Лингвистический смысл. Понятия "значение" и "смысл" как лингвистические категории. Смотреть что такое "лингвистический" в других словарях

Беляева И.В., Куликова Э.Г.

Манипулятивное искажение: лингвистический смысл эвфемизмов

Аннотация

Статья посвящена референциальной манипуляции, которая связана с искажением образа денотата/референта и осуществляется различными способами, важнейший из которых - эвфемизация. Процесс эвфемизации тесно переплетается с процессом номинации – одним из трех фундаментальных процессов, формирующих речевую деятельность человека, поскольку предметы, которые по каким-либо причинам (этическим, культурно-историческим, психологическим) не могут быть названы прямо, нуждаются в эвфемистическом обозначении.

Ключевые слова: манипуляция, воздействие, эвфемизация, элокуция, искажение

Референциальная манипуляция, связанная с искажением образа денотата/референта, осуществляется различными способами, важнейший из которых - эвфемизация. Под терминами «эвфемизация», «эвфемия», «эвфемизм» понимают совокупность разнородных явлений. С одной стороны, в традиции, идущей от Квинтиллиана, эвфемизм «умеряет неприятное, смягчает его», но «отнюдь не маскирует суть явления», эвфемизм «не способен ввести кого-либо в заблуждение» относительно основной мысли, выраженной непрямо или иносказательноi. В таком понимании эвфемизмы принадлежат к языковым универсалиям.

С другой стороны, при расширительном толковании термина, под это понятие подводятся все типы непрямых номинаций, в том числе и такие, которые влекут за собой манипулятивное искажение семантики. Многие исследователи отмечают, что на лексическом уровне манипулирование связано прежде всего с «искажающей семантикой эвфемизмов»ii. Неопределенность выступает как важнейший инструмент манипулирования. Эвфемизацию называют «лингвистической косметикой», используемой для того, чтобы создать впечатление, что все неприятные проблемы уже решены: ср. использование вместо бедность - низкие доходы, вместо трущобы - внутренний город.

А.Д. Васильевiii считает, что чаще всего имеет место «псевдоэвфемизация», поскольку многие носители языка почти сразу же разгадывают смысл словесного фокуса. Именно с учетом отторжения общественным сознанием слова реформа кремлевские политтехнологи изобрели национальные проекты, воспринимаемые, однако, не с одинаковым энтузиазмом.

Наряду с распространенным пониманием эвфемизма как слова или выражения, служащего в определенных условиях для замены таких обозначений, которые представляются говорящему нежелательными, не вполне вежливыми, слишком резкими, грубыми, нетактичными или неприличными, существует и более узкое понимание эвфемизма только как слова или выражения, заменяющего табуизированные единицы. Процесс эвфемизации тесно переплетается с процессом номинации – одним из трех фундаментальных процессов, формирующих речевую деятельность человека (два остальных – это предикация и оценка), поскольку предметы, которые по каким-либо причинам (этическим, культурно-историческим, психологическим) не могут быть названы прямо, нуждаются в эвфемистическом обозначении.

Для процесса эвфемизации, по наблюдениям Л.П. Крысинаiv, существенны следующие три момента: 1. оценка говорящим предмета речи как такого, прямое обозначение которого может быть квалифицировано (в данной социальной среде или конкретными адресатом и адресантом) как грубость, резкость, неприличие; 2. подбор говорящим таких обозначений, которые не просто смягчают кажущиеся грубыми выражения, но маскируют, вуалируют суть явления (ср. использование слов с «диффузной» семантикой типа известный, определенный, надлежащий, специальный); 3. зависимость употребления эвфемизма от контекста и условий речи: чем жестче социальный контроль речевой ситуации и самоконтроль говорящим собственной речи, тем более вероятно появление эвфемизмов. Ср. также утверждение Н.В. Тишинойv о том, что «с семантической точки зрения процесс эвфемизации основан на различии между позитивной или нейтральной коннотацией вторичного наименования и отрицательной коннотации исходного понятия».

