Неудачное плавание Ричарда Паркера - Парфюмерная мастерская

Судно затонуло. С гулким, утробным скрежетом - будто рыгнуло. Обломки всплыли, а потом исчезли. Все стонало - море, ветер, мое сердце. Я выглянул из шлюпки и, кажется, заметил…
И воскликнул:
- Ричард Паркер, ты? Не вижу. Скорей бы кончился дождь! Ричард Паркер? Ричард Паркер? Ведь это ты!
Вот уже показалась его голова. Он силился удержаться на плаву.
- Иисус, Мария, Мухаммед, Вишну! Как же я рад тебя видеть, Ричард Паркер! Ну же, держись. Давай к шлюпке. Слышишь, я свищу? ТРЛИ-И-И-И-И-И! ТРЛИ-И-И-И-И-И! ТРЛИ-И-И-И-И-И! Молодчина. Плыви, плыви! Ты же классный пловец. Тут не больше ста футов.
Он заметил меня. Вид у него был жуткий, перепуганный. Он поплыл прямо ко мне. Вода вокруг него забурлила. А он казался таким маленьким, таким беспомощным.
- Ричард Паркер, да что же это такое? Неужели страшный сон? Скажи - да. Скажи, ведь я у себя в койке, на «Цимцуме», и хоть меня швыряет и качает, я скоро проснусь - и кошмару конец? Скажи, ведь я все такой же молодец? Мама, дорогой мой мудрый ангел-хранитель, где же ты? А ты, папа, любимый мой непоседа? А ты, Рави, неподражаемый герой моего детства? Храни меня, Вишну, храни меня, Аллах, спаси меня, Христос, я этого не вынесу! ТРЛИ-И-И-И-И-И! ТРЛИ-И-И-И-И-И! ТРЛИ-И-И-И-И-И!
На мне не было ни царапины, но такой боли я еще никогда не испытывал: нервы и сердце того и гляди лопнут.
Неужели не сможет? Неужели утонет? Он с трудом продвигался вперед - гребки слабые, вялые. Нос и рот уже в воде. Только глаза хватаются за меня цепко-цепко.
- Ну что же ты, Ричард Паркер? Тебе что, жизнь не дорога? Тогда плыви. ТРЛИ-И-И-И-И-И! ТРЛИ-И-И-И-И-И! ТРЛИ-И-И-И-И-И! Греби изо всех сил! Греби! Греби! Греби!
Он встрепенулся и поплыл вперед.
- Где же вся моя родня - птицы, звери, змеи, черепахи?.. Утонули. Все самое дорогое в воду кануло. Вот так, безо всякой причины? Ответь же, Бог, не то я просто свихнусь. К чему тогда разум, Ричард Паркер? Неужто только для того, чтобы есть, одеваться да жить в тепле и уюте? Почему разум не может ответить на самые главные вопросы? Зачем спрашивать о том, на что нет ответа? Зачем бросать огромный невод, если рыбы раз-два и обчелся?
Голова его едва выглядывала из воды. Глаза смотрели в небо - будто в последний раз. В шлюпке был спасательный круг на крепкой веревке. Я схватил его и бросил далеко-далеко.
- Видишь круг, Ричард Паркер? Видишь? Хватайся! БУХ! Еще разок. БУХ!
Далековато. Заметив, однако, в воздухе спасательный круг, он воспрял духом. Ожил и отчаянно, изо всех сил забарахтался.
- Вот так! Раз-два. Раз-два. Раз-два. Гляди не захлебнись. Осторожно, волна! ТРЛИ-И-И-И-И-И! ТРЛИ-И-И-И-И-И! ТРЛИ-И-И-И-И-И!
В жилах у меня застыла кровь. Какой ужас. Но времени сидеть сложа руки не было. Надо действовать. Не хотелось отрешаться от жизни, все бросить - хотелось бороться до последнего. Не знаю почему, но я вдруг и сам воспрял.
- Как глупо, а, Ричард Паркер? Быть в аду и бояться вечности. Ну же, осталось совсем чуть-чуть! ТРЛИ-И-И-И-И-И! ТРЛИ-И-И-И-И-И! ТРЛИ-И-И-И-И-И! Ура! Ура! Ты доплыл, Ричард Паркер, доплыл. Лови! БУХ!
Я бросил круг что было мочи. Тот бухнулся почти перед самым его носом. Из последних сил он рванул вперед и вцепился в него мертвой хваткой.
- Держись крепче, сейчас вытащу. Только не отпускай. Тянись ко мне глазами, а я буду тянуть руками. Сейчас втащу на борт, и мы с тобой будем вместе. Погоди-погоди. Вместе? Как вместе? Я что, рехнулся?
Только тут я сообразил, что делаю. И рванул веревку в сторону.
- Отцепись от круга, Ричард Паркер! Отцепись, говорю. Ты лишний, понял? Плыви отсюда. Прочь! Пропади пропадом! Сгинь! Да сгинь же!
А он все так же отчаянно бился. Я схватил весло. Попробовал его отогнать. Но промахнулся и выронил весло.
Схватил другое. Вставил в уключину и налег изо всех сил, стараясь отгрести подальше. Но шлюпку только чуть закрутило, и она развернулась носом к Ричарду Паркеру - он был уже совсем близко.
Сейчас расшибу ему башку! Я поднял весло.
Он меня опередил. Подплыл к шлюпке и сам вскарабкался на борт.
- О Боже!
Прав был Рави. Вот я и стал следующим козлом. Со мной в шлюпке оказался промокший насквозь, продрогший, нахлебавшийся воды, едва дышащий, фыркающий взрослый, трехгодовалый бенгальский тигр. Ричард Паркер привстал, упираясь лапами в брезентовый чехол и качаясь; глаза его, встретившись с моими, полыхнули огнем, уши прижались к голове. Морда размером со спасательный круг и того же цвета ощерилась.
Я развернулся, перешагнул через зебру и бросился за борт.

