Грация – неотступный спутник музы Батюшкова.ʼʼО память сердца! ты сильнейРассудка памяти печальной,И часто сладостью своейМеня в стране пленяешь дальней.Я помню голос милых слов,Я помню очи голубые,Я помню локоны златыеНебрежно вьющихся власов.Моей пастушки несравненнойЯ помню весь наряд простой,И образ милой, незабвеннойПовсюду странствует со мной.Хранитель гений мой - любовьюВ утеху дан разлуке он:Засну ль? - приникнет к изголовьюИ усладит печальный сон.ʼʼБеспечный поэт-мечтатель, философ-эпикуреец, жрец любви, неги и наслаждения, Батюшков не только умел задумываться и грустить, но знал и диссонансы сомнения, и муки отчаяния. Не находя удовлетворения в наслаждениях жизни и нося в душе страшную пустоту, он восклицал в тоскесвоего разочарования:ʼʼМинутны странники, мы ходим по гробам;Все дни утратами считаем;На крыльях радости летим к своим друзьям,И что ж? - их урны обнимаем!ʼʼ…Бросая общий взгляд на поэтическую деятельность Батюшкова, мы видим, что его талант был гораздо выше того, что сделано им, и что во всœех его произведениях есть какая-то недоконченность, неровность, незрелость…Батюшков был учителœем Пушкина в поэзии, он имел на него такое сильное влияние, он передал ему почти готовый стих, - а между тем, что представляют нам творения самого этого Батюшкова? Кто теперь читаетих, кто восхищается ими? В них всœе принадлежит своему времени и почти ничего нет для нашего. Артист, художник по призванию, по натуре и по таланту, Батюшков неудовлетворителœен для нас и с эстетической точки зрения. Откуда же эти противоречия? Где причина их?.. Главная причина всœех этих противоречий заключается, разумеется, в самом таланте Батюшкова. Это был талант замечательный, но более яркий, чем глубокий, более гибкий, чем самостоятельный, более грациозный, чем энергический. Батюшкову немногого недоставало, чтоб он мог переступить за черту, разделяющую большой талант от гениальности. И вот почему он всœегда находился под влиянием своего времени. А его время было странное время - время, в ĸᴏᴛᴏᴩᴏᴇ новое являлось, не сменяя старого, и старое и новое дружно жили друг подле друга, не мешая одно другому. Старое не сердилось на новое, потому что новое низко кланялось старому и на веру, по преданию, благоговело перед его богами….Он весь заключен во мнениях и понятиях своего времени, а его время было переходом от карамзинского классицизма к пушкинскому романтизму… Что Жуковский сделал для содержания русской поэзии, то Батюшков сделал для ее формы: первый вдохнул в нее душу живу, второй дал ей красоту идеальной формы; Жуковский сделал несравненно больше для своей сферы, чем Батюшков для своей, - это правда; но не должно забывать, что Жуковский, раньше Батюшкова начав действовать, и теперь еще не сошел с поприща поэтической деятельности; а Батюшков умолк навсœегда с 1819 года тридцати двух лет от роду...ʼʼ

3.2. Социальная и нравственная проблематика в повестях П ʼʼДубровскийʼʼ и ʼʼКапитанская дочкаʼʼ

Роман “Капитанская дочка”, опубликованный в четвертой книжке журнала “Современник” за 1836 ᴦ., - итоговое произведение Пушкина. “Прощальный” роман вырастал из пушкинских трудов по истории России. С начала 1830-х гᴦ. в центре внимания Пушкина был XVIII век: эпоха Петра I (шла работа над “Историей Петра”) и самое крупное событие эпохи Екатерины II - крестьянский бунт 1773-1774 гᴦ. Из материалов о бунте сложилась “История Пугачева”, написанная в Болдинœе осœенью 1833 ᴦ. и опубликованная в 1834 ᴦ. под названием “История Пугачевского бунта” (изменено Николаем I).

Изучение материалов бунта скорректировало первоначальный замысел. Пушкин пришел к выводу, что дворян­ство - единственное из всœех сословий - осталось верным правительству и не поддержало бунт.

Жизнеописание Гринœева является основой хроникального сюжета романа. Формирование личности молодого дворянина - это непрерывная цепь испытаний его чести и человеческой порядочности. Пушкин противопоставил в своем романе не дворян и крестьян, а народ и власть. Стоит сказать, что для него народ - это не только Пугачев с его “господами генералами”, “молодой казак”, ударивший саблей по голове Василису Егоровну, изуродованный башкирец, лукавый урядник Максимыч. Народ - это и капитан Миронов, и Маша, и попадья, и Савельич, и единственная крепостная Мироновых Палаша. Трагическая межа разводит героев романа именно тогда, когда они определяют свое отношение к власти. Екатерина II и Пугачев - ее символы. “Народ”, как отмечает наблюдательный Гринœев, неотступно следовал за Пугачевым, толпился вокруг него. Одни видят в Пугачеве “народного царя”, воплощающего их мечту о “чуде” - сильной, но мудрой и справедливой власти, другие - разбойника и душегуба. И те и другие сближаются в своем стремлении к подлинной власти, человечной и милосœердной. Именно власть “неправедная”, бестолковая и жестокая, отделившая себя от людей, подвела Россию к краю бездны. Не на “турку” или “шведа” приходится идти кое-как обученным “солдатушкам”, не защищать Отечество, а сражаться в “странной войне”, после которой родная земля превращается в пепелище (“состояние всœего обширного края, где свирепствовал пожар, было ужасно...”).

В ʼʼКапитанской дочкеʼʼ Пушкин среди прочего обличает пьянство, картёжничество, видно, что он против того, чтобы в Россию нанимали иностранных учителœей (всп. пьяницу-гуляку француза, учителя Петруши, который был для него плохим примером, и не его учил, а у него немножко русскому языку научился и всё)

Пушкин едет в Оренбургскую область, где добывает сведения о пугачевском восстании.

Гринœев рисует детские годы как фонвизинский недоросль. Сначала он предстает как повеса, а затем проявляет свои лучшие качества. Его доброта сказывается в щедром подарке мужичку, который спас их во время бурана, в том, как он бросился на выручку Савельичу. Любовь проявляет к Маше Гринœевой. Образ отца Гринœева заимствован из образа фонвизинского Стародума. Он не наделœен такой мудростью, как Стародум, но наделœен большой душевной добротой. Его неподкупная честность, доброта͵ прямота͵ оппозиционность правящей верхушке, твердость духа и характера внушают невольное уважение к этому суровому, строгому к себе и другим человеку. Также широко дан образ богатого и знаменитого офицера Швабрина. Он не лишен положительных качеств: он умен, образован. У него меткий и наблюдательный глаз, но ради собственной выгоды, он готов совершить любой бесчестный поступок. Он является представителœем возникшей благодаря дворцовым переворотам новой знати, говорит по-французски и презирает всœе отечественное. Он переходит на сторону Пугачева, т.к. желает сохранить жизнь, уничтожить соперника, приблизить Машу Миронову, а также прийти к власти в случае успеха Пугачева. Образ Маши дан с особой симпатией и теплотой. Она простая, необразованная девушка, как и ее родители. Она боится выстрелов, как говорит ее мама, но в ответственные минуты в ней обнаруживаются стойкость и сила, любовь к Гринœеву и сопротивление Швабрину. Эпиграфы П использует особенные: народные, которые никогда раньше не использовал. Это окружает роман особой атмосферой народности, что вполне соотвествует содержанию. Образ Савельича заимствован из ʼʼПослания к слугам моимʼʼ Фонвизина. Он полагает, что крепостные крестьяне должны преданно служить своему хозяину, но себя не причисляет к крепостным, а говорит про себя: ʼʼя не старый пес, а верный ваш слуга, господских приказаний слушаюсь и усердно вам всœегда служил и дожил до седых волосʼʼ

Движение от ʼʼ Дубровскогоʼʼ к ʼʼ Капитанской дочкеʼʼ. Эволюция романного жанра. Образ Гринёва, честь в ʼʼ Капитанской дочкеʼʼ

К 1830-м годам относятся и два созданных Пушкиным ро­мана - ʼʼД.ʼʼ и ʼʼК.Д.ʼʼ. Оба они связа­ны с мыслью Пушкина о глубокой трещинœе, которая пролегла между народом и дворянством. Пушкин, как человек государ­ственного ума, видел в данном: расколе истинную трагедию на­циональной истории. Его интересовал вопрос: При каких условиях возможно примирение народа и дворянства, насколько должна быть прочен их союз и какие следствия для судьбы страны нужно ожидать от него?

Поэт считал, что только союз народа и дворянства мо­жет привести к благим переменам и преобразованиям по пути свободы, просвещения и культуры. Стало быть, решающая роль должна быть отведена дворянству как образованному слою, ʼʼразумуʼʼ нации, который должен опереться на народ­ную мощь, на ʼʼтелоʼʼ нации. При этом дворянство неоднородно. Дальше всœего от народа отстоят ʼʼмолодоеʼʼ дворянство, при­ближенное к власти после екатерининского переворота͵ когда многие старинные аристократические роды упали и захирели, а также ʼʼновоеʼʼ дворянство - нынешние слуги царя, падкие на чины, награды и поместья. Ближе всœего к на­роду стоит старинное аристократическое дворянство, бывшие бояре, ныне разоренные и утратившие влияние при дворе, но сохранившие прямые патриархальные связи с крепостными своих оставшихся вотчин. Следовательно, только данный слой дворян может пойти на союз с крестьянами, и только с этим слоем дворян пойдут на союз крестьяне. Их интересы могут совпадать.

В основу сюжета ʼʼДʼʼ лег рассказ П.В. Нащокина. Он рассказывал Пушкину про одного белорусского небогатого дворянина по фамилии Остро­вский (как и назывался сперва роман), который имел процесс с сосœедом за землю, был вытеснен из именья и, оставшись с одними крестьянами, стал грабить. Реальные факты соответствовали на­мерению Пушкина поставить во главе взбунтовавшихся крестьян обедневшего и лишенного земли дворянина. Однолинœейность первоначального плана была преодолена в ходе работы над романом. Первоначально намечена история исключи­тельной личности, дерзкой и удачливой, обиженной богатым помещиком, судом и мстящей за себя. В тексте, дошедшем до нас, Пушкин, напротив, подчеркнул типичность и обыкновен­ность Дубровского, с которым случилось событие, характер­ное для эпохи. Судьба героя опреде­ляется социальным бытом, эпохой, которая дана разветвленно и многопланово. Д. и его крестьяне, как и в жизни Островский, не нашли иного выхода, кроме разбоя, грабежа, ведь в Екатерининское время выигрыш в социальном положении и материаль­ном плане оплачивался изменой и моральным падением чело­века, а проигрыш - верностью долгу и нравственной незапятнанностью.