Кроме того, склонность к эвфемизации или, наоборот, неприятие ее зависит от общей идеологической установки. Так, Б.А. Ларин называл эвфемизацию приторным смягчением речи, лицемерным и лживым по своей сути, и связывал ее распространение с сущностью буржуазного образа жизни; характерным же для социалистической эпохи считалось, напротив, «разоблачение эвфемизмов, предпочтение прямых, иногда резких и грубоватых выражений»vi. Впрочем, в эпоху «развитого социализма» эвфемизация нередко использовалась для вуалирования сущности явления, которое могло быть осуждаемо как не соответствующее нормам демократии. Ср.: «В 1968 году в «Правде» я увидел изумительное утверждение: Мы Чехословакию заняли, но не оккупировалиvii.

Как отмечает С.Г. Кара-Мурзаviii, в сегодняшней демократической прессе господствуют «слова-амебы», с помощью которых уничтожается все богатство синонимических рядов, сокращается огромное поле смыслов до одного общего знаменателя, приобретающего «размытую универсальность» и обладающего в то же время очень малым, а то и нулевым содержанием. Объект, который выражается таким словом (например – прогресс, общечеловеческие ценности), очень трудно обозначить по-другому, и эти слова быстро приобретают интернациональный характер.

По мысли Е.И. Шейгалix, сознательное воздействие на язык, которое проявляется в политической эвфемии, характерно как для тоталитарных режимов, так и для парламентских демократий. В то же время ясно, что характер этого сознательного воздействия на образ мира, формируемый через эвфемию, основан на принятой в том или ином обществе системе ценностей. В итоге через эвфемистическое переименование формируются новые мифологемы, поддерживающие желаемый для власти образ действительности.

Многие исследователи рассматривают эвфемизмы в их неразрывной связи с дисфемизмами: дисфемизмы – это инвективы, основанные на гиперболизации отрицательного признака; эвфемизмы – антиинвективы, основанные на преуменьшении степени отрицательного признака или на переключении оценочного знака с отрицательного на положительный. Метафорическую суть их противопоставления определяют как «щит и меч», Говорить эвфемистично – значит использовать язык в качестве щита против объекта, вызывающего страх, неприязнь, гнев и презрение. Эвфемизм способствует улучшению денотата, дисфемизм – его ухудшению. Эвфемизмом обозначается нечто, что по логике вещей следовало бы оценить отрицательно, но интересы говорящего заставляют оценивать это положительно, и в то же время требование максимы качества не позволяет выдавать явно черное за белоеx.

Эвфемизмы нередко относят к области элокуции. Ср.: « Эвфемизмы по своей семантической структуре – одна из разновидностей тропа, то есть метафоры, метонимии, синекдохи и др. Отличие этой разновидности в ее назначении и сфере применения. Эвфемизмы имеют целью не образное представление действительности, как тропы поэтического языка, а затемнение, прикрытие неприглядных явлений жизни или нескромных мыслей, намерений»xi. В.П. Москвин совершенно справедливо замечает, что причисление эвфемизмов к разряду тропов и истолкование термина «эвфемизм» через идентификатор «троп» (как это делается в работах Б.А. Ларина или в «Словаре лингвистических терминов» О.С. Ахмановой) неправомерно потому, что в роли эвфемизмов нередко выступают семантически одноплановые слова и выражения (термины типа летальный исход вместо смерть; заимствования типа путана, куртизанка)xii.

Многие эвфемизмы включаются в понятие хронотопа. Ср. чистки первых десятилетий советской власти:

…бухгалтер Берлага бежал в сумасшедший дом, опасаясь чистки… вы хотели избавиться от одной чистки, а попали в другую. Теперь вам плохо придется. Раз вас вычистили из сумасшедшего дома, то из «Геркулеса» вас наверно вычистят. И.Ильф и Е. Петров «Золотой теленок»).

Позже чистки сменились зачистками:

Свою «зачистку» всероссийской здравницы проводит и УВД: начался сезон отлова гастарбайтеров (Новые известия, 2004, № 200).