Янн Мартел, Жизнь Пи.

В фильме «Жизнь Пи» одного из главных героев зовут Ричард Паркер и он тигр. Он играет важную роль в повествовании, и многим зрителям понравилась история этого животного. В этой статье можно узнать о нем полнейшую информацию на основании сюжета картины.

Начало сюжета и первое появление в фильме

Начинается история картины с того, что парень по имени Пи рассказывает свою историю известному писателю Янну Мартелу уже в Канаде, который хочет ее запечатлеть. Все начинает во времена, когда юноша еще ходил в школу. Над его полным именем Писин многие смеялись, но парню до этого не было дела. В пятнадцать лет родители сказали главному герою, что им придется уехать из Индии. Так как отец был директором зоопарка, вместе с собой они забрали часть животных, дабы продать их уже в Канаде. Среди их числа был и Ричард Паркер, который получил свое имя от охотника, который поймал тигра. Изначально его хотели назвать Жаждущим, но случилось иначе.

Развитие истории

Когда Ричард Паркер и другие животные были на борту, семья Писина выехала из Индии на японском судне. После четырех дней плавания в Маниле их догнал шторм, которого главный герой раньше никогда не видел. Он вышел на палубу, дабы насладиться действием стихии. В это время волна уже унесла нескольких матросов за борт, а Пи кинули в ближайшую шлюпку. Пятнадцатилетнему парню пообещали найти его родителей, но судьба распорядилась иначе. В небольшой лодке с ним находился кок, но его оттуда выкинула зебра. Звери вырвались на свободу, а потому в шлюпке еще оказалась гиена, орангутанг по имени Апельсинка и последним гостем стал тигр Ричард Паркер.

Все это главный герой уже обнаружил после шторма, когда судно отнесло далеко от их грузового корабля. Началась борьба за пищу посреди открытого водного пространства. Гиена убивает зебру, у которой была сломана нога. После этого она нацелилась на Пи, но обезьяна спасает персонажа и сама становиться жертвой. Тигр в это время прятался под натяжкой и в подходящий момент выпрыгнул на гиену, у которой не осталось шансов выжить.

Продолжение борьбы

Ричард Паркер становится единственным хищником на лодке, который представляет угрозу для жизни главного героя. Именно потому парень строит небольшой плот и вяжет его веревкой к шлюпке. Туда он перебрасывает все припасы, а сам предпринимает попытки как-то стать первым номером в лодке. Так как Пи вегетарианец, то питаться мог только галетами, который были припасены в спасательном судне. Их вместе с плотом раскидывает по морской пучине кит, которого неосторожный парень потревожил ночью. Началось голодание, которое кончилось яростной борьбой за пищу в момент нашествия летающих рыб. Вместе с ними на борт выбросило большого хищного представителя. Ричард Паркер с Пи начали всячески сражаться за него, но главный герой благодаря упорству одержал победу. Их совместное путешествие на этом не кончилось.

Финальные сцены

Из-за имени тигра его часто путают с главным персонажем романов американского писателя Ричарда Старка. Паркер - его фамилия, а потому выходит путаница в наименованиях. В картине «Жизнь Пи» главный герой с животным успели побывать на самых разнообразных островах и увидеть огромное количество морских жителей. Однажды на небольшом клочке земли Писин нашел в цветке человеческий зуб.

Судьба была благосклонна к двум путешественникам, и они смогли добраться до берегов Мексики. За это время Ричард Паркер сильно исхудал, но сумел перепрыгнуть парня, когда они оказались на пляже. Тигр сразу же увидел тропический лес и направился туда. Перед входом он на некоторое время остановился, а потом просто вбежал в него. Главного героя расстроил тот факт, что их отношения закончились на таком моменте, но Ричард так и не вернулся для прощания.

Ричард Паркер или у Эдгара По была машина времени? August 6th, 2016

1838 году американский писатель Эдгар По написал «Повесть о приключениях Артура Гордона Пима». В ней рассказывается о том, как после кораблекрушения четверо спасшихся оказались в открытом море. Доведенные до отчаяния голодом, трое из них убивают и съедают четвертого. В книге его имя - Ричард Паркер.

В 1884 году терпит кораблекрушение корабль «Миньонетт». Четверо спасшихся, как и герои Эдгара По, оказались в одной шлюпке. После многодневных скитаний по морским просторам, обезумев от голода, трое убивают и съедают четвертого. Имя этого четвертого оказалось - Ричард Паркер.

Давайте вспомним эту реальную историю подробнее...

В июне 1884 года Саутхемптон провожал в плавание яхту “Миньонетт”. Яхту построили на Темзе по заказу австралийского миллионера, который собирался исследовать на ней Большой Барьерный Риф. Капитан Томас Дадли подбирал членов экипажа, а заказчик яхты, не дожидаясь, отправился к месту исследования на океанском лайнере. Наконец, яхта тоже взяла курс к берегам Австралии с экипажем в составе капитана Томаса Дадли, его помощника Эдвина Стивенса, матроса Эдмунда Брукса и юнги, совсем неопытного 17-летнего парня Ричарда Паркера.

Этот парень, как и многие молодые люди того времени, сбежал от родителей, чтобы отправиться в морское путешествие. Капитан Дадли записал в своем журнале в день отплытия: “28 июня. Перемена погоды. Вышли в открытый океан. Яхта в порядке, хорошо слушается руля. Юнга - плохой моряк”.

