Чем отличается ложь от обмана в психологии. Великие люди про обман и ложь. Каким ещё бывает обман

Единственное, что я сделал без особых размышлений, так это удалил все обильные цитаты – в соответствии с теми правилами, которые требуются при написании диплома. Там, знаете ли, цитировать нужно много, да все особым образом, по стандартам ГОСТа, где каждая точка и каждая запятая должны быть на своем месте. Поэтому в оригинале все цитируется так, как положено ГОСТом, ну а на сайте и в рассылке, слава Богу, никто никаких ГОСТов не предусмотрел еще, так что я совершенно спокойно могу убрать все эти скобки и указания на страницы, с которых я цитирую разных ученых. В дальнейшем, если сильно захочется узнать, кого я там цитировал, скачаете готовый диплом и посмотрите. А пока, я думаю, можно ограничиться краткими упоминаниями.

Я вам обещал рассказать о том, что такое эффект Хоторна. Но прежде необходимо упомянуть про плацебо. Плацебо – это такой интересный психологический феномен: даешь человеку таблетку, состоящую из одного сахара, и говоришь, что это самое современное и неотвратимо могучее лекарство, только что разработанное и одобренное Минздравом. И, как правило, человеку, после поедания этого сахара, становится замечательно легче. И что удивительно – легче ему становится, или он даже совсем выздоравливает практически от всех болезней. Ну, за исключением, быть может, самых-самых. Даже при лечении шизофрении есть – небольшой, но имеется – эффект от плацеботерапии. Так вот, эффект плацебо – это всего лишь частный случай эффекта Хоторна. Эффект Хоторна – это такая ситуация, в которой исследуемые люди знают о задачах эксперимента, теста, исследования, и так далее. И обнаруживается удивительное дело – испытуемые начинают вести себя так, как этого хочет экспериментатор. Это подтвердили многочисленные эксперименты на предприятиях Хоторна в Чикаго. Одно лишь участие действует на людей так, что они ведут себя именно таким образом, как это нужно ученому. И когда это безобразие обнаружилось и подтвердилось, то оказалось, что большинство исследований прошлых лет можно списывать на свалку, так как испытуемые ведут себя так, как это необходимо эксперименту. Вот такие дела. После этого придумали так называемый "двойной слепой метод", при котором экспериментатор и сам не знает, в чем суть эксперимента, чтобы не подсказывать всем своим видом и поведением то, как нужно себя вести.

По ходу пьесы, конечно же, возникают разные интересные вопросы: например, откуда у человека берутся ресурсы, чтобы победить свою болезнь, после того, как он глотает обыкновенную сахариновую таблетку? Сахар сахаром, но ведь иммунитета вроде бы как от этого не прибавится, и кальция в организме не увеличится? Тогда откуда дровишки? Но вернемся к опроснику, который я вам предлагал, и на который вы так замечательно ответили. Наверняка у вас сохранились результаты (в папке "Sent", или в папке "Отправленное"). Посчитайте полученный результат (я это тоже сделаю, но позже и на обобщенном профиле – так сказать, примерный психологический портрет). За каждый ответ "Да" – 1 балл, за каждый ответ "Нет" – 0 баллов. Если на все или более половины приведенных вопросов вы получили ответ "Нет" – налицо частное проявление эффекта Хоторна. То есть вы отвечали в большей степени так, чтобы это было созвучно тем целям и задачам, которые ставились (исследование психологии лжи, обмана и все такое). То есть, как я уже говорил, вы повели себя примерно так, как я от вас этого ожидал. Что это значит? Ну, например, то, что вы более конформны, и на вас, скорее всего, уверенней и надежнее подействует сахариновая таблетка в красивой упаковке. Если же вы ответили, по большей части, утвердительно, то в вашей картине мира могут преобладать личные установки, собственная система мер и весов, ясная точка зрения на те или иные вещи в окружающем мире. И у первого, и у второго есть свои самоочевидные преимущества. Как-нибудь я расскажу вам об этом поподробней. Уже не сегодня... Надо писать дальше. На кону – аппаратная и фармакологическая детекция лжи! Интересно? О, а мне как интересно! В особенности – фармакологическая, то есть – "сыворотка правды". Если кто владеет информацией, то напишите – буду вам очень признателен.

Ложь и обман: синонимы или нет?