Эвфемизмы нередко специально маркируются в тексте – выделяются с помощью кавычек (или других полиграфических средств – курсива, разрядки), сопровождаются оговорками и комментариями типа мягко говоря, фигурально выражаясь, по более осторожному выражению.

Впрочем, кавычки могут быть знаком иронии и дисфемизации (особенно – в сочетании с контекстными средствами):

Нефтяные качалки исправно выкачивают из богатейших недр Ирака «черное золото». Нефть нынче – по 100 долларов за бочку в 157 литров (называемую «баррелем»). А этих «бочек» Ирак производит ежедневно десятки тысяч. Так что расплатиться с долгами вполне в состоянии. Если не сейчас, то в будущем. Когда американские «миротворцы» уйдут (убегут) из Ирака и там, наконец, восстановится нормальная жизнь (Советская Россия, 16 февраля 2008 г.).

В современной ситуации затемненностью и асемантизмом нагружаются слова в целом привычные (слово реформы в конце ХХ века), или, казалось бы, прозрачные и широко преподносимые конструкты: свободная экономическая зона, переходный (куда? с какой целью?) период, национальная идея. «Уклончивые выражения есть непременный атрибут языковой практики (своя эвфемизация имела место в предшествующие шестидесятые-семидесятые годы). Эвфемизмы конца ХХ века характеристичны: от педикулеза до восстановления конституционного порядка (в Чечне), секвестра, суицида, спецэкспортеров»xiii. Как считает А.А. Халанскаяxiv, эвфемизация представляет собой бóльшую опасность для говорящих в целом, чем дисфемизация.

Известны факторы, упрочивающие эвфемистические функции языковых единиц. Это, прежде всего, широта значения: многозначные единицы обобщенной семантики легко приобретают способность использоваться в качестве смягчающих единиц:

Вылечиться нельзя, но если лечиться постоянно – никто не заметит твоей проблемы (Аргументы и факты, 16 февраля 2005 г.). Именно предельная обобщенность значения делает наиболее пригодными для выполнения эвфемистической функции некоторые группы местоимений (эта страна).

Ослабляются эвфемистические функции при широком распространении, частотности наименования. Так, появившееся в языке милицейских протоколов аббревиатура бомж стала чрезвычайно частотной и в настоящее время полностью утратила свои «смягчающие» свойства и используется как очень близкий синоним к слову бездомный. Ср.:

Бомжи на время или навсегда?

Больше месяца около ста ростовчан не знают, как дальше сложится их судьба. Еще недавно они были жильцами престижного старинного дома в центре Ростова, сегодня – бездомные (Аргументы и факты на Дону, 2008, № 26).

Еще Б.А. Ларинxv подметил, что, чем чаще используется эвфемизм, тем быстрее он теряет свои «облагораживающие», «отбеливающие» свойства и тем быстрее требует новой подмены (ср. страны третьего мира, развивающиеся страны вместо слаборазвитые страны). Поэтому нередко эвфемистические функции приписываются словам иноязычным по происхождению, чья новизна и «чуждость» еще хорошо ощущается носителями языка.

Лингвистический смысл эвфемизмов состоит в том, что они способны скрывать, затушевывать, вуалировать явления, имеющие в общественном сознании заведомо негативную оценку. Эвфемизмы отвлекают внимание реципиента от объекта, способного вызвать антипатию. Способность эвфемизмов манипулировать реципиентом определяется тем, что эвфемизмы скрывают истинную сущность явления за счет создания нейтральной или положительной коннотации, а реципиент обычно не успевает вычленить эвфемизмы из контекста и осмыслить их из-за обычного в нашем социуме обилия информации или не в состоянии идентифицировать табуированный денотат. Ср. характерные для СМИ наименования типа чеченская кампания, спецоперация (штурм Грозного), антитеррористическая операция (война в Чечне), превентивное вмешательство, защитная интервенция, либерализация цен, побочный ущерб (так говорится о людях и материальных ценностях, которые не были прямой мишенью, но пострадали во время боевых действий), издержки (о жертвах среди мирного населения в Косово) и т.п. Ср. также обыгрывание политической эвфемизации применительно к иракской кампании с помощью оксюморонного сочетания дружественный огонь (Известия, 9 апреля 2003 г.).