Через две недели на яхту обрушился шторм. Огромная волна ударила в борт, яхта стала тонуть. Люди сумели перебраться в шлюпку, но в панике Ричард Паркер уронил бочонок с водой и ящик с провизией в воду. Капитану пришлось вернуться на тонущую яхту, чтобы посмотреть, не осталось ли там сьестного. Ему удалось найти только две банки консервированной репы.

Этих банок хватило четверым людям буквально на два дня. Однажды капитан привязал складной нож к веслу и ухитрился убить черепаху. Потом удавалось подобным способом добывать рыбу.

Течения и ветры относили яхту все дальше от судоходных путей. Первым не выдержал испытаний юнга. Он начал пить морскую воду и быстро ослабел. Остальные тоже были истощены, но не столь сильно. Капитан Дадли делал все возможное, чтобы поддерживать дух команды.

Яхта дрейфовала уже 16 дней. Похоже, голод и жажда сломили этих людей. Так или иначе, но они начали поговаривать о выборе: или погибнуть от голода, или...

Истории о людоедстве в открытом море среди потерпевших бедствие были известны экипажу яхты. Знали моряки и о точке зрения, согласно которой эти случаи для крайних ситуаций находили оправдание. Капитан Дадли долго размышлял об этой проблеме и мучился сомнениями. Но, в конце концов, решился: предложил тянуть жребий - кем пожертвовать ради спасения остальных. Но к этому моменту юнга настолько ослаб, что впал в бессознательное состояние. И участь его решилась сама собой...

Наотрез отказался участвовать в этом ужасном деле матрос Эдмунд Брукс. Он отошел как можно дальше, в то время как Дадли и Стивенс прочитали над спящим Паркером несколько молитв. Затем Дадли встряхнул его за плечо и сказал: “Просыпайся, мальчик мой, пришел твой час”.

Они перерезали юнге горло и собрали бьющую кровь в ржавый черпак для воды. Затем, изнемогая от обезвоживания организма и чуть ли не сходя с ума от страха и сомнений, выпили теплую кровь. Своим складным ножом капитан Дадли расчленил кровоточащий труп. Брукс, изнывая от голода, не устоял и присоединился к ужасному пиршеству...

“Я усердно молился о том, чтобы Всевышний простил нас за такое деяние, - говорил Дадли, рыдая на суде. - Это было моим решением, но оно было оправдано крайней необходимостью. В результате я потерял только одного члена команды; в противном случае погибли бы все”.

На останках Паркера страдальцы прожили до 29 июля, когда шлюпку заметили с судна "Монтесума". Пока судно приближалось, ни капитан, ни остальные два члена команды яхты не пытались скрыть расчлененные останки своего юного товарища. Капитан “Монтесумы” приказал похоронить останки Ричарда Паркера в море.

6 сентября немцы высадили спасенных в английском Фалмуте. Дадли и Стивенс отметились в таможне, отчитались об утерянном судне и ничего не скрывали. Они считали, что защищены морским обычаем , по которому дозволялось по жребию съесть одного из терпящих бедствие ради спасения остальных.

Когда об этой истории рассказала газета “Таймс” викторианская публика впала в шок, но, как ни странно, нашлись люди, симпатизировавшие обвиняемым.

Особенность ситуации была, однако в том, что жребия–то как раз и не было не было. И получилось, что ради выживания, что допустимо, убили и съели юнгу, но вот убийство–то оказалось предумышленным, а потому наказуемым. Присяжные посовещались и сообщили, что... они не знают, виноваты моряки или нет, и пусть суд без них разбирается. После долгих споров и дебатов присяжные все же признали Дадли и Стивенса виновными в предумышленном убийстве по предварительному сговору и приговорили к смертной казни с рекомендацией о помиловании.

Тут же была подана апелляция, и состоялся новый суд с использованием классического довода - давление обстоятельств. В итоге суд изменил наказание и приговорил обвиняемых к шести месяцам каторжных работ.

За полвека до описанных событий Эдгар По написал “Историю Артура Гордона Пима из Нантакета”. В этой истории фигурируют четверо потерпевших крушение моряков, которые после многодневных страданий и лишений стали тянуть жребий, кому пасть жертвой ради спасения остальных. Короткую соломинку вытянул юнга. Его звали Ричард Паркер!

“Он не оказал никакого сопротивления и мгновенно упал мертвым, когда его ударили ножом в спину, - писал Эдгар По. - Напившись крови, моряки в какой-то мере удовлетворили мучившую их невыносимую жажду, затем, по общему согласию, отделили у юнги кисти, ступни и голову, и вместе с внутренностями выбросили их в море; потом по кусочкам съели тело...”

Фактически их простили: морской обычай и всё такое. Юридически - их признали виновными, невзирая на морской обычай и всё такое.

Так был создан один из важнейших прецедентов общего права: Необходимость не является защитой при обвинении в убийстве.

Ходили слухи, что Эдвин Стивенс, помощник капитана яхты “Миньонетт”, впоследствии сошел с ума; матрос Брукс также погибал всю оставшуюся жизнь. Капитан Дадли уехал в Австралию, чтобы начать новую жизнь. Его там прозвали “Каннибал Том”. Он всю жизнь страдал от чувства вины и, желая хоть в какой-то степени искупить ее, заплатил за памятник Паркеру. Говорят также, что Дадли тайно посылал деньги сестре Паркера, чтобы она смогла окончить школу. Он платил и за поддержание памятника в хорошем состоянии. Вскоре Дадли умер от бубонной чумы, но еще в 1930-х годах памятник Паркеру был самым опрятным среди всех.