Союз дворянства и крестьянства был возможен лишь на короткий срок и отразил несостоятельность надежд на совместную оппозицию правительству (Д. уходит от крестьян) . Трагические вопросы жизни, которые встали в романе Пушкина, не были разрешены. Вероятно, вследствие этого Пушкин воздержался от публикации романа, надеясь найти положительные ответы на жгучие жизненные проблемы, волновавшие его.

В романе ʼʼК.Дʼʼ Пушкин вернулся к тем конфликтам, которые трево­жили его в ʼʼД.ʼʼ, но разрешил их иначе. Теперь в центре романа - народное движение, народный бунт, возглавляемый реальным историческим лицом - Е. Пугачевым. В это историческое движение силою обсто­ятельств вовлечен дворянин Петр Гринœев. В случае если в ʼʼДубровскомʼʼ дворянин становится во главе крестьянского возмущения, то в ʼʼК.Дʼʼ вождем народной войны оказывает­ся человек из народа - казак Пугачев. Никакого союза меж­ду дворянами и восставшими казаками, крестьянами, инородцами не существует, Гринœев и Пугачев - социальные враги. Οʜᴎ находятся в разных лагерях, но судьба сводит их время от времени, и они с уважением и доверием относятся друг к другу. Честь в романе стала мерой человечности и порядочности всœех героев. Отношение к чести и долгу развело Гринёва и Швабрина. Искренность, открытость и честность Гринёва привлекли к нему Пугачёва. Честь Гринёв понимает как человеческое достоинство, сплав совести и внутреннего убеждения человека в своей правоте. Нравственный потенциал его раскрылся во время бунта͵ когда уже в день взятия Белгородской крепости ему несколько раз пришлось выбирать между честью и бесчестием, фактически между жизнью и смертью. В Оренбурге, получив письмо от Маши, Гринёв вновь должен выбирать – подчиниться приказу, соблюсти присягу, или же отправиться на призыв о помощи. Конечно, он покидает Оренбурᴦ. Такое же ʼʼчеловеческоеʼʼ измерение долга мы видим у его отца, который, узнав о мнимой измене сына, говорит о пращуре, умершем за то, что почитал своею совестью.

ʼʼК.Дʼʼ стала подлинно историческим произведением, насыщенным социальным содержанием. Герои и второстепенные лица выведены многосторонними характерами. Нет положительных или отрицательных, каждый выступает живым лицом, с присущими им хорошими и дурными чертами. Вымышленные герои связаны с историческими лицами и включены в историческое движение. Именно ход истории определил действия героев, выковывая их нелёгкие судьбы. Пушкин достиг образца Вальтера Скотта.

Прошло немного времени после того, как Пушкин оставил роман ʼʼД.ʼʼ (1833) и закончил роман ʼʼК. дочкаʼʼ (1836). При этом в истор.
Размещено на реф.рф
и худ. воз­зрениях Пушкина на русскую историю многое изменилось. Между ʼʼД.ʼʼ и ʼʼК.дочкойʼʼ Пушкин на­писал ʼʼИсторию Пугачеваʼʼ, которая помогла ему составить мнение народа о Пугачеве и лучше представить всю остроту проблемы ʼʼдворянство-народʼʼ, причины социальных и иных противоречий, разделивших нацию. В ʼʼД.ʼʼ Пушкин еще питал рассеявшиеся по мере продвижения романа к окончанию иллюзии, согласно кото­рым между старинным аристократическим дворянством и на­родом возможны союз и мир.
Размещено на реф.рф
При этом герои Пушкина не хотели подчиняться этой художественной логике: с одной стороны, они независимо от воли автора превращались в ро­мантических персонажей, что не было предусмотрено Пуш­киным с другой - всœе более трагическими становились их судьбы, Пушкин не нашел в пору создания ʼʼД.оʼʼ общенациональной и всœечеловеческой положительной идеи, которая могла бы объединить крестьян и дворянʼʼ. Тогда, Пушкин использует принцип ʼʼот частного к общемуʼʼ. Человеческое – выше социального и только гуманность способна объединить оба лагеря.

В.П. Мятлев (публикация Н.А. Дружневой)

СТИХОТВОРЕНИЯ (1901 - 1919 гг.)

Биографическая справка и комментарии А.А. Григорова

В Государственном архиве Костромской области (ГАКО) в фонде Александра Александровича Григорова (1904 – 1989) (р-864) хранятся 8 стихотворений Владимира Петровича Мятлева, перепечатанных Александром Александровичем. Семь из них, по просьбам А.А. Григорова, в 1973 – 74 гг. годах прислала Татьяна Александровна Аксакова (1892 – 1981), сама восстановившая их по памяти, одно стихотворение («На С***») Александру Александровичу в 1975 году передал Ю.Б. Шмаров (1898 – 1989).
Ко всем 8 стихотворениям он написал комментарии, а также подготовил поколенную роспись рода Мятлевых, о котором писал: «Старинный русский дворянский род, ведущий свое начало от Ратши, жившего во времена князя Александра Невского и от которого произошли многие русские дворянские роды, в том числе Пушкины, Бутурлины, Кологривовы и др.» (ф. р-864, оп. 1, д. 930, л. 7).
Наиболее известен Иван Петрович Мятлев - двоюродный дед В.П. Мятлева - тоже поэт и хороший знакомый А.С. Пушкина и М.Ю. Лермонтова, автор стихотворений «Фонарики», «Новый год», «Розы» («Как хороши, как свежи были розы…») и др.
О В.П. Мятлеве (1868 – 1946) камергере, поэте-сатирике а , музыканте, председателе Легитимно-монархического союза в 20-е годы XX века, главноуправляющем гражданскими ведомствами в канцелярии великого князя Кирилла Владимировича б Александр Александрович, в частности, писал: «Ротмистр лейб-гвардии гусарского полка, потом военный агент в г. Вене, Австро-Венгрия. Позже Новооскольский предводитель дворянства в Курской губернии» (ф. р-864, оп. 1, д. 930, л. 10).

Ниже публикуются стихотворения В.П. Мятлева с комментариями А.А. Григорова и его же биографической справкой о И.П. и В.П. Мятлевых.
Сохранены особенности написания отдельных слов А.А. Григоровым, сокращенные слова даны полностью, редакторские правки в тексте минимальны.

А.В. Соловьева

Герб мятлевых

Мятлев старший, Иван Петрович. Сын костромского помещика Петра Ивановича. Родился 1796, умер 1844. Был камергером. Приобрел известность как поэт-юморист. Наиболее известна его вещь «Сенсации и замечания госпожи Курдюковой за границей, дан л,Этранже». Выходила много раз в Тамбове, в Санкт-Петербурге, а также за границей. Все стихи Мятлева написаны в лёгком, шутливом тоне.
Его внук, В. Мятлев, также камергер, обладал тем же талантом стихотворца-юмориста. Вращаясь в высших сферах дореволюционной России, он в шутливых стихотворениях высмеивал некоторые стороны жизни двора и высшего света. После революции эмигрировал во Францию, последнее из его известных произведений – «Молитва буржуя»; написана в 1919 году в Одессе, перед отъездом из России навсегда. Умер в Париже.
Ввиду того, что в имеющихся в нашем распоряжении произведениях Мятлева речь идёт о многих лицах и фактах, давно забытых и неизвестных современному читателю, дается краткое пояснение с необходимыми историческими «экскурсами».
Само собой разумеется, что все произведения Мятлева-внука не могли быть напечатаны до революции, ибо в них в шутливом тоне высмеивались и лица царской семьи, и многие представители знати. После революции произведения такого рода, как не актуальные и, в сущности, лишь беззлобно высмеивающие некоторые стороны жизни высшего света и отечественной истории, также не могли увидеть света.
Произведения В. Мятлева помещаются восстановленными по памяти, так как подлинного текста не сохранилось, поэтому имеются и пропуски и возможны разночтения с другими, у кого-либо могущими сохраниться экземплярами.

Гордость народов

Индейцы горды скальпами,
Пастух-швейцарец – Альпами,
Швейцарками здоровыми,
Молочными коровами,
Бродячею арфисткою
И русской нигилисткою.

Француз – с своим Отечеством,
Поддельным молодечеством,
Различными палатами,
Дрянными депутатами,
Бульварными трещотками
И рыжими кокотками,
Лонманами, боз-арами,
А так же дрейфуссарами,
И всей цивилизацией…

Бритт горд колонизацией,
Огромной территорией,
Старушкою Викторией,
Бесчисленными флотами,
Парфорсными охотами,
Парадными обедами
И в Африке победами.

Германцы – эполетами,
Жгутами, монтикетами,
Бисмарковскими нотами,
Супругами Шарлоттами,
Августами, Амальями
С ужаснейшими тальями,
Спины и бёдер прочностью,
И с педантичной точностью
Разделанными нивами,
Рейнвейнами и пивами,
Да пьяными, да дерзкими
Буршами Гейдельбергскими,
Речами императора –
Немолчного оратора,
Наукою серьёзною,
Вестфальской саблей грозною,
Сосисками, колбасами,
Султанами, лампасами,
Шлагбаумом, острой каскою
И блё-де-Прюсской краскою,
Приверженностью к кофею
И верой в философию.

Австрийцы горды модами,
Различными народами –
Правлению помехами:
Венгерцами и чехами,
Словаками, хорватами,
Красивыми солдатами,
На вид весьма сердитыми,
Но в войнах вечно битыми,
Водами минеральными
С гостями катаральными,
Тупым уразумением,
Кронпринца неимением
И Франца благородного
(Зевесу неугодного)
Несчастьями семейными.

Голландцы – бакалейными
Товарами, полотнами
И женщинами платными,
Опрятностью огромною
И Вильгельминой скромною,
Расчётливою девою –
Голландской королевою.

Датчане – Христианами,
Их родичей карманами
И множеством властителей
От тех же прародителей.

Эллады дети – юбкою
И греческою губкою.

Египет горд Мемфисами,
Богат он Озирисами,
Назойливыми гидами,
Песками, пирамидами,
Былыми фараонами
И новыми законами.

Персьяне – насекомыми,
Не им одним знакомыми.

Китайцы – мандаринами,
С их перьями павлинными,
Императрицей-фурией,
Монголией, Манджурией в ,

Чиновников поруками,
С распоротыми брюхами.
Всех наций мародёрами
И местными боксёрами.

Так все гордятся славные
Народы мира главные
Традициями, дивами
Или прерогативами.

А мы - самодержавием,
Поповским православием,
Различных царств коронами,
Остзейскими баронами
С их «собственным достоинством»,
Христолюбивым воинством,
Мостами петербургскими,
Троими Ольденбургскими,
Саксонскими, Кобургскими
И прочими, и прочими,
До тайных ссуд охочими.
Принцессами Дармштадскими,
Иоаннами Кронштадтскими,
Кириллом и Мефодием,
Высокоблагородием,
Медалями сотрудников,
Тьмой Августейших блудников,
Петровскими реформами,
Полков гвардейских формами,
Дорог гнилыми шпалами,
Родами захудалыми,
Различными министрами,
То пешками, то быстрыми,
То Витте, то Хилковыми,
Яхт-клуба Хлестаковыми,
Своей аристократией,
Решетниковой Катею,
Поэзией Случевского,
Вдовой барона Вревского,
(Отнюдь не Туркестанскою),
Икрою астраханскою,
Борьбою Пытлясинского,
Матильдою Кшесинскою,
Супругов Фигнер нотами,
Аидой, Гугенотами,
Сибири вечным ледником
И будущим наследником.