Ю.С. Басковаxvi пишет о «манипулятивном потенциале синтаксических эвфемизмов». В качестве синтаксических способов образования эвфемизмов Ю.С. Басковаxvii называет разнообразные трансформации словосочетаний, эллипсис (в частности, безобъектное употребление переходных глаголов и замену активной глагольной конструкции на пассивную с опущением субъекта действия), замену утвердительной конструкции (с утверждением нежелательного факта) на аналогичную по смыслу отрицательную конструкцию (с отрицанием желательного факта). При таком подходе объем понятия «эвфемия» чрезвычайно расширяется. Впрочем, анализ примеров, приводимых Ю.С. Басковой, убеждает в том, что, как правило, имеются в виду все-таки особые случаи использования лексических единиц. Так, прием, обозначенный как «введение дополнительного позитивного компонента в состав исходного словосочетания», фактически сводится к использованию позитивно окрашенной или нейтральной лексемы. Ср.: возможность ограниченного применения ядерного оружия.

К собственно синтаксическим средствам эвфемии может быть отнесено чрезмерное усложнение структуры словосочетания, когда намеренно используются структуры, затрудняющие способность реципиента «схватывать» смысл (отрицательный, негативно оцениваемый).

Ср., однако, обозначения чернобыльская авария и чернобыльская катастрофа. В.П. Москвин считает, что для обозначения этого события приемлем только последний вариант (в то время как слово авария дезинформирует относительно подлинного масштаба и трагичности случившегося). Ср. еще более поразительный пример дезинформации, связанной с этим событием: «Непонятные, сложные термины использовало партийное руководство СССР после чернобыльской катастрофы. До сих пор официально термин «ядерный взрыв» к Чернобылю не применяется, считается, что имела место «неконтролируемая цепная реакция на быстрых нейтронах» xviii.

Контраст между прагматикой выражения, эвфемистически смягченного в рамках официально-делового стиля, и точным наименованием события бывает настолько разительным, что авторы публикаций критического характера стремятся прямо и максимально точно обозначить негативное явление:

Первоначальные ежедневные попытки властей «успокаивать» общество с помощью обмана сменились пристрастием к эвфемизмам. Говорят, мы там стреляем не по чеченцам, мы «даем адекватный ответ». Говорят, это не война, это «военная операция по разоружению» (Известия). Цит. по:xix.

Чаще всего эвфемистическая манипуляция связана с тематической сферой «военные действия»: антитеррористическая операция, контртеррористическая операция, чеченская кампания (о войне в Чечне), спецоперация (штурм Грозного), издержки или побочный ущерб (о жертвах среди мирного населения при бомбардировках военных объектов); ограниченный контингент советских войск в Афганистане, братская помощь народу Афганистана; американским вооруженным силам в прессе США (времени войны в Ираке) давались наименования, которые в переводе звучат как освободительная армия и даже силы добра.

С эвфемией сближается литота (или мейозис) – троп, противоположный гиперболе, состоящий в заведомом преуменьшении того, о чем говорится. В литоте воплощаются скрытые смыслы, декодируемые адресатом. Преуменьшение (литота) и смягчение (эвфемизм) существуют в рамках одного понятийного поля, так что не всегда можно четко разграничить эти явления. Ср. характерное сближение этих двух понятий: «Эвфемизмы, образованные путем мейозиса, как нельзя более подходят для манипулирования, так как содержат в себе слабо отрицательный денотат. <…> Мейотические эвфемизмы создают у реципиента впечатление, что отрицательное явление названо (и, следовательно, его не обманывают), однако названо оно таким образом, что его воздействующая сила значительно смягчена… »xx. Так, вместо беженцы используется выражение перемещенные лица, которое смягчает негативное явление (ср. толкование слова беженец словарями: ‘человек, оставивший место своего жительства вследствие какого-нибудь бедствия’ (СО).

