Мне как лицу высокопоставленному не подобает. Гуго Фридрих Структура современной лирики. От Бодлера до середины двадцатого столетия. Смотреть что такое "обособленные приложения" в других словарях

Так получилось,что деревня моя находится в Тверской области,в примерно 35 километрах от р.Сить,на которой в свое время произошла сеча лютая.Напомню,что битва на реке Сити была 4 марта 1238 г. между войском владимирского князя Юрия Всеволодовича и татаро-монгольским войском.После вторжения монголов во Владимирское княжество Юрий оставил столицу княжества и ушёл в леса около реки Сити (северо-запад современной Ярославской области России), где собирались разрозненные остатки войск. Монгольская армия под командованием темника Бурундая подошла к Сити со стороны разорённого ими Углича.Исход упорной битвы решил подход свежих монгольских сил во главе с Батыем. Владимирское войско было окружено и почти поголовно перебито. Князь Юрий погиб вместе с войском, его голова была отрублена и преподнесена в дар хану Батыю. Поражение в битве при реке Сить предопределило попадание Северо-Восточной Руси под власть Золотой Орды.
Данную легенду я прочел в этом году,и ранее об ее существовании не знал.Знал лишь то,что когда в 70хх гг. строили "большую дорогу" в 2х километрах от деревни,то выкапывали из земли мечи,деньги кубки и прочие исторические ценности. Ниже следующая статья не имеет претензии на научность, имеются ноты христианской этики,но это мелкие издержки

ЛЕГЕНДА О КРЯКОВОЙ ГОРЕ
Небольшая покрытая лесом возвышенность под названием Крякова гора виднеется с большой дороги (теперь асфальтовое шоссе) из г. Весьегонска в деревни Телятино и Дюдиково в 300 метрах к юго-западу от д. Арефино. Крякова гора представляет как бы выступ лесного массива, окаймляющего поля параллельно шоссе с юга, юго-запада. Название д. Арефино связано с православным мужским именем Арефа, что на арабском языке означает «орел», и пришло оно к ильменским славянам (словенам) вместе с православием. Имя это в наших местах исчезло совершенно, так что вряд ли кто из старожилов вспомнит человека с таким именем. Лично я встретила это имя в Иркутске, и то только в отчестве уже немолодой женщины. Лет пятнадцать назад я начала усиленно интересоваться происхождением наименований местных деревень, хуторов, пустошей, лесов, рек, речушек, болот и урочищ и поняла, что некоторые из них имеют очень древнее дославянское угоро-финское происхождение (например, деревни Волховица, Чамерово, реки Молога, Реня, Кесьма), другие - древнеславянское (Тиуново, Гридино, Вялье, Волотово, Перуново). Самую большую группу наименований составляют названия деревень от православных имен, к примеру, - Григорково, Савелово, Юрьевское, Титовское, Иван-Погост. По всей видимости, традиция наименования деревень от имен связана или с первым основателем деревни, села, или с именем какого-нибудь особо выдающегося односельчанина. Вероятно, большая часть названий деревень от имен в наших местах восходит к более позднему заселению местности, а именно, к трети - середине XVII века, когда после разорения Русского Севера в смутное время эти места стали постепенно вновь заселяться крестьянами-земледельцами.