Чиновничьими баками,
Жандармами, собаками,
Шуваловской политикой,
Буренинскою критикой,
Великим славословием,
Полнейшим безголовием
С двуглавою эмблемою,
Трёхпольною системою,
Пожарами, засухою
И Гессенскими мухами.

Губернскими начальствами,
Дворянскими нахальствами,
Банкирами еврейскими,
Чинами полицейскими,
Московскими «Серж-антами»
С лихими адъютантами,
Красивыми канашками
С восточными замашками,
Церквей Московских главами,
Морозовыми Саввами,
Забвеньем центра сирого
И пьянством Драгомирова.

Приезжими девицами
С раскрашенными лицами,
Мощей священных ликами,
Кокетством с Менеликами,
Квасами, щами, морсами
И ныне Пистелькорсами
И разными аморсами.

Артисткою Яворскою,
Эскадрой Черноморскою,
Голицынской расправою
С Кавказскою державою,
Идеей миролюбия,
Домами трудолюбия.
Местами отдалёнными,
Куда меня правительство
За это сочинительство
Сошлёт на днях на жительство!

Примечания и комментарии для малознакомых с историей тех лет

Это произведение написано на рубеже XIX и XX веков. В нем автор, по существу, совершенно беззлобно высмеивает различные стороны жизни того или иного государства. Для лиц, мало знающих историю как отечественную, так и всемирную, и предлагается этот комментарий. В памяти составителя (А.А. Григорова. – Н.Д.) живы события рубежа XIX – XX века, ибо составитель сам хотя и родился в эти годы, но его память сохранила многое как из рассказов старших, им слышанных, так и из газет и журналов тех лет.

1. Швейцария
Развитое молочное хозяйство – сыроделие, маслоделие. Южная Швейцария и Тироль издавна славились своими арфистками , гастролировавшими по всей Европе, в том числе и в России, особенно на ярмарках – Нижегородской, Ирбитской и др. В Швейцарии издавна находили убежище эмигранты по политическим мотивам, в т.ч. множество русских революционеров и революционерок, которых в России называли «нигилистами» и «нигилистками» .

2. Франция
Французская палата депутатов и сенат, особенно палата, прославились на весь мир в конце XIX века разными скандалами между депутатами различных партий, переходившими подчас в драки и последующие дуэли. В конце 90-х годов XIX века молодые парижане любили развлекаться на бульварах самодельными трещотками , издававшими резкие звуки, имитировавшие стрельбу из ружей, и пугать этим прохожих граждан. «Боз-арами» – Beaux arts (фр.) – изящные искусства. Париж издавна считался центром изящных искусств. «Дрейфуссарами» – отголоски известного дела капитана французской армии Дрейфуса, по национальности еврея, - самого громкого процесса конца XIX века. Альфред Дрейфус (род. 1854 г.) был осуждён по обвинению в шпионаже в пользу Германии в 1895 г., приговорён к каторжным работам и сослан в Кайенну. После суда над Дрейфусом и объявления приговора по всей Франции, а затем и по всему миру прокатилась волна протеста и возмущения против несправедливого осуждения Дрейфуса, ибо, как считали многие, обвинение было построено на фальшивке и, главным образом, весь процесс считался антисемитским. Все французское общество разделилось на сторонников и противников Дрейфуса – дрейфуссаров и антидрейфуссаров. В 1898 г. дело Дрейфуса пересматривалось, но суд и на этот раз признал его виновным. Однако протесты и давление на французское правительство всех дрейфуссаров со всех сторон вынудили президента Франции Лубэ помиловать Дрейфуса. Его защитниками выступали Э. Золя, А. Франс, и др.

3. Англия
«Старушка Виктория» – королева Англии и Ирландии, императрица Индии, род. в 1819 г., ум. в 1910 г. На престоле с 1837 г. Время правления Виктории вошло в историю как «Викторианская эпоха». Это был расцвет Британского империализма и колониализма. Англия в то время заняла первое место в мире как по населению, вместе с колониями, так и по могуществу военно-морского флота; территория Великобритании, разумеется вместе с колониями, также была самой огромной в мире. Парфорсная охота – излюбленный вид спорта английской аристократии. Это охота на лисиц преимущественно, с гончими собаками, и охотники охотятся все верхом. «В Африке победами» – война в Южной Африке между англичанами и бурами
1899 – 1902 гг., завершившаяся после упорной борьбы победой английских войск над бурами, составлявшими «Оранжевую республику» и «Трансвааль». Эти республики были присоединены к Великобритании и впоследствии образовали ныне существующую Южно-Африканскую республику.

4. Германия
Автор высмеивает германский милитаризм. «Бисмарковскими нотами» – канцлер Германии Отто Бисмарк (1815 – 1898) во время своего канцлерства, проводя империалистическую политику и захват колоний, получил широкую известность своими нотами различным правительствам по разным поводам. «Речами императора, немолчного оратора» – император Вильгельм II (1859 – 1941), на престоле с 1888 по 1918 г., отличался любовью к выступлениям с речами, причем многие его речи адресовались не только немцам, но и другим европейским государствам («Народы Европы, берегите свои священные блага»). Он также предупреждал Европу против «жёлтой опасности», т.е. возможного китайского нашествия, представлявшегося вроде монгольского нашествия на Европу в XIII в.

5. Австрия
Австрия составляла в то время Австро-Венгерскую монархию, населённую многими народностями – немцами, венграми, чехами, славянами и др. Эта империя так и называлась «лоскутная империя». Ведённые Австрией и Австро-Венгрией в XVIII и XIX веке войны были для Австрии неудачными, и она обычно терпела поражения. «Кронпринца неимением» – после трагической смерти последнего принца, эрцгерцога Рудольфа (1858 – 1889), у императора Франца-Иосифа долгое время не было наследника, т.е. кронпринца. Несчастия семейные императора Франца-Иосифа. Его брат Максимилиан, которого Австрия совместно с Францией посадили на мексиканский престол в качестве мексиканского императора, был расстрелян в
1867 г. мексиканскими революционерами. Жена Франца-Иосифа императрица Елизавета, дочь Максимилиана Баварского, была убита анархистом-террористом в 1898 г. в Женеве. Сын, эрцгерцог Рудольф, покончил с собой при загадочных обстоятельствах в 1889 г. Об этом смотри кинокартину «Майерлинг», неоднократно демонстрировавшуюся на экранах всех городов СССР.

6. Голландия
Голландия всегда славилась своей чистотой и культурностью. Расчётливая дева – голландская королева Вильгельмина, род. в 1880 г., на престоле с детских лет, с 1890 г. Вышла замуж в 1900 г.

7. Дания
Множество датских королей носили имя Христиан . В конце XIX – начале XX века в Дании правил король
Христиан IX. Дания издавна была «поставщиком невест» для монархов крупных европейских государств. В описываемое время одна дочь датского короля, Александра, была замужем за будущим английским королем Эдуардом VII, а другая – Дагмара, по-русски Мария Фёдоровна, была женой императора Александра III и матерью последнего русского императора Николая II. Как русский, так и английский императорский и королевский дворы считались самыми богатейшими в мире. Династия датских королей была в родстве со множеством королевских, герцогских и иных владетельных домов в Европе.

8. Греция (Эллада)
Греческая губка – один из наиболее известных предметов греческого экспорта. Юбка – солдаты греческой армии, равно как и солдаты шотландских войск, до самого последнего времени – до войны 1914 г. – носили юбки, это была принятая в греческой армии форма войск.

9. Египет
Мемфис – древняя столица Египетского царства, Озирис – главное божество древней египетской религии.

10. Персия (ныне Иран)
Здесь каламбур: персидский порошок – широко распространённое средство от клопов.

11. Китай
В конце XIX – начале XX века в Китае правила императрица весьма жестокая по нраву и Китай был местом, где производилось множество казней и пыток. Мандарины – слой важных государственных чиновников в старом Китае, занимавших все важные должности в государстве. «Местными боксёрами» – имеется в виду «восстание боксёров», иначе «больших кулаков», направленное в основном против господства и привилегий иностранцев (англичан, французов, немцев, русских). Восстание было подавлено международными военными силами всех европейских великих держав и США.