Имея в виду высокоманипулятивный потенциал эвфемии, С.Г. Кара-Мурза провозглашает одним из важнейших принципов защиты от манипуляции «смену языка». Смысл его в том, чтобы не принимать язык, на котором потенциальный манипулятор излагает проблему, постараться пересказать то же самое другими словами – в «абсолютных» понятиях, которые можно перевести на совершенно земные, осязаемые образы.

Е.В. Клюевxxi выделяет следующие разновидности неопределенной референции, когда слово соотносится: 1. с чрезмерно широким кругом референтов; 2. с абстрактным референтом; 3. с референтом, по-разному трактуемым; 4. с неизвестным референтом; 5. с «чужим» референтом; 6. с несуществующим референтом. Референциальная и лингвистическая сущность эвфемизации состоит в том, что она, с одной стороны, вуалирует (искажает, затушевывает) суть явления, а с другой стороны – эвфемизм должен в сознании носителей языка не выходить из зоны того же референта, не удаляться от прототипа. В противном случае происходит полная подмена понятия.

Эвфемизация способствует созданию более престижного имиджа профессии и человека, занятого ею.

Как известно, администрация предприятий часто сталкивается с трудностями подбора людей на место уборщиц, так как молодых людей не устраивает низкий престиж подобной работы. Впрочем, «на современном предприятии содержание труда уборщицы принципиально меняется, так как в ее функции входит не столько уборка, сколько необходимость следить за чистотой помещения, уметь выращивать цветы, подбирать занавески и т.п. Это уже не просто должность неквалифицированного работника, а сложная профессия с требованиями, выходящими за рамки старых представлений о труде уборщицы. Если название профессии меняют на мастер по производственной эстетике, то это способствует изменению социальной значимости и престижа профессии, что приводит к повышению удовлетворенности работников содержанием своего труда. Сегодня эта профессия называется офис-менеджер»xxii. Очевидно, что в этом случае эвфемизация играет позитивную роль и не может быть причислена к манипулированию.

Таким образом, языковые механизмы, обслуживающие процессы естественно-языкового убеждения и речевого воздействия, сложились стихийно, ибо язык сам по себе в известной мере способствует искажению объективной действительности, так как предлагает не только точные, но и неточные, нечеткие, размытые обозначения. Эвфемизмы, как и любые языковые единицы, сами по себе не подразумевают обязательного манипулирования: эвфемизмы могут использоваться в целях политкорректности - только как «смягченные» наименования и вовсе не подталкивать реципиента к мыслям и действиям, противоречащим его интересам. Однако возможно (и в современных условиях коммуникации обычно) употребление их в манипулятивных целях. Манипулятивная коммуникация не оперирует категорией ясности, не стремится прояснить существо дела. Так как широкий объем значения эвфемистической единицы делает их удобным инструментом манипулирования, само их использование должно привлечь пристальное внимание реципиента, желающего избежать манипулятивного воздействия.

К важным индикаторам манипулятивности следует отнести и разнообразные приемы, связанные с количеством и мерой («софизмы точных чисел», лексические и лексико-грамматические повторы, развертывание грамматической категории на оси комбинаторики).

Примечания

i Ковшова М.Л. Семантика и прагматика эвфемизмов. Краткий тематический словарь современных русских эвфемизмов.-М.: Гнозис, 2007. - С.7-8.

ii Баскова Ю.С. Эвфемизмы как средство манипулирования в языке СМИ (на материале русского и английского языков). Автореф. дис. … канд. филол. наук. Краснодар, 2006.С.3.

iii Васильев А.Д. Некоторые манипулятивные приемы в текстах телевизионных новостей // Политическая лингвистика. Вып. 20. Екатеринбург, 2006. -С. 99-100.

iv Крысин Л.П. Эвфемизмы в современной русской речи // Крысин Л.П. Русское слово, свое и чужое. Исследования по современному русскому языку и социолингвистике. -М.: Языки славянской культуры, 2004. -С. 267-268.

v Тишина Н.В. Национально-культурные особенности эвфемии в современном английском и русском языке. Автореф. дис. … канд. филол. наук. -М., 2006. -С.6.

