Японцы а именно адмирал ямамото. Адмирал ямамото и хиромантия в императорском японском флоте. Образ в искусстве и медиа
Поделиться с друзьями: Для Соединенных Штатов война началась ранним утром 17 декабря 1941 г. после внезапного удара японской авианосной авиации по кораблям Тихоокеанского флота, стоявшим в гавани главной базы в Пирл-Харборе. После этого США и их союзники - Великобритания и Голландия - почти полгода отступали, отдавая противнику острова, атоллы да и контроль над океанскими коммуникациями.Для американцев не было секретом, что инициатором нападения на Пирл-Харбор и автором операций, сделавших Страну Восходящего солнца властелином тихоокеанского региона, был командующий японский адмирал И. Ямамото. Он и в самом деле был талантливым военачальником, одновременно умеющим тщательно просчитывать мельчайшие детали задуманного предприятия и внезапно идти на риск. Американские разведчики полагали, что последняя черта его характера выражается в склонности адмирала к игре в шахматы и... покеру, которые, как известно, требуют хладнокровия, умения владеть собой, точного расчета (в том числе психологического) и способности в нужный момент поставить на все ради победы. «Он любил свою игру, эту комбинацию разведки и карт»,- отмечал американский разведчик, тоже адмирал, Э. Захариас.
Было известно, что японский командующий часто перемещался по театру военных действий, обходясь минимумом охраны и явно пренебрегая опасностью. На этом и решили сыграть.
Утром 17 апреля 1943 г. одна из американских радиостанций перехватила японское кодированное сообщение. Надо сказать, что радиоразведчики США научились этому еще в 20-е годы, заодно отыскав принцип составления японских секретных кодов. Поэтому для них не составило труда дешифровать это сообщение и узнать, что Ямамото намерен отправиться в двухдневный облет частей, находящихся на островах в южной части Тихого океана. В перехваченной радиограмме был подробно расписан маршрут перелета, что и требовалось.
Морской министр Ф. Нокс приказал немедленно подготовить соединение истребителей, базировавшееся на острове Гаудал-канал. «Адмирал Ямамото, сопровождаемый начальником штаба и семью старшими офицерами флота, вылетит в 8 ч. утра с острова Трук, - говорилось в приказе. - Летит на двух бомбардировщиках «Бетти», эскортируемых семью истребителями «Зеке» ...Истребительному подразделению 339 необходимо любой ценой настичь и уничтожить Ямамото 18 апреля над островом Бугенвилль».
В 7 час. 20 мин. с Гаудал-канала взлетело 16 двухмоторных истребителей «Лайтнинг» под командой майора Митчелла. Для машин специальным самолетом доставили подвесные топливные баки, благодаря которым резко увеличивалась дальность полета.
Митчелл снизился до 10 метров и повел своих пилотов к Бугенвиллю, рассчитывая, что летящие на бреющем машины не успеют заметить вражеские наблюдатели. Почти одновременно с американцами из Рабаула поднялись два японских бомбардировщика и направились в некую точку, где курсы противников должны были неизбежно пересечься.
Заметив самолеты врага, Митчелл приказал своим ребятам набрать высоту 6 тыс. м и набросился на японские истребители прикрытия, а четыре «Лайтнинга» погнались за бомбардировщиками. Не обращая внимания на тройку «Зеке», повисших у него за хвостом, лейтенант Ланфир нагнал «Бетти», пристроился ему в хвост, первой очередью выбил левый мотор, а второй поджег машину противника.
«Я взглянул из окна, - вспоминал начальник штаба Ямамото адмирал Угаки. - Самолета, на котором летел командующий, не было видно, а над джунглями поднимался густой, черный дым». Машину, на которой летел сам Угаки, подбил лейтенант Барбер, но летчик сумел посадить ее на воду.
Подчиненных Митчелла наградили, лейтенанта Ланфира вне очереди произвели в капитаны. Однако в печати об этом, по понятным причинам, тогда не сообщалось...
Ямамото Исороку
(04.04.1884-18.04.1943) – японский адмирал. Участник Русско-японской (1904-1905) и Второй мировой (1939-1945) войн
Исороку Ямамото был командующим объединенным японским флотом на первом этапе Второй мировой войны. Умелое сочетание морских и воздушных боевых действий, мастером которых он был, позволило японцам одержать ряд побед, а самому Ямамото прославиться как лучшему адмиралу Японии.
Ямамото родился в Нагаоке 4 апреля 1884 года в семье обедневшего самурая, ставшего простым школьным учителем. Родители Исороку носили фамилию Такано, а позднее Исороку взял фамилию своего приемного отца. В 1904 году Исороку окончил военно-морскую академию и почти сразу же после выпуска принял участие в знаменитом Цусимском сражении, где молодой японский военный флот почти полностью уничтожил 2-ю русскую Тихоокеанскую эскадру.
По окончании Первой мировой войны Исороку Ямамото для изучения английского языка был направлен на три года в США в Гарвардский университет. Затем он снова служил в Японии и побывал в качестве наблюдателя на некоторых кораблях европейских стран. Ямамото интересовало все, особенно обеспечение флота горючим, так как он понимал, что в будущей войне этот вопрос займет ключевое место при планировании операций. Вскоре Ямамото становится экспертом по морской авиации – новому виду военно-морских соединений, которым предстояло сыграть решающую роль в морских сражениях на просторах Тихого океана.