Название Крякова гора казалось мне, напротив, простым, и я связывала его с уткой кряквой, хотя таковые вблизи Кряковой горы не водятся и не водились, так как ближайшие озерца до создания Рыбинского водохранилища были расположены вдоль правого бе¬рега реки Мологи. Однако в словаре Владимира Ивановича Даля слово «кряква» означает также одер, телегу, бревно с комлем, слегу. Слеги употреблялись исстари в нашем лесном краю при строительстве изб, сараев и других построек, в том числе и деревянных церквей.
Самая таинственная и загадочная легенда (сказание) о Кряковой горе возникла, по-видимому, очень давно, так как никто из местных жителей ничего не может сказать о причине или источнике ее появления. В детстве, во время войны, я слышала, что в очень темные ночи над горой можно увидеть свечение, или слабый свет, который исходит как бы из-под земли. Таинственный свет этот идет, по преданию, от свечи или свечей, горящих внутри Кряковой горы. А происходит это якобы потому, что когда-то давным-давно здесь, на горе, стояла церковь и она по каким-то неведомым причинам ушла под землю вместе с молящимися в ней людьми. Мол, потому-то и горит свеча, но не каждый может ее увидеть, а только человек безгрешный, праведный и истинный христианин. В детстве мне и моим двум сестричкам все это казалось одновременно и чудесным, и страшным, напоминало сказки из «Вечеров на хуторе близ Диканьки» Н.В. Гоголя. Наш детский ум силился найти ответ на вопрос, почему под землю ушла церковь вместе с людьми, кто зажи¬гает свечу и почему она горит и не сгорает.
Бабушка часто водила нас в деревенскую церковь, и мы решили, что люди в церкви, ушедшей под землю, были святые христиане. В бабушкином дореволюционном Евангелии и на стенах в нашей деревенской церкви вокруг голов святых и Христа было нарисовано свечение, или нимб. А может быть, думали мы, те святые христиане из Кряковой горы до сих пор живут, молятся, поют православные молитвы. Должно быть, страшно ходить по этой горе, если на самом деле под тобой живые люди. Но мы в детстве на этой горе никогда не бывали. Зато от наших деревенских мы слыхали, что на эту гору уже в запамятные времена бегали девушки и парни на Троицу завивать березки и на Ивана Купала собирать цветы и целебные травы. Бегали еще наши родители и наши деды и бабки по молодому делу.
Потом в студенческие времена в Ленинграде я узнала «Сказание о невидимом граде Китеже». Поначалу я даже и не могла понять, что в нём мне кажется таким давным-давно знакомым, где-то слышанным и происходившим когда-то, а потом я поняла, что это сказание имеет единую родовую основу с легендой моего детства о Кряковой горе. Известно, что «Сказание о граде Китеже» своим возникновением связано с набегом на Северную Русь полчищ татар во главе с Батыем в 1237-1238 гг. Тогда в зимние месяцы вся северная земля Русская была разорена, города сожжены и разграбле¬ны, а люди кроме тех, кто спасся в глухих местах, убиты или угнаны в рабство в далекую Монголию. В «Сказании о граде Китеже» рассказывается о гибели под стенами града Великого князя Владимирского Юрия Всеволодовича и его дружины, которые в действительности погибли в битве на речке Сити, устье которой находится в 25-27 километрах от Кряковой горы. «Сказание» повествует далее, что, когда подступил уже злой Батый со своим бесчисленным воинством к стенам града, чтобы взять его, взмолились тогда китяжане от мала до велика, все, сколько их было: священники, монахи, миряне, взрослые и дети - взмолились все Богу с плачем и слезами, прося его соблюсти христианский град и укрыть покровом своим незримо и неприступно. И Господь услышал их, и стали они все невидимы в единый миг, и светлый град Китеж стал незрим со всеми соборами, церквами, палатами и стенами своими, просветлел и просиял, как солнце над озером Святояром. Приблизились татарские воины к граду Китежу, чтобы ворваться в него и расправиться с жителями, а он вдруг исчез, и перед жестоким врагом стояло только прозрачное озеро Святояр, в котором отражались лишь высокие сосны. И с тех пор можно услышать на этом лесном озере как будто бы колокольный звон и молитвенное пение. Это спасенные Господом жители Китежа молятся в своих церквах за землю Русскую.
О жестокой сече русского князя с татарами на речке Сити, которая произошла когда-то давным-давно в 30-40 километрах от нашей деревни, мы знали по рассказам мамы, которая преподавала историю в Арефинской неполной средней школе. Шла жестокая Великая Отечественная война, Тверская (тогда Калининская) область была разрезана на две части кровавой огненной чертой, и мы только по счастливой случайности оказались в не занятой немцами половине. Радио ни у нас, ни у кого в деревне (даже у председателя колхоза Тихона) не было, но мама получала газеты. А там каждый день печатались сводки об убитых и раненых, о жестоких схватках с врагом, об оставленных городах и селах. Отец был на фронте, неизвестно, в какой стороне, и от него изредка приходили треугольники с номером полевой почты. Именно поэтому мы особенно остро переживали тогда поражение русских воинов в битве на Сити.
Из деревни мы уехали в 1946 г., когда вернулся с фронта отец, и в мое военное детство я возвратилась только через четверть века, когда моя уже старенькая мама, тоскуя по деревне своих «оттичей и дедичей», купила там маленькую избушку. Мои первые впечатления от родной деревни были очень необычны - я оказалась как будто в знакомом сне, среди туманных воспоминаний о давно забытых тайнах и среди неожиданно проступающих далеких событий. Вдруг как бы ниоткуда возникали названия окрестных лесов, вроде Ревяки, Барабан, Оферково, Гоголь; в памяти, как на чистом листе бумаги, проявлялись обрывки местных поверий и сказаний. Легенду о Кряковой горе я вновь услыхала от Евдокии Андреевны Кокотуновой, прожившей в наших местах всю свою нелегкую жизнь. Оказалось, что это не просто сохранившаяся в памяти людей легенда, она еще и живет, развивается и, если так можно выразиться, действует. Одна (теперь уже умершая) старушка из Арефино рассказывала, что церковь уже как-то начинала выходить из-под земли на Кряковой горе, но пахавший на поле тракторист нечаянно задел чуть появившийся было крест, и церковь снова ушла в землю. И ушла она, якобы, потому, что нет на этой земле праведности, нет мира и истинного добра и любви среди людей! А потому решили праведники из церкви, что еще «рано» и пока не «пришел их срок». Значит, жива в народе, всегда нелегко жившем в наших красивых, но суровых и бедных местах, мечта о лучшей доле и справедливости! И еще верят люди, что Крякова гора отводит, «расщепляет» грозу, а уж если потерялась корова, то ищи ее на Кряковой горе. Гору называют также Крякушка, Крякна, Крякнушка.
Известно, что легенды, сказания возникают не на пустом месте,а, как правило, имеют в своей основе живые события и нередко действительные исторические факты. Сходство легенды о Кряковой горе со «Сказанием о граде Китеже» наводит на мысль об их общем историческом источнике. От низовьев Сити по правому берегу Мологи на расстоянии 15-20 километров от нее существует одна единственная дорога, которая проходит по водораздельной возвышенности, отделенной от Мологи (теперь Рыбинского водохранилища) лесами и топкими болотами, где никогда не существовало сел и деревень. Эта единственная дорога существовала исстари и возникла, по-видимому, в очень древние времена - в период образования здесь ранних постоянных славянских поселений, т.е. в X-XI вв. Её просто нельзя было проложить иначе, как здесь – по песчаным отложениям, представляющим дно древнего постледникового озера. В начале XVII века, в так называемое Смутное время, именно по ней скакали поляки Яна Сапеги и чуть позже, в разное время, - кони днепровских казаков-братьев Ивана и Мартемьяна Заруцких. При Екатерине Великой по ней проезжали пышные царские «поезда», а Павел повелел поставить вдоль этой дороги полосатые будки с солдатами и постоянно следить за ее хорошим состоянием. Именно с тех пор она стала именоваться «большой дорогой», или «большаком», и была до эпохи железных дорог главной магистралью, соединяющей Санкт-Петербург с Ярославлем. Так или иначе, можно предположить, что эта дорога уже существовала в начале XIII в. и что именно по ней бежали, пытаясь cпастись, русские воины после битвы на Сити, которая происходила не у устья, а где-то в среднем течении этой болотистой речки. Такое предположение кажется весьма вероятным, так как часть русских воинов, безусловно, спаслась, хотя сеча и была очень жестокой. Русские летописи ничего не говорят о судьбе спасшихся, но известно, что младший брат Великого князя Юрия (Георгия), Святослав, по свидетельству летописцев участвовавший в битве на Сити, остался жив. К большому сожалению, русские князья в период прихода полчищ Батыя на Русь (уже через два года после покорения ими земли Булгар) не поняли смертельной опасности и не смогли объединить свои силы. Их розные, несогласные действия за три неполных месяца после прихода Батыя в северные Русские земли привели к тому, что все города лежали в развалинах (Владимир, Суздаль, Городец, Юрьев, Переяславль, Галич Мерьский, Дмитров, Тверь), а во Владимире погибла вся семья Великого князя. Сам же Великий князь вынужден был собирать в это время в Ярославской земле ополчение, которое ни по своей численности, ни по своей подготовке не могло противостоять Батыеву войску. Перед самой битвой Юрий Всеволодович во главе собранного «с бору по сосенке» ополчения, вероятно, шел к Новгородской землей надеясь на встречу с дружиной брата Ярослава, который так и не пришел. Вот как описывает летописец трагическую битву на Сити после того, как посланный князем на разведку воевода Дорош прибежал и сказал: «Господин князь, уже обошли нас татары». «Тогда князь Юрий с братом Святославом и со своими племянниками Васильком, и Всеволодом, и Владимиром, исполчив полки, пошли навстречу татарам, но ничего не смогли сделать. Татары пришли к ним на Сить, и была жестокая битва, и победили русских князей. Здесь убит был Великий князь Юрий Всеволодович, внук Юрия Долгорукого, сына Владимира Мономаха, и убиты были многие воины его». (В 10-12 километрах от большой дороги по речке Сыроверке по направлению к месту битвы до сих пор существует деревушка Орда, само название которой указывает на большое скопление татар и возможно определяет место их главного отдыха и торжества после сражения).Часть же татарских конников по приказу хана продолжала преследовать разбегавшихся в разные стороны русских воинов. Согласно летописи, битва на Сити произошла или в самых последних числах февраля, или в первых числах марта. В это время снег здесь еще плотный, образует на полях и в лесу твердый наст и только-только начинает подтаивать. Татары для скорости передвижения приторачивали к своим верховым лошадям по две свежих лошади и передвигались напрямую, без дорог. Русские же воины, скорее всего, при бегстве пользовались хорошо известными им в этой местности дорогами. После битвы и отдыха часть татарского войска могла повернуть на северо-запад, в места, ими еще не разоренные. Крестьяне окрестных сел прекрасно знали и о поражении русского войска, и о том, как ведут себя «пришедшие за грехи наши» (по словам летописи) новые жестокие завоеватели. Ведь именно через наши места, еще не разоренные к этому времени татарами, бежали на север к Белоозеру спасшиеся от огня и меча люди. Может быть, местные крестьяне надеялись на победу князя и поэтому не поки¬нули родные места. Когда же первые добежавшие русские воины сообщили страшную весть о гибели князя и его войска и о том, что вот-вот примчатся на своих быстрых конях татары, порешили тогда люди предать душу свою господу как истинные христиане. И собрались они все от мала до велика с детьми и женами своими в деревянной церкви на Кряковой горе. Приняли от своего священника покаяние во грехах, причащение и приобщение великих тайн, приготовившись покорно принять свою участь. К сельским земледельцам, их женам и детям присоединились обессиленные воины, добежавшие с Сити и не имевшие сил продолжать путь. Татары же, домчавшиеся на своих быстрых, свежих конях до закрытой изнутри церкви, из которой слышалось молитвенное пение, просто подожгли ее, как они это делали по обыкновению во взятых приступом городах.
Известный ученый-синолог А.Н. Виноградов (иеромонах Алексий), уроженец села Чамерово, предполагает, что русские после битвы на Сити вступали в сражения с татарами у дд. Бодачево и Стрелица, на что указывают названия этих деревень. Конечно, это. не более чем предположение, хотя и имеющее право на существование. Ведь был же в русской истории Евпатий Коловрат, который возвратился в разоренную Батыем Рязань, собрал малую дружину и помчался вслед татарам, чтобы отомстить за поругание земли Русской! Он и его воины все полегли в жестокой сече, но покрыли себя неувядаемой славой.
Народная память на многие века запечатлела в названиях деревень, сел и местечек события, связанные как с нашествием Батыя, так и с более поздними набегами татар и татарских данников. Окрест наших мест это, видимо, следующие названия деревень и сел: Баскаки, Орда, Шестихино (от Шестиханье), Некоуз (некого узить), Щелханиха, Сарагожа, Ахматово и др. Из уст в уста, из поколения в поколение передавался рассказ о сгоревших в церкви спасавшихся от татарских мечей людях, пока не превратился он в сказание, из которого ушла самая жестокая правда. И осталась поэтическая легенда о том, как сама церковь с молящимися в ней праведными людьми, а может быть, и по их желанию ушла под землю. И над этим святым местом в темные ночи горит вечная свеча, да не каждый может ее увидеть, а только человек праведный, истинно верующий и ищущий Бога. А затем стали приходить на эту гору и в Троицу, и в ночь на Ивана Купала девушки и парни - заплетать венки, водить хороводы, собирать целебные травы. Были и такие, что клады искали в эту ночь. Но никто не нашел до сих пор и, наверное, не найдет, так как законы Ивана Купала иные - дохристианские, языческие, не те, по которым жили и приняли смерть наши предки - христиане в год страшного нашествия Батыя на земли Русские.