Нейролингвистическое программирование (НЛП) (англ. Neuro linguistic programming) (также встречается вариант «нейро лингвистическое программирование») комплекс моделей, техник и операционных принципов (контекстуально зависимых убеждений),… … Википедия

Сура Аль Фатиха, первая сура Корана, ниспосланная полностью … Википедия

У этого термина существуют и другие значения, см. Бармаглот (значения). Запрос «Jabberwocky» перенаправляется сюда; см. также другие значения. Бармаглот Jabberwocky … Википедия

У этого термина существуют и другие значения, см. Ахатов. Габдулхай Хурамович Ахатов Габделхәй Хурам улы Əхатов Ğabdelxəy Huram uğlı Axatov … Википедия

Самоназвание: Lingua Latina Страны: Западная и Южная Европа, Ближний Восток … Википедия

Город Турон Turón Флаг Герб … Википедия

- («Франкский диалект»,) незавершённая работа Ф. Энгельса – обширное примечание к его труду «К истории древних германцев» (1 я половина 80 х гг. 19 в.). Имеет самостоятельное лингвистическое значение. Посвящена решению вопроса о месте… … Большая советская энциклопедия

Туран историческая страна в Средней Азии. «Туран» университет в Казахстане. Turan минеральная вода и напитки на её основе Казахстане. Туран в этрусской мифологии богиня любви и плодоносных сил природы. Туран город (с … Википедия

Латинский Самоназвание: lingua latina, lingua romana Страны: Западная Европа Официальный статус … Википедия

Самоназвание: lingua latina, lingua romana Страны: Западная Европа Официальный статус … Википедия

Книги

• Памятники южновеликорусского наречия , С.И. Котков. Эта книга будет изготовлена в соответствии с Вашим заказом по технологии Print-on-Demand. Книга входит во впервые осуществляемое лингвистическое издание старинных южновеликорусских текстов,…
• Словарь лингвистических и литературоведческих терминов , Поливанов Евгений Дмитриевич. Вниманию читателей предлагается толковый словарь лингвистических и литературоведческих терминов, над которым его автор, выдающийся отечественный лингвист Е. Д. Поливанов (1891-1938), работал…

Классическая лингвистика считала "значение" и "смысл" практически синонимами и, часто, использовала эти слова однозначно. Но даже с точки зрения языка данное понимание является неверным, так как полностью идентичные синонимы являются очень большой редкостью.

Впервые различие между понятиями "смысл" и "значение" было произведено немецким логиком Готлобом Фреге (1848-1925) в статье 1892 года "О смысле и значении". "Приводя два выражения (имени - в терминологии автора)"вечерняя звезда" и "утренняя звезда", Г. Фреге обращает внимание на то, что в обоих случаях имеется в виду одно и то же значение (денотат, референт) - планета Венера. Однако хотя значения этих высказываний (имен) совпадают, по смыслу они различаются, поскольку отмечают, фиксируют разные, не совпадающие ситуации понимания. При понимании предложения в реальном акте общения согласно концепции Фреге схватывается его смысл, не равный значению" .

Позднее в зарубежной психолингвистике стали различать две стороны понятия значения слова: "референтное" значение, т.е. значение вводящее его в определенную логическую категорию и "социально-коммуникативное" значение, отражающее его коммуникативные функции.

"В советской психологии различие "значения" и "смысла" было введено несколькими десятилетиями раньше - еще Л.С. Выготским в его классической книге "Мышление и речь", которая впервые была опубликована в 1934 г. и приобрела широкую известность" .

Л.С. Выготский показал, что значение знака - "только одна из смысловых зон, в которую слово попадает в каком-либо контексте" . К настоящему времени в науке накоплено много альтернативных предложенному Фреге определений значения, но общим остается представление о подвижности смыслов языкового выражения в разных контекстах употребления и об устойчивости и неизменности его значения.