Психология лжи, которая много лет разрабатывается на Западе, для российской науки является относительно новой и мало изученной областью исследований. Об этом могут свидетельствовать как малое количество публикаций, так и отсутствие каких-либо упоминаний о подобных проблемах в фундаментальных трудах по истории и теории отечественной психологии. "Причины этого явления очевидны: до перестройки в предельно политизированном обществе не могли быть опубликованы результаты научных исследований, которые доказывали, что советский человек может быть неправдивым, нечестным, лживым. Поэтому в нашей науке до сих пор нет ответа на самый простой и очевидный вопрос, возникающий у любого, кто обращается к подобной тематике: "Существует ли какое-то различие между психологическим содержанием лжи, неправды и обмана, или это просто синонима?" [В.В. Знаков, "Западные и русские традиции в понимании лжи: размышления российского психолога над исследованиями Пола Экмана"].

Действительно, в разных источниках на тему психологии лжи и обмана мы можем встретить известную терминологическую путаницу. Сильное влияние, которое оказывает на понимание лжи и обмана морально-нравственная парадигма, самым серьезным образом усложняет определение этих, казалось бы, очень простых терминов. Ведь в зависимости от контекста той или иной ситуации ложь и обман могут восприниматься обществом или как необходимые (сохранение любым путем тайны следствия, либо тайны истории болезни, либо государственной тайны), или, напротив, как безнравственные или даже преступные (от обмана покупателя до дачи ложных показаний). Такая полярность одного и того же психологического феномена, когда общественная экспертиза может оценивать его только в контексте некоторой актуальной ситуации, не могла не породить известных противоречий, связанных с терминологической прозрачностью понятий и признаков, по которым они могли бы быть классифицированы.

В самом простейшем приближении терминам понятия лжи и обмана выглядят синонимами, и особого расхождения в определениях мы не находим. Наиболее обобщенно понятия лжи и обмана можно выразить следующими определениями.

"Лгать – врать, говорить или писать ложь, неправду, противное истине. Ложь – то, что солгано, слова, речи, противные истины" [Даль, 1997, т.2].

Ложь – сознательное искажение истины (дезинформация, измышление, неправда, обман) [Ю. Щербатых, "Искусство обмана", СПб, "Классика", 1997 год].

Обман – намеренное введение другого лица в заблуждение (блеф, липа, мистификация, надувательство, очковтирательство, шарлатанство) [Ю. Щербатых, "Искусство обмана"].

Большинство авторов работ, посвященных феноменологии лжи, сходятся во мнении, что ложь и обман можно отнести практически ко всем сферам человеческого бытия. Вот что пишет по этому поводу Пол Экман : "Ложь настолько естественна, что ее без обиняков можно отнести почти ко всем сферам человеческой деятельности. Некоторые могут содрогнуться от такого утверждения, поскольку считают ложь достойной всяческого осуждения. Я не разделяю этого мнения. Предположение, что ни в каких человеческих отношениях не должно быть лжи, слишком примитивно. Также я не утверждаю и того, что всякий обман должен быть обязательно разоблачен" ("Психология лжи", Пол Экман).

По мнению профессора Д. И. Дубровского, обман есть средство защиты и реализации интересов как отдельных личностей, так и групп, классов, народов и государств. Обман можно рассматривать и в качестве функции социального института (государственного органа, ведомства, общественной организации, и т.п.). Обман может служить одной из форм проявлений социальных противоречий, выражая эгоистическое обособление, конкуренцию, а также всевозможные способы достижения своих интересов и целей за счет других или вопреки желаниям других. "Одна из важнейших социальных функций обмана состоит в том, что он способен обеспечивать возможность сохранения наличных коммуникативных структур в условиях расходящихся или практически несовместимых интересов" [П.И. Юнацкевич, В.А.Кулагин, "Психология обмана. Учебное пособие для честного человека", СПб, Фолио-Плюс, 2000].

Наиболее заметная и известная функция обмана – это сохранение тайны, причем тайна может иметь отношение как к отдельной личности, так и к группе людей, коллективу, фирме или даже целому государству.

В Оксфордском словаре английского языка говорится: "В современном употреблении слова [ложь] обычно имеется оттенок ярко выраженного морального осуждения, и в вежливой беседе его стараются избегать, часто заменяя такими синонимами, как "обман" и "неправда", имеющими относительно нейтральное звучание" ["Психология лжи", Пол Экман, Питер].