Чуть не забыл: вы же помните как звали тигра в "Жизнь Пи"? Да, да, его звали Ричард Паркер.

Есть и еще интересные совпадения из творчества Эдгара По с реальностью, ну вот например:

Вещдок №2: «Делец»

В 1848 году железнодорожный рабочий Финеас Гейдж (при пер.: о котором также упоминалось в этом лонгриде) перенёс черепно–мозговую травму в результате того, что металлический прут прошёл насквозь через его голову. Чудесным образом ему удалось выжить, но его личность изменилась до неузнаваемости. Изменения в его поведении были тщательно изучены и позволили медицинскому сообществу прийти к пониманию того, какую роль играет лобная доля в социальном познании.

Но за десятилетие до этого По каким–то неведомым образом уже понимал, что синдром лобной доли вызывает глубокие изменения в характере человека. В 1840 году он написал в свойственной для себя манере жуткий рассказ под названием «Делец» о безымянном рассказчике, который в детстве перенёс травму головы, что привело его к регулярным и навязчивым жестоким социопатическим вспышкам.

По обладал настолько точным пониманием синдрома лобной доли, что известный невролог Эрик Альтшулер написал следующее: «Существуют десятки симптомов, и По знал каждый из них… В этом рассказе описано всё, мы вряд ли узнаем что–нибудь ещё». Альтшулер, напомню вам, невролог, обладающий медицинской лицензий, а не какой–то чокнутый, также говорит: «Всё настолько точно, что просто странно, словно у него была машина времени».

Вещдок №3: «Эврика»

Всё ещё не верите? Что, если я скажу вам, что По предсказал описание происхождения Вселенной за восемьдесят лет до того, как современная наука начала разрабатывать теорию Большого взрыва? Конечно, звездочёт–любитель без формального образования в астрономии не мог в точности описать принципы существования Вселенной, отвергая широко распространенные неточности при решении теоретического парадокса, которые озадачивали всех астрономов со времён Кеплера. Но именно это и произошло.

Пророческое видение пришло в виде «Эврики», поэмы в прозе, написанной на 150 страниц, о которой критики отзывались как о продукте больного воображения и освистали её за сложность. Созданная в последний год жизни писателя «Эврика» описывает расширяющуюся Вселенную, которая зародилась в результате «мгновенной вспышки» и произошла из одной «первоначальной частицы».

По выдвинул первое правильное объяснение парадокса Ольберса, ответив на вопрос, почему, учитывая огромное количество звёзд во Вселенной, ночное небо тёмное - свет этих звёзд в расширяющейся Вселенной ещё не достиг Солнечной системы. Когда Эдвард Робин Гаррисон опубликовал в 1987 году «Темноту Ночи», он отметил, что «Эврика» предвосхитила полученные им данные.

В интервью для журнала «Наутилус» итальянский астроном Альберто Каппи говорит о проницательности По и признаёт: «Удивительно, как По пришёл к динамически развивающейся Вселенной, ведь при его жизни не было никаких данных или наблюдений, которые допускали бы такую возможность. Ни один астроном во времена По и представить не мог нестатическую Вселенную».

Но что если не было его времён? Что если он был вне времени? Что если его пророчества о людоедской кончине Ричарда Паркера, симптомах синдрома лобной доли и о теории Большого Взрыва были просто путевыми записками из его путешествия через вневременной континуум?

источники

В 1884 году семнадцатилетний Ричард Паркер убежал из дому и устроился стюардом на яхту «Миньонета»(Mignonette). Кроме него в состав команды входили капитан Томас Дадли, помощник капитана Эдвин Стивен и матрос Эдмунд Брукс. Корабль вышел из Саутгемптона и взял курс на Австралию.
В Южной Атлантике, в 1600 милях от берега, корабль попал в жестокий ураган. Огромные волны обрушились на судно и потопили его. Бросившись в панике к спасательным шлюпкам, люди не успели взять с собой ни воды, ни съестных припасов, кроме двух небольших банок консервированной репы.

Девятнадцать дней команда была практически лишена пищи и воды, всеми овладело глубокое уныние. Ричард Паркер пил забортную воду и бредил. Капитан Дадли подумывал, не кинуть ли жребий: выбрать жертву, чтобы накормить оставшихся. Брукс был против убийства, Стивен колебался, и тогда капитан решил сам убить Паркера, поскольку у того не было семьи и он все равно был близок к смерти.
Ричард спал. Они помолились за него, после чего Дадли потряс юношу за плечо и сказал: «Ричард, мальчик мой, настал твой час». Утром 24 июля (или 25-го, как написано на надгробии), Паркер был аккуратно заколот в яремную вену. Дадли сначала произнёс молитву, Стивенс держал ноги, Брукс отвернулся. И Дадли ударил.
Три моряка питались останками Ричарда и выжили. Через четыре(!) дня их подобрал немецкий барк «Монтесума»(Moctezuma) - не случайное имя, так звали царя ацтеков, известных каннибализмом.

Последовавший судебный процесс привлек внимание викторианского общества, он стал наиболее тщательно документированным случаем каннибализма в Соединенном Королевстве. Дадли, Стивен и Брук были приговорены к шести месяцам каторжных работ. После освобождения они покинули Англию.

Однако история эта имеет неожиданное окончание. За полвека до этих ужасных событий, в 1837 году, Эдгар Аллан По написал роман «Повествование Артура Гордона Пина из Нантуккета». В книге рассказывается о четырех жертвах кораблекрушения, которые после многодневных лишений бросили жребий, кому надлежит быть убитым и съеденным.
Короткую соломинку вытянул стюард. Его звали Ричард Паркер.