ПОСЛЕСЛОВИЕ
Было ли это так или иначе - теперь уже никто точно не скажет. Но вот что интересно: в Польше существует легенда о герое Краке, основателе города Кракова. Крак убил дракона на горе Вавель и построил там замок, положивший начало древней столице. Так что своим происхождением легенда о Кряковой горе может быть связана изначально и с легендой о герое западных славян - поляков, или ляхов, как их именовали раньше. В таком переплетении нет ничего необычного. Ведь еще недавно, лет 10 назад, та же Евдокия Андреевна напела мне песню о мазурах, имевшую явно польско-литовские корни.
И еще - я, как профессионал, однажды поинтересовалась у своего коллеги и земляка - бежечанина о карте разломов земной коры в нашей местности. Геологам известно, что разломы образуют на поверхности земли своеобразную сетку, и по ним из глубинных недр происходит истечение газовых эманации. Их почти невозможно уловить нашими органами чувств. А вот геологи, с помощью тонких приборов, обнаруживают эти разломы и наносят их на карты. Так вот, на карте точка Кряковой горы попала как раз на пересечение двух таких разломов. Именно эти эманации могут создавать необычные явления в атмосфере. Более того, китайцы с древних времен знают, где расположены такие зоны, и проводят в этих местах лечение от определенных болезней. Еще существует мнение, что наши православные храмы тоже строились в местах, где «земля дышит», а древние зодчие каким-то неведомым чувством такие зоны угадывали.