Как уже было сказано выше, спорным и противоречивым остается вопрос о том, являются ли ложь и обман синонимами, или это психологические феномены разного порядка, каждый из которых требует своего отдельного определения. Точки зрения о том, что данные понятия являются синонимами, отстаивает Пол Экман, автор знаменитой работы "Психология лжи". Раскрывая значение понятий лжи и обмана Экман говорит: "Я использую эти слова, как синонимы" ("Психология лжи", Пол Экман), и далее дает определение этих понятий: "Я определяю ложь, или обман, как действие, которым один человек вводит в заблуждение другого, делая это умышленно, без предварительного уведомления о своих целях и без отчетливо выраженной со стороны просьбы не раскрывать правды" ["Психология лжи", Пол Экман].

По определению Пола Экмана, существуют две основные формы лжи – умолчание и искажение. При умолчании лжец скрывает истинную информацию, но не сообщает ложной. При искажении же лжец предпринимает некие дополнительные воздействия – он не только скрывает правду, но и предоставляет взамен ложную информацию, выдавая ее за истинную.

Ложь может не иметь оправдания, а может и иметь его. Но обман – всегда действие умышленное; лжец всегда обманывает намеренно. При этом он может иметь оправдание только в своих глазах, а может также и во мнении всего общества. Лжец может быть любым человеком – хорошим или нехорошим, приятным или неприятным. Но человек всегда выбирает сам – солгать ему или, напротив, сказать правду. И человек при этом хорошо различает ложь и правду, и умеет отличать одно от другого.

Аналогичное Экману мнение высказывают и другие авторы, в частности, Ф. Карсон (с соавторами): "Ложь есть умышленное утверждение, которое предназначено для того, чтобы обмануть другого или предполагает вероятность обмана другого" {Carson et al., 1989, p.388) [В.В. Знаков].

Показано 1-18 из 357

Не надо быть только голубем. С голубиной кротостью да сочетается змеиная! Легко обмануть человека порядочного: кто сам не лжет, всем верит; кто не обманывает, другим доверяет. Обману отдаются не только по глупости, но и от честности. Два рода людей способны предвидеть и обезвредить обман: обманутые, проученные на своей шкуре, и хитрые - рассчитавшиеся чужой. Пусть проницательность будет столь же четка в подозрениях, сколь хитрость ловка в кознях. И не надо быть настолько благодушным, чтобы толкать ближнего своего на криводушие. Соединив в себе голубя и змею, будь не чудовищем, но чудом.

Человек, притворяясь, забывает, что маска прирастает к коже, а после врастает и в мясо. Исключений нет, какой бы чужеродной и временной маска не казалась поначалу. Один притворяется слабым и становится слабым. Другой притворяется циником и становится циником.
Ничто не бетонирует душу быстрее лжи. Вода принимает форму того сосуда, в котором находится. А если вода замерзает, то сосуд лопается - и вот она: готовая форма. Нужно быть очень осторожным со временным. Оно очень скоро становится постоянным.

То, что повесть, являющаяся вымыслом создателя, дает прекрасную возможность узнать правду о ее авторе, тоже многозначительно. Ложь может быть только вкраплена в правду. Она не существует раздельно, ложь и правда нужны друг другу, это симбиоз. Хорошая ложь раскрывает истину для того, кто ищет истину больше, чем сама правда. И для такого человека не бывает ни чувства гнева, ни раздражения, ни повода для обвинений, когда он сталкивается с ложью: настолько там все очевидно, обнажено, откровенно.

Хвала проницательному. Некогда выше всего ценили уменье рассуждать; теперь этого мало - надо еще распознавать и, главное, разоблачать обман. Нельзя назвать разумным человека непроницательного. Бывают ясновидцы, читающие в сердцах, рыси, видящие людей насквозь. Истины, для нас самые важные, высказываются лишь наполовину, но до чуткого ума они дойдут целиком. Если к тебе благоволят, отпусти поводья своей доверчивости, но если к тебе враждебны, дай ей шпоры и гони прочь.

Если у вас есть основания подозревать, что некто говорит вам неправду, притворитесь, будто верите каждому слову. Это придаст ему смелости продолжать, он станет высказываться более открыто и в конце концов выдаст себя.
Также, если вы заподозрите, что некто недоговаривает, пытаясь скрыть часть правды, притворитесь, что вы ему не верите. Ваше сопротивление спровоцирует его, и он выложит всё до конца, направив всю силу правды на то, чтобы разбить ваше недоверие.