В 1925 году правительство вновь направило его в Соединенные Штаты, на сей раз в качестве военно-морского атташе. За два года пребывания на этой должности Ямамото тщательно изучил состояние ВМФ США.
Вернувшись на родину в 1929 году, он получил чин контр-адмирала и принял под свое командование авианосец «Акаги».
В 1930 году Ямамото принял участие в Лондонской морской конференции, на которой Японии удалось добиться равной с США и Англией нормы в подводных лодках и достаточно выгодного соотношения в эсминцах и крейсерах. Но и такое положение вещей японцам показалось несправедливым.
Ямамото быстро продвигался по служебной лестнице. В сентябре 1930 года он был переведен в Главный штаб морской авиации. В октябре 1933 года адмирал Ямамото был назначен командующим 1-м авианосным флотом. А через два года он получил звание вице-адмирала и одновременно стал заместителем военно-морского министра и главнокомандующим 1-м флотом.
В отличие от большинства своих сослуживцев Ямамото полагал, что будущее принадлежит военно-морской авиации. Благодаря своему новаторству и умению получать от правительства значительные средства на новые военные программы адмирал создал один из самых мощных и сильных флотов в мире уже к концу 1930-х годов. Ядро нового японского флота составили авианосцы.
К 1939 году большинство военных и политических руководителей Японии стали понимать, что единственным препятствием для завоевания господства в Восточной Азии были США. Ямамото делал все, чтобы подготовить японский ВМФ к успешному решению любых боевых задач. Но в то же время он старался избежать войны и даже выступил против подписания Тройственного пакта с Германией и Италией. Работая в США, он прекрасно понимал, что благодаря мощной промышленности и неограниченным ресурсам эта страна сможет одержать победу над маленькой Японией. Антивоенные заявления Ямамото привели к тому, что в армии начал зреть заговор с целью физического устранения адмирала, раскрытый в июле 1939 года. На вопрос Коноэ, занимавшего в то время пост премьер-министра, о шансах Японии в войне с Соединенными Штатами адмирал честно ответил: «В первые шесть – двенадцать месяцев войны я продемонстрирую непрерывную цепь побед. Но если противостояние продлится два-три года, у меня нет никакой уверенности в конечной победе». Коноэ отправил Ямамото в море, назначив главнокомандующим Объединенным флотом. Возможно, что этим он хотел сохранить жизнь своему адмиралу.
Адмирал Ямамото проводил в море штабные учения, которые показывали, что японцы имеют шанс добиться перевеса, только нанеся внезапный удар по гавайской базе Пёрл-Харбор, где базировались основные силы Тихоокеанского флота США. Адмирал стал разрабатывать план внезапного нападения на эту базу. Первоначально главная роль в операции отводилась подводным лодкам, применение авиации не планировалось. В августе 1941 года положение изменилось. Ямамото предложил использовать для нападения на Гавайи авианосцы. Решение о начале войны император Японии Хирохито принял 1 декабря 1941 года.
Еще 26 ноября 1941 года флот из шести авианосцев и вспомогательных кораблей под командованием Ямамото отплыл на Гавайи по Северному морскому пути, которым пользовались крайне редко. На борту авианосцев размещалось около 400 самолетов. Перед этим соединением была поставлена задача нанести внезапный удар по Пёрл-Харбору с целью причинения возможно большего ущерба Тихоокеанскому флоту США. Военно-морское командование присвоило этой операции кодовое название «Операция Z». По данным разведки, американский флот находился на своей базе. Однако оперативный план предусматривал нанесение удара по американским кораблям и в случае их выхода из гавани. Согласно плану операции японский флот должен был скрытно подойти к Гавайским островам и уничтожить американские корабли самолетами с авианосцев. Авиации предстояло действовать двумя эшелонами с интервалом в полтора часа. В случае если противник попытается нанести удар или японцы встретят более сильную группировку, следовало провести упреждающий удар. По окончании операции маневренное соединение должно было немедленно возвращаться в Японию для ремонта и пополнения боеприпасов.
Утром 7 декабря с японских авианосцев было совершено внезапное нападение на американский флот в Пёрл-Харборе. Большинство американских самолетов, расположенных на островах, было уничтожено. Японцам также удалось потопить четыре линкора и еще столько же вывести из строя. Кроме того, американцы потеряли крейсер и два танкера, а многие корабли получили серьезные повреждения. Две первые атака японцев были настолько успешными, что адмирал отказался от первоначального намерения нанести удары по докам и нефтехранилищам. За два часа Ямамото удалось нанести американскому флоту тяжелейшее поражение за всю его историю.
Однако главная задача нападения – уничтожение американских авианосцев – выполнена не была. Этих кораблей не оказалось в Пёрл-Харборе, так как в то время они находились на маневрах. И все же японское руководство восприняло почти безупречную атаку Ямамото как триумф.