12. Россия
«Троими Ольденбургскими» – родственники царской семьи, принцы Ольденбургские. «Саксонскими, Кобургскими» – имеются в виду немецкие владетельные дома, из которых вышли супруги некоторых великих князей. Царское правительство не раз обвинялось в значительных денежных субсидиях Ольденбургским и другим за счёт казны. «Принцессами Дармштадтскими» – императрица Александра Фёдоровна, жена последнего русского императора Николая II, а также её сестра Елизавета Фёдоровна, бывшая замужем за великим князем Сергеем Александровичем, были до замужества принцессами Дармштадтскими (герцогство Гессен-Дармштадтское).
Иоанн Кронштадтский – известный священник, настоящая фамилия Сергеев; пользовался очень широкой популярностью как в Кронштадте, где прошла большая часть его пастырской деятельности, так и в Петербурге, да и во всей России.
«Тьмой Августейших блудников» – имеется в виду разгульная жизнь великих князей: Алексея Александровича, Кирилла, Бориса и Андрея Владимировичей, которые имели содержанок, любовниц и детей от них.
Витте, Хилков – видные министры тех лет. Граф
С.Ю. Витте был министром финансов, провёл в России денежную реформу, заключал договоры на денежные займы за границей. Князь Хилков – министр путей сообщения; как при нём, так и при С.Ю. Витте, тоже одно время бывшим министром путей сообщения, производилась усиленная постройка железных дорог.
«Яхт-клуба Хлестаковыми» – имеется в виду великосветский так называемый яхт-клуб на Морской ул. в Санкт-Петербурге, ничего общего не имевший с морским делом и катанием на яхтах.
«Решетниковой Катею» – известная в конце XIX века петербургская куртизанка, связи с которой добивались многие аристократы и члены династии.
«Поэзией Случевского» – К.К. Случевский был в то время популярным писателем и поэтом. Также хорошим поэтом был и его сын, тоже К.К. Случевский, погибший при Цусиме на броненосце «Император Александр III».
«Борьбою Пятлясинского» – знаменитый в те годы борец Пятлясинский (Пытлясинский), уроженец Польши, выступавший в петербургском цирке Чинизелли.
«Матильдою Кшесинскою» – балерина Матильда Кшесинская, любовница императора Николая II до его женитьбы. Впоследствии вышла замуж за великого князя Андрея Владимировича и имела от него сына. Умерла в эмиграции.
«Супругов Фигнер нотами» – известные певцы и оперные артисты Медея Фигнер и ее муж Н.Н. Фигнер.
«Аида», «Гугеноты» – оперы Верди и Мейербера, шедшие в то время в петербургских театрах.
Будущий наследник – император Николай II тщетно ожидал рождения наследника. Все первые его дети – четыре дочери, а наследник Алексей родился в 1904 г., то есть уже после написания В. Мятлевым этого стихотворения.
«Шуваловской политикой» – в то время огромное влияние на всю русскую политику, внешнюю и внутреннюю, имел граф П.А. Шувалов (род. 1830 г.).
«Буренинскою критикой» – Буренин, журналист, писатель, известный критик, сотрудник газеты «Новое время», широко распространённой в русском обществе тех лет.
«Гессенскими мухами» – намёк на императрицу Александру Фёдоровну, принцессу Гессенскую и Дармштадтскую, и её сестру Елизавету.
«Московскими Серж-антами» – намёк на московского генерал-губернатора конца XIX – начала XX века великого князя Сергея Александровича.
«Красивыми канашками с восточными замашками» – имеется в виду адъютант великого князя Сергея Александровича Балясный, якобы подверженный известному пороку (гомосексуализму).
«Морозовыми Саввами» – текстильный фабрикант, получивший большую известность в основном своими связями с оппозиционными элементами и миром искусства.
«Забвеньем центра сирого» – намёк на Москву, «первопрестольную столицу России», утратившую свое главенствующее положение, перешедшее к новой столице – Петербургу.
«И пьянством Драгомирова» – командующий войсками Киевского округа генерал Драгомиров получил анекдотическую известность благодаря своему пристрастию к спиртным напиткам.
«Кокетством с Менеликами» – имеется в виду приезд абиссинского негуса (императора) Менелика II в Россию и подчёркнутое выражение симпатий России к Абиссинии (ныне Эфиопия) после Итало-Абиссинской войны 1896 г.
Артистка Л.А. Яворская – в то время одна из примадонн. Впоследствии, в войну 1914 – 1917 гг., была заподозрена в симпатиях к Германии и выслана за границу.
«Эскадрой Черноморскою» – в 90-е годы XIX века усиленно возрождался русский военно-морской Черноморский флот. С конца 80-х годов были построены броненосцы «Чесма», «Екатерина II», «Двенадцать апостолов», «Георгий Победоносец», «Ростислав», «Три святителя» и, наконец, знаменитый потом «Потёмкин». Это была сильнейшая эскадра для тех лет.
«Голицынской расправою с Кавказскою державою» – имеется в виду подавление князем Голицыным, главноначальствующим на Кавказе, крестьянских волнений в Грузии, преимущественно в Кутаисской губернии.
«Идеей миролюбия» – в 1899 г. по инициативе русского императора Николая II была созвана Гаагская мирная конференция, где предлагалось запретить войны. Этого сделать не удалось, но в Гааге был подписан ряд конвенций, устанавливающих правила ведения войн, обращения с пленными, с беженцами, запрещение особо опасного оружия, вроде отравляющих газов, разрывных пуль и т.д. Некоторые конвенции, принятые в Гааге в 1899 г., не утратили своего значения и поныне.
«Домами трудолюбия» – в эти годы по инициативе разных филантропических обществ были открыты так называемые Дома трудолюбия, где предполагалось перевоспитывать опустившихся людей, бродяг, пьяниц и т.д. Дома трудолюбия просуществовали до 1917 года.
«И ныне Пистелькорсами» – имеется в виду морганатическая супруга великого князя Павла Александровича, по первому мужу, адъютанту великого князя Павла Александровича, носившая фамилию Пистелькорс, урождённая Карнович. Великий князь добился её развода с мужем и женился на ней вопреки запрету императора Николая II, за что и был выслан за границу. Впоследствии великий князь Павел Александрович вместе с другими великими князьями и своим сыном от г-жи Пистелькорс в январе 1919 года был расстрелян в тюрьме «Кресты». А его супруга, получившая позже титул княгини Палей, вместе с дочерью Марианной эмигрировала за границу после 1918 года.
«И разными аморсами» – amorce (фр.), приманка.

Полковник Михаил Романов в Орле. 1909 г. http://www.permonline.ru/~museum/romanov/rus/excurs/ex14/

Августейшей невидимкой
Я уж год сижу в Орле.
Всё кругом покрыто дымкой,
Всё кругом как в тихом сне.

На Андреевского дочку
Любоваться не хочу.
Если скучно - в одиночку
Я на клавишах бренчу.

Но зато весьма охотно
Я в Москву лечу dahin,
Где свободно, где вольготно,
Где отсутствует Блохин.

Там с красоткой в штатском платье
Отправляюсь в Метрополь
И, беря её в объятья,
Пью искристый «Монополь».

И когда я свой всецело
Разгоняю в сердце жар,
То мне, право, мало дела
До Черниговских гусар!

И пенсне на нос надвинув,
Обо всём, в конце концов,
Позаботится Мордвинов
Или Ларька Воронцов.
Брат высоко, брат далёко,
В Копенгагене mamane!

В 1909 году августейшая семья была встревожена намерением великого князя Михаила Александровича жениться на Н.С. Шереметевской. Дабы отвлечь Михаила от этого намерения, было решено назначить его командиром Черниговского гусарского полка, стоявшего в Орле. Орловским губернатором был Андреевский, имевший недурную дочь, которая, по предположению августейшей семьи, могла бы развлечь Михаила. Командиру гусарской бригады (Черниговский и Нежинский полки) генералу Блохину было предписано не отпускать командиров полков из Орла. Адъютантами командира Черниговского полка в то время были граф Мордвинов и князь Илларион Воронцов-Дашков.

«Dahin» (нем.) – туда.

Май 1975 г.
На С***

Хотя он конституции
И не писал проект,
Но вот как стал известностью
Знакомый мне субъект.

Он просто был помещиком
И жил в своей степи
Хозяйством занимаючись,
Но только – пар де пи.

Терзаемый тщеславием,
Урваться из глуши
Стремился всеми фибрами
Непонятой души.

И вот с именья дальнего
Собрав большой доход,
В столицу он за лаврами
Отправился в поход.

Узнав, что благо родины
Блюдут и признают,
Он денег сумму крупную
Пожертвовал в приют.

Избрав дорогу верную
Проникнуть в высший свет,
Женился он на фрейлине
Весьма почтенных лет.

Хоть не был он охотником,
Сидя в своей дыре,
Но здесь купил роскошное
Ружьё от Лардорэ.

Наняв француза-повара,
Он даже был так мил,
Что принца иностранного
Обедом накормил.

А Съюзи Белосельская,
Поев его меню,
Жене Рамзая молвила,
Что он – не парвеню.

За то, что слыл обжорою
И был прилично глуп,
Пошёл он всеми белыми
Шарами в Новый клуб.

На рауте Оболенского,
Какого – суть не в том,
О нём Михайло Бибиков
Сказал: «Сэт эн брав ом!»

И с важностью рассеянной
(А может – с пьяных глаз)
Смешал его с Берновыми
Юсупов как-то раз.

Кто знал его до этого –
Теперь он не такой:
Он ездит к Ольге Бобринской
И к Мэри Трубецкой.

И даже, на мгновение
Спустившись с облаков,
Кивнул ему на улице
Однажды Горчаков.

И вот уже достигнуты
Заветные мечты:
С графиней Шереметевой
Он чуть ли не на «ты».

Тут вдруг мелькнуло счастие,
Как месяц из-за туч:
Его представил Фредерикс,
Ему прислали ключ.

Ответьте ж без стеснения –
Он мне ни брат, ни сват, –
Каков, на Ваше мнение,
Такой аристократ?

«Но только – пар де пи» (фр.) – для удовольствия.
«Ружьё от Лардорэ» – Лардорэ, известный оружейный мастер, его ружья ценились высоко и продавались обычно самым богатым людям.
Сьюзи Белосельская – княгиня Сусанна Карловна Белосельская-Белозерская, жена командира лейб-гвардейского Уланского полка.
Рамзай – барон Константин Алексеевич Рамзай, камергер, его жена – англичанка Франсуаза Васильевна, урождённая Уайтхауз.
«Не парвеню» – не выскочка.
«Михайло Бибиков» – Михаил Васильевич Бибиков, шталмейстер двора Его Императорского Величества, весельчак, душа общества.
«Сэт эн брав ом» (фр.) – это отличный человек.
Юсупов – князь Юсупов, граф Феликс Феликсович Сумароков- Эльстон Феликс Феликсович, командир лейб-гвардейского Кавалергардского полка, в 1915 г. главноначальствующий в Москве. Был снят с должности за допущение немецкого погрома в Москве летом 1915 г. Один из богатейших людей старой России. О нём см. другое стихотворение В. Мятлева, от 1915 г. г Отец князя Юсупова Феликса Феликсовича-младшего, женатого на племяннице царя Николая II Ирине Александровне – одного из участников убийства Григория Распутина в 1916 г., о чём также есть стихотворение В. Мятлева д .

Берновы – братья Берновы, кавалергарды, представители знатной и богатой аристократии тех лет.
Ольга Бобринская – графиня Ольга Ивановна Бобринская, урождённая княжна Трубецкая.
Мэри Трубецкая – княгиня Мария Сергеевна Трубецкая, урождённая Лопухина. В то время в Петербурге самыми недоступными считались гостиные графини Бобринской, княгини Орловой, княгини Трубецкой и княгини Белосельской-Белозерской.
Горчаков – светлейший князь Горчаков Константин Александрович, сын канцлера Горчакова, был известен всему Петербургу своей глупой чванливостью, он был невежлив со всеми и даже не отвечал на поклоны знакомых, встречаясь с ними на улице. «Надутый глупец» – так отзывались о нём в этих кругах.
Графиня Шереметева – графиня Домна Алексеевна Шереметева, урождённая графиня Бобринская.
Фредерикс – министр Императорского двора граф Владимир Борисович Фредерикс.
«Прислали ключ» – пожаловали званием камергера. По форме камергеров, полагался символический ключ, носимый на задней стороне костюма. Ключ был большой, обычно шитый золотом или позолоченный.

Май 1975 г.
«Кувака»

Хотя коньяк и хвалят Фейков,
Я никогда его не пью
И лишь воды твоей, Воейков,
Источник чистый признаю.

Хоть алкоголь толкает к мраку,
Его бояре пили встарь.
Теперь того, кто пьёт «Куваку»,
Ласкает двор и любит царь.

Абрау-Дюрсо, конечно, вкусен,
Игрой приятен он для глаз,
Но тот, кто ловок и искусен,
Тому милей «Куваки» газ.

Как велика людей наивность!
Один поверил от души
В твоей воды радиоактивность,
А ты – в дворянские гроши.