Мы лжём на словах, лжём движениями, лжём из учтивости, лжём из добродетели, лжём из порочности; лганье это, конечно, много способствует к растлению, к нравственному бессилию, в котором родятся и умирают целые поколения, в каком-то чаду и тумане проходящие по земле. Между тем и это лганье сделалось совершенно естественным, даже моральным: мы узнаем человека благовоспитанного по тому, что никогда не добьёшься от него, чтоб он откровенно сказал своё мнение.

Изменил, Иной Прельстился,
Виноват Перед тобой,
Но не надолго влюбился,
Изменил уже и той.
Я узнал, что не годится
Быть надолго влюблену,
Да опасно и решиться
Завсегда любить одну.
Будешь верен - так обманут,
Насмеются, изменят;
Изменишь - сердиться станут,
Упрекнут тем, укорят.
Так уж лучше не влюбляться,
Понемножку всех любить,
Всех обманывать стараться,
Чтоб обманутым не быть.

Речь имеет много разновидностей, но хуже всех из них - ложь. Тот, кто ради лжи время убивает, об этом не жалеет, даже нос задирает. Если он наивного слушателя находит, когда тот его ложь за правду принимает, это его в восторг приводит. Из Божьих рабов худший он, он будет и Богом, и людьми пристыжен. Поскольку лицом такой злосчастный к злу обращен, из дома счастья он уходит вон.

Плевать, на всё плевать! Всё как-нибудь обойдётся и устроится. Нет, не всё. Я с чем угодно могу смириться. С чем угодно. Пусть они жрут и прославляют, пусть хоть лопнут от почестей. Но - ложь, ложь! Ведь в каждом же слове - ложь, в каждой газете - ложь, включаешь телек - ложь, открываешь любую книжку - ложь. Ложь, одна только ложь, голая ложь, и ничего, кроме лжи!

Отличие лжи от истины в том, в частности, что ложь может быть тотальной. А истина - не может. Она разрешает старые сомнения и порождает новые. Она не может быть тотальной, потому что она универсальна. Она дочь сомнений, и она мать сомнений. Тотальна ложь. В этом одновременно и ее мощь, и ее обреченность. А истина универсальна, в этом ее уязвимость и долговечность.

В первую секунду, сгоряча, решение было: «Ни слова! Лгать, длить, беречь! Лгать? Но я его люблю! Нет, лгать, потому что я и его люблю!» Во вторую секунду: «Обрубить сразу! Связь, грязь, - пусть отвратится и разлюбит!» И, непосредственно: «Нет, чистая рана лучше, чем сомнительный рубец. «Люблю» - ложь и «не люблю» (да разве это есть?!) - ложь, всю правду!»

Умный, честный и прямодушный человек вполне может попасться в ловушку: ему не придет в голову, что кому-то вздумается поймать его на промахе и превратить в посмешище. Доверчивость усыпляет в нем осторожность, а глупые шутники этим и пользуются. Тем хуже для тех, кто попробует подшутить над ним вторично: такого человека можно обмануть только раз.

Теми губами, что душат сейчас бессчетную сигарету, ты умел еще улыбаться и подпевать.
Я же и так спустя полчаса уеду, а ты останешься мять запястья и допивать.
Я же и так умею справляться с болью, хоть и приходится пореветь, к своему стыду.
С кем ты воюешь, мальчик мой, не с собой ли. Не с собой ли самим, ныряющим в пустоту.

Я не слишком-то смотрю на людей. Это мешает. Если долго смотришь на кого-то, то начинаешь становиться похожим на него. Люди... По большей части я могу обойтись и без них. Они опустошают меня, а не наоборот. Я не испытываю уважения ни к одному человеку. Из-за этого у меня бывают проблемы... Я вру, но, поверь мне, это правда.

В книге «Психология. Словарь» (1990) ложь определяется как феномен общения, состоящий в намеренном искажении действительного положения вещей. Более конкретное определение лжи дает Ф. Л. Карсон с соавторами {Carson et al, 1989, с. 388): «Ложь есть умышленно ложное утверждение, которое предназначено для того, чтобы обмануть другого, или предполагает вероятность обмана другого».

Отмечается, что ложь чаще всего находит выражение в тех речевых сообщениях, немедленная проверка содержания которых затруднена или невозможна. Ее цель - ввести реципиента в заблуждение и за счет этого добиться личных или социальных преимуществ.