Ричард Паркер. Постскриптум
Похоже, что совпадения порождают совпадения.
Дед Крейга Гамильтона Паркера приходился двоюродным братом юному стюарду Ричарду Паркеру. Крейг зафиксировал целую цепь дальнейших совпадений, связанных с трагической историей своего предка.

«Мой двоюродный брат Найджел Паркер первым заметил связь романа Эдгара По с реальными событиями, - свидетельствует Крейг. - Он записал эту историю и послал Артуру Кестлеру, который опубликовал ее в «Санди тайме» 5 мая 1974 года. Сам Кестлер, автор «Корней совпадения», рассказывает, что через некоторое время после публикации он ненароком упомянул об этом случае Джону Белоффу из Эдинбургского университета. Тот безотлагательно описал его в своем журнале.

Отец Найджела, Кит, полагал, что история Ричарда может стать интересной темой для радиопьесы, и стал набрасывать план. В те времена, чтобы получить какую-то прибавку к скудным писательским доходам, он рецензировал книги для издательства «Макмиллан». Первая же книга, присланная ему по почте, называлась «Гибель "Миньонеты"». Спустя пару месяцев его попросили дать отзыв на пьесу «Плот» - комедию для детей. В пьесе не было ничего мрачного, если не считать картинки на обложке, совершенно не соответствующей духу произведения: там трое мужчин угрожали юноше. Автором «Плота» был некто по имени Ричард Паркер.

Летом 1993 года мои родители поселили в своем доме трех испанских студенток. Как-то за ужином отец рассказал им о Ричарде Паркере. Телевизор в это время был включен. Застольная беседа прервалась, когда по местной программе заговорили об одной любопытной истории. Через некоторое время отец нарушил паузу, сказав, что с Ричардом Паркером, когда бы его ни упоминали, связаны самые таинственные совпадения, и привел пример с романом Эдгара Аллана По. При этих словах две из девушек побледнели. «Вы только взгляните, что я сегодня купила», - воскликнула одна из них. И вытащила из своей сумочки именно эту книгу. «И я ее купила», - сказала другая. В тот день они независимо друг от друга заходили в книжный магазин и купили одну и ту же книгу с историей о Ричарде Паркере».

Могила Ричарда Паркера.

Текст Сергея Борисова

Г азеты были не совсем правы. Следовало писать не «Дело Ричарда Паркера», а «Дело об убийстве Ричарда Паркера с последующим…»

Нет, это было решительно невозможно! В годы правления королевы Виктории свято блюли правила и приличия, причем первые представлялись незыблемыми, как сама Британская Империя, а вторые были строже, чем табу на островах Южных морей. К тому же убийство, конечно, имело место быть, но ведь существовали и нормы морского права, которые при определенных обстоятельствах отказывались считать убийство деянием, которому должно воспоследовать наказание.

В общем, надо было дождаться вердикта суда, пускай он решает. Пока же газеты на все лады расписывали происшедшее, будоража общественное мнение, которое тоже никак не могло определиться «миловать» или «казнить», все-таки речь шла о каннибализме. И конечно же, все вспоминали о Ричарде Паркере из повести Эдгара По «Приключения Артура Гордона Пима». Все было так похоже… Просто мистика!

В 1883 году родину предков, сиречь добрую старую Англию, посетил австралийский адвокат и политик Джон Генри Уонтон. Помимо желания «прикоснуться к корням» у него была и прозаическая цель. Ему была нужна яхта, на которой он смог бы заняться исследованиями Большого Барьерного рифа, дабы оставить след о себе не только в юриспруденции и политике, но и в географии.

Подходящая яхта была найдена в Саутгемптоне. Шестнадцати метров по ватерлинии, водоизмещением в 20 тонн, Mignonette («Резеда») была красива, хотя и немолода. Она была построена на острове Уайт в 1867 году и побывала у многих хозяев, которые относились к ней равно бережно и заботливо. Другими словами, яхта была в очень приличном состоянии, в чем легко убедился ее новый капитан.

Его звали Томас Дадли, и ему предстояло перегнать Mignonette из Англии в Австралию, в Сидней. Для этого капитану требовалась команда, причем адвокат Уонтон был уверен, что экипаж не должен быть «избыточным», вполне достаточно четырех человек. Дадли не стал спорить, и вскоре на борту яхты собрались он сам, капитан, его помощник Эдвин Стивенс, матрос Эдмунд Брукс и юнга Ричард Паркер. Первые трое были опытными моряками, а вот у 17-летнего Паркера не только морского, но даже простого житейского опыта было мало, поскольку он только-только сбежал от родителей, лелея мечту отправиться под парусами на край света.

Подготовка к дальнему плаванию заняла не один месяц, и лишь весной 1884 года швартовы были отданы. Поначалу все шло хорошо, и единственное, что огорчало и раздражало Томаса Дадли, это что юный Паркер оказался «падок до морской болезни». 28 июня в судовом журнале капитан так и написал: «Яхта в порядке, отлично слушается руля. Юнга — плохой моряк».

Впереди был мыс Доброй Надежды с его неустойчивой погодой и злыми штормами. И дурные предчувствия не обманули капитана Mignonette -шторм начался даже раньше, чем можно было ожидать.

Они спустили паруса и легли в дрейф. Несколько часов все было нормально, насколько уместно такое определение, когда судно швыряет и трясет, как в припадке. А потом появилась она - волна, а вернее так - ВОЛНА. По какой-то загадочной причине она катилась поперек других волн. Точно гигантский молот ударил по яхте. Фальшборт был разнесен в щепки. Рубку срезало, как ножом. Вода хлынула под палубу. Яхта легла на борт, выпрямилась, но она тонула, и было ясно, что Mignonette не спасти.