На принципиальность разграничения понятий "смысл" и "значение" с позиций деятельностного подхода указывает Г.П. Щедровицкий в статье "Смысл и значение". Конструкции значений выступают как "вторичные понимания". При этом если "значение" (денотат) в понимании Г. Фреге предстает как "объект оперирования", то в рамках концепции Г.П. Щедровицкого под "значением" понимаются связи между словами и "объектами" (или "предметами", выраженными в других словах). Таким образом, значения существуют не просто природно (как у Фреге), но и в деятельности и культуре. Как указывает Г.П. Щедровицкий, значения и смыслы (или процессы понимания) связаны между собой деятельностью понимающего человека, являются разными компонентами этой деятельности. Одновременно значения и смыслы являются и разными компонентами знака как определенной организованности в составе деятельности (35, С.98).

Под значением мы понимаем объективно сложившуюся в процессе истории систему связей, которые стоят за словом. Усваивая, как правило, в детстве значения слов, мы усваиваем, в первую очередь, культурный языковой опыт. "Значение" есть устойчивая система обобщений, стоящая за словом, одинаковая для всех людей, причем эта система может иметь только разную глубину, разную обобщенность, разную широту охвата обозначаемых им предметов, но она обязательно сохраняет неизменное "ядро" - определенный набор связей.

Близкое к этому, но все же совершенно иное понятие, обозначается термином "смысл". Под смыслом, в отличие от значения, мы понимаем индивидуальное значение слова, выделенное из этой объективной системы связей; оно состоит из тех связей, которые имеют отношение к данному моменту и к данной ситуации. Поэтому если "значение" слова является объективным отражением системы связей и отношений, то "смысл" - это привнесение субъективных аспектов значения соответственно данному моменту и ситуации.

Значит, одно и то же слово имеет значение, которое объективно сложилось в истории, и которое потенциально сохраняется у разных людей, отражая вещи с различной полнотой и глубиной. Однако наряду со значением каждое слово имеет смысл, под которым мы имеем в виду выделение из этого значения слова тех сторон, которые связаны с данной ситуацией и личным отношением субъекта.

Именно поэтому современные психолингвисты с полным основанием считают, что если "референтное значение" является основным элементом языка, то "социально-коммуникативное значение" или "смысл" является основной единицей коммуникации (в основе которой лежит восприятие того, что именно хочет сказать говорящий и какие мотивы побуждают его к высказыванию) и вместе с тем основным элементом живого, связанного с конкретной аффективной ситуацией использования слова субъектом.

Проблеме разграничения понятий "значение" и "смысл" уделяется отдельное внимание в публикациях по когнитивной лингвистике. В практике конкретных лингвистических исследований противопоставление языкового значения и речевого (актуального) смысла отражено в дифференциации ядерного (обязательного, устойчивого) и периферийного (вероятностного, имплицитного) компонентов в языковом значении. В значении языковых единиц - в семантике слов и фразеологических оборотов фиксируются коллективные смыслы.

Для разрешения проблемы соотношения значения и смысла предлагается разграничить когнитивный и семантический уровень репрезентации знаний. При этом когнитивный уровень предполагает анализ соотношения языкового значения и концептуального содержания, передаваемого словом в системе языка и речи. Значение репрезентирует концепт в системе языка за счет описания его наиболее характерных, существенных признаков, словарное значение всегда предполагает коллективное знание. С другой стороны, когнитивный анализ предполагает изучение как коллективного, так и индивидуального знания. "Языковые значения передают лишь некоторую часть наших знаний о мире. Основная же доля этих знаний хранится в нашем сознании в виде различных мыслительных структур - концептов разной степени сложности и абстрактности. В содержании данных концептов могут постоянно выделяться новые, в том числе индивидуальные характеристики, которые и передаются с помощью речевых смыслов" .