В январе 1941 года командующий Объединенным флотом адмирал Ямамото получил из Ставки директиву об основных направлениях наступления японской армии. Императорской армии и ВМФ предстояло захватить Филиппины, Таиланд, Малайю и Сингапур. В соответствии с директивой боевые действия Объединенного флота разбивались на три последовательных этапа: оккупация Филиппин, затем Британской Малайи и в завершение – Голландской Ост-Индии. Для удержания господства на море Ямамото специально создал Южный экспедиционный флот, задачей которого было уничтожение американских и английских кораблей в зоне боевых действий, а также поддержка действий сухопутных сил. Командующим этим соединением стал вице-адмирал Дзисабуро Одзава.
Малайская операция рассматривалась японским командованием как важнейшая при захвате района Южных морей. В ходе ее японцы практически не встретили сопротивления со стороны союзников. Операция закончилась капитуляцией английской крепости Сингапур, после чего малочисленный Восточный английский флот был вынужден покинуть эту базу и выйти в Сиамский залив. В ходе последовавшего 10 декабря сражения японский ВМФ, потеряв всего три самолета, потопил линейный корабль «Принц Уэльский» и линкор «Рипалс», из которых в основном и состояли все военно-морские силы англичан в этом регионе.
На филиппинском направлении, вопреки ожиданиям Ямамото, японцы не встретили кораблей американского флота. Одновременно была развернута широкомасштабная подготовка к наступательным операциям в центральной и южной частях Тихого океана, проведение которых возложили на адмирала Ямамото.
Для этого была выделена оперативная группа Южных морей под командованием вице-адмирала Сигиёси Иноуэ. Эта группа должна была нести дозорную службу, обеспечивать безопасность морских коммуникаций, а также захватить острова Уэйк и базу Рабаул. Авиацией группы были уничтожены американские аэродромы на трех островах, а затем 10 декабря был оккупирован остров Гуам, 22 декабря – Уэйк и через день Рабаул. Поднявшиеся с авианосцев японские самолеты уничтожили авиацию союзников на Соломоновых островах и Новой Гвинее.
К марту 1942 года в результате военных действий на море потери флота США составили 5 линкоров, 2 авианосца, 4 крейсера и 8 эскадренных миноносцев. Немногочисленный в этом регионе английский флот был практически полностью уничтожен. С японской же стороны незначительные повреждения получили всего два крейсера. Складывалось впечатление, что опасность ведения изматывающей затяжной войны миновала.
Морской Генеральный штаб и военно-морское министерство, не желая упускать стратегическую инициативу, настаивали на начале активных действий против Австралии. Но армия выступала за ведение стратегической обороны, отказавшись от захвата новых территорий. Командованию флота в конце концов пришлось согласиться с позицией армии. Был достигнут компромисс, заключавшийся в ведении активных действий на коммуникациях, соединявших США и Австралию, с целью не допустить сосредоточения американских войск в Австралии и последующего нападения на Японию. Для этого было задумано захватить острова Фиджи, Самоа, Новая Каледония и Порт-Морсби.
Порт-Морсби, расположенный в юго-восточной части Новой Гвинеи и являвшийся крупной авиационной и военно-морской базой союзников, прикрывал север Австралии. Начало операции по захвату этой базы Ямамото назначил на 10 мая 1942 года. Но 7 мая самолеты союзников потопили японский авианосец «Сехо», что заставило отложить высадку десанта на несколько дней. На следующий день американцы сильно повредили авианосец «Секаку» и вновь заставили Иноуэ отложить вторжение, теперь уже на неопределенный срок.
В результате двухдневного сражения в Коралловом море американцы одержали свою первую победу над Ямамото. Командующий Объединенным флотом слал адмиралу Иноуэ приказы продолжать операцию, но они так и не были выполнены.
Разработанная морским отделом Ставки операция по захвату Фиджи, Самоа и Новой Каледонии получила название «FS». Но сначала Ямамото хотел захватить остров Мидуэй и Алеутские острова, что вызвало новые разногласия между армией и флотом. Оперативное управление Генерального штаба подозревало, что ВМФ собирается высадить десант на Гавайи. В планах командования раньше рассматривался вопрос о захвате Мидуэя, чтобы потом, создав на нем базу, начать захват Гавайских островов. Только после длительных разъяснений и заверений в том, что захват Гавайских островов в данный момент не входит в планы ВМФ, было получено разрешение на начало операции по вторжению на Мидуэй.
К началу 1942 года США постепенно восполнили потери, понесенные ими в Пёрл-Харборе. Поэтому в японском ВМФ возобладало мнение о необходимости генерального сражения с американским флотом, в результате которого флот противника был бы или уничтожен, или ослаблен настолько, что не смог бы препятствовать проведению операций.
К апрелю 1942 года в районе у острова Хасира в западной части Внутреннего Японского моря стали сосредоточиваться крупные силы японского ВМФ, выделенные для предстоящей операции. Здесь же находился и флагманский линкор «Ямато», на котором располагался штаб адмирала Ямамото. Объединенный флот готовился к решающему сражению.