Капитан приказал спустить шлюпку - единственную, 4-метровую, легкую, из 6-миллимметровых досок. И все же эта утлая лодчонка давала шанс на спасение, тогда как Mignonette не дарила ни единым. Она погружалась, и через пять минут топ ее мачты скрылся в волнах.

Вот когда Томас Дадли пожалел, что без должного рвения исполнял свой долг капитана. В шлюпке не было запаса еды, как не было и емкости с водой. С тонущей яхты он успел взять судовой журнал, папку с другими документами, секстант и хронометр. Стивенс прихватил две банки консервированных бобов. Брукс должен был передать на лодку бочонок с водой и ящик с провизией, но лодку качнуло, и Паркер выронил и то, и другое в воду.

Шторм немного стих только на следующий день. До этого моряки использовали самодельный плавучий якорь, теперь же решили ставить мачту. Ее они сделали из весла, второе весло пошло на рей. Парус они сшили из нательных рубах, благо под воротником у Брукса хранились иголка и нитки.

Из-за низкой облачности Томас Дадли не мог определить их положение, но было ясно, что ближайшая земля - остров Святой Елены, и до него почти тысяча миль.

9 июля Брукс поймал морскую черепаху. Каждому досталось по 1,4 килограмма. Еще они напились черепашьей крови, но это не умерила их жажду. Они с надеждой смотрели на небо, но облака отказывались проливаться дождем.

15 июля они съели вторую банку бобов. Но жажда!.. Стивенс попытался пить морскую воду. Паркер и Брукс - собственную мочу, но потом и ее не стало - те капли жидкости, что еще оставались в их телах, выходили с потом.

20 июля стало ясно, что Ричард Паркер болен: руки его покрылись струпьями, юнгу лихорадило, временами он терял сознание и бредил.

21 июля, когда Паркер ненадолго пришел в себя, капитан решил поставить на общее голосование единственный вопрос. Он начал с разъяснения норм морского права и добавил, что сам придерживается следующей точки зрения: ради жизни людей можно презреть… все. После этого он предложил бросить жребий. Один из них должен умереть, чтобы своей жизнь, своим телом и кровью спасти жизни другим.

Помощник капитана после долгого размышления сказал «да», но Брукс и Паркер были против. Двое против двоих, и капитан посчитал тему закрытой, вернее, отложенной на время.

23 июля Ричард Паркер окончательно впал в забытье. Ясно было, что он умирает, а это означало, что медлить нельзя, ведь кровь мертвых нельзя пить.

Утром 24 июля (или 25-го, с этим есть определенная неясность) Томас Дадли склонился над юнгой и потряс его за плечо со словами: «Просыпайся, мальчик мой, пришел твой час». Тот даже не пошевелился, только с губ сорвался тихий стон.

Дадли произнес молитву. Стивенс держал ноги Паркера. Брукс отвернулся.

Ричард Паркер был аккуратно заколот в яремную вену. Струйку крови направили в ржавый черпак для воды.

И тут им на лица упали капли дождя. Струи его становились все сильнее. Они сорвали с себя мокрую одежду и стали высасывать из нее воду.

Кровь Ричарда Паркера им не понадобилась. Понадобилось мясо. Складным ножом капитан Дадли расчленил труп. Брукс не устоял и присоединился к капитану и его помощнику.

Через четыре дня они встретили корабль.

В 1838 году Эдгар Аллан По опубликовал роман «Повесть о приключениях Артура Гордона Пима» (TheNarrative of Arthur Gordon Pym of Nantucket). Начало книги посвящено событиям на корабле Grampus («Серый дельфин»). В результате бунта и многочисленных убийств на корабле остаются в живых четыре человека. Доведенные до отчаяния, они бросают жребий, после чего убивают и съедают моряка по имени Ричард Паркер.«Он не оказал никакого сопротивления и мгновенно упал мертвым, когда его ударили ножом в спину, - писал Эдгар По. - Напившись крови, мы в какой-то мере удовлетворили мучившую нас невыносимую жажду, затем по общему согласию отделили кисти, ступни и голову и вместе с внутренностями выбросили их в море; потом по кусочкам съели тело».

Все это вспомнилось осенью 1884 года. Действительно, мистическое совпадение. Но если бы только это! Газетчики раскопали менее впечатляющие, но все же характерные параллели. Так, в 1846 году потерпел кораблекрушение корабль FrancisSpaight, и в числе 21 погибшего был юнга Ричард Паркер. А прежде, еще в 1797 году, матроса Ричарда Паркера вздернули на рее фрегата Sandwich за организацию бунта. Впрочем, все эти параллели нашлись потом, когда при неусыпном внимании прессы началось слушание «дела Ричарда Паркера».

29 июля 18884 года вахтенный немецкого барка Montezuma разглядел в океане крохотную лодку с обрывками паруса на мачте. Вскоре Томас Дадли, Эдвин Стивенс и Эдмунд Брукс были на палубе барка. Подняли и лодку. Расчлененные останки Ричарда Паркера лежали на ее дне -ни капитан Mignonette, ни его помощник, ни матрос даже не пытались от них избавиться, поскольку еще раньше решили, что не будут ничего скрывать.