Сергей Путилов

С Елеонской горы открывается прекрасная панорама Иерусалима – святого города для представителей трех мировых религий: Христианства, иудаизма и ислама. Уже при внешнем осмотре столицы удивляешься невообразимому смешению эпох, культур и стилей. Слева – каменные руины времен Первого и Второго Храмов. Правее видны два серых купола храма Воскресения эпохи крестоносцев. Все это опоясано зубчатой крепостной стеной с черными бойницами, сложенной из могучих известняковых блоков. Это уже постарались турки-османы, правившие Палестиной добрых четыре сотни лет.

Плоские крыши синагог соседствуют с шатрами церквей и стройными как кипарисы мечетями. Среди массива жилых кварталов в обрамлении деревьев «священного сада» – «Харам аш Шариф» на Храмовой горе возвышается огромная золотая сфера. Она покоится на отливающем смальтой голубом восьмиугольнике. Это мечеть Омара или «Купол Скалы», самый величественный монумент Иерусалима и Ближнего Востока.

Раньше здесь стоял не менее впечатляющий Соломонов храм, в котором проповедовали ветхозаветные пророки, предвозвещая пришествие в мир Сына Божия. Старый город-крепость нависает над покрытой оливковыми деревьями и древними надгробиями долиной Иосафата, местом Страшного суда.