В психологии, пишет В. В. Знаков (19996), ложь, как и правда, характеризует­ся по трем основным признакам: фактической истинности или ложности утвер­ждения; вере говорящего в истинность или ложность утверждения; наличию или отсутствию у говорящего намерения ввести в заблуждение слушающего. Такую точку зрения высказал еще в начале XX в. В. В. Зеньковский (переиздание 1996 г.), а в наше время такой точки зрения придерживаются Стрихартц и Бертон (Strichartz, Burton, 1990), Коулмен и Кей {Coleman, Kay, 1981). В соответствии с этой триадой В. В. Знаков ложью называет намерение обмануть партнера путем утверждений, не соответствующих фактам, причем говорящий сам не верит в истинность утверж­дения.

При использовании обмана (лжи) вместо образа себя мы подсовываем парт­неру стереотип, который мы считаем наиболее выгодным в данный момент, вы­двигаем ложные мотивы (причины), искажаем действительную ситуацию.

На фоне вышесказанного не очень понятно отделение В. В. Знаковым обмана от лжи и определение обмана как намерения обмануть партнера путем утвержде­ния, соответствующего фактам, причем говорящий верит в истинность утвержде­ния. Но как можно обмануть кого-то высказыванием, которое соответствует тому, что есть на самом деле? Если я, играя с ребенком, говорю, что шарик у меня в пра­вой руке (что соответствует действительности, и поэтому я верю в истинность своего утверждения), то разве я его обманываю? Если у меня есть намерение об­мануть ребенка, то я должен ему сказать, что у меня нет шарика, т. е. соврать ре­бенку.

Знаков пишет, что обман - это полуправда, это утаивание части важной ин­формации, необходимой для понимания целого. Но тогда чем ему не понравилось следующее определение обмана: «Обман может быть определен как поступок или утверждение, цель которого - скрыть истину от другого или ввести его в заблуж­дение» (Знаков, 1999а, с. 782)?

В. В. Знаков пишет, что успешный обман обычно основывается на эффекте обма­нутого ожидания. Обманом мы считаем невыполненное обещание, несовпадение наших неадекватных представлений о чем-либо с действительностью (обманутые надежды). Кроме того, автор считает, что в качестве специфической характерис­тики обмана выступает его связь с реальными действиями (например, с мошен­ничеством), в частности - с материальными потерями для обманутого. Обман, пишет Знаков, включает манипулятивное использование контекстных особенно­стей, которое создает ложное представление о ситуации. Более адекватной пред­ставляется точка зрения (С. Бок , Р. Хоппер, Р. А. Белл ), согласно которой обман является более широким понятием, чем ложь. Хоппер и Белл отмечают, что обман нельзя сводить только к ложным вербальным утверждениям - он не может ограничиваться словами. Чаще всего обман осно­вывается на исполнении определенной роли, а не на конкретном противоречащем фактам утверждении. Так, нерадивый студент играет роль усердного, чтобы, со­здав о себе у профессора хорошее впечатление, на экзамене получить хорошую отметку. Действительно, обмануть человека (ввести его в заблуждение) можно разными способами: сказать половину правды или сказать неправду, осуществить какое-то действие (что делают мошенники) или, наоборот, пообещав что-то, не сделать этого. Солгать же можно только одним способом - вербальным, т. е. с по­мощью устной или письменной речи. Мне представляется, что есть и еще одна особенность лжи как обмана, а именно наличие негативного эмоционального от­ношения к человеку, сообщающему информацию. Это скорее негативная, враж­дебная оценка обмана в виде вранья. Когда мы раздражены и враждебно относим­ся к кому-то, мы говорим «Ложь!» или «Ты лжешь!», а не «Ты обманываешь» или «Не ври». Последнее выражение более подходит для спокойного разговора или для игры. Сравните две характеристики человека, используемые в разговорной речи: «Лжец!» и «Обманщик». Если первая характеристика отражает гневное со­стояние говорящего, демонстрирует негативное отношение к собеседнику, то вто­рая может отражать и симпатию к этому человеку. Впрочем, в разные эпохи эти слова могут иметь различную эмоциональную окраску и предназначение. Вспом­ним А. С. Пушкина: «Сказка ложь, да в ней намек...» или название пьесы Шери­дана «Милый лжец». Тут и намека нет на конфликт.