Тот будет свят, кто был распутен:
Отведав несколько глотков.
Её запоем пьет Распутин
И очень хвалит Маклаков.

Но мир на лести съел собаку,
Высокий пост – удел льстеца.
Друзья! Так будем пить «Куваку»
И прославлять её творца!

Комендант Царскосельского дворца Воейков, женатый на дочери графа Фредерикса, соблюдая свои выгоды, энергично рекламировал добываемую в его имении минеральную воду «Кувака», за что был назван «генералом от кувакерии».
«Хотя коньяк и хвалят Фейков» – в Петербурге был винный магазин фирмы «Фецк и Ко», в котором вся знать покупала вина.
«Твоей воды, Воейков» – в имении генерала В.Н. Воейкова, дворцового коменданта и личного друга императора Николая II, в Пензенской губернии были обнаружены источники минеральной воды. В.Н. Воейков организовал добычу и сбыт этой воды, получившей большое распространение и принесшей большие доходы Воейкову.
«Абрау-Дюрсо» – марка русского шампанского, производившегося в удельном имении Абрау-Дюрсо на Северном Кавказе, вблизи Геленджика.
«Её запоем пьёт Распутин и очень хвалит Маклаков» – «Кувака» получила широкое распространение в высших слоях общества, она продавалась в бутылках особой формы, которая была монопольна.
Г.Е. Распутин , настоящая фамилия Новых, – проходимец и авантюрист, пробравшийся в высшие сферы петербургского света и достигший большого значения при дворе императора Николая II. Особенно велико было его влияние на императрицу Александру Фёдоровну. Он был убит 20 декабря 1916 года (см. стихотворение Мятлева на тему этого события) е . Маклаков Г.А. – министр внутренних дел в предреволюционные годы. По воспоминаниям М. Е. Лемке, служившем в 1915 – 1916 гг. при царской ставке, «Кувака» подавалась обязательно за обедом к столу Николая II и перед прибором В.Н. Воейкова, всегда обедавшего с царем, ставилась бутылочка «Куваки». Сам В.Н. Воейков, в отличие от других приближенных царя и самого царя, алкогольных напитков не употреблял.

Скучно, грустно в Петергофе –
Гриша выехал в Тюмень.
Не с кем нам гадать на кофе,
Принимать министров лень.

Из-за глупого престижа
Не поедешь в кабаре!
Не позвать ли из Парижа
Раймонда Пуанкаре?!

Пуанкаре давно сбирался,
Это хитрый был француз,
Он давно понять старался:
Сэ-кё сэ-кё сё ж союз?

«И, к тому, зачем на брюхо
Не надеть нам Сент-Андрэ?!» –
Так сказал супруге в ухо,
Уезжая, Пуанкаре.

А она: «В стране татарской
Ты увидишь весь бо-монд.
Выступай с осанкой барской,
Не роняй себя, Раймонд!

Чаще брейся, чаще мойся –
Вознесись душой горе!»
«Милый друг, не беспокойся», –
Отвечал Пуанкаре.

Вот в каюте «Жана Барта»
Пуанкаре без пиджака.
Перед ним раскрыта карта
И бутылка коньяка.

В третий день внушал он штату,
Увидав вдали суда:
«Приближаемся к Кронштадту.
Подтянитесь, господа!

Попрошу Вас, Вивиани,
Воздержитесь при царе
От крамольных излияний!» –
«Слушаюсь, Пуанкаре!»

Встреча вышла фу-ты, ну-ты:
Царь с царицей и детьми,
Марсельеза и салюты,
«Сир», «мадам» и «шер ами»!

Любит Францию Россия –
Это видно из займов.
И везёт «Александрия»
Всю ораву в Петергоф.

И склонялся Вивиани,
Расплывался, как кюре,
От сердечных излияний
Господин Пуанкаре.

Прицепив розетку к фраку,
Ковырял ножом в икре,
Гладил Аню, пил «Куваку»,
Кейфовал Пуанкаре.

Но смешалися аккорды
В гармонической игре,
И казаки били морды
Морякам Пуанкаре.

Он уехал. Стало тише.
В Петергофе тот же сплин.
Хуже раненому Грише.
Очень сердится Берлин.

А во внутреннем режиме
Неприглядней, чем в дыре…
Помоги нам, Серафиме!
Не оставь, Пуанкаре!

Летом 1914 года царская семья проживала в Петергофе. Известный авантюрист и проходимец Г.Е. Распутин, уроженец Тобольской губернии, втершийся в безграничное доверие к царской чете и постоянно бывавший во дворце, летом 1914 года выехал к себе на родину в село Покровское, по дороге между Тюменью и Тобольском. На вокзале в Тюмени какая-то женщина совершила на Распутина покушение, ударив его ножом в живот. (Об этом упомянуто в последней строфе стихотворения). Из Тюмени Распутин послал телеграмму царице Александре Фёдоровне, немедленно ставшую известной всей стране и опубликованную во многих газетах. Телеграмма была такого содержания: «Кака-то стерва пырнула меня ножом в живот, так что я чуть не помер».
В июле 1914 года в Россию прибыл с визитом и для укрепления франко-русской дружбы президент Франции

Сент-Андрэ – орден cв. Андрея Первозванного, высший орден Российской империи, обычно давался только лицам императорской или королевской крови и главам дружественных государств. Имел вид голубой ленты, носившейся через плечо, и звезды на груди.
«Жан Барт» – линейный корабль французского флота, на котором президент Франции прибыл в Россию. В числе лиц, сопровождавших французского президента в Россию, был министр труда Вивиани , член партии социалистов. Его и предупреждает президент от «крамольных» , то есть революционных, высказываний при царе. Николай II был ненавистником всяких социалистов – как отечественных, так и зарубежных. Однако Пуанкаре счёл возможным взять Вивиани с собой в Россию в составе французской делегации. Во время войны 1914 – 1917 гг. Вивиани побывал в России ещё раз.
«Сир», «мадам» – принятые во французском языке обращения к монарху и к монархине. «Шер ами» (фр.) – милый друг.
«Александрия» – императорская яхта, доставившая французских гостей из Кронштадта в Петергоф.
«Розетку к фраку» – орден Почётного легиона, который Пуанкаре надевал в торжественных случаях.
«Гладил Аню» – то есть любимую фрейлину императрицы Александры Фёдоровны, Анну Сергеевну Вырубову, урождённую Танееву. После революции в Париже вышел «Дневник Анны Вырубовой», который ввёл в заблуждение очень многих, в том числе и советских историков. В действительности, это была самая настоящая фальшивка, сочинённая двумя белогвардейскими офицерами, в прошлом близкими ко двору. Об этом стало известно лишь в 60-е годы, когда один из авторов умер, а его товарищ не счёл нужным далее хранить это дело в секрете. Впрочем, для многих лиц и без того было ясно, что это фальшивка, однако советская историография и некоторые писатели основывались на ней.
«Пил «Куваку» – «Кувака» минеральная вода, производившаяся в пензенском имении дворцового коменданта генерал-майора В.Н. Воейкова, прозванного «генералом от кувакерии». Имела большой успех в те годы. Продавалась в бутылках особого фасона и со специальной пробочкой. Как утверждали тогда, Воейков нажил на этой воде большое состояние. Об этой «Куваке» см. другое стихотворение В. Мятлева з .

«Казаки били морды» – имеются в виду столкновения между нарядами казаков и французскими матросами на Литейном мосту в Петербурге в дни пребывания Пуанкаре в Петербурге. В те дни в Петербурге проходили массовые демонстрации и забастовки, для прекращения которых и вызывались наряды казаков. Французские же матросы, будучи в Петербурге в гостях с Пуанкаре, явно сочувствовали забастовщикам и демонстрантам.
«Хуже раненому Грише» – см. комментарий выше.
«Очень сердится Берлин» – германское правительство императора Вильгельма II, готовившееся к мировой войне, вскоре им и развязанной, с опаской и тревогой следило за сближением России с Францией, а затем и с Англией, и было очень недовольно политикой русского правительства, которое отошло от традиционной дружбы «трёх императоров» – России, Германии и Австрии, установившейся ещё в начале XIX в.
«Помоги нам, Серафиме!» – преподобный Серафим Саровский был одним из самых чтимых святых Православной Церкви в семье царя, вообще крайне религиозной.
«Не оставь, Пуанкаре!» – во время своего визита президент Франции Пуанкаре обещал русскому царю дальнейшую финансовую поддержку. Франция в период с 1905 о 1917 г. предоставляла России крупные займы.

Декабрь 1916 года
(На убийство Распутина) и

Твердят газеты без конца
Про смерть «известного лица»,
И о «лице» из двух столиц
Наводят справки много лиц.

Но что понять из верениц
Каких-то анонимных лиц?
Известно, что с одним лицом
Пять лиц сидели за винцом.

Туда же прибыло «лицо»
И тоже стало пить винцо.
Когда ж, пред трапезы концом,
Они сошлись - «лицо» с лицом,
«Лицу» пришлося от лица
Принять в лицо заряд свинца.

Тут, после ряда небылиц,
«Лицо» на снег упало ниц,
И унеслись, быстрее птиц,
С «лицом» - автомобили лиц…

…………………………………
…………………………………
Лицо, лица, лицу, лицом…
Ах, можно, право, стать глупцом
От лиц в истории с «лицом»!

20 декабря 1916 года был убит в особняке князя Ф. Ф. Юсупова графа Сумарокова-Эльстон известный авантюрист, приближённый царской семьи Григорий Ефимович Новых, известный более как Гришка Распутин. Убийство организовали сам князь Ф. Ф. Юсупов, женатый на племяннице императора Николая II, двоюродный брат императора великий князь Дмитрий Павлович и лидер одной из самых крайних монархических партий, член IV Государственной Думы В. М. Пуришкевич, известный своими крайними антисемитскими взглядами. Он был депутатом от Бессарабской губернии.
В газетах было запрещено писать об этом убийстве, и все помещавшиеся заметки и корреспонденции как в московских, так и в петроградских газетах снимались введенной к этому времени цензурой. Она была введена после начала Первой мировой войны, так как до этого её отменили в 1905 году. Газеты выходили с белыми пятнами на месте снятых статей, так как редакции не успевали набрать новый текст к моментам выхода газет. Однако цензурой пропускались заметки, где говорилось «о смерти некоего известного лица» без упоминания имени убитого. Это и дало повод к написанию В. Мятлевым данного стихотворения.

Григорий Распутин. 1915

Ю.Анненков. Из кн.: Ю. Анненков. Дневник моих встреч. – М., 2001. (Прим. ред.)

Из кн.: Князь Феликс Юсупов. Мемуары в двух книгах. – М., 2001. (Прим. ред.)