Подобно хамелеону Иерусалим умеет менять свой цвет. Днем он обычный – бурый с серым, а вот вечером, на закате вдруг становится опалово-розовым. Дело в том, что основным строительным материалом здесь исстари был местный камень, добываемый в окрестностях города – так называемый «иерусалимский камень». Это редкая разновидность известняка. При шлифовке он становится на ощупь и внешним видом похож на сыр. А когда его используют в виде строительного материала, то сделанные из «иерусалимского камня» дома в лучах заходящего солнца приобретают изумительный розоватый оттенок. Вот и сегодняшним февральским вечером, раскинувшийся на холмах под прозрачным небом город горит огнем, словно отражение небесного Иерусалима.

Последнему, ведь надлежит когда-то спустится на землю! «И я, Иоанн, увидел святой город Иерусалим, новый, сходящий от Бога с неба, приготовленный как невеста, украшенная для мужа своего... Стена его построена из ясписа, а город был – чистое золото... А двенадцать ворот – двенадцать жемчужин» , – пишет автор Апокалипсиса (Откр 21:2, 18, 21). Кстати, во времена Христа Иерусалим, по сообщению Иосифа Флавия, имел как раз двенадцать ворот.

Сейчас, правда, из них остались только семь. Причем самые большие из них, выходящие на Елеонскую гору – Золотые, замурованы. Через них когда-то въехал на ослике в сопровождении восторженных толп народа в город Христос. И через них же, согласно иудейскому преданию, придет Мессия в последние времена. Чтобы не пропустить сюда «еврейского пророка», турки-османы, считающие иудеев и христиан «неверными», замуровали ворота камнями. Даже в такой детали принадлежность города одновременно трем религиозным мирам наложила отпечаток на его облик.

Таково оно, многогранное духовное сердце человечества. Но можно сказать, что Иерусалим это и настоящий «пуп Земли». Если не верите, то сходите в знаменитый храм Воскресения – там установлена скульптура изображающая сию часть тела.

Околобиблейское предание говорит, что много столетий назад, задолго до основания Иерусалима на место будущего города по повелению Божию пришел со своим сыном Исааком Авраам для принесения жертвы. Здесь же, около 1000 года до Рождества Христова, царь Давид основал свою столицу. Хотя не так давно с помпой было отмечено 3000-летие столицы Израиля, приуроченное к возведению ее Давидом, в действительности, возраст Иерусалима, как утверждают археологи, гораздо древнее. По крайней мере, на тысячу лет. И это звучит весьма правдоподобно, ведь по преданию в этих местах после изгнания из рая обосновался еще Адам, первый сотворенный человек.

После смерти царя Давида его владения были разделены на Израильское и Иудейское царство. А, как известно, «дом разделившийся сам в себе – рухнет»(Мф) . И правда, вскоре Вавилонский царь Навуходоносор захватил Иерусалим, разрушил Первый храм, и увел евреев в плен. Но уже пол века спустя сюда пришел властелин Кир, который был большим другом иудеев и позволил им частично восстановить главную иудейскую святыню. Позднее, по библейских холмам маршировали фаланги непобедимого Александра Македонского. В I веке до Р.Х. их сменили когорты римлян

При царе Ироде, который за свою деятельность, жестокость и хитрость был назван Великим, хотя на деле и зависел от воли Рима, Святая Земля достигла большого расцвета. На развалинах Первого Иерусалимского храма был воздвигнут Второй, руины которого сохранились до наших дней. Были построены крепости и дворцы в Иерихоне, Масаде и других местах. В годы правления Ирода родился Христос.

Пройдем в Старый город Иерусалим через Львиные ворота. Свое название они получили из-за украшающих их барельефов с изображениями львов. Здесь в толкотне восточного рынка, зазывных криков торговцев, скорее напоминающих разбойников из сказки про Али Бабу, начинается знаменитая Виа Долороза (Скорбный путь). По этой булыжной улице Иисус шел через бичевание, плевки и насмешки к месту Своей казни – на Голгофу. На Своих израненных плечах, осужденный римлянами на смерть Спаситель нес крест, который есть ни что иное, как наши грехи. Крестный путь связан с библейскими событиями, предшествовавшими рождению Спасителя. Сразу за воротами видим здание монастыря святой Анны – матери Девы Марии, основанного во времена крестоносцев на месте рождения Богородицы. Подземные помещения сохранились с более древних времен. В одном из них можно увидеть вделанную в стену каменную плиту, украшенную иконами. По преданию, на этом месте Анна родила на свет Пречистую Деву Марию.

На всем протяжении Виа Долороза, по различным христианским преданиям, происходила различные события, непосредственно связанные с именем Иисуса. При каждом таком событии страшное шествие прерывалось. Канонизировано 14 таких остановок (станций). Каждая из них отмечена церквями, часовнями, мемориальными досками. Поднимаясь вверх по улице, выходим к школе Эль Омария. Здесь первая остановка на Скорбном пути Господа. Собственно, отсюда и начинается Виа Долороза. От первой остановки Христа каждую пятницу в 3 часа дня монахи-францисканцы устраивают шествие. А две тысячи лет назад здесь был расположен римский преторий. В его северо-восточном углу находилась башня Антония, где, по библейскому преданию, римский прокуратор Понтий Пилат осудил Христа.