Как справедливо утверждают Ж. Фоконье и М. Тернер, "если бы языковые формы являлись репрезентациями полных, законченных значений (complete meanings), то язык значительно потерял бы в своем коммуникативном потенциале" . По мнению ученых, языковые единицы скорее содержат некие подсказки (prompts) для выведения значения, нежели в полной мере их репрезентируют. Именно поэтому любой системе языковых единиц и нет необходимости являться точным отражением концептуальной системы.

Значение языковой единицы, фактически являясь "концептом, подведенным под крышу знака" , обладает мощным концептуальным и креативным потенциалом для выведения новых значений.

Таким образом, наиболее распространенное разграничение понятий "значение" и "смысл" заключается в следующем: значение - это общественно признанная и закрепленная категория языка, а смысл - категория личностная, понимание смысла обусловлено особенностями опыта, интеллекта, психики человека. Cловарное значение слова, используемого в тексте, является лишь одним из индикаторов смысла. Интерпретация смысла зависит от многих факторов, таких как ситуация, в которой реализуется речевой акт, замысел, прагматика и цели речевого акта, картина мира и др.

То есть в процессе общения из определенного набора значений, усвоенных в результате освоения языка выбирается наиболее подходящее значение и наделяется субъективным смыслов в соответствии с ситуацией, в которой применяется слово.

ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ

ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ

ЛИНГВИСТИ́ЧЕСКИЙ , лингвистическая, лингвистическое.

2. Языковой, относящийся к языку. Лингвистические явления.

Толковый словарь Ушакова . Д.Н. Ушаков. 1935-1940 .

Смотреть что такое "ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ" в других словарях:

- (от нем. лингвистика). Относящийся к языкознанию. Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка. Чудинов А.Н., 1910. ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ от нем. лингвистика. Филологический. Объяснение 25000 иностранных слов, вошедших в употребление в… … Словарь иностранных слов русского языка

Языковедческий Словарь русских синонимов. лингвистический см. языковедческий Словарь синонимов русского языка. Практический справочник. М.: Русский язык. З. Е. Александрова … Словарь синонимов

лингвистический - а, м. linguistique adj. 1. Отн. к лингвистике. Лингвистические данные. БАС 1. 2. Отн. к языку; языковой. БАС 1. Русский язык, на котором говорили в Одессе, считается верхом лингвистического безобразия. Тэффи О рус. языке. // РР 1988 5 67.… … Исторический словарь галлицизмов русского языка

ЛИНГВИСТИКА, и, ж. Наука о языке 2 (в 1 и 2 знач.), языкознание. Толковый словарь Ожегова. С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. 1949 1992 … Толковый словарь Ожегова

лингвистический - — [] Тематики защита информации EN linguistic … Справочник технического переводчика

Прил. 1. соотн. с сущ. лингвистика, связанный с ним 2. Свойственный лингвистике, характерный для неё. Толковый словарь Ефремовой. Т. Ф. Ефремова. 2000 … Современный толковый словарь русского языка Ефремовой

Лингвистический, лингвистическая, лингвистическое, лингвистические, лингвистического, лингвистической, лингвистического, лингвистических, лингвистическому, лингвистической, лингвистическому, лингвистическим, лингвистический, лингвистическую,… … Формы слов

лингвистический - лингвист ический … Русский орфографический словарь

лингвистический - (< лингвистика) Относящийся к языкознанию (лингвистике); Л. география – дисциплина, изучающая территориальные границы распространения каждого отдельного языкового явления; Л. статистика – область языкознания, изучающая количественные… … Словарь лингвистических терминов Т.В. Жеребило

лингвистический - … Орфографический словарь русского языка

Книги

• Лингвистический энциклопедический словарь , . "Лингвистический энциклопедический словарь" представляет сведения о человеческом языке, языкознании как науке. В его статьях раскрываются особенности звукового, грамматического, лексического…
• Лингвистический энциклопедический словарь (CDpc) , . Население земного шара говорит не менее чем на 5000 языках. Знания о природе и внутреннем устройстве человеческого языка опираются на изучение конкретных языков мира. Предлагаемый читателю…