Обстоятельства убийства Г. Распутина стали вскоре широко известны, наступившая в феврале 1917 года революция сняла запрет с этой темы. Участники убийства и его организаторы не понесли наказания, ибо Николай II не решился предать их суду, так как суд над ними был бы судом над самой императорской четой и мог повлечь за собой серьёзные последствия для монархии и монарха. Поэтому участники были подвергнуты лишь такому преследованию: князь Ф.Ф. Юсупов (он не служил в то время на военной службе) был выслан в Курскую губернию на жительство в собственное имение, великий князь Дмитрий Павлович, как служивший в армии, был отправлен на самый отдалённый участок фронта в отряд генерала Баратова, действовавший на Багдадском направлении (ныне Ирак). Это помогло Дмитрию Павловичу сохранить жизнь, так как после Октябрьской революции он смог беспрепятственно уехать с Багдадского фронта за границу. В.М. Пуришкевич, во время войны бывший очень энергичным и незаменимым деятелем военно-санитарного дела, был отправлен на Германский фронт, где он и продолжал свою неутомимую деятельность по спасению жизней раненых и больных воинов и оказанию помощи беженцам.
Стихотворение реконструировано по памяти и, возможно, не совсем точно.

Немецкий погром в Москве
(Лето 1915 года)

«Хоть я командовал бригадой
И мог бы взять Берлин давно,
Но не гоняюсь за наградой:
Я так богат – мне всё равно!

К тому ж тошнит меня от трупов,
Гниющих грудами во рву, –
Сказал брезгливо князь Юсупов, –
Нет, лучше дайте мне Москву.

Там уважают Зинаиду.
Ни мне, ни другу, ни врагу
Она не даст Москвы в обиду,
И я ей в этом помогу!»

И что же?! Сон наивно-детский
Осуществился наяву.
Смещён завравшийся Сандецкий,
Феликсу отдали Москву.

Тень устроителя Ходынки
Проникла в комнаты дворца.
Князь посещал мясные рынки
И разглагольствовал с крыльца.

Пренебрегая трафаретом,
От черни к власти строил мост,
Ходил по площади с портретом,
Хотя величествен, но прост.

И мнил он – памятник поставит
И надпись сделает Москва:
«Се тот, кто мудро мною правил
Един в трёх лицах божества!»

Такой энергии затраты,
Высоких мыслей, веских слов
Сказались быстро результаты:
Однажды в светлые палаты
Вбегает чёрный Муравьёв.

Вбежав, кричит: «Москва бунтует,
Патриотически слепа,
Добро немецкое ворует
Российских подданных толпа.

Пора начать! Без экивоков!
Кто бы ты ни был – Сумароков,
Юсупов граф иль князь Эльстон!»

Но князь тревожиться не падок,
Спокойно молвил он: «Мерси!
Я знаю: мелкий беспорядок –
Наука ворогам Руси!»

Супруги умной вняв совету,
Вопрос поставил он ребром:
Спешил спасти Елизавету,
Но медлил прекратить погром.

Промедлив сутки, съездил в Думу,
Где и купцы, и господа,
Где было очень много шуму
И мало толку, как всегда.

Глотнув упрёков Челнокова,
Сказал спокойно князь: «Пойду
Скажу народу два – три слова.
С ним надо мягкую узду!»

Пока у Мандля стёкла били,
Он, разодет как на парад,
Стоял в своём автомобиле
И делал жесты наугад.

И до сих пор ещё не ясно,
Что означал красивый жест:
«Валяйте, братцы! Так прекрасно!»
Или высказывал протест.

Тогда начальник гарнизона
Привёл войска и крикнул: «Пли!»
И в силу этого резона
Все поклонились и ушли.

Ни на Петровке нет буянов,
Ни на Кузнецком нет мосту…
Слетел, конечно, Адрианов,
Но князь остался на посту.

И над убытками «шпионов»
Смеясь, сей новый Деларю
Сказал: «Четыреста мильонов –
Au fond – cґest moins que je nґai cru».

Немецкий погром в Москве летом 1915 года был вызван патриотическими чувствами населения, главным образом низов, искусственно подогретых властями, дабы отвести недовольство населения поражениями армии на немецком фронте, когда русские войска были вынуждены оставить Польшу с Варшавой, Литву с Вильно и большую часть Галиции со Львовом. Разграблению подверглись магазины фирм, носивших немецкие фамилии. Так, в Москве, среди прочих, были разгромлены магазины фирм «Юлий Генрих Циммерман» – музыкальные инструменты, «Эйнем» – кондитерская от фабрики «Эйнем и Ко» (ныне «Красный Октябрь»), аптеки Келлера и Ферейна, магазины Мандля, Геляссен – одежда и мануфактура, и многие другие. Генерал-губернатором в Москве был тогда генерал Феликс Феликсович Юсупов граф Сумароков-Эльстон, сын генерал-адъютанта Феликса Николаевича графа Эльстона и его жены Елены Сергеевны графини Сумароковой. Феликс Феликсович (р. 1856 г.) после женитьбы на княжне Юсуповой Зинаиде Николаевне получил право носить тройную фамилию – князь Юсупов граф Сумароков-Эльстон. Его сын, родившийся в 1887 г. и женатый на племяннице царя Николая II, Ирине Александровне
(р. 1895 г.), был одним из организаторов убийства известного Г. Распутина.
Сандецкий – генерал-губернатор и командующий войсками Московского военного округа, был предшественником Ф.Ф. Юсупова на этом посту.
«Тень устроителя Ходынки» – намёк на великого князя Сергея Александровича, бывшего генерал-губернатором Москвы в 1896 г., на него пала ответственность за «Ходынскую катастрофу» 14 мая 1896 г. во время коронования императора Николая II.
«Чёрный Муравьёв» – помощник московского градоначальника, полковник.
«Спасти Елизавету» – сестра императрицы великая княгиня Елизавета Фёдоровна, немка по рождению, постоянно проживала в Москве, в доме генерал-губернатора (ныне Моссовет), и была во время войны, несмотря на ее патриотическую деятельность, постоянно подозреваема широкими кругами населения в симпатиях к врагам – Германии и немцам.
«Упрёк Челнокова» – М.В. Челноков был в 1915 году московским городским головой.
«Мандль» – немецкая торговая фирма, торговавшая мануфактурными изделиями.
Петровка и Кузнецкий – улицы, где было больше всего магазинов с немецкими фамилиями, и там, в основном, происходил погром.
Адрианов – московский градоначальник, полковник.
«Новый Деларю» – см. стихотворение графа А.К. Толстого «Баллада о камергере Деларю».
«Au fond – cґest moins que je nґai cru» (фр.) – в конце концов, это менее, чем я думал.

Молитва буржуя
(Одесса в 1919 году)

Господь! К Тебе взываю паки:
Не допусти меня пенять
И даждь мне денежные знаки
Приобрести и разменять.

И в оны дни народоправства
И обновленья бытия
Не наказуй меня без яства
И не оставь без пития.

И вместо оных риз кувалды
Меня, как прежде, обряди
В шитьём украшенные фалды
И в белоснежные портки.

Дай не писаться больше в нетях
Заблудших овн поводырю,
Зане спасения в кадетях
И иже с ними – я не зрю.

И сохрани на многи лета
О нас пекущихся зело
Флотоводителя Амьета
И воеводу Бертелло.

И в граде сицем, дабы пламень
Не гас в мятущейся душе,
Вложи царя Давида камень
В пращу болярина Франше.

Благослови мечи и танки,
Да не очутихомся мы
(И греки тако же, и франки)
В бесовской власти князя тьмы.

Сих, не удравших за границу
И не плывущих по волне,
Предай ввержению в темницу
И приставлению к стене.

Дай пораженье над ехидной,
Ты, иже милуешь скоты,
И сохрани до непостыдной
Кончины наши животы.

Это стихотворение В. Мятлева написано в духе молитвы с употреблением многих оборотов речи и слов, заимствованных из церковно-славянского языка, в Одессе в 1919 году.
Несколько слов об обстановке, царившей в Одессе в то время. После подписания «похабного», по выражению В.И. Ленина, мира в Бресте с Германией 3 марта 1918 года Украина становилась самостоятельной державой, независимой от РСФСР. В поддержку созданного там, на Украине, правительства «самостийной Украины» во главе с гетманом П.П. Скоропадским германские и австрийские войска оккупировали всю Украину. После поражения Германии, по условиям Компьенского перемирия, одним из обязательств, возложенных на Германию, было не уводить свои войска с оккупированной Украины во избежание захвата последней войсками Красной Армии. По условиям перемирия, германские войска должны были находиться на Украине вплоть до замены их войсками союзников. Во исполнение этого союзники приступили к высадке своих войск в черноморских портах – Одессе, Николаеве, Херсоне, Севастополе и др. В Чёрное море, наряду с английской эскадрой, вошла французская эскадра, под командованием адмирала Амьета (правильнее – Эмьета).
В Одессе высадились в основном французы, а также греки и небольшие контингенты других союзнических войск – итальянцы, сербы. Но германское командование не смогло сдержать стихийного ухода своих солдат домой с Украины, бегство которых было столь стремительно, что наступавшие части Красной Армии просто не успевали следовать за бегущими домой немецкими солдатами, которые бросали на Украине свое вооружение, вплоть до тяжёлой артиллерии. Брошено было очень большое количество ручного оружия, пулемётов и всякого рода боеприпасов, и всё это в основном осело на руках у украинских крестьян, в сёлах и деревнях. Это и послужило одним из основных стимулов стихийного появления на Украине в те годы вооружённых банд, одинаково не признававших власти ни белых, ни красных. Возникновение этих банд шло ещё со времени германской оккупации, возникавшие тогда вооружённые отряды вели партизанскую войну главным образом с оккупировавшими Украину немецкими войсками. В это время возникла банда Нестора Махно и разные отряды «батек» – Зелёного, Струка, Шубы, Матяша, Маруси Никифоровой, Бондаренко и многих других. Ко времени окончательного ухода германских войск с Украины союзники успели занять лишь приморские города. Вся же остальная Украина была очень быстро занята частями Красной Армии, а западная часть её – Правобережье – частично было занято войсками Петлюры.
Попытка войск союзников продвинуться вглубь Украины и оттеснить вошедшие на Украину части Красной Армии потерпела сокрушительное поражение в бою под станицей Раздельной, к северу от Одессы, когда союзные франко-греческие войска были наголову разбиты частями Красной Армии, в рядах которой были комдив Г. Котовский и командир другого большого армейского соединения – Н.А. Григорьев. Но Григорьев вскоре после занятия им и Котовским Одессы (французы и греки бежали из этого города) поднял мятеж против Советской власти, выбросив лозунг «Советская власть без коммунистов и жидов».
Очень быстро в руках восставшего Григорьева оказалась огромная территория Украины – от Одессы до Кременчуга. Однако мятеж Григорьева, после неожиданных и быстрых успехов восставших, так же быстро был ликвидирован. Сам Н. Григорьев собирался объединить свои «войска» с анархисткой армией Нестора Махно и прибыл в ставку этого главаря анархистов, где и был предательски убит по приказанию самого Махно. Армия же Григорьева, потеряв своего вождя, растаяла как снежный ком весной. Разрозненные попытки григорьевцев оказать сопротивление направленным против них частям регулярной Красной Армии успеха не имели, и вскоре вся территория от Кременчуга до Одессы снова была под властью Советов.
Во время оккупации «союзниками» Одессы с ноября 1918 по апрель 1919 года командующим союзными войсками был французский генерал Франше д’Эспре , ранее командовавший силами союзников на Салоникском фронте. Другим французским начальником в Одессе был генерал Бертелло , ранее командовавший войсками союзников на Румынском фронте. В своей «Молитве» Мятлев упоминает эти имена французских генералов и адмирала.
В то время в Одессе скопилось множество бежавших с севера, из Петрограда и Москвы, так называемых «буржуев» – представителей правящих классов старой России, искавших на Украине убежища от ненавистной им Советской власти. В числе их был и автор этого стихотворения В. Мятлев – из старой богатой дворянской фамилии, внук известного в Пушкинские времена поэта И. Мятлева. До революции он занимал какую-то придворную должность, был камергером или камер-юнкером, и носил форму – мундир, украшенный золотым шитьём, и белые брюки, о чём он упоминает в своей «Молитве». Будучи в Одессе и нуждаясь в деньгах для насущного пропитания, В. Мятлев какое-то время работал молотобойцем в местной кузнице, это обстоятельство он также отразил в стихотворении – «риз кувалды» .
Русская буржуазия возлагала на союзнические войска и их вождей все свои надежды на крушение Советской власти и восстановление старых порядков, что нашло отражение в «Молитве». Также отражён страх буржуазии перед Советской властью, которая олицетворяется автором с «князем тьмы» , то есть с Антихристом.
«Приставление к стене» – расстрел, часто практиковавшийся органами ЧК в борьбе с контрреволюцией.
Во время господства интервентов в Одессе много «буржуев», в том числе и сам автор стихов, выехали во Францию, принявшую к себе наибольшее количество белоэмигрантов.