Пилат, как известно не хотел смерти Иисуса, поэтому, думая вызвать у народа сострадание к Нему, велел воинам отвести Его во двор и жестоко бить. Римские солдаты, раздев Христа, стали истязать Его. и, сплетши венец из терна, возложили Ему на голову и дали Ему в правую руку трость; и, становясь пред Ним на колени,
Потом надели на Него багряницу (короткую красную одежду без рукавов) и, сплетши венец из колючего терна, в насмешку возложили Ему на голову, а в правую руку дали трость вместо царского жезла. И насмехались над ним. Они становились на колени, кланялись Ему, говоря: «Радуйся, Царь Иудейский!» Плевали на Него и, взявши трость, били по голове и по лицу Его (Мф 27:27-30)/].

Этот двор, где пытали Иисуса, сохранился до наших дней, его называют «Литостратон». На каменных плитах пола еще сохранились насечки для предотвращения скольжения лошадей по мостовой, и грубо вычерченные римской солдатней круги для игры в кости.

Через улицу Виа Долороза перекинута арка с крытой галереей. Предание гласит, что отсюда Пилат, к которому привел избитого Иисуса в терновом венце и кровавой багрянице, показал Его иудеям, воскликнув: «Се человек». В память этого события арка и носит латинское название «Ecce homo» (лат.– «Вот человек»).

Как известно, Пилат не признал Христа виновным. И в знак своей непричастности к пролитию крови Праведника, погрузил омыл свои руки в чаше с водой. Тем не менее, Христос был осужден на мучительную смерть на кресте, широко применявшуюся римлянами.

Осужденным на распятие полагалось нести свой крест. Поэтому воины возложили на плечи Спасителю изготовленный из дерева крест Его и повели на место, назначенное для казни. Это был холм, который назывался Голгофой, или «лобным местом», то есть возвышенным. Сейчас это территория Храма Воскресения. А в старину Голгофа находилась к западу от Иерусалима недалеко от ворот которые назывались Судными.

Как рассказала автору статьи инокиня Клавдия из иерусалимского Горненского монастыря, по преданию, древо, из которого был сделан Крест Господень, было особенно крепким и тяжелым – долгое время оно мокло в воде – предназначалось для строительства храма, но почему-то не было использовано. По преданию, оно мокло в Овчей купели (Вифезда), куда один раз в году спускался Ангел, и страждущие «чаяли движения воды», так как первый из них, вступивший в воду, исцелялся и от любой тяжелой болезни.

Дерево это «трехсоставное»– гибрид кедра, кипариса и сосны. История эта начинается с Лота. По указанию Авраама, Лот посадил в долине ветки кедра, кипариса и сосны, оставленные архангелами, и поливал их, как обещал, 40 лет водой из Иордана. Выросшее из них дерево срубили для Храма – Соломон хотел сделать из них колонны при входе в Святая Святых. Потом передумал, и дерево бросили в пруд. Через десять столетий дерево, не подошедшее для Храма, применили для распятия Господа Иисуса.

От претории Виа Долороза мощеная дорога круто сворачивает влево у здания Армянского патриархата. На углу находится место, где под тяжестью Своего креста Христос упал в первый раз.

Это событие отмечено маленькой часовней, построенной на деньги польских солдат. Над входом в часовню рельеф известного польского скульптора Тадеуша Залинского. Рельеф изображает Христа, изнемогающего под тяжестью Своей ноши. Проходим еще немного по булыжной мостовой Виа Долороза и

видим в стене дверь часовни. Часовня отмечает место, где Иисус, по преданиям, встретил свою мать Марию.

На углу Эль-Вад и Виа Долороза стоит церковь в память о пятой остановке Христа на Крестном Пути. Измученный побоями и бичеваниями, истомленный душевными страданиями, Иисус еле шел. Когда дошли до городских ворот, где дорога поднималась в гору, Иисус совершенно изнемог. В это время воины увидели вблизи человека, который с состраданием смотрел на Христа. Это был Симон Киринеянин, возвращавшийся после работы с поля. Воины схватили его и заставили нести крест Христов. В стене около входа в часовню справа заметна глубокая впадина. По преданию, это отпечаток руки Христа, устало опершегося о стену. Узкая петляющая улочка ведет нас в направлении храма Гроба Господня. Пересекаем улицу Эль-Бейрам, которая уходит влево от Крестного Пути, и оказываемся у часовни св. Вероники. На этом месте блудница по имени Вероника утерла пот и кровь с чела Христа. В связи с этим Церковь причислила ее к лику святых.

Движемся по Виа Долороза до ее пересечения с улицей Сукхан эз Зайн. У двери слева находится остаток колонны, отмечающей место, где Иисус упал во второй раз. Многие из расположенных вдоль этой улицы домов и лавок носят на себе печать далеких римских времен – лепнина, каменные монолиты в стенах. По этой улице наш путь лежит к широкой лестнице. Поднимаемся по ней и сворачиваем направо. Дорога приводит к воротам коптского монастыря. У входа в монастырь в неглубокой нише покосившаяся колонна. Она отмечает место, где Христос упал в третий раз.