«Немец» шел в Гамбург, но сложившиеся обстоятельства капитан счел чрезвычайными и потому завернул в английский Фалмут. Там 6 сентября выживший экипаж яхты был высажен на берег (стоит отметить, что во время этого перехода Дадли, Стивенс и Брукс находились под замком). Естественно, капитан барка известил о происшедшем полицию и начальника порта, но в этом не опередил Томаса Дадли и его подчиненных. Они явились в полицию с признанием в убийстве Ричарда Паркера в целях выживания и потому надеются на защиту Морского права. Понятно, что их тут же упрятали за решетку. Там они и просидели до понедельника 8 сентября.

Потом началась битва за их участь.

Умозрительные соображения суд не учитывал, а прецедентов не было, так что было неясно, можно ли подводить содеянное под действие морского закона. К тому же убийцы были искренни в своем раскаянии. Так, капитан Дадли рыдал, заверяя, что «молился о том, чтобы Всевышний простил их за такое деяние, но так был потерян только один член команды, в противном случае погибли бы все».

Похоже, морское право все же говорило в пользу арестованных, тем более Паркер умирал (это доказало исследование его останков, переданных немецкими моряками), а они могли выжить. И выжили!

Вместе с тем гражданский закон говорил прямо противоположное: перед судьями трое каннибалов и какого бы то ни было снисхождения они не достойны.

Слушание дела продолжалось три дня, и в ходе его для консультаций в зал заседаний вызывались юристы, чиновники, даже армейские и флотские офицеры. В эти же дни с Дадли, Стивенсом и Бруксом встретился старший брат погибшего - Дэниэл Паркер. Выслушав арестованных, он публично их простил, потому что тоже был моряком и понимал больше, чем всякие там судейские.

Вердикт был оглашен 18 сентября. Высокий суд признавал, что поступок моряков был вызван крайней необходимостью спасения собственных жизней и потому не подлежит наказанию.

Брукса, который не принимал участия в убийстве и даже был против, оправдали полностью. Дела Дадли и Стивенса отложили до рассмотрения в особом порядке.

Такое рассмотрение состоялось 3 ноября, и в ходе его разгорелась настоящее сражение между государственным обвинителем Артуром Чарльзом, ратовавшим за смертную казнь, и адвокатом подсудимых Артуром Коллинзом, требовавшем полного оправдания. Все закончилась ничьей- судья не смог принять однозначного решения и апеллировал к высшему суду.Тот тянулся до 4 декабря, и в результате подсудимых приговорили к смертной казни с рекомендацией… помилования особым постановлением.

Помилование было вынесено по истечению шести месяцев со дня их взятия под стражу, так что даже те полгода тюремного заключения, которые Дадли и Стивенс все же получили, им не пришлось отсидеть. Но права на профессию моряка их все же лишили…

Чем все закончилось.

Морское право с тех пор имеет прецедент оправдательного приговора в случае каннибализма ради выживания.

Эдвин Стивенс, как писали газеты, сошел с ума, а Эдмунд Брукс спился.

Капитан Дадли уехал в Австралию, чтобы начать новую жизнь. Всю жизнь его мучило чувство вины, и, желая хоть как-то искупить ее, он тайком посылал деньги сестре Ричарда Паркера, чтобы она смогла окончить школу, а также оплатил создание памятника юнге и до самой своей смерти(он умер, заразившись бубонной чумой) заботился о том, чтобы памятник был в хорошем состоянии.

Что же касается судьбы романа Эдгара По, то он внезапно обрел «вторую жизнь», хотя сам писатель когда-то называл его «преглупой книгой». Популярность романа была столь велика, что в 1897 году Жюль Верн написал его продолжение под названием «Ледяной сфинкс», а в 1899 году свое продолжение «Гордона Пима» предложил публике американец Чарльз Дейк. Высоко отзывались о романе Шарль Бодлер и Герберт Уэллс, а мастер ужасов Говард Лавкрафт насытил аллюзиями к приключениям Пима свою антарктическую повесть «Хребты Безумия». Только во всех этих книгах нет и следа Ричарда Паркера - ни того, что был в романе Эдгара По, ни другого, из жизни.

Гибель «Медузы»
Знаменитые фантасты братья Стругацкие утверждали, что «ничего нельзя придумать, все когда-то было либо где-то сейчас происходит». Применима ли эта формула к сочинениям Эдгара По? Вполне. Он обладал поистине энциклопедическими знаниями, да и память о судьбе фрегата «Медуза» была еще свежа. Вот почемуисследователи творчества писателя утверждают, что, работая над «Приключениями Артура Гордона Пима», он оглядывался на эту трагедию, потрясшую воображение не только европейцев.
…Капитану фрегата «Медуза» Гуго Дюрой де Шомарею было поручено возглавить флотилию, которой надлежало доставить в Сенегал новую французскую колониальную администрацию, военный гарнизон и поселенцев - всего 395 человек.17 июня 1816 года флотилия вышла в море, а 2 июля фрегатсел на мель в 50 милях от берега Мавритании. Попытки снять корабль с мели не увенчались успехом. Для эвакуации пассажиров предполагалось использовать шлюпки, также был построен плот длиной 20 и шириной 7 метров. Однако стал усиливаться ветер, корпус корабля пошел трещинами, и капитан распорядился покинуть судно. На«Медузе» осталось 17 человек, а 147 перешли на плот. Находившиеся в шлюпках вскоре убедились, что буксировать плот им не по силам, и обрезали канаты, опасаясь, что люди с плота начнут перебираться к ним. Шлюпки благополучно добрались до берега, на плоту же тем временем творился сущий кошмар. В первую же ночь дрейфа 20 человек были убиты или покончили с собой. Потом начался шторм, во время которого десятки людей были смыты за борт и погибли в борьбе за безопасное место в центре плота. Запасы еды закончились, на исходе была вода. На четвертый день в живых оставалось 67 человек, тогда же был отмечен первый случай каннибализма, что в дальнейшем стало обычным явлением. На восьмой день 15 наиболее сильных выживших выбросили за борт слабых и раненых. Тем временем Гуго Дюрой де Шомарей, спасшийся на шлюпке, направил к «Медузе» один из кораблей своей флотилии - барк «Аргус», чтобы спасти бочки с 92 тысячами франков золотом и серебром. На тринадцатый день «Аргус» наткнулся на плот и подобрал выживших. Пять человек из них вскоре умерли… Всего из 240 людей, отплывших на «Медузе» из Франции, в живых осталось 60.
Художник Теодор Жерико в 1818 году написал картину «Плот «Медузы», ставшую ярким образчиком романтического направления в живописи. Эдгар Аллан По тоже был романтиком… только в литературе.