Флот адмирала Ямамото насчитывал 8 авианосцев, 10 линкоров, 21 крейсер, 9 миноносцев и 15 крупных подводных лодок. Палубная авиация состояла из 352 истребителей «Зеро» и 277 бомбардировщиков. Все эти мощные силы японское командование решило бросить на захват острова. Американцы же располагали лишь 3 авианосцами, 8 крейсерами и 14 эсминцами. Соотношение было один к трем в пользу Японии. Адмирал рассчитывал заставить американский флот выйти из Пёрл-Харбора, двинуться на север к Алеутским островам, а затем попытаться освободить Мидуэй и тем самым угодить в ловушку, расставленную основными частями Ямамото к северу от атолла. Адмирал не знал, что американским шифровальщикам удалось расшифровать коды японского ВМФ и Нимиц, командующий ВМФ США, прекрасно был осведомлен о планах японского командования. Кроме того, японская разведка имела неправильные сведения о числе американских авианосцев, уцелевших после битвы в Коралловом море.
4 июня флот Ямамото приблизился к Мидуэю, однако японцев встретили там американские авианосцы. Устроив японцам ловушку, американские самолеты нанесли удар по кораблям противника и его самолетам, когда те находились на палубах кораблей для заправки и пополнения боеприпасов. В результате сражения американцам удалось потопить четыре из девяти японских авианосцев и положить конец триумфальному шествию Ямамото по Тихому океану. Это стало первым поражением японского флота за 350 лет существования. Война приняла затяжной характер. И хотя американский флот уже был значительно сильнее японского, сам Ямамото оставался наиболее опасным противником на Тихом океане.
Потерпев поражение у острова Мидуэй, японское командование все же не отказалось от борьбы на австралийских коммуникациях. На острове Гуадалканал, входящем в цепь Соломоновых островов, еще в мае 1942 года японцы решили построить аэродром и разместить гарнизон. Но 8 августа 1942 года, еще до окончания строительства, 13 000 американских морских пехотинцев внезапно высадились на острове и захватили авиабазу. Тем не менее японцам удалось удержать за собой западную часть Гуадалканала. Адмирал Ямамото, учитывая серьезность положения, принял решение сосредоточить большую часть своих сил для решительного удара по противнику. 17 августа главные силы Объединенного флота во главе с флагманом «Ямато» покинули Внутреннее Японское море и направились к Гуадалканалу, чтобы поддержать сухопутные части и снова захватить весь остров.
В последующие месяцы вокруг этого небольшого клочка земли развернулись жесточайшие бои. Японцам так и не удалось вернуть аэродром и выбить морскую пехоту США с острова.
В ноябре 1942 года произошли два сражения, в ходе которых обе стороны понесли тяжелые потери, в феврале 1943 года японцы все-таки были вынуждены эвакуировать свои войска с Гуадалканала.
После эвакуации войск сложившаяся обстановка требовала срочной переброски японских войск в юго-восточную часть Тихого океана. Но конвой, сопровождавший резервные части, был полностью уничтожен американской авиацией. Опасность, которую она создавала, становилась все более серьезной. Чтобы положить этому конец, адмирал Ямамото разработал план под кодовым названием «Операция «И». В этой операции приняли участие более трех сотен самолетов. Главнокомандующий прибыл в Рабаул, чтобы лично руководить боевыми действиями.
7 апреля 1943 года 188 японских бомбардировщиков совершили налет на корабли противника, находившиеся у Гуадалканала. В последующие дни действия японской авиации были очень удачными. Но это была последняя операция адмирала Ямамото.
Американское командование уже некоторое время разрабатывало план ликвидации японского адмирала. А когда дешифровщики передали сообщение о предполагаемой поездке Ямамото в части, расположенные на острове, командование решило действовать.
18 апреля 1943 года главнокомандующий отправился из Рабаула в Буин. Самолет, на котором летел Ямамото, был атакован специально обученными и проинструктированными американскими летчиками-истребителями, и после непродолжительного боя он был сбит. Это был единственный случай покушения на жизнь вражеского командующего, предпринятого союзниками во время войны, что свидетельствует о настоящем страхе перед его именем.
Скрицкий Николай Владимирович
ИСОРОКУ ЯМАМОТО Ямамото, командуя императорским флотом, добился значительных успехов на первом этапе Второй мировой войны благодаря умелому сочетанию различных видов японского морского флота. Главной силой стала морская авиация.Будущий флотоводец родился 4 апреля 1884 в
Из книги Всемирная история в изречениях и цитатах автора Душенко Константин ВасильевичВ апреле 1943 года американские истребители «Локхид Р-38 Молния» 339-й штурмовой эскадрильи, действующие на максимальном удалении от острова Гвадалканал, сбили над атоллом Кахили японский бомбардировщик «Мицубиси Бетти». На борту погибли все, включая одного очень важного пассажира — адмирала Исороку Ямамото, главнокомандующего Имперским флотом Японии и главнокомандующего всеми японскими вооруженными силами в Тихоокеанском регионе.
Ямамото был архитектором атаки на Пирл-Харбор, а также стратегом молниеносных завоеваний Японии в первые месяцы Тихоокеанской войны. Он оставил после себя тайну, которая до сих пор продолжает волновать историков: было ли планирование атак в Тихом океане его собственной работой или же он во многом полагался на стратегические военные планы, предложенные американскими и английскими военно-морскими специалистами до начала войны?