Остальные пять станций находятся в Храме Гроба Господня.

В Страстную Пятницу на православную Пасху уже с раннего утра паломники собираются в расположенной на территории бывшей Антониевой крепости – месту, где Господь Иисус Христос провел ночь перед распятием. Здесь над Ним совершился беззаконный суд, здесь над Спасителем издевались. Здесь, собственно, и начинался крестный путь Господа. Поэтому отсюда паломники с деревянными крестиками в руках направляются к Голгофе по кривым узким улочкам старого Иерусалима. Кто молча, а многие – с молитвенным пением на разных языках: по-славянски, гречески, сербски, румынски. Место распятия Спасителя находится под сводами храма Гроба Господня.. Возглавляет крестный ход греческий митрополит, он несет на своих плечах крест размером с человеческий рост, который и доносит до Голгофы, места распятия Христа.

Иерусалимский храм Гроба Господня, святая святых мирового Христианства. Итак, последний поворот под каменную арку, и перед нами открывается мощеный плитами неприметный глухой двор. Он упирается в высокий прямоугольник серой неоштукатуренной стены, выложенной из шероховатых известняковых блоков – фасад знаменитого храма. Последний, не имеет сторон, в привычном понимании, внешне являясь лишь продолжением теснящих строений – колоколен, старинных жилых домов. Поэтому снаружи составить представление о скрытом внутри сооружения огромном пространстве невозможно.

Сразу при входе в храм на полу лежит камень Помазания, представляющий собой продолговатую низкую плиту. Согласно преданиям, на этот камень, облицованный сейчас мрамором, было положено тело Христа, снятое с креста, для умащения ароматическими веществами перед погребением. Направо от камня Помазания, две лестницы ведут наверх, к самому страшному месту на земле – Голгофе.

Ступени приводят на вершину скрытого в недрах храма холма. Здесь по преданию, стоял крест, на котором был распят Христос. В глубине высится деревянное Распятие над открытым престолом. Под престолом в полу помещен серебряный диск с отверстием в середине, обозначающим место, куда был вставлен крест. Тут же двумя черными кругами обозначены места крестов, на которых одновременно с Христом были распяты два разбойника. Внизу, под Голгофским алтарем, темница, где хранятся каменные узы – в них были стянуты ноги Господа. Узы эти в виде каменной плиты с двумя отверстиями для ног. Справа от уз, в алтаре, икона Скорбящей Божией Матери. Как говорят, на лике Божией Матери периодически появляются слезы, которые струятся из полузакрытых очей.

Казнь путем распятия на кресте была самой мучительной, самой позорной и самой жестокой в древнем Риме. Такой смертью казнили только самых отъявленных злодеев: разбойников, убийц, мятежников и преступных рабов. Мучения распятого человека невозможно описать. Кроме нестерпимых болей во всех частях тела и страданий, распятый испытывал страшную жажду и смертельную душевную тоску. Смерть была настолько медленной, что многие мучились на крестах несколько дней. По еврейскому закону, повешенный на дереве считался проклятым. Начальники иудейские хотели навеки опозорить Иисуса Христа, присудив Его к такой казни.

Когда все было приготовлено, воины прибили к кресту Иисуса Христа, пронзив Его руки и ноги длинными гвоздями. Вместе с Ним распяли и двух разбойников. Так исполнилось пророчество Исайи: «И к злодеям причтен был» (Ис.53:12) Это было около полудня, по еврейскому времясчислению – в 6-м часу дня. Когда же Его распинали, Он молился за своих мучителей, говоря: «Отче! Прости им, потому, что они не знают, что делают» (Лк 23:34) . При кресте Спасителя стояли Матерь Его Мария (Мариам), апостол Иоанн, Мария Магдалина и еще несколько женщин, которые следовали за Ним.

Между тем, во время страданий Спасителя на Голгофе произошло великое знамение, отраженное в Евангелии. С того часа, как Иисус был распят, то есть с шестого часа (а по нашему счету с двенадцатого часа дня), солнце померкло, и наступила тьма по всей Земле, и продолжалась до девятого часа (по нашему счету до третьего часа дня), то есть до самой смерти Христа. Эта необычная, всемирная тьма была отмечена даже языческими писателями-историками: римским астрономом Флегонтом, Фалесом и Юлием Африканским. Знаменитый философ из Афин Дионисий Ареопагит был в то время в Египте, в городе Гелиополе. Наблюдая внезапную тьму, он сказал: «Или Творец страдает, или мир разрушается». Впоследствии Дионисий Ареопагит принял Христианство и был первым афинским епископом.

Когда Иисус произнес: «Жажду». Один из воинов побежал, взял губку, намочил ее уксусом, надел на трость и поднес к иссохшим губам Спасителя. Вкусив уксуса, Спаситель сказал: «Совершилось» (Ин 19:28-29), то есть совершилось обетование Божие, совершилось спасение человеческого рода от власти греха. После этого Он громким голосом произнес: «Отче! В руки Твои предаю дух Мой». И преклонив, главу, предал дух (Лк 23:46) , то есть умер.