Январь 1977 г.

Публикация Н.А. Дружневой

(08.02 (28.01).1796, г. Санкт-Петербург - 25(13).02.1844, г. Санкт-Петербург), русский поэт.

Родился в старинной и богатой дворянской семье. Отец - тайный советник, сенатор, камергер. Мать - дочь и внучка двух фельдмаршалов Салтыковых. В Симбирской губернии отцу поэта П. В. Мятлеву принадлежало с. Беклемишево вместе с деревней Бутырки в Карсунском уезде, а также большое с. Порецкое в Алатырском уезде. В 1808 г. П. В. Мятлев открыл в Беклемишеве школу для крепостных крестьян, одну из первых сельских начальных школ в Симбирском крае. В начале 19 в. семья Мятлевых «частенько живала здесь по летам». Детские годы, проведённые на сельской природе, общение с крестьянскими мальчиками, сказки, наблюдения за жизнью простого народа явились той почвой, на которой впоследствии в поэзии И. Мятлева проросла «та удивительная жилка народности», противоречащая его образованию, воспитанию, всей его биографии. И. Мятлев получил блестящее домашнее образование. В пять лет был записан на службу в Коллегию иностранных дел, в 1813 г. - в Белорусский гусарский полк корнетом. В том же году и следующем принимал участие в заграничных походах. В 1815 г. был по болезни уволен из армии. В 1821 г. поступил на службу в канцелярию министра финансов в Петербурге. Дослужившись до звания действительного статского советника и камергера, обладая громадным состоянием, в 1836 г. вышел в отставку. В 1836-1839 гг. И. П. Мятлев совершил заграничное путешествие и посетил Германию, Швейцарию, Италию, Францию, затем поселился в Петербурге и открыл в своём доме музыкальные вечера, куда приглашались все приезжие и отечественные знаменитости. Приобрёл известность в литературных кругах как острослов, стихотворец-любитель. Обладал даром импровизации и пародии, владел русским просторечьем. Выдающееся мастерство чтеца-комика создало ему большую славу. Его стихи, экспромты и каламбуры ценили , П. А. Вяземский, В. А. Жуковский и М. Ю. Лермонтов. В 1834-1835 гг. выходят в свет два сборника И. Мятлева, включивших по 14 стихотворений и сопровождённых надписью «Уговорили выпустить». 1840-е гг. были периодом расцвета творчества поэта. Журналы печатали его стихотворения, сатирические произведения выходили отдельными изданиями. Важным этапом в творчестве И. П. Мятлева явилась работа над поэмой «Сенсации и замечания госпожи Курдюковой за границей, дан л’этранже» (1840-1844), высмеивающей невежество и спесь русского барства. В основе поэмы - заграничные впечатления провинциальной тамбовской барыньки, путешествующей по Европе. Поэтом высмеяны рабское подражание русских аристократов иностранщине и «смесь французского с нижегородским» в языке дворянства. В «Сенсациях…» много остроумных наблюдений над обычаями иностранцев, комических зарисовок быта дворянской среды. «Сенсации госпожи Курдюковой…», переделанные в водевиль, дважды ставилась в Александринском театре. Многие стихи И. Мятлева были положены на музыку. Стихотворения «Плавающая ветка», «Бывало», «Настоечка тройная», «Восторг», «Артамоныч», «Фонарики-сударики» были очень популярны в песенном репертуаре мастеровых и ремесленников. Критиком В. Г. Белинским особенно высоко было оценено стихотворение «Разговор барина с Афонькой». Несомненно, что это произведение навеяно симбирским фольклором, так как известны очень близкие к стихотворению Мятлева записи этой народной сатиры от крестьян Симбирской губернии. Самое известное стихотворение И. Мятлева - «Как хороши, как свежи были розы…». Эти строки использовал в одном из своих «стихотворений в прозе» (1882) И. С. Тургенев, поэтому его иногда ошибочно считают автором этих строк. Слава поэта И. П. Мятлева была так велика, что когда книготорговец и издатель А. Ф. Смирдин предпринял издание десяти томов альманаха «Сто русских литераторов» (1839-1845), то И. П. Мятлев попал одним из ста уже в третий том. Иван Петрович Мятлев умер 25(13) февраля 1844 г., не дожив до пятидесяти лет. Полные собрания сочинений И. П. Мятлева были изданы в 1857 г. в Петербурге, в 1893 г. в Киеве и в 1894 г. в Москве.

Библиография:

Мятлев И. П. Сенсации и замечания госпожи Курдюковой за границей, дан л’этранже / с рис. В. Ф. Тимма. - СПб. : Издание А. С. Суворина, 1904. - В 2 т. -…

Т. 1 : Германия; Швейцария. - 394 с. : ил.

Т. 2 : Италия. - 357 с. : ил.

Мятлев И. П. Стихотворения . - Л. : Советский писатель, 1937. - 172 с. - (Библиотека поэта. Малая серия).

Мятлев И. П. Стихотворения; Сенсации и замечания госпожи Курдюковой за границей, дан л’этранже / вступ. ст. и сост. Н. А. Коварского; подгот. текста и примеч. Н. А. Коварского и Е. П. Бахметьевой. - Л. : Советский писатель, 1969. - 647 с. : ил., 1 портр. - (Библиотека поэта).

О нём:

Коровин В. И. Мятлев Иван Петрович // Русские писатели: биобиблиограф. словарь. - М., 1990. - Т. 2: М-Я. - С. 55-56.

Панов С. И. Мятлев Иван Петрович // Русские писатели. 1800-1917: биограф. словарь. - М., 1990. - Т. 4: М-П. - С. 196-198.

Селиванов К. А. Другие места, представляющие литературный интерес: Беклемишево // Селиванов К. А. Литературные места Ульяновской области. - Саратов, 1969. - С. 184-185.

***

Макеев А. «Ишки Мятлева стихи» // Путь Октября (Вешкаймский район). - 1978. - 21 января.

Макеев А. Классик макаронического стиля // Коммунистическая новь (Карсунский район). - 1982. - 19 января.

Додонова Л. «Гомер курдюковской Одиссеи» // Ульяновская правда. - 1991. - 20 февраля.

Шимонек Е. Один из «Ста русских поэтов» // Симбирский курьер. - 1996. - 25 января.

Кузьмин В. «Мой возок уж запряжён, и в Симбирское именье я делами увлечён» // Ленинец (Майнский район). - 2011. - 3 февраля. - С. 5: портр.

То же : Вешкаймские вести. - 2011. - 9 февраля. - С. 11: портр.

Камергер из Беклемишева // Мономах. - 2015. - № 1. - С. 16: фот.

Иван Петрович Мятлев родился 28 января (8 февраля) 1796 в Петербурге в старинной и богатой дворянской семье. С пяти лет он числился в Коллегии иностранных дел.

В 1813 и 1814 годах воевал против Наполеона в звании корнета Белорусского гусарского полка, участвовал в заграничных походах, затем уволился из армии и обосновался в своём прекрасном петербургском доме, среди роскоши и знаменитых произведений искусства.

В 1821 году он решил поступить на службу в канцелярию министра финансов по департаменту мануфактур и внутренней торговли. Дела не обременяли Мятлева, чины и звания шли исправно, и спустя несколько лет он уже стал действительным статским советником и камергером. В 1836 году он оставил службу, отправился в заграничное путешествие, посетил Германию, Швейцарию, Италию, Францию. Вернувшись в Петербург, открыл в своём доме-музее музыкальные вечера, куда приглашались все приезжие и отечественные знаменитости.

В атмосфере непринуждённого дружеского общения, салонных разговоров, коротких необременительных отношений зарождается весёлая, ироничная поэзия Мятлева, оттачивается его импровизационный талант. Литературная игра, фарс, розыгрыши, неожиданные рифмы, меткие остроты, пародии - всё это составило основу своеобразной стиховой устной и письменной культуры, далёкой от профессионализма, но живой и непосредственной.

Стихи Мятлев начал сочинять рано и мастерски читал их повсюду. В 1834 и 1835 годах вышли два его сборника, включившие по 14 стихотворений и сопровождавшиеся надписью: «Уговорили выпустить».

Широкую известность принесли Мятлеву комические и шутливые стихотворения начала 1840-х годов.

Потешая светскую публику макароническими стихами, поэт исподволь приготавливал её к восприятию самого главного своего произведения, вышедшего в 1840-1844 годах, - «Сенсации и замечания госпожи Курдюковой за границею - дан л"этранже» . В нём Мятлев создал комический, не лишённый сатиры и гротеска образ тамбовской помещицы, путешествующей по Германии, Швейцарии, Италии. Курдюкова и объект сатиры, и литературная маска. Она - олицетворение не только провинциальной русской действительности, но и мира европейских обывателей. Наглая самоуверенность Курдюковой, её претензии на окончательность и непререкаемость в суждениях как нельзя лучше выразились в языке и стихе. Куплетные формы с их лёгкими ритмами создавали впечатление необыкновенной бойкости и даже развязности, свойственной Курдюковой, а её речь, составленная коварным автором из разноязычных слов и оборотов, разоблачала сомнительную образованность недалёкой барыни, которой не помогали никакие иностранные слова для выражения сбивчивых мыслей.