Когда японцы нанесли удар в Тихом океане, они сделали это безошибочно. Часть информации была явно предоставлена агентами, но большую часть разведывательных данных можно было получить только благодаря обширной разведке с воздуха. И только после войны, когда эксперты cоюзников смогли изучить японские военные архивы, они узнали правду. В течение многих месяцев перед началом наступления в Тихом океане секретное летное подразделение японского Имперского флота совершало тайные полеты над американскими базами и собирало детальную фотоинформацию. Секретное подразделение называлось 3-м воздушным корпусом, и в него входили три эскадрильи общим числом в тридцать шесть дальних разведывательных бомбардировщиков «Мицубиси G3M2 Нелл». В апреле 1941 года при соблюдении строгой секретности они были собраны в Такао на острове Формоза.
18 апреля 1941 года 3-й воздушный корпус осуществил свое первое задание. Это был полет длиной 1200 миль (с учетом обратного пути) с целью сфотографировать гавань, аэропорт и казармы в Легаспи на юго-восточной оконечности Лузона на Филиппинах. Самолеты совершили успешный облет цели на высоте 28 ООО футов и не были обнаружены.
23 апреля группа из двадцати одного самолета G3M2 совершила перелет через океан длиной 1400 миль на аэродром Пелелиу на островах Палау к востоку от Филиппин. Оттуда они совершали секретные разведывательные полеты над островом Джоло и некоторыми объектами на Минданао. Затем в июне часть третьего воздушного корпуса была перемещена в Тиниан, откуда она начала совершать очень осторожные вылеты на максимальной высоте 29 500 футов над стратегически важным островом Гуам. В течение трех дней самолеты сфотографировали весь остров в мельчайших деталях. Один из самолетов был, вероятно, замечен, потому что правительство Соединенных Штатов Америки выразило протест по поводу того, что самолет, предположительно японского происхождения, полетел над островом на очень большой высоте. Японцы, естественно, отрицали свою причастность Тем не менее они посчитали благоразумным прекратить секретные полеты над Тихим океаном, хотя и увеличили количество разведывательных миссий над Французским Индокитаем перед самым вторжением Японии в июле 1941 года После этого 3-й воздушный корпус был распущен и переформирован в боевое подразделение К этому времени он обеспечил командование японского флота всеми необходимыми фотоматериалами, адмирал Ямамото теперь мог претворить в жизнь свои планы.
Ямамото обладал двумя качествами, редкими для японских офицеров во первых, он в совершенстве понимал милитаристский менталитет Японии и, во-вторых, умел говорить и читать по-английски.
В начале 20-х годов он был военно-морским атташе Японии в Вашингтоне, и в течение этого времени у него была масса возможностей читать труды по военно-морской стратегии, написанные западными экспертами.
Одним из таких трудов был замечательный документ, озаглавленный «Морская мощь в Тихом океане», написанный британским военным корреспондентом и бывшим офицером разведки по имени Гектор Байуотер. Часть его труда была посвящена ходу будущей войны в Тихом океане и, как показали последующие события, предсказания оказались в высшей степени точными. Книга, впервые опубликованная в Лондоне в 1925 году, была переведена на несколько языков, включая японский. Ее стали рекомендовать для чтения в военно-морских колледжах ведущих держав. Вскоре после ее первого издания работа или, по крайней мере, та ее часть, в которой говорилось о ходе будущей войны в Тихом океане, была расширена и дополнена, став полноформатной книгой. У Байуотера гипотетическая война в Тихом океане начинается не с внезапного нападения на Пирл-Харбор, а с основного сражения между японским и американским флотами у Филиппин.
Байуотер предвидел, что главным оружием станут корабельные орудия, но бн также предсказывал использование авиации морского базирования. В этом не было ничего удивительного, так как в середине 20-х годов и британские, и американские флоты уже имели прообразы авианосцев, а эффектная демонстрация того, что самолет может сделать с военным кораблем, была проведена в июле 1921 года, когда совместные силы американской армии и военно-морских бомбардировщиков потопили несколько захваченных в плен германских кораблей, включая линейный корабль «Ост Фризлянд».
Удивительной была точность описания Байуотером будущих японских атак на Гуаме и Филиппинах. Гуам, предсказывал он, будет подвергнут бомбардировке с воздуха и с моря, после; чего японские войска высадятся на восточную и западную стороны острова, захватив его в клещи. Американцы не смогут организовать эффективное сопротивление и будут вскоре вынуждены сдаться. Почти точно так и случилось в декабре 1941 года.
Сходство между описанным Байуотером вторжением японцев на Филиппины и фактическими событиями по-настоящему изумляет. Он предсказывал, что наступление начнется с массированных воздушных атак, проводимых авиацией с авианосцев, идущих к За паду, — так оно и было; за этим последует вторжение в форме трезубца с высадкой японского десанта в заливе Лингайен и бухте Ламон, в Лузоне и в заливе Синданьган на Минданао.
Высадки в Лузоне происходили именно так, как было предсказано Байуотером: японцы продвигались вглубь и захватывали Манилу с обеих сторон. Только высадка в заливе Синданьган не была угадана: вместо того чтобы высадиться в этом месте, на западной стороне Минданао, японцы вторглись на берег со стороны залива Давао на юго-восточной оконечности острова в одном из мест, изученных авиацией 3-го воздушного корпуса. Байуотер предвидел, как американцы в конце концов вернут себе Тихоокеанский регион с помощью военно-морских сил, неуклонно продвигаясь в сторону Японии путем тщательно разработанной тактики «прыжков с острова на остров». Он также предвидел, как японцы перед лицом поражения бросят в бой все имеющиеся ресурсы, включая пилотов-самоубийц.