Так исполнилось древнее пророчество: «Он был презрен и умален пред людьми, муж скорбей и изведавший болезни, и мы отвращали от Него лице свое; Он был презираем и мы ни во что не ставили Его. Но он взял на себя наши немощи и понес наши болезни; а мы думали, что Он был поражаем, наказуем и уничижен Богом. Но Он изъязвлен был за грехи наши; наказание мира нашего было на Нем, и ранами Его мы исцелились. Все мы блуждали. Как овцы, совратились каждый на свою дорогу; и Господь возложил на Него грехи всех нас. Он истязуем был, но страдал добровольно и не открывал уст Своих; как овца. Веден Он был на заклание, и как агнец пред стригущими его безгласен, так Он не отверзал уст Своих. От уз и суда Он был взят, но род Его кто изъяснит? Ибо Он отторгнут от земли живых; но за преступления народа Моего претерпел казнь. Ему назначали гроб со злодеями, но Он погребен у богатого, потому что не сделал греха, и не было лжи в устах Его. Но Господу угодно было поразить Его, и Он предал Его мучению; когда же душа Его принесет жертву умилостивления, Он узрит потомство долговечное, и воля Господня будет исполняться рукою Его» (Ис 53, 3-11) .

Безмерна любовь Божия к нам, воссиявшая с Креста Его Сына – Иисуса!

Иерусалим – Москва

ЭОЛОВЫЙ ГОРОД

Было это в 1907 году. Академик Владимир Афанасьевич Обручев - тогда еще просто молодой ученый шел вместе со своей партией геологов через пустыни и горы Центральной Азии, неподалеку от границы Казахстана.

Однажды, когда солнце уже клонилось к закату, караван неожиданно попал на какую-то пустынную улицу неизвестного города, о котором Обручев никогда и не слыхал. Странно... Наверное, это один из древних городов, давно разрушенных и оставленных жителями. Вот развалины старинного замка, крепости, в массивных стенах застряли круглые ядра старинных пушек, а под ногами валялось битое стекло.
Владимиру Афанасьевичу очень бы хотелось осмотреть эти развалины повнимательней, но солнце уже садилось, а еще не выбрано место для ночлега, нужна вода, нужно напоить лошадей. Нет, задерживаться никак нельзя!
А когда настало следующее утро, пришлось идти дальше, не возвращаться же назад ради каких-то развалин, ведь цель экспедиции, ее задачи вовсе не археологические, а геологические. .. Все же хотелось бы... Впрочем, не успел Владимир Афанасьевич додумать свою мысль до конца, как увидел впереди снова древние развалины, очень похожие на вчерашние! Увидел и сразу все понял!
Так вот оно что! Значит, перед ним лежал город, который никогда не был городом, в нем никогда не жили люди, и не руками человека он был построен. Тот город, что он видел вчера вечером, был таким же... Его создали силы природы: ветер и вода, жара и холод!
... Когда-то, очень давно, стояли здесь горы самой обычной формы, горы как горы, и ничего, кроме гор, они не напоминали. Сложены они были главным образом из мягких горных пород, из мягких песчаников, из песчанистых глин, желтых, розовых, зеленоватых. Эти породы легко поддаются выветриванию.
Климат в давние времена был здесь более влажный, горные реки и ручьи с грохотом катили свои воды, они пробивались через податливые скалы и стачивали их. Шли столетия, климат становился суше, постепенно пересыхали быстрые реки.
И, словно память о себе, эти реки оставляли проложенные ими русла. Эти русла и превратились потом в улицы мертвого города.
Между тем работали усердно и другие силы природы - жара и холод. Днем солнце сильно нагревает камень, он расширяется, ночью он сильно остывает и с шумом и треском
лопается, как лопается горячий стакан, если в него налить холодную воду. Образуются трещинки в породах, они покрывают ее всюду, становятся шире и глубже от непрестанной смены жары и холода. А зимой, когда солнце перестает греть, вернее, греет очень слабо, за работу принимаются вода и лед. Еще с осени все трещинки наполняются капельками воды, зимой вода превращается в лед и раздвигает трещины. Ведь вода, замерзая, раздается.
Попробуйте наполнить бутылку водой, крепко-накрепко закупорьте ее и выставьте на мороз. Вода превратится в лед и разорвет бутылку.
Так из года в год, из столетия в столетие жара и холод, вода и лед разрушают камень.
Но окончательной отделкой занимается ветер. Он забирается во все трещинки и щели, с силой выметает осыпавшиеся осколочки, острые песчинки. Подточенные породы, готовые осыпаться, окончательно разрушаются ветром, а неподатливые, более твердые острые песчинки он обтачивает, шлифует.
Вот откуда взялись круглые ядра старинных пушек, застрявшие в стенах мертвого города.
Ветер выметает прожилки белого прозрачного гипса, и тогда кажется, будто на земле валяются осколки разбитых стекол.