В поисках Авроры
Одна из особенностей творческой манеры Эдгара Аллана По - органичное «сочетание несочетаемого». Фантастика у него соседствует с реальностью, мистика с научными фактами, короче, поэзия с прозой. Во многом поэтому у читателя возникает доверие к тому, что написано. В «Приключениях Артура Гордона Пима» такую роль - ввести в заблуждение - исполняет лишь на первый взгляд неоправданно большой фрагмент о поисках группы островов Аврора. Которых… нет и никогда не было. И хотя это кажется очередной фантазией писателя, По здесь документально точен.
Свое имя эти острова получили от испанского корабля «Аврора», который сообщил о них в 1762 году; острова находились к юго-западу от Фолклендских островов на полпути к Южной Георгии. Несколько позже испанский корабль «Сан-Мигель» зафиксировал их местоположение на 52°37" южной широты и на 47°49 западной долготы. В 1774 острова снова видели с той же «Авроры», оказавшейся в знакомых местах. В1790 году капитан Мануэль де Оярвидо на «Принцессе» прошел посреди этих островов. В 1794 году в испанский корвет «Атревида» обнаружил три острова и определил точное местоположение каждого острова. После этого острова Аврора заняли прочное место на карте. И тем не менее… В январе 1820 года капитан британского морского флота Джеймс Уэддел заявил, что не обнаружил в указанных местах признаков суши.
А теперь - слово Эдгару По: «Пятого ноября «Джейн Гай» снялась с якоря и капитан Гай взял курс на юго-запад, намереваясь провести тщательные поиски группы островов Аврора… При переменной погоде мы продолжали наш путь, пока двадцатого числа не вошли в район, из-за которого разгорелся спор. Мы постоянно держали вахтенного на марсе и в течение трех недель, пока стояла удивительно ясная погода, вели наблюдения. Само собой разумеется, мы были вполне удовлетворены: если какие-либо острова и существовали здесь прежде, то сейчас от них не осталось и следа».
Однако точку в истории островов Аврора ставить было рано, потому что в 1856 году капитан судна «Хелен Бейрд» упомянул о них в своем судовом журнале. Только ему не поверили, и с тех пор островов Аврора больше никто не видел.
Напрашивается вопрос: почему их так хотели найти, эти клочки земли? Ответ: среди матросов, огибавших мыс Горн, бытовала легенда об испанском галеоне, полном сокровищ, выброшенном на один из островов Аврора. И что так они там и лежат…

А был ли тигр?
В 2002 году канадский писатель ЯннМартел получил Букеровскую премию за роман «Жизнь Пи». Десять лет спустя фильм, снятый по этой книге режиссером Энгом Ли, был отмечен 11 номинациями на премию «Оскар», включая «лучший фильм года».
В романе и фильме рассказывается о подростке, который после кораблекрушения оказывается в лодке с трехгодовалым бенгальским тигром, которого зовут Ричард Паркер. Удивительно, но никто из рецензентов, придирчиво и тщательно разбиравших книгу и фильм по косточкам, не усомнился в объяснении автора (устами Пи), откуда у тигра вдруг взялось такое имя.Вот оно: «Тигренка подобрали неподалеку, в кустах: он сидел и пищал от страха. Охотник, которого звали Ричардом Паркером, взял его голыми руками... Чиновник из транспортной конторы на станции в Хоуре оказался набитым дураком, притом чересчур старательным. В результате в сопроводительных бумагах, которые Пондишерийский зоопарк получил вместе с тигренком, было черным по белому написано, что зовут его Ричардом Паркером, а охотника - Водохлебом по фамилии Бесфамильный». Совершенно очевидно, что такое объяснение всего лишь уловка писателя, вполне прозрачный намек на то, какие испытания ждут в будущем героя романа (и фильма).
Когда с Пи, находящемся в больнице, беседуют представители японской компании-судовладельца, они выражают сомнение в правдивости его рассказа о дрейфе в обществе тигра, орангутана, зебры и гиены. И тогда Пи рассказывает другую версию произошедшего. В ней животных не было, а борьба за выживание развернулась между Пи, его матерью, раненым матросом и негодяем коком. Когда нога моряка начала гнить, кок его убил и съел. Кок хотел убить и Пи, но мать заступилась за сына, и тогда кок расправился с женщиной. На следующий день Пи убил кока.
Рассказчик предлагает писателю выбрать одну из двух версий, и Мартел выбирает для своего романа-ребуса ту, что с тигром. Между тем, возможно, обе они далеки от правды. Это если вспомнить слова Пи о том, что он «сделал с коком то же, что тот сделал с матросом». И если не вспоминать о Ричарде Паркере с яхты Mignonette и Ричарде Паркере из повести Эдгара По.