Как ни странно, он не смог оценить роли воздушных сил в этом решающем морском сражении. Когда оно действительно произошло в 1944 году, противостоящие стороны обменивались ударами подразделений морской авиации, тогда как корабли флота редко находились в пределах видимости друг друга.
В общем, кажется, что предсказания, сделанные Байуотером, и стратегия, принятая Ямамото в начале Тихоокеанской кампании, слишком похожи, чтобы быть случайным совпадением.
Байуотер также предсказал, что торпедные бомбардировщики станут главным типом авиации, используемой в морском бою, и в этом он оказался полностью прав. Если Ямамото нуждался в каких-либо доказательствах этой теории, то англичане их предоставили. В ноябре 1940 года, примерно за год до японской атаки на Пирл-Харбор, двадцать бипланов «свордфиш» военно-морского флота Великобритании, несущих на борту торпеды и бомбы, обрушились на итальянский флот в Таранто в ночной атаке и с блеском разбили самые современные линейные корабли Италии, а также два тяжелых крейсера. Линейные корабли и один из крейсеров были выведены из строя на многие месяцы, другой крейсер уже больше не выходил в море. Ямамото усвоил уроки Таранто при подготовке атаки на Пирл-Харбор. То же самое можно сказать об уроках, почерпнутых им из широко освещаемых прессой военно-морских маневров США на Гавайях в 1932 году, когда американцы сами показали, что несколько авианосцев могут подойти к Пирл-Харбору незамеченными и начать разрушительную атаку на рассвете.
Но была ли великая стратегия Ямамото в Тихоокеанской войне основана на трудах малоизвестного англичанина, так и останется навсегда самой интригующей загадкой войны.
Роберт ДЖЕКСОН
http://ruzikrus.ru/general-yamamoto.html#more-691
Интересный отрывок из биографии адмирала Исороку Ямамото (автор Хироюки Агава), об
отношении адмирала к нетрадиционным методам определения способностей пилотов морской
авиации...
Краткая предыстория вопроса: в середине 1930-х годов японскую морскую авиацию преследовала
проблема высокой аварийности. Имелось мнение, что по крайней мере отчасти проблема порождена
неадекватной системой отбора кандидатов в морские летчики. И вот однажды глава отдела образования
департамента аэронавтики при Ямамото, капитан 1-го ранга Ониси Такидзиро (впоследствии -
«отец» эскадрилий камикадзе) позвонил Кувабаре, заместителю командира авиакорпуса Касумигаура,
сообщив ему необычную информацию...
"...Проводились различные расследования причин несчастных случаев; одна из щекотливых проблем —
как оценить потенциальных членов экипажей. Перед приемом курсанты и кадеты резерва тщательно
просеивались, подвергаясь тестам на способность к обучению и на физическое состояние; вслед за
тем строго проверялось их соответствие задачам, которые предстоит решать; даже при этом многие
после первых примерно шести месяцев оказывались неадекватными. Это не имело бы особого значения,
если бы отчисление их с курсов не влекло лишней траты денег и позора для отчисленных. Но на
практике еще до их отстранения по их вине много раз происходили несчастные случаи. Один или два
раза потеряны драгоценные жизни, а разрушение дорогого авиационного оборудования налагало
дальнейшие тяготы на бюджет, и без того ограниченный.
Для проведения тестов пригласили экспертов из департамента психологии Токийского императорского
университета. Отобранных для этой цели поначалу нашли в полном порядке, но позднее они часто не
оправдывали ожиданий. Казалось, экспериментальная психология мало чем помогает в определении
нужных способностей, а главной проблемой авиации все еще оставалось выявление соответствующих
кандидатов в пилоты. Глава отдела образования департамента аэронавтики при Ямамото, капитан 1-го
ранга Ониси Такидзиро (преданный сторонник Ямамото; к концу войны обрел известность как «отец»
эскадрилий самоубийц — камикадзе; ярый апологет войны до последнего солдата) однажды позвонил
Кувабаре, заместителю командира авиакорпуса Касумигаура. Вот суть того, что он сообщил:
— В школе моего тестя, директора средней школы Дзунтендо, среди выпускников есть весьма
необычный молодой человек, по имени Мизуно. Он изучал историю в университете, и его дипломная
работа касалась древних способов предсказания. Еще ребенком он увлекался хиромантией и
физиогномией. Прочитав как-то в газетах, что морская авиация недавно потеряла много самолетов,
он заявил: это потому, что во флоте применяются неверные методы отбора пилотов. «Склонен к
фантазиям», — подумал я. Но вот лично встретился с ним, и он сказал мне: узнать, годен ли человек
в пилоты, можно по ладони либо по лицу, а набирать пилотов партиями неверно.
Лично я не считаю, что на флоте пилотов набирают партиями, но тем не менее спросил, может ли
он сам определить соответствие того или иного. «О да!» — ответил он абсолютно уверенно.
Я пришлю его к вам в Касумигаура с рекомендательным письмом, — почему бы вам не послушать этого
человека, хотя бы ради шутки, и не дать ему возможность прочитать рисунок папиллярных линий на
ладонях ваших людей.