Сатирические мотивы не исчезают из поэзии Мятлева и в дальнейшем. В стихотворении «Разговор барина с Афонькой» (1844) Мятлев нашёл выразительный способ передать беседу барина с крепостным, изобразив обоих персонажами народного кукольного театра. В этой драматической сценке, заслужившей похвалу критики, диалог между барином-несмышлёнышем и слугой, который прикинулся дурачком, простофилей, обнаруживает полную несостоятельность господина: он ничего не смыслит в сельской работе, он уже разорился, но всё ещё напускает на себя важный вид и продолжает куражиться.

В сатире «Сельское хозяйство» (1844) барыня и мужики вместе со «старостой-пузаном» никак не могут найти общий язык. Метафорический план Мятлев переводит в буквальный - барыня говорит по-французски, а мужики изъясняются по-русски с густой примесью простонародных речений, что сообщает стихотворению дополнительный комический эффект.

Введение французской речи в русскую, неподготовленный переход с одного языка на другой, их нелепое смешение являют здесь, как и в других макаронических стихотворениях, художественно рассчитанные функции: с их помощью создаётся убедительная картина полной оторванности господского сословия от народа, оно чувствует, думает и говорит на чуждом народу языке.

Современники ценили и любили весёлую и задорную поэзию Мятлева. Его «Сенсации и замечания госпожи Курдюковой» оставили заметный след в стихотворной юмористике, предварив появление сатирических и комических литературных масок от Козьмы Пруткова до персонажей поэтов «Искры». При жизни Мятлева «Сенсации» выходили трижды. Последний раз - в год смерти поэта, неожиданно скончавшегося в Петербурге среди масленичных развлечений.

В. Коровин

Русские поэты. Антология русской поэзии в 6-ти т. Москва: Детская литература, 1996

МЯТЛЕВ, Иван Петрович - русский поэт. Сын сенатора, камергер, богатый помещик. Получил домашнее образование. Служил в Петербурге, подолгу жил за границей. Был известен в литературных и великосветских кругах как острослов, стихотворец-любитель. Обладая импровизаторским и пародийным даром, владея русским просторечьем, Мятлев славился устным исполнением своих юмористических стихов. Его куплеты, экспромты, стихи на случай и каламбуры ценили А. С. Пушкин , П. А. Вяземский , В. А. Жуковский , М. Ю. Лермонтов , любивший «Ишки Мятлева стихи», подражал их манере в стихотворных шутках и альбомных посвящениях.

В 1834 и 1835 Мятлев издал два сборника лирики (с характерной надписью «Уговорили выпустить»), не имевшие успеха. Известность приобрела его юмористическая поэма «Сенсации и замечания госпожи Курдюковой за границей - дан л’этранже» , написанная т. н. макароническим стилем, высмеивающая невежественное и спесивое русское барство. Заграничные впечатления провинциальной помещицы изложены пёстрым языком, смесью русского с французским. Образ Курдюковой служил для Мятлева авторской маской; от её имени он пародийно описывает с верноподданнических позиций события европейской истории, обращается к поэтам-современникам и т. п. Эта манера предвосхищала вымышленные образы Козьмы Пруткова и «генерала Дитятина» (И. Ф. Горбунова). Выпущенная в Петербурге без имени автора и с фиктивным местом издания (Тамбов), первая часть поэмы (1840) принадлежала, по мнению В. Г. Белинского, «…к числу самых примечательных явлений типографского мира» благодаря иллюстрациям литографа-карикатуриста В. Ф. Тимма. Успех издания 1840-44 позволил Мятлеву выпустить ещё две книги с политипажами - «Петергофский праздник» (1842) и «Коммеражи» (1844). Однако последние части «Сенсаций…» , как и изданная без иллюстраций поэма «Тарантелла» (1844), свидетельствовали об однообразии художественных средств поэта.

Творчество Мятлева повлияло на развитие малых литературных форм 19 века. «Курдюкова» , переделанная в водевиль, была дважды представлена в Александринском театре. Многие стихи Мятлева (, и другие) были положены на музыку, другие вошли в песенный репертуар мастеровщины как фольклор («Настоечка тройная, или Восторг» , «Артамоныч» , ). И. С. Тургенев использовал ставшую крылатой строку из стихотворения Мятлева в своём стихотворении в прозе «Как хороши, как свежи были розы».

Соч.: Стихотворения. Вступ. ст., ред. и прим. В. Голицыной, М. - Л., 1937; Полн. собр. соч., т. 1-2, СПБ, 1857; то же, вступ. ст. А. В. Амфитеатрова, т. 1-3, М., 1894; Сенсации и замечания госпожи Курдюковой за границею, дан л’этранже, 2 изд., т. 1-2, СПБ, 1907; в сб.: Поэты 1840-1850-х гг. Вступ. ст. Б. Я. Бухштаба, М. - Л., 1962.

Лит.: Голицына В., Шутливая поэзия Мятлева и стиховой фельетон, в кн.: Рус. поэзия XIX в. Сб. статей, под ред. и с предисл. Б. М. Эйхенбаума и Ю. Н. Тынянова, Л., 1929; Венгеров С. А., Источники словаря рус. писателей, т. 4, П., 1917; История рус. лит-ры XIX в. Библиографич. указатель, под ред. К. Д. Муратовой, М. - Л., 1962

Э. Г. Герштейн

Краткая литературная энциклопедия: В 9 т. - Т. 5. - М.: Советская энциклопедия, 1968

МЯТЛЕВ Иван Петрович - поэт. Родился в богатой помещичьей семье. Был камергером. Автор ряда лирических стихотворений (наиболее удачные из них - «Восторг» и , стилизованные в духе мещанской народности, - сделались любимыми песнями тогдашней мастеровщины).

Наиболее крупное произведение Мятлева - юмористическая поэма «Сенсации и замечания госпожи Курдюковой за границей, дан л’этранже» (1840-1844, 3 тт.), написанная в манере макаронической поэзии: «Автор заставляет русскую провинциальную барыню путешествовать по Европе и рассказывать свои впечатления пестрым языком, составленным из смеси русских слов с французскими, которые написаны русскими же буквами и от этого при произношении производят звуки, им не свойственные» (Белинский). Поэма Мятлева имела большой успех, который следует приписать легкости стиха, остроумию наблюдений, но успех «Госпожи Курдюковой» не был продолжительным. На творчестве Мятлева лежит печать бездумья. Творчество Мятлева является характерным продуктом салонной среды; отсюда та легкая насмешка над неуклюжим дворянским мелкопоместьем, которой пронизаны «Сенсации и замечания» .

Здесь нечего искать каких-либо ярких антидворянских мотивов: ценность произведений Мятлева - в зарисовках дворянского быта, которыми они изобилуют, и в литературной остроте его пародий («Гугеноты» ), эпиграмм, посланий, сыгравших немалую роль в низвержении романтических штампов. «Стихотворная болтовня» Мятлева - прямой предшественник фельетонных обозрений и пародий Эраста Благонравова (Алмазова) и «Нового поэта» (И. Панаева). Некоторые связующие нити найдутся у нее и с обличительными куплетами шестидесятников - Д. Минаева, Курочкина , Конрада Лилиеншвагера (Н. Добролюбова), хотя у этих последних незлобная насмешка Мятлева закономерно уступила место иронии и сарказму, не говоря уже о подчеркнуто-антидворянской тенденции их стихотворений.

Библиография: I. Полное собр. сочин., 2 тт., СПБ, 1857; То же, Киев, 1893; То же, 3 тт., М., 1894; Новое роскошное изд. «Сенсаций и замечаний госпожи Курдюковой», с воспроизведением рисунков Тимма, изд. А. С. Суворина, СПБ, 1907.

II. Белинский В. Г., «Отечественные записки» (рецензия на сб. «100 русских литераторов», т. II) - перепеч. в «Сочин.» Белинского, изд. Солдатенкова и Щепкина, ч. 4; «Биб-ка для чтения», 1857, М., № 143 (рецензия В. Водовозова); Амфитеатров А., Мятлев и его поэзия, ст. к т. I «Полного собр. сочин.», М., 1894; Голицына В., Шутливая поэзия Мятлева и стиховой фельетон, сб. «Русская поэзия XIX в.», под ред. и с предисл. Б. М. Эйхенбаума и Ю. Н. Тынянова, изд. «Academia», Л., 1929.

III. Мезьер А. В., Русская словесность с XI по XIX ст. включительно, ч. 2, СПБ, 1902; Венгеров С. А., Источники словаря русских писателей, т. IV, П., 1917.

А. Ц.

Литературная энциклопедия: В 11 т. - [М.], 1929-1939

Санкт-Петербург) - русский светский поэт из рода Мятлевых , камергер . Известен главным образом как автор слов романса «Как хороши, как свежи были розы…»

Биография

«Сенсации г-жи Курдюковой» написаны языком, представляющим удачное подражание тому смешению французского с нижегородским, которое в то время господствовало в русском обществе, и вообще дают верный сколок тона, приемов, способов выражаться и понятий тогдашнего «света».

В 1830-е гг. Мятлев сочинял шуточные стихи вместе с А. С. Пушкиным и П. А. Вяземским , который в письме Жуковскому называл его notre chef d"ecole . Известна также поэтическая записка Вяземского Пушкину, где он обещает, что на вечере будет Мятлев.

Слава острослова Мятлева, к концу XIX века совершенно забытого, была так велика, что когда Смирдин предпринял своё издание «Сто русских литераторов», то Мятлев попал одним из ста уже в третий том. Это возбудило негодование Белинского , который «Сенсации г-жи Курдюковой» объявил книгой скучной и довольно плоской, а мелкие стихотворения Мятлева, воспевающие высокие предметы, - очень смешными. Неожиданна в этом светском человеке 1830-х, всю жизнь проведшем в петербургских гостиных и за границей, жилка народности, которой проникнуты многие его стихотворения («Фонарики-сударики», «Новый год», «Настоечка тройная», «Разговор барина с Афонькой»). Полные собрания сочинений Мятлева были изданы в 1857 году в Петербурге, в 1893 году в Киеве и в 1894 году в Москве. Помимо перечисленных выше произведений, в них вошли книги с политипажами «Петергофский праздник» (СПб., 1842) и «Коммеражи» (СПб., 1844), а также поэма «Тарантелла» (СПб., 1844).

Скончался в феврале 1844 года в Петербурге и был похоронен в семейном склепе в Троице-Сергиевой пустыни . По поводу его смерти П. Д. Дурново писал в своем дневнике: «Иван Мятлев умер сегодня утром в два часа. Он болел очень недолго. Говорят, что его унесли геморрой и паралич».