Кувабара, готовый ухватиться за любую соломинку, согласился встретиться с молодым человеком,
и в назначенный день Мизуно Йосито представился в корпусе, имея при себе рекомендательное
письмо Ониси. Время обеденное, со стороны аэродрома не иссякал поток людей в летных комбинезонах.
Кувабара предложил пригласить инструкторов после обеда — порядка ста двадцати человек: пусть
Мизуно испробует на них свои методы, разделив их на три разряда — их пригодности для какой-либо
работы или для полетов. Пообещал иметь под рукой список всех инструкторов с отметками об их
квалификации, приобретенной за долгий период времени.
Все собрались; Мизуно пристально рассматривал каждого по очереди пять-шесть секунд, а затем
присваивал категорию — А, В или С. Когда Кувабара с помощником сравнили эти ранги с отметками,
поставленными в списке, то, к своему изумлению, обнаружили, что ранги и отметки совпадают в 86
процентах случаев. В тот день собрали всех курсантов и подвергли той же процедуре; на этот раз
соответствие составило 87 процентов. Кувабара и другие были ошеломлены: этот молодой человек,
явно не связанный с миром авиации, за пять-шесть секунд сделал выводы, соответствующие более
чем в 80 процентах случаев заключениям, сделанным ими самими через месяцы, а то и годы после
прибытия курсанта в часть. Намеревались позабавиться, но вышло так, что надо все принимать
всерьез.
Узнав, что Мизуно до сих пор не нашел работы и волен приходить и уходить, когда ему
заблагорассудится, руководители базы оставили его в Касумигаура на ночь, чтобы побеседовать
с офицерами. Один офицер, по имени Нанамото, волновался, как ему быть с предстоящей женитьбой;
попросили Мизуно посмотреть на ладони этого офицера.
— У вас, видимо, нет четкого решения по поводу женитьбы, так? — обратился к нему Мизуно.
— Вам нужно в конце концов остановиться на первом варианте.
«Первый вариант» — девушка, с которой Нанамото помолвлен, — противоречил другому:
семья навязывала ему невесту ради материальной выгоды.
Еще Мизуно объявил, что, по его мнению, война разразится в течение года или около этого.
Кувабара возразил: даже если война и начнется, то не так скоро; все происходило летом 1936 года,
то есть за год до того, как вспыхнул «китайский инцидент». Потом, когда предсказание Мизуно
осуществилось, Кувабара спросил, что привело его к такой мысли.
— В детстве, когда впервые заинтересовался хиромантией и физиогномкой, — ответил Мизуно, — я
заметил, что многие шагают по улицам Токио с печатью смерти на лицах. Это ненормально, подумалось
мне, — не заметил такого в Осаке. А потом произошло великое землетрясение в Канто, и я все понял.
Точно так же сейчас: не могу отвести взгляда от многих женщин на улицах Токио — по их лицам видно,
что через год- два они станут вдовами. Так я пришел к выводу, что на этот раз не из-за природного
катаклизма потеряют они мужей.
Известный факт: в начале «китайского инцидента» 101-й дивизион — большинство в нем составляли
уроженцы Токио — понес тяжелые потери в боях под Шанхаем.
Как только Мизуно уехал, Кувабара позвонил Ониси.
— Знаете, — начал он, — в нем есть что-то скрытое от глаз. Подумать бы, нельзя ли как-то
использовать его методы при формировании экипажей; хотелось бы, чтобы он сам поглубже этим
занялся. Как бы принять его в штат, скажем на должность советника при департаменте аэронавтики,
чтобы облегчить ему доступ к частям морской авиации?
Ониси, очевидно, возражений не имел, поскольку сам проявил инициативу; Кувабара направил
рапорт на имя командования авиакорпуса Касумигаура: как доказали случаи проявления прирожденного
здравого смысла и иглоукалывание, древние и явно ненаучные методы вовсе не обязательно сбрасывать
со счетов; тут же привел мнение специалистов по статистике — совпадение в 60 процентах случаев
и более следует считать признаком достоверности.
Теперь Ониси предстояло познакомить с рапортом других и убедить их в разумности накопленных
рекомендаций. Представил его в бюро по персоналу и бюро по морским делам и попробовал уговорить
руководство принять Мизуно на работу в качестве советника, но везде встречал скептические усмешки.
— Слушай, не думаешь же ты в самом деле, что морской флот... — шептали вокруг, — я хочу сказать —
физиогномика...
Кувабара приписывал свою неудачу узкому «рационализму » соответствующих лиц в двух морских бюро.
Для бюро по морским делам все это выглядело как доказательство, что авиация окончательно потеряла
рассудок. Когда стало очевидно, что ничего не получается, Кувабара спросил Ониси, а говорил ли
он с Ямамото. Нет, не говорил: вместе отправились к Ямамото на прием. Вначале, попросив его не
смеяться, стали в деталях рассказывать историю с Мизуно и обратились к Ямамото за помощью в
устройстве этого человека советником. Ямамото улыбался, слушая их, а когда закончили, сказал:
— Понятно. Я сам с ним поговорю, но пусть он придет один.
Договорились привезти сюда Мизуно; потом по телефону, пока Ямамото со своей стороны разговаривал
с разными отделами бюро по персоналу и бюро по морским делам и с департаментом аэронавтики,
собрали в офисе около двадцати различных лиц. Когда прибыл Мизуно, первое, о чем его спросил
Ямамото, — что такое, в его глазах, хиромантия и физиогномика.
Тот отвечал — как уже объяснял Кувабара в авиакорпусе Касумигаура, — что это отрасли прикладной
статистики. Популярные народные верования — такие, например, как вера японцев, что люди с
длинными, как у кролика, ушами внимательны и мягки по натуре или что квадратный подбородок
означает то-то и то-то, основаны, по сути, на эмпирических статистических наблюдениях. Эти
верования не обязательно верны для каждого случая, но тут и не пятьдесят на пятьдесят. Еще и
интуиция придает индивидуальным наблюдениям точность.
— Ну что ж, хорошо, — кивнул Ямамото. — Здесь собрались двадцать человек. Можете сказать, кто
из них — летчики?
Мизуно внимательно вгляделся по очереди в лицо каждого. Наконец указал на одного:
— Это вы, не так ли? — а потом другому: — И вы тоже. Этих двоих звали Хоси Казуо и Мива Йоситаке,
оба из числа лучших летчиков-истребителей, какими в то время могла похвастаться морская авиация.
Хоси и Мива скромно улыбнулись под удивленными взглядами остальных.
— Все, больше нет? — поторопил Ямамото.
— Это все, — ответил Мизуно.
Тут еще один из присутствующих, капитан второго ранга Тагучи из морского генерального штаба,
произнес: — Я тоже пилот!
Мизуно взял его руку и внимательно изучил ее.
— Может быть, вы и пилот, но не очень хороший.
Все снова стали переглядываться, затем раздался смех. У Тагучи, выпускника колледжа морского
генерального штаба, морского летчика, отличные мозги, но для летчика слишком замедленная реакция.
Ему случалось повредить самолет при посадке; недавно его перевели в морской генеральный штаб с
предупреждением: не соберет все внимание — в конце концов разобьется вдребезги.
Последовало еще несколько демонстраций таинственных способностей Мизуно. Подверглись исследованию
ладони капитана 1-го ранга Киды Тацухико.
— Вы себе взяли чье-то имя? — спросил Мизуно.
Кида не хотел отвечать, но под давлением признался с печальным восторгом, что он и вправду
приемный сын.
Наконец Ямамото счел, что настало время, и ассамблея постановила без дальнейшей шумихи принять
Мизуно на работу. Вскоре после этого его официально назначили советником при департаменте
аэронавтики. Его обязанность в этом качестве — присутствовать на всех проверках курсантов
и кадет резерва в авиакорпусе Касумигаура и изучать их ладони и лица.
Флот стал применять методы Мизуно в сочетании с обычными письменными и физическими проверками;
наиболее обещающим из всех кандидатов считался тот, кто получал хорошие оценки на этих двух
экзаменах и «добро» от Мизуно. Поэтому не совсем правильно утверждать (как кое-где во время
войны), что морским авиакорпусом управляли предрассудки.
В результате занятость Мизуно превысила всякие пределы. Во время войны он пользовался помощью
двух ассистентов и ему столько приходилось ездить по авиачастям, что там стали заранее готовить
отпечатки пальцев, изготовленные на мимеографе. Как утверждают, в общей сложности он провел анализ
свыше 230 тысяч человек.
В 1941 году в присутствии Кувабары Торао, который полностью ему доверял, Мизуно предсказал,
что война начнется в этом году.
— Ну и как она завершится? — спросил Кувабара.
— Поначалу все пойдет хорошо, — ответил Мизуно, — но потом — не могу сказать.
— Почему?
— Не нравится мне смотреть в лица людей из генерального штаба: вижу — они спешат по коридорам
с документами. Меня беспокоит их будущее.
Спустя четыре года, в июле 1945 года, Кувабара — тогда вице-адмирал, закрепленный за министерством
военных поставок, — спросил у Мизуно, как, по его мнению, война будет развиваться дальше.
— Все кончится до конца следующего месяца.
Озадаченный Кувабара спросил, почему он так думает.
— Недавно я посетил несколько баз летчиков-камикадзе и обратил внимание: у очень немногих молодых
офицеров и вольнонаемных знаки смерти на лицах. Я принял это как сигнал, что война близится к
концу.
Далее в ходе войны Мизуно работал советником министерства юстиции в каторжной тюрьме Чофу,
занимаясь изучением физиогномки преступников; задолго до этого его выгнали по приказу
начальства; ныне он работает консультантом «Комацу стор» в токийском квартале Гинза, давая
советы по найму и размещению персонала.
Кажется, Мизуно отмечал имена всех, кто соответствует профессии авиатора, но подвержен
несчастным случаям, и держал этот список в своем сейфе. Как он утверждал, две трети из них
так и погибли.
Невозможно сказать, до какой степени методы Мизуно отвечали чистой прикладной статистике,
или включали элементы парапсихологии, или даже содержали элементы гипноза либо какой-то обман.
Да это для нас и не столь важно. А что интересно, так это отношение к Мизуно Ямамото. С одной
стороны, оно свидетельствовало, что он заботится о состоянии подчиненных; с другой — отражало его
склонность почти интуитивно верить (или по крайней мере не игнорировать) в то, что выходит
за принятые в науке и логике пределы. "
